Онлайн чтение книги Последнее пламя в долгой ночи Embers Ad Infinitum
Глава 29 - Вспоминая Прошлое

Шан Цзяньяо и Лун Юэхун огляделись. В жителях Города Рва были две вещи, которые произвели на них самое глубокое впечатление: у всех была разная одежда, словно они пришли из разных мест, и она была покрыта заплатами. Их тела, руки, лица, волосы и одежда были грязными.

Помимо этих двух факторов, относительно обычными были утомление, худоба и низкий рост.

Горожане бросали взгляд на посторонних. Увидев там Тяня Эрхэ, они переставали обращать внимание и беспокоиться. Они возвращались домой, вытаскивали печи, разводили огонь и готовили ужин. Либо они осторожно доставали миску со смешанным зерном и пересыпали её в котёл. Либо они брали холодную воду и ели половину оставшегося после обеда холодного кукурузного хлеба… Весь город постепенно наполнялся запахом дыма и еды.

Тянь Эрхэ заметил наблюдение Шан Цзяньяо и Лун Юэхуна за горожанами и с улыбкой спросил:

— Как вам? Вы что-нибудь заметили?

Лун Юэхун открыл рот, но почувствовал, что будет невежливо прямо упоминать о своём впечатлении от города. Поэтому он закрыл рот и обдумал свои слова.

Шан Цзяньяо отвёл взгляд и откровенно сказал:

— Нечисто.

— Нечисто… Хех. – Тянь Эрхэ мягко усмехнулся. – Они определённо нечистые по сравнению с вами, ребята.

Хотя у Шан Цзяньяо, Цзян Баймянь и других были пятна грязи на теле из-за произошёдшей ранее битвы, обычно они вытирали лицо, пополняя запасы воды.

Не дожидаясь, пока вмешаются Цзян Баймянь и Бай Чэнь, Тянь Эрхэ указал подбородком на центр городской площади.

— Хотя в Городе Рва есть источник чистой воды, нам всё равно приходится экономить на древесном угле. Я читал, что чрезмерная рубка деревьев сделает землю менее плодородной. Поэтому мы запрещаем горожанам рубить деревья поблизости. Для этого им нужно ходить очень далеко.

— Иногда мы можем получить уголь от караванов контрабандистов. Для нас это время похоже на празднование Нового Года. Как известно, у Белых Рыцарей много угля. Хех, летом всё хорошо. Можно купаться даже в холодной воде. Однако всё, что остаётся делать осенью, это пережить это. Лучше быть грязным, чем болеть. Если им больше не удаётся выносить это, они могут вскипятить чайник с водой и обтереть тело губкой.

Сказав это, Тянь Эрхэ замолчал. Его улыбка окрасилась другими эмоциями.

— Кроме того, они работают с утра до ночи каждый день. У кого хватит сил на это, когда появляется время отдохнуть?

Лун Юэхун сразу вспомнил о двух месяцах своих тренировок. Цзян Баймянь тренировала его и Шан Цзяньяо каждый день до полного изнеможения. Когда они возвращались домой, им хотелось только лежать в постели и ничего не делать.

Однако в Биологии Пангу была столовая для персонала. Он и Шан Цзяньяо могли либо взять с собой коробки для еды, либо не делать этого вообще и просто поесть в столовой уже приготовленную пищу, не утомляя себя.

— Неудивительно. – Он выразил своё понимание.

Шан Цзяньяо ничего не сказал и молча кивнул.

Цзян Баймянь улыбнулась ему.

— Я думала, ты спросишь, почему они не умываются холодной водой зимой. Кажется, это эффективно для улучшения кровообращения и повышения их сопротивляемости.

— Плохое физическое состояние. – Серьёзно ответил Шан Цзяньяо.

В этот момент городской стражник по имени Пёсик прибежал с семейной печью Тяня Эрхэ в руках. Ещё у него за спиной был небольшой мешочек с углём. Он очень эффектно помог разжечь огонь, прежде чем проявить инициативу и присоединиться к патрульной команде, отвечающей за окрестности, не желая уходить.

Не потому, что он хотел получить консервы из тушеной говядины. Вместо этого дело бы в том, что по сравнению с большинством женщин в городе, Бай Чэнь и Цзян Баймянь, у которых были вымытые волосы и лица, были более привлекательными для таких молодых людей, как он. В частности, Цзян Баймянь была высокой и обладала длинными ногами. Она подверглась генетическому усовершенствованию в то время, когда ещё была эмбрионом. В глазах городских стражников она была прекрасна, словно фея, заставляя их кружиться вокруг неё.

В Пепельных Землях не было ничего консервативного в отношениях между мужчинами и женщинами. Даже если они знали друг друга всего несколько минут, они всё равно могли бы заняться сексом, если приглянулись друг другу. Поэтому городские стражи, патрулирующие и охраняющие территорию, держали головы высоко и выставляли грудь, демонстрируя свои способности в полной мере.

Цзян Баймянь осмотрела местность и чуть не рассмеялась над их выходками. Она проигнорировала их и подошла к задней части джипа, вытащив ещё четыре банки с едой.

— Тебе нужен котёл? Тебе нужен котёл? У меня также есть столовые приборы. Тебе они нужны? – Спросил Тянь Эрхэ, его глаза загорелись.

— Конечно, так будет намного удобнее, чем использовать коробки для еды. – Цзян Баймянь совершенно не возражала.

— Пёсик! Скорее, принеси мой котёл и столовые приборы! Посчитай, сколько здесь людей! – Тянь Эрхэ сразу же выкрикнул.

Городской стражник по прозвищу Пёсик сразу принял приказ. Ему не потребовалось много времени, чтобы принести железо-чёрный котёл с пятью мисками и палочками для еды внутри. После того, как он помог установить котёл, он украдкой взглянул на Цзян Баймянь и очень тихо заговорил с Тянь Эрхэ.

— Мэр, вы не можете перестать называть меня по прозвищу? Мне уже двадцать…

— Почему нет? Я наблюдал за тем, как рос твой отец, и до сих пор зову его по прозвищу! – Сердито ответил Тянь Эрхэ, прежде чем махнуть рукой. – Давай, иди, иди. Не порть нам аппетит, я имею в виду нашу приятную беседу.

Шан Цзяньяо всё это время смотрел на котёл и понял, что чашки внутри были светло-зелёными и имели чрезвычайно изысканный узор. Палочки для еды были белоснежными и безупречно чистыми.

Они были намного лучше посуды, которую использовало большинство сотрудников Биологии Пангу.

Тянь Эрхэ взглянул на него и усмехнулся.

— Что, ты считаешь чашки недостаточно большими?

— Он думает, что они слишком хорошие и изысканные. – Цзян Баймянь поспешила ответить на вопрос вместо Шан Цзяньяо, будто боялась, что он скажет что-нибудь грубое.

Шан Цзяньяо не возражал и кивнул, показывая, что об этом он и думал. В следующую секунду он посмотрел на Цзян Баймянь, закрыв рот, прежде чем некоторое время поворчать. Посреди всеобщего удивления и замешательства он спросил Цзян Баймянь:

— Угадайте, что я пытался сказать?

— … Как я могу угадать? – Выражение лица Цзян Баймянь было немного ошеломлённым, и она с трудом сохраняла улыбку.

— Разве вы не угадали правильно только что? – Шан Цзяньяо сильно расстроился.

Цзян Баймянь глубоко вздохнула и медленно выдохнула.

— Будь это кто-то другой, я бы определённо подумала, что ты разозлился на то, что только что произошло.

Говоря это, она смотрела не в глаза Шан Цзяньяо, а на его макушку, будто хотела отчитаться.

Тянь Эрхэ наблюдал за их общением со странным выражением лица. Наконец, он улыбнулся и сказал:

— Товарищество между вами кажется… расслабленным и живым.

— Главным образом это потому, что иногда у него в голове не хватает винтиков. Только и всего. – Цзян Баймянь со всей серьёзностью подчеркнула странность Шан Цзяньяо, и Бай Чэнь согласно кивнула.

Шан Цзяньяо сразу же спросил:

— Откуда вы знаете, что я не пытаюсь оживить атмосферу?

Цзян Баймянь стиснула зубы.

— … Старайся поддерживать её.

Тянь Эрхэ засмеялся и взял набор столовых приборов.

— Все они были получены из руин Старого Света. Подобных вещей там слишком много, да и сами они мало чего стоят. Какой Охотник за Реликвиями отправиться туда только для того, чтобы таскать их и возвращаться со столовыми приборами?

Цзян Баймянь очень серьёзно выслушала его и почувствовала воодушевление ответить.

— Действительно. В руинах городов Старого Света до сих пор похоронено много хороших вещей. Что ж… то, что они бесполезны сейчас, не означает, что они не ценны.

Пока она говорила, Цзян Баймянь вылила в котёл пять банок консервов.

— Мэр, пока греются консервы, не могли бы вы рассказать нам о Старом Свете и ваших переживаниях в то время?

Цзян Баймянь небрежно отбросила пустые консервные банки в сторону и вежливо протянула желтовато-чёрную сигарету Тяню Эрхэ.

Тянь Эрхэ взял сигарету и поджёг её от угля в печи. Затянувшись, Тянь Эрхэ прищурился и сказал:

— Моё самое большое желание сейчас – это покурить три раза в год. В этом году это уже второй раз.

Вздохнув, он огляделся и проявил выражение воспоминаний на лице.

— Мне было чуть больше десяти лет, когда Старый Свет был разрушен. Я всё ещё был… хех, учеником начальной школы.

Моя мать работала учительницей в средней школе города, а мой отец был служащим государственного учреждения. Тогда у нас только начались зимние каникулы, и погода была немного холоднее, чем сейчас. Возможно, было даже намного холоднее.

— Я не помню причину, но это могло быть потому, что каникулы в средней школе начинались позже. Однако с приближением конца года мой отец стал более занятым. Дома за мной некому было следить. Поэтому родители взяли выходной, чтобы отправить меня в дом моего деда в деревне недалеко от Города Рва.

— Я это очень хорошо помню. Они сказали, что заберут меня через восемь дней и привезут дедушку и бабушку в город на Новый Год. Хех, тогда это было весело. Я бегал по деревне и делал разные вещи, но всё равно каждую ночь скучал по дому и смотрел в календарь. Я считал дни, с нетерпением ожидая, когда меня заберут родители.

— В предпоследний день обратного отсчёта мы с другом хотели порыбачить у реки, но нас остановили взрослые. Играть можно было только возле очень мелкого ручья. Затем мы услышали взрыв и почувствовали содрогание земли.

— Я испугался. Я захотел просто вернуться в дом дедушки и никогда больше не выходить. Взрывы происходили один за другим, их интенсивность возрастала с каждым последующим. Кха, кха. Мне даже казалось, что это сопровождало очень сильным землетрясением по шкале Рихтера.

Шан Цзяньяо, Лун Юэхун, Цзян Баймянь и другие внимательно слушали.

Тянь Эрхэ вытянул руки, чтобы согреть их у огня, и продолжил рассказывать о своих переживаниях.

— Я почему-то упал в обморок, пока это происходило. Может быть, меня поразили ударные волны взрывов. В любом случае, когда я проснулся, я не чувствовал себя раненым.

— Проснувшись, я продолжил бежать назад и увидел обрушившийся дом дедушки… Они не успели выбежать… Мои дедушка и бабушка тогда были намного моложе меня сейчас. Они выращивали цыплят, сажали овощи и занимались много чем ещё.

— Кхм, давайте не будем говорить об этом. Тогда в селе было ещё много выживших людей. Я следовал за этими дядями, тётями, бабушками и дедушками до самого города. В городе было ещё много уцелевших домов, но мы не выбрали ни один из них. Мы выбрали это место, потому что здесь была открытая территория. Мы могли бы пока пожить в палатках и не беспокоиться о том, что здания рухнут.

— Тогда также пропала связь. Сигнала не было. Все здесь ждали помощи и спасения. К сожалению, оно не пришло…

Голос Тяня Эрхэ постепенно смягчился, как будто он всё ещё помнил свои тогдашние страх и отчаяние.

— Несколько дядей и тёток больше не хотели ждать. Они пошли в супермаркет и некоторые дома, собрали немного еды и попытались покинуть Город Рва, чтобы отправиться в большой город. Я пошёл за ними, надеясь вернуться к родителям. Не смейтесь. Это был инстинктивный выбор ребёнка.

— Некоторое время мы ехали, пересекая разбитые дороги. Затем мы долго шли, пока наконец не добрались до города. Однако там было ещё страшнее…

Глаза Тяня Эрхэ постепенно потеряли фокус. Казалось, будто он попал в кошмар, от которого ему никогда в жизни не сбежать.