Онлайн чтение книги Идеал The Perfect
2 - 31

Строго 18+! Ни в коем случае не для пропаганды! Перевод подготовлен в ознакомительных целях и выполнен любителем, прошу любить и не жаловаться)

Бах! Ба-бах!

На улице гремел гром. Дождь, начавшийся несколько часов назад, лил так, что ничего не было видно. Земля, иссохшая настолько, что уже говорили о засухе, вмиг покрылась бурлящими потоками. Как будто компенсируя долгое отсутствие осадков, небо с громом и молниями шумно возвещало об их возвращении. Была уже глубокая ночь, а ливень и не думал стихать...

Бабах!

Молнии рассекали темноту подобно вспышкам фотоаппарата. А от оглушительного грохота я невольно вздрогнул, так как казалось, что небо обрушилось на землю...

Это была жуткая ночь, словно предвещающая появление призраков. Наконец-то оказавшись в месте, где можно свободно пользоваться электричеством, я не мог даже свечу зажечь...

— Спрячьтесь, будто вас здесь нет, — предупредил Качок. — иначе скоро умрёте от рук директора Кука.

Трудно было отрицать, ведь я уже слышал их тревожный разговор с Щелчком: Бессовестный буйствовал сильнее обычного, а директор Рю из L&Y подлил масла в огонь, использовав грязные методы. Из-за этого Бессовестный начал кровавую расправу и теперь направляется сюда для последней мести.

Да, последняя месть – я.

— Он выдал, скрежеща зубами: «Сегодня я этого так не оставлю». Мы сделаем всё возможное, чтобы его остановить, но на всякий случай будьте готовы к некоторым повреждениям.

Говоря это, Качок выглядел так серьёзно, словно шёл на войну. Моё лицо тоже стало серьёзным. Какие повреждения? Что, блять, значит «некоторые повреждения»?! Я мельком слышал, как они говорили, что директор Рю курил отрубленной рукой. Чёрт, неужели мне отрежут ноги и заставят мою «тушку» перекатываться? Однако, несмотря на все опасения, вокруг не было никакого оружия, чтобы я мог себя защитить...

— Сожмитесь в комок и постарайтесь выглядеть как можно более жалко. Тогда, возможно, директор Кук потеряет желание нападать.

Щелчок дал искренний совет. И добавил, что у меня врождённый талант к «сжиманию», и это хорошо. Я снова не смог отрицать очевидного, поэтому, используя свой «врождённый талант», сжался в комок, уместившись в узком пространстве между шкафом и стеной.

Кажется, я даже ненадолго задремал... Но резко проснулся от оглушительного раската грома, будто разрывающего уши. Или, может, это инстинкт подсказал мне, что я в опасности.

Бах!

Снаружи хлопнула дверь, а затем послышался торопливый голос Щелчка:

— Ах! Ди.... директор Кук, прошу вас, успокойтесь! Давайте поговорим… Ааагх!

Бум!

— Сын Чжэ! Директор Кук, я понимаю, у вас разбито сердце, но… Угх!

Ба-бах!

Раздался крик Качка. Я сжался ещё сильнее, забиваясь в угол. Неужели… неужели он правда хочет меня убить?! Когда мой разум практически парализовало ужасом, дверь в комнату с грохотом распахнулась. В тот же миг за окном полыхнула яркая молния.

Вспышка ослепительно белого света, словно прожектор, высветила фигуру вошедшего в дверь человека. Бессовестный был покрыт засохшей кровью с головы до ног, включая лицо и волосы.

Он поводил глазами, осматривая комнату.

Ау-а-А-а! Изнутри поднимался крик. Но вместо меня, казалось, кричало само небо.

Бах-ба-бах!

— Хан Чжэ Мён.

Прозвучало моё имя. Он всё-таки меня нашёл. Ух! Я зажал рот рукой и втянул голову, как черепаха.

Шаг… шаг…

Он шёл в мою сторону. Снова сверкнула молния, и на этот раз я отчётливо увидел его лицо, покрытое кровью. Пронзительные, словно прожигающие насквозь, глаза на абсолютно бесстрастном лице. Мне стало страшно.

— Н-не подходите!

Он замер на полушаге, но затем снова двинулся вперёд.

— Е-если подойдёте ближе…

Я должен был придумать что-то ужасающее, вроде «Я тебе покажу!», но мозг из-за паники отказывался работать. Тем временем Бессовестный приблизился ещё на шаг. Ему оставалось пройти совсем немного, чтобы схватить меня и куда-нибудь швырнуть. Угроза сорвалась с моих губ сама собой:

— Я вас возненавижу!

Он замер.

— Это правда. Если подойдёте ближе, я буду ненавидеть вас больше всех на свете!

Он остановился. Неужели сработало? Или это остановка, чтобы накопить сил? У меня перехватило дыхание, как будто я пробежал стометровку. Молчаливое противостояние длилось довольно долго. Сильный дождь, бьющий по окнам, тёмный дом и мужчина, покрытый кровью, который не собирался меня отпускать... Напряжение достигло предела. Тогда-то и прозвучал медленный вопрос:

— Я настолько вам не нравлюсь?

Да. Я судорожно закивал головой, словно сумасшедший. Не нравится. Мне не нравится, и мне страшно.

Он пошевелил рукой. В ней что-то было. Ыхык! Неужели он собирается ударить меня топором…?

Тук.

«Что-то» с глухим звуком коснулось пола.

— Понял.

Я прикрывал лицо руками, но украдкой выглянул сквозь пальцы: он положил на пол пакет и отступил.

— Ешьте.

Сказал это и вышел.

Я пробыл один в пустой комнате довольно долго, прежде чем до меня дошло: он действительно ушёл. И всё? Разве он не должен был совершить кровавую месть, размахивая топором? В полной прострации я, набравшись храбрости, наконец проверил пакет. Внутри не оказалось бомбы. Там был контейнер с лобстером. Ещё тёплый.

***

После грозы, которая, казалось, предвещала конец света, наступило более спокойное утро, чем когда-либо. Но я всё ещё чувствовал себя в ловушке бури. Путаница у меня в голове не прояснилась даже когда я рано утром вышел из общежития, чтобы пойти домой.

Вдруг возле меня остановилась дорогая машина, и красивый мужчина произнёс фразу, как в романе:

— Садитесь. Я вас подвезу.

Это был директор На. Раньше я бы с благоговением сел в машину, предварительно отвесив три поклона…

— Всё в порядке. Я хочу пройтись пешком.

Я отказался и повернулся, чтобы уйти.

— Садитесь. Вы же собирались мне кое-что рассказать.

— Если вы о директоре Куке, то не волнуйтесь. Он больше не будет меня беспокоить.

Директор На странно посмотрел на меня.

— Я имел в виду сведения, которые господин Хан Чжэ Мён добыл в Муравейнике.

А, это… Действительно, мы ведь тогда не договорили из-за того, что Бессовестный принёс лобстера... Лобстер. Чёрт.

— Господин Хан Чжэ Мён, с вами всё в порядке?

— Да.

— Тогда садитесь. Я хочу послушать и о директоре Куке. Если откажетесь, я прямо сейчас вызову его сюда и спрошу сам.

— Поехали.

Я сел к нему в машину. Там приятно пахло парфюмом. А в машине Бессовестного пахло мармеладками...

Пока я смотрел в окно, мы выехали из жилого комплекса «Дримтаун». И тогда директор На заговорил:

— Могу я спросить, почему господин Хан Чжэ Мён уверен, что директор Кук больше не будет его беспокоить?

Я вспомнил вчерашнюю ночь. Когда я сказал, что мне не нравится, он ответил, что понял... Ещё и лобстера оставил...

— Я просто расскажу то, что вам интересно.

Я быстро передал ему информацию, которую не успел сообщить раньше: проблемное лекарство, видимо, прибыло из Америки, и оно распространяется только там и в Корее. Поэтому СпецСпецы считают, что поставщик связан с директором Куком, и используют меня, чтобы следить за ним…

— Но директор Кук теперь расторгнет контракт со Спецуправлением, так что я больше не имею к этому никакого отношения.

Какую бы подставу не замышлял СпецСпец-отдел, если Бессовестный сам меня отпустит, проблем не возникнет…

Директор На, казалось, хотел спросить о причине, но всё же умудрился не отвлечься от темы:

— Америка и Корея.... Кажется, поставщик лекарства затаил на Корею обиду.

Он взглянул на меня и добавил:

— Но не на директора Кука.

— СпецСпец-отдел думает иначе.

— Они просто пытаются втянуть его, чтобы получить информацию. Их мнение было бы другим, знай они Кука чуть лучше. Если бы поставщик действительно его ненавидел, Кук бы уже действовал.

Логично. Если бы поставщик был врагом, Бессовестный уже нашёл бы его, чтобы разобраться.

— Кук равнодушен, потому что те люди не испытывают к нему никаких чувств. Скорее, даже наоборот.

— Наоборот?

— Мутант-Бессердечный сказал: «Для меня честь», верно? Спецуправление может искать скрытый смысл, но я уверен: он говорил буквально. Кук был довольно известен, когда охотился на Бессердечных за рубежом.

Директор На снова странно посмотрел на меня.

— Надеюсь, вы не станете думать, что Кук связан с плохими парнями.

Я просто ответил «Да». Раньше я бы мысленно усмехнулся: «Да он и есть плохой парень», но теперь не мог этого сделать. В мыслях-то я по-прежнему считаю его негодяем. Сколько я из-за него настрадался! Однако злодеяния Бессовестного больше не приходили на ум. В голове крутились лишь события последних дней…

— Господин Хан Чжэ Мён?

Меня позвали по имени, и я обернулся. Директор На, управляя машиной, мельком взглянул на меня. Казалось, он снова спрашивал, всё ли в порядке. Я открыл рот:

— Директор Кук признался, что я ему нравлюсь.

ВЖИИИИИИИИИИИИК!

Внезапно машина резко затормозила.

Меня швырнуло вперёд. Ох ты ж! Если бы не ремень безопасности, я бы пробил головой лобовое стекло и вылетел наружу. Моя хрупкая душа уже успела покинуть бренное тело, полетать и вернуться на место. Ну что за человек! Водить надо нормально! Я же чуть не умер молодым, так и не получив признания как гениальный писатель!

К счастью, это произошло ранним утром, и на дороге не было машин и армии велосипедистов, спешащих на работу, поэтому аварии удалось избежать, но мы оказались к ней очень близки. Я в шоке обернулся, но директор На, внезапно остановив машину посреди дороги, просто застыл. Хотя нет, кое-что он всё-таки делал: пристально на меня смотрел.

— Кук сказал, что ему нравится господин Хан Чжэ Мён...

— Да. Но мы стоим посреди дороги.

Только тогда он извинился и отогнал машину на обочину. А затем повернулся ко мне.

— Директор Кук сказал, что вы ему нравитесь?

Мне было неловко снова отвечать «да». * Его глаза как-то странно блестели.

*Здесь стоит пояснить. В корейском языке несколько форм вежливости, и ранее Мён разговаривал с директором На максимально уважительно. Сейчас же вместо очень уважительной формы «Да» (예) он использует обычную формальную 네. Далее-тоже её. То есть, он говорит «да», но без уважения)))

— Он что-то ещё говорил?

— … Это личное, поэтому я воздержусь от ответа.

— Значит, говорил. Он у нас наивный, поэтому вряд ли стал сразу приставать с предложением переспать... Наверное, поцеловаться захотел?..

Директор На увлечённо строил догадки, как вдруг его взгляд изменился.

— А может ли быть, что вы кричали «Мне не нравится» несколько дней назад в ответ на признание Кука?

— ...... Да. *

*Тоже обычное формальное)

Он сжал губы так крепко, что я забеспокоился, дышит ли он вообще. А затем вдруг резко согнулся, уткнувшись лбом в руль, и расхохотался как сумасшедший:

— Ха-ха-ха! Так его отвергли! Пха-ха-ха!

Он смеялся так сильно, что в уголках его глаз даже выступили слёзы. Я не мог поверить в происходящее. Этот человек действительно директор На? Разве он не говорил, что они с Бессовестным родственники?..

Лишь от всей души «отпраздновав» разбитое сердце своего кузена, он немного успокоился и поднял голову. А затем, увидев выражение моего лица, наконец перестал смеяться. Но, похоже, полностью подавить смех не мог – его губы всё ещё подрагивали, даже когда он заговорил:

— Это грандиозное событие. Если семья Кука в Америке узнает об этом, они все сразу же прилетят в Корею. Чтобы увидеть великого Хан Чжэ Мёна.

— Меня эта новость не радует.

— Конечно, я никому не расскажу. Такое драгоценное зрелище нельзя ни с кем делить.

— Я тоже часть этого зрелища?

— Нет, это… — Он начал отрицать, но посмотрел на меня и вдруг стал серьёзным:

— Извините. У меня не было ни малейшего намерения насмехаться над вами.

— Всё в порядке. Я привык к насмешкам. Но, думаю, о директоре Куке этого не скажешь. Хотя и мне неприятно, когда кто-то смеётся над человеком, которого нет рядом.

Смех окончательно исчез из глаз директора На, и на его место пришёл странный блеск. Тот самый взгляд, который я мельком видел, когда мы пили пиво…

Решив, что на этом стоит остановиться, я открыл дверцу машины.

— Такой свежий воздух. Пойду отсюда пешком.

— Последний вопрос. Почему вы думаете, что директор Кук больше не будет вас беспокоить?

— Потому что, когда я сказал, что мне это не нравится, он ответил, что понял.

— ...Вы знаете, где сейчас директор Кук?

— Нет. И не хочу знать.

Вместо ответа он улыбнулся. Его глаза снова заблестели, когда он посмотрел на меня. Это было неприятно. Раньше от такого заинтересованного взгляда моё сердце забилось бы чаще, но сейчас я не чувствовал радости...

— Господин Хан Чжэ Мён, давайте как-нибудь ещё раз прокатимся вместе.

Предлагает прокатиться.... Видимо, стоило мне отказать Бессовестному, как моя скрытая привлекательность внезапно расцвела… Если бы я был героем романа, я бы смутился и растерялся, но в реальности я не ощущал ни трепета, ни волнения. Вместо этого я на мгновение задумался, не слишком ли резко отказал, пусть даже и Бессовестному…

Однако эта мысль исчезла, как только я вошёл на территорию жилого комплекса.

С утра перед корпусом 205 стояли большой грузовик с надписью «Счастливый переезд» и автовышка. Насколько же богатые люди переезжают, если вызвали такую дорогую технику? Я невольно восхитился. И неудивительно, ведь вышка доставала до 15-го этажа. Я тоже живу на 15-м. ......Э? Я остановился и запрокинул голову. Постойте, да ведь квартира, из которой выезжают… моя!

— Ха! ЧТО ЭТО?!

У меня сам собой вырвался крик. Я сразу побежал к грузовику и рабочим, переносившим вещи.

— Постойте! Эти вещи… Это мои вещи! Что… что вы делаете?!

— Мы переезжаем... — один из рабочих широко улыбнулся и поздоровался. Я, побледнев как полотно, в отчаянии схватил его за руку. Предмет, который он нёс, был моим комодом.

— Подождите, почему вы так бесцеремонно… Не трогайте чужие вещи!

— Поскольку мы перевозим комоды с закрытыми ящиками, мы не видим их содержимое, сэр.

Он снова ответил с широкой улыбкой. Истинный представитель «Счастливого переезда».

— Дело не в содержимом... Нет, и в содержимом тоже, но... Почему вы вообще перевозите мои вещи? Это мой дом и вещи мои!

— Да-аа... вот оно что. Значит, это сюрприз-переезд! Поздравляю!

Я на мгновение оцепенел, но, заметив свой стол, снова бросился вперёд и схватил рабочего за руку.

— Это мои вещи, не трогайте их!

— Да, я в перчатках, так что вам не стоит беспокоиться.

«Счастливый переезд» оказался непробиваемым. С ними невозможно было договориться. Я схватился за угол стола, чтобы защитить свою мебель, даже если придётся применить силу.

— Нельзя. Никто не заберёт мои вещи.

— Да этот убогий хлам и даром никому не нужен.

Сзади послышался знакомый голос. Я вздрогнул. Обернувшись, я увидел, что позади меня с вызывающим видом стоит Бессовестный.

— Что вы здесь делаете…? Директор Кук, неужели это вы всё устроили?

— У вас что, и глаза идиотами стали? Всё устроил «Счастливый переезд».

Выслушав «беспокойство» о моих глазах, я лишь убедился. Бессовестный, вот же козлина!

— Какого чёрта вы трогаете мои вещи?!

— Так переезд же.

— Куда? И с какого хера я должен куда-то переезжать?

— Мы перевезём вас в общежитие FOURKEY. Здесь небезопасно.

Если бы не ты, я бы дожил до ста лет в полном здравии, ну какого хуя...

— Безопасно здесь или нет – решать мне. Даже если это место кишит Бессердечными, выбор всё равно за мной.

— Бессердечные меня тоже не волнуют. Меня волнует неуклюжая тушка Хан Чжэ Мёна, который постоянно падает даже у себя дома.

— Я упал в этом доме всего один раз! И то это было…

— В этом доме? Когда вы упали, разговаривая со мной по телефону, вы ещё не жили здесь.

— !

— Вы падали и в этом доме?

— ......Разве?

Его глаза сузились.

— Сколько же раз нужно было упасть, чтобы стать таким идиотом?

Почему я должен выслушивать подобное от человека с дерьмовой орфографией?!

— Падаю я там или нет, мой дом безопасен. Где жить я решаю сам!

— Пффф...

Он фыркнул. Какого хрена? Нелепость ситуации пересилила гнев, и я на мгновение потерял дар речи.

— Господин Хан Чжэ Мён, вы совсем не знаете, что сейчас для вас самое опасное.

— Я знаю, что это не падающее тело.

— И не Бессердечные.

— Ну, тогда........

— Тогда остаётся одно.

Он сделал полшага ко мне. Я вздрогнул и отступил назад, а затем встретился с его свирепым взглядом.

— Я. Самое опасное для Хан Чжэ Мёна – это я.

Возразить было нечего. Пусть я и не понял, что он имел в виду, но в этот момент реально почувствовал опасность.

— Теперь вы открыто угрожаете мне местью? Неужели… из-за того, что я вам отказал?

Задав вопрос, я и сам понял его нелепость. Конечно, это месть. Ведь, если вычесть месть из человека передо мной, от него ничего не останется... Бля, так он реально мстит за своё разбитое сердце?

— Нет. Мести я как раз стараюсь избежать. Я же сказал: отправляю Хан Чжэ Мёна в безопасное место.

— Разве вы не решили отомстить из-за того, что разозлились?

— Разве не оставить вас убого барахтаться в этом убогом жилище, с этими убогими вещами, а перевезти в хорошее место, – значит «отомстить»?

Я пожалел, что когда-то, отвергнув признание этого человека, чувствовал вину. Надо было сразу же, как отказал, злодейски рассмеяться ему в лицо...

— Если бы я действительно хотел отомстить, я бы не стал заниматься подобной хернёй...

Он прервался и молча посмотрел на меня. В его глазах мелькнула непонятная жестокость.

— Я бы просто взял то, что хочу.

И что ты хочешь? К счастью, я не озвучил свой вопрос...

— Я не то чтобы не рассматривал вариант подчинить вас силой. Честно говоря, вы кажетесь довольно забавным противником для такого подхода.

От его бесстрастного лица и сухого голоса я подсознательно напрягся, а моя рука невольно дёрнулась.

— Или же мог использовать ваши секреты как слабости и манипулировать вами.

— Какие секреты?

— У всех есть секреты. Думаю, у господина Хан Чжэ Мёна тоже есть что-то, что он скрывает от меня.

О, до хрена чего...

— Но я рациональный и здравомыслящий человек, поэтому решил сдержать свои эмоции.

Он слегка улыбнулся и даже кивнул, словно хваля себя. Год ещё не кончился, но он уже точно заслужил награду «Бред года».

— Директор Кук, может, это вы упали дома, и у вас пострадала голова?

— Нет. Я не упаду, даже если меня кто-то толкнёт.

Мне захотелось притащить танк и переехать его. С трудом подавив импульс, я придал голосу силу:

— Ваша рациональность заставляет вас меня переселить? Чтобы защитить от вас же? Вы думаете, сотрудники FOURKEY смогут это сделать?

— Конечно нет. Я переселяю Хан Чжэ Мёна в общежитие, потому что там толстые стены. В доме, где вы живёте сейчас, стены очень тонкие, поэтому всё хорошо слышно. Общежитие FOURKEY куда лучше, чем такое... развратное жилище.

Иногда в комментариях к моему роману люди спрашивают, что происходит в голове у автора. Я принимал это как комплимент моему богатому воображению и даже гордился, но то было тщеславие... По сравнению с Бессовестным я словно младенец... Какая же хрень творится в голове у этого человека? Не то чтобы мой дом был залит красным светом, что в нём развратного-то? *

* Отсылка к Кварталу красных фонарей. Это район города, в котором процветает проституция и другие виды секс-индустрии. Название произошло от красных фонарей, которые стояли в окнах публичных домов.

— Директор Кук, какое к вам имеет отношение, развратное у меня жилище или нет?

— Самое прямое, раз я переезжаю в соседнюю квартиру.

— Погодите, кто дал вам право переезжать в соседнюю со мной квартиру?

— Мой переезд – это моё право.

Ну... не поспоришь.

— Да, конечно. Каждый может переезжать, куда и когда захочет. Но я, как домовладелец, не разрешал этого делать!

— Ложь. Вы ведь снимаете квартиру.

— ...... Я… не давал разрешения, как жилец!

— А арендодатель разрешил.

Что? Домовладелец снюхался с Бессовестным?

— Кстати, он сказал странную вещь. Господин Хан Чжэ Мён, вы ведь явно переехали совсем недавно, а по словам арендодателя, вы живёте здесь больше двух лет.

— !

— Я не успел расспросить подробнее, потому что у меня были дела, но я позвоню снова, теперь, когда вы здесь.

Бессовестный потянулся к телефону, а я быстро схватил его за руку. Он медленно поднял глаза. И поочерёдно посмотрел на мою руку и на меня. Вздрогнув, я быстро его отпустил.

— Эти мелочи сейчас не важны.

Он бесстрастно смотрел на меня сверху вниз. И меня словно сковало его серьёзное, ничего не выражающее лицо. Ведь именно с таким лицом он признался мне в чувствах…

— Для меня важно. Потому что человек, оскорбивший мою личность и нанёсший крупный финансовый ущерб, возможно, жив и продолжает мошенничать.

— !

— Господин Хан Чжэ Мён, перечитайте договор. Возможно, это двойной контракт. Чудовищный злодей мог притвориться мёртвым и обмануть вас. Поэтому: где документы?

— ……А где они могут быть?

Внезапно он указал на одну из моих вещей, приготовленных для переезда:

— Второй ящик комода.

Чёртов ублюдок, ты думаешь, это викторина? К тому же ответ неверный.

— Нет.

— Точно? Я почувствовал что-то странное...

У меня чуть сердце не встало… Какой же жуткий ублюдок! С трудом сглотнув, я поспешил сменить тему:

— Директор Кук, зачем вы так со мной поступаете? Вчера, когда я отказал вам, вы ясно сказали, что поняли. А ещё вы сказали, что сдерживаете свои эмоции.

— Верно.

— Вот именно.

— Да, вот именно.

В моей голове воцарился хаос. Разве «понял» – это не то «понял», о котором я думаю? Тогда что это значит? В моих глазах отчётливо читалось замешательство. Его же взгляд, устремлённый на меня, оставался холодным и непоколебимым.

— Я понял, что вы имели в виду, господин Хан Чжэ Мён, и теперь намерен ответить вам должным образом.

...... Что?!

(Продолжение в третьем томе)