Онлайн чтение книги Охотник-самоубийца SSS-класса SSS-Class Suicide Hunter
342 Абсолютная музыка III

4.

"Тебе и правда повезло. Только представь, Зомби. – Дух-хранитель неодобрительно цокнул языком. – Если бы ты не умел правильно выстраивать отношения с другими людьми... Сам подумай. Если бы между тобой и Святым Рыцарем было бы даже минимальное напряжение, ты бы сразу же провалился на этой стадии и с позором вылетел. Как можно преуспеть в музыкальном мире, когда ты ничего не слышишь."

"Понимаю..."

Я побрел к деревне у Мирового Древа. Она выглядела невероятно прекрасно. Я посетил кучу разных миров и повидал всевозможные пейзажи, но сказочный вид поселения все равно производил непередаваемое впечатление.

– ■■■■■■? ■■ ■ ■■■■■■■?

По дороге я встретил деревенских жителей. Они помахали мне руками и улыбнулись. Хоть я и был тут чужаком, но никакой враждебности не последовало. Наверное, в раю само понятие враждебности по отношению друг к другу отменялось.

– Эээ... хм...

Но все равно главная проблема заключалась в том, что я не мог расслышать ни слова из сказанного.

Я открыл рот и попытался заговорить..

– Эм, привет?

Жители деревни в замешательстве наклонили головы.

– ■■■■ ■■■■■ ■■■■■■■ ■■■■■■? ■■ ■■■■■■■?

Что они говорят?

Я изо всех сил постарался усилить зрение и наблюдать за движением губ одного из жителей, за шевелением его языка. Казалось, он спрашивает: "Твой голос странно звучит. Ты заболел?" Наверное. Я подчеркиваю "наверное", потому что в их произношении было что-то странное.

– Извините. Я плохо слышу…

– ...

Абориген скорчил странную гримасу, постоянно наклоняя голову, как бы намекая на мою чудаковатость и отошел от меня, не говоря ни слова.

Что такое? Что случилось?

"Ха-ха-ха!"

Дух-Хранитель, единственный, пожалуй, веселился от души.

Я нахмурился..

"Ну и чего тут смешного? Что, решил посмеяться над людьми, которые не могут слышать? А ты… Ты вообще ничего не умеешь, кроме как мечом размахивать."

"Возможно, из-за своего состояния ты не услышал, но жители деревни, с которыми ты сейчас общался в диалоге с тобой пели как в мюзикле."

Ах, вот почему так странно было читать их по губам.

"И вот ты такой пытаешься нормально говорить, а они продолжают петь сопрано. Ха-ха-ха! Кажется, за этим этажом будет любопытно наблюдать."

"Ну ясно, ты такой же изверг, как и раньше! Просто забудь. Отныне я тебя игнорирую."

Короче говоря, сам мир здесь гигантская музыкальная сцена.

Одуванчики пели, белые лошади пели, и каждый житель каждой деревни, мимо которых я проходил, пел.

А источник всего этого великого хора брал свое начало в Мировом Древе.

["Богиня защиты" восхищается песней Мирового Древа].

["Музыкальная шкатулка только для тебя" признает зрелищность данного действа].

Согласно тому, что описали мне созвездия, каждый лист Мирового Древа тихонько напевал. Зеленые листья брали низкие ноты, а за высокие отвечали белые цветы.

Десятки листьев и цветов собирались вместе и создавали маленькую гармонию на каждой ветке. А ветви, в свою очередь, объединялись в большую гармонию. Таким образом, подобно сотням тысяч хоров, все Мировое Древо переливалось музыкой, то тихо, то величественно.

"Только я-то ничего не слышу..."

Безусловно, у меня не было возможности насладиться всепоглощающей сказкой.

"Когда люди говорят со мной, я могу пытаться читать по губам, но все равно ничего не слышно. Какая досада!"

"Ничего не поделать. Чем теперь займешься. Твоя подруга сказала, что она даст тебе пропуск, чтобы ты не сделал."

"Ага. То есть мне просто нужно что-то сделать…"

В этот момент на моем запястье змеиный браслет начал извиваться.

["Око, обитающее в Лабиринте", сообщает вам, что в Первом круге Рая имеют смысл только действия, непосредственно связанные с музыкой.]

["Око, обитающее в Лабиринте", сообщает, что музицирование, каким бы оно ни было, даст возможность судье вас пропустить.]

Какое бы то ни было музицирование.

– Хм...

Я огляделся. Деревня в Музыкальном Раю клонилась в одну сторону, подобно трущобам, где я раньше жил. Обнимая Мировое Древо, она поднималась вверх по огромным лестницам, так же служившими большими площадками.

– ■■■■ ■■■■■■.

– ■■■■■■. ■■■■ ■■■■■ ■■■■ ■ ■■■■■ ■ ■■■■?

– ■■■■■■■ ■■■■■ ■■■ ■■■■■■■.

Люди сновали туда-сюда по лестничным площадкам и обменивались мнениями, вероятно, исключительно при помощи мелодий.

То ли для тех, кого не устраивало постоянное живое музыкальное сопровождение, то ли для тех, кому просто не хотелось общаться с другими, в разных местах вдоль лестницы стояли разные музыкальные инструменты.

"Если на самом деле приемлемо что угодно..."

Я поднялся по главной лестнице и осмотрел каждый музыкальный инструмент. Большинство из них я раньше никогда не видел, видимо они принадлежали к неизвестным мне мирам или цивилизациям... на них люди играли перед своей смертью.

"Может, и на них можно будет состряпать какую-нибудь музыкальную халтурку?"

К счастью, после долгих поисков я нашел пианино.

У музыкальных инструментов не было хозяев. Любой мог сесть и поиграть на них. Один ребенок играл на пианино, а вокруг него хлопали в ладоши дети помладше.

– ■■■■■■ ■■■■■?

Ребенок заметил меня и заговорил.

"Хотите сесть?" Вероятно, это он и хотел сказать.

– ■■■■■■■ ■ ■■■■■ ■■■■■.

Казалось, ребенок говорит на испанском или французском языке. Или может быть каком-то другом иностранном, но все равно было ясно, что он использует не чуждый язык. Этот ребенок умер в Башне, а значит, должно быть, жил в том же мире, что и я.

Хотя души здесь и не помнят свои прошлые жизни.

Сюда, в рай, лишенный всего, кроме мелодий, попадали те, кто и хотел отбросить все свое прошлое.

– Да, спасибо, что уступил.

– ■■■?

Дети зашептались друг с другом, услышав мой голос.

– ■■■ ■ ■■■ ■■■■■■■.

– ■■■■■■■ ■■ ■■■■■■.

– ■■■■■? ■■■■■■■ ■■ ■■■■■■■.

– ■■■ ■■■■■...

Кажется, мой голос странно звучал и для них… А вот Равиэль говорит, что ей нравятся звуки, которые я издаю…

Хм.

Действительно.

Прошло слишком много времени с тех пор, как я в последний раз видел Равиэль.

Я сел за пианино.

– Я сыграю что-нибудь о тоске.

Я не стал настраивать пианино. Все равно я ничего не слышал.

"С другой стороны, это же буквально музыкальный рай, так что все должно настраиваться само собой."

Шестеро детей с широко раскрытыми глазами наблюдали за моими действиями, сидя на ступеньках. Не считая "огненных пьес", я готовился дать свой первый концерт. А дети должны были стать моими первыми зрителями.

Я осторожно нажал на ноту "ми".

"Король Меча, ты слышишь Е?"

"А? Мне-то откуда знать?"

"Я был глупцом, когда на тебя понадеялся…"

Король Меча, похоже, не собирался становиться моими ушами. Что ж, возможно, мне придется покорять эту сцену в одиночестве.

Потихоньку я начал играть.

– ■? ■■ ■■■ ■■ ■ ■■■■■.

– ■■■■■■ ■■■■.

– ■■■ ■■■■■■■■.

Дети удивленно моргали. Я не мог читать по их губам, так как сосредоточился на игре на пианино, но атмосфера в какой-то мере передавала их реакцию. Наверняка, что-то типа "А не так уж и плохо." "Ничего себе" "Мне нравится." Что-то в этом роде.

Реакция, конечно, была положительной, но…

"Хм..."

Не то, что я хотел.

"Трудно без ауры настраивать тон. Словно рыцарь без доспехов отправился в бой, потому что забыл их надеть."

Раньше, когда мне казалось, что нота должна звучать мягко, я обжигал ее аурой, а когда я хотел, чтобы ноты звучали сильнее, я хватал их и тряс. Но теперь мне ничего не слышно… Что ж, сам виноват.

До сих пор мои выступления больше напоминали звуковые боевые техники, чем музыку. [Если ты продолжишь игнорировать основы фехтования и сосредоточишься только на ауре, то в конечном итоге сильно пострадаешь] сказал однажды Дух-Хранитель. Именно так я сейчас и играл.

Словно наемник, который слишком полагался на трюки и уловки, в результате чего накачал мышцы, но утратил способность мыслить.

– ■■■■■■!

– ■■■■■, ■■■ ■■■!

– ■■■ ■■■■■■■■■■■.

После моей песенки дети захлопали в ладоши.

Судя по атмосфере... Что-то типа "Я пришел в ресторан ни на что не надеясь, но получил неплохой ужин по соотношению цена-качество.

"Скромный дебют".

Я криво улыбнулся.

В некотором роде существенное достижение получить признание "неожиданно хорошего ресторана" от детей, на чьи вкусы с самого рождения влиял каждый день грандиозный хор Мирового Древа.

[Вы совершили действие со смыслом в данном мире].

[Ваш судья представляет вам пропуск!]

Патриция, казалось, не ожидала большего. Наблюдая за моим творчеством из зала 70-го этажа, она быстро поставила печать одобрения.

[Вы получили признание от судьи!]

[Вы можете объявить о зачистке локации в любой момент!]

Настал момент, когда локация 71-го этажа, известная своей непроходимостью для сильнейших охотников, была зачищена слишком легко.

["Богиня защиты" говорит, что выбранный героем путь послужил причиной сегодняшней легкой победы].

Хм.

Возможно, так оно и есть.

Если подытожить все услышанное, то сильнейшие охотники редко хорошо ладят друг с другом.

Теплые отношения и вовсе редкость.

Какие-то отдельные близкие отношения, безусловно, могут иметь место, но случай, когда вся рейтинговая таблица, с топ-1 по топ-10 выстроила крепость доверия, как это сделали мы, пожалуй, исключителен.

"Так что все остальные получают очень сложный квест."

Изначально охотник получает смесь из липкой обиды, слизистой зависти, презрения и неописуемых эмоций, как это было с Ведьмой Черного Дракона или Святым Мечом до внесенных мною изменений. Сложно в таком не утонуть.

"Верно. Я вообще не помню, кто там занимает топ ниже второго места. Зачем тратить драгоценные ресурсы своего мозга на запоминание всякой ерунды? Кого волнует, кто топ-3 или топ-4. Я все равно лучше всех."

Ты первый и последний случай в своем роде.

[Вы хотите объявить о зачистке локации?]

Я пожал плечами и уже собирался сказать "да".

– ■■■■, ■■■■! ■■■■■■■ ■■■!

– ■■, ■■■■■■■ ■■■ ■■■!

– ■■■! ■■■! ■■■!

Дети хлопали и что-то скандировали. На этот раз расшифровать их оказалось легко. Они просили поиграть им еще.

Я неловко улыбнулся.

– Хм. Ну, если только еще одну мелодию.

В принципе такой уж серьезной необходимости спешить двигаться дальше не было.

Казалось бы, неприступная локация покорилась менее чем за полдня. А значит, времени у меня было предостаточно.

Мне не хотелось отсюда убегать, наоборот, любопытно было бы пообщаться с душами, умершими в одной со мной Башне. Пусть они и не помнят, как и почему умерли, но в последние мгновения они думали: "Больше я не хочу ничего слышать, если только это не музыка, не хочу ничего говорить, если только это не пение."

Я снова заиграл.

– ■■■...

– ■■■ ■■ ■■. ■■■■ ■■■■■?

– ■■■■■, ■■■ ■■■■■■■ ■■■■■■.

Я не слышал звука пианино, на котором играл. Я попытался воссоздать свой слух при помощи ауры, но выяснилось, что Башня провела звукоизоляцию на уровне системы. Возможно, Созвездие здешнего мира обладало какой-то непостижимой силой.

– ■■ ■■.

Поэтому у меня не было возможности узнать, хорошо или плохо я играю, или даже что вообще происходит.

– ■■■■■■.

Сам, в одиночку.

– ■■■■ ■■....

– ■■■ ■■■.

Я следил за выражением лиц детей, пока играл на пианино. Их лица стали единственными моими подсказками.

Если дети закрывали глаза и легонько покачивались вправо-влево, это означало "мне нравится". Если же они моргали в замешательстве, это означало, что я перепутал ноты.

В какой-то момент я обнаружил, что вместо того, чтобы гоняться за нотами на развернутом в уме нотном листе, я жму на клавиши, глядя в детские глаза и лица.

– ■■■■■■!

Дети смеялись так, как будто происходящее их забавляло.

– ■■■ ■■■ ■■■!

Что значило, я допустил нелепую ошибку или неудачно пошутил. Следуя детскому смеху я тоже засмеялся.

И пока я смотрел в глаза детям, пытаясь впечатлить их своей игрой, понять, хорошо ли у меня получается.

– ...

Я кое-что понял.

Точно.

Пришедшее на ум осознание не было каким-то сложным откровением.

– Я всегда таким был.

В один миг все приобрело смысл. То, как я играл сейчас и то, как я жил вообще, на первый взгляд совсем не было друг с другом связано, но тем не менее каким-то образом и то, и другое переплеталось в одну линию.

"Я начал учиться фехтованию не потому, что меня очаровал меч. Потому что люди стали реагировать на меня, пока у меня в руке был меч. Я почувствовал что меня узнают, и начал крепче сжимать меч. То же самое ведь происходит и сейчас, когда я музицирую, ничего не слыша."

Не то чтобы меня очаровало пианино. Не потому, что у меня в голове возникла идеальная партитура, которой мне захотелось поделиться. Может, у кого-то так и происходит, но не у меня.

Хихикающее дыхание детей, легкое движение их бровей, изгиб губ. Только по ним я определял, получается ли у меня [хорошо играть] или [все плохо].

– …

Такой уж я человек, что довел [этот метод] до крайности.

Неважно, что я не слышу.

Я позволил ауре разлиться по всему телу.

"Вот в чем я знаю толк."

Я использовал свою ауру, но не на себе, как во время огненных пьес Театра Огня и Крови. Наоборот.

Я окутал аурой детей.

– ■■■...?

– ■■■■, ■■■■■■■■.

Детям было щекотно. Но никто из них не пострадал. Я просто позволил своей ауре просочиться в них, просто, чтобы понять их физическое состояние.

"Хм..."

Куда они смотрят.

Они смотрели, как мои пальцы танцуют на клавишах, или оглядывались по сторонам, болтая с соседями.

Реакция на звук.

Сердцебиение детей.

Течение их крови.

Скорость в их венах.

Да.

Все реагировало на мою мелодию по-разному, в зависимости от моей игры. Реакция едва заметно проявлялась, но аура ее деликатно считывала.

Теперь моими критериями выступали не только выражения лиц детей. У всего есть свое выражение. Вопрос в том, хватит ли мне средств, опыта и умения читать выражения.  

"Мне всегда хотелось попробовать."

И сейчас самый подходящий момент, по крайней мере у меня есть навыки.

Я подмечал, когда взгляд детей фиксируется на моих пальцах при исполнении определенных нот. Я наблюдал, какие последовательности нот заставляют детские сердца реагировать наиболее бурно. Дети не могли скрыть своих эмоций.

Они и не скрывали.

– ■■■...

– ■■…

Время, отведенное под детский шепот, постепенно сокращалось.

Поначалу уловить общий ритм было трудно, потому что каждый ребенок наиболее сильно реагировал на отдельные ноты. Но все получилось. Я нашел общий перекресток. У детей было много общего, превосходящего все различия.

Когда-то все эти дети отреклись от своего мира и захотели обрести тот самый рай.

Таким образом.

Хотя я по-прежнему ничего не слышал.

Я жал клавиши именно тех звуков, которые наиболее сильно отдавались в детях.

– ...

И в какой-то момент все детские сердца отозвались одновременно.