Онлайн чтение книги Мое тело кем-то одержимо My Body Has Been Possessed By Someone
Глава 159

После спасения Изабель от бандитов Орсини кое-что заметил.

Лес, погруженный в беспорядок, жизнь в хаосе, мать Хлоя, утопающая в потоке безумных слез, и императрица, притворяющаяся ко всему безразличной.

А также Канна, которая неторопливо наблюдала за всем происходящим.

Орсини, глядя на ее профиль лица, невольно рассмеялся.

Не было никаких доказательств, ни чего-то еще, но Орсини был убежден.

Этот сценарий создан именно Канной.

Все играли на ее шахматной доске.

—Канна разрушит Эдис на части. Как и ее мать, эта сучка посеет семя раздора между Эдис.

Внезапно фраза, услышанная от матери в детстве, всплыла в уме.

Было ли это предсказанием?

Это вправду случилось.

Между Орсини, Калленом и Изабель возник разлад, которого прежде не было, а Александр и Хлоя развелись.

И в центре всего вырисовывалась фигура Канны. Все попали в ее сети, скрупулезно сотканные.

Когда он осознал реальность, затылок закоченел.

‘Чем я сейчас занимаюсь? Разве я чем-то отличаюсь от того ублюдка? При этом насмехаясь над Калленом, который виляет хвостом, как собака, вокруг Канны.’

Когда из-за стыда его терзали душевные сомнения, захватившие в плен, он заметил странный план Каллена.

После покупки острова он подкупил его жителей. И подарил Канне.

ʹЗдесь что-то естьʹ.

Орсини, ощутивший зловещее предчувствие, спрятался, тайно прокравшись на остров.

Между тем на острове он нашел лишь одного чужака.

Этот человек был подозрительным. Он притворялся островитянином, однако его глаз не мог обмануть.

Как и ожидалось, предположение оправдалось.

Увидев нечто тайное, он понял, что он был тем, кто должен помочь сбежать Канне.

Кто-то помогал Канне.

Но, даже покалечив тело, он так и не раскрыл личность помощника и ничего не смог выяснить.

Однако было ясно только одно. Канна планирует сбежать.

Как и ожидалось, Канна прыгнула в лодку с ним, замаскированного под лодочника.

***

—Ты в порядке? 

Плечи напряглись.

—Все хорошо.

Канна очень, очень медленно повернулась. К Орсини, столкнувшегося с влажными от потрясения черными зрачками, подкралось дурное предчувствие.

Эта женщина его погубит. Его ждет погибель, как и сломленного Каллена.

ʹПока нетʹ.

Для него еще был шанс, по меньшей мере.

Прежде чем эта женщина его разрушит, у него есть возможность сделать это первым.

Как он и думал, Канна попыталась его убить. Все шло по ожидаемой схеме.

Орсини наконец принял решение.

ʹВерно, я убью ееʹ.

Никогда не оставались в живых те, кто пытается убить. Если решился, он с легкостью мог убить противника.

Так что.

ʹПокончу со всем этим здесьʹ.

Но потерпел поражение.

Полное фиаско.

***

В ужасающей боли Канна пришла в себя.

—Черт…

Ее ноги болели, будто она их обожгла. С прояснением разума она выругалась. После чего раздался голос.

—Проснулась?

Канна повернула голову в сторону звука.

Прямо рядом с кроватью Орсини, сидя на стуле, не сводил с нее глаз.

—…

‘Точно. Этот сукин сын выбросил меня в море.’

Канна стиснула зубы, вспоминая события до потери сознания.

—Сукин сын.

—Не желаю слушать это от человека, который пытался меня убить отравленной иглой.

—Захлопнись. Я должна была сразу же тебя прикончить.

—Ты озвучила мое желание.

Ублюдок. Этот противный сукин сын. Лучше бы он сдох….

Когда она приподняла поясницу, бранно выругавшись, острая боль ударила по ноге.

—Ык.

‘Как же больно…!’

Орсини, не сводящий с нее глаз, цокнул языком. Затем он кинул костыли, прислоненные к стене.

—Чего?

—Лекарь заходил.

Прилетело еще несколько пакетов с лекарствами.

—Твоя нога в плохом состоянии, так что нужно быть острожной какое-то время.

На миг настроение испортилось. ‘Это что-то вроде совета от того, кто пытался меня убить?’

—Неважно. Где мы?

—В гостинице.

—Королевство Ламас?

—Верно.

Хорошо.

Канна почувствовала облегчение. Так или иначе, она прибыла к месту назначения. Так что не было каких-то отклонений от плана.

ʹЕсли бы не этот сукин сын, все бы было идеальноʹ.

Этот ублюдок как пиявка. Препятствие на ее пути.

Но она подавила эмоции. Сейчас не время поддаваться гневу.

Потому как это еще не конец.

—Как ты узнал обо всем, начав поджидать меня на лодке?

—Как-то.

Верно, она не теплилась надеждой услышать ответ.

Но, к счастью, он не догадывался, что ее помощник Иоанна; также он был не в курсе подробных планов насчет Ялден.

ʹЕсли бы ему было известно, он бы не привел меня в Ламас, в путь к бегствуʹ.

Затем Орсини бросил бумагу. Это была газета.

—Ну ты и начудила дел.

«Трагическая смерть дочери герцога Канны Эдис».

«Старшая дочь семьи Эдис, пережившая огромный пожар в императорском дворце, не смогла избежать рук смерти».

А, уже афишировали в газете. И впрямь быстро.

ʹКажется, все наилучшим образом были обведены вокруг пальцаʹ.

Однако она не могла искренне радоваться.

Потому что этот мерзавец Орсини смотрел в оба.

Он, питаясь сомнениями, допрашивал.

—Говорят, что ты покончила жизнь самоубийством. Какими уловками ты воспользовалась?

—Какими-то.

Канна сторицей вернула тот же нечестный ответ. И бесстыдно отчеканила.

—Газета дело говорит. Канна Эдис мертва.

—Тогда что это за женщина перед моим носом?

Орсини фыркнул, откинув руки на спинку стула.

—Каллен бы очень обрадовался, узнав, что ты жива.

Канна уставилась на него и вздохнула.

—Что ты теперь собираешься со мной делать? 

—Как знать. Что я должен сделать?

Орсини пристально посмотрел на лицо Канны.

—Что ты хочешь, чтобы я сделала?

—Ты послушаешь меня, если я скажу?

—Может быть, а может, и нет.

Она сделает это по-своему.

—Не отводи меня в Эдис.

—Хорошо. И?

Канна скомкала переносицу. Он только что сказал «хорошо»?

—Никому не говори, что я жива.

—И?

Подозрительно. Ее не покидало чувство, что она попадает в ловушку.

—Отпусти меня одну.

—А это проблематично. Но о первых двух просьбах я подумаю.

Она была ошеломлена. 

’Мне кажется, или он согласен? Он сейчас говорит, что поможет мне с побегом?’

Черт, почему?

ʹЯ же пыталась убить тебя?ʹ

Но на этом разговор закончился. Орсини поднялся со стула и пересел на диван.

Как только он лег, его половина длинных ног свисла с дивана. Но подобное его не волновало. Он не отличался от дикого зверя.

—Иди спать. Уже поздняя ночь, так что я поговорю с тобой завтра.

Пробормотал он с закрытыми глазами. Казалось, он заснул быстро.

Канна безучастно уставилась на него, не в силах вот так заснуть.

Канна встала с кровати. И, ковыляя, направилась к дивану.

Но Орсини не поднял веки.

Он действительно спит или притворяется спящим?

ʹПочему он так поступает? Он всегда был агрессивно ко мне настроен, так почему же эта злоба ослабла?

Почему ты спас меня? Почему ты преследуешь меня? 

Почему ты готов принять мою просьбу? И почему…? 

Почему ты так смотрел на меня?ʹ

Его лицо, смотревшее на нее, барахтающуюся в море.

Как стеклянное окно, столкнувшееся с штормом, его глаза, которые могли тотчас разбиться, продолжали мелькать.

Очевидно, они что-то скрывают.

Она не знала что. Быть может, это превратиться в роковую слабость….

Канна сдалась после глубоких раздумий. На этот вопрос нельзя было ответить одними домыслами. 

Так что остается смело пойти и провести эксперимент.

Она осторожно села на диван. Протянула руку, погладив по щеке.

 В момент касания веки Орсини медленно приподнялись.

—Убери от меня свои грязные руки. Прежде чем я их отрезал.

Как грубо. Все было подобно железу. Его щеки, глаза и голос – все напряглось, отражая беспокойство.

ʹА… можетʹ.

Канна не убрала руку. Вместо этого она пошевелила большим пальцем и нежно провела по щеке.

Его глаза слегка затрепетали от этого жеста.

Все ругательства, задержавшиеся на губах, исчезли. Она пришла, как приливная волна, и вихрем пронеслась, сметая все на пути.

Канна была свидетелем всей этой сцены.

ʹБоже мойʹ.

Она хотела рассмеяться, но вместо этого прошептала.

—Тебе не нравится? 

—Сумасшедшая сучка.

Глаза Орсини загорелись. Эти сверкающие глаза, напоминающие свет, испускаемый призраками, отражали глупость.

Но еще не время.

Этого недостаточно. Требовалось большее подтверждение.

Канна склонила голову.

Ее сверкающие локоны рассыпались, падая на лоб и щеки. Ее лицо становилось все ближе и ближе.

Орсини затаил дыхание.

Его дыхание, взгляд — все сосредоточилось на этом моменте.

Канна резко остановилась, прильнув губами к его щеке. И застыла на расстоянии, неподвластному касанию. 

В этом захватывающем дух промежутке только дыхание Канны щекотало его обнаженные щеки. 

Парх, ресницы Орсини на мгновение дернулись.

Температура между ними медленно накалялась. В какой-то момент чувство неловкости натянулось, как тугая струна.

Канна неожиданно потянулась вниз.

Ее рука соблазнительно, по-змеиному скользнула. Спустившись по его упругой груди, она медленно провела по бугристым мышцам живота. И наконец нашла то, что искала. 

Его большие тыльные стороны рук возвышались над тазом. 

Канна завладела им. Она нежно села и обхватила его.

В этот момент странный вздох сорвался с его губ.

Она равнодушно подтвердила его реакцию, кончиками пальцев отыскав раздвинутые перста. Она проникла в пространства и сцепила руки. 

Его пальцы беспомощно раскрылись, тщетно принимая ее.

Тело и слова двигались вразрез.

Она хотела поиздеваться, упорно терпя. Она просто придала силы сцепленным рукам.

—Орсини,—промурлыкала сладким голоском, чувствуя, как волосинки встали на его коже.

Канна подтвердила. Этого достаточно.

Канна нежно прижалась губами к щеке.

— Сладких снов.

В тот момент, когда она пошевелила касающимися губами, в глазах Орсини вспыхнули искры.

—Ты.

Прозвучал надтреснутый тембр. Но на этом все. Продолжения не последовало.

ʹЭтого достаточноʹ.

Это конец эксперимента.

Как только Канна получила ответ, она уже собиралась отступить. Но.

Орсини крепко схватил ее за руку. И естественно притянул.