Онлайн чтение книги Выжить в качестве жены главного героя Survive As The Hero’s Wife
Глава 10 - Последняя ночь перед разлукой

Сидя на беседке, я наслаждалась видом на пруд — это было буквально незабываемо. Ландшафт, украшенный с таким усердием, напоминал сцену из шедевра живописи.

Если я разведусь и покину дворец, вряд ли мне удастся наслаждаться таким комфортом. Это немного огорчало.

— Сестра.

— Да.

В этот момент Ноа позвал меня с угрюмым голосом. Его обычно весёлое лицо было полно забот и тревог с вчерашнего дня.

— Ты знаешь, что на южном фронте армия страдает от атак варваров?

— Как же я могла не знать.

Кажется, в каждой стране всегда бывают такие мелкие столкновения с варварами. Эта страна тоже вела долгую войну с ними.

Но проблема в том, что эта война с варварами не была такой уж мелкой, как принято считать.

Варвары представляли собой настолько мощную угрозу, что их атаки могли угрожать самому существованию империи.

Почему? Потому что только так главный герой мог бы проявить себя во всей своей мощи. Южная часть империи уже была разрушена.

Если провести аналогию с миром прошлого, это можно сравнить с гуннами на раннем этапе династии Хань.

Как и в случае с Хань, империя была вынуждена подносить подарки варварам, пытаясь уговорить их, чтобы сохранить мир.

Хотя это и называлось мирным договором, все знали, что на самом деле это было больше похоже на подачку.

Для империи, на самом деле, отдавать подарки ради мира — это было выгодно. Меньше расходов, чем на войну. Но проблема заключалась в том, что варвары каждый год требовали увеличения размера подаяний, угрожая силой.

Они даже в официальных документах для императора писали «подаяние». Для императора это было поводом для настоящего стресса.

Не зря император так лоялен к Цезару, который не раз уничтожал варваров.

Я начала понимать, почему Ноа заговорил о варварах. Принц был уже на пороге семнадцатилетия.

Это значит, что по коварному плану императрицы его скоро отправят на фронт.

В прежнем мире семнадцать лет — это возраст для поступления в старшую школу. Но здесь его собирались отправить не в тыл, а прямо на передовую? Это был почти что приговор.

— Ты слышала от матери, что мой брат...

— Что его отправят на войну?

— Да, ты знала об этом?

— Не слышала напрямую, но догадалась.

Устранив неудобного первого принца и пытаясь успокоить народ на юге, который был недоволен тем, что император оставил его без защиты...

Это был классический случай, когда за одно дело можно получить два результата. Обычные люди не знают о всех сложностях при дворе.

— Это все моя вина. Я должен был вмешаться... — сказал Ноа, осознавая, что если его брат умрет, это будет только его ответственность.

Он, похоже, винил себя за то, что не смог остановить своего брата.

Хм, твой брат вернется домой героем, не переживай…

Зная, что Цезарь обязательно победит и вернется, я не слишком переживала. Но для Ноа это, конечно, был настоящий удар.

— Не переживай. Все будет хорошо. Я верю в твоего брата, — сказала я.

— Но!

Он был на грани того, чтобы расплакаться. Ах, ну и зря ты так переживаешь. Хотелось сказать, что вместо того, чтобы волноваться за жизнь брата, лучше бы подумал о жизни матери.

Я сказала Ноа с убеждением, стараясь вселить в него хоть какую-то надежду.

— Цезарь скоро станет героем. Я в это верю.

— Ты всегда так оптимистична, — заметил он.

－...О, ты что, только что насмешничал? 

Я слегка ущипнула Ноа за бок.

 ***

С того дня, как мы покинули дворец, я и Цезарь стали гораздо ближе.

Из тех, кто был в схожем положении, в дворце оставались только я, Цезарь и Ноа. Вряд ли было бы нормально не сблизиться.

Конечно, я не говорю, что мы стали друзьями, как муж и жена. У Цезаря была девушка, с которой он, похоже, должен был влюбиться.

Эмм... если проводить аналогию, это было похоже на дружбу с парнем, с которым я жила в одном районе больше десяти лет?

Ну, что-то вроде того. Мы с ним уже пятый год, каждый месяц спим в одной постели, и, несмотря на это, совершенно не испытываем неловкости.

Мы стали довольно близкими, но вот странно: Цезарь ни разу не сказал мне, что он собирается отправиться на войну.

Несколько раз была возможность поговорить об этом, но он не произнес ни слова.

Почему? Неужели он не знает?

Я думала, что, возможно, он просто не знает, но по его мрачному лицу было видно, что это не так.

Ноа тоже знал бы, если бы это было правдой, так что он не мог не знать. Я не выдержала и решила сама начать разговор. Мы заговорили об этом на его кровати.

— Ты собираешься в поход, верно?

— Что?

Я откинулась на подушку, скрестив руки.

— Я знала об этом еще давно. Почему ты мне не говоришь? Я же твоя жена, и новости о твоем походе мне стоит услышать от тебя, а не от других.

Как только я произнесла слова "жена" и "муж", моё лицо немедленно покраснело.

Но я не отступила. Цезарь, сев на кровать, с лёгким выражением усталости открыл рот.

— ...Да, ты знала, да?

— Да. Я ждала, когда ты сам скажешь.

— Я не пытался скрывать. Просто... я думал, что тебе не стоит переживать раньше времени, так как это уже решено.

Нет, я совершенно не переживаю! Если бы у меня был выбор, я бы лучше волновалась о голодающих бедняках, чем о судьбе главного героя с его вечными победами.

Почему я должна переживать за того, кто будет встречать славу и победу среди наемников?

Я положила руку на его сжатыми до белизны кулак.

Может, это из-за того, что я когда-то вжилась в роль главного героя, а может, за эти пять лет, что мы жили под одной крышей? В конце концов, я знала, что он станет победителем, но всё равно было немного жалко его.

Как бы ни был он главным героем, пройти через столько трудностей в семьнадцать лет — это слишком жестоко.

— Я не переживаю за тебя.

— Да, не стоит волноваться.

— Ты обязательно станешь героем. Пока тебя не будет, я сделаю себе фиолетовый плащ.

Фиолетовый цвет был традиционным цветом для императоров.

Это было лишь дело императора и генерала, который проводит церемонию награждения.

Цезарь точно понял, что я имела в виду, так как он с удивлением рассмеялся.

— Да, с твоими словами мне стало немного легче.

— Это не просто слова, ты что, не веришь?

До сих пор, пока я не вмешивалась в события оригинала, всё шло, как и в книге.

Например, когда на моём дебюте Грэйси Лэнгкастер

 начинала искать повод для ссоры. Я была поражена, насколько точно её реплики совпали, даже до последнего слова.

«…Ах, подумала о той женщине, и почему-то настроение стало плохим.»

Я мотнула головой, пытаясь избавиться от изображения улыбающегося лица Грэйси.

В любом случае, что я хотела сказать, так это что победа Цезаря будет разворачиваться точно так же, как в оригинале.

— Если переживаешь, просто подумай, что это такая обычная угроза для главного героя.

— …Ты только что была очень смешной.

Цезарь рассмеялся, не сдержавшись. Ну вот, я стараюсь поддержать, а он…

Я хотела бы его ущипнуть, но, не зная будущего, он сейчас, наверное, чувствует себя напряжённо и угнетённо. Поэтому я решила не злиться.

Вместо того чтобы ударить, я обняла его за плечи.

Бедняга.

В семнадцать лет я, наверное, думала о том, как бы пропустить урок, а он в этом возрасте отправляется на войну.

Невзирая на то, что он главный герой фэнтези, это по-настоящему жалко.

И, конечно, победа не будет лёгкой — ему предстоит много страданий.

Я почувствовала, как его плечи напряглись, и начала мягко постукивать по ним, как по кошачьей попке.

— Всё будет хорошо, не переживай.

Несмотря на все мои попытки успокоить его, его напряжённые мышцы не расслаблялись.

Мои руки начали болеть, и я решила немного отступить, так как, в конце концов, я пыталась поддержать его, пока он не расслабится. Я осторожно отодвинулась от Цезаря, бросив на него взгляд.

Тогда он, не обернувшись, побежал в свою библиотеку, прилегающую к спальне.

— Эй, ты куда?

Бам!

Я последовала за ним, но дверь библиотеки уже была закрыта.

Он даже замкнул её на ключ. Я стояла у двери и беспомощно постучала.

Почему он вдруг так себя ведёт?

— Я что, что-то не так сказала?

— …Ты иди спать первой. Я немного позже выйду.

Его голос не звучал зло, но я вспомнила, что, когда он мчался к библиотеке, его уши были красные.

Ага.

Неужели...

— Ты что, плачешь?

— Нет!

Сильный отказ часто означает противоположное. В самом деле, в семнадцать лет для мальчика было бы стыдно показывать свои слёзы на людях. В этом возрасте он был особенно чувствителен.

Насколько же стрессовым должен был быть его день, если такая небольшая поддержка могла вызвать слёзы? Он всё же ещё мальчишка.

Я кивнула, понимая его. Тем более, он же принц. Его гордость наверняка велика.

В такие моменты лучше не делать вид, что ты всё знаешь. Я отступила от двери на шаг и крикнула.

— Ну, я тогда спать!

Но ответ не последовал, и я долго ждала, но не услышала ничего.

Ну, что ж. Я вернулась в свою постель и, подоткнув одеяло, уютно устроилась. В конце концов, мне удобнее было спать одной.

Прошло совсем немного времени, и я погрузилась в глубокий сон.

Когда я проснулась на следующее утро, Цезаря уже не было в замке. Рядом с моей кроватью осталась только вмятина, как будто кто-то недавно лежал рядом.