Онлайн чтение книги Я подобрала второстепенного персонажа после концовки I Picked Up a Sub-man After the Ending
Глава 18 - Луна выглядит как...

— Вот здесь. — Рихт поднял руку, его жест был точным и решительным.

 — Принцесса! 

Я растерялась, не понимая, что происходит.И вдруг мне стало влажно на лбу! Почему? Почему всё вдруг так изменилось? 

Слезы хлынули, и я, всё ещё не осознавая, что делаю, вытирала их об его рубашку. Мои руки, наверное, должны были трястись от стыда, но в этот момент я лишь пыталась понять, почему я до сих пор нахожусь в его объятиях. Как я могу быть в таком положении? В его руках, с его рубашкой, пропитанной моими слезами... А что же теперь? 

Я хотела бы потерять сознание. Просто исчезнуть, чтобы избежать стыда, чтобы исчезнуть в его объятиях, в его теплоте, в этой ситуации. Но, увы, я не могла. 

Что я вообще делаю? Я? Нет, нет... Я должна быть сильной. Я не могу позволить себе быть такой слабой, даже если всё вокруг такое беспорядочное. 

— Принцесса Пиона, вы уже всё выплакали? — Его голос был холодным, почти не верящим в мои слёзы. Я почувствовала, как меня пронизывает его недоверие. Как он может сомневаться в этом? Слезы не были игрой. Это было настоящее отчаяние, настоящая слабость, скрытая за маской стойкости. 

— Нет, это не так! — Я резко отвернулась, снова наклонив голову, пытаясь скрыть стыд. 

Вдруг кто-то подошел. 

— Мари? — произнес я. 

— Я сообщу, — ответила Мария, и я поняла, что она поспешно исчезает. Наверное, ей нужно сообщить остальным, что всё в порядке. 

Но вот что странно... Рихт, несмотря на его холодность, был всё-таки рядом. Он не отступил, не отошел. Его руки снова мягко погладили мою спину, успокаивая меня, как бы возвращая меня к жизни. Это было так нежно, так заботливо, что я не могла не чувствовать. Он на самом деле переживает. 

— Всё хорошо, принцесса? — Его голос был теперь мягким, но с тем лёгким оттенком удивления. 

Я едва ли могла ответить. Мой голос, наверное, звучал неуверенно, но я ответила, всё равно пытаясь скрыть свои эмоции: 

— Конечно, всё хорошо... 

И тогда Рихт поднял руку, словно делая ещё один знак, что всё должно быть в порядке. Но Мари, видимо, заметив его жест, поспешила к нам с целой группой людей, которые быстро присоединились к ней. 

— Госпожа, вам ничего не угрожает? — один из них спросил, как только приблизился. 

И в этот момент, несмотря на все эмоции и внутреннюю бурю, я почувствовала, как тяжело мне стало. Мои чувства были переполнены, но я снова понимала, что должна держаться. 

Лицо Марии, искажённое удивлением, неожиданно привело меня в чувство. Благодаря этому я смогла прекратить всхлипывания, а затем, словно по инерции, выпала из объятий Рихта. 

— Прошу прощения, госпожа! Это моя вина! 

Вдруг передо мной на одно колено опустился Энди. Я замерла, не понимая, что происходит. Он склонил голову так низко, что его лоб почти касался земли. В моей голове возникло множество вопросов. 

— Почему Энди здесь? 

Он поднял голову ровно настолько, чтобы его голос прозвучал чётко и без тени сомнения. 

— В это время года, когда в горах не хватает пищи, хищники спускаются и нападают на деревни. Я не подумал, что это может представлять опасность для вас, госпожа, когда вы отправились в горы. 

Его лоб теперь действительно касался земли. 

— Из-за того, что я указал вам путь, я поставил вас в опасность, госпожа. Прошу прощения! 

Я растерянно смотрела на него, не в силах понять, почему он так говорит. Ведь я сама попросила его показать дорогу! Почему Энди приносит извинения? 

Молчание висело в воздухе, и никто из присутствующих не пытался остановить его. Напротив, все смотрели на него с серьёзными лицами. Некоторые из солдат покачивали головами, их взгляды были полны неодобрения. 

— Нет, это моя ошибка! — раздался голос рядом. 

Мария? 

Я повернулась к ней и с удивлением увидела, что она тоже встала на колени. 

— Я сама попросила его показать мне дорогу, так что Энди не виноват! Если кто и должен понести наказание, то это я! 

Её голос звучал твёрдо, но в нём угадывалась нотка тревоги. 

Я смотрела на них обоих, не зная, как реагировать. Что же это такое? Почему двое людей приносят извинения за то, что я сделала по собственной воле? 

— Значит, всё это произошло потому, что вы, решили отправиться в горы? — раздался холодный голос. 

Я вздрогнула. 

Рихт? 

Он стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на Энди и Марию с ледяным выражением лица. Его голос был ровным, но в нём ощущалась угроза. 

— Вы осмелились поставить в опасность принцессу из королевства, состоящего в союзе с Империей. Вы понимаете, насколько тяжёлой будет цена за это? 

Мои глаза расширились. 

Что он только что сказал? 

— Да, конечно! Накажите нас! 

— Я понесу наказание. Мария ни в чём не виновата. 

— Нет, это моя вина! Я не смогла должным образом прислужить принцессе. 

— Нет! Я привела принцессу сюда, так что вся вина на мне! Накажите меня! 

Энди и Мария спорили между собой, перебивая друг друга, словно пытались взять на себя ответственность за случившееся. Оба были готовы принять наказание, каждый из них считал себя виновным. 

Рихт молча наблюдал за их перепалкой, его выражение лица было непроницаемым. Казалось, он обдумывает, кого из них следует наказать. 

Но почему? Почему всё дошло до этого? 

Я сжала кулаки. Ведь это я сама решила прийти сюда! 

Ах... Так вот в чём дело? 

Только теперь я осознала, что по всем правилам именно я должна была склонить колени, а не они. 

— Г-госпожа? 

— Госпожа! 

Мария и Энди в изумлении смотрели на меня, когда я, преодолевая нерешительность, сделала шаг вперёд. 

Рихт тоже выглядел слегка озадаченным, но его холодный взгляд всё ещё был направлен на двух склонённых перед ним людей. 

— Если я ошиблась, придя сюда… — начала я, чувствуя, как мои пальцы непроизвольно сжимаются. — Если это было неправильно, то это моя вина. Я сама настояла на этом, я должна понести наказание. 

Мои слова повисли в воздухе. 

Солдаты, что сопровождали меня, выглядели растерянными. Кто-то явно был обеспокоен, кто-то замешкался, а кто-то посмотрел на меня с подозрением, будто не веря в происходящее. 

Мария и Энди смотрели на меня с широко открытыми глазами, а Рихт моргнул, будто не сразу осознал, что я только что сказала. 

— Госпожа, встаньте, пожалуйста! 

Мария, всё ещё стоя на коленях, потянулась ко мне, пытаясь поддержать. 

— Почему вы так поступаете?Вы не должны! 

Я слегка дёрнула её руку, давая понять, что не собираюсь отступать. 

— На самом деле, я сама пошла собирать ягоды, я настояла на том, чтобы идти в горы. Всё это моя вина. Так что если кого и нужно наказывать, то меня. 

— Нет, не нужно! — воскликнула Мария, её лицо отразило отчаяние. — Это не так! 

Рихт продолжал молча следить за нашей ожесточённой дискуссией. Он не выглядел раздражённым или недовольным, скорее задумчивым. 

— Лучше давайте спустимся с гор, а потом уже решим, что делать с наказанием, — наконец сказал он ровным голосом. 

Я вздохнула. Возможно, он просто хотел завершить этот спор здесь и сейчас. Но его слова "потом" оставили неприятный осадок. 

*** 

Когда мы вернулись в замок, небо уже окрасилось в багровые оттенки заката, и длинные тени ложились на стены коридоров. 

Мария была так обеспокоена моими царапинами, что принялась за их обработку с таким рвением, будто перед ней были смертельные раны. 

Я сидела на стуле, молча наблюдая за её сосредоточенными движениями, пока она аккуратно промакивала кожу тёплой тряпкой. 

Вдруг раздался стук в дверь. 

Я вздрогнула. 

— Что... что это? — пробормотала я, взглянув на Марию. 

Она замерла, крепче сжав ткань в руках. 

Кто мог прийти в такой час? 

Я почувствовала лёгкую дрожь в пальцах и не смогла удержаться от того, чтобы не посмотреть на него. 

Я не знала, как реагировать на всё происходящее. 

— Были ли у вас раны? 

Рихт посмотрел на травы, разложенные на столе, и его лицо слегка сморщилось, будто он сдерживал раздражение. Мария, заметив это, ещё больше растерялась, судорожно сжимая в руках ткань. 

Мне показалось, что он снова собирается отчитать меня, как это было в лесу. В груди неприятно заныло: я почти физически ощутила, как мне придётся склониться в покаянной позе, вновь ожидая наказания. 

— Это ничего особенного, — быстро сказала я, пытаясь сгладить ситуацию. — Просто чуть-чуть поцарапалась. Мария перебарщивает. 

Я натянуто улыбнулась и небрежно потянула руку назад, надеясь, что он не придаст этому большого значения. 

Но, похоже, Рихт думал иначе. 

Он медленно взял стул и сел прямо передо мной, его взгляд был спокойным, но пристальным. 

— Продолжай, — кивнул он Марии. 

Она поспешно опустила ткань в тёплую воду и вновь осторожно начала промакивать мои ладони. 

— Вы пошли за лесными ягодами? 

Я замерла. Его голос был ровным, но за ним скрывалось что-то ещё. Теперь было очевидно, что его визит в мою комнату напрямую связан с утренней суматохой. 

— Впрочем, это не удивительно, — продолжил он. 

Я прикусила губу. 

— Почему принцесса, такая как вы, решились подняться в горы и делать такие опасные вещи? 

Его слова прозвучали укоризненно, и мне вдруг стало неуютно. 

— Я… — начала я, но тут же осеклась, встретившись с его взглядом. 

Рихт нахмурился, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на тревогу. 

— Если бы вы не осознали, насколько опасна ситуация, и не пошли за помощью… если бы помощник повара не рассказал мне, где вы… если бы я опоздал хотя бы на минуту… 

Он не договорил, но мне и так было понятно, о чём он думает. 

В памяти вспыхнул образ зверя: дикий взгляд, оскаленные клыки, капли слюны, медленно стекающие с его пасти. 

Я непроизвольно сжала пальцы. 

Рихт был прав. Если бы он не появился вовремя, я действительно могла бы погибнуть. 

— Прошу прощения за беспокойство, — сказала я тихо. 

— Понимаю, — ответил он, но его хмурый взгляд никуда не исчез. 

Мне даже показалось, что было бы неплохо, если бы Мария могла разгладить его нахмуренные брови так же ловко, как она разглаживает складки на моих платьях. 

Я слегка пнула носком туфли по полу, рассеянно разглядывая его лицо. 

— Принцесса Гартен, которая из-за каких-то ягод решилась отправиться в горы… 

Его голос прозвучал сухо, и я почувствовала лёгкий укол стыда. 

— Да, но всё же… 

Я попыталась оправдаться, но, заметив его мрачное выражение, тут же прикусила язык. 

В такие моменты лучше всего просто опустить голову, сосредоточившись на узорах на полу. Позволить напряжению рассеяться, слиться с окружающим воздухом, пока буря эмоций не утихнет сама собой. 

Я бросила быстрый взгляд на Марию, надеясь, что она заступится за меня, но та лишь молча продолжала прикладывать измельчённые травы к моей руке, закрепляя их тонкими слоями бинта. Она даже не посмотрела в мою сторону — похоже, решила не вмешиваться. 

— Я... не смогла найти ягоды в замке, — тихо пробормотала я, отводя взгляд в сторону. 

Рихт нахмурился. 

— Что вы говорите? 

В его голосе послышалось потрясение. 

— Я правда не смогла найти ягоды, — повторила я, чуть скосив глаза, будто пытаясь выискать на полу спасительные слова. 

— И поэтому вы решили сделать мусс из лесных ягод? 

Я не знала, раздражён он или просто разочарован, но в его голосе явно читалось недовольство. Он смотрел на меня так, словно пытался разгадать ход моих мыслей, но я и сама уже не понимала, чем руководствовалась. 

— Нет, вы не должны были этого делать, — его голос стал холоднее. — Мы могли бы использовать продукты, которые есть в замке. 

Я прикусила губу. 

— Кто вообще захотел бы этот мусс? 

Его тон вдруг стал резче, и я вздрогнула, не ожидая повышения голоса. Инстинктивно мне захотелось вжаться в кресло, предчувствуя новую волну упрёков. Но неожиданно выражение его лица смягчилось, а в глазах промелькнула лёгкая растерянность. 

— О, кто бы мог подумать, что вы так любите ягоды? 

Я моргнула, растерянно посмотрев на него. Его слова сбили меня с толку, и, возможно, он сам не ожидал, что скажет это вслух. 

— Нет, ну что вы… — я попыталась возразить, но, заметив, как его брови снова угрожающе дрогнули, тут же замолчала. 

В такие моменты не стоит спорить. Лучше просто молчать и внимательно разглядывать узоры на полу. 

— Всё-таки… что насчёт тыквенного пирога? Или сливочного кекса? — вдруг сменил тему Рихт, словно размышляя вслух. 

Я приподняла голову, с недоумением посмотрев на него. 

— Вы хотите, чтобы я их приготовили? Даже без ягод? 

— Нет, подождите! Не нужно делать всё это… 

Я уже подняла руку, собираясь остановить его, но тут вмешалась Мария, решив, что пора спасать ситуацию. 

— Не волнуйтесь, я всё сделаю! 

Она перехватила инициативу с такой уверенностью, что я даже не успела среагировать. 

А Рихт, между тем, спокойно продолжил: 

— Что вы сказали? Тыквенный пирог, сливочное печенье… И что-то ещё? 

Я, не теряя времени, схватила лист бумаги и карандаш. 

— Ты записываешь? — удивлённо спросил он, глядя на меня. 

— Конечно! — я уже приготовилась к диктовке, сверкая глазами. 

Рихт тяжело вздохнул, но ничего не сказал, лишь покачал головой, наблюдая за тем, как я сосредоточенно записываю его слова. 

— Ах, точно! — спохватилась я, лихорадочно записывая. — Тыквенный пирог, сливочные печенья… и что-то вроде кекса? 

— Хмм? 

Я точно услышала, как из его уст вырвался какой-то странный звук — то ли вздох, то ли тихий смешок. 

— Не обязательно это записывать, — голос Рихта вновь стал холодным, словно я уловила нечто, чего не должна была. 

Но я точно слышала! 

— Я всё равно забуду! — упрямо возразила я, крепче сжимая карандаш. 

— Просто используйте ингредиенты, что есть в замке.Вы не охотник, вам не нужно собирать травы. 

— Вы не хотите, чтобы я делала это, да? 

Я взглянула на него, и, судя по тому, как на миг дрогнуло его выражение лица, моя фраза попала точно в цель. 

— Нет, — коротко ответил он. 

Я поспешила поправиться: 

— Спасибо хотя бы за то, что не сказали мне этого делать. 

Рихт молчал, но в воздухе между нами повисло странное напряжение. Я склонилась над бумагой, быстро записывая: «тыквенный пирог», «сливочные печенья»… и всё же, что за кекс он упомянул? 

— Эм… Я собираюсь обработать рану, — внезапно прервала нас Мария. 

Рихт, уловив её взгляд, коротко кивнул: 

— Продолжай. 

— Да, конечно, — Мария смущённо опустила глаза и принялась за работу. 

Мне не было больно, поэтому я лишь кивнула, наблюдая, как она снова окунула ткань в тёплую воду. Почему-то её щеки окрасились лёгким румянцем — полотенце остыло, пока она ждала подходящего момента? 

— Скажите ещё раз… — я не собиралась так просто сдаваться. 

Я ведь так и не выяснила, какой именно кекс он имел в виду. Может быть, он назовёт что-то ещё? Но прежде чем я успела добиться ответа, Мария неожиданно приподняла мой подол вверх. 

— Мария! 

Шорты уже были сняты, и холодный воздух тут же коснулся кожи. Подол остановился на бедре, зажатый в её руках. 

Я схватила её за запястье. 

— Что ты делаешь?! 

— Что? Мария посмотрела на меня, словно я задала глупый вопрос, и только тогда я, наконец, заметила рану. 

Как же так? Я даже не почувствовала… Но поднимать платье в присутствии Рихта?! 

— Э-эм, Рихт… 

Я осторожно повернула голову, стараясь понять его реакцию. 

— Погода не очень… — пробормотал он. 

Я заморгала. 

Что? 

Рихт не смотрел на меня, а уставился в окно. На улице было темно, и за стеклом не было видно ни единого проблеска света. 

Что это вообще за странное замечание о погоде? 

Я поспешно опустила подол ниже, чем Мария подняла, и послала ей взгляд, давая понять, чтобы она продолжала. 

— Что вы там видите? — тихо спросила я, глядя на Рихта. 

Он выглядел так, будто намеренно избежал зрительного контакта. 

— Хм, — он тихо кашлянул, как будто стесняясь, и снова отвёл взгляд в окно. 

Я заметила, как его уши слегка покраснели, и это выглядело… неожиданно мило.