Онлайн чтение книги Военные хроники Вортении Record of Wortenia War
229 Том 5. Глава 31

В эту ночь по улицам города к замку стекались множество факелов, делая вид похожим на реку лавы. Повсюду слышались презрительные и злые крики, поглотившие атмосферу города Эпироз.

— Хах, все началось… По крайней мере все идет так, как говорил тот человек…

Синьиз осторожно задернул оконную занавеску. Затем он уселся в кресло и взял письмо, лежащее на столе. В его сердце смешалось несколько эмоций: гнев, грусть и вина. Именно эти чувства наполняли сердце Синьиза, словно мутная вода.

«Все было известно заранее… Он разжигал ненависть между беженцами и жителями Эпироза. А затем он просто ждал, пока баланс не рухнет. Хах, для него это не было большой проблемой».

Любой бы отчаянно защищал свою семью. В этом мире не было рая, только ад, похожий на место, рассказанное последователями светлого Бога. И Синьиз, считавшийся одним из лучших рыцарей Королевства Розерия, ничем не отличался от остальных. В этом мире слабые и глупые люди существовали только из-за того, что их можно было использовать.

«В конце концов, все идет так, как этого хочет этот человек. Сейчас важно то, что мне следует предпринять дальше…»

Затем у него в голове появилась сцена, произошедшая несколько недель назад. Сразу после начала войны с Синьизом Гарберой связался один из подчиненных Микошибы Рёмы. Человек в маске, одетый во все черное, вошел туда, где жил Синьиз, словно тень. Такая задача была трудновыполнима, особенно в военное время, подобное этому, когда стража удваивалась. Злоумышленник определенно был экспертом. И вот Синьиз, уже положивший руку на меч, услышал шепот от тени. Тень спрашивала его, хотел ли он служить Микошибе Рёме вместе с Роберто Бертраном?

Конечно, в то время Синьиз просто рассмеялся от предложения злоумышленника. Даже если солдаты во главе с Микошибой Рёмой были исключительными, само по себе это не могло решить исход войны.

Помимо всего прочего, существовали обстоятельства, из-за которых Синьиз не мог предать семью Гарбера. И пока эти обстоятельства оставались прежними, он не мог предать и графа Зальцберга, которому была верна семья Гарбера.

«Полагаю, наивно думать, что все закончится именно так, хах».

Той ночью, когда большое количество беженцев пришло в Эпироз с юга, возле него вновь появился человек в черном. Он передал мужчине письмо и исчез. Синьиз же, прочитав письмо, несомненно, был в шоке. Сначала он ставил под сомнение содержимое письма, но вскоре он впал в тоску, узнав, что это правда. Вскоре он понял, что прибыл на перекресток, который определит его будущее.

«Да, это правда, что с тех пор, как умер дедушка, я не заботился о нынешней семье Гарбера… Но также то, что у меня есть некоторые обязательства перед графом и некая благодарность к нему — факт».

На мгновение проявились темные эмоции, которые он с детства скрывал в глубинах своего сердца. Синьиз был шестым сыном семьи Гарбера, но он не был ребенком законной жены. Другими словами, он был ребенком любовницы.

Синьиз был ребенком, рожденным простолюдинкой, с которой его отец спал всего один раз, развлекая себя. В этом мире контрацептивы были редкостью, поэтому она легко забеременела. Естественно, отец Синьиза просил ее прервать беременность. В конце концов, хоть барон и был низшим званием среди дворян, но разница в статусе между дворянином и простолюдином была просто огромной. Кроме того, у мужчины уже были дети от его законной жены и его наложниц.

Если бы Синьиз был вторым или третьим сыном, то он все еще мог быть важен как запасной преемник. Но будучи шестым сыном, его ценность была очень низка. Кроме того, если бы его мать была дочерью могущественного торговца или рыцаря, то все было бы иначе, но она была простой простолюдинкой, поэтому он не мог получить помощи от материнского дома.

Чтобы избежать проблем с правопреемством то, что отец Синьиза просил его мать прервать беременность, было, возможно, правильным. И Синьиз думал, что лучше бы его мать сделала именно это.

Поскольку она была простолюдинкой, она не могла стать даже наложницей. Даже если бы отец Синьиза захотел сделать это, то это бы стало плохой идеей, учитывая возможные конфликты. Ведь если он поступит не так, то Синьиз может быть вовлечен в борьбу между законной женой и наложницами, которые хотели, чтобы их сыновья стали преемниками.

Таким образом, Синьиз стал нежеланным ребенком. Обычно такой ребенок не смог бы даже родиться. Все было бы так, если бы предыдущий барон Гарбера, известный как мудрый человек, не сказал свое последнее слово. Игнорируя нормальные обычаи, Синьиз был принят и официально признан шестым ребенком. Было ли это из-за того, что предыдущий барон испытывал к нему жалость, или из-за того, что он чувствовал что-то еще, никто не знал. Синьиз до сих пор не знал истинной причины.

Но по крайней мере, Синьиз не тратил впустую жизнь, которую спас его дедушка, и усердно тренировался военному искусству и грамоте. Все ради того, чтобы превзойти равнодушного отца и холодных мачех.

В результате Синьиз стал известен как один из лучших рыцарей, не зная, что это приведет к дальнейшей трагедии.

«Я отчаянно работал, чтобы найти место среди семьи… Но результатом моей усердной работы стало то, что я стал потенциальным врагом семьи Гарбера».

Люди со слабыми позициями стремились завоевать место, чтобы они могли жить. Это было нормальным делом. И для семьи Гарбера, постоянно презирающей его, отчаянные усилия Синьиза посеяли только корни страха за свои судьбы.

И такие мысли были естественными… Ведь они волновались, не захочет ли он им отомстить за все плохое, произошедшее в прошлом. И чем сильнее и известнее становился Синьиз, тем больший риск чувствовали другие. И все же они не могли ни убить Синьиза, ни уничтожить его. Способности и известность Синьиза напрямую влияли на мощность армии дома Гарбера. Конечно, по этой причине они тоже беспокоились.

Но вскоре они заметили самую большую слабость Синьиза…

«Как было сказано в письме, Эльмеда, кажется, в безопасности».

Это был почерк няни, которая заботилась о нем с детства. И хоть он мог не узнать почерк своих настоящих родителей, он никогда не мог бы не узнать почерк няни, воспитавшей его, Эльмеды. На бумаге были выведены красивые буквы. И по общему виду письма было легко понять, что она была в безопасности.

«Кроме того, что она говорит, что она в безопасности, там ничего не написано. Но, поскольку тем, кто доставил это письмо, был подчиненный барона Микошибы… Это значит только одно…»

В некотором смысле, для Синьиза Эльмеда была его единственным членом семьи. Он не чувствовал привязанность к отцу или матери, но Эльмеда была другой. Ради нее он был готов умереть.

— Синьиз… Это я, Роберто. Ситуация, кажется, стала еще хуже. Нам нужно немедленно выдвигаться.

Внезапно дверь в комнату быстро открылась. Возможно из-за того, что Роберто видел ситуацию снаружи, он пошел сразу же в комнату Синьиза. Его дыхание было грубым.

«Чтобы так спешить… Ты и правда хороший человек, Роберто».

Перед Синьизом стоял его лучший друг, который был безразличен к обществу. Человек, которого в этой войне не знали дворяне. Сам Синьиз услышал недовольство Роберто из его же собственного рта. Но, хоть он и ненавидел дворян, увидев кризис, с которым столкнулся граф, он прибежал сюда. Синьиз видел, что Роберто действовал не из-за его чувства ответственности, как одного из командиров, на самом деле он действовал из-за жажды признания графа Зальцберга, в то же время проклиная свое окружение и своего собственного отца.

«У меня нет выбора, кроме как, подготовиться к худшему, хух…»

Синьиз встал с кресла и достал несколько белых листов из ящика стола.

«Роберто… До войны ты говорил, что я должен больше думать о себе… Извини, но я думаю, что приму твое предложение. Я приму твое осуждение после того, как все это закончиться… Даже если ты захочешь мою голову…»

— Хорошо, я иду. Но подожди минутку…

Сказав это, он поставил два стакана на стол и скрытно положил бумагу в один из стаканов.