Онлайн чтение книги Стальной алхимик Fullmetal Alchemist
5 - 4 Неправильное желание.

 Когда Рой вернулся и вышел на берег реки, то увидел Эдварда. Юноша посмотрел на валуны, что торчали из реки, затем на полуразрушенную стену над ним и обратился Рою:

- Похоже, здесь была та еще суматоха!

От Шелли они узнали, что Лион был Государственным алхимиком, и на основании этого выдвинули гипотезу. Если это правда, то все было более чем трагично. Поэтому Эдвард первым делом пришел к Рою, чтобы во всем убедиться.

- Ах, полковник! Что Вы там делаете?

- Пожалуйста, перестаньте действовать в одиночку!

- Полковник, Вы не ранены?

- Нет, все в порядке.

Из-за обломков стены выглянули лица Хавока и Брэды, которые занимались уборкой, и Альфонса, который им помогал. Подняв руку и дав знак своим подчиненным, что все в порядке, Рой отдал им самые необходимые указания, а затем повернулся к Эдварду.

— Ну, раз уж ты специально ко мне пришел, то полагаю, тебе есть что сказать. Или ты здесь, чтобы извиниться за то, что скрыл от меня, что знал об алхимике в поместье Делла?

— Прекратите свои едкие замечания. Я не мог ничего сказать без веских доказательств.

Когда Эдвард взглянул на него снизу вверх, Рой тихо рассмеялся.

— Ладно. У тебя должны быть свои причины держать это в секрете. В конце концов, семья этого алхимика, похоже, сейчас о тебе заботится.

— Вы знали об этом?

— Я провел небольшое расследование.

Эдвард на мгновение поджал губы, но тут же снова стал серьезным.

— Вы, наверное, знали Лиона раньше?

— Да, именно. Так что ты хотел спросить?

— Я слышал, что среди друзей Лиона были ишвариты. Говорят, что они доверили ему ребенка, когда началась война, но…

— Но что?

– Но все было бы совсем иначе, если бы он являлся Государственным алхимиком. Государственных алхимиков мобилизовали на Ишварскую войну и отправили на поле боя. Если бы Кипа доверили Лиону, то это могло произойти только на поле боя. В таком случае родители Кипа…

Эдварду было трудно продолжать, и, когда по его взгляду стало все понятно, Рой кивнул.

– Мне жаль, но их, вероятно, уже нет в живых.

Лишь спустя много лет после войны Рой узнал, что среди друзей Лиона были ишвариты. До этого Лион говорил, что хорошие люди всегда уходят рано. Услышав это, Рой окончательно убедился в его намерениях.

– Значит…

Рой понял, что Эдвард, ждавший, когда тот продолжит, хотел подтвердить свои догадки.

– Все именно так, как ты и думаешь, Стальной. Территория, за которую отвечали государственные алхимики, была настолько разрушена, что там почти не осталось выживших. Тот факт, что он спас ребенка, означает, что он, наоборот, скорее всего, присутствовал при смерти родителей. Вот и ответ.

Эдвард на мгновение опешил, но затем глубоко вздохнул.

– Мне нехорошо от мысли, если бы я оказался прав… Это ужасно.

Эдвард вспомнил содержание письма, которое они нашли в кабинете Лиона. В нем речь шла не о переговорах между владельцем книжного магазина и писателем. Фраза «хорошие партнеры» означала, что интересы Делла, который хотел получить в помощники превосходного алхимика, и Лиона, который хотел исполнения своего желания, совпадали.

Сначала Эдвард недоумевал, почему Лион лжет Шелли и Кипу, но он не лгал. Он пытался выполнить свое обещание и найти родителей Кипа. Однако в своих странствиях он искал не пропавших без вести. Он хотел использовать улучшенную кровь, чтобы оживить родителей Кипа, которых он сам же убил, и вернуть их домой.

- Это слишком для меня…, — проговорил Эдвард, прикрыв рот рукой.

Шелли и Кип все еще верили, что Лион ищет родителей мальчика. Но на самом деле они давно погибли — от руки самого Лиона. Более того, теперь он был замешан в преступлениях и его вот-вот арестуют.

Когда он подумал о семье Игер, где царила такая теплая атмосфера, сердце Эдварда сжалось.

— Лион хочет искупить вину за случившееся?

– Не думаю. После стольких лет он точно больше об этом не думает, – Рой покачал головой. Многие из тех, кто был там тогда, не имели права даже произнести слово «искупить вину». То же самое было с Лионом и Роем. - Если бы только их тела можно было восстановить, если бы только жизнь могла вернуться к ним… Вероятно, сейчас им движет только такое желание. Как только улучшенная кровь будет готова, он сможет воскресить своих друзей. А затем и других ишваритов.

Желание вернуть того, кого ты потерял, было до боли знакомо Эдварду, который пытался преобразовать свою мать.

- Если бы я хотел этого так же сильно, как Лион... Я бы тоже, в худшем случае... возможно, попытался бы это сделать, даже если бы кто-то пострадал...

К каким средствам он мог прибегнуть, если бы для Эдварда было неважно насколько бы высока была цена за возвращение матери?

Но Рой возразил юноше, который воспринял ситуацию близко к сердцу.  

– Не говори глупостей! Ты никому не причинил вреда. Поэтому ни тебе, ни твоему младшему брату, ни окружающим тебя людям не пришлось снова страдать. Твое решение было верным.

– ...

Эдвард, не ожидавший услышать такое от Роя, невольно посмотрел на него. Попытка запрещенной трансмутации человека была сама по себе ошибкой. Произошла отдача и он даже потерял часть собственного тела. Единственное, что спасло его тогда – это то, что, по крайней мере, никто не пострадал. Именно это и хотел сказать Рой.

– Или это неправда? По крайней мере, рядом с тобой нет никого, кто выглядел бы опечаленным.

– Ага, конечно... Именно так.

Если бы он был настолько предан своему плану, что ради него пожертвовал бы кем-то другим, он причинил бы огромные страдания не только жертве и ее семье, но и всем, кто его знал.

– Если бы я кого-то ранил, Вы бы, наверное, давно меня посадили!

– Конечно. В конце концов, это моя работа.

Конечно, и этот случай не исключение. Рой подчеркнул, что это его обязанность.

Достигнув высокого положения, Рой кое-что понял. Чем выше поднимаешься по карьерной лестнице, тем больше приходится подавлять и скрывать свои самые сокровенные мысли. Тот факт, что он не сказал своим подчиненным, что оказался втянут в борьбу за власть, в которой на кону стоял его перевод в Централ, также объяснялся его нежеланием усложнять работу тем, кто хотел пойти с ним, раскрывая эту ненужную информацию. Он должен был уверенно смотреть вперед и стоять на своем, время от времени оказывая поддержку своим подчиненным. Без сомнения, то же самое произошло и с Лионом, когда он никому не рассказал о случившемся с друзьями. Теперь, когда Рой получил звание полковника, ему предстояло исполнить свой долг – и ради подчиненных, и ради собственной выгоды.

- Он использовал химер, чтобы нападать на людей и пить их кровь. Это определенно преступление. Местонахождение второй исследовательской лаборатории скоро будет раскрыто. Я арестую доктора Делла и полковника Игера и закрою это дело, – решительно, без каких-либо эмоций, произнес Рой и посмотрел на Эдварда. - Именно поэтому я снова скажу это: Помоги мне.

- Что Вы имеете в виду?

- Он, вероятно, будет бороться до конца и не сдастся. Если бывший Государственный алхимик будет сопротивляться изо всех сил, мне тоже придется использовать все средства.

То, что Лион негативно отнесся к Рою и отвернулся от него, было знаком того, что он был готов ко всему. После короткой паузы Рой продолжил:

– Однако я не хочу, чтобы до этого дошло. И вот почему... нужно остановить полковника Игера!

– Не лучше ли Вам сделать это самому, полковник? Вы оба пережили одно и то же и прекрасно ладили, верно?

– Именно потому, что я его понимаю, я не гожусь, – Эдвард уловил нотку боли в голосе Роя. – Ты единственный, кто может сказать ему в лицо то, что он поступает неправильно.

– ...

Впервые Эдвард увидел, как Рой, который почти никогда не показывал своих эмоций, сейчас делится своими личными мыслями. Если бы Лион оказал сопротивление, то Рою пришлось бы пожертвовать собой, чтобы обеспечить безопасность своих солдат и своевременно завершить этот инцидент. Просить Эдварда предотвратить это сейчас означало бы выйти за рамки того, что он мог выразить в плане личных чувств как офицер.

Эдвард посмотрел на небо, которое постепенно светлело.

Шрамы Ишвара, оставленные государственными алхимиками. Лион, пытавшийся вернуть родителей Кипа к жизни. Шелли и Кип, которые продолжали добросовестно ждать его. Рой, который пытался быть военным до мозга костей, хотя и хранил в себе ту же боль, что и Лион. Эти связи были слишком трагичными.

- Если Лиона арестуют, Шелли и Кип будут опечалены. Правда ляжет на них тяжким бременем. Эта семья, в которой было столько тепла, может распасться... Но, если Лион выживет, у них будет шанс начать все сначала, — сказал Эдвард, будто обращаясь к себе.

Его мать напрасно ждала возвращения отца. Она не плакала, но как же сильно она, должно быть, тосковала по нему? Эдвард ненавидел отца. Но если бы он только мог найти его и вернуть... Ему хотелось воссоединиться с матерью, хотя бы на мгновение. Опечаленный профиль Шелли и смеющийся Кип пересекались с воспоминаниями о его матери.

- Не волнуйтесь, полковник, - именно потому, что Эдвард сам не был частью этого кольца несчастных связей, в его силах было что-то сделать. - Я не позволю Лиону не вернуться домой. Я верну его к Шелли и Кипу, даже если мне придется его туда тащить, — твердым голосом сказал Эдвард.

К тому времени, как солнце наконец поднялось высоко в небе и ажиотаж вокруг химер в резиденции бригадного генерала Бэйсона утих, Кип сидел на полу в кабинете дома Игеров.

В его глазах стояли слезы.

— Кип, где ты? — позвала его снизу Шелли.

Но мальчик не ответил ей. Он просто хотел побыть один.

— Я никогда не смогу встретиться со своими настоящими мамой и папой..., — прошептал он, опустив голову.

Кип, который недавно вернулся домой, услышал кое-что сегодня утром от человека, который утверждал, что знает о его родителях. Он действительно хотел взять Эдварда и Альфонса на встречу, но они в спешке ушли из дома прошлой ночью и с тех пор не возвращались. Поэтому Кип пошел один.

А потом, на берегу реки, он узнал ужасно печальную историю.

— Твои родители погибли в войне!

Женщина, приехавшая из соседнего города, подозревая, что Кип – это ребенок пары, жившей неподалеку, многое ему рассказала, погладив по голове.

Что его родители пытались покинуть страну, когда ситуация ухудшилась. Что у его матери поднялась температура, и из-за этого она не смогла оставить ныне изолированный регион Ишвара. Что его родители прятались вместе с этой женщиной. И что сразу после того, как женщина уехала, это самое место было окружено государственными алхимиками и военными, после чего выживших не осталось.

Женщина оплакивала смерть родителей Кипа и говорила, что это почти чудо, что мальчик все еще жив. Это было поистине чудесно. Наверняка покойные родители защитили его.

-...

Кип удрученно достал с полки книгу с иллюстрациями. Эта была довольно потрепанная книга, которая не предназначалась для временной передачи другим. Лион и Шелли купили ее Кипу. Когда Лион был дома, он часто читал эту книгу мальчику перед сном. И в конце он всегда говорил, что обязательно наступит день, когда его настоящие родители будут читать книги ему.

Возможно, именно поэтому Кип так ждал встречи со своими биологическими родителями – ему всегда так говорили. Он был абсолютно убежден, что они живы, и поэтому Лион не хотел, чтобы Кип называл его «папой». Но родителей больше не было. Он так и не смог с ними встретиться, и это огорчало Кипа.

Он потер заплаканные глаза тыльной стороной ладони.

 – Я обязательно должен рассказать Лиону…

В этот момент Лион тоже искал его биологических родителей. Кип должен был как можно скорее сообщить ему об этом. Тогда, возможно, он сможет проводить больше времени дома. Шелли тоже была бы счастлива, как и он сам. Представив, что они всегда будут вместе, Кипу стало немного легче.

До сих пор он слышал только, что они – его временная семья, пока не вернутся родители, так что, возможно, в будущем они станут его настоящей семьей.

В детском сердце Кипа радость от того, что они станут настоящей семьей с Лионом и Шелли, была сильнее печали по родителям, которых он никогда не видел. В конце концов, он был не один, хотя его биологических родителей больше не было в живых.

С книжкой с картинками в руках мальчик снова встал.

Он хотел рассказать Лиону. И в следующий раз назвать его по-настоящему «Папа». То, что его любимый Лион станет его настоящим отцом, невероятно обрадовало Кипа.

– Я должен рассказать ему прямо сейчас!

С книгой в руке Кип спустился на первый этаж. Он планировал все объяснить Шелли и пойти с ней вместе за Лионом.

Но, спустившись вниз, мальчик остановился.

Похоже, Эдвард уже вернулся, потому что его голос периодически доносился до ушей мальчика.

- Я верну Лиона... Но после этого он, вероятно...

- Да, я подожду! Как бы тяжело ни было! Отсутствие информации еще больше огорчает меня, - голос Шелли дрожал, словно она плакала.

- А как же Кип? Он сказал, что кто-то сегодня хотел рассказать ему о его родителях. Он уже встречался с этим человеком? Что он узнал? - это был голос Альфонса, и звучал он обеспокоенно.

- Когда я звала его ранее, ответа не было... Может быть, он в магазине.

- Но, думаю, лучше тебе, Шелли, поговорить с ним напрямую, прежде чем он услышит от кого-то другого...

- Да, я тоже так думаю. Когда я немного успокоюсь, я ему все расскажу.

Шелли говорила с грустью в голосе, которую Кип не узнавал.

– В любом случае, мы оба уходим, не дожидаясь Кипа.

– Шелли, Вы в порядке? Может мне с Вами остаться?

– Я в порядке. Но, пожалуйста, верните его домой, несмотря ни на что! Умоляю вас!

Подсознательно Кип чувствовал, что ему не стоит сейчас идти к ним троим. Он не был уверен, о чем они говорили, но Шелли почему-то выглядела грустной.

– Может, мне поговорить с мамой позже…, – Кип решил пойти за Лионом один. Лион сможет утешить Шелли, а ему самому хотелось как можно скорее назвать его «папой».

Эдвард и Альфонс сказали, что уходят за Лионом. Другими словами, Лион находится там, куда они оба хотели пойти.

– Обещаю. Мы обязательно вернем его домой… Пойдем, Ал!

– Да!

Кип увидел, как Эдвард и Альфонс пересекли внутренний сад и вышли на улицу. Мальчик незаметно последовал за ними.

Когда Лион Игер стал Государственным алхимиком, ему было двадцать два года.

Лион уже находился на военной службе, когда окончил офицерскую школу. Поэтому в тот же день, когда он получил официальный приказ о назначении Государственным алхимиком, он немедленно вернулся на место службы и приступил к работе.

 Обычно патрулируя город, продолжая расследовать порученное ему дело, он внезапно услышал выстрелы вдалеке. Раздавались непривычные крики и гневные вопли. Лион поспешно побежал в сторону, откуда доносились выстрелы. Предполагаемое место преступления уже было заполнено людьми, так что подобраться ближе было невозможно, но даже издалека он увидел окровавленного ребенка из Ишвара, лежащего на земле.

— Он убил его! Солдат застрелил ребенка! Убил ребенка из Ишвара! — крикнул кто-то.

— Что он сказал...?!  

Хотя между ишваритами и государством время от времени случались столкновения из-за разницы в религиозных ценностях, их отношения не были наполнены взаимной ненавистью. Но если бы выяснилось, что военнослужащий со стороны государства открыл огонь, это стало бы серьезной проблемой.

Лион схватил стоявшего рядом, совершенно ошеломленного военного полицейского и спросил: «Кто стрелял?»

— Н... Не знаю! Но, похоже, это был солдат!

— В любом случае, мы должны сдержать беспорядки!

В одно мгновение гнев распространился по городу, словно лесной пожар, разъяренные люди начали драки, и где-то послышался звон бьющегося стекла. Когда один из ишваритов начал толкать полицейского, окружавшие его люди тут же присоединились к нему. Другой полицейский, наблюдавший за происходящим поблизости, неосознанно направил винтовку на ишварита, возможно, опасаясь нападения толпы.

— Вы с ума сошли?! Не направляйте винтовку на мирных жителей! – Лион поспешно опустил ствол винтовки, но резкого движения дула, направленного на них, было достаточно, чтобы разжечь в людях враждебность. Избитый бесчисленное количество раз толпой, Лион потерял сознание.

Застонав, он снова открыл глаза, все тело ныло, и затем он увидел перед собой молодого ишварита.

–...!

Лион подумал, что его снова собираются избить, и быстро закрыл голову руками, чтобы защититься, но от юноши не исходило никакой враждебности.

- Вам пришлось несладко. Вы в порядке? — спросил мужчина, помогая Лиону встать. Оглядевшись, он понял, что сидит в переулке, довольно далеко от того места, где был раньше.

- Простите меня за то, что с Вами сделали мои соотечественники... Я подумал, что оставаться там опасно.

Похоже, этот мужчина каким-то образом принес Лиона сюда, где теперь он был в безопасности.

Возможно, беспорядки немного утихли, потому что агрессивных ишваритов в этом районе больше не было видно. Военные, однако, были заняты. Им нужно было проверить, не пострадали ли мирные жители во время беспорядков, и оказать медицинскую помощь военной полиции.

- Большое спасибо!

Лион коротко извинился и попытался встать, но по виску потекла струйка крови, вероятно, из-за того, что рана, полученная при избиении, снова открылась.

- Подождите! - мужчина достал из кармана повязку и наложил ее на рану Лиона. - Это временно, но лучше, чем ничего. Было бы обидно, если бы кровь капнула на Ваши прекрасные часы и повредила их.

Мужчина улыбнулся. Он, наверное, видел серебряные часы в нагрудном кармане Лиона.

- Значит, Вы Государственный алхимик. Впечатляет. Вас наверняка используют для того, чтобы сделать нашу страну лучше, верно? Мы рассчитываем на Вас! — сказал мужчина, легонько хлопнув Лиона по груди, где лежали часы.

Этот день положил начало их дружбе. С тех пор, как был застрелен ребенок из Ишвара, часто случались беспорядки и социальная напряженность, но они все равно поддерживали связь. За ужином они рассказывали друг другу о своей жизни и пили вместе до утра. Лион давал советы другу в любовных делах, а тот, в свою очередь, утешал Лиона, когда тот потерял отца. Когда речь заходила о том, кто выиграл в карты, они иногда немного ссорились.

Дружба между ними крепла, и, они сами того не заметили, как прошло семь лет.

— Лион, у тебя была неплохая карьера! Ты же теперь подполковник? А потом будешь полковником, да?

Возможно, времена изменились, ведь почти не осталось мест, где они могли бы вместе выпить. Поэтому Лион и его друг в последнее время часто сидели на улице, глядя на звезды и разговаривая.

— Это только потому, что люди выше меня умирают один за другим, и мое звание автоматически повышается. Это также означает: мы даем тебе звание, чтобы ты тоже мог умереть.

— Неужели это так? Я рад, что у тебя есть карьера, но я не хочу, чтобы ты умирал!

— Как будто я этого хочу! В конце концов, я женился только в прошлом году!

— Ах, точно! Ее зовут Шелли, да? В следующий раз обязательно познакомь меня с ней!

— Тогда покажи мне ребёнка, который у тебя недавно родился! Это же мальчик?

— Да, мы назвали его Кип. Он, может, и родился недавно, но, когда я прихожу домой и глажу его по голове, он всегда тянется своей маленькой ручкой к моему пальцу, как бы крепко он ни спал. Он, конечно же, замечает, когда родители рядом.

— Ого! Какой милый, правда?

— Надеюсь, он вырастет хорошим, дружелюбным ребенком. Именно потому, что мы живем в такие времена, я хочу, чтобы он вырос добрым к другим.

Его друг весело рассмеялся.

Несколько дней спустя была объявлена зачистка в Ишваре, и в обмен на звание полковника Лиону было приказано отправиться на фронт. Незадолго до этого ему позвонил друг и быстро рассказал, что там, где они сейчас находятся, слишком опасно, поэтому он заберет жену и ребенка, и сбежит из страны.

Он хотел бы снова встретиться с Лионом, когда гражданская война закончится, добавил он и повесил трубку.

Возможно, было бы лучше, если бы Лион отказался от звания Государственного алхимика прямо сейчас. Но подавляющее большинство государственных алхимиков, включая самого Лиона, этого не сделали.

Некоторые считали, что они сражаются только с вооруженными людьми. Другие хотели хотя бы обеспечить побег тем, кто не сопротивляется. Третьи просто безропотно выполняли приказы. А четвертые надеялись, что это положит конец гражданской войне и установит мир в стране. У каждого были свои причины участвовать в сражении, и поэтому они пошли в бой.

Но если бы они знали, что их ждет, многие государственные алхимики, вероятно, сдались бы на месте.

Было невозможно отличить, кто вооружен, а кто нет. Речь уже шла не о том, чтобы дать кому-то сбежать, а о спасении собственной жизни. Люди гибли как мухи, и еще больше ишваритов оплакивали своих умерших близких. Причины сражаться испарились, как и оправдания – каждый просто делал все возможное, чтобы защитить себя и своих подчиненных. Поэтому вскоре каждый просто выполнял свой долг.

Сначала один район был перекрыт гигантской преобразованной стеной, чтобы либо алхимики могли атаковать, либо солдаты с винтовками могли обрушить на них шквал пуль. Замкнутый круг.

Это произошло незадолго до окончания войны. Завершив зачистку района, за который он отвечал, Лион вошел в оцепленную зону, чтобы проверить, нет ли выживших. Лион закрыл свои эмоции и каким-то образом умудрился сохранить рассудок. Затем до его ушей донесся тихий, едва слышный детский голос.

Возле стены, которую преобразовал Лион, на земле лежали двое. По-видимому, перед попыткой побега их расстреляли. Возможно, они хотели хотя бы защитить ребенка, потому что из-под двух тел слышался плач.

— Полковник…, — дрогнувшим голосом сказал солдат, стоявший позади Лиона. Возможно, он не хотел стрелять в ребенка.

— Да, можете отойти.

Лион не мог вспомнить, хотел ли он выполнить приказ или спасти дитя. Как начальник, он просто не хотел, чтобы молодой солдат стрелял в ребенка. Поэтому он и отослал его. Но когда Лион попытался поднять тела безжизненных родителей, его кровь застыла в жилах. На земле лежали его друг и его жена, залитые кровью. А ребенок, которому на вид не было и года, крепко сжимал своей маленькой ручкой палец его мертвого друга, не переставал плакать.

- Отправлены, чтобы сделать нашу страну лучше, да? — повторил Лион слова, сказанные тогда его другом.

Он провел рукой по военной форме, лежавшей на столе.

В нагрудном кармане, по которому тогда постучал друг, больше не было механических часов. Более того, на форме проглядывались черные пятна.

На втором этаже второй исследовательской лаборатории, служившей ему местом для экспериментов, Лион с укором прошептал: «И вот что получилось... Какая ирония...»

Черные пятна на форме были кровью его друга. Его и жену даже не удалось как следует похоронить на поле боя. Лиону оставалось лишь забрать с собой несколько их костей. Он похоронил большинство из них в месте с видом на красивый пейзаж, который очень нравился его другу. Один кусочек кости теперь лежал в небольшом флаконе на его форме, напоминая ему о его грехах и решимости.

Лион попытался оживить друга, используя улучшенную кровь из этого кусочка.

По середине экспериментальной лаборатории, заставленной колбами, был нарисован круг преобразования, а в самом центре находился большой инкубатор. Внутри устройства, наполненного красной жидкостью, время от времени поднимались пузырьки воздуха, которые тут же лопались.

На дне инкубатора находился белый кусок кости, который Лион отделил от имеющейся части. На нем начало расти нечто, напоминающее плоть. Лион внимательно наблюдал за этим.

Плоть росла. Но по какой-то причине он не мог создать из нее человеческое тело. Когда он соединял кость и улучшенную кровь с помощью алхимии, кость деформировалась и ломалась, а затем растворялась вместе со стеклянным сосудом. Даже изменяя структуру или используя свежую кровь, которую только что взял у себя, он не мог создать человеческую форму.

Мир снаружи был залит послеполуденным солнцем, но в закрытой экспериментальной лаборатории было темно. Легко было подумать, что исследования Лиона тоже пошли по мрачному пути.

Мужчина прислонился лбом к инкубатору и зажмурил глаза.

– Как ты и хотел, Кип вырос добрым и любящим ребенком… И все же, поскорее… поскорее возвращайся к жизни…!

В углу экспериментальной лаборатории лежала книга под названием «Эволюция тела». Лион читал ее много лет назад. При первом прочтении ее зловещее содержание вызвало у него отвращение.

Он перечитал ее по собственной инициативе специально ради Кипа и обратился к автору с предложением.

Когда он привел мальчика домой с поля боя, тот сначала просто плакал и отказывался брать Лиона за руку. Поскольку это произошло до того, как Кип начал осознавать окружающий мир, то возможно, это было связано исключительно с новой и все еще незнакомой обстановкой. Но Лион не видел в поведении мальчика ничего, кроме желания вернуться к своим биологическим родителям.

Он действительно планировал рассказать Шелли о том, что сделал, но решил умолчать о своем желании воскресить родителей Кипа. Поэтому он использовал покупку книг как предлог, чтобы погрузиться в свои исследования.

Но, как Рой и Эдвард, Лион слабо чувствовал опасность этих исследований.

Скорость регенерации и способность активировать клетки были почти необычно высокими благодаря улучшенной крови. У двух из трех химер, созданных с использованием этой крови, клетки выходили из-под контроля, сделав химер неуправляемыми. Хотя Лион в настоящее время занимался исследованиями, направленными на ускорение регенерации извне, он прекрасно понимал, что имеет дело с крайне нестабильным материалом.

И все же он не мог просто остановиться. Ведь Кип ждал своих родителей.

Лион снова пообещал кости из инкубатора, который, вероятно, в конце концов станет его другом, и Кипу, которого там не было: «Я обязательно верну тебя домой!»

Когда он прошептал свое обещание, до его ушей донесся глухой стук палки по лестнице.

— Игер! Игер! — Делл появился на лестнице. — Посмотри! Эта кровь обладает невероятной регенеративной способностью! Когда я нанес ее на порез на руке в качестве эксперимента, он мгновенно зажил! Вот это настоящее исцеление! Иих-хи-хи-хи-хи!

Делл взболтал колбу с красной жидкостью и продолжил:

- Лекарства и операции – это вчерашний день! Хи-хи-хи, эти ублюдки из исследовательского сообщества… Когда они узнают о моих результатах, они точно пожалеют, что выгнали меня!

Лион, получивший колбу от Делла, нанес несколько капель жидкости на предметное стекло и стал рассматривать его под микроскопом. Он поместил в жидкость лежавший рядом клык химеры и осмотрел его. Лион увидел, как жидкость заполняет царапины на поверхности зуба. Не было никаких признаков поглощения клыка.

– Что скажешь? Разве не здорово?! Это новая улучшенная кровь, которая больше не выйдет из-под контроля! Я сейчас делаю ее в своей лаборатории! Хи-хи-хи! С этой кровью будут созданы идеальные тела, способные естественным образом лечить травмы и болезни… Нужно немедленно переходить к следующему этапу!

– Пока рано делать такие заявления. У нас ее тут не так много, и мы не знаем, как она отреагирует, если количество превысит определенный порог.

— Ты хочешь, чтобы я был осторожен? — Делл бросил резкий взгляд на Лиона. — Ты тоже хочешь вернуть к жизни своего друга или кого-то еще, ведь так? Если будешь постоянно думать о такой ерунде, то никогда не продвинешься в своих исследованиях, да и твой друг тоже не вернется! Так что прекрати нести чушь...

Делл уже собирался разозлиться еще больше, но, когда снизу до него донесся вой химеры, он поморщился.

— Что за шум?!

Все химеры, что были заперты на складе на первом этаже, вдруг завыли.

— ....!

Лион тут же подбежал к окну и выглянул наружу через щель между ставнями.

Четырехэтажная фабрика стояла в центре города, откуда открывался прекрасный вид на окружающие руины. Ветер нес песок по холмистой местности. Лион увидел, что среди них, лежа на животе находились люди в военной форме.

— Неужели они так быстро нас нашли?! — Лион уже был уверен, что их обнаружение — лишь вопрос времени, но не думал, что это произойдет так быстро. Талант Роя поражал его.

— Военные снова явились?! Проклятье! Они только и делают, что мешают! Игер, останови их!

Делл взмахнул тростью и ударил ею по стене. Затем он крикнул через плечо, поспешив к лестнице: «Улучшенная кровь, над которой я работаю, займет всего мгновение! До тех пор я не сдвинусь ни на миллиметр отсюда, так что дай мне достаточно времени! Как только эксперимент завершится, мы немедленно уйдем отсюда! Хи-хи, в конце концов, я могу продолжить свои исследования где угодно!» - прежде чем спуститься по лестнице, Делл повернулся к Лиону. - «Когда улучшенная кровь будет готова, твой друг тоже вернется. Так что не будь глупцом и сделай все возможное, чтобы остановить их! Понял?

— Да, знаю.

Услышав ответ Лиона, Делл довольно улыбнулся и спустился вниз. Лион еще раз выглянул в окно, чтобы оценить обстановку.

— Пока никаких признаков нападения не видно, но... рано или поздно они начнут действовать.

Тот факт, что солдаты прятались в холмистой местности, вероятно, был мерой предосторожности против химер. Другими словами, это означало, что у них было оружие, подходящее для борьбы с химерами.

После того, как Лион отключил инкубатор, временно прервав эксперимент, он достал предмет из него. Мужчина поместил его вместе со своей формой и небольшим флаконом с костями в прочный ящик. Он думал, что внутри они будут в безопасности, даже если начнется бой и фабрика будет разрушена.

— Скоро я верну тебя к жизни..., — прошептал Лион, погладив ящик. Теперь он был готов действовать. Он спустился на первый этаж, подошел к помещению, где рычали химеры, и нажал кнопку у входа.

Автоматические ворота помещения стали подниматься, впуская желтоватый песок и свет. Существа, похожие на гигантских крылатых рептилий или двуногих кабанов, били когтями по стенам. Одна из химер, с многочисленными ногами, растущими из длинного туловища, широко раскрыла пасть и громко щелкнула острыми клыками. Химеры, чей вид выражал лишь кровожадность, разом выскочили через открытые ворота в руины города.

Не дожидаясь полного открытия откатных ворот, Лион поднялся на крышу, чтобы оценить боевую мощь подразделений, что будут сражаться с химерами.

– Пушки и снайперы… и немало!

Регенерация химер, которые все больше и больше вырывались наружу, была даже выше, чем у тех, что они оставили в поместье Делла. Военные, вероятно, не смогли бы так легко с ними справиться, но среди солдат под командованием Роя не было ни малейшего признака замешательства, и они четко отразили атаку химер. Выстрелы и рев зверей эхом разнеслись по руинам города, а ветер развевал клубы пыли.

– С Мустангом в качестве противника одних химер недостаточно, верно?

Лион глубоко вздохнул, словно мысленно готовясь к чему-то. У него не было другого выбора, кроме как оказать сопротивление. Если он даст Деллу достаточно времени, он сможет закончить улучшенную кровь. Если это увеличит шансы на возрождение тела его друга, то Лион больше ничего не желал.

Чтобы выйти к военным, он развернулся и побежал вниз по стальной лестнице. Его шаги металлическим эхом разносились по воздуху. Но когда он миновал четвертый этаж и собирался продолжить путь на третий прямо рядом с ним внезапно поднялась стена и понеслась перед его глазами.

-....!!!

Чтобы избежать столкновения, Лион молниеносно отпрыгнул, но перед ним снова материализовалась стена, преграждая ему путь к лестнице.

- Дальше не пройдешь! - раздался резкий голос.

Лион обернулся и увидел Эдварда и Альфонса.

- Кто вы?

- Я Эдвард Элрик. Мы пришли остановить тебя.

- Мы ни за что не пустим тебя вниз!

Лион едва заметно нахмурился.

-Эдвард Элрик? Я слышал о тебе. Тот, кто обладает врожденным талантом и стал Государственным алхимиком в двенадцать лет. Так это был ты?

Эдвард показался Лиону молодым уже при встрече в поместье Делла. Однако мужчина лишь мельком взглянул на его лицо и подумал, что юноша на самом деле старше. Но Эдвард был настоящим ребенком. Даже до Лиона доходили слухи, что он путешествует по стране со своим младшим братом. Рядом с ним стоял Альфонс.

Солнечный свет лился сквозь открытые окна со ставнями, освещая пыльный пол. Среди разбросанных деревянных ящиков и балок, оставленных предыдущим владельцем, Эдвард и Альфонс уверенно стояли перед Лионом.

- Извини, но дальше ты не пройдешь! — сказал Эдвард, встав напротив Лиона, который наблюдал за братьями.

Им хотелось немедленно наброситься на него, связать и отвезти домой, но, если бы они не сработали как следует, и мужчина сбежал, вся операция была бы бессмысленной.

Если бы Лион вышел, столкнулся с военными и оказал сопротивление, существовал огромный риск, что его расстреляют. Но братья обещали вернуть его Шелли и Кипу. Эдвард не мог допустить, чтобы с Лионом что-то случилось.

- Лион, я представляю, как ты страдал, потеряв своего друга. Но то, что ты делаешь, неправильно!

- Это правда! Даже если тебе удастся вернуть друга к жизни, он не будет рад тому, что ты при этом ранил других людей!

Услышав, как решительно говорят Эдвард и Альфонс, Лион скривил губы и едва заметно улыбнулся.

- Неправильно, говоришь? Он не был бы рад? Откуда вы знаете?

Его улыбка исчезла, и он сердито посмотрел на братьев.

- Он умер и оставил ребенка! Разве ты не думаешь, что он может оплакивать его? Может быть, он хочет вернуться к жизни, чтобы увидеть свое дитя? Может быть, другие умершие тоже хотели бы жить снова? Никто не знает, что чувствуют мертвые! Так что не притворяйся, что понимаешь! — тихо сказал Лион. Затем он протянул руку, чтобы с помощью алхимии проделать дыру в стене, преграждающей путь к лестнице.

Но Эдвард не мог этого допустить. Он сложил руки и коснулся пола. Из-под ног Лиона вылетел выступ.

— ...! Перестань путаться под ногами! — крикнул Лион Эдварду, отпрыгивая назад и уворачиваясь от выступа.

— Я же говорил, мы не пустим тебя дальше! — крикнул в ответ Эдвард, не желая сдаваться. — И вообще! Даже если ты оживишь тело своего друга, он уже не будет прежним! Где его душа и сознание?!

Алхимическая теория гласила, что человек состоит из трех частей: тела, разума и души. Не было смысла воскрешать только тело. Но, похоже, это не беспокоило Лиона.

— Это всего лишь теория! Никто не знает, что из них появляется на свет первым! Было бы совершенно нормально, если бы разум и душа уже находились в полностью сформированном теле!

— Может быть, и так, но это ненормально, что ты позволяешь мертвым настолько овладеть собой, что перестаешь заботиться о Шелли и Кипе, живущим здесь и сейчас!

— Шелли и Кип...?! — услышав их имена, Лион широко раскрыл глаза.

— Мы провели несколько дней с твоей семьей! — Альфонс, стоявший на шаг позади брата, вышел вперед и продолжил, - Кип с радостью рассказал нам об этом. Что он очень тебя любит! Так что... остановись! Кип ждет тебя!

— ..., — Лион на мгновение опустил взгляд, но затем снова поднял голову. — Прости меня, Шелли. Но Кип... Кип ждет не меня, он ждет своих биологических родителей!

В тот же миг, как он это сказал, Лион положил руку на каменный выступ у своих ног. Вспыхнул свет преобразования, и острый камень врезался в стену, что преграждала путь к лестнице.

Эдвард увидел, что в стене появилось отверстие, которое можно было разрушить до прохода к лестнице, и преобразовал из пола толстое, удлиненное оружие, похожее на копье.

— Ал, я отвлеку этого парня! Пожалуйста, почини стену и сделай так, чтобы он не смог туда пролезть!

— Хорошо!

Надеясь, что Лион, который собирался спуститься по лестнице, увернется, Эдвард бросился на него и метнул копье мужчине в плечо.

Когда Лион, как и ожидалось, уклонился от копья, отбив его, молодой алхимик оказался у Лиона за спиной, рядом с лестницей и молниеносно взмахнул оружием в его сторону.

-...!!!!

Пытаясь уклониться от длинного копья, Лион оказался прижат к стене. Через мгновение после того, как в руках Эдварда, сжимавшего оружие, появился свет, копье внезапно стало уже, и он метнул его в Лиона. Не успев отразить эту невероятно быструю атаку, Лион отступил на середину помещения.

Альфонс воспользовался этим моментом и проскользнув мимо них двоих, надежно запечатал лестницу алхимией.

- Значит, вы хотите и дальше стоять у меня на пути?!

- Если ты так решительно настроен сопротивляться, сначала сразись со мной, прежде чем идти на армию. В конце концов, я Государственный алхимик. Но не думай, что со мной тебе будет легко!

— Ты вообще представляешь, кто такой Государственный алхимик?! — Лион резко посмотрел на Эдварда. — Человек, который, будучи живым оружием, обладает необычайной силой и, более того, стоит за щитом, называемым Государство. Возможно, однажды тебя тоже выгонят на поле боя, и ты сделаешь то же, что и мы тогда. Ты же в курсе?! Ты понимаешь, насколько это ужасно?!

С одной стороны, его слова обвиняли Эдварда в том, что он стал Государственным алхимиком, но в то же время было ясно, что он не желает мальчику подобной трагедии.

—...

Эдвард, все еще стоя лицом к Лиону, поднял руки и разжал их.

Он не был участником войны, и, хотя он знал о ней, все это казалось ему чем-то далеким. Но, встретив Кипа, узнав о мучениях Роя и увидев действия Лиона, он понял, что шрамы, оставленные войной, все еще жгли.

Насколько велика была сила, если бы власть в его руках сочеталась с могуществом? И все же были люди, которым приходилось страдать из-за этого. Эдвард вновь почувствовал, что, будучи государственным алхимиком, он тоже был одним из тех, кому дарована такая сила.

– Наверное, ужаснее, чем я себе представляю… Честно говоря, я боюсь этого, – прямо ответил Эдвард. – Сейчас я использую свою силу только тогда, когда считаю это правильным, но, если когда-нибудь мне придется ее применить, вне зависимости от того, хочу я или нет… что мне придется убивать ею людей… Мне становится страшно даже от одной мысли об этом. – Когда Эдвард представлял, как обречет ребенка на ту же участь, что и Кипа, в глубине души он чувствовал страх и ужас.

– И все же…! – Эдвард сжал кулаки и бросил быстрый взгляд на Альфонса, стоявшего позади него. Чтобы вернуть Альфонса в его прежнее тело, он полагался на финансирование для исследований и информацию. У него не было другого выбора, кроме как стать Государственным алхимиком. Возможно, эта работа была грязной, но у него не было времени позволить государству или прошлому связать его.  

— Кто бы что ни говорил — эта сила нужна нам сейчас! С тех пор, как я решил стать Государственным алхимиком, я давно готов ко всему!

В ясном взгляде Эдварда не было ни тени сомнения или неуверенности.

— Так вот каков твой ответ?!   

Лион нахмурился. В следующее мгновение он коснулся балки по позади себя, и из-под его рук вырвался яркий свет преобразования. Балка превратилась в клинок, которым Лион атаковал Эдварда.

— Так же, как ты готов ко всему, я тоже решил вернуть родителей Кипа! Я никому не позволю этому помешать!

- ...! Ты просто идиот!

Эдвард отбил кончиком копья лезвие, что тянулось прямо к нему, и крикнул:

- Ты прав, Кип действительно ждет родителей! Но их больше нет! Если это так, то почему ты не понимаешь, что у тебя нет другого выбора, кроме как стать его новым отцом?!

Эдвард сделал широкий шаг вперед и направил копье в плечо Лиона. Но, прежде чем он успел это сделать, Лион опустился на колени, приложил руки к полу и поднял их, словно собирался прыгнуть. Внезапно пол под ногами взмыл вверх, отбив копье Эдварда.

— Черт, какой он быстрый! — Эдвард вспомнил, как Рой предупреждал его в Лэмбшире во время инструктажа перед штурмом, чтобы он был осторожен с быстрой алхимией Лиона. — Меня предупреждали, что большое количество трансмутаций, скорость и точность — твои сильные стороны!

Когда Эдвард увидел, что его копье, которым он замахнулся в сторону Лиона, прочно вонзилось в новообразовавшуюся стену, он отпустил его.

- А как насчет этого? — Эдвард перепрыгнул через стену, сжал кулаки и бросился на Лиона. — Получай!

- !!!

Лиону удалось увернуться от кулака в последний момент. Он схватил Эдварда за руку и попытался вывернуть ее назад, чтобы повалить молодого алхимика на землю. Но Эдвард до этого проходил специальную подготовку в Дублисе. Бой с Лионом не шел ни в какое сравнение с боем Изуми.

Когда Эдвард, которого должны были прижать к земле, увидел приближающегося Лиона, он уперся в него другой рукой, развернулся всем телом, сделав круг ногами и высвободил руку из хватки Лиона.

- Что за...?!

Эдвард пнул Лиона в плечо.

- А теперь еще и это! - он выпрямился и сложив руки, ударил ими о землю. Молния пронзила пол, заставив его выгнуться и подняться. – Вот так!

Конусообразная колонна выскочила из пола и устремилась прямо в Лиона. Эдвард был уверен, что она попадет в цель, но Лион уперся руками в стену рядом с собой и затем вытянул их вперед. Следуя за движением его рук, стена взмыла в сторону, а соединенная с ней часть пола плавно последовала за ней.

Прежде чем колонна, которую Эдвард преобразовал, достигла мужчины, перед Лионом возникла высокая стена. Конусообразная колонна с огромной силой ударила по ней и заставила содрогнуться все здание фабрики.

— Долго ты еще будешь сопротивляться?!

Хотя здание было окружено военными, Лион все же не сдавался. После алхимического преобразования Эдвард заметил на его руках многочисленные следы от шприцев. Чтобы оживить родителей Кипа, Лион даже использовал собственную кровь, а теперь пытался противостоять военным, чтобы продолжить свои исследования. Невольно складывалось впечатление, что ему совершенно безразлична собственная жизнь.

— Твои убеждения неправильны! — воскликнул Эдвард, продолжая схватку. — Почему ты не понимаешь, что есть люди, которые будут опечалены, если ты умираешь?! И о чем ты думал, натравливая химер на людей?!

— Если я могу что-то сделать, чтобы вернуть родителей Кипа, я это сделаю!

В алхимической схватке они продолжали разрушать комнату. Куски потолка отваливались, падая обломками вниз, покрывая противников пылью.

Эдвард парировал атаки Лиона правой рукой, которую он превратил в клинок, и оглянулся на Альфонса. Младший Элрик, стоявший у стены перед лестницей, следил за тем, чтобы Лион не сбежал, и как раз заканчивал круг преобразования.

Увидев это, Эдвард положил руку на пол. Излучая яркий свет, что превосходил по интенсивности все, что было до этого, возникла стена. Она поглотила не только пол, но и стены, поднимаясь к потолку.

- Ал, сейчас!

По сигналу Эдварда под руками Альфонса вспыхнул свет, и из круга трансмутации вырвалась огромная длинная колонна. Она врезалась в стену Эдварда, расколов ее пополам. Оттолкнувшись от преобразованной Альфонсом колонны, она начала падать, поднимая огромное количество пыли.

Приближающаяся массивная стена заслонила Лиону обзор, и он попытался преобразовать препятствие, которое могло бы ее выдержать.

Эдвард ждал этого момента. Всем своим весом он врезался в участок стены, которую сам же и превратил в хрупкий материал, и та разлетелась на мелкие кусочки. Защитив голову от обломков скрестив перед собой руки, Эдвард прорвался сквозь стену, направляясь прямо на Лиона.

– Пойми же наконец! Ты хочешь вернуть биологических родителей Кипа, но готов пойти на преступления ради этого – никому не нужна такая жертва! Что бы ты ни делал, ты не сможешь изменить тот факт, что убил их! И поэтому ты должен наконец взглянуть правде в глаза!

В этой комнате, где проходила битва двух алхимиков, Эдвард сжал кулак.

– Ты должен решиться стать отцом Кипа, несмотря ни на что!

– !!!!

Юноша нанес удар кулаком в живот Лиона.

В тот момент, когда мужчина упал на пол, остатки стены рухнули вниз, после чего от удара по всей его поверхности пошли трещины.

-...!

Эдвард почувствовал, как пол рушится под его ногами, но Альфонс вовремя схватил брата за руку и поднял его. На их глазах с нарастающим грохотом куски пола отваливались и падали вниз.

- Лион!

Альфонс поспешно взглянул вниз, но из-за огромного облака пыли, поднявшегося под тяжестью падающих обломков, он почти ничего не видел. Следуя закону сохранения массы, Эдвард старался не перегружать здание, но, видимо, выступ, который Лион недавно преобразовал для поддержки стены, оказался лишним. Эдвард обратился Альфонсу, который явно был обеспокоен: «Он упал только на пол прямо под нами, и, кроме того, потолки на каждом этаже в этом здании не очень высокие. Думаю, с ним все в порядке».

— Вот и хорошо. Если Лион получит серьезное ранение, Шелли и Кип будут расстроены.

Эдвард легонько хлопнул брата по руке, который испытывал облегчение.

— Спасибо, что подхватил! Ты меня спас!

— Само собой! Разве мы не работаем сообща? К тому же, мне было бы грустно, если бы ты пострадал! Но пойдем вниз!

— Да!

Эдвард и Альфонс тут же бросились к лестнице. Когда они уже собирались разрушить стену, преграждавшую проход, до них донесся низкий звук, который эхом разносился по зданию далеко внизу.

— Что это за... голос?

— Химера?

Через окна они увидели, что снаружи военные сражались с химерами.

Отряд Хавока с винтовками расправлялся с тварями, вылезающими из второй исследовательской лаборатории, в то время как отряд Брэды наносил точные смертельные удары тем, кто был ранен, но все еще мог двигаться благодаря улучшенной крови. Поскольку к кровососущим химерам невозможно было приблизиться, стратегия военных заключалась в том, чтобы атаковать зверей снайперами, что расположились на холмах, и, как только они будут уничтожены, полностью окружить их.

Бой был ожесточенным: химеры продолжали наступать, несмотря на беспощадную стрельбу, но мало-помалу кольцо, установленное военными, сжималось все сильнее.

Раздался еще один рев.

Братья подумали, что не предсмертный ли это крик химеры, но ошиблись. Куча обломков рядом с ними задрожала, отчего с потолка посыпалась пыль.

Этот звук доносился не снаружи.

Эдвард и Альфонс посмотрели себе под ноги.

Жуткий вой и дрожь постепенно охватил все здание.