Онлайн чтение книги Идеал The Perfect
3 - 32

Строго 18+! Ни в коем случае не для пропаганды! Перевод подготовлен в ознакомительных целях и выполнен любителем, прошу любить и не жаловаться)

Переезд получился простым. У меня мало вещей, а благодаря невероятной скорости работы «Счастливого переезда» уже через час я снова оказался в общежитии FOURKEY. Оно в несколько раз больше моего прежнего жилья – настолько, что всё моё имущество спокойно поместилось в той самой комнате, где я сжимался во время бури. Я сложил вещи в одном углу. Во-первых, потому, что комната была просторной, а во-вторых, чтобы потом было легче их снова упаковать: я твёрдо решил уйти через несколько дней. Но вот что делать с появившимся у меня назойливым преследователем...

— Директор Кук…

Он держался на расстоянии нескольких шагов от меня, но всё время был рядом. Когда я позвал его, он легко шагнул в открытую дверь, словно ждал этого. А затем осмотрел мои вещи.

— Если присмотреться, то выглядит ещё более убого.

— Разве может быть что-то более убогое, чем моё нынешнее положение...

— Конечно может.

…Что? Я растерянно уставился на него, а он невозмутимо кивнул.

— Это комплимент.

— В том, что моё положение стало убогим, виноваты вы, директор Кук…

— В том, что у вас дерьмовая жизнь, виноваты только вы сами.

— ……… Вы собирались мне отомстить, и это ваша месть? Преследовать, мучить меня и издеваться?!

Лучше бы я остался в «развратном жилище со стонами за стеной» ...

Я раздражённо обернулся, но он не отвечал... Опущенный взгляд, плотно сжатые губы...я невольно замер, потому что он вдруг показался мне… расстроенным. Как обиженный ребёнок... Почему? Почему он такой?

— Вам не нравится этот дом?

— Не то чтобы «не нравится» ... Но разве есть люди, которым нравятся вынужденные переезды против их воли?

— Это делалось не для вас, господин Хан Чжэ Мён, так что неважно. Вы спросили, моя ли цель – преследовать, мучить вас и издеваться? Что ж, похоже на то. Я планирую держать господина Хан Чжэ Мёна в поле зрения и наблюдать.

— До каких пор?

— До тех пор, пока не перестану хотеть вас видеть.

То ли у меня проблемы со слухом, то ли мне послышалось, что он сказал «ты»: «Сейчас я хочу видеть тебя.» На мгновение мне показалось, что я стал главным героем романа. Может, из-за того, что он так искренне на меня смотрел? И ещё на секунду в голову пришла мысль: если он действительно «перестанет хотеть меня видеть», будет немного жаль…

Я быстро взял себя в руки и спросил:

— Так что, мне теперь нужно вести себя как полнейший мудак, чтобы вы меня возненавидели?

— Если хотите, чтобы я отомстил – попробуйте.

— ...Вы мстите даже тем, кто вам нравится?

— Месть и любовь – разные вещи.

Ебучий ублюдок...

— Тогда объясните, что мне сделать, чтобы выбраться из этой ситуации? Предупреждаю сразу: я никогда не скажу вам, директор Кук, что вы мне нравитесь.

— Я тоже не скажу.

Он упрямо произнёс это и скривил губы:

— Беру свои слова обратно. Теперь я изменил свою цель. Я буду держать господина Хан Чжэ Мёна в поле зрения, наблюдать, а заодно мучить вас и издеваться.

Язык мой – враг мой... Надо было учесть, что умственное развитие Бессовестного на уровне младшеклассника.

Я вздохнул и отвернулся. Блин, может, лучше сбежать? Или подождать, и со временем этот псих сам оставит меня в покое? Пока я размышлял, воцарилась тишина. Я повернул голову и встретился взглядом с Бессовестным, который молча на меня пялился. Он слегка отвёл глаза, а затем неожиданно откашлялся.

— Кхм-кхм. Но пока что буду просто наблюдать.

— Я должен сказать «спасибо»?

— Конечно.

Он нагло кивнул, затем отвернулся и добавил:

— Если благодарны – можете взять меня за руку.

— Пожалуй, воздержусь.

Он резко повернулся обратно, сверкнув острым взглядом. Эй, говорил же, что пока будет просто наблюдать? Но прежде, чем я успел занять оборонительную позицию, в самый подходящий момент, у Бессовестного зазвонил телефон. Увидев имя, высветившееся на экране, он пробормотал: «Старый пердун», и отклонил вызов.

— Ответьте. Вдруг это важно.

— Здесь важнее.

— Что? Наблюдение? Мучения и издевательства? Или наслаждаетесь зрелищем, как я страдаю из-за принудительного переезда?

Я начал злиться. Возникло ощущение, что, даже если он из-за моих слов затеет новую месть, мне будет плевать. Давай, говори что угодно, я тебя размажу!

— Нет. Я хочу проверить договор аренды господина Хан Чжэ Мёна. Нужно убедиться, что это не мошенничество. Раз домовладелец ничего не знает, значит, предыдущий арендатор что-то скрывает. Возможно, этот ублюдок ещё жив.

Я слегка запаниковал.

— Н… ноо-о... у него же есть свидетельство о смерти.

— А может, он притворился мёртвым? Если этот подлый тип способен настучать в женсовет нашего дома и нанести мне колоссальный материальный и моральный ущерб, то подделать документы для него – пара пустяков. Так что, если он всё же жив, я превращу его оставшиеся дни в ад, это гораздо хуже смерти.

Он сжал кулаки и поклялся. Я тоже поклялся. Что не раскрою себя. Тем не менее, питая слабую надежду, я всё же спросил:

— А если… если этот преступник…

— Этот подлый, извращённый, самый мерзкий ублюдок на свете?

— ...Да. В общем, если вдруг окажется, что он... вам дорог, или... вы к нему хорошо относитесь? Всё равно отомстите?

Он пристально посмотрел на меня. Я оцепенел, подумав, что переборщил с намёками и ляпнул что-то, чем себя выдал...

— Ревнуете?

— Что?

— Вам неприятно, что я проявляю интерес к кому-то другому в вашем присутствии?

— Нет, конечно нет.

— Ну вот и не вмешивайтесь тогда.

Бессовестный холодно ответил и спокойно добавил:

— Даже если это проклятый Себастьян, на этот раз я не прощу.

— Кто такой Себастьян?

— Моя собака.

А, мой «соперник». Чёрт, значит, не прокатит…

Меня прошиб холодный пот. Казалось, что с минуты на минуту Бессовестный попрётся в Департамент управления населением и найдёт подделанные мной документы.

В этот момент телефон Бессовестного снова зазвонил. Кто бы это ни был, да благословят его небеса.

— И всё же ответьте.

Под моим напором Бессовестный, скривившись, взял трубку. Из телефона донёсся гневный мужской голос, кроющий матом «ублюдка» и «мерзкую сволочь» – настолько громко, что даже мне было слышно. Кто этот смельчак, который так разговаривает с Бессовестным?! Я восхищённо наблюдал, но Бессовестный, похоже, привык к подобному обращению: молча выслушал поток ругани и бросил:

— Отъебись, я занят.

«Старый пердун», судя по всему, разразился длинной тирадой, снова сопровождаемой ругательствами. Бессовестный снова долго слушал, а затем открыл рот:

— Не могу. У меня тут дела.

Собеседник, должно быть, спросил, чем он занимается. Бессовестный внезапно посмотрел на меня.

— Наблюдаю. …Чтобы мучить и издеваться, нужно знать, где он находится. Да и зрелище, как он «страдает из-за принудительного переезда» – тоже наслаждение.

Проклятый псих. Моё лицо исказилось. Похоже, человек на другом конце провода был того же поля ягодой – через трубку послышалась ещё более крепкая брань. Бессовестный молчал какое-то время, а затем выдал:

— Если повесим GPS-трекер – тогда другое дело.

Что? На меня?

— Возьмите.

Внезапно он протянул мне телефон.

— Почему я должен?

— Он хочет поговорить с вами.

— Кто это?

— Мой адвокат.

Я вспомнил слова СпецСпец-агента: за Бессовестным стоит легендарный адвокат, который никогда не проигрывает дела. И этот монстр хочет поговорить… со мной?

— Э-э… алло?

[Эй, ну сделайте одолжение, а? Сделайте то, о чём просит этот ублюдок… Ну пожалуйста! Я же занят, понимаете? Ну давайте договоримся, а? А?]

Хриплый голос 50-летнего мужчины неожиданно раздался в моём ухе.

— Простите, что....

[GPS-трекер – это ерунда. Электромагнитного излучения почти нет. А когда он не нужен, можно просто вытащить батарейку. Двух зайцев одним выстрелом, понимаете? Просто мне срочно нужно. Этот отброс из FOURKEY нужен мне прямо сейчас, но он говорит, что занят и не приедет… Ну пожалуйста, установите этот трекер, ладно? Ладно? Я тоже что-нибудь сделаю. Будем работать вместе. Так пойдёт? Ну что скажете? А? Давайте сделаем это, а? А?]

Адвокат откровенно канючил. Что это за мужик такой, чёрт его дери. И что значит «двух зайцев одним выстрелом»? С чего я должен соглашаться из-за какой-то батарейки…

[ААААААААААААААААА!]

— Что случилось?

[Ой, блядь, тварь напала!]

— Какая тварь? Бессердечный?

[Установите GPS-трекер? Установите? Решайте быстрее. Я же сказал, что срочно! А? АаааААААААА! Установите трекер? А? Да?]

Под таким давлением мне ничего не оставалось, кроме как ответить «Да» и спросить:

— А что с Бессердечным? Вы в порядке?

[Какой Бессердечный? Просто позовите мне ублюдка Кука.]

Паника в голосе адвоката мгновенно исчезла. Он же сказал, что на него напали? Ошеломлённый, я протянул телефон обратно. Бессовестный с довольным лицом взял трубку, бросил: «Иду» и завершил вызов.

— Ваш адвокат сказал, что на него напали...

— Ага. Насекомое.

— ...Насекомое?

— Клоп влетел в окно.

Мне захотелось засунуть этого клопа адвокату в ноздрю... Пока я дрожал от возмущения, Бессовестный распорядился:

— Когда закончите свои дела – идите в офис FOURKEY. Они установят оборудование.

— …

— Или сопроводить вас?

— Лучше я один.

Я мрачно ответил, и Бессовестный, наконец решив, что дело сделано, направился к выходу. Но вдруг остановился, словно что-то вспомнив.

— А, точно. Спросите ещё раз.

— О чём?

— До каких пор я буду наблюдать.

Теперь он ещё и приказывает... Но мне было лень сопротивляться, и я покорно спросил:

— И до каких же пор?

— Пока моё пылающее сердце не превратится в пепел.

В этот момент у меня по коже побежали мурашки. В отличие от шокированного меня, Бессовестный просиял, словно школьник, получивший сотню баллов за экзамен, и с самодовольным видом спокойно исчез.

Но я не мог над ним смеяться. Это же... из моего романа. Когда я писал это, у меня мурашки бежали от собственной выразительности, но я не думал, что они могут возникнуть по другим причинам. В реальности фраза звучала как какой-то адский коктейль из детской глупости и приторности.

Но с другой стороны, моё сердце забилось чуть быстрее. Кажется… было даже немного круто?

***

Если в Департаменте управления населением и есть самое тихое место, то это отдел, где хранятся последние документы.

Поскольку здесь собирались материалы по всем умершим, работы всегда было много, а сотрудников мало. Однако никто не смел критиковать этот отдел.

И всё из-за начальника Ю. Он являлся самым дотошным и скрупулёзным сотрудником за всю историю Департамента. Даже если материалы проверяли несколько раз, он моментально находил малейшую ошибку. А благодаря его привычке ежедневно возвращать документы с пометками о недочётах, рабочая нагрузка во всём управлении возросла, и сверхурочные стали нормой.

Руководство велело начальнику Ю не заморачиваться с второстепенными делами, но безрезультатно: он лишь сообщил в отдел внутренних расследований о незаконных приказах.

В жизни упрямого и принципиального начальника Ю не было места уговорам. Взятки на него тоже не действовали. Поэтому больше всех страдали сотрудники отдела документации, которым приходилось видеть его каждый день. ... «Проклятье, почему такое чудовище пришло и превратило наш отдел в ад?!» – иногда они даже проклинали небеса.

Из-за травмы ноги, полученной три года назад во время хаоса, он имел особый статус трудоустройства – фактически пожизненную должность, если только не уйдёт по собственному желанию. Поэтому сотрудники каждый день мечтали воскресить и убить заново того Бессердечного, который покалечил его ногу.

Единственное утешение – начальник Ю предпочитал одиночество, так что у подчинённых было мало шансов с ним пересечься. Он проводил целые дни в своём кабинете, заваленном документами. А единственным его хобби, как всем было известно, оказалась музыка.

Никто не знал, какую именно музыку начальник Ю слушает, но судя по тому, как время от времени он надевал огромные наушники и дирижировал, это, должно быть, классика. Больше он ничем, кроме работы, не интересовался.

Поэтому никто не удивился визиту рядового сотрудника Спецуправления к нему в кабинет. Тем более никто не мог представить, что этот сотрудник пришёл давать взятку для фальсификации документов...

— Пожалуйста, закройте глаза на то, что я немного изменил даты смерти этих двоих.

Сидя напротив, этот человек склонил голову в почтительном поклоне. Все знали, что обычно Начальник Ю тут же вызвал бы полицию, но сейчас он лишь прищурился и посмотрел на руку Хан Чжэ Мёна, который одновременно с просьбой протянул ему конверт.

— И что это?

— Мерч музыкантов, которых вы только что слушали.

Хан Чжэ Мён поднял глаза и тихо добавил:

— Рулон туалетной бумаги от Чхунхян… самой долгоиграющей айдол-группы в стране и лучшей айдол-группы этого…

— Хм, у меня уже есть туалетная бумага Чхунхян. Натуральная целлюлоза, без флуоресцентного отбеливателя.

— Скорее всего, она трёхслойная. А это лимитированная версия в 20 слоёв, так что достаточно оторвать всего один квадратик, чтобы сделать свои дела.

— !

Глаза начальника Ю загорелись. Через мгновение под его столом оказалась бережно упакованная лимитированная 20-слойная туалетная бумага.

Тук-тук.

Пара ударов по клавишам, и смерть двух людей, о которых просил Хан Чжэ Мён, была официально оформлена. Вся сделка заняла меньше пяти минут. Только тогда Хан Чжэ Мён, наконец, облегчённо вздохнул. Пока начальник Ю с гордостью разглядывал свой подарок, до него донёсся шёпот:

— Обязательно держите это в секрете.

— Конечно. Ты что, не знаешь, кто я такой?

— Знаю. Человек, которого подкупили туалетной бумагой.

— Ты сейчас одновременно насмехаешься надо мной и Чхунхян…?

Глаза начальника Ю злобно сверкнули, и Хан Чжэ Мён быстро оправдался:

— Конечно нет. Я насмехался только над вами, начальник Ю.

— Тогда ладно.

Начальник тут же успокоился. А Хан Чжэ Мён повторил:

— Если кто-то придёт и спросит вас, не говорите, что я… что вы получили от меня взятку и помогли с подделкой документов, хорошо?

— ...Да кто вообще придёт спрашивать-то?

Начальник Ю раздражённо хмыкнул. Хан Чжэ Мён тяжело вздохнул и пробормотал:

— Ха-а-а. Есть один тип, очень злопамятный.

— В смысле злопамятный?

— Злопамятность злопамятностью, конечно, но........ Начальник Ю, а вам когда-нибудь признавались в чувствах те, кто вам не нравится?

— Тебе что, Бессердечный признался?

— Вы с ума сошли? Эти существа и двух слов связать не могут...

— Говорят, сейчас появились здравомыслящие Бессердечные.

— А, да..... наверное.

Начальник Ю украдкой взглянул на него, но по лицу Хан Чжэ Мёна было видно, что затрагивать эту тему он не хочет.

— Если не Бессердечный, тогда кто? Тот, кто оставил злой комментарий под твоим романом?

Вздрог.

На этот раз Хан Чжэ Мён отреагировал, и глаза начальника Ю сузились.

— Неужели кто-то наконец сообщил в полицию о твоей чёртовой пылающей белой лапше?

— Какая пылающая белая лапша?! «Любовь, невинность, страсть. Имя ему – Пылающая Белая Роза». И почему на мой роман должны заявлять в полицию?

— Потому что он вредит психике не меньше, чем Бессердечные.

Глаза Хан Чжэ Мёна тоже сузились.

— Неужели вы забыли, кто ходил с вами на концерт Чхунхян, когда все отвернулись от них?

— Бля...

Начальник Ю выругался и прикусил губу. Чёрт возьми, сколько ещё лет ему придётся расплачиваться за тот долг?!

— В любом случае, это не злостный комментатор. Скорее… наоборот.

— Что это значит?

— Как-нибудь потом объясню.

— Нет никакого «потом». Здесь наша связь заканчивается. Хватит ко мне приходить.

— ……Я же пришёл впервые за три года.

— Даже если бы пришёл через тридцать лет, я бы тебе не обрадовался.

Хан Чжэ Мён лишь фыркнул на слова начальника Ю, не восприняв их всерьёз. Ведь для человека, который в первую за три года встречу так активно ругается, Ю слишком хорошо осведомлён о его романе…

— Ладно, я пойду. Увидимся через тридцать лет.

— Держись подальше от дела с мутировавшими Бессердечными.

Хан Чжэ Мён, который уже начал вставать, замер и уставился на него.

— Почему? Вы что-то странное услышали?

— Странных историй достаточно и в твоём романе.

— Вы что-то скрываете от меня?

— Я в принципе загадочный человек, полный секретов.

Хан Чжэ Мён закатал глаза, скорчив недовольную гримасу, и вышел. Как только за ним закрылась дверь, Начальник Ю набрал номер. После нескольких гудков раздался молодой женский голос:

[Отдел восстановления.]

— Это отдел документации Департамента управления населением. Соедините с руководителем.

Секретарша растерянно спросила, по какому поводу. Начальник Ю ответил ей, и вскоре в трубке прозвучал голос мужчины лет пятидесяти:

[Да.]

— Хан Чжэ Мён из Спецуправления приходил. Кажется, он ещё не знает ничего важного.

[Точно?]

— Да. И он получил признание… Похоже, у него намечается роман.

[Хм, похоже, это тот самый человек. Я заметил, что он странно смотрит на Хан Чжэ Мёна.]

— Вы знаете, кто он? Хан Чжэ Мён сказал, что этот человек ему не нравится…

[Вряд ли кому-то может нравиться директор Кук из FOURKEY.]

Начальник Ю нахмурился, услышав имя. Но не потому, что оно было известно в охотничьей индустрии.

— Он же связан с мутировавшими Бессердечными.

[Не связан. Просто владеет информацией.]

Из-за этой информации велика вероятность, что СпецСпец-отдел в него вцепится. Тогда Хан Чжэ Мён, который находится рядом, тоже окажется вовлечён. И узнает то, чего ему знать не нужно…

Начальник Ю твёрдо произнёс:

— Надо что-то сделать, чтобы не беспокоиться о Хан Чжэ Мёне.