Онлайн чтение книги Мое тело кем-то одержимо My Body Has Been Possessed By Someone
Глава 175

Впервые за несколько лет она услышала голос Орсини.

— Терпеть не могу шумную болтовню. Советы мне не нужны, так что быстро лечи и уходи.

В этот момент Канна едва не вздохнула с облегчением.

Слава богу.

Если бы он потребовал ответа, её бы точно раскрыли.

К тому же, по счастливой случайности, его лицо было прикрыто книгой.

Если она успеет вылечить его и уйти, прежде чем он уберёт книгу и потребует ответа…

'Я смогу закончить это, не будучи раскрытой'.

Канна быстро подошла и села рядом. Она осмотрела его рану.

На его правой руке виднелась длинная царапина, словно от когтей чудовища.

'Кстати, я слышала, что он не может пользоваться правой рукой'.

Это, несомненно, были последствия того сильного яда, который он принял три года назад.

Она знала об этом из новостей, но, увидев это собственными глазами, почувствовала себя странно.

Это рука, которую она искалечила. Жертва, принесённая ради мирной жизни.

‘Хватит. Это ненужные мысли'.

Сейчас не время для раздумий.

Канна осторожно взяла Орсини за руку.

В этот момент его тело внезапно вздрогнуло. Он застыл, как камень.

'Что это с ним?'

Неужели он узнал её только от прикосновения руки?

Но ведь его правая рука, которой она коснулась, должна была быть лишена чувствительности?

'Да, этого не может быть. Правая рука — это просто украшение'.

Похоже, её опасения были напрасны, потому что после этого Орсини никак не реагировал.

Канна с облегчением быстро задвигала руками. При этом она искоса посмотрела на книгу, прикрывавшую его лицо.

'Наказание Сизифа?'

'Орсини читает такие книги?'

Это была очень старая классическая литература.

Рай на земле, созданный богом, мир, где не нужно было ни на кого охотиться и ничего есть, чтобы выжить.

Сизиф был первым убийцей в этом раю, он убил оленёнка.

За это бог наказал Сизифа.

Он должен был катить соль, размером больше его самого, чтобы заполнить ею море.

Однако соль, попадая в море, тут же растворялась.

Несмотря на это, Сизиф продолжал катить соль.

Он катил и катил, надеясь, что когда-нибудь соль заполнит море, и его наказание закончится.

Поэтому наказание Сизифа означало вечное, нескончаемое наказание.

'Орсини читает такую классическую литературу'.

'Занимается чем-то неподходящим для себя'. — Подумав так, она перевязала ему руку.

На этом всё было закончено.

Когда Канна отняла руки и собралась встать.

— …!

На мгновение ей показалось, что сердце остановилось.

Канна застыла на месте.

И очень медленно опустила голову, посмотрев на своё запястье.

Орсини протянул левую руку и схватил её за запястье.

'Что это?'

От волнения во рту пересохло.

Канна осторожно потянула запястье назад. Щёлк. Его рука послушно упала вниз.

'Что это? Что?'

Сердце бешено колотилось. Однако она спокойно повернулась. Спокойно пошла.

Выйдя из комнаты, она увидела, что дежурный рыцарь собирается что-то сказать. Она проигнорировала его и прошла мимо. Шла, шла и шла.

'Меня раскрыли'.

По шее стекал холодный пот.

'Меня точно раскрыли!'

Иначе он бы не схватил её так внезапно.

'Нужно бежать, прямо сейчас!'

Времени собирать вещи нет. Канна, словно обезумев, направилась прямо к воротам замка.

Когда она попыталась выйти из ворот, стражник спросил:

— Доктор? Куда вы?

— Откройте ворота. Я иду в деревню за необходимыми лекарствами.

— Что? Ночью, одна?

— Это срочно. Лекарство для сэра Орсини Адиса. Так что быстрее, пока не поздно!

— А, да, да. Понял.

Как только ворота открылись, Канна быстро побежала.

'Куда идти? Куда?'

В деревню?

'Нет, никто не должен видеть, как я убегаю'.

Тогда на охотничьи угодья.

Канна резко изменила направление. Она побежала к лесу, где лорд любил охотиться.

— Чёрт побери.

Ругательство само собой сорвалось с губ.

— Чёрт побери, чёрт побери!

Последние три года были такими мирными.

Она была по-настоящему счастлива.

И в этот самый миг она слышала, как это счастье трещит по швам.

— Чёртовы Адисы!

Она сбежала от Адисов, и вот опять Адисы.

Канна была так зла на эту реальность, что не могла сдержаться. Ей постоянно казалось, что кто-то шепчет ей за спиной.

Не убегай.

Бежать бесполезно.

Это её настоящая жизнь.

Как Сизиф, приговорённый к вечному наказанию — заполнять море солью до самой смерти, так и её судьба — мучиться в оковах Адисов.

— Канна.

Сколько она так бежала? Раздался низкий голос.

— Стой.

Канна не остановилась.

Этот голос за спиной, этот голос, этот чёртов голос.

Так и есть. Этот ублюдок всё-таки догадался!

В этот момент.

Вжик!

Что-то очень острое пронеслось мимо, быстро проскочив рядом, и с силой вонзилось в дерево перед ней.

Это был кинжал.

Только тогда ноги Канны остановились.

Опустив взгляд, она увидела несколько разбросанных прядей волос.

Её собственных волос.

В этот миг её осенило.

'Я умру'.

Если она двинется дальше, он её убьёт.

'Чёрт…'

Пока её охватывало чувство поражения и отчаяния, послышался звук шагов, мнущих траву.

Канна закрыла глаза.

Она так не хотела этого снова.

'Убивать людей, я так не хотела этого снова'.

Канна провела большим пальцем по холодному металлическому кольцу.

'Ты снова заставляешь меня убить тебя'.

Это было кольцо со спрятанной отравленной иглой, которое она всегда носила для самозащиты.

Она выждет момент, когда Орсини подойдёт ближе, и заколет его. Другого выхода нет.

В тот самый миг, когда она приняла это решение.

В следующую секунду огромная тень резко поглотила её. Он приблизился беззвучно, быстро, как ветер.

После этого ей оставалось только подчиняться.

Её тело насильно развернули. Он одним махом сорвал с неё кольцо и бросил его, а затем, не дав опомниться, грубо сорвал ожерелье.

— А!

От резкой боли, пронзившей шею, вырвался стон.

Однако он не проявил ни капли жалости. Тут же схватил её за плечи и с силой толкнул назад.

Бам!

Спина ударилась о дерево.

От нахлынувшей боли Канна стиснула зубы.

Только тогда.

Устранив всё, что могло скрывать яд, он отступил на шаг назад.

Канна тяжело дышала.

И подняла взгляд.

Она увидела острый, словно высеченный, подбородок.

Пройдя мимо очень холодных, лишённых всякого тепла губ, она наконец встретилась с зелёными глазами.

Это были холодные, высокомерные и усталые глаза.

— Канна.

Орсини открыл рот.

— Давно не виделись.

…

— Прошло три года с того дня?

'Это Орсини?'

У Канны по спине пробежал холодок.

Мужчина перед ней был поразительно спокоен. Он был как неподвижное озеро, как безветренная пустыня.

Это был не тот Орсини, которого она знала.

— Последние три года я много думал.

Он протянул левую руку.

Щёлк. Его рука легла ей на плечо. Скользнув по круглому плечу, она остановилась на шее.

— Что мне делать.

И он надавил большим пальцем на её гладкий кадык.

Это было лёгкое, как пёрышко, прикосновение.

Однако даже от этого нежного давления Канне показалось, что её душат.

— Что мне делать с женщиной, которая пыталась меня убить.

В следующую секунду его рука грубо сомкнулась на её шее.

— Я должен был убить тебя тогда.

…

— Давно должен был убить.

Рука, сжимавшая шею, постепенно напрягалась. Дыхание медленно перехватывало.

Канна подняла дрожащие руки. В тот миг, когда она схватилась за его запястье.

Рука Орсини дрогнула.

Первая реакция. Канна не упустила этого.

— О, рсини, — с трудом выговорила она.

— Бо, льно.

Тут его хватка ослабла.

Может, его потрясло это действие? Взгляд Орсини мгновенно стал острым. В его глазах, похожих на выжженный пепел, застыл жар. Он начал разгораться.

— Ты пыталась меня убить. — И он, словно из упрямства, снова сжал руку.

— Ты одурачила меня и пыталась убить. Из-за тебя я стал калекой.

Канна скривила уголки губ. Собрав прерывистое дыхание, она запинаясь сказала:

— Поня, тно. Жаль.

— Заткнись. Неискренние слова.

Вопреки грубым словам, хватка, казалось, ослабла, — подумала она в тот самый миг.

— Эй.

Раздался мужской голос.

— Ты, ублюдок.

За их спинами.

— Руку не отпустишь?

Услышав этот голос, глаза Орсини широко раскрылись. Губы приоткрылись. Это был взгляд, полный недоверия.

Естественно.

Канна поняла его изумление.

И ей стало смешно. Несмотря на такой момент, ей хотелось рассмеяться.

Боже, что за комедия! Орсини медленно повернул голову. И увидел.

Мужчину, который незаметно подошёл совсем близко.

Того, кого он считал давно исчезнувшим.

— …Каллен? — Орсини назвал имя своего брата.

— Ты жив?

— Каллен, блядь, с кем ты меня путаешь? — выругался Рен.

Он резко выхватил меч и направил его на Орсини.

— Отпусти её, ублюдок.