Онлайн чтение книги В конце скрытой зелени At The End Of The Hidden Greenery
Глава 36 - Чистое белое дерево

Его руки были просто невозможны для описания как запятнанные миазмами. Подобно веточке с Эландоса, лежавшей на столе, его руки затвердели и увяли. Когда он снял перчатки, запах был отвратительным. Казалось, его плоть начала гнить. 

На самом деле, Джиу никогда бы не пришло в голову, что дети Эландоса могут пахнуть так. Потому что даже их пот обычно источал аромат. 

— Почему ваше тело в таком состоянии? — спросила она. 

— Я же сказал тебе не смотреть! — Энсиертес воскликнул с отвращением. 

Он встряхнул руками, и перчатки упали. Он опустился на пол и торопливо поднял их, но, увидев, что Джиу подошла к нему вплотную, он закричал на нее: 

— Уйди! 

Теперь он пятился назад, восклицая вновь: 

— Уйди! Я сказал, уйди! Почему ты продолжаешь приближаться? 

Энсиертес казался напуганным. 

Но Джиу не могла понять, почему он избегал ее. Такая реакция и состояние тела, доведенное до такого уровня запущенности, удивляли ее. 

— Вы говорили, что встречали других Акарн. Почему вы не попросили их вылечить вас? 

— Почему они должны лечить кого-то вроде меня? Конечно, я просил их вылечить Эландос в то время! 

Но Джиу никак не могла понять, что он имел в виду. 

Капля крови Акарны могла излечить болезни, а если окропить землю, миазмы просто исчезали. Метод был прост. Нужно было лишь порезать запястье и дать крови капать. После потери крови и остановки кровотечения Акарна быстро восстанавливалась. 

— В то время? Это не должно было занять много времени. 

Энси рассмеялся, словно находясь в каком-то возбуждении. 

— Ты… ты не знаешь, как погибли те девушки. 

— ...... 

— Ты думаешь, что Акарна может всё? Думаешь, твоя сила бесконечна? — Энси произнёс с явной насмешкой. 

— Я же говорил тебе. Ты всего лишь обычный человек с сильной жаждой жить. И как долго, по-твоему, это желание сможет удерживать тебя? 

Он нахмурился, как будто был сыт по горло происходящим. Его лицо побледнело, словно он только что стал свидетелем чьей-то смерти. 

— Почему Акарна покидает храм спустя всего год? Потому что они не могут вынести обращения храма. Конечно, их способности постепенно истощаются, поэтому храм... 

Энсиертес осёкся, плотно сжав губы. 

— Храм? — переспросила Джиу. 

— Тебе не нужно это знать! 

Храм обращался с Акарнами как с расходным материалом. Даже несмотря на то, что призыв Акарны давался с большим трудом, храм, казалось, не слишком беспокоился, если Акарна пыталась умереть. 

Для умирающей Акарны всегда оставалось последнее применение: её отправляли на землю, где миазма была особенно сильна, и проливали её кровь на землю. Тогда земля очищалась, становясь пригодной для жизни жителей империи. 

Алхимики, находящиеся за пределами стен, искали возможность приблизиться к Акарне, но ни разу не смогли добиться успеха. Они были вынуждены наблюдать, как Акарна казнили таким образом раз за разом. 

Причина, по которой Акарна в конце концов доходила до этой точки, заключалась в том, что ей буквально приходилось жертвовать своей кровью и плотью, чтобы исцелять людей с очевидными болезнями. Их всегда отправляли в бесплодные земли, вынуждали подчиняться жестоким нормам этого странного мира. Их разум начинал болеть. 

И Энсиертес знал, что его физическое состояние никогда не окажет положительного влияния на чей-то разум. 

Когда Эландос был ещё цел, он гордился своим телом — но теперь оно стало лишь отвратительным. Если бы Хелка не заставил его вернуться, он бы ни за что не пожелал оказаться в таком многолюдном месте. 

— В любом случае, о-отойди... Не подходи ближе, — сказал он, дрогнувшим голосом. 

Энсиертес говорил резким тоном, пытаясь оттолкнуть Джиу от себя. В любом случае, алхимики всегда были нежеланными существами в любую эпоху. 

Даже в те времена, когда Акарна почиталась как бог в Караназионе, алхимики критиковали их, называя обычными людьми. То же самое происходило и в последние несколько сотен лет, когда отношение к Акарнам изменилось под влиянием Империи. 

Они были низвергнуты с позиции неверующих до еретиков. 

Причина, по которой алхимики не могли контактировать с Акарной, заключалась не только в промывании мозгов храмом. 

Они ничего не делали, но сохраняли неизменное отношение к Акарне. Тем не менее восприятие их оставалось негативным в различных кругах. 

Поэтому, с точки зрения алхимика, который в любом случае не пользовался хорошей репутацией, Энсиертес думал, что Со Джиу отступит, если он просто несколько раз резко ответит ей. 

Когда Джиу молча стояла на месте, Энси решил, что его слова подействовали. 

— Это самое важное для меня. Если ты из-за такого, как я, упустишь свой последний шанс, я сам покончу с собой. 

— ...... 

Джиу проигнорировала его слова, наполненные колючками, и подошла ближе. 

Энси отступил к стене и воскликнул. Он приложил руку к своему телу, особенно к повязке, закрывающей его лицо, и закричал, почти плача: 

— Р-разве ты не понимаешь, что я говорю?! 

— Всё в порядке. Я всё равно хочу жить… — ответила Джиу. 

Она невольно удивилась своему признанию. 

Вот как. Я всё-таки хочу жить. 

На самом деле, так было всегда. Даже когда она пустым взглядом смотрела в небо храма, когда встретилась с кронпринцем и была предана им, она продолжала думать, что хочет умереть. Но, по правде говоря, всё было наоборот. Она хотела жить. 

В тот момент, когда она висела на краю обрыва, она размышляла о том, куда идти и как жить. Даже стоя на грани между жизнью и смертью. Возможно, даже тогда Джиу отпустила обрыв лишь по одной причине — из желания жить. 

— Тогда не трать эту силу впустую… 

— Поэтому я сначала вылечу вас. 

— Я же сказал, что со мной всё в порядке! 

— Думаете, я, которая может исцелить Эландос, не смогу исцелить вас? 

— …… 

Когда упомянули Эландос, Энси, который до этого дрожал и пытался прикрыть себя, замер. 

— Это, это невозможно… 

Энси, который прижимался к стене, наконец немного ослабил свою защиту. Почему-то Джиу казалось, что она знает, как справиться с Энсиертесом. 

— Вы всё кашляете и готовитесь к худшему. Вы рассчитываетесь, что я потерплю неудачу? 

— Нет! 

Энси тут же яростно отрицал, а затем снова пожал плечами. 

— Но… В теории, когда Акарна сталкивается с тяжело больным человеком, она получает психологическую травму… 

— Мне всё равно. Я хочу жить, потому что за это я получу достойную награду. 

— Это… Ах. 

Энси о чём-то задумался и, кажется, что-то понял. 

— Ты собираешься попробовать… с этим телом? Моё состояние буквально худшее. Чтобы ты… 

— Давайте посмотрим. 

После того как Джиу с трудом успокоила Энси, она огляделась вокруг. 

На полке лежали лезвия. Казалось, их использовали для экспериментов, поэтому они были хорошо обработаны, и необходимости стерилизовать их не было. Взяв одно из наиболее подходящих, Джиу вернулась к Энси и приложила лезвие к своему запястью. 

Но Энси поспешно схватил её руку. Его черные, высохшие, словно старое дерево, пальцы крепко обхватили её руку. Этот человек, который до этого боялся и избегал её. 

— Не делай этого. Не надо... — Энси продолжал держать глаза закрытыми. 

Этот человек, который выглядел таким ранимым, очевидно, был свидетелем множества смертей Акарн. В конце концов, он так и не рассказал ей, как они умирали, но Джиу была не в неведении. 

Возможно, именно этот человек был даже более травмирован морально, чем она. 

— Не делай этого, только потому что можешь, — тихо произнёс он. 

На самом деле, возможно, он просто больше не хотел видеть, как Акарна проливает кровь. 

Звяк. 

В итоге, Джиу уронила лезвие, так как Энси крепко держал её руку. Она холодно посмотрела на лезвие, катящееся по полу. 

Она вздохнула. 

— …Тогда попробуем другой способ. 

— Какой… способ? 

Джиу схватила за щеку растерянного Энсиертеса и поцеловала его. 

Можно представить, что она повторяет тот же процесс, что был при лечении Хелки. Кажется, Энси боится крови, поэтому, даже если это займёт больше времени, вместо крови можно использовать её слюну. 

После нескольких движений языком он резко вдохнул. Инстинктивно, глотая слюну Акарны, его истощённое тело нашло источник жизни. 

— Ммм… а! 

Энси ещё некоторое время переплетал с ней языки, а затем резко оттолкнул Джиу. 

Кхе-кхе-кхе! 

И сразу же начал извергать тёмную кровь. 

Чёрная кровь разлилась по полу, издавая настолько гнилостный запах, что это никак не походило на те телесные жидкости, которые могли бы исходить от детей Эландоса. 

Джиу инстинктивно поморщилась. 

— Я же сказал «нет», — в конце концов, Энси заплакал. — Это… отвратительно. Ты тоже… 

— Ну… как вы думаете, как я выжила целых пять лет? 

Джиу видела вещи куда худшие, чем это. Она видела множество людей, которые изо всех сил пытались держаться, несмотря на гниение собственного тела, и тех, кто, рыдая, брали ножи и пытались убить её, чтобы спасти себя. 

Алхимики внешней стены. Возможно, если бы ей повезло, если бы ей действительно повезло, она могла бы встретить их до встречи с кронпринцем. 

В этом мире, где она думала, что её только используют, где-то всё же существовали люди, которые могли бы её спасти. 

Джиу, вытирая чёрную кровь с его губ своим рукавом, произнесла без малейших эмоций. Пряча и стирая свои чувства. Это была привычка Акарны при выполнении своих обязанностей. 

— Если кажется, что вам становится лучше, попробуем ещё? 

Энсиертес покраснел и смотрел только в пол. 

— Энсиертес. 

Когда Джиу спросила его снова, он кивнул несколько раз, так и не поднимая на неё глаз. Его единственный глаз был крепко зажмурен, как будто он не мог заставить себя его открыть. 

Он хотел снова спросить Джиу, действительно ли с ней всё в порядке, но боль в его теле начала утихать. И вскоре он перестал задавать вопросы.