Онлайн чтение книги В конце скрытой зелени At The End Of The Hidden Greenery
Глава 60

Каждый раз, когда Акарна касалась человека, её прикосновение медленно исцеляло его раны. Кровь, переданная другому или нанесённая на чужое тело, ускоряла процесс восстановления — отсечённые конечности срастались, а смертельные раны исчезали без следа.

Но самым удивительным было то, что миазмы не действовали на неё. Более того, сама их природа отвергала её присутствие — стоило Акарне ступить в заражённую область, как зловредная энергия рассеивалась, словно уступая место чему-то более могущественному.

Это происходило потому, что очищающая сила была частью самой её сущности. Она распространялась вокруг неё, подчиняясь её существованию, но… не подчинялась её воле.

И это было нелогично.

Сила Акарны всегда являлась выражением воли. Она не могла просто игнорировать желания своего носителя. Если она не работала так, как нужно — значит, кто-то сознательно исказил её природу, подстроив под свои цели.

— Значит… это можно было заблокировать намеренно? — голос Акарны дрожал от гнева.

Верховный жрец посмотрел на неё, затем перевёл взгляд на Наследного Принца, вздохнув с явной обречённостью.

— Это твоя сила, Акарна. В первую очередь.

— И причина, по которой я не могу ей управлять… в том, что вы меня сломали.

— Нет, — тихо возразил Верховный жрец. — Не так.

Сколько храм и империя скрывали? Сколько информации они утаили? Сколько преимуществ извлекали из её силы, пока другие страны, лишённые Акарны, тонули в хаосе?

— Поясни, — приказал Наследный Принц, с трудом сдерживая напряжение в голосе.

Жрец, встретившись с ним взглядом, поднял руки в знак покорности.

— Я знал, что ты из другого измерения, другого мира. Мы призвали тебя таким образом… Но мы не сломали тебя. Просто… — он тяжело выдохнул. — Ху…

Верховный жрец долго подбирал слова, явно не желая углубляться в этот разговор. Он медлил, вздыхал, отводил взгляд, но в тот момент, когда Наследный Принц медленно опустил руку к поясу, готовый вновь вытащить меч, жрец заговорил поспешно:

— Это естественное явление, когда измерения сталкиваются друг с другом.

Он говорил быстро, стараясь убедить их, будто произносимые слова были истиной, а не удобным оправданием.

— Когда живое существо застревает в огромной щели между мирами, это нормально — быть разорванным на куски. Ты была создана искусственно, и потому не осознаёшь всей полноты своей силы. Чтобы стать полноценной Акарной, ты должна преодолеть это место одна.

Джиу невольно вздрогнула. Алхимик рассказывал ей нечто подобное…

— А если это не человек, то это… монстр, — продолжил Верховный жрец.

— Простите? — Джиу нахмурилась.

Не только она — Наследный Принц, до этого молча слушавший, тоже удивлённо приподнял бровь.

— Если человек выдерживает силу Акарны, он становится ей, — объяснил жрец. — Но если это не человек, он превращается в зверя.

Слова эхом разнеслись по комнате.

— Проще говоря, Акарна — это существо, устраняющее любые явления, которые она считает угрозой. Раны, болезни, старение… слишком много примеров, чтобы перечислять.

— А зверь? — спросила Джиу, чувствуя, как холод пробирает её изнутри. — Зверь — это же не то же самое, верно?

— Люди — угроза для зверей. Акарна… принимает нас за своих. Потому что мы люди, потому что мы можем унаследовать эту привилегию.

«На её стороне».

Храм. Империя. Всё это гнильё… на её стороне?

Она прикусила губу, сдерживая злость, и едва слышно выговорила:

— Не думаю, что хочу пощадить таких, как вы.

Верховный жрец едва заметно улыбнулся, словно предвидел её реакцию.

— Ах… Вот почему мы обучаем их с самого начала. Даем им роли в храме, обязанности во имя мира… шаг за шагом.

Джиу сжала кулаки.

— Вы даже использовали побег Акарны в своих интересах, не так ли?

Верховный жрец говорил спокойно, размеренно, словно обсуждал обыденную вещь:

— Есть и такой способ. Например, когда Акарна выполняет свою роль, мы просто объявляем, что она вернулась в свой родной мир. Затем закрываем глаза на реальность. Если убить кого-то, не дав ему осознать, что он умирает, сила не исчезает полностью.

Джиу почувствовала, как холод сковал её тело.

Акарны, казнённые таким образом, умирали с улыбкой, веря в возвращение домой.

Она побледнела от ужаса и отвращения. Пальцы задрожали, но жрец продолжал говорить, не обращая на это внимания.

Он прикусил палец зубами, оставив крошечную рану. Затем резко схватил Джиу за руку и прижал её к своей коже.

— Посмотри. — Голос его был ровным, бесстрастным.

Тепло её ладони коснулось его раны, и та начала заживать.

— Я Верховный жрец, который обманывает и убивает таких, как ты. Я угроза для тебя. Ты хочешь меня исцелить?

— Нет.

Её голос был твёрдым. Она не хотела. Это было омерзительно.

И словно подтверждая её волю, рана, которая только начало затягиваться, вновь открылась.

Жрец кивнул, как будто был удовлетворён:

— Хорошо.

В этот момент Наследный принц, до этого молчавший, задал вопрос:

— …Если зверь и Акарна в сущности не отличаются, почему тогда только звери множатся?

Жрец тихо усмехнулся:

— Ха… Ваше Высочество. Это не тема сегодняшнего разговора.

— Расскажи мне всё.

Спокойствие жреца дало трещину. Он сглотнул, на мгновение задумался, а потом нехотя выдавил:

— Это действительно не было нашим намерением. Разрушенный храм… ведёт себя странно.

Он говорил спокойно, но в его голосе сквозила усталость:

— Храм изначально был местом, где появлялась Акарна. След, оставшийся на земле из-за столкновения измерений, был природным явлением. Таких мест было больше на внешней стене, но Империя и храм разрушили их все, чтобы монополизировать Акарн.

Джиу пристально посмотрела на него:

— Звери появляются в разрушенном вами храме?

Верховный жрец отвёл взгляд.

— …Да.

Это место всегда было частью природного потока. Даже если люди разрушили его, природа не могла быть обращена вспять.

Но теперь оно стало пристанищем для существ, движимых лишь инстинктом выживания. Они не имели разума, не чувствовали, как люди.

Людям не было позволено вмешиваться в законы природы.

Империя, уничтожившая Акарн, превратилась в мир, кишащий зверями. Их становилось всё больше, а храм, однажды переступивший грань, уже не мог повернуть назад.

— Вы знали, насколько далеко распространится влияние?

Верховный жрец покачал головой:

— Мы не знали. С самого начала это был приказ Императорской семьи. Империи было важно. Никому больше — ни другим странам, ни внешней стене…

— Ни другим континентам, — пробормотала Джиу.

Они могли этого не понимать, но она знала.

Влияние разрушенного храма растеклось повсюду. Оно коснулось даже далёкого Эландоса в Эль Рагнейле, где всё больше людей заболевали.

В комнате повисла гнетущая тишина. Верховный жрец, закончив говорить, встал.

Верховный жрец посмотрел на неё без эмоций и спокойно произнёс:

— Тогда, Акарна, тебе просто нужно запомнить то, что ты почувствовала обо мне сегодня. Если они обнаружат, что у тебя есть сила Акарны в будущем, я не могу гарантировать, как храм отреагирует.

Джиу вскинула на него воспалённый от слёз взгляд:

— Ты использовал меня вот так, а теперь собираешься относиться ко мне как к монстру?

Ответа не последовало. Он и не был нужен. Храм уже давно относился к Акарне как к зверю.

— Подонки, — прошипела она сквозь стиснутые зубы.

Её тело сотрясалось от злости, горло сжимал комок.

— Я хочу, чтобы вы все погибли. Я просто хочу, чтобы вы все умерли.

Верховный жрец лишь молча выслушал. Эти проклятия для него не были новостью. Жизнь его была далека от покоя, и такие слова не могли его ранить.

Но он донёс до неё один-единственный факт:

— Да, мы подонки. Но есть и хорошие люди. Ты не станешь настоящим зверем, правда?

Она резко вдохнула, как будто его слова были пощёчиной.

Храм оставался единственным на этой земле, но не все в нём были её врагами. Где-то за пределами Империи, за внешней стеной, были люди, которые пытались спасти таких, как она. Были обычные люди, не связанные ни с храмом, ни с Империей.

— Тогда отдыхай, Акарна.

Святая. Ведьма.

Но никогда — просто человек.

Джиу зарылась лицом в колени и плакала.

Она даже не заметила, как Верховный жрец ушёл.

Наследный принц молча наблюдал, как Джиу сотрясалась от рыданий, и его взгляд оставался прикован к её хрупкой спине.

Он не мог подойти, не мог утешить её. Какой он имел на это право? Он — потомок императорской линии, чьи приказы и жадность привели к тому, что храм превратился в монстра, а этот мир — в поле боя.

Когда он тихо закрыл за собой дверь, тишина ночи окутала его.

Но в тенях кто-то уже ждал.

— Ваше Высочество, вы закончили?

— …Да.

— Позвольте мне позаботиться об этом?

Он задумался. Лишь на мгновение.

— Добавь кое-что, — наконец сказал он холодно. — Пусть он подумает, что вернулся в храм в безопасности. А потом… пытай его до смерти.

Фигура в тени исчезла, не издав ни звука.

В тот день храм потерял одного из своих двух верховных жрецов.

****

Время текло безжалостно быстро. С того дня Тевон так и не появился ни разу. Он говорил, что их положение оставляет желать лучшего, но Джиу не знала, где они скрываются и как им удаётся выживать.

Она знала одно — скоро за ней придут.

Говорили, что Хелка был великим магом, способным пересекать огромные расстояния. Джиу верила, что он сумеет защитить остальных, что он выстоит перед лицом угроз со стороны Империи и храма. Что он найдёт её прежде, чем свадьба станет неизбежной.

Но время шло. А новостей не было.

Одиночество сжимало её сердце, но мир не останавливался. Свадебная церемония, подготовленная наследным принцем в спешке, приближалась с пугающей неизбежностью.

Сначала в ней пылала ярость. Ненависть к наследному принцу, к храму, ко всему, что лишило её свободы. Но со временем её мысли начали наполнять другие образы. Дети Эландоса, которые когда-то были рядом, а теперь... теперь их не было.

«Вы меня бросили? Это не может быть правдой.»

Она больше ничего не хотела.

Даже когда её переодевали, расшивали волосы жемчугом и золотыми нитями, наносили на лицо румянец, обвешивали драгоценностями — она ничего не чувствовала.

Даже когда ей говорили ласковые слова, она не отвечала. Они перестали пытаться и просто разговаривали между собой.

[Разве будущая принцесса может быть такой?]

Но их слова не имели значения. Она знала истину.

Чтобы призвать нового Акарну, кому-то придётся страдать. Ей предстояло закрыть глаза на эту боль.

Она должна была жить так? В этом обречённом мире, который медленно разрушается под тяжестью собственной жадности?

[Как же ужасна внешняя стена, всё ли в порядке?]

[Поэтому свадьба Акарны так спешно организована. Потому что Бог должен найти новое тело.]

«Внешняя стена.»

Её мысли были разорваны одним единственным словом.

Джиу резко подняла голову.

Во время подготовки к церемонии люди вокруг беседовали, не подозревая, что Акарна понимает все языки этого мира. Они говорили не на имперском наречии, а на чужом, редком языке, думая, что она не поймёт.

Как же они ошибались.

— …Что вы сказали?

— Ч-что?

Один из мужчин, только что обсуждавший события, замер, а затем поспешно спрятал что-то за спину.

— Что это? Дай мне!

— Ах, это… Акарна!

Но Джиу уже вырвала газету из его рук. Её пальцы сжались на шершавой бумаге.

Глаза пробежались по строчкам. Она вчитывалась в слова, но смысл ускользал.

«Внешняя стена... разрушена?»

Её руки задрожали.

[Лес был сожжён, вспыхнула неизвестная эпидемия... Все жители внешней стены уничтожены...]

Она моргнула, пытаясь осознать прочитанное.

[…Даже если они были неверующими и богохульниками, многие считают, что это чрезмерное наказание от Бога.]

[Но, возможно, это также знак надежды. Эти бедствия похожи на явление, когда Бог ищет новую Акарну… и скоро заменит того, кто не выполняет свои нынешние обязанности.]

Джиу почувствовала, как её дыхание перехватило.

Они… Они уничтожили всё.