Онлайн чтение книги Выжить в качестве жены главного героя Survive As The Hero’s Wife
Глава 11 - Искусство светской дуэли

Как бы его ни унижали, наследный принц всё же оставался принцем.

— Как же можно просто так отпустить Его Высочество на войну? Говорят, устраивают пир, чтобы пожелать ему победы.

Заставляют человека идти на смерть, а потом устраивают праздник? В конце концов, у них нет ни капли совести.

Но вне зависимости от моих чувств, мне тоже предстояло там присутствовать. Я действительно не хотела идти, но выбора у меня не было.

Как-никак, я была женой принца. Стиснув зубы, я надела бальное платье. Мне, конечно, нравится наряжаться, но вот что будет потом – совсем другой вопрос.

Одна мысль о предстоящей битве взглядов уже вызывала у меня головную боль. К тому же, рядом со мной находилось существо, которое только усиливало эту боль.

— Это действительно лучший вариант? Ты уверена?

— Да! Без сомнения, госпожа. Вы прекрасны от макушки до кончиков пальцев! — Служанка старалась угодить мне, хоть в её глазах читалась нескрываемая усталость.

Но почему же моя «мать» забрала мою шкатулку с украшениями и начала наряжаться прямо в карете?..

— Хм, это ожерелье… Мне кажется, оно слишком… детское.

Ну, разумеется. Ведь оно принадлежит мне.

Мать Канарии, вернее, моя мать, незадолго до отъезда ворвалась в мои покои и потребовала у меня украшения.

Причина? У неё якобы не было драгоценностей, подходящих под модные тенденции столицы.

Я понимала, что на таком важном приёме соберутся все знатные дамы, но зачем ради этого приходить и требовать что-то у своей дочери?

— Эй, Канна! Это всё твои ожерелья? Ты же ничего не прячешь?

Я ответила безразличным голосом:

— Конечно. Разве я могу солгать вам, мама?

— Конечно, не можешь! Не забывай, кому ты обязана тем, что стала женой принца.

Даже если бы спросить случайного конюха, он бы знал, что Канария Истер стала супругой наследного принца…

Если спросить кого угодно, даже простого конюха, все скажут, что это заслуга императрицы. Тогда о чём она вообще говорит?

Баронесса Истер, похоже, всерьёз верила, что удачно примкнула к нужной стороне и заслужила покровительство императрицы.

Впрочем, мне повезло, что у Канны была именно такая мать.

Если бы она действительно любила свою дочь, я бы испытывала мучительное чувство вины за то, что заняла её тело и выдаю себя за неё.

— Думаю, этот вариант вам подходит больше всего.

— Вот видишь? Ты тоже так считаешь!

Если бы я не стала женой принца, эта женщина, оставшись обычной супругой мелкого дворянина, даже не смогла бы попасть на этот приём.

Проще говоря, она добилась своего, продав собственную дочь.

Повесив себе на шею ожерелье, она теперь критически оглядывала своё платье и тяжело вздохнула.

— Ох… Что, если кто-то догадается, что это платье сшито ещё в прошлом году?..

Не волнуйтесь, другие дамы не станут обращать на вас такого пристального внимания.

К счастью, между нами была заметная разница в телосложении. Иначе она наверняка потребовала бы ещё и моё платье.

Теперь мне стало понятно, почему Канария из оригинала оказалась такой слабохарактерной.

Ведь мать, вместо того чтобы беспокоиться за свою дочь, отправленную во дворец в двенадцать лет, воспринимала её лишь как средство для обеспечения собственной старости.

Баронесса Истер всё продолжала ворчать:

— Мы ведь сейчас наедине, поэтому скажу прямо… Но твой муж! Он вообще думает о престиже семьи? Прошло уже несколько лет с вашей свадьбы, а он до сих пор не прислал нам ничего! Мне уже неудобно перед людьми…

Я просто кивала, пропуская её слова мимо ушей.

Похоже, все деньги, которые она получила от императрицы за то, что продала меня во дворец, ушли на погашение долгов. Иначе с чего бы ей сейчас носить старое платье?

— Но, Канна, знаешь…

Баронесса Истер наклонилась ко мне и прошептала на ухо:

— Ты ведь не переспала с принцем, да?

— Ч-что?!

Я вскрикнула от неожиданности, даже не осознавая этого.

Спать вместе? В смысле… в том самом смысле?

Разве подобные вопросы вообще уместно задавать собственной семнадцатилетней дочери?! Хотя… Тут, в этом мире, семнадцать — уже вполне подходящий возраст для рождения детей.

Но даже с учётом местных традиций, подобное заявление было, мягко говоря, шокирующим. Я невольно провела рукой по предплечью, смахивая мурашки.

— Ты же не собираешься родить ребёнка от этого ничтожества, да? Канна, он не надёжная опора! Разве можно позволить, чтобы наша драгоценная дочь оказалась связана с человеком, которому суждено погибнуть где-то в южных землях? Не беспокойся, я уже нашла тебе замечательного жениха.

— Но… Женщине, уже побывавшей в браке с членом королевской семьи, трудно снова выйти замуж…

— Ой, не говори глупостей! Её Величество Императрица позаботится обо всём.

Теперь мне стало совершенно понятно, откуда у Канарии из оригинала возникло столько ложных иллюзий.

Хотя, насколько я помнила, оригинальная баронесса Истер не была такой безумной. Похоже, её окончательно охватила эта мания после того, как императрица начала проявлять ко мне повышенное внимание.

Интересно, а как она вела себя, когда Цезарь вернулся с войны в статусе героя?

Я попыталась вспомнить, но никаких чётких деталей в памяти не нашлось. В конце концов, Канария была всего лишь второстепенным персонажем, так что подробности жизни её матери, скорее всего, вообще не упоминались.

— Почему ты молчишь? Неужели…

— Ничего подобного не было, так что можете не переживать.

Мы действительно делили одну спальню десятки раз, но с Цезаром всегда просто спали. Ложе в императорском дворце настолько огромное, что даже случайно задеть друг друга пальцем было практически невозможно.

— Ну и славно.

Баронесса Истер облегчённо вздохнула, искренне радуясь моему ответу.

Что ж, и правда хорошо, что у Канны именно такая мать. Мне даже не нужно испытывать угрызений совести.

***

Карета вскоре остановилась перед Эрнандес-холлом — местом сегодняшнего приёма.

После короткой паузы дверца открылась, и передо мной появился Цезарь. Он был одет в идеально сидящий парадный костюм и протягивал мне руку.

Ах да, кстати, Цезарь приехал на карете впереди.

— Постаралась сегодня, — заметил он.

Это был его способ сказать «Ты красивая». Почему бы ему просто не сказать прямо, зачем так усложнять общение?

Я взяла его руку и с лёгкой улыбкой ответила:

— Ты хотел сказать, что я прекрасна? Спасибо.

— …Не перевирай мои слова. Полоски на тыкве не сделают её арбузом.

— Значит, я самая красивая здесь? О, какая честь!

Объективно говоря, я, возможно, и не обладала ослепительной красотой, но выглядела вполне привлекательно.

А уж после тщательной подготовки придворных дам и особенно сегодняшнего макияжа — сомнений быть не могло.

Если здесь кто и был неправ, так это не я, а Цезарь и его странные сравнения.

— …Ладно. Давай просто зайдём.

Он молча потянул меня за собой, и я послушно последовала за ним.

Ах, точно. Я полностью проигнорировала баронессу Истер.

Можно было легко представить её лицо сейчас. Хотя я даже не обернулась.

При следующей встрече меня наверняка ждёт поток упрёков в духе «Ты снова игнорируешь свою мать?!» Да уж, одной только мысли об этом хватило, чтобы почувствовать усталость.

Но разбираться с её жалобами я буду через несколько дней, а сейчас передо мной была куда более насущная проблема.

Я сглотнула и подняла голову. Передо мной возвышались массивные двери Эрнандес-холла.

За ними — поле битвы.

А мне предстояло в него войти.

Пусть боги хранят меня.

Общение знатных дам — дело весьма утомительное. Например, оно выглядит так:

— Какое красивое ожерелье! Это подарок от Его Высочества?

С первого взгляда — просто комплимент. Но на самом деле смысл совершенно иной.

Официально я была всего лишь дочерью провинциального барона, случайно оказавшейся под покровительством Евгении. А значит, согласно законам светского общества, у меня не могло быть хороших отношений с Цезарем.

Так зачем же уточнять, откуда у меня это украшение?

Проще говоря, этот вопрос означал следующее: Ну и что, что ты принцесса? Твой муж тебя даже не любит! Бедняжка!

...Обязательно ли вести себя так по-детски? Наверное, тяжело видеть, как какая-то безызвестная девушка становится выше тебя по статусу. Это я ещё могла понять.

Но когда подобные подколы звучат постоянно, даже моё терпение имело предел.

— Ах, это подарок от Ее Величества Императрицы, — с невинной улыбкой ответила я.

Око за око, зуб за зуб.

Если они играют в детские игры, мне ничего не остаётся, кроме как подыграть.

Иначе говоря, смысл моего ответа был прост: Императрица меня так ценит! Что теперь скажешь?

Конечно, на самом деле это было куплено на выделенные мне средства, но она-то об этом не знала.

Как и ожидалось, у дочки графа на мгновение напряглось лицо. Скорее всего, она подумала то же, что и я: Ну и детский сад.

— О, Ее Величество, должно быть, очень о вас заботится. Вероятно, она переживает, что вы до сих пор не можете привыкнуть ко дворцу.

Переводчик, пожалуйста: Ты уже пять лет как здесь, но императрице до сих пор приходится тебя опекать? По-настоящему деревенщина.

— Я просто благодарна за её внимание. А ваше ожерелье тоже чудесное, Энин. Вы ведь носили его в театр в прошлый раз? Дизайн настолько утончённый, что я сразу его вспомнила.

То есть носишь одно и то же украшение раз за разом… Наверное, с финансами не очень?

— Ах, это подарок от моего жениха. Для меня он очень дорог, вот я и надеваю его чаще обычного.

А у тебя есть жених, который дарит украшения? Нет? Как жаль!

— Ваш жених… Ах, это лорд Эботт Карвель? Должно быть, у вас прекрасные отношения.

Эботт Карвель был известным ловеласом. Да, помолвка могла быть по расчёту, но даже в таких браках измены оставались изменами.

Задеть эту тему было весьма… действенным ходом.

Графская дочь прикусила губу.

Я в ответ ослепительно улыбнулась — с таким видом, будто искренне восхищаюсь их прекрасной помолвкой.