Онлайн чтение книги Гримгар пепла и иллюзий Grimgal of Ashes and Illusion
1 - 9 Тяжелое решение

На рынке Алтаны располагались несколько магазинов, продающих всякую всячину. Однако в каждом из них, наивысшей ценой за серебряную монету с отверстием были 30 медяков. Харухиро считал немного непонятным, что цена монеты срезана на 2/3 только потому, что она немного повреждена. Но совершенно неожиданно клык зверя стоил 1 серебряник.

В лесных районах границы обитали три вида волков. Лесные волки, иногда называемые серыми волками; белые волки Елдритча, Белой Богини; и, наконец, враги белых волков — черные волки Черного Божества Ригела. По-видимому, клык, который они нашли у грязегоба, принадлежал черному волку.

Многие верили, что клык черного волка содержит в себе волшебную силу и хорошо подходит для амулетов против нечисти. В сумме, их заработок за день составил 1 серебряник и 30 медяков.

20 медяков были уплачены за ночлег. Оставшиеся деньги они поделили на шестерых. Получилось по 18 медяков на человека. Манато придержал остаток из двух медяков, которые будут добавлены к их следующему заработку.

После того, как каждый поужинал на рынке, они вернулись в затхлое жилище солдат запасных сил рядом с Нишимачи. По каким-то причинам чувствовалось, что они наконец-то вернулись домой. Вопреки тому, что солдаты запасных сил, которые показывают их контракты Кримсон Мун, могут оставаться бесплатно, это место было пустым.

Общественная ванна была комнатой с отверстием, вырытым в полу и облицованным камнем, которое выступало в качестве ванны. Парни первыми пошли и вымылись, затем известили Шихору и Юме, что ванна свободна, прежде чем вернуться в свои комнаты. Харухиро очень устал, поэтому он улегся на свою соломенную подстилку на кровати и закрыл глаза.

В жилище было два типа комнат: первый тип вмещал в себя четверых человек, второй — шестерых. У обоих одинаковая цена — 10 медяков за ночь, поэтому размер комнат, наверно, был одинаковым. Единственное различие в том, что в комнате для шестерых человек было шесть кроватей, поэтому в ней тесно. Не говоря уже о том, что в комнате для шестерых человек кровати были меньше обычных.

Кровати комнат для четырех человек тоже были довольно маленькими, но в комнате для шестерых человек кровати были малы даже для Харухиро с его ростом в 170 см. Гигант Могзо наверняка не поместится на них. В их комнате не было другой мебели кроме двух двуярусных кроватей с соломенной подстилкой и единственной лампы на стене. Комната не была пригодна ни для чего, кроме сна. Да и вряд ли кто-нибудь решит использовать ее для чего-то еще.

Завтра нужно было рано вставать, поэтому Харухиро собирался поскорее уснуть. Тихий хруст соломы послышался с койки рядом; кажется, Могзо уже уснул. На первой койке Харухиро лег на верхнем ярусе, Манато — на нижнем; на другой: Могзо лег на нижнем, а Ранта на верхнем.

— …Манато? Ты еще не спишь? — прошептал Харухиро.

— Да, пока еще не сплю. Что-то случилось?

— Ничего, забудь…

Но это не было правдой.

Они заработали за сегодня всего по 18 медяков. От 10 серебряников, полученных Харухиро от Бри, 8 уплачены гильдии, и он потратил 4 медяка на шашлык. Поэтому после недельной тренировки с гильдией Воров , он остался с 1 серебряником и 96 медяками. Вчера он потратил 4 медяка на жилье, затем 10 на еду, не заработав ни единого медяка. Затем сегодня, он потратил 12 медяков и заработал 18. В итоге у него осталось 1 серебряник и 88 медяков.

Однако таскать все эти монеты с собой стало неудобно, поэтому он положил на хранение 66 медяков в Банк Йорозу. Это означало, что налог на хранение уже вычтен.

С Харухиро все пока было в порядке, но он волновался за Могзо. Его плату за ночлег поделили между всеми, и Манато одолжил ему денег на еду. И, наверно из-за его роста, он будет есть довольно много. Могзо уже был в долгах.

Сколько еще времени пройдет, как у Харухиро не останется денег, и ему придется брать у кого-нибудь деньги в долг? Нет, в отличие от Могзо, который может одолжить у них деньги, Харухиро не уйдет в минус, пока он сможет найти кого-нибудь, кто сможет одолжить ему денег. Он просто дойдет до нуля и останется без денег. Когда это произойдет, что ему делать?

Им надо найти способ повысить их заработок. Еда и ночлег за день обходятся примерно в 15 медяков. Было бы хорошо, если бы он смог сократить расход вдвое. Стойте, вдвое? Только вдвое? Жилище, которым они пользуются — затхлое и грязное. Соломенные подкладки — жесткие и неудобные, не хватает одеяла. Мелкие отверстия в земле, служившими туалетом, омерзительно пахли человеческими отходами. Стены ванной комнаты очень тонкие, поэтому, когда наступит зима, внутри будет очень холодно.

Он хочет жилье получше. Но для начала, он хочет набор запасного нижнего белья. Сейчас у него только пара нижнего белья, которое он постирал в ванной и повесил на трубу, чтобы высушить за ночь. Это означало, что сейчас он без трусов. Ни ему, ни Манато или Ранте не нужно было часто бриться, но лицо Могзо начинало выглядеть очень неопрятно. Им нужно купить бритву или хотя бы маленький нож.

Нужно заработать достаточно денег, чтобы купить предметы первой необходимости. У грязегоба, за которым они бежали сегодня, был коготь, который они продали за 1 серебряник. Но что если им просто повезло? Значит ли это, что сегодняшний заработок — это максимум? Или же это минимум?

Даже если завтра они смогут найти и убить еще одного грязного гоблина, нет гарантии, что у него будет хотя бы поврежденный серебряник. Поврежденный серебряник стоит 30 медяков, что означает 5 медяков на каждого, если разделить на шестерых.

Даже если они проведут ночь на улице, этого будет недостаточно для жизни. Когда Харухиро думал об этом, то понял, в какой они сейчас плохой ситуации.

Вообще, он хотел рассказать об этом Манато, но остановился. Если он откроет рот и скажет что-то насчет этого, то будет невозможно так просто все оставить. Он хотел бы что-то с этим сделать. Сегодняшний день вообще-то не был таким ужасным, и никто не знал, что ждет их в будущем; завтрашний день может быть лучше, поэтому стоит оставить все как есть.

— Ничего, — закончил Харухиро.

— Понятно, — ответил Манато. — Как скажешь.

— Ооотлично! — Ранта внезапно спрыгнул с кровати. — Я собираюсь прогуляться немного!

Харухиро сел.

— Что? Куда?

— Вчера, я решил пропустить это. — Мрачная улыбка появилась на лице Ранты. — Но не сегодня! Мужчины должны делать то, что должны!

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, — сказал Харухиро.

— Медленно соображаешь, не так ли? Что тут непонятного? Ванна, идиот, В-А-Н-Н-А.

— В смысле, ванна?

— Девушки сейчас там, не так ли? Моют свои тела и волосы… и совершенно голые. Поэтому есть только одна вещь, которую я, как мужчина, могу сделать.

— Т-ты… Ты не…

Ранта захихикал.

— Я иду!

— Ни за что! Ты не можешь это сделать! — Харухиро спустился с верхней койки и погнался за Рантой.

Только в такое время Ранта двигался как лиса, быстро и ловко. Харухиро не мог догнать его, пока он не оказался уже у ванной комнаты. Она находилась в другом здании, не в главном жилище, но здания соединялись между собой. Это была пристройка, так что, наверно, стоит назвать ее баней, а не ванной комнатой.

Ранта пригнулся у входа и прислонил ухо к двери.

— Ранта… — начал говорить Харухиро, но был остановлен взбешенным Рантой, поднесшим палец к губам.

Лицо Ранты явно говорила, что он убьет Харухиро, если тот скажет хоть слово. Запуганный Харухиро замолчал. Что ему делать? Он тихо подошел к Ранте.

— Ты не можешь, — прошептал Харухиро на ухо Ранте. — Это не то, что сделал бы человек…

- Я знаю — Одними губами сказал Ранта. - Меня не волнует, даже если я лишусь человечности. Пока я достигаю своих целей, меня не волнует, если я стану демоном или Асурой*.

— Демон, Асура — одно и то же, ты все равно перестарался. У тебя совсем нет самоконтроля?

— Самоконтроль? - Ранта пожал плечами. — Никогда не слышал такое слово. Тебе следует использовать слова, которые есть в моем словаре.

Он вдруг резко выдохнул.

— Что?

Ранта указал на дверь.

— Ты можешь услышать их голоса.

Он тихо усмехнулся.

Не думая, Харухиро собирался прислонить ухо к двери. Затем он остановился, вернув контроль над собой. Неправильно делать это. Он признавал, что ему интересно, но если он поддастся, то станет таким же, как Ранта.

Ранта беззвучно рассмеялся.

— Не время для самоконтроля, Харухиро. К тому же, ты уже поддался своим низменным инстинктам. Если нет, то почему ты силой не увел меня или крикнул им предупреждения?

Ауч. Ранта точно знает, как выбить из колеи. Харухиро положил руку себе на грудь, озираясь вокруг, почти закричав от удивления. Тут был кто-то еще, в темноте, вне поля зрения. Двое. И они шли сюда.

— Эй. — Новоприбывший поднял руку в приветствии. Это был Манато. За ним был гигант. Могзо.

Ранта несколько раз моргнул, уставившись на них.

— Ребята,вы…

— Нет, я все объ… — Харухиро начал говорить, но Манато его остановил, прижав палец к губам.

Как же так. Из всех людей, Манато тоже?

Да, Манато тоже. Действительно ли все в порядке? Харухиро вопросительно посмотрел на Манато, который молча кивнул в ответ. Могзо тоже кивнул. Харухиро беззвучно рассмеялся. Они проиграли.

Поздравляю, животные инстинкты, поздравляю. Мы поднимаем бокалы за вас.

Честно говоря, ему было немного любопытно. Так как они ничего не видели, это не означает, что они на самом деле подглядывают, так ведь? Над ними было окошко, откуда шел свет и пар, которое будто бы говорило ‘пожалуйста, идите сюда и взгляните’… но оно было слишком высоко для любого из них.

Может быть, если бы он встал кому-нибудь на плечи или кто-нибудь подкинул его, то он бы достал, но у него не было намерений делать нечто подобное. Нет, не совсем. Даже сама мысль об этом не приходила ему в голову. Он не был способен на такие вещи. Нет, нет, нет.

Харухиро и остальные столпились у входа в баню и прислонили уши к двери. Они могли слышать голоса, но очень смутно. Сконцентрируйся. Он должен слышать лучше. Да, вот так. Сейчас он слышал их четко.

— Даже если ты носишь это… — голос Юме.

— Ч-ч-что? — ответила Шихору.

— Оказывается, она большая, как я и думала.

— …Что? Т-ты про что?

— Твоя грудь. Она такая большая… и очаровательно круглая…

— О-очаровательно?

Случайность ли это или нет, но слова Шихору отражали мысли Харухиро. И возможно не только Харухиро. Ранта, Могзо, Манато — все, вероятно, думали об одном и том же: ‘Большая, круглая, очаровательная…’ Как она в действительности выглядит?! Он не мог даже представить…

— Да, очаровательно. Могу я ее немного потрогать?

— Э-это, ах, эт-мммм-чт-ооох…

— Воу. Чувствую, она приятна на ощупь!

— Стой-аах..няя…

— ’Няя, няя’ звучишь как кошка, Шихору

— Юме, пожалуйста…не.. не трогай…больше…

— Они делают боньг-боньг…

— П-пожалуйста не…Это с-смущает…

— Было бы забавно, если бы грудь Юме была такой же упругой. Но грудь Юме делает только так…

— Ах, я-я думаю грудь Юме… тоже милая…

— Нет, это не так… как грудь Юме может быть милой?

— Ах… она не такие толстые как моя. Она выглядит мягкой…

— … но твоя не толстая. У Юме вялая грудь…

— Она мягкая… Я уверена, она… Она выглядит в-вкусно.

— ’Вкусно’? Шихору, не говори такие странные вещи. Юме не съедобна.

— Ах..ммм… я знаю, это…это просто… такая фигура речи.

— Но может просто попробовать немного лизнуть? Вот…

— Ох..н-но…

— Но ничего страшного, если немного укусить… может вокруг этого места? Здесь, немного вкусно…

Что происходит? Что это? Харухиро отступил от двери и потряс головой. Это не хорошо. Не хорошо. Совсем не хорошо. Что Юме и Шихору там делают? Что происходит? Его воображение понеслось в разных направлениях.

Подобные разговоры происходят у девушек, когда рядом нет парней? Он не знал. Как он должен знать про такие вещи?

Когда Харухиро посмотрел на Ранту, Манато и Могзо, те отступили от двери. Это было слишком… возбуждающе. Загадка. Тайна, завернутая в загадку, и все это перемешалось у него в голове. Харухиро встретил взгляд Манато. Идем назад. В нашу комнату, просигналил он. Но Манато уже смотрел в другое место.

Харухиро проследил за его взглядом и увидел Ранту, смотрящего в ночное небо. Нет, он смотрел не на ночное небо. Он смотрел на окно бани.

Ранта, взглядом голодного волка, пялился на окно бани. Он встал в полный рост и попытался дотянуться до окошка. Ранта не доставал. Он посмотрел на остальных. Его лицо странно походило на Асуру.

— Ребята, не хотите заглянуть? Серьезно? Стоит ли упускать такой шанс? Вы с уверенностью можете сказать, что потом не пожалеете об этом? Правда?

— Ну… — Харухиро стиснул зубы. — Это…

— Может я и пожалею, — откровенно сказал Манато. — Я не могу быть уверен, что не пожалею. Но что случится, если мы так далеко зайдем?

Ранта свел брови и нахмурился.

— Что ты имеешь в виду под ‘что случится’?

— Подумай об этом. Даже сейчас, мы слишком… возбуждены. Будет хуже, если мы возбудимся еще сильнее. Не будет возможности повернуть назад. Поэтому мы уходим. В наши комнаты. Все четверо парней. Я тогда не смогу сдержаться. Но если мы останемся здесь и сейчас…

Харухиро содрогнулся. Как и ожидалось от Манато, он действительно думал об этих вещах. Будет более, чем ужасно, если все так закончится. Если они сейчас остановятся, они вернутся наполненные удовлетворенные теплыми воспоминаниями… или что-то в этом роде. Скорее всего, удовлетворенные. Наверно удовлетворенные. Или не совсем удовлетворенные.

Это был критический момент. Если они пересекут черту, то не смогут вернуться назад. Если бы он не пересек черту, все были бы уже на обратном пути. Он уже перешел черту… Если бы он только остановился тогда. Но он хотел избежать сожалений, если это возможно.

— Возвращаемся. — Харухиро схватил Ранту за руку, намереваясь потащить его силой, если понадобится. Но он не ожидал, что реальная угроза придет совершенно с другого направления.

Могзо медленно встал и направился к окну. Когда он был прямо под ним, он немного опустился и поставил обе руки к стене. Платформа? Он сделал из себя платформу? Он посмотрел в направлении Харухиро и остальных, затем показал большой палец.

— Не беспокойтесь обо мне. Залезайте.

Харухиро посмотрел на Ранту, затем взглянул на Манато. Оба выглядели так, будто их поразила молния. Невозможно, подумал Харухиро. Но решимость Могзо была как камень. Они действительно отвергнут это предложение? Нет, они не смогут. Это невозможно.

Другого выбора не было.

Харухиро кивнул Манато. Кто пойдет первым? Харухиро был не против пойти после, может даже последним. Единственным, кто больше всего хотел взглянуть побыстрее, был Ранта. Но Ранта плакал. Он действительно плакал. Слезы текли по его лицу, и он хлюпал носом. Не утруждаясь вытереть их, он похлопал Могзо по спине.

— Черт побери, Могзо. Не заставляй меня плакать!

— Эй! — сказал Харухиро, повернувшись на пятках к окну, чтобы быстро взглянуть. Однако Манато был быстрее и встал перед Харухиро.

— Почему Юме слышала голос Ранты!? — послышался голос Юме из бани.

— Дерьмо! — Ранта начал убегать, громко крича при этом. — Это не я! Я тут не причем! Это все Могзо! Во всем виноват Могзо! Я ничего не видел и не слышал!

Могзо, с громким ворчанием, неуклюже упал назад, изнутри послышался крик Шихору.

— Глупый Ранта! — Юме пнула стену изнутри. — Извращенец! Идиот! Придурок! ОТПРАВЛЯЙСЯ В АД И НИКОГДА НЕ ВОЗВРАЩААААААЙСЯ!

↑ Асуры — в индуизме божества низкого ранга, иногда называются демонами, титанами, полубогами, антибогами, гигантами.