Онлайн чтение книги Гроб героя The Hero’s Coffin
1 - 2

Говорят, самая распространённая реакция на шокирующую правду — это отрицание.
И я, естественно, залип в полном отрицании. Может, я просто умираю и застрял в каком-то бредовом сне. Или, может, впал в кому и теперь живу в своей фантазии.

Я тут же сильно ущипнул себя, надеясь проснуться от этого нелепого сна, но всё, чего добился, это ощутимая боль. Тело было ещё более измождённым, чем моё прежнее: между кожей и костями почти не чувствовалось мышц.

Когда меня сбил грузовик, я вообще ничего не почувствовал. А теперь простое ущипывание вызывает такую острую боль? Почему именно это моя реальность? Я читал новеллы, где герои перерождались в роли незаконнорождённых отпрысков аристократов или даже слуг, рабов. Но я, получается, в теле смертника, которого казнят уже завтра?

В голове начала разворачиваться пугающая картина.

Судя по внешнему виду охранника, это фэнтезийный мир с эстетикой примерно времён Средневековья. Как здесь казнят заключённых? Яд? Нет, яд — это привилегия аристократии. А с таким отношением охранника, с этими ужасными условиями и измождённым телом, прежний владелец этого тела вряд ли был из высшего общества.

Может, меня обезглавят? Но разве это не тоже удел знати? Обычно под гильотину шли только люди со статусом. Может, меня повесят? Если хотят преподнести пример особо опасного преступника… Распятие? Сожжение? В прошлом бывало даже варка заживо.

Чем дальше заходила фантазия, тем ужаснее она становилась. Я сжал пальцы на решётке камеры — от страха.

— Простите, но… вы ошиблись. На самом деле я не тот, кого вы ищете. Произошёл несчастный случай, и моя душа по ошибке попала в это тело. Это можно как-то исправить?

— Чё этот вообще несёт?

— Даже если я умру, вы должны казнить настоящего владельца этого тела. Если вы хотите сохранить справедливость судебной системы, не должны ли вы наказать того, кто действительно это заслуживает? Я бы хотел выйти из этого тела…

Простое ущипывание вызвало такую боль, а теперь мне предстоит пережить казнь? Сколько ни размышляй, не найдётся способа быстрой и безболезненной смерти. Всё, что мне оставалось, это тараторить.

Что странно, всё, что я говорил, звучало на местном языке. Теперь, вспоминая, я же и до этого понимал охранника без всяких трудностей и сейчас тоже говорил свободно.

Обычно, когда учишь иностранный язык, заикаешься, подбираешь слова… А у меня всё шло легко, будто это родной. Такое можно объяснить только переселением души.

Я продолжал говорить, от любопытства и отчаяния, пока охранник вдруг не заорал:

— Ну-ка заткнись!

На этом он не остановился. Открыл дверь камеры и вошёл внутрь, а потом — бух! — с размаху ударил меня ногой в живот. Удар пришёлся точно в брюшину, и я свернулся клубком.

— Из-за таких, как ты, герой пострадал и погиб!

— Угх…!

— Я воздавал ему почести, потому что слышал, как мимо проносили его гроб, ублюдок! Герой был добрым, милосердным, благородным человеком! А ты просто дерьмо!

Ты ещё минуту назад в карты играл, а теперь вдруг говоришь, что воздавал почести?

Обидно, конечно, но спорить было некогда. Я только и делал, что пытался свернуться в комочек и изворачивался, чтобы избежать новых ударов.

В средней и старшей школе меня часто избивали. Хулиганы использовали меня как подножку, чтобы самоутвердиться. Я был самым удобным объектом, никому не нужным. В итоге я научился выдерживать побои и инстинктивно знал, как повернуться, чтобы было менее больно.

Но, похоже, это только раззадорило охранника.

— О, ты ещё и уклоняешься? Значит, в прошлый раз ты просто притворялся дохлым, да?

Судя по всему, когда охранник избивал прежнего владельца тела, тот вообще никак не реагировал и потому нападавший быстро терял к нему интерес. А вот я, наоборот, корчился от боли и пытался увернуться от ударов, чем, похоже, доставил охраннику ещё большее удовольствие. И он начал лупить меня с удвоенной силой.

Я сделал неправильный выбор.

— Душа? Душа, твою ж…! — орал охранник, с каждым ударом вкладывая всё больше ярости.

Похоже, мои слова ранее показались ему совершенно нелепыми. Ну, в общем-то, логично: если заключённый внезапно просит отложить казнь из-за «перепутанных душ», это и правда звучит как бред…

— После того, как ты замучил столько душ, ты всерьёз думаешь, что тебе, из всех людей, кто-то поверит, будто твою душу подменили?!

А вот это уже объясняет многое.

…Постой. Что вообще делало это тело до моего появления? «Мучил души»? Неужели он как-то причастен к смерти того самого «героя», о котором он упоминал?

Хотя, стоп. Он же сказал: «такие, как ты». Значит, я не был единственным. Возможно, я и не виновен напрямую. Что ж, в любом случае, всё шло к тому, что меня казнят и смерть явно будет не из приятных.

После вспышки насилия охранник, наконец, ушёл, а я свернулся в углу камеры, подавленный и избитый. День уже закончился, сменившись серой и глухой ночью. Всё тело ломило от боли, каменный пол был ледяным. Я сжимался от холода и боли и злился: если уж меня запихнули в это облезлое тело, могли бы хотя бы отключить чувствительность к боли.

Почему я должен мёрзнуть и страдать даже в этом мире?

Прошло несколько часов. Я всё так же сидел, съёжившись, но постепенно начал… смиряться. Да, похоже, сбежать из этой тюрьмы не получится. Так что, может, лучше просто умереть завтра. Тогда, может быть, я перерожусь в новое тело. Возможно, это тело просто черновик, пробный заход, неудачная попытка перед тем, как мне дадут «настоящую» жизнь. Может, это вообще ошибка.

Ведь в историях часто говорят: причина всех несчастий в том, что «душа попала не в то тело». Если это и есть мой случай, может, в следующий раз меня ожидает жизнь получше.

Жизнь без призраков, без побоев, без холода, без голода… Без страха, боли, одиночества и тоски.

…Постой, а я сейчас не умираю, случайно?

До меня вдруг дошло: всё это время я проходил стадии принятия. Типичное поведение при горе и потере. Я хрипло рассмеялся, не веря самому себе, и попытался представить, ну а как вообще выглядит «счастливая» жизнь? Я ведь никогда её не знал.

Красивое лицо, любовь и уважение со стороны других, безмерное богатство, неоспоримая сила… Вот это была бы жизнь…

КАААААААБУУУУУМ!

Оглушительный грохот разнёсся по округе в тот момент, когда я уже начал засыпать. Вся тюрьма затряслась, решётки загремели, каменные стены задрожали. Я вскочил, а вместе со мной охранники. Паника.

— Что происходит?!

— Вон там!

Похоже, что-то тяжёлое врезалось в здание.

Что-то случилось. Но это меня не касалось. Даже слишком много происходило в моей жизни, чтобы ещё и это брать в голову. Я решил просто проигнорировать шум снаружи…

Но грохот продолжался. В тюрьме повалил дым. Я закашлялся и в этот момент кто-то резко схватил меня за тело. Мне накинули на лицо одеяло, прижали, а потом как мешок потащили куда-то. Меня мотало и швыряло, я постоянно обо что-то ударялся.

— Э?...

Меня… вынесли наружу.

Разве это не было слишком резкой сменой обстановки? Если бы в каком-нибудь романе всё описывалось таким образом, читатели бы тут же начали критиковать. Но это действительно всё, что я смог понять — пара взрывов, и вот уже бах! — я снаружи. Как я вообще должен был что-то понять, если всё это время у меня перед глазами было одеяло?

Одно я знал точно: сейчас на меня светил лунный свет.

Раньше я едва мог разглядеть луну сквозь решётку окна, но теперь видел её отчётливо. Луна висела прямо надо мной, во всём своём сиянии. Что вообще происходит? Почему я оказался снаружи?

Я опустился на колени и провёл рукой по земле. Это был не твёрдый каменный пол, а мягкая травянистая почва. Свежий ночной воздух приятно обволакивал всё моё тело.

Когда я оглянулся, то увидел башню, наполовину разрушенную. Поскольку меня несли довольно долго, я понял, что моя камера, скорее всего, находилась на самом верху этой башни.

«Неужели у этого тела были союзники?»

Время подходящее — за день до казни. Да, наверняка кто-то пришёл меня спасти!

Шик—

Холодное лезвие коснулось моей шеи.

— Исаф. Слушай внимательно.

Это был уже второй раз за день, когда мои ожидания были жестоко разрушены. Я с недоверием посмотрел в глаза мужчине, прижавшему нож к моей шее. Похоже, именно он и пронёс меня сюда. Широкоплечий, с тёмно-рыжими волосами и хмурым лицом. Через переносицу у него тянулся прямой шрам.

Рядом с ним стояла женщина с серебристыми волосами, ниспадающими до самой талии. Её синие, почти чёрные глаза смотрели на меня холодно, ни капли тепла в них не было.

По ненависти, что читалась в их взгляде, было ясно — они презирают это тело. Тогда зачем они помогли мне выбраться?

— С этого момента ты будешь сотрудничать с нами. Подчиняйся…

Это был первый раз в жизни, когда мне приставили нож к горлу, так что я просто оцепенел. С кем сотрудничать? Кто вы такие вообще? Видя моё потрясённое лицо, мужчина с рыжими волосами недовольно скривился.

— Ты меня сейчас игнорируешь?!

Ох, нет…

По шее потекла кровь. Это была не просто угроза, лезвие действительно впилось в кожу, будто он и вправду собирался меня убить, если я не подчинюсь. Моё тело напряглось, когда я почувствовал, как кровь стекает по горлу, и тут за его спиной раздался мягкий голос.

— Опусти клинок.

Интонация была необыкновенно спокойной, но будто сама реальность на миг затаила дыхание, чтобы уловить источник этого звука. Даже в своём потрясённом состоянии я не мог не обратить внимание на этот завораживающий голос.

Рыжий мужчина тут же сделал шаг назад.

Я подумал, что, возможно, сейчас выйдет кто-то действительно добрый и поможет мне.

— Я сам с ним поговорю.

При этих словах громила слегка дёрнулся, а женщина с серебристыми волосами посмотрела на меня странным взглядом — всего на мгновение — и тут же отвела глаза. Будто заранее не хотела видеть то, что сейчас должно было произойти.