Онлайн чтение книги Родословная королевства Kingdom's Bloodline
656.1 Дополнительная глава – Кладбище (Часть 1)

Под светом холодной луны, освещающей бесплодную гору. 

Николас висел на скале почти перпендикулярно земле.

Замёрзшая каменная поверхность была гладкой и скользкой, сверху дул холодный ветер, а единственной точкой опоры, удерживающей весь вес его тела и мешающей «Убийце Звезды» сорваться со скалы вниз и превратиться в мясной рулет, была кирка в его левой руке.

Тучи рассеялись, и яркий лунный свет озарил панораму за обрывом:

Густой горный туман застилал вид, далёкие вершины выглядели живописно. 

На горизонте громоздился величественный город Драконьих Облаков, сверкающий тысячами огней. Вуаль тумана делала его очертания призрачными, подобными неведомому великану из легенд, сидящему среди гор и взирающему на бренный мир. 

Но, к сожалению, Сорай Николас – человек, ближе всего находящийся к этому потрясающему зрелищу – сейчас был слишком занят. 

Занят своим выживанием.

На отвесном обрыве Николас втянул ледяной воздух и с досадой посмотрел вниз. Лишь несколько секунд назад другая кирка выскользнула из-за трещины, образовавшейся на поверхности льда, и теперь болталась в воздухе, привязанная к правому запястью тонкой верёвкой, тихо раскачиваясь и вращаясь. 

«Чёрт побери».

Знаменитый на Западном полуострове Убийца Звезды с усилием стиснул зубы, пытаясь заставить почти окоченевшие пальцы двигаться, обматывая вокруг них тонкую верёвку, чтобы снова схватить кружащуюся и, казалось, наслаждающуюся своей свободой кирку. 

Под лунным светом Сабля Восходящего Солнца была вложена в ножны, обёрнутые грубой тканью, и подвешена кожаным ремнём к походной сумке, висящей у него на спине. Она качалась из стороны в сторону, следуя за движениями владельца, то поднимаясь, то опускаясь. 

«Почти, ещё бы чуть-чуть...»

Наконец, Николасу удалось коснуться конца ручки кирки, и он с облегчением выдохнул. 

Завыл ледяной ветер. 

Убийцу Звезды начало раскачивать туда-сюда, подвергая его смертельной опасности! 

«Чёрт». 

Лицо Николаса помрачнело, и сила искоренения наполнила его кости. 

Он резко взмахнул правой рукой и с силой вогнал вновь обретённую кирку в трещину в скале, едва удержавшись. 

Завывание ветра не утихало, и Убийца Звезды спрятал лицо в плаще, плотно прижавшись к выступам скалы и стараясь избежать этого смертельного вихря. 

«Чёрт побери». 

«Откуда взялся этот проклятый ветер?»

«Горы за пределами Драконьих Облаков раньше не были такими».

Николас выругался про себя и сосредоточился, не позволяя себе расслабиться ни на мгновение. 

Некогда эти скалистые бесплодные горы служили финальным испытанием для гвардейцев Белого Клинка. Поколение за поколением закалённых воинов отправляли из города Драконьих Облаков, чтобы пересечь эти дикие земли, взобраться на вершину, и лишь тогда заслужить право выковать свой Белый Клинок и стать гвардейцами Дракона. 

Как командир, Николас проходил этот путь множество раз. Каждая тропа, каждый опасный участок были ему досконально знакомы.

Он никогда не ошибался.

Он никогда не терял дорогу. 

До сегодняшнего дня... 

Убийца Звезды, судорожно вздохнув, почувствовал, как в груди нарастает глухая боль. 

«Чёрт возьми». 

После жестокой битвы в Землях Бесплодных Скал с Вороном Смерти раны ещё не успели толком затянуться, а он уже отправился в новый поход – с перевязанным телом и лишь наполовину восстановив силы, на запад, против Альянса Свободы, снова на фронт. 

И, как назло, та битва оставила в душе лишь разочарование и глухую боль, так что страшно вспомнить. 

Так, не успев оправиться от старых ран, он лишь добавил к ним новые. 

Но такая жизнь была для него обычным делом. 

Однако на этот раз, похоже, выздоровление шло немного медленнее, чем обычно.

Ветер утих, и Николас прикрыл глаза, желая ещё хоть немного отдохнуть. 

«Возможно, Монти прав». 

Они стареют? 

При мысли об этом имени, Убийца Звезды почувствовал, как сердце болезненно сжалось.

Он тут же стиснул зубы: — «Нет, чёрт возьми. Это не старость. Во всём виноват этот грёбаный Монти. Ещё тот маленький принц, та маска».

Это они. Они вынудили его отправиться с ранами в Альянс Свободы, потому он и потерпел такое унизительное поражение на поле боя, не смог даже защитить эрцгерцогиню. 

Внезапно Николас распахнул глаза: — «Чёрт. Чёрт!» 

Он выхватил правую кирку и, движимый гневом и стыдом, с яростью вонзил её в скалу. 

Это помогло. По крайней мере, он забыл – или вспомнил – о боли. Используя всю силу своего тела, он раз за разом вонзал две кирки, поднимаясь всё выше к пугающим крутизной отвесным скалам. 

Это разве горный путь? 

Разве это считается? 

Гвардия Белого Клинка уже давно, блядь, привыкла к этому. 

Для любого гвардейца Белого Клинка вернуться сюда – словно вернуться домой. 

С кирками в обеих руках (и с упрямством, питаемым его негодованием), Николас неуклонно преодолевал каждую пядь до вершины обрыва. Его раны на груди не могли помешать. 

На Леднике Квикер, на 38-м сторожевом посту, дозорные ежедневно жили и умирали на стенах, в сотни раз более крутых и опасных. Они цеплялись, взбирались и спускались, сражались за выживание.

Жизнью защищали север, а души вверили горам. 

Исайя справлялся. С какой стати он не справится? 

С какой стати? 

Убийца Звезды с яростью всадил очередной удар киркой – и вдруг почувствовал, что наклон постепенно ослабевает. 

Наконец. 

Он собрал остаток сил, преодолевая боль и усталость, поднялся на семь или восемь шагов подряд и, наконец, добрался до вершины скалы, после чего рухнул на землю.

Он лежал на земле, тяжело дыша, освобождая руки от привязанных кирок. Потом повернулся и выдохнул в сторону луны белый туман. 

Как и много лет назад, когда он впервые поднялся на эту скалу.

Ветер завыл вновь. Дикая природа вновь обрела своё вечное первозданное обличье. 

Туман заволок горизонт, скрыл от глаз дальние земли. В одночасье и мир стал необъятен.

А он оказался один перед холодным ликом яркой луны. 

Оба молчали. 

Спустя четверть часа, с благословлением пролившегося лунного света, Николас спустился со скалы по другой стороне в окружённую отвесными скалами тёплую и влажную долину. 

Перед его глазами появились огоньки. 

Гравийная дорога, поля, колодец, заборы, загоны для животных и несколько небольших домиков... Появлялось всё больше знакомых сцен, пробуждая в Николасе ностальгические чувства. 

Много лет назад, когда он в первый раз попал сюда... 

— Опаздываешь, Колючий. 

Это обращение заставило его на мгновение растеряться. 

Николас повернул голову и увидел, что за забором с болезненным выражением лица стоит крепкая пожилая женщина с лампой в руках.

— Был бой, — спокойно ответил Убийца Звезды, — задержался. 

— Опять сражаешься? С кем на этот раз… 

Она тяжело вздохнула и направилась к дому: 

— Забудь. Я не хочу этого знать. 

— Золотой Проход. Альянс Свободы. 

— Я сказала, что не хочу этого знать!

Николас слегка улыбнулся, следуя за этой до боли знакомой женщиной, зашёл в комнату, увешанную всевозможными странными украшениями, и снял свою дорожную сумку:

— Где Унай? Он получил моё письмо? 

— Чёрт его знает, — старуха подняла чайник и налила ему чашу воды, выражая презрение, — я же не из вашей бессовестной шайки этих белогвардейских сукиных сынов. 

Хотя слова могли задеть его, Николас нисколько не обиделся. Он с улыбкой принял чашу: 

— Я тоже рад видеть тебя, тётушка Занму. 

Он слишком хорошо её знал. Инстинктивно понимал, что не сможет изменить предубеждения, которые женщина перед ним имела против них в течение многих лет.

А, может быть… это и не совсем предубеждения. 

Старуха, которую звали Занму, вдруг что-то вспомнила и издала холодный смешок:

— Нет, не так. Нувен ведь умер, так что ты уже не белогвардейский сукин сын. Поздравляю тебя? Мелкий сукин сын.

Улыбка Николаса исчезла. 

Он долго молчал, в конце концов поднял чашу, пряча лицо за её краем, и залпом выпил обжигающе горячую воду. 

Тётушка Занму отошла в угол, чтобы почтительно вознести молитву статуе Яркой Луны.

Николас терпеливо дождался конца её ритуала, после чего открыл свою дорожную сумку и достал из неё несколько вещей. 

— Захватил тебе это. 

Тётушка Занму нахмурилась и начала по очереди перебирать принесённое Николасом. 

— Это… о, боги. 

Морщины на лице Занму наложились одна на другую: — Камень для записи звука, талисман нисхождения иного, статуэтка какого-то иного бога, а это экспериментальные записи…и ещё эти инструменты… 

Она положила маленький незнакомый прибор с серьёзным выражением лица: 

— Ты столкнулся с каким-то культом? Или с последователями демонов? Ведьмами? 

Николас пренебрежительно покачал головой и продолжил вытаскивать содержимое сумки.

— Просто шарлатаны. Один из старейшин в форте Свободы особенно верил в такое. Даже вопрос, в какую сторону должны открываться двери в его резиденции, для решения требует найти каких-то "мастеров", которые с серьёзным видом проводят ритуалы. В Золотом Проходе полно таких обманщиков, и ещё находятся некоторые, пытающиеся предложить свои услуги эрцгерцогине.

Однако лицо Занму не расслабилось: — Может, они не совсем шарлатаны... А это что?

С отвращением через ткань она взяла обугленный и чёрный кусок неизвестного материала.

Убийца Звезды улыбнулся: 

— Ароматное барбекю. 

Занму раздражённо бросила на него взгляд. 

— Ладно, ты права.

Николас вынужден был спрятать улыбку:

— В подвале того старейшины был заперт кто-то с липкой красной кожей, мясными щупальцами на лице и любящий поедать мозги людей. Сам он и его "мастера" верят, что это существо приносит удачу. Поэтому его слуги и наёмные рабочие периодически исчезают, включая одну из его невесток.

Убийца Звезды безэмоционально рассказал эту историю. 

Морщины Занму становились всё сильнее. Она тщательно проверяла предметы перед собой:

— В жадности решились на ритуал призыва духов, с кучей грубых ошибок, отсутствует профессиональное и полное знание, а также безопасность. В результате вызвали неизвестно что за хрень... Нисхождение через одержимость и порчу. Судя по всему, это создание раньше было человеком. Жалкий тип... Методы поддержания, вероятно, жертвоприношения или кормление кровью. Ничего хорошего в этом нет.

Она тяжело вздохнула, полная эмоций: 

— Классическое поклонение зловещим богам или демонам. Путь людей, выбирающих пить яд. 

Убийца Звезды особо не задумывался, и просто кивнул: 

— Городские жители играют по-дикому.

Занму коснулась обугленного предмета:

— С этим трудно иметь дело?

— Эта штука? — Николас почесал нос. — В подвале отсутствовала ступенька, я оступился и слегка поцарапался. Если не считать этого... 

Убийца Звезды беспечно похлопал Саблю Восходящего Солнца и указал на кусок обугленного вещества: 

— Ароматное барбекю.

Занму на время потеряла дар речи, осматривая золотистую саблю. 

Конечно, даже демоны не могут выдержать "дыхание ада". 

— Ты должен доложить об этом в храмы, — Занму отложила кусок угля с серьёзным выражением лица, — они более компетентны. 

— А в чём тогда будет интерес? Да и, — Николас покачал головой, — разве они смогут сравниться с твоей компетентностью? 

Занму тихо фыркнула и покачала головой, но выглядела удовлетворённой. 

— И как ты во всё это вляпался?

Николас задумался:

— О, после того как мы захватили форт Свободы, один из старейшин, обладающий высоким авторитетом и сносным красоречием, обоснованно подчёркивал, что "священность права собственности неприкосновенна" и решительно выступил против того, чтобы добровольно отдать половину своих земель, достаточных для прокорма тысяч людей, в пользу несчастных, которым не на что жить. Поэтому эрцгерцогиня отправила меня к нему домой, чтобы, эм, убедить его.

«Убедить его» — Занму нахмурилась.

Убийца Звезды с невозмутимым видом продолжил:

— Надо признать, что он оказался довольно радушным хозяином: сначала показал мне груду магического оружия, драгоценностей и сокровищ... А вечером он отправил по очереди трёх своих невесток, двух дочерей, а также свою любовницу ко мне в комнату – заботился обо мне, предлагая тепло и комфорт… А затем он, весь загадочный, повёл меня в свой подвал, чтобы показать свои "сокровенные богатства, собиравшиеся годами".

Убийца Звезды кивнул на тот обугленный кусок, лишённый всякой начальной формы.

— Разумеется, после моего выхода из подвала достопочтенный старейшина был совершенно покорён и принял решение пожертвовать всё своё имущество и земли ради блага страны и её граждан.

Глаза Николас были затуманены:

— И он, осознав свою вину за попытки изнасилования и смерть невестки, решил покончить с собой в знак искупления.

Занму молча выслушала эту историю и тяжело вздохнула:

— Те слуги из дома старейшины, что исчезали при странных обстоятельствах... Никто никогда не обращал на это внимание?

Николас замолчал на мгновение.

— Думаю, они знали. Среди измученных людей ходили слухи, и все боялись устраиваться работать к тому старейшине.

Убийца Звезды долго смотрел на Саблю Восходящего Солнца:

— Но в сравнении с этим, старейшина предлагал весьма привлекательные условия: высокую оплату вперёд, компенсации за исчезновение, даже деньги за молчание. Потому…желающие всегда находились среди тех, кто был в отчаянии.

В комнате наступила тишина.

Занму вздохнула, вновь наполнив чашку с водой.

Убийца Звезды саркастически постучал рукой по своей груди:

— В конце концов, там сердца свободны – Альянс Свободы.

Но в следующую секунду на лице Николаса отразилась боль, и он резко замолчал.

Занму насторожилась:

— Ты же сказал, просто царапина?

— Это не связано с этим, — скрипя зубами, ответил Николас, пытаясь прийти в себя. — Чёртов Монти и этот мелкий засранец...

Занму тревожно поинтересовалась:

— Монти? Что не так с Большим Ртом?

Николас отмахнулся, будто не придавая значения:

— Перед походом Монти обеспокоился, что белые эльфы могут вмешаться, и специально устроил мне, так сказать, тренировку со стрельбой из арбалета на дальней дистанции.

Убийца Звезды скривился:

— Может, он перестарался.

Занму растерянно смотрела на него.

Она хотела что-то сказать, но, собравшись с мыслями, лишь тяжело выдохнула:

— Ты должен больше следить за собой, Колючий.

Занму была полна эмоций, развернулась и пошла в другую сторону.

— Сколько лет уже прошло, ты всё один...и ни разу не подумал о том, чтобы жениться...

Николас дёрнул бровью.

— В этом есть смысл, — фыркнул Убийца Звезды. — Тётушка Занму, я думаю, Вы очень хороши. Слушайте, почему бы Вам не кинуть своего Уная и не начать жить со мной? 

— Сразу ты? Ха! Ты достоин?

С другой стороны комнаты, возясь с ящиком, Занму разразилась громким смехом, но вскоре её взгляд приобрёл подозрительное выражение. 

— Постой-ка… С каких это пор ты стал так хорошо говорить? 

Николас вздохнул:

— Враги заставляют тебя расти. 

— Что? 

— Ничего. 

Убийца Звезды поднялся, закинув сумку за спину:

— Мне пора. 

— Погоди. 

Тётя Занму окликнула его, понизив голос.

Николас обернулся и принял из её рук мешочек. 

— Это мы нашли, когда разбирали вещи, — Занму смотрела на мешок, её взгляд был полон печали. 

Николас заглянул внутрь, его выражение лица резко изменилось.

— Это...

Занму с трудом улыбнулась: 

— Это всё детские вещи Талии. Забери это с собой... Похорони их. 

Николас аккуратно завязал мешок, глубоко вдохнув: 

— Хорошо. 

Оба молчали, в воздухе повисла какая-то гнетущая тяжесть. 

Занму вытерла уголок глаза рукой, пытаясь снова изобразить улыбку: 

— А это для тебя. 

Николас взял баночку, которую она ему протянула: 

— Что это? 

— Очищенное зелье Урделон. Для наружного применения.

Тётя Занму вернула себе свою привычную задорную манеру: 

— Не спрашивай, откуда оно у меня. Храму бы это точно не понравилось. И не используй его у всех на виду. 

Открыв баночку и принюхавшись, Николас мгновенно нахмурился: 

— Внутри ничего... подозрительного нет? Например...

Его взгляд упал на лежащий на столе кусок обугленного угля: 

— Ароматного барбекю? 

— Ох, — Занму злобно ухмыльнулась, её морщины внезапно стали ещё страшнее: — Ты действительно хочешь знать? 

Николас сглотнул. Засунув баночку обратно в свою сумку, он пробормотал: 

— Всё же нет. Спасибо тебе. 

Убийца Звезды повернулся и толкнул дверь, его лицо окатил холодный ветер. 

— Нет. Тебе спасибо. Колючий. Спасибо за то, что привёз сюда её прах. 

Шаги Николаса замедлились. 

Слова Занму раздались сзади, её голос был низким и наполненным бесконечной печалью: 

— Пускай нам будет о чём скучать в течение этих нескольких лет ожидания смерти.

Николас застыл. 

Он стоял в дверях, встречая холодный ветер, будто ничего не чувствуя. 

— Невероятно, столько лет прошло. 

Голос Занму звучал как во сне: 

— Кажется, будто вчера Талиа с деревянным мечом прыгала к нам на встречу. 

Николас медленно опустил голову и открыл мешочек, который дала ему Занму. 

Сверху лежало маленькое, старое платье. 

Его грудь тяжело поднялась и опустилась. 

— Если бы тогда она была умнее, послушалась бы нас, — голос Занму дрожал, — вышла бы за тебя замуж. Тогда, может быть, она бы… 

Николас закрыл глаза и засунул платье обратно в сумку.

— Всё прошло, тётя Занму, — голос Убийцы Звезды слегка дрогнул. — Уже прошло. 

Тётя Занму на мгновение замолчала. 

— Да, прошло. 

Но вскоре Занму издала холодный смешок. 

— Во всём виноват этот ублюдок. Да что там, ублюдок, этот кусок дерьма не стоил бы даже собаки. Гнусный старый развратник, использовал возможность регулярных посещений, чтобы обмануть и похитить мою девочку, заманил её убежать с ним… 

Николас резко открыл глаза. 

— Мне нужно найти Уная, — Убийца Звезды поспешно накинул плащ. — До встречи, тётушка Занму. 

Он поспешил выйти за дверь, не смея оглянуться, и как можно быстрее покинул этот невыносимый для него дом. 

Тётя Занму тяжело вздохнула, смотря вслед удаляющемуся Николасу, затем повернулась и вошла обратно в комнату. 

— Совсем не понимаю, что такого интересного в могиле этого старого извращенца. Если бы не старик, который настойчиво её охраняет, я бы давно её выкопала. Какой смысл её сохранять? Да с такой памятью к чертям всё! 

Николас довольно долго шёл по ледяному ветру, не сбавляя шаг. 

Пока его ноги не дрогнули, заставив его остановиться перед чёрной тенью. 

Николас поднял голову, и при свете луны осознал, что ему преграждает путь. 

Он дошёл. 

До своего дома.

Перед ним возвышался каменный памятник высотой в два человеческих роста, с древними и величественными надписями. 

Это было надгробие трёхсотлетней давности, «Крушителя Армий» Мόста Нагира.[1]

Как и раньше, оно внушало благоговение и трепет. 

Оно разительно выделялось на фоне маленьких скромных могил гвардейцев Белого Клинка Драконьих Облаков вокруг. 

Несравнимо.

Николас снова пошёл вперёд, оставив за спиной надгробие Мόста. Он направился к бесчисленным могилам, разбросанным по этой обширной территории. 

Однако, как воин, защищавший город в одиночку и спасший бедственное положение, Мόст заслуживает такого отношения.

Но лишь немногие, включая бывших командиров Белого Клинка, знали, что в гробнице «Крушителя Армий» покоился лишь его меч. 

Единственная вещь, что осталась от него. 

При этой мысли на душе у Николаса стало неспокойно. 

Сабля Восходящего Солнца, закреплённая на его сумке, раскачивалась при каждом шаге. 

На пути встречались самые разные могилы: одни были аккуратно украшены, другие выглядели как груды наспех сложенной земли. Попадались даже огромные братские могилы со списками из сотен имён. Это были останки тех, кто погиб во время операции «Рёв бешеного пса» двести лет назад. Гвардейцы Белого Клинка города Драконьих Облаков попали в засаду в долине Бешеного Пса, где их окружили магические пушки и пламя на целые сутки. Тела после сражения приняли такие ужасные формы, что их невозможно было идентифицировать, и всех похоронили в одной общей могиле. 

Под светом луны эти могилы громоздятся друг на друга, беспорядочно заполняя долину.

Напоминая…

Деревню. 

Николас остановился перед одной из могил.

— Эй, Дом, — с самым непринуждённым тоном он постучал по надгробию Доминика, — хорошие новости: твоя невестка снова вышла замуж и больше не разговаривает сама с собой, как сумасшедшая, нелепо сидя перед этим разбитым камнем.

Николас провёл рукой по могильной плите, немного рассеянно.

— Жених, конечно, не какой-то герой, но, по крайней мере, порядочный человек – обычный, усердный каменщик. Не переживай, он знает, что она не может иметь детей, и принял это. 

Николас улыбнулся и пошёл дальше. 

Но, сделав лишь пару шагов, он тяжело вздохнул и вернулся назад. 

— Ладно, если честно, он не такой уж хороший человек. Если хочешь знать моё мнение, этот вдовец женился на ней просто для того, чтобы было кому готовить ему еду и стирать одежду. Но… 

Николас смущённо продолжил: 

— Зато теперь на неё никто больше не посмотрит косо, как на молодую вдову, и никакие мерзавцы больше не будут приставать к ней у порога... Я буду следить за этим.

Не решаясь задерживаться у надгробия, он пошёл дальше.

Следующий памятник был выше и массивнее предыдущего.

— Таренд, я побывал в Престижной Орхидее, — сказал Николас более серьёзным тоном. — Тогда я услышал, как Коулман сказал, что ты всё ещё у него в долгу. Не беспокойся, я всё уладил. 

— Не спрашивай, как я это сделал, — Николас вздохнул, покачал головой и добавил: — Кто бы мог подумать, что даже в таком зажиточном месте, как Престижная Орхидея, могут завестись злодеи. 

Он продолжил свой путь, пока не добрался до пары стоящих в ряд могильных плит. 

— Болл.

Николас ступил на землю перед надгробием. 

— Твоя дочь и её семья недавно стали жертвами налогового инспектора. Я разобрался с этим – можешь не беспокоиться. Я знаю, что ты хочешь сказать, но обещаю, я всё сделал максимально незаметно.

Наклонившись, Николас понизил голос: 

— Теперь все думают, что это дело рук…разбойников.

Повернувшись, он бросил взгляд на соседнюю могилу.

— Оз, прости, но… — его голос резко стал тише. — Твой старший сын ушёл в форт Свободы. 

Николас долго молчал, снял походную сумку и что-то из неё достал. 

Это был обломок копья – обгоревший и искорёженный. 

Он осторожно положил его перед надгробием Оза.

— Он… был храбр.

Убийца Звезды хотел продолжить, но не нашёл слов. Стиснув зубы, он резко развернулся: 

— Прости. 

Шаг за шагом Николас проходил мимо бесчисленных могил, иногда останавливаясь у некоторых из них. 

— Блэйк, мерзавец, твой сводный брат снова доставил неприятностей. Не переживай, на этот раз это не наркотики, но и ненамного лучше – контрабанда хрустальных капель. Ты можешь в это поверить? Возить контрабанду на навозной телеге… Заду, у тебя дома всё по-прежнему… Ну ладно, если честно, я даже не вникал. Ты же знаешь, как я ненавижу твоего зятя. Микель, твоя сестра снова вышла замуж за крупного чиновника. Но, честно говоря, я думаю, и в этот раз ничего толкового не выйдет… 

— Ликан, — Николас остановился перед простым могильным холмом, — я не знаю, что тебе принести. Да и, по сути, все твои родные мертвы, тебе больше не за кого беспокоиться… 

Не за кого беспокоиться. 

Тело Убийцы Звезды едва заметно вздрогнуло. 

Николас глубоко вздохнул, вытащил несколько монет и разбросал их перед могилой Ликана: 

— Трофеи от взятия форта Свободы. Я помню, ты всегда любил собирать эти мелкие монетки из разных стран.

Николас говорил, но вдруг почувствовал что-то в своём сердце.

Под лунным светом Николас повернулся и обнаружил, что стоит в одиночестве среди множества больших и маленьких могил.

Надписи на многих надгробиях уже давно поблекли и стёрлись, их невозможно разобрать. 

Некоторые надгробия так сильно подверглись эрозии, что утратили первоначальную форму, оставив лишь заросшие холмы могил. 

Доминик, Таренд, Болл, Оз, Блэйк, Заду, Микель, Ликан... 

Лицо Николаса не выражало никаких эмоций.

Когда-то давно он стоял за этими людьми, самым младшим новичком в отряде. 

Но спустя годы, неожиданно обернувшись, он понял, что теперь стоит впереди всех, будучи самым опытным ветераном. 

А от тех, кто раньше стоял впереди него, остались всего лишь могилы. 

Навечно упокоились в земле.

Когда-нибудь и он присоединится к ним, став частью этого места. 

Тогда на его месте будет стоять очередной новичок, смотрящий на эти надгробия с таким же чувством утраты. 

Кто же тогда бросит монету на его могилу? 

Убийца Звезды с тяжёлым сердцем продолжил свой путь, пока вновь не остановился. 

Перед ним стояло шестнадцать надгробий. 

Аккуратно и ровно выстроенные в этом небольшом пространстве. 

Лицо Николаса потемнело. 

— Во время последнего сражения несколько лазутчиков из Чёрного Песка пробрались на поле битвы. Я их прикончил. 

Он безучастно достал охапку вяленого мяса и бросил её на землю. 

— Их уши – хоть какой-то процент от долга. 

С холодным взглядом он обвёл каждое из шестнадцати надгробий.

— Я знаю. Не волнуйтесь, этот день обязательно наступит, — Николас сжал кулаки, испуская ледяной холод. — Обязательно. Чэпмен Лэмпард плохо кончит. Я об этом позабочусь. 

Он глубоко вздохнул; его глаза пылали жаждой мести. 

— Но пока что... Дайте мне ещё немного времени. Совсем немного.

Убийца Звезды поднял свою сумку и направился к следующей могиле. 

— Эй, Дуглас, дезертир. 

Стоя перед этой могилой, он поднял средний палец и свирепо сказал:

— А пошёл ты.

В этот момент. 

— Почему именно средний палец? 

Обернувшись, Николас увидел очень знакомую фигуру и не смог не выпалить его имя: 

— Унай! 

Это был старик в изношенной одежде. Его нос был красным, но осанка оставалась прямой. Он опирался на лопату и неподвижно стоял у другого надгробия. 

Николас, так и не успев убрать поднятый средний палец, выглядел немного неловко: 

— Это… бранный жест одного имперского отпрыска. Слышал, что это вроде характерно для Созвездия. 

Но старик по имени Унай, похоже, не обратил на это внимания и только покачал головой. 

— Ты опоздал. 

— Да, — Николас стал серьёзнее. — Война. 

— Победили? 

Убийца Звезды хотел было надменно кивнуть, но немного замешкался.

— Не знаю. 

Вспоминая поле битвы, он покачал головой: 

— Мы не убили так уж много людей, не захватили много денег, провианта или земли, а только бегали, атаковали, преследовали, искали, прятались. А потом… отступали по сигналу. Ни один флаг толком не был поднят. 

Унай, выслушав его, задумчиво наклонил голову. 

— Конечно, некоторые были недовольны, но эрцгерцогиня всё время что-то твердила про «границы управления». — Убийца Звезды вздохнул. — Ну, пусть говорят. 

Унай молча слушал, а затем вдруг произнёс: 

— Вы победили. 

Николас нахмурился: 

— Почему? 

— Чем меньше смертей, тем больше ваша победа. — Унай поднял лопату, и хромая удалился, оставляя Николаса глядеть на его старческую спину. 

— Даже если погибают враги? — усмехнулся Николас. 

Унай коротко хмыкнул, его голос звучал равнодушно: 

— Чем больше врагов умрёт, тем больше их придёт. 

Унай грустно обвёл взглядом бесчисленные могилы, освещённые лунным светом: 

— А вот своих – становятся всё меньше. 

Ночь была холодной и ясной. Двое живых стояли среди множества могил, молча глядя друг на друга.

— Я не понимаю, разве врагов с гибелью становится больше?

Унай тихо фыркнул, не дав никакого ответа. 

— Ты поймёшь, — обронил он, повернувшись и продолжив хромать вперёд. — Когда достигнешь моего возраста. 

Николас немного подумал, но всё равно ничего не понял, поэтому последовал за стариком. 

— Как твоя нога?

— Как всегда, — спокойно ответил Унай, словно это было неважно: — Обычно ничего, терпимо. Но как только дождь – боль уже несносная, словно внутри гвоздей натыкано… никакие зелья Занму не помогают. 

Николас ничего не ответил. Он лишь достал из своего мешка бутылку вина и бросил её старику. 

Глаза Уная зажглись, и на его лице мелькнула редкая улыбка, но, отпив только глоток, он поморщился: 

— Второсортное?

Убийца Звезды кивнул чуть стыдясь: 

— Война затянулась, зёрна на полях не успели вовремя собрать. 

— Это ведь скажется лишь через годы, через десятилетия. С чего вдруг… 

Николас перебил его: — Несколько лет назад, регион Престижной Орхидеи перестал поставлять нам зерно по прежним ценам. Они слишком близко к Чёрному Песку, у них тоже начались проблемы с припасами. 

Унай остановился. 

— И всё только потому, что у них нехватка?

Николас не ответил. 

Старик внимательно посмотрел на бутылку, хмыкнул и холодно сказал: 

— Когда прошлый король был жив, Престижная Орхидея не посмела бы так поступить.

— В общем, всё так. Урожайные годы выдались плохими, а во дворце Героичного Духа продовольствия тоже почти не осталось, — безразлично продолжил Николас. — Так что придётся потерпеть.

Унай долго смотрел на бутылку у себя в руках, потом горько усмехнулся и, зажав нос, сделал ещё один глоток.

— Это тебе дала жена, не так ли? 

Николас повернулся и посмотрел на сумку, переданную ему Занму.

— Несколько дней назад, когда я перебирал старые вещи, они случайно выпали. — Старик на миг погрузился в воспоминания.

— Лицо у неё оставалось таким же спокойным, но она мельком сунула эти вещи обратно, — говорил Унай, потихоньку шагая и отпивая маленькими глотками. — Однако тайком безусловно она плакала, смотря на них. 

Николас вздохнул: 

— Правда в том, что я тороплюсь…

— Знаешь, вчера ночью мне приснилась Талиа, — перебил его Унай. 

От этих слов Николас резко застыл. 

Талиа. 

С трудом он произнёс: — Унай…

Старик, глядя на звёзды в ночном небе, говорил каким-то отстранённым и пустым голосом: 

— Когда Каслан привёл Талию к нам, наша дочь только умерла. И тогда старуха решила, что это Яркая Луна услышала её молитвы и подарила нам ещё одну дочь. 

Вдруг Унай громко расхохотался: 

— Ха-ха-ха, боги ответили бы на молитвы ведьмы? Да у меня бы живот лопнул от смеха! Ха-ха-ха-ха-ха! 

Николас спокойно слушал и молчал. 

Смех старика внезапно оборвался. 

— И всё же, бывают моменты, когда я почти верю в это. 

Его улыбка всё ещё сохранялась:

— Она была такой хорошей, послушной, внимательной и заботливой, наша Талиа, наша дочь... С ней жена больше не утопала в слезах… 

Унай вынужден был сделать глоток вина, скрывая слёзы за бутылкой.

Николас, понимая момент, тактично отвернулся в сторону. 

Спустя несколько секунд улыбка сошла с лица старика:

— Но ложь остаётся ложью. 

Ложь.

Унай безучастно уставился на бутылку. 

Николас почувствовал, как его шаги стали тяжёлыми: 

— Это уже в прошлом, Унай. 

Старик рассеянно кивнул, но затем покачал головой: 

— Это всё моя вина, полностью моя.

Его лицо исказила болезненная гримаса. 

— Это я. Я говорил ей: "дядя Каслан – хороший человек" . Это я позволял ему приходить к ней чуть ли не каждый день. Это я поощрял их общение. Это я рассказывал ей с детства слишком много сказок о гвардейцах Белого Клинка, слишком много легенд Экстедта, слишком много про принцев и принцесс, слишком много о красавицах и героях, королях и королевах, слишком много…

Речь Уная оборвалась, он говорил с болью: 

— Слишком много проклятой лжи. 

Николас сжал кулаки. 

— Потому что я боялся. Я боялся, что, узнав правду, она возненавидит нас за сделанное, — тихо произнёс он. 

Унай закрыл глаза: 

— Возненавидит…Каслана. 

Убийца Звезды медленно и глубоко вздохнул:

— Это не твоя вина, Унай. Ты тогда уже покинул службу из-за ранений.

— Какая разница?! Для неё мы все тогда были палачами! 

Старик залпом выпил большой глоток вина. 

Николас ничего не ответил. 

— Я должен был это заметить, — буркнул Унай, рыгнув, а затем сжимая зубы продолжил. — Когда она после работы ничего больше не делала, и только бежала к вашему лагерю, я должен был заметить! Я, дурак, почему-то думал… думал, что она увлечена каким-нибудь парнем, например… тобой…

Николас почувствовал, как его шаги дрожат. 

Но, собравшись, он лишь повторил: — Я знаю… 

— Чёртов Каслан! — Унай выругался, — Мы с Занму договаривались! Мы уже решили, что выдадим её за тебя! Но этот старый проходимец, этот ловелас, обманщик, бездушный ублюдок, охотник за невинностью! Гнилое существо, бесстыжий мерзавец, проклятый извращенец! Я не должен был его жалеть в тот раз! Если бы не Таренд и Дом, если бы не моя проклятая старая нога, я бы тогда вонзил меч прямо в него! Да никогда бы он, никогда бы он не смог увезти мою дочь…нашу дочь! 

Под этот полный ненависти поток ругательств Николас глубоко вздохнул и пробормотал: 

— Унай, ты тогда устроил такую ссору, что ему пришлось уйти в полном стыде, покинуть службу и скрыться в регионе Чёрного Песка. 

— Слишком легко для него! — Унай был неумолим. 

Но сделав ещё один глоток вина, его настроение вновь упало: 

— Но я не смог остановить Талию... Старуха не должна была учить её этим зельям. Тогда Талиа не смогла бы усыпить нас и сбежать с Касланом в регион Чёрного Песка… 

Николас не смог сдержаться и вмешался: 

— Она любила его, Унай. 

— Это не любовь!

Унай обернулся, раздражённо рявкнув: — Это просто наивное поклонение! А Каслан бесстыдно использовал это, чтобы завладеть её чувствами!

Николас на секунду задумался и тихо произнёс: 

— Может быть. Но это был её выбор.

— Глупый выбор, — Унай раздражённо сплюнул. — Ну, хотя бы ты прикончил его, эту старую дрянь. 

В этот момент в груди Николаса стало так тяжело, что он не мог дышать.

Спустя пару секунд он набрался мужества и глубоко вдохнул: 

— Я солгал.

Унай поднял брови, но равнодушно продолжил пить: 

— Что?

Николас слышал, как его сердце громко стучало в груди. 

— Послушай меня, Унай. Тогда, когда Талиа сбежала, вы поручили мне вернуть её. Но я не смог найти… На самом деле, я солгал. Я нашёл её. 

Унай замер, едва не разлив вино. 

— Я догнал её – прямо в лесу недалеко от города Драконьих Облаков. 

Унай широко раскрыл глаза: 

— Что ты сказал?

— Ты понимаешь, — Николас тяжело вздохнул, его голос дрожал. — Сначала я был зол. На неё, на Каслана… Я даже решил, что сражусь с Касланом насмерть. Но она…Талиа говорила со мной всю ночь. И я понял. 

Николас был подавлен, в растерянности разглядывая сумку со старыми вещами Талии. 

— Она любила его. 

Николас в трансе протянул руку и, вытащив маленький камень, рассмотрел слова, выгравированные на нём. 

[Каслен зашишает Талиа].

— Она любила «дядю Каслана», Унай. Твоя и Занму приёмная дочь. Она любила человека, который был рядом с ней, пока она росла, который навещал её всё время и половину жизни защищал её. Настоящую легенду.

Дыхание Николаса было учащённым, а выражение лица болезненным:

— По сравнению с ним, неважно, я, или Исайя, или любой другой из молодых красивых мужчин из города Драконьих Облаков, или даже принц Сориа. В её глазах мы просто невежественные мальчики, какими бы могущественными или богатыми мы ни были. Даже если мы станем королями, мы бесполезны!

Николас стиснул зубы, и его глаза покраснели:

— Она просто не полюбит меня.

Унай почувствовал, как бутылка задрожала в его руке.

— Нет, нет, нет…Талиа тогда была так молода…Это была просто глупость, она была обманута этим старым ублюдком… 

Николас резко обернулся: 

— Ты действительно так думаешь? Почему? — его голос стал громче. — Почему, как ты думаешь, Каслан вступил в конфликт с королём, почему он позволил себя изгнать из гвардии?

— Сначала я не понимал, Унай. Я тоже думал, что это из-за тебя. Но… — Николас сдержал дрожь в руках, сжимая камень всё сильнее. 

— Талиа. Это была она, — Николас пристально посмотрел на Уная. — Она пробудила внутри Каслана что-то, что лишило его возможности жить так, как он жил раньше.

— Как твои раненые ноги и тётушка Занму вытащили тебя из нашей жизни убийц, «белоклинковых шавок», Унай, — кровь, казалось, кипела внутри Николаса. — Для Каслана это была она, это была Талиа. И он искренне хотел этого, хотел отбросить прошлое. Поэтому Каслан всё бросил. Он перестал тренировать тёмную сторону новой гвардии. Он…ушёл.

Думая о сценах из прошлого, выражение лица Николаса оцепенело:

— По крайней мере…в тот момент. 

Унай неподвижно стоял долгое время, ошеломлённый услышанным. 

Но в конце концов в нём вновь закипел гнев: 

— И что с того? Он всё равно соблазнил её… 

— Он знал! 

Николас перебил его: 

— Каслан мог бы переехать сюда, как ты теперь, жить затворником и присматривать за могилами Белых Клинков. Но он этого не сделал. Потому что он знал. Он понял чувства Талии к нему, чувствовал стыд, потому что понимал, что не может больше быть рядом с ней. 

Убийца Звезды схватил Уная за плечи, каждое его слово словно впитало в себя всю боль его сердца: 

— До тех пор, пока я не помог ей. 

Звяк. 

Бутылка Уная выскользнула из его рук и упала на землю. 

Николас встретил взгляд Уная, полный недоумения и шока, и мучительно признался: 

— Я отвёл Талию. Я помог ей сбежать в регион Чёрного Песка, помог найти Каслана. Я думал…я искренне думал, что это правильно. 

Старик резко вдохнул и сделал шаг назад, стряхнув хватку Николаса. 

Бряк. 

Камень в руке Николаса упал на землю и ударился о бутылку вина.

— Прости. Тогда я… я не знал. 

Тело Николаса дрожало, и он бессвязно говорил: 

— Я не знал… 

Он медленно наклонился, протянув руку к камню.

[Каслен зашишает Талиа].

— Так что, Унай, ты и Занму, если вы хотите кого-то винить…вините меня. Это я, — Николас медленно поднялся на ноги. — Во всём виноват я. 

Он шатался, словно вся сила покинула его тело.

— Я тот, кто нашёл её, но не вернул обратно. Тот, кто собственными руками довёз её до Каслана, помог ей добиться своего выбора… Тот, кто в итоге вынудил её узнать правду, потерять всякий смысл жизни и погибнуть в отчаянии… 

Крепко закрыв глаза, Николас прижал камень ко лбу, жалкий и полный боли: 

— Это был я.

(Конец главы)

——————

Рубрика "В предыдущих сериях"

— Талиа, — удручённо произнёс Николас. — Твоя жена… что мне ей передать?

 В этот момент глаза Каслана внезапно засияли.

 — Талия… — старик покачал головой. Блеск в его глазах потускнел. — Нет… она давно ушла.

 Тело Убийцы Звезды сотрясла дрожь.

 Прошла секунда. Николас сделал вдох и мягко поднял голову. На его лице проступило изумление, которого он не смог скрыть.

 — Как это возможно? Ей ведь было всего сорок…

 Дыхание Каслана начало слабеть. Он поднял руку и вытер кровь с груди. Лицо старика помрачнело. Его дрожащая рука вытащила кусок красного шёлка из нагрудного кармана.

 — Год назад она узнала. — Каслан словно в трансе уставился на красный шёлк. Его рука стала медленно разворачивать его, словно в нём находилась бесценная драгоценность — Перед тем как я сознался ей, она узнала, что я был тем человеком из прошлого… — Рука Каслана задрожала. — Что я был «главарём бандитов», которые ограбили караван её семьи, убили её отца, мать, брата – вырезали всю её семью – оставив в живых лишь девятилетнюю девочку.

 Николас застыл.

 — После этого Талия заболела. Даже лучший лекарь не смог отыскать причину её болезни. — Казалось, будто Каслан больше не может контролировать руки. Но он по-прежнему дюйм за дюймом продолжал разворачивать кусок красного шёлка. — Лёжа в постели и испытывая невероятную боль, она увядала день ото дня, как самый красивый цветок.

 Это была самая тяжёлая битва в моей жизни. Я бы лучше ещё тридцать раз сразился с Закриэлем, двести раз скрестил мечи с Шао, десять раз обменялся жизнью с Ксиром Тёмным Штормом, и получил двадцать ударов от Молли, чем прошёл через всё это. — Каслан мучительно закашлялся. — Однако я лишь мог смотреть, как Талиа умирает день ото дня, в попытках ей объяснить… что это был приказ короля, что я принял этот выбор вопреки своей воле.

 Наконец, Каслан развернул красный шёлк. Его глаза заблестели слезами.

 — В последнее мгновение Талия сказала мне с вымученной улыбкой, что вероятно это воля Богов, что ей суждено искупить мой грех.

 Николас уставился на предмет на красном шёлке; это был простой чёрный камень.

 На камне были выгравированы две крошечные человеческие фигурки. Чуть более высокая фигурка держала за руку меньшую фигурку. Его руки неистово задрожали.

 — В конце, держа на руках её практически невесомое тело, я спросил себя: Сотрясатель Земли Каслан Лэмпард, в чём смысл твоего существования?

(262 глава. Причина для битвы(2))

 ___________________________________________

Переводчик: Почтенный Даос

Редактор: ballro

 Напоминаем для всех желающих ставить "спасибо" в конце главы, вам - не сложно, нам - приятно.

1. Ранее единожды упоминался в главе "Йен Неприятность", как Муст Наджир - 莫斯特·纳吉尔 - теперь Мόст Нагир