Онлайн чтение книги Реинкарнация Алисары (Старая версия) The Reincarnation of Alysara (Rough draft)
1 - 248

— Я наблюдаю, как оставшиеся ядра шторма притягиваются и отталкиваются друг от друга, в итоге объединяясь в два ядра, которые танцуют друг вокруг друга, не в силах сблизиться.

Этот процесс занял несколько часов, и мы получили от него ценную информацию.

— У каждой элементальной стихии есть две другие, которые она притягивает, но три, которые она отталкивает. Если в обоих ядрах поровну маны, как в этих двух, они никогда не смогут естественным образом сформировать ядро супершторма. — подводит итог нашим наблюдениям Каяфе.

— Да. Этот шторм образовался из-за элементалей земли, а вторым по силе элементом был огонь от элементалей огня, который не отталкивает землю. Огромное количество этих двух элементов легко объединилось и притянуло к себе другие виды маны. Поэтому можно с уверенностью сказать, что после удаления основного ядра остатки маны и субштормовые ядра не смогут естественным образом сформировать еще один супершторм.

— Ты хочешь помочь этому? — с озорной ухмылкой спросила Каяфе.

— Нет, пока он так близко к Нексусу.

Я качаю головой.

— Давай захватим части, чтобы потом доставить его в безопасное место.

Если мы захватим достаточно штормовых ядер, то сможем искусственно создавать суперштормы. Однако я хочу держать только один, на случай если он каким-то образом освободится. Если несколько вырвутся наружу, это будет очень плохо, а если учесть, что супершторм может легко разорвать бочки снаружи, то одна, выпущенная на свободу, может обернуться тем, что все они вырвутся на свободу.

Я не получила ни одного Легендарного очка, возможно, потому что попросила помощи у Каяфе. Однако если мы сможем заработать больше, то это лишь вопрос времени, если я даже смогу получить одно за то, что в одиночку сдержала супершторм.

Мы захватываем оставшиеся ядра шторма и возвращаемся в Нексус, а Райан возвращается в Алаксан. Я почти забыла о его существовании. Не то чтобы я могла, скорее, он просто выпал из моей памяти. Нексус в безопасности, и у нас есть новые материалы для изучения. Мне еще предстоит кое-что сделать с Клятвой, и Тк'Талим сказал, что после познакомит меня с могущественным провидцем, но сейчас я просто хочу изучить это ядро супершторма. Я так многого не знаю о гипермане, и есть еще другой тип маны, который я не открыла; может, мне стоит попросить Александра подождать еще несколько дней? Да, давайте так и сделаем; мне не терпится увидеть, что я смогу узнать из ядра!

Александр тут же соглашается подождать еще три дня, говоря, что это даст ему больше времени на подготовку и разбор недавней неразберихи; дело не только в битве и огромной дыре в земле. Убежавший элементаль земли также создал несколько длинных цепей холмов, разрушив фермы и перекрыв дороги. А еще нужно укрепить деревни и города у эльфийской границы.

После этого я долго беседовала с Каяфе, объясняя все, что понял о гиперсущностях.

— Так почему же внутри ядра идентичность сущностей намного ниже, чем за его пределами? — спрашивает Каяфе.

Мы вернулись в мой дом, где сделали нижний этаж, чтобы хранить большие бочки промышленного размера.

— Не знаю.

Я пожимаю плечами.

— Мы не можем увидеть, что именно отвечает за идентичность маны. Зато мы можем видеть ее эффекты.

— Ты совсем не видишь?

— Нет, я не могу найти даже следов этого.

— Хм...

Каяфе в задумчивости постучала себя по виску.

— Если ты не видишь ее, и я не вижу, несмотря на наши невероятно высокие уровни мастерства, значит, она просто не является частью маны?

— Или мы в корне ошибаемся в своих догадках. — говорю я, покручивая хвостами.

— В это трудно поверить. Просто должно быть что-то, связанное с идентичностью маны; как это может быть чем-то другим?

— В этом-то и проблема. Мы знаем, что оно делает, но не знаем, что это такое.

Каяфе хмурится.

— Большинство материалов можно понять по их свойствам. Мы бы даже не смогли получить [Чувство маны], если бы нам требовалось такое количество знаний заранее; чем это отличается? Мы смогли увидеть гиперсущность, несмотря на то что не знали, что она собой представляет, а только ее свойства. Я могу только предположить, что она не является частью маны; это единственный ответ, который хоть отдаленно имеет смысл.

От [Изобретательного совершенства] меня дважды покалывает. То, что говорит Каяфе, звучит правильно, но я не совсем уверена. Однако есть прецедент. Плотность не является неотъемлемым свойством маны; это просто описание расстояния между частицами маны. С интенсивностью можно было бы поспорить аналогичным образом; она представляет собой энергию, но что это за энергия? Вообще-то, разве Первозданная мана не связана с интенсивностью? Кажется, она больше похожа на энергию, а не на частицы, как обычная мана. Это нужно исследовать как-нибудь в другой раз.

Может быть, нам просто нужно принять идентичность маны как нечто подобное? Но ответ на вопрос, почему гиперманы не существует в ядре шторма, зависит от того, как понять, что такое идентичность.

— Что, если идентичность создается штормом? Чем ближе к ядру и чем сильнее шторм, тем больше в нем идентичности. Но ядро шторма - это совершенно другая среда; это не шторм маны, хотя он и вызывает его. Это значит, что мана, попавшая в ядро, потеряет свою идентичность. Проблема решена, верно?

Теперь настала очередь Каяфе молча размышлять в течение долгой минуты.

— Хм, я не совсем убеждена. Ядро - такая же, если не более, экстремальная среда, как и шторм. Единственное, что изменится, - это форма идентичности.

Каяфе верно подмечает. В крайнем случае, среда влияет только на выражение идентичности, а не на ее количество. Наверное, я не до конца продумала этот аргумент.

[Изобретательное совершенство] снова подталкивает меня, как будто в моей голове срабатывает сигнал. Что-то в том, что сказала Каяфе, я упускаю из виду. Я воспроизвожу воспоминания, и [Изобретательное совершенство] реагирует, когда Каяфе говорит "концептуализировать". Почему?

Потому что сущности воплощают в себе концепцию. Красота, холод, гравитация, пространство, жизнь...

Динь! [Изобретательное совершенство] практически кричит на меня, заставляя шерсть на моем хвосте встать дыбом.

В голове всплывает воспоминание, сказанное Кадоной: "Анима - это жизнь в концепции".

Я называла это идентичностью, но идентичность - это форма актуализированной концепции.

Словно метеорит, упавший с небес, я осознаю, что является недостающей частью головоломки. Анима. Вот почему мана [Связи] может быть создана только на моей текущей стадии [Связи]. Я создаю ее, посылая ману по потоку моей [Связи] через мою Аниму, которая вливает в ману сильную концепцию красоты!

Элементальные превращаются в сущности, которые затем превращаются в подсущности, затем в ману [Связи] и... эту неизвестную форму маны? Или, наоборот, неизвестная, а затем мана [Связи]? Или мана [Связи] - это исключение, требующее [Связи]? В любом случае, если я права, то неизвестная мана может быть... гм... Живой маной? Мана с большим количеством Анимы?

Чтобы подтвердить свои подозрения, я заглядываю в ядро супершторма, исследуя неизвестную ману.

Динь! [Чувство магии] выполнило требования для прорыва и продолжит развитие до 1120-го уровня!

56-й прорыв: вы увидели Живую ману; это поможет вам изучить актуализацию маны.

Динь! [Чувство магии] получило 995-999 уровень!

Все цвета маны, которые я видела всю свою жизнь, обрели новый уровень яркости, как будто насыщенность была увеличена. Как будто я всю жизнь видела ману мертвой и серой, а сейчас впервые увидела цвет. Теперь в мане есть какая-то новая глубина, которую я не могу объяснить.

В мане есть Жизнь, причем так, что один лишь взгляд на нее наполняет мой разум разными впечатлениями в зависимости от ее проявления. Огонь - это тепло; он пылает и жаждет, но при этом дает жизнь и поддерживает. Красота наполняет мое сердце и разум успокаивающим спокойствием, вдохновляющим благоговением, соблазнительной притягательностью и многим другим. Как будто я вижу все, чем может быть элемент или сущность, одновременно, и все, что мне нужно сделать, - это подтолкнуть их в одном направлении.

Создается впечатление, что мое прежнее отношение к мане было варварским обращением с ней и тираническим контролем над ней.

Неужели именно это видят Улору и Кадона, когда видят Аниму?

Я вижу Аниму только в том виде, в каком она связана с маной, но странно, что я не получила для этого особого прорыва. А может, это не так уж и странно. Получение прорыва в видении стихий и сущностей имело схожие последствия.

Пересмотрев ядро шторма, я увидела, что количество Анимы равномерно по всей поверхности. Не знаю, связано ли это с тем, что она содержится в ядре, но если предположить, что Анимы в ядре много, и у нее нет возможности втянуть больше, то при попадании маны в ядро должны происходить какие-то потери. Жаль, что нам пришлось сдерживать ее до этого открытия, но мне, скорее всего, понадобится помощь Улору и Кадоны, чтобы получить полную картину.

— Алисара? Ты уже некоторое время молчишь. Ты что-то выяснила?

Каяфе легонько встряхивает меня.

— Хм?

Словно пробудившись от глубокого сна, мой мозг тратит секунду на то, чтобы обработать слова Каяфе.

— Да! У меня новый прорыв!

Я объясняю все Каяфе, и, хотя она выглядит слегка скептически, выражение ее лица полностью меняется, так как она тоже быстро понимает, что такое прорыв.

— Я... Это невероятно! — говорит Каяфе, не находя слов.

— Это не отвечает на наш первоначальный вопрос, но, по крайней мере, делает нас на шаг ближе. — говорю я.

— Нам все еще нужно выяснить, как мана становится больше Анимы, особенно во время шторма.

『Послесловие』

— Ты все записала, Лин? — спросил Райан через телепатическую связь, когда летел обратно во дворец.

— Да, но я не понял ни слова.

— Тебе и не нужно. Самое важное, что я понял из их разговора, - это то, что шторм, похоже, вызван дисбалансом маны и что при примерно равном количестве маны такая мощный шторм не может образоваться естественным образом.

— Значит, если мы действительно захотим, то сможем объединить наши силы и создать такой шторм? — спрашивает Лин.

— Скорее всего, у нас не будет возможности контролировать его, но, изучив потоки маны, мы могли бы создать такой, который прошел бы над землями наших врагов?

— Да... но это убьет много невинных, Лин.

— Мы потеряли слишком много сил, Райан; если речь идет о том, что мы против них, то лучше уничтожить их. Руналимо доказали свою способность справляться с этими штормами, так что, пока мы предупреждаем их, никакого вреда им не будет. Кроме того, ты знаешь, каковы эльфы. Все они убили бы наших граждан, если бы у них была такая возможность; среди них не было бы невинных.

— То, что другие расы имеют варварские наклонности, не означает, что мы должны наказывать их в целом. Кроме того, как быть со всеми, кто находится между местом, где мы заложили шторм, и Эльфами? Они будут в опасности. — пытается рассуждать Райан.

— Кто же это будет, Райан? Кто живет у границ эльфийских земель? Все они погибли во время набегов эльфов. Я не предлагаю устраивать такой шторм на кого попало, но эльфы - подходящая мишень. К тому же за горами есть огромная негостеприимная пустыня, которая отделяет Эльфов от остального континента; она совершенно необитаема. География идеально подходит для того, чтобы посеять один из этих штормов и сделать так, чтобы он затронул только эльфов. Гномы стали смелее, ведь мы потеряли так много наших братьев и сестер, а эльфы ищут любую брешь в нашей броне. Мы должны перейти в наступление, чтобы ослабить одного из наших соперников. Этот план - не о варварстве эльфов, а о нашем выживании. Я знаю, что это противоречит нашей идеологии, но, если мы не сделаем этого, вся наша работа может быть сведена на нет нашим уничтожением.

— Полагаю. Учитывая, насколько кровожадны наши соседи, мы должны делать то, что должны, чтобы выжить, но мне это не нравится. — наконец соглашается Райан.

— Я предложу план Императору, когда ты вернешься.

— Как мы сможем достичь единства между расами, если будем пытаться уничтожить друг друга? — пробормотал про себя Райан.

Спустя несколько дней Райан возвращается во дворец и приветствует братьев и сестер Клятв пульсом своей [Связи]. Он возвращается в свою комнату, чтобы снять доспехи и отправиться в гостиную. Здесь находятся только Элизабет и Джордан, поскольку большинство других Клятв отбыли на службу. Их число слишком ограничено, поэтому нет должной ротации дежурных и не дежурных.

— Как проходят испытания Клятвы? — спрашивает Райан, расслабляясь на диване.

— Медленно. — отвечает Элизабет, не давая пояснений.

— Сейчас трудно поддерживать имидж непобедимости. — говорит Джордан.

— Раньше люди кишмя кишели в Колизее, чтобы получить возможность присоединиться к нам; теперь они не хотят рисковать в мясорубке, которой является Испытание, когда может произойти очередная "выбраковка". Кстати, совещание состоится через несколько часов. Лин ввел нас в курс дела и рассказал о своем плане.

— Что вы думаете об этом? — спрашивает Райан, когда слуга приносит ему вино.

— Если мы сможем это провернуть, то должны. — говорит Элизабет.

— Они делали все возможное, чтобы подорвать нас, и настало время отомстить за наших павших. Устроим им ад за этих каннибалов!

— Как бы мне ни было неприятно это говорить, но Элизабет права. Мы должны отомстить. Продолжая сидеть сложа руки и позволяя им делать то, что они хотят, мы только подстегиваем их.

— Месть, да?

Воспоминания о его друзьях промелькнули в памяти, друзьях, которые были бы живы, если бы эльфы не устроили инцидент с каннибалами и восстание.

Принято считать, что все они рано или поздно погибнут в бою. Такова природа Легендарных существ; иначе не умрешь. Научиться жить дальше после смерти близких - часть становления Легендарного существа. Когда их численность сократилась, а Империя была в безопасности, они были заняты, и у них не было времени на то, чтобы думать о мести.

Однако теперь, когда они могут отомстить, не рискуя своей и без того небольшой численностью, это меняет дело: мстить можно. Но больше всего от шторма пострадают те, не имеющие никакого отношения к инциденту с каннибалами; наказывать их было бы несправедливо.

Вскоре наступает время совещания, и он вместе с Лином, Элизабет и Джорданом присоединяется к Императору в комнате для совещаний.

Он представляет подробный отчет, и в комнате воцаряется тишина. Слышен только скрежет пера по бумаге, когда писец заканчивает все записывать. О его миссии сказано немного, так что остаток встречи может быть посвящен только идее Лина.

— Ты свободен. — говорит Император писцу, когда тот заканчивает.

Слуга-человек элегантно склоняет голову и грациозно уходит.

— Полагаю, вы все уже знаете о предложении Лина? — говорит Император.

Все кивают.

— Теперь я понимаю, почему он придумал этот план. Должно быть, можно создать условия для его формирования. У меня есть свои сомнения на этот счет, так что Лин, расскажи нам о своих доводах.

Лин прочищает горло и излагает более структурированную версию аргументов, которые он приводил Райану. Элизабет и Джордан также высказывают свое одобрение и аргументы в пользу этой идеи.

После этого Император несколько минут сидел в тишине, прежде чем дать свой ответ.

— Я убежден. Мы слишком слабы и до сих пор были слишком послушны в своих ответах. Император поднял один палец.

— Однако у нас нет возможности создать такой шторм. Для его создания потребовалось несколько элементалей в дополнение к нашей полной силе; мы просто не можем сделать это самостоятельно. Если бы это было до инцидента с каннибалами, тогда, я бы сказал, у нас были бы хорошие шансы сделать это.

— Тогда нам придется попросить помощи у Алисары или Каяфе. — говорит Элизабет, на что император кивает.

— Но захотят ли они? — спрашивает Джордан.

— Возможно, мне удастся убедить Каяфе, но Алисара кажется гораздо более беспристрастной. — говорит Император.

— Они тоже выиграют от этого. Это еще одно ядро шторма, которое они могут получить. По крайней мере, Каяфе, кажется, очень хочет получить еще одно. — говорит Райан.

Император усмехается.

— Ей недостаточно одного материала, полученного из опустошающего страну шторма, она хочет два. Интересно, что они из них сделают?

— Руналимо собираются выйти на мировую арену в качестве новой сверхдержавы. — говорит Лин.

— Не связанная такими же могущественными соседями, как мы.