Онлайн чтение книги Мое тело кем-то одержимо My Body Has Been Possessed By Someone
Глава 170

— Неужели это вы, доктор Татьяна?

Она шла, прижимая к себе свёрток с травами, когда позади раздался голос.

'Чёрт возьми. Это тот самый тип'.

Канна мысленно выругалась, но, улыбнувшись, обернулась.

— Священник Астан.

На вид ему было лет двадцать пять-двадцать девять. Мужчина в белоснежной рясе приближался, елейно улыбаясь.

— Боже, вы несёте такую тяжесть.

— Нет, он не тяжёлый.

— Да что вы. Я не могу позволить, чтобы хрупкие ручки доктора Татьяны несли такое. Прошу, отдайте его мне.

Свёрток с травами был не таким уж и тяжёлым, но этот священник, похоже, считал, что у Канны не хватит сил даже на это.

— Всё в порядке, святой отец.

— Эх. Опять вы за своё, опять.

Священник Астан подошёл ближе и схватил Канну за запястье.

На мгновение Канне захотелось пнуть его, но она сдержалась благодаря нечеловеческому терпению.

— Вы каждый раз отказываетесь даже от такой малости. Доктор, у вас талант сводить мужчин с ума.

По её воле, она бы не только пнула его в пах, но и добавила, однако этого делать было нельзя.

Ведь он священник, присланный из Великого Храма.

'Проклятье, это всё из-за Чёрного Тумана'.

За последние три года мир сильно изменился.

Чёрный Туман распространился со взрывной силой, и Великий Храм, чтобы противостоять ему, отправил по одному священнику в города каждой страны.

Все они были священниками с выдающейся святой силой, поэтому оказали немалую помощь в сдерживании Чёрного Тумана, и благодаря этому к ним ко всем относились как к государственным гостям.

Это отличалось от прежней политики Великого Храма.

'Ещё бы, ведь глава Великого Храма сменился'.

Три года назад кровавая реформа в Великом Храме потрясла весь континент.

После престолонаследия, утопавшего в смерти и резне, политика Великого Храма изменилась.

Как бы то ни было, если бы она напала на священника, присланного таким Великим Храмом, её могли бы сжечь на костре за святотатство.

— Отпустите.

Канна грубо отдёрнула руку.

Оставив позади липкий взгляд священника Астана, Канна быстро зашагала прочь.

'Неужели все священники Великого Храма не в своём уме?'

Она вздохнула и пошла по коридору, как вдруг кто-то резко дёрнул её за руку. Свёрток с травами глухо упал на пол.

— Ш-ш-ш.

Канна собиралась было вырваться, но руки её ослабли.

— Это я, Татьяна.

Канна искоса обернулась.

Обнявший её сзади Алексей прижимался подбородком к её плечу.

'Но ведь это коридор?'

'Место укромное, и никого нет, но кто знает, вдруг кто-нибудь пройдёт'.

Канна занервничала и легонько постучала его по руке.

— Ваше высочество, отпустите. Что, если кто-нибудь увидит?

— Тогда придёшь ко мне в комнату?

— Позже, если будет время.

'Даже если время будет, не пойду'.

Однако, чтобы выпутаться из этой ситуации, Канна ответила уклончиво.

И Алексей раскусил её.

— Лжёшь. Ведь не придёшь?

— Ваше высочество.

В этот момент Алексей взял её за подбородок. Когда их губы соприкоснулись, Канна, почти смирившись, приняла его поцелуй.

Прикосновение его тепла всё-таки не было ей неприятно. Даже не то чтобы не неприятно — на самом деле, ей это очень нравилось.

— Прости. Не могу больше терпеть.

Тихо пробормотав это, Алексей развернул Канну и прижал к стене. И снова впился в её губы.

Канна, глядя на мужчину, жадно впивавшегося в неё, искоса огляделась.

'Это ведь коридор, так что не должен ли кто-то один оставаться с открытыми глазами и следить?'

— Сосредоточься.

Словно заметив её мысли, прошептал он, не отрывая губ. Его учащённое дыхание коснулось её.

— Здесь не та обстановка, чтобы сосредоточиться, ваше высочество.

— Поэтому иди ко мне в комнату.

— Я же сказала, что поняла.

— Правда? Можешь обещать?

Канна едва заметно улыбнулась и оттолкнула его от плеча. Алексей послушно отстранился.

— Нет. Обещать не могу.

— Вот видишь.

Алексей словно выдохнул эти слова и крепко обнял её за талию.

— Ты и вправду…

— Что я?

— …Действительно плохая женщина.

Внезапно её посетило чувство дежавю.

'Когда это было? Где это было?'

'Кажется, кто-то уже говорил мне нечто подобное'.

Она на мгновение задумалась, но, не сумев вспомнить, тут же забыла.

'Как всё так вышло?'

Канна вздохнула.

Последние три года.

Действительно, многое произошло.

Итак, как же у них с Алексеем всё так получилось…

Три года назад.

После излечения болезни Лоренцо, Канна официально получила должность придворного лекаря.

— Думаю, мне будет спокойнее, если я буду лично за ней присматривать. Сделаю её своим личным лекарем.

Алексей, которого беспокоило присутствие Канны, попросил королеву назначить её своим личным лекарем.

— Хорошо, пусть так и будет.

Королева с готовностью согласилась.

Алексей лично присматривал за Канной.

Словами это называлось присмотром, на деле же ничем не отличалось от надзора.

Алексей считал Канну бомбой замедленного действия.

Женщина, похищенная у семьи Адис, — он видел в ней ту, что в момент «взрыва» нанесёт Ялдену огромный урон.

Однако семья Адис не предпринимала особых попыток её разыскать, и когда стало ясно, что они действительно считают Канну мёртвой, он понемногу начал успокаваться.

— Похоже, ты всех как следует обманула.

— Приму это за комплимент.

— Хм, комплимент ли это?

— Разве не комплимент?

— Если ты смогла обмануть Адисов, значит, сможешь обмануть и нас. Я не могу тебе доверять.

— Тогда не доверяйте.

Раздражённая его колкостями, Канна ответила ему тем же, не уступая.

— Я не собираюсь добиваться расположения вашего высочества ради карьеры или власти. Поэтому мне не нужны ни ваше доверие, ни ваша милость.

Так продолжались их холодные отношения.

Однажды Алексей отравился ядом и был на волосок от смерти.

Канна всеми силами спасла его.

Не смыкая глаз, она дежурила у его постели и лишь однажды, прислонившись к изголовью, заснула.

Прошло минут десять забытья? Канна открыла глаза оттого, что кто-то гладил её по волосам.

Это был Алексей.

Он касался её волос и пристально смотрел на неё.

— Ваше высочество?

Когда Канна проснулась, Алексей заметно вздрогнул и отдёрнул руку.

Он покраснел, как мальчишка, словно сам удивившись своему поступку.

Однако это было неважно.

— Вы пришли в себя. Я так рада, что вы открыли глаза.

То, что она спасла его, — вот что было важно.

После этого настороженность Алексея несколько уменьшилась.

Как-то раз она ставила ему иглы на бедро. Это было для лечения мышечной боли.

Алексей, казалось, рассердился на Канну за то, что она так невозмутимо касалась его бедра.

— Похоже, ты привыкла к мужскому телу. Так спокойно прикасаешься.

— Конечно. Разве вы не знали? Как бы там ни было, у меня есть опыт замужества. Я знаю всё, что нужно знать.

В глазах Алексея на мгновение вспыхнул огонь.

— Больше никогда не упоминай об этом.

И, глядя на неё в упор, он угрожающе предупредил:

— Ты должна забыть того мужчину, тот момент. Потому что твоё имя — Татьяна Евгения.

Теперь, вспоминая это, она понимала: Алексей ревновал.

Однажды, когда их напряжённые отношения всё ещё продолжались.

Канна лишь раз прослезилась.

'Я больше по нему не скучаю'.

Стоя на террасе своей комнаты и безучастно глядя на ночное небо, она уронила слезу.

Она больше не скучала по своему бывшему возлюбленному, Ёну. Его лицо и голос стали расплывчатыми.

Когда-то, кажется, она его любила, но, живя в суете, видимо, совершенно забыла.

'Живи хорошо. Ты должен быть счастлив'.

Это были слёзы прощания.

— Почему ты плачешь?

Канна резко обернулась.

Алексей смотрел на неё сердитым взглядом.

— Ваше высочество, почему вы здесь?..

— Скучаешь по тому мужчине?

'Опять речь о герцоге Валентино? Сам же грозился, чтобы я забыла, а теперь сам же об этом заговаривает'.

— Нет. Дело не в этом. Просто.

Канна печально улыбнулась.

— Просто… луна очень красивая.

Алексей, молча смотревший на неё, подошёл ближе. И сделал нечто совершенно невероятное.

Он поднял руку и вытер слёзы, мочившие её щёку.

— Не плачь. Когда ты плачешь, у меня болит сердце.

В тот момент она была так слаба, что проливала слёзы.

Была ли она околдована магией лунного света?

Алексей поцеловал её, и Канна не отстранилась.

Потому что ей было слишком одиноко.

Потому что тепло его тела, утешавшее и обнимавшее её в тот миг, было таким согревающим.

Поэтому она не хотела отталкивать его.

И, кажется, с того момента она полюбила его.

На самом деле Канна хотела кого-нибудь полюбить.

Всё это время ей было ужасно одиноко.

Устав от жизни в изоляции, она теперь хотела взять кого-нибудь за руку. Хотела дарить кому-то любовь и получать её в ответ.

И в тот миг руку ей протянул Алексей.

Она подумала, что это неплохо.

Его лицо, тело, голос, тепло, окутывавшее её лицо, — всё это было ей по вкусу.

Поэтому она взяла Алексея за руку.

Хотя на следующий же день пожалела об этом.

'Наследный принц — нет'.

Придя в себя, Канна мучилась от сильнейшего раскаяния.

Она стала такой одинокой и чувствительной, что в итоге поддалась эмоциям!

После того поцелуя Алексей преобразился.

Она думала, что он просто колючий наследный принц, но оказалось, что он был колючим, потому что сдерживал желание прикоснуться к ней.

Когда ему больше не нужно было сдерживаться, наследный принц стал действовать напористо.

'Вот почему, естественно, поползли слухи'.

Канна вздохнула, вспоминая прошедшие дни.

— Ваше высочество, как бы то ни было, не делайте этого в коридоре.

— Это потому, что ты меня избегаешь.

Алексей посмотрел на неё глазами, полными недовольства.

— Говорят, ты и в этот раз отказалась от титула.

— Да.

— Прими титул. Стань дворянкой. Иначе мы с тобой ничего не сможем достичь.

…

— Татьяна, я хочу объявить всему миру, что ты моя возлюбленная. Разве ты не этого хочешь?

Канна молчала.

'Он спрашивает, не хочу ли я объявить об этом?'

'Ни за что'.

Наследный принц Ялдена — мужчина, на которого в качестве жениха нацеливалась даже Амелия.

Если она станет возлюбленной мужчины, пользующегося вниманием всего континента, то, несомненно, и сама привлечёт к себе не меньшее внимание, и кто-нибудь мог бы раскрыть её истинную личность.

'Было бы хорошо, если бы Алексей не был наследным принцем'.

Тогда бы ей не пришлось слышать от Лоренцо, что она — содержанка.

Лекарь из простолюдинов и наследный принц.

Из-за непреодолимой разницы в статусе Канна прослыла его «содержанкой». А не возлюбленной.

'Если ты так сильно меня хочешь, то откажись ради меня от престола'.

Канна подумала об этом лишь про себя.

Это были слова, которые она никогда не смогла бы произнести вслух.