Онлайн чтение книги Я лечу только злодеев I Only Treat Villains
1 - 19

Дзынь! Раздался резкий звук. Он поспешно отступил назад и разбил еще одну тарелку.

«Хм. Если Ринтелла выставит счет, может, попросить его заплатить?»

Я прижалась к встроенному шкафу и спокойно думала об этом, глядя на мужчину, который закрыл лицо тыльной стороной ладони.

Засмущался весь.

— Вы же знаете, что смущаться уже поздно?

— …А.

— Да еще и в таком виде.

— Что?

— Я думала, вы меня соблазняете.

— А, э-это.

Хеймдаль посмотрел вниз на себя, а затем быстро покачал головой.

— А, нет. Как только проснулся, одежда… была порвана, поэтому я пытался надеть что угодно.

Хеймдаль поспешно объяснил.

— Когда я проснулся… порванная одежда лежала на полу…

Похоже, это дело рук ночного Хеймдаля. Объяснение было вполне убедительным.

Этот человек, наверное, буйствовал как сумасшедший.

Я подперла подбородок рукой и глубоко задумалась.

Это потому, что я видела ужасные следы разрывов на диване, где он спал.

«Похоже, побочные эффекты проявились поздно утром».

Похоже, побочные эффекты лечения проявились после того, как он отправил меня в комнату. Я говорю о боли.

После лечения ран нужно хорошо отдохнуть. Внутренние повреждения не заживают легко.

Значит, сейчас он в порядке?

Я прищурила глаза и посмотрела на дневного Хеймдаля, но он закатил глаза, как послушное травоядное животное.

«С виду кажется нормальным».

Нельзя расслабляться. Этот мужчина днем был похож на кролика.

Кролики тоже не показывают, что им больно.

— Эм… Леди, могу я тоже кое-что спросить?

— Да.

— Вот это.

Хеймдаль осторожно пошевелил рукой.

— Цепь?

— Да. Как только я открыл глаза, сразу увидел ее. Что произошло…

Он выглядел так, будто давно хотел спросить, но терпел.

— Леди?

— Да. Вижу. Ничего такого.

Я сказала, слегка коснувшись цепи, привязанной между руками Хеймдалля.

Лязг. Цепь издала тяжелый звук.

Значит, это остатки того, что натворил ночной Хеймдаль прошлой ночью.

Передо мной мелькали образы того, как он нападал на меня, и как насильно отправлял меня в комнату.

— Испугались?

— …Да. Утром я проснулся, а руки и ноги были связаны. Я немного испугался.

— Для испуганного вы сейчас довольно спокойны.

— Ну, я привык.

Он слабо улыбнулся.

— Я подумал, что что-то произошло, и смирился.

Услышав это, мне стало немного жаль его.

На самом деле, в книге дневной Хеймдаль в основном занимался тем, что исправлял безумные поступки своего ночного «я».

— Это связано со мной.

Я пошевелила одной рукой. Лязг.

— Видите?

С моей руки свисала цепь, связанная с ним. Разница в том, что это был скорее браслет, чем наручники.

— Прошлой ночью ночной вы нарушили предупреждение и напали на меня.

— Напал…

Его лицо стало таким красным, что на нем трудно было найти хоть одно белое пятно.

— Что это значит?!

Что это значит? Хотите угадать? У него такое лицо, будто он хочет спросить, то ли это, о чем он подумал.

Воу-воу. Успокойтесь, господин.

— Вы не набрасывались на меня. А атаковали. Атаковали.

Я повторила еще раз, чтобы он не понял неправильно.

— Он вдруг попытался сбить меня.

Выражение лица мужчины стало странным после моего объяснения.

Нет, казалось, что в его глазах, чистых, как прозрачная вода, промелькнула легкая злость.

— Значит, это плата за попытку напасть на леди?

— Да. К сожалению, мне не удалось вырубить его сковородкой.

Хотя я пошутила, Хеймдаль серьезно кивнул.

— Вы хорошо справились.

Что? Я моргнула.

Однако Хеймдаль, не обращая внимания на мою реакцию, сказал более странную вещь:

— Вы только связали его и все? Этого было недостаточно.

Простите, это же ваше тело, не так ли?

— Я не собираюсь отрицать то, что сделал, только потому, что не помню.

Он вытянул длинную руку. Затем схватился за шкаф в моем направлении.

Он не перекрыл мне дорогу, но его тень нависла надо мной.

— Я возьму на себя ответственность.

Прямо над головой было аскетичное лицо, как у святого, посвятившего всю свою жизнь Богу.

— …Вы очень любите брать на себя ответственность…

— Что угодно для леди.

Мужчина, выпрямивший спину, в самой растрепанной одежде, с ясными глазами тихо прошептал:

— Если бы вы еще и ударили, я бы считал, что вы хорошо справились. Меня нужно хорошенько поколотить.

— …Не говорите так. Это же и ваше тело, вам тоже больно.

— Это неизбежно.

Я усмехнулась.

— И эту цепь не видят другие люди. Ее видим только мы с вами. Я не извращенка, как вы.

— Я т-тоже не извращенец.

— Тогда как правильно?

— …Никак, все не так. В любом случае, какова роль этой цепи?

— Чтобы вы больше не могли на меня напасть?

Роль заклинания ясна.

Защита того, кто использовал магию. В будущем Хеймдаль никогда не сможет напасть на меня.

Стоит ему только подумать о нападении, как эти цепи опутают его.

Хотя и не навсегда.

Очень эффективный инструмент для контроля над кем-то в течение определенного времени.

— Вам, дневному, будет неудобно, но мне так очень нравится.

— Вот как?

— Да. Например.

Я резко дернула рукой.

Подойди ближе.

Я просто подумала об этом, и длинная цепочка между мной и ним в одно мгновение стала короче.

Бум. Я услышала звук свалившегося к шкафу тела.

— Хык…

Хеймдаль сопротивляться силе, которая неосознанно притянула его и уперся руками по бокам от меня.

— Видели?

Передо мной оказался мужчина, который неосознанно вытянул руку и зажал меня.

— Вот так. Я могу вас принудить.

На расстоянии, где наши носы почти соприкасались, Хеймдаль моргнул. Его ресницы были удивительно длинными.

Затем медленно, как красная краска, растекающаяся в чистой воде, его белые щеки заалели.

— Э-это, я не намеренно…

— Да. Не намеренно. Я знаю.

— …

Я немного сократила и без того маленькое расстояние. Глядя на него, я почувствовала легкое озорство.

Мужчина вздрогнул, но отступить не мог. Такова была роль цепи. В этом положении я наклонила голову.

— Даже если наши губы соприкоснутся, я не буду требовать ответственности.

Я слегка улыбнулась.

— Нет, может, я должна?

И тут же, распутав цепь, я выскользнула из-под его руки.

«Шутка», — добавив это, я беззвучно рассмеялась. Мужчина, раскрасневшийся, как красный цветок, держался за лицо.

— В любом случае, потерпите немного. Хм, действие спадет примерно через месяц… Считайте это страховкой для моей защиты.

— …

— До тех пор будете приходить ко мне на лечение?

В тот день, когда Хеймдаль попросил меня лечить его в будущем, он сказал мне, что этот срок составит около двух месяцев.

Это совпадало со временем, которое, по моим предположениям, требовалось злодею Хеймдаллю из оригинала, чтобы стать сильнее.

Два месяца.

Всего через два месяца начнется 2-я часть.

И худший злодей в книге обретет полную силу.

Я собиралась оставаться сторонним наблюдателем, даже видя рождение такого злодея.

Если все пойдет так, как сейчас, Хеймдаль столкнется с силами моего приемного отца, маркиза Форсети и моего бывшего жениха.

Мне, желающей падения этих двоих, не было никаких причин останавливать Хеймдаля или менять его.

Потому что я собиралась позже вытащить Фрейю из особняка приемного отца и сбежать далеко.

Даже не из-за Фрейи, героини 2-й части, эти две силы в этом мире неизбежно столкнутся.

Потому что Хеймдаль жаждет власти, а мой приемный отец — не тот, кто готов делиться властью.

Главная героиня 1-й части.

Поскольку человек, который должен был умереть, выжил, будущее неопределенно.

Кто бы ни умер, приемный отец или бывший жених, это не имело ко мне никакого отношения.

Нет, если подумать, возможно, это не совсем не имеет ко мне отношения, поскольку я уже со всеми связана. Но я уверена, что смогу легко выпутаться из всего этого.

Не зря я так яростно избегала преследования этого злобного приемного отца.

— Я голодна, может, сначала поедим?

Я только собиралась повернуться, как передо мной выскочила крепкая рука.

— Подождите минутку. Пожалуйста, подождите, леди.

Повернув голову, я увидела Хеймдалля, который не смог удержать меня и преградил мне путь.

— Я, тогда…

Не смея встретиться взглядом, его чистое лицо покрылось румянцем, словно окрашенное в красный цвет. Мужчина с покраснениями под глазами спросил меня:

— Я на месяц… Ваш?

Я уставилась на него.

У него есть талант делать даже обычные слова странными.

Чтобы люди неправильно поняли.

— Вы говорите это, потому что думаете, что я могу вас сейчас принудить?

— Что? А.

— Боитесь, что я прикажу?

— Нет!

Когда я слегка покачала рукой, раздался звонкий, тяжелый лязг цепей.

Как я уже говорила, для глаз и рук посторонних она невидима и неосязаема, но для Хеймдаля ее вес явно ощущался.

Только для него она была холодной, тяжелой, сковывающей и ограничивающей, как настоящая цепь.

Я понимала его чувства.

По крайней мере, дневной он расплачивался за то, чего не совершал.

И мне это не казалось незнакомым.

Те, кто преследовал меня и уничтожил мою семью, те, кто насильно пытался завладеть мной.

Время 1-й части, полное насилия и разрушения.

В конце концов, я изменила финал 1-й части и выжила, став особо опасным преступником, сбежавшим от приемного отца и бывшего жениха.

Это не сильно отличалось от несправедливости, которую он чувствовал.

— Не беспокойтесь. Если не причините мне вреда, я ничего не сделаю.

Я смотрела прямо на него.