Онлайн чтение книги Родословная королевства Kingdom's Bloodline
653 Этот дворец пуст и ясен

Хотя два гостя степи имеют благородный статус, их навыки свирепые, жестокие и точные, а техники борьбы и захвата искусны и смертоносны. Они, очевидно, прошли закалку настоящим сражением.

Во-первых, стиль боевых искусств степи Сери совершенно отличается от стиля на Западном континенте. Во-вторых, охранники и слуги, пришедшие на место происшествия, не осмелились принять решительных действий. Они пытались несколько раз, но им не удалось подавить эту пару по-настоящему разгневанных особ. Напротив, несколько смелых гостей-энтузиастов были втянуты и получили ранения.

— Выглядит так знакомо. Это напоминает мне королевский банкет.

Глядя на хаос в банкетном зале, Фалес настороженно произнёс: — Это оно? Если кого-то убьют, Секретная Разведка сможет этим воспользоваться…

— Я так не думаю, — покачал головой Зайен, внимательно наблюдавший за ситуацией.

— Жители степи знают, что это их собственная ненависть, и в конфликте между иностранными гостями Ковендье участия не принимает. Нефритовый праздник собирает посетителей со всего мира. Такие пьяные споры случаются каждый год, в этом нет ничего удивительного. Если предположить, что действительно возникнут какие-то серьёзные последствия...

Зайен остановился и взглянул на Фалеса.

— В Нефритовом городе есть свои законы: справедливые, строгие и убедительные. Это известно всем сторонам на морских и торговых путях. Пока мы будем обращаться с ними должным образом, никто не будет нас винить.

Услышав это, Фалес не мог не вздохнуть, думая о своём собственном опыте.

— Это имеет смысл. Если бы в королевской столице был такой судья, как Бреннан, то у Анкера Байраэля не было бы возможности обратиться ко мне и прийти на банкет, чтобы похитить и угрожать человеку.

«И тебе не пришлось бы посылать ему этот меч, чтобы он пришёл беспокоить меня».

Фалес сдержал своё невысказанное проклятие.

— Я знаю, что ты проклинаешь меня мысленно.

Выражение лица Зайена оставалось неизменным, отстранённым и безразличным:

— Но ты прекрасно знаешь, что это не та проблема, которую могут решить один или два хорошо обученных и принципиальных судьи.

Фалес поджал губы. Слова Зайена заставили его вспомнить о карьере Коэна в качестве офицера полиции в городе Вечной Звезды.

Пока он размышлял об этом, конфликт в банкетном зале снова изменился: в ряды стражников протиснулась проворная фигура и мгновенно вступила в схватку между двумя гостями из степи!

Бум! Хлоп!

Новоприбывший не показал какого-либо превосходства в силе или мастерстве, но ему посчастливилось вступить в бой как раз в тот момент, когда нападение обеих сторон подошло к концу, а новый раунд ещё не начался. Он поймал удар в низкой стойке, развернулся, подставил ногу, и оба гостя упали на пол!

Толпа зрителей удивлённо вскрикнула.

Два хулигана всё ещё злились и собирались встать, но, когда новенький поднял руку, меч в ножнах вылетел сбоку и упал ему в ладонь.

В следующую секунду новоприбывший двумя бесцеремонными ударами сбил двух жителей степи и те упали без сознания.

Стражники увидели брешь и поспешно шагнули вперёд, чтобы разделить двоих мужчин, затем помогли им подняться и обработали раны.

Возможно, из-за сложившейся атмосферы окружающие гости зааплодировали, а музыканты, находившиеся неподалеку, заиграли своевременную «Песню завоевания».

Конфликт разрешился, а новоприбывший обернулся и изящно опустил меч, только чтобы услышать рвущийся звук — Миранда стояла босиком на полу, хмурясь на свою порванную юбку, чувствуя себя немного неловко.

— Совсем неплохо, но, — хмыкнул Зайен и взглянул на Фалеса, — очень жаль.

Фалес размышлял о том, какие глубокие слова сказать, чтобы продемонстрировать своё превосходство: «— Ну, это неудивительно, все мои подчинённые такого уровня» и выражение его лица застыло, когда он услышал это:

«Что жаль? Как жаль? Откуда жалость?»

«Не говори только половину предложения!»

На месте происшествия Маллос таинственным образом появился позади Миранды, протянул ей свой плащ, обменяв его на «Орла» в её руке, что заставило группу мужчин с покрасневшими от нетерпения глазами, которые пытались снять свои пальто, разочарованно вздохнуть.

— Меч появился в нужное время, лорд. Я только что сняла туфли, — Миранда смущённо посмотрела на свои босые ноги, — не могу ли я попросить Вас...

Не успела она договорить, как Маллос освободил место: Гловер и Пол с трудом протискивались сквозь толпу. Первому оторвали пуговицу, взамен он получил левую туфлю, и с размахом отправил её в полет Миранде. У второго на лице была улыбка и пятно, которое непонятно, когда появилось. Он грациозно протянул правую туфлю.

— Когда вы их нашли? — Миранда удивлённо взяла туфли.

— Когда ты их сняла? — Маллос бесстрастно ответил.

Миранда улыбнулась и поблагодарила всех.

Атмосфера между стражами Звёздного Озера становилась всё более гармоничной, пока ДиДи, задыхаясь, не протиснулся сквозь толпу, льстиво и выжидающе протянул третью женскую туфлю.

— Что? Это не та? Ах, вот оно что. Хе-хе-хе, это не имеет значения! Несс всё ещё лежит на полу и ищет её дюйм за дюймом…

Когда кризис подошел к концу, двое гостей степи тоже проснулись, и их гнев по большей части утих. Может быть, это произошло потому, что они потеряли лицо после того, как их сбили с ног на публике, или, может быть потому, что человеком, который предпринял действия, на самом деле была девушка.

Один из них в ярости оторвался от слуги и бросился к Миранде, чтобы обвинить её. Однако стражи Звёздного озера не отставали. ДиДи сделал шаг вперёд, удержал Гловера левой рукой и схватил Пола правой, с большим мужеством защищая Миранду.

Гость потрогал красное, припухшее пятно на лбу и заговорил с Мирандой на степном языке Востока, а мужчина рядом с ним поспешил перевести: гость хотел узнать имя и адрес девушки – когда позже он галопом помчится на войну, сразится с десятью племенами в степи Кисери и накопит достаточно денег на десять лугов, то вернётся на Западный континент и предложит пять из них ей в качестве выкупа за невесту.

Миранда всё ещё смотрела в недоумении, пытаясь осознать слова собеседника, когда второй виновник холодно хмыкнул и, протиснувшись мимо сопровождающего, вышел вперёд.

Этот гость с чёрными глазами и красным лицом, расправил грязную одежду и, запинаясь, сказал Миранде на общем языке Западного континента: «Эта девушка красива, храбра и умеет сражаться, согласна ли она вернуться с ним в степи Душери? Если да, то сейчас он поклянётся своей честью на небесном мече, и в будущем, если он станет ханом племени, а она будет его супругой, то они вместе будут править племенем и сотрясать луга; если же он не станет ханом или, к несчастью, преждевременно умрёт, девушка сможет забрать половину его скота, овец и найти другого героя, чтобы снова выйти замуж».

Так или иначе, оба гостя, которых разняла Миранда, снова начали кричать и ругаться, не зная, за девушку ли это, за Кисери, или за Душери. Они уже собирались засучить рукава и снова вступить в драку, но тут их плечи сжала пара рук в чёрных перчатках.

— Скажи им, что я не инструмент для их состязаний.

— Что касается степи и хана, то они для меня ничего не значат, — Миранда, которая не смогла восстановить своё порванное платье и просто обмотала его вокруг икр в качестве перевязки, рассмеялась и руками обхватила их за шеи, — потому что я – хан... Хан на снегу! Хан на снегу за морем!

Оба степных гостя сначала остолбенели, а когда поняли, то посмотрели на Миранду с ещё большим энтузиазмом – оба жестикулировали и тараторили, желая заключить с ней бескровную, но ещё более священную братскую связь.

В нужный момент появился Маллос, с улыбкой похвалил обоих гостей за мастерство, указал на тарелки и блюда на полу, пострадавшие от их драки, и махнул рукой, чтобы Миранда убралась с дороги, пока гости из Экстедта не успели прокомментировать значение «Хана на снегу».

На этом дело было улажено, и уголок вернулся к праздничному настроению пиршества и торжества.

— Действительно, хороший меч.

Зайен, который был начеку, посмотрел на Миранду с одобрением в глазах и снова произнёс:

— Острота убедительная, может иметь чудодейственный эффект.

Фалес с Зайеном поправили воротники и выпрямили спины в тёмном углу, откуда никто не мог их ясно видеть.

Но слова Зайена изменились:

— Просто меч имеет обоюдоострое лезвие, и он склонен к самоповреждениям, так что, если ты недостаточно силён, лучше не обращаться с ним неосторожно.

— Не беспокойся об этом, — огрызнулся Фалес, — я не похож на человека, который носит меч каждый день и раздаёт его на чужих банкетах.

При упоминании старой обиды, Фалес и Зайен посмотрели друг на друга и, хмыкнув, отвернулись.

— Ну, по крайней мере, в одном мы уверены, — выдохнул Фалес, — мой отец не нанесёт удар от гостей из степи на Пире Раздора – нож отсюда не упадёт.

— Верно подмечено, — язвительно заметил Зайен, — теперь нам остаётся следить лишь за несколькими сотнями других гостей. Это просто как наблюдение за облаками, чтобы увидеть туман – внезапное просветление, которое значительно снижает сложность нашей работы.

Оба некоторое время молчали.

— Можем ли мы перестать издеваться друг над другом? — Фалес вздохнул: — честно говоря, это значительно усложняет наше общение.

Зайен слегка усмехнулся и взял кальян.

— Скажи мне, Фалес, какие тайны ты и твои люди обнаружили в Нефритовом городе за эти дни?

Сердце Фалеса пропустило удар.

— Прости?

Герцог Ириса тихо фыркнул:

— Хватит притворяться. В последние несколько дней твои люди – включая эту Арунде, которая даже сняла военную форму, чтобы присутствовать на банкете – пытались всеми возможными способами проникнуть в Нефритовый город, и обыскали всё, от знати до простолюдинов. Они искали повсюду, включая предприятия, торговлю, безопасность, военных, юриспруденцию, историю и даже дела моей сестры...Ты же, напротив, тратил кучу моих гостеприимных денег, шатаясь по городу в поисках неприятностей. Неужели ты думаешь, что я не знаю, что ты задумал?

Выражение лица Фалеса застыло.

«Э-э».

— Я думал, что у нас с тобой договор, Фалес: в Нефритовом городе мы будем честны и открыты…

Столкнувшись с горящим взглядом Зайена, Фалес закашлялся, когда его разоблачили.

— Это, я...мы были заняты в эти дни, а ты недоступен, так что у меня не было времени на ночные визиты в твою спальню, и, ну, я не мог сказать тебе наедине…

Но Зайен проигнорировал его оправдание и агрессивно продолжил:

— …Но ты делаешь небольшие ходы за моей спиной, пытаясь придумать, как меня победить?

Герцог Южного побережья опустил трубку и выдохнул полный рот белого дыма, отчего выражение его лица становилось всё более причудливым.

Фалес немного смутился и потер руки.

— Да, я послал людей для расследования и разведки, чтобы понять текущую ситуацию в Нефритовом городе и найти его слабые места, потому что – потому что это то, что я должен делать!

Принц поправил свое настроение, чтобы он звучало уверенно:

— Поскольку мы хотим, чтобы все, особенно мой отец, видели наш конфликт и враждебность друг к другу… разве это не нормально, не уместно и даже не необходимо?

Зайен прищурился.

Фалес обернулся и без всякого сомнения помахал рукой:

— Раз уж ты хочешь гоняться за шипами – или стремиться к эффекту, тогда, кхм, доведи дело до конца! [1]

Зайен не ответил, просто молча посмотрел на него.

Молчание собеседника длилось так долго, что Фалес почувствовал себя немного неловко и был вынужден опустить больную руку.

— Хорошо сказано.

Герцог Южного побережья посмотрел в сторону Нефритового города за пределами смотровой площадки и холодно фыркнул:

— Тогда, как твой заклятый враг, я тоже должен делать против тебя всё, что в моих силах: перекрывать твои каналы, затруднять жизнь твоим людям, мешать тебе и не давать жить дальше, чтобы показать, что мы действительно сражаемся насмерть, не показывая ни единого недостатка – как ещё я могу обмануть зрителей, верно?

Фалес не отставал:

— Что? Ты угрожаешь мне? Но не забывай...

Зайен продолжил: — Как насчёт того, чтобы начать с сокращения твоего ежедневного рациона?

«Рацион...»

Фалес вовремя переключился на дружелюбную улыбку, и разговор перешёл в другое русло:

— Но не забывай, что мы только играем!

Он усмехнулся:

— Ох, актёрство – это лишь средство достижения цели. В конце концов, не стоит относиться к этому слишком серьёзно и глубоко погружаться в игру. Это значительно повлияет на эффективность нашего сотрудничества. В конце концов, у нас всё ещё есть наш главный враг!

Зайен презрительно хмыкнул, а затем затянулся кальяном.

— Итак, Ваше Высочество и Ваши люди много работали в эти дни и нашли что-нибудь в Нефритовом городе?

Посреди дыма герцог Южного побережья посмотрел Фалесу прямо в глаза:

— Например, есть ли что-нибудь примечательное, что можно было бы использовать в качестве рычага, чтобы свергнуть семью Ковендье одним смертельным ударом?

Фалес сделал паузу и неловко улыбнулся.

— Что ж…

«…Что-то, что могло бы сбить дом Ковендье с ног – хм, секретный соус для барбекю?» 

— Я думал, что мы договорились быть честными и открытыми?

В следующий момент аура герцога изменилась, и его глаза были полны убийственного намерения:

— Скажи мне, Фалес. Если бы ты был королём, Его Величеством, как бы ты поступил с Нефритовым городом, чтобы вырвать власть из рук Ковендье?

Улыбка Фалеса застыла.

«Если бы ты был королём».

«Как вырвать власть...»

«Фалес?»

Принц молча посмотрел на собеседника.

Зайен просто молча курил, ожидая его ответа.

В этот момент в голове Фалеса пронеслось множество мыслей.

«Ты король».

«Ты Его Величество».

«Что ты будешь делать?»

На долю секунды ему показалось, что он вернулся во Дворец Возрождения и видит спину юноши с короной.

Юноша лишь шевельнул пальцами, и всё королевство пришло в движение, как механизм, аккуратный и опрятный. Как рука, двигающая пальцами…

Его королевство.

Чтобы вернуться к реальности, Фалесу пришлось потянуться вниз и сжать завет в кармане, опираясь на торчащие из него костяные шипы.

Двое молодых людей на смотровой площадке молча смотрели друг на друга. С одной стороны от них был банкетный зал, наполненный поющими и танцующими людьми, а с другой открывался панорамный вид на Нефритовый город, который они могли наблюдать со своего места.

Наконец Фалес тихо вздохнул:

— Да, в последние несколько дней я действительно отправил своих людей, чтобы узнать хоть какую-то информацию о Нефритовом городе.

Зайен отложил свой кальян и серьёзно посмотрел на него.

— Насколько я могу судить, большая часть товаров, поступающих со всех концов королевства, собирается здесь, в Нефритовом городе: обрабатывается, сортируется и продаётся.

Выражение лица Фалеса было серьезным:

— Затем их перевозят в город Морской Дуги, где они выходят в море, направляются на север, на Восточный континент, или на юг, к морю Акул, и наоборот.

К этому Гловер пришел после возвращения из зоны Каналов, рассказав кучу странных историй о водяных упырях и призраках, пожирающих людей в доках, а также о морских легендах охотников за приливами.

При этих словах взгляд Зайена изменился.

— А торговцы, кузнецы, ремесленники и другие не идут больше никуда, кроме Нефритового города и Ковендье, доверяя здешним порядкам и правилам, — покачал головой Фалес, — Секретная Разведка может пригрозить виноторговцу, тот станет дезертиром и, возможно, попробует повлиять через него на некоторые сделки...

— Мятеж?

Размышлял Зайен.

— Этот виноторговец. Неужели ты думаешь, что Секретная Разведка может повлиять на что-то через него или кого-то вроде него?

— Может быть, только может быть, — покачал головой Фалес, — но дело в том, что они не могут заставить так много людей одновременно поднять мятеж. Они не могут переломить впечатление о Нефритовом городе в умах людей. Они не могут перекрыть финансовую подпитку, в которой вы утвердились.

Зайен ничего не сказал, просто молча кивнул.

— Кроме того, у семьи Ковендье есть много вооруженных торговых судов, в которых она имеет долю. Например, пиратская, хм, бывшая пиратская группа кораблей Танганги «Морские волки».

Фалес продолжал спокойно:

— Конечно, по названию это всё ещё торговое судно, принадлежащее разным судовладельцам. Его масштабы не такие большие, как у королевского флота Сияющей гавани, стоящего на якоре на территории Восточного моря, и его боевая эффективность неизвестна...но, этого достаточно, чтобы обеспечить вашу трансокеанскую торговлю.

Это информация, которую Виа и Коммодор принесли после посещения различных крупных гильдий благодаря репутации Гилберта.

— Что касается Нефритового легиона, то это очередная новаторская работа – да, они недавно созданы, не проходили через войну, имеют недостаточную подготовку. Их боевая мощь и масштабы не так хороши, как постоянная королевская армия, и, возможно, они даже не смогут выдержать двух наскоков стражей ярости Арракки Муркха.

К такому выводу пришли Гловер с Мирандой и несколько заботящихся о репутации местных офицеров после того, как тайно “попробовали свои силы”.

— Это преувеличение, — вдруг сказал Зайен. — Я знаю, сколько стоят эти зелёные шляпы. Если они могут выдержать половину пути туда и обратно, не перегружаясь и не разваливаясь, они достойны своей зарплаты.

Увидев столь откровенного герцога, Фалес немного смутился.

— Но у них есть единое командование, и они считают это своей работой. В вербовке солдат нет никаких недостатков, — продолжил Фалес. — Если мой отец использует метод, аналогичный тому, как Легендарное Крыло разрушил лагерь Клинковых Клыков, чтобы разобраться с тобой, я… боюсь, это будет трудно. По крайней мере, не хватает оправданий и причин.

Зайен улыбнулся.

Он с интересом посмотрел на молодого человека и, казалось, поощрял:

— Что ещё?

Фалес тоже посмотрел на него.

Зайен выглядел очень спокойным.

«Ты уверен в себе?»

«Всё ещё ждёшь своего часа?»

— Здешние жители.

Фалес продолжил.

— Они отличаются от города Вечной Звезды. На самом деле они отличаются от жителей большинства мест, которые я видел. Они являются владельцами различных мастерских, владельцами промышленных предприятий, судовладельцами, торговцами, а также рабочими, ремесленниками, извозчиками, бурлаками [2], моряками. Их слишком много, чтобы сосчитать, включая различные гильдии, содружества и торговые палаты, которые они формируют. Их настолько много, что в Нефритовом городе создана специальная нотариальная контора для ведения их дел.

— То же самое касается и рядовых чиновников. Я впервые вижу, чтобы в полицейском участке было так много людей. Так много, что их всё равно не хватает, и им приходится набирать добровольных помощников из добропорядочных граждан – к тому же подавляющее большинство из них – обычные люди, и у их семей есть имущество и работа в Нефритовом городе.

Такова была информация, которую Коммодор получил, используя связи в полицейском участке и найдя здесь нескольких своих старых знакомых.

Конечно, были ещё ДиДи и Несс, группа которых бессистемно обшаривала город – разумеется, опираясь на государственное финансирование Нефритового города.

— В других местах, в сельской местности вокруг замка лорда, находятся фермеры, скотоводы и кузнецы, которые полагаются на землю для своего пропитания. Если в отчаянном неурожае им не хватает еды, они могут протестовать и бунтовать, и лорд, чтобы не быть подавленным ими, боюсь, завертится и поднимет проблему до уровня герцогов-хранителей.

Фалес тихо вздохнул, его глаза выглядели странно:

— Но для этих граждан, которые покинули землю и пришли из всех слоев общества... Чтобы поднять их против тебя и свергнуть Ковендье, я могу сказать только то, что время ещё не пришло.

Улыбка Зайена не сходила с лица:

— Это не удивительно. Город Вечной Звезды, город Сияющей Гавани...большие города имеют такую особенность.

Но Фалес покачал головой.

— После того, как я приехал сюда, по улицам Нефритового города поползли слухи. Хоть версии и разные, но общая суть такова: когда-нибудь я женюсь на твоей сестре…

Говоря о конфиденциальной информации, Фалес не мог не поднять голову и не наблюдать за выражением лица Зайена, чтобы не дать ему импульсивно столкнуть его вниз.

К счастью, хотя герцог Южного побережья слегка нахмурился, он не действовал слишком резко.

— Ходят слухи, что, как только я женюсь на сестре герцога и стану родственником Ковендье, — осторожно сказал Фалес, — тогда семейству Ирис придётся склонить головы перед королевскими родственниками по имени Джейдстар. Тогда королевские торговцы под командованием королевской семьи хлынут в Нефритовый город, чтобы...

— Чтобы поделить рынок и прибыль? — спросил Зайен, приподняв бровь.

— Нет, Нефритовый город не боится, что кто-то придёт разделить рынок. На самом деле вы приветствуете и поощряете приезд торговцев, думая, что это может стимулировать обращение денег и способствовать процветанию, — отрицал Фалес, — но ты распространяешь этот слух – да, я знаю, что это ты хочешь, чтобы жители думали, что кто-то, какая-то важная шишка, придёт, чтобы изменить правила Нефритового города сверху донизу.

Зайен поднял брови.

Да, слухи. Вот что Ральф, притворявшийся – что ж, не обязательно притворявшийся – глухонемым, слышал в уличных питейных заведениях, но всем было на это наплевать.

Фалес опёрся на перила и посмотрел на тысячи огней внизу.

— Тот факт, что ты, как герцог, можешь вводить во Дворце Ясности особые порядки, что ты можешь добровольно платить штрафы суду, что ты можешь склониться и загладить свою вину перед судьёй, означает, что во всей территории Южного побережья никто – если только его должность не выше должности герцога-хранителя – никогда не осмелится нарушить правила, которых придерживается даже Ирис.

Фалес посмотрел на собеседника:

— И именно эти правила, которые семья Ковендье взяла на себя инициативу создать и поддерживать, сформировали уникальный порядок территории Южного побережья: иностранные торговцы могут спокойно привозить свои богатства и товары, не опасаясь беспорядков и власти; местные жители смело выходят на улицы с мешком золота на спине, не беспокоясь о своей безопасности и не опасаясь потерь; даже богатые и влиятельные дворяне вынуждены следовать указаниям дилеров на этом столе для ставок и передвигать фишки, чтобы сделать свою ставку в игре.

— Словом, здесь никому не нужно с трепетом следить за предпочтениями владык, подчиняться случайным прихотям правителей, беспокоиться о возможных волнениях, как, например, в Экстедте, где смерть короля требует нового контракта на добычу полезных ископаемых?

Зайен перестал улыбаться и пристально смотрел на принца, не произнося ни слова.

Слова Фалеса изменились:

— Но когда я стану родственником Ковендье и на территории Южного побережья появится существо, естественно, выше Ковендье, тогда можно ли будет всё ещё следовать установленным правилам и будут ли они по-прежнему соблюдаться? Когда жадные дворяне и торговцы королевской столицы последуют за мной, за Джейдстаром, в Нефритовый город, будут ли они по-прежнему уважать порядок, не воспользуются ли они властью естественно более сильного короля и не начнут ли обманывать?

— Например, арест Дагори Мосса. Не правда ли, что ты хочешь, чтобы весь Нефритовый город увидел, что королевская семья Джейдстар укрывает торговцев Центральной территории и что «королевская семья хочет изменить правила, от которых зависит ваше существование»?

Фалес вздохнул:

— Именно с этой целью ты распространяешь эти слухи, – а я, оказывается, северянин, выросший в Экстедте. Ой, я совсем забыл, что для территории Южного побережья, земли севернее города Ледяной Реки, включая город Вечной Звезды, считаются «варварским Севером».

Зайен смотрел на него всё более странным взглядом.

— Полагаю, это заставит почти всех торговцев-ремесленников Нефритового города, а также подавляющее большинство простых жителей спонтанно отвергнуть меня, возненавидеть и воспротивиться вторжению и вмешательству короны – не буду говорить о том глупом графе, который вызвал меня на дуэль, но тот жрец Заката, который на днях выразил своё недовольство моим браком, другое дело. Думаю, он отражает и передаёт волю широкой общественности?

Фалес мысленно вздохнул: «на данный момент задница принца проиграла».

— Так что к чёрту всё это брачное дерьмо, — усмехнулся Фалес, — если бы я действительно поставил перед собой цель жениться на твоей сестре и думал, что смогу благополучно заполучить Нефритовый город через брак между королевской семьей и семьей герцога, тогда я действительно был бы слеп.

— Неплохо, Ваше Высочество, — тихо хмыкнул Зайен, хмуро глядя на него, — неплохо.

Фалес глубоко вздохнул.

«Но это ещё не всё».

«Гораздо больше, чем это».

— И вся территория Южного побережья, начиная с герцога и ниже, традиционных вассалов высокого уровня – будь то действительные или почетные дворяне, графы, виконты, бароны и их семьи – имеют дело и корни в Нефритовом городе, их отношения сложны и охватывают все сферы жизни. — Продолжил Фалес.

Это была информация, которую ДиДи получил после того, как поел и попил с благородными лоботрясами из Нефритового города.

— Например, Карабеян на территории Валла и Ласкья из Болотистой местности. Эти дворяне либо вступают в партнёрские отношения с определённым торговцем в качестве гарантии, либо приобретают акции для поддержки определённой отрасли, чтобы получать дивиденды, или просто прокладывают путь для открытия нового дела...

Ну, а ещё есть две сестры Карабеян...Чтобы узнать о семейных деловых отношениях, стоящих за ними, через гильдию портных, Коммодору не оставалось ничего другого, кроме как залезть в долг на 224 золотых монеты, который, к счастью, Фалес только что погасил с помощью Миранды.

—...Таким образом, их прибыль и доходы больше не зависят от их традиционных земель, а в значительной степени зависят от...  

— Процветания Нефритового города. — Зайен спокойно воспринял этот разговор.

Фалес кивнул, выражение его лица стало серьёзным:

— Процветание Нефритового города, в свою очередь, зависит от торговых предприятий, от правил и порядка, управления и защиты дома Ковендье, а также от престижа, который вы со временем приобрели на территории Южного побережья.

— Это обезопасит вас от традиционного порядка правления: когда солидный барон, загнанный в угол фермерами, и его собственные жители взывают к залу суда, а никто не слушает его вопли о законности, и даже ни один вассал не выступает в качестве арбитра от его имени. Таким образом, шансы на то, что мой отец сможет свергнуть тебя с помощью этих трюков... – на королевском банкете, земельные конфликты и долговые споры, подобные тем, что были между Байраэлем и Дойлом, здесь даже не поднимают шума, а если и поднимают, то это дело молотка судьи Бреннана.

Фалес что-то вспомнил и на мгновение замолчал, прежде чем продолжить:

— Поэтому великие герцоги Экстедта могут объединиться против Чэмпена Лэмпарда; семьи Фрисс и Земунто на севере могут быть недальновидными, гордыми и жадными, жаждущими вакуума власти, оставшегося после падения Арунде; группа вассалов Западной пустыни, включая Крома из форта Крыла и Боздорфа из форта Храбрых Душ, могут также иметь несовпадающие позиции и разделившиеся политические взгляды, отделившись таким образом от герцога Факенхаза.

Фалес лишь почувствовал, что произнесённые слова были невероятно тяжелыми:

— Но вот великие вассалы Южного побережья, которые слишком долго были в игре, слишком глубоко вовлечены и слишком зависимы, вместо того чтобы быть подкупленными моим отцом и пойти против тебя, лишь окружат Нефритовый город и будут связаны воедино всей системой Южного побережья. Системой, связанной в пользу Ковендье, против королевского вторжения.

— Правда? Ты уверен?

Взгляд Зайена стал острее.

Фалес уставился на Зайена, чувствуя что-то более глубокое в его глазах.

— Что касается последней контратакующей силы, — медленно говорил принц, сообщая информацию, которую Гилберт собрал и передал ему через Виа, — ещё в тот год, когда умер твой отец и ты стал герцогом, она была полностью уничтожена.

Глаза Зайена дернулись.

— Почти десять лет назад, то есть в 669 году, Сона Ковендье, виконт города Морской Дуги, нанял убийцу, чтобы тот убил твоего отца.

Зайен глубоко вздохнул.

— Виконт Сона – твой дядя – наполовину преуспел, но после того, как дело было сделано, заговор раскрыли, и он умер в тюрьме, — вздохнул Фалес, — я думаю, это была последняя контратака традиционных земельных аристократов территории Южного побережья.

«Конечно, если бы это случилось в Экстедте, северяне могли бы избрать Сону Ковендье королём».

Ночной ветер пронёсся по смотровой площадке, и взгляд Зайена был глубоким.

— Лучше умереть за друзей, чем за врагов.

Он погасил кальян и вернул трубку в бутылку:

— Но мой отец никогда не думал, что эта фраза может быть применена к его собственному брату.

Фалес промолчал, отдавая должное стоящему перед ним человеку.

— И последнее: вполне логично, что в городе такого размера трущобы, подобные тем, что в Нижнем городском округе, — продолжил Фалес через несколько секунд, — в Нефритовом городе их должно быть несколько больше.

— Действительно, довольно много, — кивнул Зайен, — здесь есть Новый пригород, и он продолжает расти с каждым годом.

Фалес покачал головой:

— Но здесь нет такого хаоса, как в королевской столице – для сравнения, в Вечной Звезде больше жителей, но ещё больше бедноты, а Нижний городской округ в несколько раз больше других районов и разделён на три округа, для управления им – если это можно назвать управлением.

Фалес нахмурился, вспомнив прошлое шестого дома.

— А Нефритовый город зажиточный, в нём много торговли, смешанных профессий и много работы; если у тебя есть руки и ноги, и ты готов работать, ты не умрёшь с голоду, и пока есть надежда, отчаявшихся людей не так уж много, — вздохнул Фалес, — даже Братство и банда Кровавого Вина должны быть осторожны при таком порядке.

— Поэтому не представляется возможным выдвигать идеи из самых низов города.

Слова оборвались, и Фалес надолго замолчал.

Зайен тоже молчал, словно оба в этот момент молча наслаждались одним и тем же.

— Это всё, что я знаю о Нефритовом городе.

Фалес испустил долгий вздох:

— Короче говоря, так называемых слабых мест Ковендье я просто не нашёл.

Зайен посмотрел на него, его взгляд несколько раз менялся.

— Я восхищаюсь тобой, Зайен. Правда, восхищаюсь.

Взгляд принца затуманился:

— Насколько я могу судить, от армии до финансов, от политики до системы, от торговли до общественного мнения, от правящих кругов до низших слоев населения – всё в этом городе, на этой территории крепко сплетено, взаимосвязано, непроницаемо и безупречно.

— Пока находишься на этой земле, тот, кто осмелится тронуть тебя, тронуть правление Ковендье, то есть тронуть правила этого города, его порядок, его интересы, его основы, неизбежно должен будет выдержать контратаку всей территории Южного побережья, сверху донизу, изнутри и снаружи, согласованными усилиями.

Фалес подошёл к смотровой площадке и постучал по каменным перилам Дворца Ясности:

— Она не такая захватывающая, как Северная территория. Не такая грубая и громоздкая, как Западная пустыня. Не такая авторитетная и толстая, как город Вечной Звезды, но эта прочная бронзовая стена, твёрдая, как золото.

Принц посмотрел на город перед собой:

— Нефритовый город называют Городом Королев, но некоторые люди также называют его «Королевой городов».

Он повернулся к Зайену и многозначительно сказал:

— Ты знаешь, что победа или поражение на шахматной доске определяется жизнью или смертью короля, но на самом деле королева – самая сильная фигура.

Зайен долго молчал, не произнося ни слова.

— Ты переоцениваешь нас? Учти, у нас даже стен нет.

Фалес рассмеялся.

Он ударил по перилам и почувствовал, что его ладони болели:

— Верно, у него нет стен – расширение просто не справляется с наплывом жителей, но...

Фалес вспомнил сцену из давних времён и посетовал:

— Посредственный король строит свои крепкие стены из земли и камня; иностранным врагам трудно вторгнуться, а замку – трудно пасть...

Но не успел он закончить, как Зайен прервал его:

— Мудрый король использует в качестве стен сердца людей, всегда побеждает и никогда не перестаёт процветать.

Герцог Южного побережья прочитал это предложение и слегка задумался.

Фалес вздрогнул:

— Откуда ты узнал?

Зайен посмотрел на него:

— Конечно, «Высшая стратегия» достопочтенного графа Эль-Рухсана.

 — Сто лет назад он был военным стратегом, малозначительным человеком Туоло, но стал военным советником Добродетельного Короля Миндиса III и фактическим верховным главнокомандующим армии Созвездия. Он не мог даже держать меч, «Маршал без меча» – раз уж ты процитировал его слова, ты должен это знать, верно?

«А?»

«Высшая стратегия?»

«Рух, кто?»

«Какого чёрта?»

— О, Ру, Рухсан, ну, это правда, — смущённому Фалесу пришлось притвориться спокойным, — я говорю о нём.

Но Зайен, казалось, видел его насквозь и усмехнулся.

— Рухсан был командующим «Сияющей битвы» в Четвертой континентальной войне. Он перевернул многие устоявшиеся оперативные взгляды, объединив морские и сухопутные сражения, оборону городов и полевые сражения, побережья и равнины, чтобы сформулировать стратегию. Хотя она была не столь великолепной, как окрашенные в красный цвет воды битвы при Боласко в «Далеких парусах», но она заставила флот Ханбола «Утренний бриз» и группу кораблей Лигуданского государства вернуться ни с чем, вынудив так называемых «миллион храбрецов» Востока потерпеть неудачу в высадке, так что те смогли только отвести свои войска и вернуться в море в неприглядном виде.

— Именно благодаря ему военные советники стали постоянной и важной должностью в королевском совете, а королевская академия рыцарей также добавила в свою учебную программу стратегическое планирование.

Зайен сменил тему, и его улыбка исчезла:

— Но в более поздние годы, когда Рухсан вышел на пенсию и жил в Нефритовом городе, его военные мысли стали консервативными и отсталыми. Его всё время критиковали и высмеивали, говоря, что он слишком стар и не желает добиваться прогресса, что его пугает кошмарная болезнь. И его слава исчезла.

— «Высшая стратегия» – его незаконченная посмертная работа. По сравнению с другими его работами по разработке стратегии и обсуждению войны, в этой книге говорится не о том, как воевать, а о том, как избежать войны – в наши дни не так много людей её охотно читают.

Из банкетного зала донесся хор голосов, как будто Пир Раздора достиг своего апогея.

— Э-э, да, верно, — кашлянул Фалес, — вот и всё, э-э, это очень соответствует нынешней ситуации в Нефритовом городе: ты не собираешь армию, не рискуешь, не делаешь ничего большого, но оставляешь всех шакалов и тигров, которые хотят погрызть эту кость, без возможности добраться до неё.

«Хм, разве не неуважительно так описывать короля?»

Лицо Зайена обмякло, как вода, и он не издал ни звука.

Казалось, прошло столетие.

— Это не я.

Зайен наконец заговорил.

—  Что? Что не ты? — с сомнением спросил Фалес.

— Я имею в виду, что это касается не только меня и даже не только моего отца.

Молодой герцог подошёл к Фалесу и вместе с ним посмотрел на огни тысяч семей под Дворцом Ясности:

— То, что ты видишь сегодня, происходит из Золотого Века Созвездия, начатого Добродетельным королем сто лет назад. От «Герцога Попугая» Федерико, которого все высмеивали за неуклюжесть и говорили, что он повторяет слова, до шести поколений Ковендье, семи герцогов Южного побережья, и бесчисленного множества доброжелательных людей, работавших вместе. Именно они держались в тени, но имели долгосрочное видение. После столетия безвестности был создан Город Королев.

«Сто лет».

«Шесть поколений».

«Семь герцогов».

Фалес слегка изменился в лице.

Он что-то понял.

Федерико «Герцог Попугаев», Рухсан «Маршал без меча».

«Оказывается…»

«Добродетельный король Миндис III».

«Он был не единственным великим человеком в ту бурную эпоху».

— Мое сердце сложное, — Зайен поднял уголки губ и охватил руками весь Нефритовый город, — но этот дворец пуст и ясен.

Зайен холодно взглянул на Фалеса:

— По сравнению с вашей славной и долговечной королевской семьей Джейдстар, по сравнению с городом Вечной Звезды со времён Добродетельного короля, по сравнению с Дворцом Возрождения, который тонет в болезни…

— На что это похоже?

(Конец главы)

———————

От автора: "Сейчас конец месяца, я так устал, по какой причине тебе не хочется усердно работать?"

 ___________________________________________

Переводчик: Почтенный Даос

Редактор: ballro

 Напоминаем для всех желающих ставить "спасибо" в конце главы, вам - не сложно, нам - приятно.

1. Гоняться за шипами – это выражение можно понимать, как стремление достичь чего-то сложного или труднодостижимого, что может принести успех или преимущество, но требует значительных усилий. В зависимости от контекста, оно может также указывать на рискованное или даже безрассудное поведение в погоне за чем-то, что кажется привлекательным, но может не оправдать ожиданий.

2. Бурлак – это исторический термин, означающий человека, который занимался тяжёлым физическим трудом на разного рода речных судах, чаще всего на барках и лодках. Бурлаки работали, тянув суда по рекам, применяя канаты. Эта профессия была особенно распространена в России в XIX веке, когда реки использовались для транспортировки грузов. Бурлаки часто изображаются в литературе и искусстве как символы тяжёлой судьбы и крестьянского труда.