Онлайн чтение книги Выжить в качестве жены главного героя Survive As The Hero’s Wife
Глава 1 - Первая брачная ночь

Канария Истер была дочерью баронского рода, чья слава была уже давно поглощена долговыми обязательствами и забытой наследственностью. Она не отличалась ослепительной красотой, и её фамилия давно утратила всякое значение. Единственная причина, по которой её имя попало в сферу императорского двора, заключалась в милости императрицы, которая, как казалось, щедро распростёрла своё покровительство на эту ничем не примечательную девушку. Если бы не та роковая встреча, жизнь Канарии, возможно, и осталась бы в пределах обыденности, скрываясь в тени её скромного происхождения.

Императрица, известная своей хитроумной политикой и непреклонной волей, не могла допустить, чтобы первый принц заключил брак с представителем могущественного аристократического рода. Это было бы опасным шагом, который мог бы значительно укрепить его позиции и подорвать её собственную власть. В страхе, что такого рода союз может привести к непредсказуемым последствиям, она выбрала Канарию. Эта, на первый взгляд, незначительная фигура стала пешкой на огромной шахматной доске империи, фигурой, которой было суждено играть свою роль, не осознавая всей её тяжести.

И, казалось бы, судьба Канарии могла бы быть относительно сносной, если бы не одно несчастье — её собственная глупость. Она была настолько наивна, что искренне верила, будто её участие в этом дворцовом политическом маневре имеет вес. Канария действовала так, как будто за её плечами стояла сама императрица, готовая в любой момент вмешаться и направить её действия. Она не могла и представить, что для императрицы она была не более чем разменной фигурой, которой можно пожертвовать в любой момент ради более выгодных интересов.

Канария, не догадываясь о своей роли в этом великом спектакле, действительно полагала, что когда-нибудь императрица свергнет её мужа, первого принца, который был наследником по праву первенства, несмотря на его простое происхождение. Она мечтала о том, что однажды, когда её муж потеряет свою власть, она будет свободна. В этом моменте, когда её супруг окажется не у дел, она разведётся с ним и выйдет замуж за того мужчину, которого выберет сама императрица — более достойного, более могущественного.

Как же она была наивна... Как же глупо она верила в то, что её жизнь будет такой, какой она себе её представляла. В её мире существовало место для мечтаний и надежд, но реальность была куда более жестокой и безжалостной, чем она могла себе представить.

В конечном итоге её использовали как пешку в императрицином спектакле, а затем обвинили в преступлениях и казнили. Это был самый предсказуемый финал для злодейки второго плана — жалкий и бесславный.

Канария Истер не смирилась со своей ролью. Она унижала происхождение принца при каждом удобном случае, словно пытаясь доказать всем, что она выше него, даже если знала обратное. Оскорблять его в лицо стало её излюбленным развлечением. Ведь что мог сделать мальчишка, пусть и первый принц, если за её спиной стояла сама императрица?

— Хаа…

Но проблема в том, что теперь я — та самая Канария Истер.

Я не просто унаследовала её тело, я унаследовала её поступки. Растратила выделенную на дворец принца казну на собственные прихоти, окружила себя роскошью, не заботясь о последствиях. Я творила, что хотела, прикрываясь титулом принцессы.

И ещё одна маленькая проблема…

На брачном ложе сидел этот мальчишка. Главный герой романа. Мой муж.

Правильно. Я оказалась в мире книги, которую читала! Причём в роли злодейки второго плана, чья смерть была лишь вопросом времени. По приказу собственного мужа…

Я умерла.

— Эм… привет? Мы ведь ровесники? Можно на "ты"? — неловко спросила я, решив нарушить тишину.

Он выглядел в точности так, как его описывали в романе. Разумеется, счастливым его назвать было трудно.

Комната новобрачных была украшена алыми тканями и роскошными цветами. Всё здесь словно кричало о брачной ночи… Только вот нам было по двенадцать лет!

Я скосила взгляд на сидящего на кровати мальчика. Чёрные волосы, чёрные глаза — точь-в-точь, как в книге.

Как же неловко.

— Всё-таки, наверное, нельзя? Я ведь всего лишь дочь барона, а вы принц… Эм… нельзя, да?

Обращаться на "Вы" к двенадцатилетнему мальчишке казалось мне странным.

Я внимательно наблюдала за ним, ожидая реакции. Наконец он тяжело выдохнул и бросил:

— Делай как хочешь.

— Вот это да, принц! Какое же у вас великодушное сердце!

Я произнесла это с игривой ноткой, но внезапно почувствовала на себе странный взгляд. Меня окатило ощущение, будто в этой комнате скрывался кто-то ещё. Однако, кроме нас двоих, здесь никого не было…

Сердце замерло на мгновение, прежде чем я осознала, кто именно смотрит на меня так пристально. Главный герой этого романа. Тот, кому в будущем было суждено подняться на трон и без колебаний уничтожить меня.

Цезарь.

Меня пробрала дрожь, но я тут же отбросила тревожные мысли. Не сейчас. Он всего лишь ребёнок. Каким бы мрачным ни был его взгляд, он не мог мне ничего сделать… Пока.

Словно желая доказать себе это, я бросилась на кровать, стараясь придать своим движениям нарочитую небрежность. Краем глаза заметила, как принц вздрогнул, но мне было не до него.

Мягкий матрас подо мной напоминал нежное облако, окутывая теплом. Ах, как хорошо… После всей этой свадебной суеты, бесконечных поклонов и натянутых улыбок усталость отступала, словно волна, отступающая от берега.

— Ты не собираешься спать? — раздался приглушённый голос.

Я лениво повернула голову, неохотно отрываясь от подушки.

Бедный мальчишка. Наверное, он нервничает. Ну, ещё бы. В конце концов, ему всего двенадцать. Чего эти взрослые вообще ожидали, затолкав нас в богато украшенную брачную комнату, будто мы не дети, а участники какого-то ритуала?

— Спеть тебе колыбельную? — предложила я с ухмылкой, заворачиваясь в одеяло.

Цезарь резко нахмурился, натянул на себя покрывало и молча отвернулся. Всё в его позе говорило: «Я не намерен иметь с тобой ничего общего».

Я фыркнула и прижалась щекой к подушке, наслаждаясь её мягкостью.

Глупцы. Все они. Императрица, что использовала меня как пешку. Придворные, которые смотрели с презрением, но ничего не могли сделать. Даже сам император, который не утруждал себя вмешательством в то, что творила его жена.

Зачем ей было устраивать этот фарс? Я ведь прекрасно знала, чем всё закончится…

Честно говоря, мне было немного обидно. Его отчуждённость, холодный взгляд, в котором читалось бесконечное недоверие… Но, если подумать, разве он мог относиться ко мне иначе?

Через что только не пришлось пройти этому ребёнку. Императрица, ослеплённая жаждой власти, не упускала ни единого шанса унизить его мать — императрицу-консорт — и самого Цезаря. Она терпела его существование лишь до поры до времени, но стоило ей родить собственного сына, как её атаки стали вдвое жестче.

Цезарь выжил только потому, что рано понял: единственный способ обрести влияние — это война. И когда-нибудь, когда он вернётся с победой, весь двор дрожащими голосами будет превозносить его имя.

Если всё пойдёт по оригинальному сюжету, этот мальчишка, которого я вижу перед собой, вырастет в непобедимого принца, вернётся в столицу с триумфом и станет любимцем императора. Затем он без колебаний уничтожит императрицу… и меня.

А после — женится на леди Ланкастер, как и было предначертано.

Но я ведь не собиралась этого допустить, верно?

Мысль о моём идеальном плане заставила уголки губ дрогнуть в невольной улыбке. Всё просто. Развод, щедрая компенсация, загородное поместье, где я смогу провести жизнь в праздности, вдали от дворцовых интриг. Всё, чего мне нужно, — это избежать того момента, когда вернувшийся с триумфом принц решит отрубить мне голову.

Разве он пожалеет немного золота на достойное содержание бывшей жены?

Хм… если начать относиться к нему хорошо прямо сейчас, он просто разведётся со мной без лишних проблем. В конце концов, он всего лишь двенадцатилетний мальчишка. Изолированный, отвергнутый всеми, заточённый в этом холодном дворце.

В мире, где никто его не принимает, даже малейшая доброта будет для него бесценной. Главное — чтобы потом он не сделал вид, будто ничего этого не было…

Представляя, как спокойно и счастливо я буду наслаждаться размеренной жизнью в своём загородном доме, я медленно погрузилась в сон.

Так и прошла наша первая брачная ночь.

Но стоило мне проснуться, как странная мысль молнией пронеслась в голове.

«Мужчина в спальне благородной леди?»

Я замерла, медленно моргая, прежде чем осознать.

Ах да. Я ведь замужем.

Я автоматически распахнула глаза, ощутив движение рядом. В комнате по-прежнему царил густой полумрак, значит, солнце ещё не взошло…

Ах да. Это же брачная комната.

Я медленно огляделась. Всё вокруг — сплошной алый цвет. В полумраке ткани казались ещё более насыщенными, почти давящими. Этот цвет был повсюду: на занавесках, на балдахине кровати, в вышивке подушек… Какое безумие — оформлять комнату для двенадцатилетних детей так, будто здесь празднуют свадьбу взрослых.

Рядом кто-то шевельнулся. Я замерла, внутренне надеясь, что это няня или служанка. Но нет.

— Ты уже проснулась?

Глуховатый, ещё не до конца проснувшийся голос.

Я повернула голову и увидела темноволосого мальчишку, стоявшего у края кровати. Он переодевался, ловко застёгивая пуговицы на мундире.

— Уже восемь утра, — добавил он будничным тоном. — Просто занавески слишком плотные, поэтому солнце не проникает.

— Восемь?!

Я в ужасе распахнула глаза.

«А может, просто снова заснуть?»

По правилам, члены императорской семьи должны вставать не позже шести утра, если нет особых распоряжений. Или мне сделали поблажку из-за возраста?

— Восемь? Выходит, я действительно выспалась…

Но почему тогда у меня такое чувство, будто по мне проехался табун лошадей? Голова налита тяжестью, веки слипаются, тело ломит, будто я не спала вовсе.

Я недовольно поморщилась, и, кажется, это не осталось незамеченным.

Цезарь тяжело вздохнул и пояснил, глядя на меня сверху вниз:

— Это же первая брачная ночь. Нам дали возможность отдохнуть.

— А-а…

Я заморгала.

То есть они всерьёз рассчитывали, что что-то произойдёт?!

Какое у этих людей странное представление о жизни…

Я уже собиралась возмутиться, но…

Мягкий матрас…

Тёплое одеяло…

И приятная, зовущая дремота…

А почему бы и нет?

Мои губы непроизвольно изогнулись в довольной улыбке, и прежде чем я осознала, моё тело уже опустилось обратно на постель.

— Эй. Вставай. Ты и так уже проспала девять часов.

«Но я же не выспалась…»

Я лениво натянула одеяло до самого носа и промямлила:

— Но я устала… В конце концов, я новоиспечённая невеста! Все должны понять, если я посплю чуть дольше.

— Дело не в этом! Мы же… Ничего не делали! — возмутился Цезарь.

— Вот именно. Так что дай мне поспать…

— Поэтому ты должна встать!

Я недовольно вздохнула.

— Ну давай просто оставим всё как есть! Пусть думают, что хотят. В конце концов, у меня больше не будет возможности выспаться!

Лицо Цезаря вспыхнуло ярко-красным.

Я довольно потянулась, устраиваясь поудобнее. О, как же приятно снова зарыться в мягкое тепло подушек… Вчерашний день был сущим кошмаром.

Меня заставили голодать ради "изящного силуэта" в свадебн

ом платье.Меня мучили часами, водружая на голову адски тяжё

лый венец.Меня вынудили сиять улыбкой перед сотнями придворных, пока я замерзала в тонк

ом наряде.А теперь они ещё и требуют, чтобы я с радостью вскочила с кровати?!

С меня хватит.

— Если ты продолжишь так валяться, все подумают, что… ну… — Цезарь замялся, отворачиваясь. — Что мы действительно что-то делали.

Я лениво зевнула.

— Ну и что? Александр Македонский завёл первую наложницу в тринадцать лет. Императорский сын в двенадцать — уже взрослый человек. Тебе ведь давно должны были провести полное воспитание? — насмешливо протянула я.

Цезарь побагровел ещё сильнее.

－Чёрт!

Я слишком поздно поняла, что задела больную тему. В двенадцать лет девочки часто выглядели даже взрослее мальчиков, но, как видно, законы подобного рода в этих книгах не работали.

Тем более, здесь обучали всему, кроме действительно полезных вещей. Даже в своей прошлой жизни, прожив двадцать пять лет, я ни разу не слышала о половом воспитании — уж тем более не проходила уроков по нему!

«Кто вообще учит этому двенадцатилетних девочек ? В каком месте это нормально?!»

Я судорожно схватилась за одеяло, но слишком поздно — оно уже оказалось у моего новоиспечённого мужа.

— Отдай… — пробормотала я.

— Вставай.

— Не хочу! Я снова буду спать!

— Ты не можешь встать прямо сейчас?!

— Если хочешь спать — иди в свой дворец!

Однако, видимо, ему не нравилось, что его неправильно поняли, и он не собирался сдаваться. Упрямо, с неожиданным для своего возраста упорством, Цезарь продолжал теребить меня, решительно стягивая с меня одеяло.

— Да что же ты за человек такой! — простонала я, крепче сжимая ткань.

Но он не слушал. С силой, не оставляющей шанса на сопротивление, он отбил мою руку, и я невольно зарычала от досады.

— Какой же ты злой! Я просто хочу поспать!

Готовая вновь вступить в бой за свою драгоценную мягкость и тепло, я снова потянулась за одеялом, но в тот же миг его ладонь сомкнулась на моем запястье.

— Ты… собираешься вернуть мне одеяло? — прищурилась я, но наткнулась на серьезный, почти сосредоточенный взгляд.

Что-то в нем изменилось. Он больше не выглядел раздраженным или смущенным, как раньше. В комнате повисло странное, напряженное молчание.

Цезарь вдруг осторожно провел пальцами по моей руке, как будто что-то проверял. Я хотела возмутиться, но не успела — в следующий миг его ладонь легла мне на лоб.

— Кажется, у тебя температура.

— Что?

Я моргнула, не сразу осознавая смысл его слов. Температура?