Онлайн чтение книги Мое тело кем-то одержимо My Body Has Been Possessed By Someone
Глава 125

«Я твой папа».

«Я твой папа…»

Эти слова обрушились на Канну, как удар грома. В ушах раздался оглушительный рёв.

— Ты моя дочь.

Он медленно приближался.

— Канна.

Пока он не подошёл совсем близко, Канна не могла пошевелиться. Смертельно бледная, она смотрела на него снизу вверх.

— Я хотел встретиться с тобой.

Влажные чёрные глаза — как же они были похожи на её собственные.

'Это нереально'.

— Божественный Дух.

Даже этот голос, сорвавшийся с её губ, казался ей чужим.

— О чём вы сейчас говорите?

— Ах… прости.

Божественный Дух, вытирая слёзы, печально улыбнулся.

— Ты ведь ничего не знаешь. До сих пор ты, должно быть, считала Александро Адиса своим родным отцом.

Александро Адис.

Герцог Адис.

Отец.

Да, он был её отцом.

Ненавистный, пугающий, но, несмотря ни на что, он был её отцом.

Но что? Кто, говоришь, мой папа? Внезапно сознание прояснилось.

— Прошу прощения, но…

— …

— То, о чём вы говорите… это так неожиданно.

— Да, прости. Я поторопился.

Божественный Дух сделал глубокий вдох, словно пытаясь успокоиться.

Вдох, выдох, шмыгнул носом. Эти жесты были такими человеческими. Не как у феи или привидения.

И до жути похожими на её собственные.

— Ты ведь знаешь Сонхи?

Осторожно спросил Божественный Дух.

— Откуда вы её знаете, Божественный Дух?

— Думаешь, я её просто знаю?

Он вздохнул с тоской.

— Я ведь любил её.

Я думала, меня уже ничем не удивить.

— Ты — дочь Сонхи и моя.

Какая самонадеянность.

— Мы вместе с Сонхи выбрали тебе имя. Выбрали из её любимых красных цветов.

Божественный Дух улыбнулся, вспоминая счастливые времена.

— На самом деле, её любимым цветком была роза, но для имени девочки это было слишком банально. Поэтому мы выбирали между сальвией и канной и остановились на канне.

Канна. Название красного цветка.

'Ах'.

В этот миг мелькнуло имя.

То имя, которое она когда-то носила.

'Чжухва…'

Чжухва.

Имя, означающее «красный цветок».

Внезапно, совершенно невообразимый до этого фрагмент идеально сложился в единое целое, и жуткое ощущение пробежало по телу до самых кончиков волос.

'Мама — моя мама?'

'Значит, Чжухва — моя родная сестра?'

— И как мне в это поверить?

— Сонхи была выдающимся алхимиком.

Ответил Божественный Дух, словно только этого и ждал.

Он наклонился и подобрал один из магических камней.

— Она лучше всех умела извлекать магическую силу, заключённую в магических камнях, и использовать её в алхимии.

В тот же миг Канна вздрогнула.

Алхимики в этом мире определённо существовали.

Существовали-то существовали.

Однако алхимиков, обладавших врождённой способностью свободно использовать магическую силу камней, можно было пересчитать по пальцам.

Именно таких, как Канна.

— Магические камни, то есть магия, изначально не принадлежат этому миру. Это чужеродная сила из другого мира, появившаяся после того, как на этой земле выросло Мировое Древо.

Божественный Дух смотрел на чёрный, блестящий магический камень. В его взгляде читалась смесь любви и ненависти.

— Чужеродная сила — магия. И Сонхи, которая тоже была, по сути, чужеродным элементом. Между чуждыми вещами оказалось нечто общее.

Внезапно это слово её задело.

'Чужеродным элементом?'

— Поэтому Сонхи так умело обращалась с магическими камнями. Возможно, так же, как и древние алхимики, уже исчезнувшие. И…

Божественный Дух посмотрел на Канну с какой-то уверенностью во взгляде.

— Ты, в чьих жилах течёт её кровь, несомненно, тоже выдающийся алхимик.

Так и было.

Действительно так и было.

По правде говоря, Канна не встречала алхимика искуснее себя.

Если бы Александро насильно её не подавлял, она, несомненно, прославилась бы на всём континенте.

Но Александро, отец, был против. Он велел не выставлять это напоказ.

Он скрыл её талант от посторонних глаз.

— У тебя с Александро нет ни капли общей крови, вы чужие люди.

Сказал Божественный Дух, словно прочитав её мысли.

— Герцог Адис отнял тебя у меня. Я хотел спасти тебя. Поэтому несколько раз пытался вызволить, но…

— Подождите, подождите минутку.

Голова кружилась. От потока информации, обрушившегося на неё, словно цунами, мозг, казалось, вот-вот взорвётся.

Канна подняла руку, останавливая его.

— Отец и мама… Сонхи переписывались. Корейский язык он, наверное, тоже выучил у мамы. Если бы её похитили, такого бы не было…

— Александро ненавидит Сонхи.

От слов Божественного Духа язык Канны словно прилип к гортани.

— Уверяю тебя, Александро мечтает убить Сонхи.

Внезапно мелькнула одна сцена.

Тайная комната. Враждебность отца. Яростная враждебность, направленная на Сонхи и Божественного Духа.

— Письмами обмениваются не только в дружеских отношениях. Сонхи тоже ненавидела Александро.

— …

— Она называла Александро прозвищами, которые ему не нравились, и часто язвила на языке другого мира, которого он толком не понимал.

Треск, треск, треск.

— Поверь моим словам.

Откуда-то донёсся звук треска.

— Канна, ты моя дочь.

Мир, который до сих пор служил ей опорой.

— Тебя похитил и держал в заточении Александро.

Это был звук, с которым этот мир полностью рассыпался на куски.

Канна с пустым выражением лица смотрела на Божественного Духа.

— У меня нет никого, кроме тебя, Канна.

До смешного похожее лицо.

— Сонхи бросила тебя и меня, нас, и всё-таки вернулась в свой мир.

В Корею.

— Она всегда тосковала по родине. Говорила, что на родине у неё маленькая дочь и муж.

Божественный Дух печально улыбнулся.

— Но я не виню её. Ведь у меня есть ты, которую оставила Сонхи.

— …

— Так что оставайся здесь со мной. Я провозглашу тебя святой и положу весь Западный континент к твоим ногам.

Святая, Западный континент, к моим ногам.

Такие хвастливые слова слетали с его губ так легко.

Однако произнёс их Божественный Дух. Глава Великого Храма.

Даже император не посмел бы прямо взглянуть на него. И такой Божественный Дух говорил.

«Я твой папа».

«Давай будем вместе».

«Я отдам тебе Западный континент».

— Это так неожиданно.

Приманка была роскошной и аппетитной, но Канна не клюнула. У неё не возникло даже малейшего желания.

Это не походило на еду, которую можно было бы проглотить.

Такое сильное чувство отторжения возникло у неё.

Возможно, это была интуиция, близкая к инстинкту.

Она поняла, что он её отец. Похожее до мелочей лицо было тому доказательством. То, что её мать — Сонхи, она тоже, в общем-то, поняла.

И всё же она не могла полностью ему доверять.

— Мне нужно время подумать.

'Для начала нужно уйти отсюда'.

В голове громко зазвенел сигнал тревоги.

'Действительно ли этот человек её отец или нет'.

'Собирается ли он отдать ей этот континент или нет'.

'Сначала нужно уйти и подумать в одиночестве'.

— О, конечно. Я дам тебе сколько угодно времени на размышления.

Божественный Дух мягко улыбнулся.

— Я предоставлю тебе лучшую комнату в храме, Канна. Ты сможешь оставаться здесь без всяких неудобств.

Однако он уже считал, что Канна останется здесь.

Нет, он решил.

Самовольно.

По затылку пробежал холодок. Сигнал тревоги зазвучал ещё громче.

— Куда бы я ни пошла, это моё решение.

В этот миг в чёрных глазах Божественного Духа мелькнула печаль.

— Ты всё-таки мне не веришь.

— Это слишком неожиданно. Поймите меня.

— Ты сама пойми меня.

В этот момент, услышав приближающиеся шаги, Канна обернулась.

— Пойми, пожалуйста, Канна, что я не могу тебя отпустить.

Когда они успели подойти? Десятки мужчин в кроваво-красных одеждах преграждали ей путь сзади.

Она узнала, кто они.

Исполнители Великого Храма.

Это были жрецы, созданные для боя!

Исполнители встали по обе стороны от Канны и схватили её за руки.

— Что вы сейчас делаете?

— Я защищаю тебя.

— Защищаете?

— Александро — чудовище. На этот раз он проявил неосторожность и упустил тебя, но другого шанса не будет. Это единственный шанс спасти тебя.

Он говорил совершенно самовольно.

Может, поэтому Канна, наоборот, стала ещё хладнокровнее. Она думала в очень спокойной манере.

И быстро закончила расчёты.

'Для начала нужно сделать вид, что подчиняюсь'.

Если подумать, то остаться здесь на какое-то время выгоднее, чем уезжать прямо сейчас.

Это будет шанс собрать информацию и определить, правдивы ли слова Божественного Духа.

А потом, улучив момент, можно будет сбежать или что-то ещё.

Она была уверена, что сможет сбежать.

Сейчас в её ожерелье и кольце были яды, способные вырубить человека на несколько дней.

И это ещё не всё. Усыпляющие благовония, яды и прочее — она приготовила всевозможные вещества, способные обезвредить кого угодно.

'Для начала сделаю вид, что подчиняюсь'.

В тот момент, когда Канна собиралась принять предложение.

— Эй.

В этот момент раздался низкий голос.

Не только Канна, но и исполнители удивлённо обернулись. И увидели мужчину.

— …Орсини?

Это был Орсини. Он стоял, небрежно закинув меч на плечо.

— Что ты здесь делаешь?

На мгновение воцарилась тишина.

Никто не заметил, как он приблизился к владениям Божественного Духа, прямо за спины исполнителей!

— Так это господин Орсини Адис.

Божественный Дух спокойно улыбнулся.

— Возвращайся. Это мои владения, владения Божественного Духа. Тебе здесь не место.

— А. Так вы Божественный Дух.

Орсини ответил небрежно, словно ему это было совершенно неинтересно.

— Мне всё равно, кто вы и где это место. Но её я заберу.

Орсини взглядом указал на Канну.

— Так что прикажите исполнителям немедленно убрать от неё руки. Пока я им запястья не отрубил.

В тот же миг по затылку Канны пробежали мурашки.

'Это и есть жажда крови?' Воздух вокруг Орсини колол кожу, словно острые шипы.

— Дерзко. Вылитый Александро в молодости.

— Приму за комплимент.

— Комплимент, говоришь.

Аха-ха-ха-ха! Божественный Дух громко рассмеялся.

— Ты слышал, что Канна — моя дочь?

На мгновение глаза Орсини сильно дрогнули. Но тут же он язвительно усмехнулся.

— Обязательно это слышать, чтобы понять? Кто угодно увидит, что они похожи как две капли воды.

— Да, похоже, ты этого не слышал. Тогда я скажу. Канна — моя дочь. Понимаешь, что это значит? Это значит, что вы с ней не брат и сестра, а совершенно чужие люди, не связанные ни каплей крови. Так что.

Божественный Дух сделал широкий жест, словно оказывая милость.

— На этот раз я закрою глаза на твою дерзость, так что возвращайся.