Онлайн чтение книги А как же справедливость для злодейки? Where Is Justice For the Villainess?
Глава 21

Для въезда во дворец была подана карета. С мужской стороны шли Руслан и Жюжу, с женской — Надя и другие слуги.

Жюжу, уже поднявшаяся в карету, обернулась и посмотрела на Манреллу. Та к тому моменту тоже села внутрь и совершенно естественно влилась в дом, получив статус личного врача.

— Кроме нарциссов, посмотри, можно ли посадить ещё какие-нибудь растения с водой.

— Да, избегай людных мест — они вредны для здоровья.

Выражение лица Ангелы было многозначительным. Остальные слуги думали, что у госпожи какое-то заболевание, при котором она реагирует на определённую пыльцу или вредный воздух, но на самом деле всё было совсем иначе.

Это, скорее, предупреждение не терять голову от ярости.

Карета тронулась. Вечерние улицы столицы, где жили высшие сословия, были по-настоящему красивыми. Газовые фонари зажигались один за другим, излучая мягкий, туманный свет.

Когда Жюжу, заворожённая видом ночного города, погрузилась в размышления, Руслан, сидящий напротив, вдруг заговорил:

— Можно, я присяду поближе?

— А зачем?

Когда Жюжу чуть приподняла своё пышное платье с кринолином, Руслан осторожно пересел поближе.

Давно они не были так близко. С момента прибытия в столицу они почти не виделись. Слугам, вероятно, казалось, что они просто заняты новыми обязанностями и рутиной.

Раз уж мы вдвоём, если есть что сказать — говорите.

— Покажи, пожалуйста, серьги.

— Серьги? — Жюжу слегка убрала волосы за ухо. Аметисты в золотой оправе качнулись на свету.

— А, значит, ты их не в мочку продела… просто надела?

— Я и сама не придавала значения. В конце концов, у служанки нет повода прокалывать уши.

— Надеть — безопаснее, но... ничего не поделаешь.

Она уже хотела спросить, к чему он клонит, как его пальцы коснулись её волос — и вскоре её уха. Его пальцы обхватили серьгу и ухо одновременно.

От него исходило неясное, тёплое мерцание ауры — как будто её ухо погрузили в горячую воду.

— Ай!

— Прости, потерпи немного.

Когда она инстинктивно дёрнулась, Руслан обнял её, чтобы удержать. Его рука напряглась у неё на спине. Жюжу, не понимая, что происходит, вцепилась в его плечо. Ощущая, как ухо пылает, она с трудом прошептала:

— Что это за ерунда…

— Магия.

Услышав голос у себя в голове, Жюжу резко замерла от удивления.

— Неужели… ты читаешь мои мысли?
— Нет-нет, просто я чуть-чуть шевелю губами.

— Это шёпот с наложением ауры. Видишь серьги? На них наложено особое заклинание — они резонируют и передают голос прямо в сознание. Говорят, магия не простая, а особая, королевская.

Руслан откинул прядь волос, приоткрыв ухо. Там, почти незаметно, поблёскивал крошечный серебряный диск — настолько миниатюрный, что с первого взгляда его и не разглядишь.

— Для тебя это будет нетрудно. Аурой ты владеешь, просто говори — и я услышу. Пользуйся, когда захочешь сказать что-то, чтобы никто вокруг не подслушал. Пока мы в одном здании — всё сработает.

Жюжу изумилась. В её представлении наложение ауры использовалось в основном для усиления голоса — на параде, при отдаче приказа, чтобы впечатлить толпу…

Но теперь — пересадка душ, иллюзии, и ещё вот такая скрытая передача мыслей… Использование ауры в королевском доме Ифении, несомненно, достигло вершин магического искусства.

Так или иначе, она решила попробовать и чуть шевельнула губами:

— Вот так?

— Слышу, — ответил Руслан с лёгкой улыбкой.

Это было поразительно. С такими серьгами можно было вести тайные разговоры, словно читаешь мысли — ни звука, ни шёпота, только между ними двумя.

И тут карета резко остановилась. Первая вышла Надя и тут же распахнула дверь, но замерла, покраснев.

— Мы… приехали… о! Прошу прощения!

Надя замялась, словно не знала, как отвести глаза. И Жюжу с Русланом тут же поняли — их поза выглядела куда более интимной, чем полагалось. Словно они не выдержали и бросились друг другу в объятия прямо в карете — как влюблённые, потерявшие счёт приличиям.

В хрустальном зале императорского дворца шли последние приготовления к балу. Те, кто пришёл пораньше, уже расселись по местам, негромко переговаривались, обменивались светскими любезностями и сплетнями.

Зал тайных совещаний располагался за стеклянным орнаментом, высоко на стене зала, — идеальное место, чтобы наблюдать за собравшимися и обсуждать их между собой, оставаясь вне поля зрения.

Сколько человек допускал сюда покойный император за своё долгое правление — никто не знал. Теперь же это было святилище действующего монарха и узкого круга его приближённых.

Круглый стол был новшеством, введённым по личному указу императора Альберта. У одной из его сторон сидела Паскалина.

— Хоть он и исполняет обязанности герцога, но в сущности — всего лишь молодой граф. И ради него устраивать целый бал? Всех нас собрали…

Даже на подобном собрании она была в военной форме.

Частично из-за своей преданности долгу, но, скорее, потому, что была из меньшинства и в высшем обществе столицы её не признавали настоящей леди. Чтобы избежать пересудов, она отказалась от нарядов.

Дитрих ответил ей:

— Он добровольно стал противовесом Рихту — думаю, решили, что стоит оказать ему уважение. Хотя, возможно, немного и перебор.

— Паска, впрочем, ты давно не выходила в свет с мужем? Где сейчас Оскар?

— Вон там, с мужчинами беседует, — Паскалина кивнула на одну сторону зала.

Ирэн, ярко одетая, с ехидной ухмылкой постучала пальцами по столу:

— Благодаря мужу-фельдмаршалу ты зажила, как в сказке. Может, мне тоже выйти замуж? Как думаешь, Дито?

Её взгляд был довольно многозначительным, но Дитрих с каменным лицом продолжал читать документы:

— Делайте, как хотите. Но меня больше интересует, чего добивается граф Кейтел. Если он пришёл на бал с партнёршей — значит, решил пустить здесь корни.

— Я тоже слышала слухи. Говорят, у него весьма странная любовница. Он её никому не показывает — будто бы она служанка или даже куплена на аукционе.

— Уф… А ведь Кейтел красивый. Что ж, любит женщин — ничего удивительного.

— Ирэн, но ведь ты сама… из семьи, которая держала бойню, не так ли? — равнодушно заметил Дитрих.

Ирэн на мгновение замерла, моргнула, потом прикусила губу и убрала руку под стол.

Дитрих, будто не заметив её реакции, спокойно перевернул страницу документа:

— Паскалина, тебе сейчас явно не до таких разговоров. Среди проданных Хиларионом рабов были и лесные племена. Ты же знаешь — у тебя сама такая кровь.

Паскалина открыто нахмурилась и подняла руку к лбу, будто чтобы прикрыть вытатуированный знак.

— Пусть у нас и одна кровь, но мне нет дела до слабаков.

— Я так и знал, что ты это скажешь. Но для остальных вы всё равно одинаковые — лесные племена.

Дитрих, до этого спокойно читавший документы, с раздражением хлопнул по ним и закрыл.

— Хотели закрыть глаза на торговлю людьми, чтобы использовать это как тайный источник финансирования, но хозяин здешнего рынка удачно сдох. В итоге организацию поглотить не удалось.

— На этом хватит, — вмешался голос.

Дверь зала заседаний распахнулась. Все трое одновременно повернулись.

На пороге стоял Альберт — в парадном мундире, сверкающий, как праздничное украшение.

Он вошёл, слегка подтягивая на плечо накинутый плащ для фехтования. Несмотря на то что бал вот-вот начинался, выражение его лица оставалось холодным и сдержанным.

— Дитрих, у тебя привычка — если план идёт не по-твоему, ты всё разбираешь до последнего винтика. Раз уж провалился, ищи другой путь.

— Альберт, твоя альтернатива — это тот сопляк, которого ты сегодня сюда притащил? Ты устроил приём, чтобы представить его столичной знати?

— Если пацан умудрился занять место покойного герцога, старики понервничают.

Альберт резко бросил:

— Раз уж он выслужился, сделав то, о чём его не просили — стоит это использовать. Раздуем его значимость — и получим противовес старым министрам.

— А потом можно будет обвинить и отрубить голову, да?

Ирэне заметила выражение лица Альберта и тут же осеклась.

— Прости, просто… после похорон Лотте всё настроение ни к чёрту.

— Ирэне, разве тебе так трудно держать язык за зубами перед своим господином?

— Паска, ну не будь такой суровой. Я ведь тоже плакала, когда увидела Лотте в гробу… правда же…

Ирэне, наигранно умильно, схватила Паскалину за руку. Та лишь пожала плечами, словно говоря: «Ну, что с неё взять».

Альберт с трудом подавил раздражение и сменил тему:

— Кстати, кого-то не хватает. Где Йонатан?

— Йони сказал, что до сих пор в шоке после церемонии Лотте и не сможет прийти~

— Он также заявил, что представителям храма не стоит так часто участвовать в мероприятиях дворца.

— Отговорки. Снова, наверняка, пошёл к своей золовке…

Когда по кругу прошёл молчаливый кивок, у двери раздался мягкий голос:

— Ещё обсуждаете важные дела? Уже пора спускаться в Хрустальный зал.

Перед ними стояла красивая женщина — с пышными, как сахарная вата, розовыми волосами и фиалковыми глазами. На голове — жемчужная диадема, на плечах — слоновая шелковая мантия. Она излучала аристократическое благородство.

Все, кто сидел, встали. Один лишь Альберт остался на месте.

— Императрица… тебе не нужно было лично сюда приходить.

— Просто пришёл доклад, что почти все гости уже прибыли~

Императрица Батильда с немного настороженным взглядом осмотрела зал. Дольше всего её взгляд задержался на Ирэне и Паскалине, затем она посмотрела на мужа.

— У тебя всё ещё много бесед с друзьями?

Альберт выдержал короткую паузу, затем встал. На его раньше холодном лице появилось лёгкое подобие улыбки.

— Нет. Я просто не хотел утруждать тебя.

— Ах… Как хорошо… Я волновалась, вдруг своей неосведомлённостью кому-то навредила…

— Как императрица может причинить неудобство в собственном дворце?

Альберт подал Батильде руку, и та с лёгкой улыбкой приняла её. Следом за ними вышла Паскалина, и, догнав Дитриха, тихо сказала:

— Насколько знаю, совсем недавно была очередная ночь брачного союза. У императрицы признаки… есть?

— Похоже, нет. До сих пор.

Ирэне скривила губы в тонкой, почти насмешливой усмешке.

— Всё что угодно может быть, но вот это — сложнее всего.

Альберт, конечно, догадался, о чём они шепчутся, но не стал вмешиваться.

С момента династического брака прошло уже пять лет. Батильде тогда было всего восемнадцать — теперь же ей исполнилось двадцать три. Её тело уже полностью сформировалось как у взрослой женщины, и здоровье не вызывало опасений.

Однако… наследника так и не было.

Хотя оба были молоды и серьёзной тревоги пока не возникло, придворные уже начинали перешёптываться.

Если бы он навещал её почаще, и не только по предписанным ночам, возможно, ситуация бы изменилась…

Но тогда бы пришлось сравнивать.

Батильда выросла в благородном доме, словно в оранжерее. В постели это проявлялось особенно отчётливо: единственное, что она умела — это лежать спокойно, сложив руки.

Во время последней брачной ночи, когда Альберт пытался сосредоточиться, вдруг поймал себя на мысли: он скучает. И даже… тянется к той девочке, которая когда-то смотрела на него, будто он — весь её мир.

Вьюга, снежная пустошь… и та, что ушла первой.

Иногда он задавался вопросом: вспомнила ли она о нём в последние секунды?

Альберт не знал, почему, но был уверен — да. Её лицо на похоронах до сих пор всплывало в памяти. Это странное спокойствие смерти… И всё же — что за чувства в ней оставались в тот миг?

Ненавидела ли она его, умирая?

Или, как в детстве, плакала, зная, что он рядом, и звала его с мольбой?..

Его охватило хмурое, вязкое уныние. Впереди были только скучные застолья, пьяные разговоры и наблюдения за тем, как подчинённые строят из себя смиренных слуг.

— Ваши Величества, прошу в зал.

О, ну хоть какое-то развлечение — понаблюдать, как публика отреагирует на нового человека.

Раз уж он лично притащил любовницу в дворец, значит, эта женщина как минимум должна быть интересной.

Альберт вместе с Батильдой вошёл в Хрустальный зал. Чиновники встали и низко поклонились.

Навстречу вышел главный гость вечера — граф Кейтел. Рядом с ним стояла его партнёрша, лицо которой скрывалось за поклоном.

Однако все взгляды уже давно были прикованы именно к ней. Судя по раннему ажиотажу, эта пара явно стала центром внимания. Раз простолюдинка смогла встать рядом с графом — значит, она действительно красавица.

Женщина завершила поклон… и подняла голову.

Тут же рядом раздался взволнованный вздох.

— О, боже! — воскликнула Батильда, глаза её засияли. — Она словно кукла! Какое чудо!

— Мне неловко принимать такие высокие похвалы, Ваше Величество, — сдержанно ответила девушка.

С лёгким наклоном головы и мягкой улыбкой — точь-в-точь как в старые времена… Шарлотта. Точнее — Жюжу.

Альберт остолбенел. Он смотрел на неё, не в силах ни пошевелиться, ни выдавить ни слова.

Она, будто зная это, продолжила с подчеркнутой любезностью:

— Я не знаю, как отблагодарить за приглашение в столь высокое место. Моё имя — Жюжу. Хотя происхождение моё скромно, буду признательна, если дозволите называть меня так.

— Жю… Жюжу? — пробормотал он, растерянно, будто сомневаясь в собственных ушах.

Жюжу широко ему улыбнулась:

— Да, Ваше Величество. Забавное имя, не так ли?

— Нет… я… просто… спутал… кого-то… или нет…

Альберт в панике отвёл взгляд. А Жюжу — нет,Шарлотта — внутренне дрожала от восторга, пряча свои чувства за внешней невозмутимостью.

А-а-а… Наконец-то!

Наконец… наконец… наконец…!

Пять лет… понадобилось пять лет, чтобы вернуться сюда!