Онлайн чтение книги Выжить в качестве жены главного героя Survive As The Hero’s Wife
Глава 3 - Неожиданный визит

Глаза его расширились, словно перед ним вспыхнул яркий свет. Резко схватив меня за руку, Цезарь произнес слова, как будто ставил последний ультиматум: 

— Эта комната сейчас выглядит иначе, но, как бы там ни было, это моя комната, и ты лежишь на моей кровати! Я прожил здесь больше десяти лет! Мне не нравится, когда мне приходится убирать трупы в моем собственном пространстве. Тем более, если это труп двенадцатилетней девочки! 

— Считай, что я даю тебе шанс только до сегодняшнего дня. Как только взойдет солнце, сразу же возвращайся в свой дворец. 

— Нет, подожди! — попыталась я что-то сказать, но прежде чем я успела закончить, Цезарь резко закрыл дверь, и его шаги затихли в коридоре. 

— Э... 

Нет, подождите, Ваше Высочество! 

Я пыталась приподняться, надеясь хоть как-то оправдаться, но Цезарь уже развернулся спиной, не давая мне возможности продолжить. 

Кажется, он воспринял мои слова как обвинение: «Я хотела умереть, так зачем ты меня спас?» С его точки зрения, это, конечно, было раздражающе. Он, видимо, ожидал другого отношения. 

Не дав мне и слова сказать, он быстро зашагал прочь, оставив меня в одиночестве. Для него я и так была лишь источником раздражения, а теперь, по всей видимости, я ещё и девчонка, которую он спас в последнюю минуту, только чтобы услышать в ответ недовольство. 

Я всего лишь дремала на диване, но проснувшись, услышала: 

— Почему ты меня спас? 

Если бы я была на его месте и увидела человека, пытавшегося покончить с собой, а затем, приложив усилия, спасала бы его, а в ответ услышала бы только недовольство, я тоже разозлилась бы. 

— Входите! — громко сказала я. 

Щелк. 

Однако, вопреки моим ожиданиям, в комнату вошли не он, а служанки. 

Нужно ли мне извиняться? 

Я чувствовала себя неловко, словно сделала что-то не так, и опустилась на корточки, пытаясь скрыть свое смущение. В этот момент снова раздался стук в дверь. 

Когда я повернулась, передо мной предстала странная и почти пугающая картина. Служанки, все одинаковые с головы до ног — одна и та же прическа, одинаковые платья, ровные выражения лиц — как будто скопированные друг с друга, гурьбой подошли к кровати и, не произнося ни слова, одновременно опустились на колени. 

Этот момент был жутким, как из какого-то кошмара. 

— Простите нас, Ваше Высочество! — произнесла одна из них, и все остальные дружно повторили её слова. 

— …Что? — растерянно спросила я, пытаясь понять, что происходит. 

Они пришли сюда… снова? 

Я почувствовала облегчение, думая, что теперь смогу наконец-то объясниться, но в их словах не было ничего, что могло бы прояснить ситуацию. 

Что они вообще несут? 

Я наклонила голову в недоумении, пытаясь осознать, что происходит. 

— Ваше Высочество так крепко спали… Мы подумали, что будить вас было бы неучтиво. — произнесла другая служанка. 

Они казались настолько неестественными, словно я была для них чем-то вроде ненужного придатка, которого можно просто оставить в покое. 

— Это наша вина, что мы поспешно решили, будто ничего серьезного не произошло. Мы подумали, что после короткого сна вам станет лучше… — продолжала служанка, и все остальные снова синхронно кивнули. 

Я была формально принцессой, но разве это значило, что императрица действительно заботится обо мне? Конечно же, нет. Она просто использовала меня, как инструмент для собственных целей, когда ей это было нужно. 

— Простите нас! — вновь произнесли они, и в их голосах звучала искренняя тревога. — Мы совершили непростительный грех! 

Я поняла: если второй принц, родной сын императрицы, взойдет на трон, то я, жена первого принца, автоматически окажусь изгнанной из дворца. Я была лишь пешкой в их игре. 

— А… да… — вымолвила я, пытаясь сдержать себя. 

Императрица оставила меня в покое, потому что не хотела тратить на меня время, и потому что я не была кем-то значимым в их мире. У меня не было мощной семьи или полезных связей. Мой род был аристократическим лишь по названию. 

Императрица управляла всем в дворце, и большинство слуг и служанок были ей подчинены. Таким образом, у них не было ни моральных, ни практических причин заботиться обо мне. Я была бесправной девчонкой, не имеющей ни силы, ни статуса, чтобы кто-то мог посчитать меня важной. 

Я не должна была устраивать из этого скандал. 

Но что будет, если я просто промолчу? Этот вопрос терзал меня, но, несмотря на сомнения, я понимала, что молчание в данной ситуации может привести к последствиям, которые вряд ли окажутся мне выгодными. Какими бы ни были обстоятельства, я оставалась принцессой, третьей по значимости женщиной в стране. И то, что мои служанки, увидев меня в тяжёлом состоянии, решили проигнорировать это, считая, что если я сплю, значит, всё в порядке, — само по себе являлось серьёзным нарушением. 

Они стояли передо мной на коленях, прося прощения, но этого было недостаточно, чтобы стереть следы их халатности. В будущем это могла бы стать серьёзной проблемой для их карьеры, и я не могла не подумать, что именно их беспечность едва не привела меня к смерти. Если бы Цезарь не нашёл меня в полубессознательном состоянии, этот инцидент мог бы закончиться трагически. 

Моя цель была ясна — тихо пережить развод и исчезнуть, не привлекая к себе лишнего внимания. Этот случай, конечно, не входил в мои планы, но он всё же ясно давал понять, насколько шатко моё положение во дворце. Это было болезненным напоминанием о том, насколько я незначительна в этой огромной, холодной системе. Мой статус был лишь формальностью, а моя жизнь не стоила того, чтобы кто-то действительно беспокоился о моём благополучии. 

Если я сейчас промолчу, мне начнут относиться с ещё большим пренебрежением. Возможно, сегодняшнюю ошибку служанок воспримут как незначительное недоразумение, но кто может гарантировать, что в следующий раз всё не будет гораздо хуже? Таким образом, молчание лишь закрепит моё положение бесправной фигуры, которую можно игнорировать. 

Но, если бы я лишь наказала их, урезав зарплату, они, вероятно, не почувствовали бы благодарности. Это не были мои личные служанки, и я не имела полномочий решать их судьбу. В конце концов, кадровая политика во дворце подчинялась исключительно императрице, и именно она принимала решения, кто за что отвечает. 

Значит, у меня не оставалось другого выбора, как воспользоваться своим положением и применить силу более грозного хищника. Я подошла к служанке, стоявшей в первом ряду, и это был момент, когда я решила, что необходимо обозначить свои границы. Показать, что меня нельзя так просто игнорировать. Сейчас мне нужно было решить, какой сигнал я хочу послать: либо я соглашусь с тем, что меня можно обойти стороной, либо я использую шанс, чтобы вернуть себе хоть какую-то власть в этом дворце. 

— Об этом я лично доложу императрице. 

Головы, которые до этого были склонины в унижении, мгновенно подскочили, глаза служанок широко распахнулись в изумлении. Они не могли поверить своим ушам. Конечно, их шокированное молчание лишь подтверждало, что я поступила правильно. Они, безусловно, недооценили меня, считая за простую девушку из провинции, которую можно легко успокоить словами сочувствия и ласковыми речами. 

— Из-за вашей небрежности чуть не погиб представитель королевской семьи. Я — супруга первого принца, выбранная лично её величеством императрицей, и это значит, что я нахожусь в числе тех, кто необходим для обеспечения порядка в этом дворце. И именно поэтому её величество сделала свой выбор в мою пользу. Вы понимаете, что это означает для вас? 

Я не сомневалась, что мои слова произведут должный эффект. Даже если я не была полностью уверена в юридической силе обвинения, это не имело значения. Важно было, что служанки, вероятно, не имели ни малейшего представления о всех тонкостях закона, а потому не могли точно оценить последствия своего проступка. 

— Ваши действия можно расценить как покушение на жизнь члена королевской семьи. 

Я заметила, как их лица побледнели. Конечно, я не ожидала, что это станет для них новостью. Но в глубине души я знала, что если бы я действительно погибла, это дало бы императрице веские причины для поиска новой принцессы. И хотя таких девушек в дворце было более чем достаточно, провести ещё одну королевскую свадьбу было бы чрезвычайно сложным процессом, даже для такой сильной личности, как императрица. 

— Это далеко не простое дело, — продолжала я, встречая взгляд служанок и придавая своим словам ещё больше значимости. 

Я видела, как их лица искажались от страха. Всё, что им было нужно — это сохранить свою карьеру и избегать ответственности. Они понимали, что в случае моей смерти всё, к чему они стремились, было бы поставлено под угрозу. 

— Принцесса, пожалуйста! Простите нас! Мы не хотели… Мы не думали, что это так важно! 

Служанки бросились на колени, умоляя меня о прощении. Я могла видеть, как страх терзал их. Если я умру, это даст принцу идеальную причину отказаться от брака, и все будущие осложнения исчезнут. Вместо того чтобы нести ответственность за неудавшийся союз, он получит возможность скрыться от всех неприятностей. 

— Пожалуйста, простите нас, Ваша Светлость! Мы больше никогда не осмелимся! 

Их голос был полон отчаяния, и я знала, что они больше не осмелятся делать ошибки. Но что будет дальше? Если я окажусь в смерти, императору нужно будет отложить назначение новой принцессы, что, в свою очередь, даст ему достаточно времени для нахождения оправдания. 

Я была поражена тем, как сильно влияние императрицы отражается даже на этих служанках, которые дрожали при упоминании её имени. 

— Я непременно доложу об этом инциденте Её Величеству, — продолжала я. — На самом деле, если я не скажу, наверняка всё уже будет доложено. В этом дворце нет ничего, что осталось бы в тайне от императрицы. 

Что касается наказания, то, скорее всего, всё решит она. 

Но это было не мое дело. 

Я спокойно закрыла глаза. В любом случае, мое положение во дворце было на самом дне. Некому было обо мне заботиться, некому было меня защищать. Поэтому хотя бы в этот момент я должна была направить ситуацию в свою пользу. 

— Хаа… 

Я вздохнула и перевернулась на бок. Голова все еще сильно болела. Состояние моего тела было далеко от идеального, но еще больше изматывало моральное истощение. 

— Ваша светлость… 

Кто-то неуверенно окликнул меня. 

Я приоткрыла глаза и увидела в углу комнаты служанку, которая все еще не ушла. Она смотрела на меня с тревогой в глазах. 

— Что? Почему ты еще здесь? 

Девушка вздрогнула и прикусила губу. Затем, набравшись смелости, тихо спросила: 

— Вы… действительно собираетесь рассказать об этом Ее Величеству императрице? 

Я пристально посмотрела на нее. Она была напугана до ужаса. 

— А почему нет? Вы ведь действительно чуть не убили меня. 

Лицо служанки побледнело от шока. Но мне не хотелось продолжать этот разговор. 

— Уходи. Мне нужно отдохнуть. 

Мой холодный голос оборвал ее попытки сказать что-то еще. Девушка лишь молча поклонилась и поспешно вышла. 

Когда за ней закрылась дверь, я снова закрыла глаза. 

Теперь осталось только дождаться, когда эта новость дойдет до императрицы. 

Чтобы минимизировать наказание, они наверняка будут бегать туда-сюда, используя все возможные связи во дворце. 

Что же мне делать в такой ситуации? 

Основной посыл моих слов заключался в простом, но важном вопросе: разве жена не имеет права поинтересоваться, чем её муж занят в течение дня? Ведь это не просто проявление любопытства, а выражение заботы и внимания к его делам. 

Хотя жара спала, в моей голове всё ещё царил настоящий хаос мыслей. Я всё не могла оправиться от ощущения стыда, которое не покидало меня. Уже одно только то, что в двенадцать лет я была замужем, казалось абсурдным. А уж мысль о том, чтобы публично обсуждать это, звучала ещё более нелепо, словно я оказалась в каком-то фантастическом сне. 

Как только я вернулась в свои покои, первое, что я сделала, — это отдала приказ принести расписание дня Цезаря. Моё сердце слегка сжалось, когда я взяла в руки этот лист бумаги, на котором был расписан каждый его шаг на сегодняшний день. 

— Во второй половине дня у него уроки фехтования? — задумчиво пробормотала я вслух. 

Интересно, зачем это нужно? Ведь в случае войны члены императорской семьи точно не будут сражаться на передовой, так зачем тогда мужчинами во всех фэнтезийных мирах заставляют овладевать мечом? Этот вопрос казался мне почти глупым, но тем не менее я не могла не задуматься о его значении. 

Слуга, получивший мой приказ, моргнул, как будто не мог понять, что именно заставило меня проявить такую неожиданную заинтересованность в деле, к которому я не имела отношения. Я же просто сделала вид, что ничего не заметила, продолжая настаивать на своём. 

Разве жена не имеет права поинтересоваться, чем занимается её муж в течение дня? И в конце концов, это был особый случай — я просто обязана была выяснить, чем именно он занят. 

— Запасов достаточно, — спокойно отозвался слуга. — Хорошо. Скажи повару, чтобы к вечеру приготовил фруктовый сорбет. Такой, чтобы хватило на несколько человек. 

Моё задание, как бы я ни пыталась оправдать его нуждой в утехах и тщеславии, на самом деле было просто попыткой привязаться к Цезарю хоть немного, понять его жизнь с другой стороны. 

Если бы у него были уроки истории, это было бы неудобно. Занятия в помещении не позволяли бы мне просто так войти, не вызвав лишних вопросов. Но уроки фехтования — это другое дело. 

— Ах да, ещё подготовь выход. Прямо сейчас. 

Если занятия проходят на улице, у меня будет шанс подойти к нему незаметно. Я должна была использовать этот момент, чтобы что-то узнать о нём, пусть даже в таком косвенном виде. 

Эни несколько замялась и, наконец, осторожно спросила меня: 

— Утром у вас нет встреч. Могу ли я узнать, куда вы собираетесь? 

— Да, — ответила я, глядя на неё с холодной решимостью. — Я еду во дворец к императрице. 

－...Что? — я не могла поверить своим ушам. Эни выглядела так, словно не могла понять, зачем я собираюсь посетить императрицу. Её глаза распахнулись от удивления, а рот приоткрылся, как будто она спрашивала: «Зачем?» 

Я встретила её взгляд и, не сдержав улыбки, ухмыльнулась. 

— Надо поздороваться с утра, — ответила я, уверенно продолжая свой путь. Даже будучи женой принца, у меня был вполне законный повод для того, чтобы посетить дворец императрицы.