Онлайн чтение книги Мое тело кем-то одержимо My Body Has Been Possessed By Someone
Глава 160

Но Канна грубо убрала его руку. Как только температура тела понизилась, нагревавшийся воздух тотчас остыл.

Все завершилось, как будто что-то вдребезги разбилось. 

Ни тепла, ни дрожи, ни боли.

Канна поднялась и наклонилась к нему. И проверила лицо жалкого неудачника, который больше не победит. 

Орсини рвал и метал. Он впился в Канну злобным взглядом.

Гнев был ожидаемым. Чувства раскрылись, будто всю его душу ограбили.

—Почему?

Но Канна смиренно улыбнулась.

—Есть проблема?

Спросила она подобно избитому поцелую. 

Внутренности вывернулись наизнанку. Лицо Орсини исказилось. Но он не мог ничего сказать.

—Хороших снов.

Канна обернулась. Она подошла к кровати и легла под мягкое одеяло.

На самом деле, ей хотелось громко рассмеяться, но было опасно провоцировать его еще.

Канна просто беззвучно подняла уголки губ.

«Ты ничего не сможешь сделать, Орсини».

Благодаря этому все пойдет проще, чем она ожидала. Но нельзя терять бдительности.

Орсини –не Каллен. Он зверь, которого невозможно полностью приручить. Отвернешься— он прыгнет и покусает. 

Она уже однажды прошла через это. Теперь он стал податливым, но, возможно, когда-нибудь это вновь изменится. 

Однако Канна отчетливо запомнила момент его беспомощности.

Если бы у нее было еще отравленное кольцо, ей бы удалось его убить.

«К счастью, кольцо —это не все, что у меня есть».

Канна в приподнятом настроении опустила веки. Прикосновение к губам Орсини было неприятным, но она получила желаемое, так что все было в порядке.

***

Опасное путешествие с Орсини продолжилось. Прошлой ночью Канна узнала его слабость, и он также знал, что Канна эту слабость крепко держала в руках. Но они ни словом не обмолвились. 

Разговоров было мало. Он просто шел за ней попятам, как шавка, преследующая добычу. 

Он был так настойчив, что ни на йоту не отвел от нее глаз.

Они даже спали в одном месте. Канна, преследующая свои планы, оставила его. Но о чем думает Орсини?

«Что он намеревается делать?»

После той ночи Канна думала, что догадалась об этом. Он двигается схоже с Калленом.

Как и тот одержимый, он жаждет любви, внимания или касаний. Так она думала.

Он ничего не просил. Он не спрашивал о планах на будущее и не говорил о будущем. 

«Как же быть?»

Она пыталась реагировать в соответствии с его действами, но так с мертвой точки не сдвинешься. Так что нужно пустить вход мощный метод по избавлению.

—Орсини, застегнешь пуговицу?

Когда Канна спросила, Орсини, прислонившийся к окну, подошел.

Он выглядел как настоящая собака.

Не добрая домашняя собака, а гончая, которая не знаешь, когда укусит.

Он стоял прямо за спиной Канны. И тихо попросил.

—Подними волосы.

Канна собрала свои длинные волосы и приподняла.

Сквозь вырез одежды обнажились длинная тонкая линия шеи и гладкая спина. Орсини с пресным лицом протянул руку и застегнул снизу пуговицы.

Канна уставилась на его отражение в зеркале. Его твердые кончики пальцев изредка касались позвоночника, но лицо оставалось неизменным. 

Когда наконец все пуговицы были застегнуты, Канна опустила волосы. И произнесла.

—Я иду на ночной рынок.

Орсини не ответил. Он безмолвно последовал за ней.

Ночной рынок был шумным, как будто все жители деревни выбрались на улицу.

Канна протиснулась сквозь толпу, несколько раз задевая плечом прохожих.

—Ты что, слепая?

Орсини стоял перед ней, прищелкивая языком. Затем он протянул руку.

—Эй, дай руку.

Канна нахмурилась. Ей это не нравилось. 

Орсини окрысился. 

—Тогда ты можешь встать впереди.

«А, он боится, что я сбегу, следуя позади него».

В обычной ситуации она бы отказалась, шлепнув по ладони. Однако.

—.....!

Брови Орсини напряглись, когда их руки мягко соприкоснулись.

Он не думал, что она возьмет его руку.

—Что? Не пойдешь?

Было темно, и она плохо видела, но мочки его ушей покраснели.

—Подожди, я попробую вот это.

Во время осмотра ночного рынка Канна несколько раз останавливалась, чтобы попробовать уличную еду и купить небольшие ремесленные изделия.

Конечно, деньги она получила от Орсини.

—Боги, муж делает своей жене подарок? Какая красивая пара.

Естественно, их неправильно поняли, посчитав за возлюбленных. Канна просто улыбнулась и не стала этого отрицать.

—Там спектакль. Пойдем посмотрим.

На этот раз она первой схватила Орсини за руку. На мгновение он остановился.

—В чем дело?

—.ы. 

На лице Орсини отражалась гамма эмоций.

Но в конце концов он не смог ничего сказать и был выведен ею за руку на площадь.

—Давай сядем и посмотрим.

Представление было нудным.

Это была история о духе дерева, который стал королем деревьев после того, как причинил вред другим духам, чтобы выжить, и забрал у них жизненную силу.

Это и впрямь было скучно.

Канна задремала и прислонилась к плечу Орсини.

—.....

Орсини не двигался. Он просто наблюдал за неуклюжей игрой с отстраненным, ничего не выражающим лицом.

Но перед глазами было будто пелена тумана. Он осторожно вздохнул, затем медленно опустил взгляд и уставился на нее, прислонившуюся к плечу.

Щеки Канны были залиты светом и пылали красноватым оттенком.

Он смотрел на нее очень долго.

Пока скучная игра не закончится.

* * *

На обратном пути они увидели, как мальчик ударил девочку.

—Ты украла мои деньги, крыса!

—Ак, н-нет!

—Только ты была в моей комнате! Кроме тебя, больше некому!

—Что ты делаешь! А ну прекрати!

Мужчина, который, по-видимому, был отцом, рванул и поспешил остановить их.

Канна посмотрела на Орсини. Его лицо быстро посуровело.

Возможно, он вспоминал то же самое, что и она.

Момент, когда юный Орсини безжалостно избил юную Канну. Теперь эта большая рука обхватила ее руку.

—Что делаешь? Пошли живее.

Канна потянула Орсини за руку, который остановился.

Он ничего не сказал.

* * *

Они вернулись в комнату.

За дверью ванной она слышала звук воды, как Орсини моет тело.

Пока он мылся, Канна раскладывала свой багаж один за другим.

Наконец...

Бутылки, полные компэйто.

Всего было пять стеклянных бутылок.

Одна из них предназначена для изменения цвета волос, другая—для цвета глаз, а другая—для.... 

«Она?»

Канна достала красную конфету.

Вот она.

—Что ты делаешь?

Пока она складывала вещи, сзади раздался голос Орсини.

—Я спросил, что ты делаешь.

Канна повернулась.

Орсини смотрел на нее в белом халате.

После принятия ванны его кожа приобрела гладкое сияние, а с мокрых волос стекала вода.

Он широкими шагами подошел и яростным взглядом обвел ее чемодан. Но он только смотрел.

Несмотря на собственные убеждения, он не протянул руку.

—Я приводила в порядок вещи.

Ласково заверила Канна.

—Если ищешь лекарство для самообороны, его там нет. Все это забрал Каллен.

Глаза Орсини вспыхнули при словах Канны.

—Ты знаешь? Это то лекарство, которое вылила тебе на грудь.

Она медленно опустила взгляд и уставилась на его обнаженную грудь между острым подбородком, длинной шеей и соскользнувшим халатом, который обнажил вогнутую ключицу.

Когда спустя долгое время она воссоединилась с Орсини, она облила его лекарством.

—Тебе тогда было очень больно? 

Орсини сглотнул слюну.

Просто глядя на это, он, казалось, был очень чувствителен к траектории ее взгляда.

Может быть, это потому, что он фехтовальщик с развитым чутьем, или, может быть, это из-за ее взгляда.

Может быть, и то, и другое.

—У тебя случайно не остался шрам? 

—Небольшой.

—Взгляну?

Канна сделала шаг ближе к нему. Даже несмотря на то, что это было все, что она сделала, обжигающий жар нагревал кожу.

Неожиданно он из-за ничего занервничал. Трудно сказать, бесхитростен ли он, или есть сексуальная привлекательность в ней.

Канна, интересуясь, распахнула его халат. На правой груди виднелся небольшой шрам.

Шрамы, которые она лично оставила.

—Должно быть, тебе было больно. 

Грустно протянула она и кончиком пальца провела по его шраму. В момент касания мускулистого тела он глубоко вздохнул. И схватил Канну за руку.

—Ты, что ты делаешь?

Его ярко-красное лицо исказилось.

Забавно было видеть его униженным каждый раз, когда она прикасалась к нему. Он постоянно дрожал при касании.

Канна улыбнулась и взяла его руку.

—Как ты думаешь, что я делаю? 

—Не неси ерунду.

Голос, полный гнева, тек между стиснутыми зубами.

Он очень хорошо знал, что она делала. Было довольно похвально не поддаваться таким тщетным ожиданиям.

Но ничего нельзя с этим сделать.

— Если это ерунда?

 Канна приблизилась еще на один шаг.

—Что, если это ерунда?

Она подняла свободную руку. И положила на левую грудь.

—Вау, сильно.

Канна с издевкой рассмеялась. Это было совершенно невероятно. Звук бешено бьющегося сердца крепко был пойман ложбинкой между большим и указательным пальцами.

— Странно, что оно не взрывается.

Канна засмеялась и подняла руку. Она достигла крепкого затылка и погладила его острый подбородок.

И губы.

Она провела кончиками пальцев по его пылающим алым губам. Его губы болезненно подергивались.

«Высокий».

Она чувствовала себя неловко, потому что он был слишком высоким. Канна с силой толкнула в грудь.

Он покорно, до забавного, отступил назад. И рухнул на диван.

Канна забралась на бедра, села и поддразнивающе прошептала.

—Я думала уже об этом раньше, но знаешь ли ты, что твои рот и тело ведут себя порознь? 

—Блять, ты...

Канна схватила Орсини за подбородок. В тот момент она увидела, как он забыл все, что хотел сказать.

—Вот, смотри, даже сейчас все по-прежнему так.

Шепча, она приблизилась. Их дыхание смешалось. Его тяжелое дыхание было смертельным.

—Закрой глаза.

Как раз перед тем, как кончик ее губ коснулся, Канна приказала. В тот момент, когда его веки беспомощно опустились. Канна положила конфетку в рот.

И впилась в его губы.

Как только горячая плоть полностью накрыла его, большие руки инстинктивно обхватили Канну за талию. И сильно потянули.

Канна осторожно прислонилась всем телом. Она запустила пальцы ему в волосы. Когда температура их тел стала чрезвычайно высокой, из него вырвался кипящий стон.

Через некоторое время Канна тяжело вздохнула и отринула. 

Его мир был великолепным адом. Это был пылающий рай.

 Орсини задыхался от боли.

—Что ты в меня впихнула?

Орсини знал все. Все, что сделала Канна.

Он почувствовал, как что-то закатилось ему в рот и провалилось в горло.Тем не менее это было невозможно остановить.

Он бросился в горячий огонь, как налетевший мотылек, хотя знал, что сгорит дотла.

—Что ты мне дала?

—Скажи мне.

—Если скажу, будет грустно.

—Это яд?

Канна не ответила.

Вместо этого она улыбнулась красными опухшими губами. Как подарок, как сочувствие.

—Черт побери, ты действительно дрянная сучка.

—Но сегодняшний день был довольно приятный?

Канна подарила ему лучший день. Орсини не мог этого отрицать.

Да, сегодня был лучший день в его жизни. Каждая секунда кажется сном, и он хочет навсегда остаться в этом дне.

—Я думаю, это плата.

Как демон, исполняющий желания и крадущий души, Канна улыбнулась.

—До свидания, Орсини.