Онлайн чтение книги Уинтерфилд Winter Field
1 - 1 Холодная Земля

Ренсли со дня своего рождения не сталкивался с холодным ветром. В песнях поэтов и книгах, оставленных литераторами, иногда появлялось выражение «холодный ветер подобен ножу», но это были лишь чернила на бумаге. Ветер всегда был самым верным спутником Ренсли. После интенсивной тренировки с мечом это было лёгкое дуновение, которое освежало и взъерошивало волосы. Когда он читал книгу возле открытого окна в углу библиотеки, это был озорник, перелистывающий страницы, тотчас же сбегающий. Ветер был и его компаньоном, который сопровождал юношу во время прогулок у реки или по лесу, участвующий вместе с ним в импровизированных гонках.

В юности ветер был ему ещё более родным. В моменты, когда приходилось терпеть насмешки или порицания, именно он, словно брат, нежно вытирал бесконтрольно лившиеся слёзы. Когда Ренсли застрял на тёмном чердаке из-за укуса пчелы, его спутник следил за тем, чтобы юноша не чувствовал себя одиноко. Когда он бегал у реки или по лесу, ветер был другом, который участвовал в каждом забеге на перегонки.

Всегда добрый и нежный, тёплый ветер. Столкнувшись с неожиданно пугающим видом своего давнего друга, Ренсли впервые за долгое время расплакался. Не потому, что ему было грустно, а лишь из-за холода.

Даже слёзы остановились, застыв на его щеках. Казалось, что, если бы юношу не покрывала вуаль, то всё его лицо уже превратилось бы в глыбу льда.

Пронизывающий холодный северный ветер, смешанный со снегом, пробивался сквозь толстый стёганный плащ и слои тёплой одежды, касаясь кожи. Из-за этого пробирало всё тело, достигая даже костей. Казалось, что сейчас Ренсли сможет описать ветер куда многообразнее, чем поэты. Он знал о холоде только на словах. Эта пытка могла свести с ума не хуже клинков, стрел или кнута.

— Кто там?

Если бы он знал, что так получится, он бы не послушал людей, убедивших его поехать. Он никогда бы не согласился отправиться в такое время. Теперь, когда оставалось преодолеть совсем немного, он надеялся, что успеет добраться до места до восхода солнца, не обращая внимания на проскальзывающие мысли об обратном.

У главных ворот Ренсли молча молился под крики тепло одетого привратника. Ни один из слуг Ренсли не позволил ветру унести ни единого его слова.

— Мы гости Его Светлости Гизелля Дживентада!

— В такой час? Какие дела могут быть к Его Светлости у вас посреди ночи?

Один из слуг, не говоря ни слова, поднёс фонарь к флагу. Привратник прищурился, сравнивая символ на полотне с имеющимся у него официальным документом.

— О боже!

Воскликнул он и сделал жест, словно отдав приказ.

Мгновение спустя ворота внешней стены замка открылись. Привратник провёл группу Ренсли внутрь.

— Мы думали, что Вы прибудете завтра. Приехать посреди ночи! Пересекать равнину в такое время!

— Мы тоже сожалеем об этом.

— Вы приехали верхом? Даже без экипажа?

Эту кибитку они позаимствовали в последнем трактире, где останавливались. Едва ли её можно было назвать подходящим средством для сопровождения принцессы в путешествии. И тянул её даже не жеребец, а выносливый местный осёл с севера, устойчивый к холоду.

— Наш экипаж сошёл с ледяной дороги, и его колёса сломались. Лошадь заболела, поэтому мы оставили её на постоялом дворе.

— Если бы вы сообщили нам об этом будучи ещё на постоялом дворе, то мы бы отправились за вами. Мы привыкли к этим землям, а ночные равнины опасны для приезжих. Пожалуйста, проходите сюда. Погрейтесь у огня.

“Мы не ожидали, что будет так холодно.” – Ренсли проглотил слова рвущиеся наружу. Во-первых, роскошной кареты не существовало и в помине. Привратники быстро подбросили в камин ещё дров и раздали сопровождающим горячий суп. Только после этого слуги потянулись, как ожившие животные, а вот Ренсли, которому вуаль закрывала лицо, не мог выпить даже чашки воды. Но одного ощущения тепла камина было достаточно, чтобы насладиться чувством спасения с порога смерти.

Сил на объяснения уже не оставалось. К счастью, привратникам не потребовалось много времени, чтобы подать экипаж и провести группу внутрь крепости. Ренсли думал, что в карете с хорошо сделанной крышей и стенами, будет тепло. Однако прохладный воздух, уже успевший впитаться в тело, нелегко было прогнать.

Белая луна была яркой. Лёд и снег, находившиеся повсюду, отражали свет, и ночь в этом месте была скорее сверкающе яркой, чем тёмной. Тени хвойных лесов, которые бесконечно простирались за сияющим снежным полем, были похожи на спящего великана, который мог ожить в любой момент.

По мере их продвижения, новости, по-видимому, распространялись внутри цитадели и замка великого герцога. Было уже довольно поздно, но некоторые люди наблюдали за визитом новых гостей с фонарями, выглядывая наружу.

Внешняя стена, возвышающаяся высоко, как утёс, постепенно приближалась. Огромная стена казалось твёрдой и ледяной, как будто это была естественная структура самого северного ландшафта.

Тем временем карета пересекла мост и въехала в ворота крепости и, наконец, остановилась, проехав ещё немного. Жители замка вышли навстречу.

— Вы сильно устали от долгого путешествия.

— Для южан погода была не очень благоприятной.

Ренсли молча склонил голову в ответ на слова утешения. Он молча кивнул, глубже зарывшись лицом в вуаль, и сопровождающие поклонились вместо него.

— Для начала, я хотела бы сопроводить принцессу внутрь. Должно быть, Вы очень замёрзли. Прошу сюда.

Горничные замка поспешно сопроводили Ренсли. Его сразу же отвели в ванную комнату. Глубокая ванна, сделанная из камня, была наполнена горячей водой.

В ванной было влажно, и даже если бы не горячая вода, камин отлично согревал. Тело, ещё недавно едва не замерзшее насмерть, быстро привыкло к теплу, и теперь даже появилось ощущение потливости. Ренсли вздохнул с облегчением, ощущая себя в безопасности.

Но только на мгновение. При словах горничной Ренсли снова занервничал и вздрогнул.

— Я подготовлю всё необходимое для купания.

Ренсли быстро помотал головой и написал кое-что на ладони горничной.

[— В Корнии невеста не может разговаривать и никому не показывает своё тело. До официальной церемонии – я всё ещё житель Корнии. Пожалуйста, оставьте меня.]

Пока Ренсли с нетерпением ждал ответа, горничные переглянулись, словно обсудив что-то между собой. К счастью, женщина, которая, судя по всему, была их управляющей, кивнула, словно они легко пришли к соглашению.

— Понятно. Пожалуйста, отдыхайте. Когда закончите принимать ванну, дёрните за эту верёвку. Мы придём, чтобы Вам помочь.

Ренсли посмотрел на канат, который был протянут вдоль стены. Когда за него дергаешь, видимо должен звенеть колокольчик. Когда горничные вышли, юноша остался стоять, в ожидании того, вернутся ли они, или же войдёт кто-нибудь ещё. Но когда вокруг стало тихо, а все звуки полностью исчезли, он начал медленно раздеваться. Сначала он снял меховую шапку и вуаль, закрывавшую лицо.

— Фух...

На пронизывающем до костей холоде, у него наворачивались слёзы. Ренсли быстро снял с себя одежду. Перчатки, толстое пальто из кожи и меха, плотное бархатное платье с рукавами-фонариками, а также несколько слоёв нижнего белья под ним.

Наконец Ренсли остался в одних тонких штанах, но и они были отброшены, обнажив чёткие линии тела молодого человека. Его фигура была стройной, с широкими плечами, с упругими и хорошо сформированными грудью и животом, подтянутыми мышцами спины, ягодицами и длинными ногами. Для его белокожего тела скорее подходят слова «подтянутый и стройный», чем «нежный и пухлый», а мужские гениталии плавно лежали в ложбинке.

Ренсли подошёл к ванне и отпустил руку в горячую воду. Она была не просто тёплой, а довольно горячей. На бортике ванны висели пучки каких-то неизвестных сушёных трав, источавших резкий аромат. В Корнии не принимали ванну с такой горячей водой. Там либо использовали тёплую воду с ароматическим маслом, либо принимали ванну с холодной водой.

Однако Ренсли без колебаний начал погружать своё обнажённое тело в горячую воду. С каждым сантиметром его тело пробирало волнующее ощущение, похожее на мурашки, которое всё усиливалось. Оставив над водой только голову, он погрузил тело в парящую воду и, слегка приоткрыв рот, издал тихий вздох.

“Купание всегда было таким приятным?”

Шум ветра, хлеставший по ушам, не мог проникнуть в ванную комнату резиденции герцога. Ренсли, погрузившись в ванную, позволил воде слегка расплескаться на пол возле ванны. Был слышен только звук капель, стекающих по краям.

Ренсли зачерпнул воду руками. Сковывающее его напряжение постепенно улетучилось вместе с гулкими всплесками. Погрузившись по самую макушку, он выпустил пузырьки на поверхность. Когда он снова вынырнул, его волосы намокли, обнажая гладкий белый лоб из-под копны золотистых волос.

Тщательно обтеревшись сухим полотном, Ренсли снова оделся. К счастью, служанки приготовили свежую одежду, избавив его от необходимости снова надевать несколько слоёв нижнего белья и платье, пропитанные снегом и льдом.

“Похоже, на севере носят такую толстую одежду даже в замке.”

К счастью, платье было пошито так, чтобы можно было затянуть шнуровку спереди, а не на спине. Разобравшись со шнуровкой, он надел верхнюю одежду, оставив открытыми только глаза, закрыв всё лицо вуалью. Как только он укутал своё согретое горячей водой тело одеждой, вновь почувствовал тепло.

Юноша потянул за обозначенную служанками верёвку. Не было слышно ни звука, но через мгновение они вошли.

— Пожалуйста, проходите сюда.

В окружении сопровождающих Ренсли шёл тихо. Сопровождавшие его сюда слуги, видимо, отправились отдыхать, выполнив свой долг по безопасной перевозке невесты.

Возможно, они где-то выпивали, отчего Ренсли завидовал им. Ах, если бы он мог сейчас выпить кружку пива перед тёплым камином, это было бы просто прекрасно.

Он спускался по длинной винтовой лестнице. Куда она могла вести? К его расслабленному после купания телу начала возвращаться скованность. Ему ничего не объяснили, но было очевидно, куда они направляются.

Герцог северной территории Гизелль Дживентад.

Слухи о нём распространились по всему континенту и даже за морем. Он был загадочным человеком, правивший этой огромной и пустынной территорией. Также поговаривали, что он был одержимым лордом, который отказывался от большинства встреч с посторонними, уединяясь в замке и посвящая дни и ночи изучению тёмной магии.

Те, кто утверждал, что видел его, описывали мужчину как гигантского ворона. Некоторые сравнивали его с чёрным ястребом или даже волком.

Весь он, казалось, был погружён во тьму, лишь глаза сияли золотым блеском: облачённый в чёрный плащ с эмблемой владыки севера, даже его волосы были черны как уголь. Это было не красивое, а скорее жуткое зрелище. Люди Севера, склонные к жестокости, подчёркивали значимость родословной, предполагая, что род их лорда мог быть запятнан кровью дикарей или даже демонов...

— Ваша Светлость, прибыла принцесса Иветт Эльбанес из Корнии.