Онлайн чтение книги Мне безразлично, сломаешься ли ты It Doesn’t Matter If You’re Broken
1 - 4

Женщина с тёмно-синими волосами, собранными в тугой пучок, смотрела на неё ярко-жёлтыми глазами.

— Ванесса… – Едва слышно произнесла Элиза.

— Узнали. Думала, не вспомните меня, так как сбежали вскоре после того, как я стала работать у графа Шувана.

Голос женщины был спокоен, но резок. Элиза испугано отшатнулась.

— Как ты узнала об это месте?..

— Разве не Вы приходили встретиться с графом? – В резком ответе Ванессы слышалась насмешка.

Лицо Элизы побелело.

— Ты следила за мной?

— Что ж, давайте назовём это так. – Ванесса улыбнулась. Но несмотря на то, что уголки её рта слегка приподнялись, в глазах женщины совсем не было улыбки.

— Садитесь в экипаж, граф велел привести Вас.

Элиза крепко сжала дрожащие руки. Факт того, что граф послал за ней, напугал девушку ещё больше, после того, как она представила себе сцену предстоящей встречи.

— Н-но как же мама?..

— Слышала, леди Мариса находится в критическом состоянии. Но учитывая, что Вы можете позволить себе медлить, полагаю, всё не так плохо, как я думала. – Опустив взгляд, Ванесса произнесла это так, будто ей было жаль.

— А-ах, нет, всё совсем не...

— Тогда садитесь. У нас не так много времени.

Элиза больше ничего не сказала и вынуждено забралась в экипаж. Как только Ванесса села напротив, девушка услышала, как плотно захлопнулась за ними дверь. Сердце Элизы бешено заколотилось. Сквозь щель занавешенных окон была видна лишь темнота.

Непроглядная и ужасающая темнота.

Воспоминания о той ночи снова начали прокрадываться в разум, а тело – дрожать от страха. Элиза с отчаянием думала о своей матери, и её руку, за которую отчаянно держалась, боясь покинуть женщину.

Страх, который редко отступал, сейчас, кажется, мало-помалу утихал. Элиза перевела дыхание.

“Всё к лучшему. Единственный, кто может спасти мою мать, – граф Шуван.”

Девушка попыталась оценить ситуацию. Мысли о том, что это может быть ловушка, отчаянно звенели в её голове, но другого варианта не было.

Но, если это шанс спасти маму, Элиза готова броситься и в адское пламя.

 

***

Дорога, занимавшая несколько часов пешим ходом, довольно быстро преодолевалась в экипаже. Главные ворота, которые девушка ранее не смогла пересечь, широко распахнулись. Лица стражи изменились, но из-за своей нервозности Элиза совсем этого не заметила.

Вскоре, карета подъехала к дверям особняка.

— Выходите. Граф уже ждёт Вас.

Элиза последовала за Ванессой, плотно сжав губы. Величие особняка, которое не шло ни в какое сравнение с хижинами в трущобах, ошеломляло. Думая, что она даже не посмеет ходить здесь с высоко поднятой головой, девушка опустила голову. Но на этот раз её потрёпанный вид отразился в хорошо отполированном полу. Нигде взгляд Элизы не находил успокоения. Это было место, которое не подходило ей и на толику. Казалось, всё вокруг станет грязным, стоит её туфлям переступить порог.

— Поторопитесь. – Только после оклика Ванессы Элиза пришла в себя и двинулась с места. Девушка изо всех сил старалась отогнать от себя тревогу и страх перед тем, как попасть в пасть чудовища.

 

***

Комната была наполнена отвратительным запахом сигар. Девушка поприветствовала графа, сдерживая подступивший приступ кашля.

Колкий взгляд Герхарда пронзил Элизу с такой остротой, словно оценивая её значимость.

— Давно не виделись, Элиза.

— …

— Кажется, прошло уже восемь лет с тех самых пор, как вы с Марисой сбежали?

Элиза с трудом сглотнула. Она до сих пор помнила, как бежала вместе с мамой в кромешной темноте, чтобы их не поймали.

— Неожиданно. Сбежавшая особа, которой настолько не нравилось это место, что она решила покинуть его, бесстыдно вернулась.

Не просто «не нравилось». Мариса и Элиза бежали из этого места, чтобы выжить.

— Итак, что за причина привела тебя?

Герхард не мог не знать, почему Ванесса привезла её. Тем не менее, он задал этот вопрос, чтобы окончательно осудить свою дочь и любовницу, которые осмелились сбежать, обманув его.

— Моя мама больна… Очень сильно.

— И?

Элиза нерешительно продолжила.

— Я слышала, что врач, работающий с благородными семьями, может вылечить её. Поэтому хотела попросить…

— И почему я должен оказывать такую услугу? Тем более женщине, которая предала меня и сбежала.

Элиза сильно прикусила губу. Она вспомнила то, что граф был человеком без крови и слёз.

Тот факт, что она унаследовала половину крови такого человека как он, приводил Элизу в ужас. Несмотря на это, она всё равно переживала, что граф не поможет её матери.

Жизнь Марисы оборвётся, стоит только этой единственной нити надежды исчезнуть.

“Нет, только не это.” – Возникшие из ниоткуда картинки возможного сценария, которые рисовало её воображение, заставили Элизу поспешно заговорить.

— Это всё моя вина. – Элиза начала умолять: в её голосе слышались нотки отчаяния. – У мамы не было выбора, кроме как сбежать. Она не ненавидела это место, не хотела предавать Вас. Это всё из-за меня… Только ради моего спасения…

Элиза подняла голову. Глаза застилала пелена из слёз, не давая ничего разглядеть. Поэтому ухмылка Герхарда ускользнула от её взора.

— Это моя вина. Поэтому привлеките к ответственности меня, но пожалуйста, спасите маму. – Слёзы горечи катились по сухим щекам.

Ванесса, наблюдавшая за происходящим, обратилась к мужчине.

— Граф, почему бы Вам не дать леди шанс? Похоже она многое переосмыслила.

Цель уже попалась в ловушку. Всё шло по плану. Глаза Герхарда безжалостно сверкнули, и он медленно произнёс.

— Что я получу взамен за спасение Марисы?

Элиза воспряла духом, понимая, что это её последний шанс. Поспешно вытирая слёзы, она посмотрела на Герхарда и сказала:

— Я сделаю всё, что скажете.

— Отлично. – Герхард растянул губы в улыбке, словно только этого и ждал. – Отныне ты – Элиза Шуван. – Это было не предложение, мольба или примирение. Это был чёткий приказ, из-за которого голубые глаза Элизы задрожали подобно волнам.

— Но почему вдруг...

В прошлом граф не признавал Элизу своей дочерью. Когда она была ещё ребёнком, живущим в его доме, он не испытывал к ней ни малейшей привязанности. Но что же изменилось?

Хоть Элиза и не была образована должным образом, но прекрасно понимала, как трудно незаконнорождённым детям получить благородную фамилию. Она просто не могла понять происходящего, крепко вцепившись в юбку из-за подкравшейся тревоги.

В этот момент Ванесса приблизилась к девушке и тихо прошептала:

— Не волнуйтесь. Вы просто должны выполнить свой долг, как юная леди семьи Шуван. – После чего женщина слегка улыбнулась. – Благодаря Вам, к леди Марисе приставят горничную, обеспечат её хорошей едой и необходимыми удобствами. А компетентный врач непременно осмотрит её.

Это был тот самый момент, когда колебания, от которых она всё не могла избавиться, покинули девушку. Элиза низко поклонилась, пытаясь стряхнуть ощущение, что она каким-то образом увязает в трясине.

— Спасибо за предоставленную возможность.

Ванесса потянула за верёвку, вызывая горничную.

— Вымыть дочиста.

 

***

Со следующего дня начались занятия, перед началом которых Ванесса предупредила Элизу.

«— Вам девятнадцать, а значит Вы уже совсем взрослая. Дебютантке из благородных семей не бывает больше двадцати. Другими словами, осталось всего около года. Вы сможете притвориться аристократкой, только пройдя курс обучения.»

Элизе тоже хотелось преуспеть, отчего она не могла ни нормально есть, ни спать, изо всех сил стараясь не отставать. Однако это было нелегко для той, кто прежде не получал должного образования. Письменность была ей едва знакома, а этикет и танцы, которым девушка обучалась впервые, не усваивались так быстро, как хотелось.

«— Ваши навыки действительно ужасны.»

В день, когда Ванесса с презрением вынесла оценочный вердикт, Герхард лично наказал незаконнорождённую девчонку, обвинив ту в самодовольстве и лени. После этого суровые наказания участились.

Пока однажды Мариса, которая, как поговаривали, выздоравливала в пристройке, сумела приволочь своё тело, опустившись на колени перед графом.

Она не могла помочь Элизе с её распухшими и кровоточащими от наказаний икрами, продолжая лишь проливать слёзы. Сложив руки, будто в молитве, она взмолилась Герхарду.

«— Ах, дорогая, Мариса.» – Граф обнажил зубы, рассмеявшись, и приподнял подбородок искренне умоляющей женщины. В этой женщине, всё ещё прекрасной для своего возраста, было что-то такое, что продолжало его будоражить.

Тихий шёпот исходил от Герхарда: его глаза были полны вожделения.

«— Если бы могла, то чтобы ты сделала ради дочери?»

Голубые глаза Марисы, так же как и у Элизы, затряслись подобно волнам.  Но на мгновение женщина смогла изобразить на лице, залитом слезами, совершенно противоположную её состоянию улыбку.

Достаточно красивую, чтобы граф остался доволен.