Онлайн чтение книги Военные хроники Вортении Record of Wortenia War
260 Том 6. Глава 31

Ведомый Гамильтоном, идущим перед ним, Рёма вошел в Палату Лордов. Это было довольно большое здание, хоть и не такое большое, как королевский дворец, но по нему он шел уже десять минут.

В это время, Рёма слегка почесывал голову, а Гамильтон изредка поглядывал на юношу. И такое поведение, выглядящего обеспокоенным, было довольно оправданным, ведь его семья была взята в заложники кланом Ига.

Когда он вернулся домой, то тот был пуст, и там было только одно письмо. Голова Гамильтона, должно быть, была полна вопросов, кто именно взял его семью в заложники и для чего. И человек с наибольшей мотиваций и силой для этого шел позади него.

Если бы рядом не было рыцаря, сопровождающего их, то к этому моменту Гамильтон с большой вероятностью начал допрашивать Рёму. Конечно, сейчас мужчина, должно быть, думал о юноше как о демоне или дьяволе. Он не понимал, почему он стал мишенью.

«В письме говорилось, что если он будет выполнять свою работу должным образом, то никаких проблем не будет. Судя по тому, как он время от времени посматривает на меня, думаю, что он уже понял, от кого это письмо…»

Когда Рёма посмотрел на Гамильтона, тот сразу же в панике отвел взгляд, отчего юноша невольно вздохнул.

«Не то, чтобы я не понимал его чувств, но разве я выгляжу как тот, кто не заслуживает доверия? Боже… Знаешь, даже если я и выгляжу так, то среди своих одноклассников я могу считаться хорошим человеком».

Конечно, то, что Гамильтон будет выполнять приказ в письме, никак не гарантирует, что его семья вернется невредимой, и кроме того, даже если бы там были гарантии, то рыцарь сам не поверил бы им.

Но по крайней мере, Рёма не нарушал обещания, которые он давал. Несмотря на то, что он использовал этот метод, он не был похож на таких людей, как покойный генерал, похитивший дочь Елены и заставивший ее уйти с поста генерала, а затем нарушивший свое обещание и продавший ее семью работорговцам.

Конечно, Рёма мог просто сказать, что в письме не было никаких обещаний. Это была так называемая серая зона. Но он ни за что не ступит на темную территорию. Даже если эта сделка было односторонней.

Ведь даже похитители, которые делали на всем этом бизнес, всегда освобождали заложников после того, как получат выкуп. Конечно, было много похитителей, которые убивали захваченных заложников, но это могло происходить из-за того, что цель была похищена не из-за денег.

Однако, с другой стороны, нельзя было отрицать, что существовала вероятность того, что заложники будут возвращены после получения выкупа, если во все это не будет вмешиваться полиция.

Но в итоге вопрос заключался в том, был ли преступник профессионалом или нет. Потому что профессиональные преступники никогда не нарушают соглашение или обещание. Ведь они знают, что вера в то, что они выполнят свое обещание, была важна, особенно для тех, кто решил нарушить закон.

Конечно, они требовали такого же доверия и от другой стороны. Потому что доверие должно быть двусторонним. И люди, которые этого не понимали, в итоге платили большую цену за это. И не оберегать семью…

В этом смысле Гамильтону еще повезло. Конечно, его поступок разгневал Рёму, но по крайней мере, юноша не думал, что должен только из-за этого убить семью рыцаря.

«В конце концов, дед всегда говорил мне, что если кто-то теряет доверие людей, то на его восстановление понадобиться много времени… Хотя в то время, я думал о его словах только как о чем-то раздражающем…»

Эти слова родители должны хоть раз сказать своим детям. И можно было добавить, что доверие было самым важным в человеческих отношениях. В конце концов, человек не может жить один. И пока вы не можете жить в одиночестве, доверие было самым важным для жизни в социуме.

Доверие — это итог действий и достижений человека в прошлом, и основываясь на полученной информации, люди будут делать свои выводы о человеке. Вот почему Рёма больше никогда не доверял Люпис, потому то в его глазах она использовала свою силу, чтобы в одностороннем порядке нарушить свое обещание.

«Что ж, на этот раз я позволю им использовать это…»

Когда Рёма с улыбкой на лице о чем-то подумал, Гамильтон, ведущий их группу, остановился перед дверью. Вероятно, они прибыли в комнату, в которой проходило слушание. И если посмотреть на великолепную обстановку и охранников у двери, то эта догадка покажется верной. Гамильтон медленно кивнул, и рыцари-охранники открыли дверь.

«Что ж, оставлю его клану Ига… У меня есть своя задача, которую я должен выполнить…»

Рёма тихо вошел в комнату с Гамильтоном, смотрящим на юношу так, будто собирающимся что-то сказать. Это была довольно большая комната. Нет, это была не обычная комната, а скорее зал суда. Хоть Рёма не знал, что эта была та же самая комната, в которой вчера Роберто и остальные провели свою «битву». Читайте ранобэ Летопись войны в Вортении на Ranobelib.ru

В Японии, во время суда, им нужно было пройти через комнату инквизиции, но в Королевстве Розерия все было иначе.

— Ваше Превосходительство, барон Микошиба. Сюда, пожалуйста…

Один из рыцарей-охранников, стоявших у двери, сопровождал Рёму. В это время Рёма воспользовался моментом и быстро осмотрел зал суда.

«Он очень хорошо охраняется… Что ж, в конце концов это зал суда, так что его охрана очень велика… Думаю, что здесь находиться от сорока до пятидесяти рыцарей».

Поскольку Палата Лордов была одной из важнейших структур Королевства Розерия, то естественно, что для ее охраны будут использовать рыцарей. Однако даже учитывая это, их нынешнее количество немного великовато.

— Пожалуйста, станьте здесь.

Это был самый центр комнаты. Место с выступающей из пола ступенькой. Также там стоял стол, на который можно было положить разные вещи. С этой точки зрения, суд был очень похож на современный, хоть это и был другой мир.

«Но… Стула нет? Боже, смогут ли мои ноги выдержать все это…»

Может, это было так из-за презрения или Рёма был просто глуп, ожидая внимания от людей этого мира, никто не знал ответа, но, похоже, ему придется стоять до конца слушания. Юноша вздохнул и остановился в центре комнаты.

Словно ожидая этого, раздался звук удара молотка по подставке, усиливающей звук. И мужчина, занимающий самое высокое место среди двадцати аристократов, сидящих перед Рёмой, заговорил.

— А теперь — начнем слушание…

По-видимому, они не собирались извиняться за то, что заставили Рёму целый день ждать в тесной комнате. Кроме того, поскольку они знали, кем был юноша, кажется, они понимали, что Рёма тоже знал, кто они такие.

«Они — лидеры благородных фракций. В этой стране ни один дворянин не может не знать их лица, но…»

Конечно, это была неприятная ситуация. Однако Рёма не мог позволить себе недооценивать силы маркиза Халкиона.

Фракция аристократов. Это была самая крупная фракция в стране, состоящая из знати Королевства Розерия, во главе которой стоял бывший герцог — Герхардт.

Однако, даже внутри фракции аристократов существовали разные внутренние фракции. Например, некоторые аристократы стремились сделать свою территорию процветающей, в то время как другие придавали большее значение борьбе за власть в королевском дворце. Что же касается тех, у кого территория располагалась недалеко от границы, то они были больше сосредоточены на усилении своей армии.

Маркиз Халкион был главой фракции бюрократических аристократов, которые контролировали политику Королевства, и нельзя было недооценивать его мощь.

И Палата Лордов была местом, в котором они могли вести дела с аристократами и наказывать их, другими словами, это был суд для аристократов. Несомненно, самой влиятельной фигурой в Королевстве Розерия была королева Люпис, исполняющая роль главы. В своих руках она держала все — административную, законодательную и судебную власть.

Но даже будучи самым влиятельным человеком, она не могла справиться со всей работой лично. Хотя, конечно, окончательное решение оставалось за королевой Люпис. Но, в конце концов, она оставила эту работу другим людям. И тот, кто занимал эту должность, был маркиз Халкион, сидевший перед Рёмой и высокомерно улыбающийся ему.

«Итак… Как же маркиз поступит… Во-первых, я должен прощупать почву и посмотреть, как все пойдет».

Глубоко вздохнув, Рёма медленно заговорил.