Онлайн чтение книги Избалованная жена Великого Секретаря The Grand Secretary's Pampered wife
Глава 106 - Исцеление, замыслы маленького монаха

За ужином, когда семья увидела, как маленький Цзин Кун держит золотой абак и играет с ним, им всем показалось, что они сейчас ослепнут.

Маленький Цзин Кун мало что знал о золоте. Он имел представление что такое медь и серебро, поскольку это были единственные виды денег, которые их семья тратила до сих пор.

Как он и сказал, золотой абак ему понравился просто потому, что он выглядел лучше остальных.

Гу Цзяо: Наверное, каждому ребенку нравится блестящие и сверкающие вещи?

Семья могла бы питаться целый год, если продала хотя бы одну косточку с золотого абака, но у них хватало порядочности не делать этого. Даже если они были бедны, они никогда не попытались бы украсть абак маленького Цзин Куна.

Ночью Гу Цзяо помогла последнему еще раз перебрать все его вещи и обнаружила, что кроме золотого абака, буддийских писаний и прочих книг, других ценностей не было. Все остальное было просто ветхими и старыми безделушками, которые, казалось, не стоили больших денег.

Гу Цзяо вздохнула с облегчением и пробормотала: «Конечно, для монаха страшно быть слишком богатым, верно?»

Но казалось, что Учитель маленького Цзин Куна очень любил его, хотя и был очень беден, но поскольку маленькому Цзин Куну нравился золотой абак, он все равно потратил все свои силы, чтобы купить его для него.

В частной школе ученикам выдавали абаки, и им не нужно было приносить свои, поэтому маленький Цзин Кун доставал свой золотой абак, только когда занимался дома, и никогда не приносил его в частную школу.

Это позволило избежать большой суеты.

На следующий день Сяо Люлань, как обычно, отвел "старшего ребенка", "второго ребенка" и "третьего ребенка" в школы, а Яо Ши пришла с подарками от Гу Цзиньюй.

Неудивительно, что Гу Цзяо не приняла ни одного из них.

Яо Ши не принуждала ее.

Старшая служанка Фан прошептала: «Госпожа, вы должны убедить Старшую Молодую Госпожу, даже если Вторая Молодая Госпожа не является ее настоящей сестрой, она должна принять подарок в качестве жеста доброй воли».

Старшая служанка Фан действительно не хотела заступаться за Гу Цзиньюй, она не была родной дочерью поместья маркиза, поэтому просто подмигнуть ей – это уже было одолжением для нее, но иногда люди должны делать вещи так, чтобы все видели.

Старшая Молодая Госпожа должна вести себя как Старшая Молодая Госпожа.

Но Яо Ши, с другой стороны, сказала теплым голосом: «Все хорошо, пока Цзяо Цзяо счастлива. В этом мире нет причин заставлять других принимать чью-то доброту».

Старшая служанка Фан только вздохнула.

После ухода Яо Ши, Гу Цзяо отправилась в город, чтобы заказать железные инструменты.

В государстве Чжао был очень строгий контроль над железом и солью, а Гу Цзяо требовалось много сельскохозяйственных орудий, поэтому ей нужно было сначала пойти в уездный ямэнь, чтобы получить официальное разрешение.

Гу Цзяо отправилась в уездный ямэнь.

Уездный магистрат лично принял Гу Цзяо.

Он спросил с улыбкой: «Что привело леди Сяо в ямэнь? Неужели кто-то в деревне снова доставляет беспокойство?»

Гу Цзяо на мгновение остолбенела от его вопроса.

Если бы он не напомнил, Гу Цзяо и не вспомнила бы о существовании этих так называемых беспокойных людей в деревне.

Когда маркиз Гу решил подавить семью Гу, то уездный магистрат был первым через кого он начал действовать. Именно последний сместил Старого Господина Гу с его должности старосты деревни, после он же занимался организацией доставки зерна Сяо Люланю.

Конечно же, он не знал настоящей личности Гу Цзяо, он знал только, что она как-то связана с маркизом, и поскольку она была женой сюцая Сяо, он относился к ней с особой вежливостью.

«Однажды этот чиновник обидел госпожу Сяо. Я надеюсь, что леди Сяо не будет винить этого чиновника».

Он говорил о том времени, когда по приказу маркиза Гу посадил Гу Цзяо и маленького Цзин Куна в тюремную повозку.

Гу Цзяо сказала: «Ничего страшного. Я здесь сегодня, потому что хочу купить железные инструменты. Удобно ли, если уездный магистрат даст мне официальное разрешение?»

Уездный магистрат ответил: «Это удобно! Это удобно! Интересно, сколько хочет госпожа Сяо?»

Гу Цзяо озвучила число.

Уездный магистрат был поражен: «Так много? Могу я узнать, для чего госпожа Сяо будет их использовать?»

Гу Цзяо показала документы на землю: «Я купила гору, они нужны для обработки земли».

Уездный магистрат сразу все понял. Осваивать землю - дело не шуточное, это требует большого количества рабочей силы и ресурсов, неудивительно, что требовалось так много сельскохозяйственных орудий.

Обычно на оформление документов уходило несколько дней, но так как уездный магистрат занимался этим делом лично, то Гу Цзяо не понадобилось много времени, чтобы получить его.

Когда она уходила, уездный магистрат улыбнулся и сказал ей: «Если вам еще понадобиться моя помощь, то госпожа Сяо может обращаться в любое время».

Гу Цзяо слегка кивнула, поблагодарила и ушла.

Она только вышла из здания уездного ямэня, как увидела Второго Хозяина, подбегающего к ней, запыхавшись: «Гу ... девушка Гу ... Я нашел тебя ... Я только что был в деревне ... Твоя тетушка сказала, что ты пошла в уездный ямэнь ... Ты в порядке?»

«Я в порядке, мне нужно было купить железные инструменты, и я ходила в ямэнь за официальным разрешением». Гу Цзяо сказала, бросив на него странный взгляд: «В чем дело? Зачем ты пошел в деревню так рано утром?»

Второй Хозяин потирал руки, немного смущаясь говорить.

Гу Цзяо сказала: «Говори, где пациент?»

«Кха!» Второй Хозяин жестом попросил Гу Цзяо передать ему бумаги с официальной печатью.

Когда Гу Цзяо передала ему их, он спросил: «Какие железные инструменты ты хочешь заказать? Сколько их нужно?»

Гу Цзяо отдала ему список.

Он отнес его кучеру и сказал: «Сейчас же отправляйся в железную мастерскую и купи все по списку!»

«Да!» Кучер взял разрешение и список.

«Садись в карету и поговорим», - сказал Гу Цзяо Второй Хозяин.

Гу Цзяо села с ним вместе в карету.

«Сначала отвези нас в медицинский зал Тунфу», - Второй Хозяин дал указания кучеру.

Кучер ответил и взмахнул кнутом, чтобы заставить лошадей двигаться.

Кучер отправился сначала в медицинский зал Тунфу, а затем в железную мастерскую.

По дороге Второй Хозяин вытер пот со лба и вздохнул: «Прибыл пациент, дело немного щекотливое. У меня не было другого выбора, кроме как прийти к тебе. На этот раз я буду в большом долгу перед тобой».

Гу Цзяо сделала паузу и сказала: «Все в порядке, это будет моя консультация за этот месяц».

Второй Хозяин был ошеломлен: «А? Значит, ты не собираешься посетить Молодого Господина Гу?»

Гу Цзяо кивнула и сказала: «Нет, не собираюсь». Вообще-то он уже живет в моем доме.

Гу Янь сегодня отправился в частную школу, и Второй Хозяин видел только старушку, поэтому, естественно, он не знал, что Гу Янь уже жил в доме Гу Цзяо.

Второй Хозяин задумчиво кивнул: «Думаю, что состояние Молодого Господина значительно улучшилось, так что ничего страшного, если ты не пойдешь к нему в этот раз, ты сможешь поехать в следующем месяце».

Гу Цзяо ничего не сказала.

Через мгновение они прибыли в медицинский зал Тунфу.

Только когда Гу Цзяо вошла в холл, она поняла, почему Второй Хозяин привел ее сюда в такой спешке.

Все доктора и другой персонал, включая смотрителя Вана, находились под присмотром группы охранников, одетых в парчу, и в холле царила опасная и спокойная атмосфера.

Подошел молодой человек лет двадцати с красивыми бровями и холодными чертами лица, с мечом на поясе.

Он бросил холодный взгляд на Второго Хозяина, его глаза также метнулись к Гу Цзяо, но он как будто не принял ее присутствие во внимание: «Где доктор, за которым ты ходил?»

Второй Хозяин пытался спокойно смотреть на Гу Цзяо: «Это она».

Молодой охранник нахмурился: «Эта уродливая девушка?»

Гу Цзяо носила одежду, сделанную Яо Ши, уже не такую потрепанную, какую носила раньше, но она все еще выглядела как простолюдинка, поэтому ее трудно было ассоциировать с доктором, исцеляющим умирающих и облегчающим страдания больных.

Кроме того, она была еще такой молодой.

«Это она!» Второй Хозяин вытер холодный пот: «Она самый опытный доктор в нашем медицинском зале Тунфу. Если даже она не может вылечить ее, то никто в городе не сможет».

Молодой человек бросил на Гу Цзяо скептический взгляд.

Молодая, да, но с глазами, которые видели жизнь и смерть, холодными, жесткими и безжалостными.

Молодой человек нахмурился и, в конце концов, сказал: «Пойдемте со мной».

Гу Цзяо, неся на спине свою корзину, пошла с вместе с ним к комнатам на заднем дворе.

Задний двор охраняли десятки охранников почти через каждые пять шагов, заполняя весь задний двор.

Гу Цзяо также заметила, что на крыше и в темных углах тоже было несколько скрытых охранников.

С такой плотной охраной, другая сторона, вероятно, была очень могущественной.

Однако Гу Цзяо ничего не спрашивала и с самого начала оставалась спокойной и собранной.

«Ты, подожди снаружи». Молодой человек казался личным телохранителем, остановил Второго Хозяина за дверью и пропустил Гу Цзяо внутрь.

Как раз, когда молодой телохранитель собирался войти, Гу Цзяо вдруг сказал ему: «Ты тоже подожди снаружи».

Молодой телохранитель: «...»

Не дожидаясь его ответа, Гу Цзяо с грохотом захлопнула дверь!

Молодой телохранитель снова: «...»

Второй Хозяин не смог сдержать смех.

Чем больше вы общались с Гу Цзяо, тем больше убеждались, что она очень заботлива, и для нее не существовало границ, когда дело касалось защиты ее интересов.

В комнате была установлена пейзажная ширма, а за ней ждали двое слуг.

Слуги были немолоды, их возраст совпадал с возрастом Гу Чанхайя и Гу Чанлу, но от них исходила необычайно женственная аура, не совсем как от обычных мужчин.

Когда Гу Цзяо уже собиралась обойти ширму, один из слуг вышел, чтобы остановить ее: «Пожалуйста, подождите».

«Зачем?» - спросила Гу Цзяо.

Слуга принес кусок ткани, намереваясь завязать Гу Цзяо глаза.

Гу Цзяо отмахнулась от его руки и равнодушно сказала: «Как доктор может осматривать пациента, если у него завязаны глаза?»

Слуга ответил: «Вы можете померить пульс».

Гу Цзяо сказала холодным голосом: «Китайская медицина использует осмотр, аускультацию*, опрос симптомов и пальпацию, неужели ты думаешь, что я какой-то бессмертный бог, который может лечить пациентов, просто пощупав их пульс?»

Слуга нахмурил брови и уже собирался что-то сказать, чтобы сделать ей замечание, когда человек за ширмой произнес хриплым голосом: «Впусти ее».

Слуга тут же почтительно поклонился человеку за ширмой: «Да».

Гу Цзяо обошла ширму и подошла к кровати.

Мужчина лежал на кровати за задернутыми занавесками, виднелась только иссохшая рука.

Гу Цзяо сначала села на табурет рядом с кроватью, а затем проверила пульс.

«Что бы девушка ни захотела посмотреть, просто скажи». Он сказал это, собираясь поднять занавес на кровати.

Гу Цзяо внезапно сжала его запястье: «Не нужно, то, что я хочу увидеть, это не твое лицо».

Такой могущественный человек, будет ли у меня еще жизнь, если я увижу его лицо?

Гу Цзяо позаботилась о том, чтобы его лицо было закрыто занавесом, открывая только область живота и ниже.

После осмотра лицо мужчины алело.

Лицо Гу Цзяо было спокойно, как стоячая вода.

Мужчина прочистил горло: «Могу я спросить, девушку, какая у меня болезнь?»

Гу Цзяо взглянула на ширму, и мужчина, поняв ее без слов, сказал: «Это люди, которым можно доверять, поэтому нет ничего плохого в том, что девушка скажет».

«О». Поскольку пациенту было все равно, поэтому у Гу Цзяо, как у доктора, было еще меньше поводов для беспокойства.

«Это болезнь цветов и ив**», - прямо сказала Гу Цзяо.

«Ерунда!» Слуга за ширмой мгновенно вскочил, агрессивно глядя на Гу Цзяо: «Мой Господин ...»

Не успел он закончить фразу, как его остановил строгий голос мужчины: «Заткнись! Уйди!»

Слуга стиснул зубы и отступил за ширму.

«Мы обидели девушку, надеюсь, она не будет сильно винить нас». Голос и дыхание мужчины не были сильно испуганными, поэтому было ясно, что до этого ему довелось повидать много бурь и штормов.

«Ты ведь уже знал это, не так ли?» - спросила Гу Цзяо.

Мужчина печально кивнул.

Он уже проходил обследование у доктора, который также сказал, что у него болезнь цветов и ив, но он все никак не мог в это поверить.

Он никогда не бродил меж цветов и ив***, так как же он мог заразиться?

Гу Цзяо мало интересовали личные дела другого человека, и она лишь вкратце рассказала ему о нескольких путях передачи болезни, но выяснить, как он заразился, предстояло ему самому.

Гу Цзяо сказала: «У тебя эта болезнь уже давно, началась уже вторая стадия, если ты не будешь лечить ее, то перейдешь в позднюю стадию».

Первая и вторая стадии болезни еще относительно легко поддаются лечению, в то время как позднюю стадию можно контролировать, но различные виды повреждений, нанесенных организму, будут необратимы.

Мужчина долго молчал, прежде чем спросить низким голосом: «Тогда может ли девушка исцелить меня?»

Гу Цзяо бросила на него взгляд исподлобья: «Если бы не могла, тогда что мне здесь делать?»

Мужчина был ошеломлен: «Ты, ты действительно можешь меня вылечить?»

Гу Цзяо спустила со спины свою корзинку: «Я постараюсь, но лучше сначала отправь их, их постоянная суета здесь повлияет на мое лечение».

Мужчина посмотрел на ширму и сказал глубоким голосом: «Вы слышали? Все прочь».

«Господин!»

«Ты хочешь, чтобы я повторил это еще раз?»

«Я не смею».

Двое слуг вышли на улицу встревоженные и беспомощные.

«Почему вы вышли?» - спросил молодой телохранитель.

Один из слуг ответил: «Господин велел этим слугам выйти, эти слуги не могли ослушаться. Она всего лишь девочка-подросток. У нее нет силы, она не знает боевых искусств. Она ничего не сделает нашему Господину ...»

Не успели слова покинуть их рот, как молодой телохранитель, сжав кулаки, бросился в комнату, но не успел он полностью открыть дверь, как его отшвырнула нога Гу Цзяо!

_______________________________________________________

Примечание:

* - аускультация – выслушивание (сердце, легкие, желудок, кишечник и т.д.)

** - болезнь цветов и ив – обр.выражение – венерическое заболевание;

*** - бродить меж цветов и ив - обр.выражение - ходить к проституткам, вести развратный образ жизни.

Словно мешок с песком, отправленный в полет, молодой охранник с грохотом ударился о дерево и повис на ветке вниз головой.

Молодой охранник выплюнул полный рот гнилых листьев: Кто сказал, что у нее нет силы, и она не изучала боевых искусств?

Гу Цзяо заперла дверь за затвор, затем достала из коробки с лекарствами кожный тест на пенициллин*: «Дай мне руку».

Мужчина посмотрел на странную иглу через занавес, необъяснимо испугавшись: «Что ты собираешься делать?»

Гу Цзяо ответила: «Я собираюсь сделать тебе укол, так что веди себя хорошо, если хочешь вылечиться».

Мужчина, казалось, не собирался повиноваться.

Гу Цзяо сказала серьезным тоном: «Увы, я доктор этого медицинского зала. Весь персонал медицинского зала контролируются твоими людьми. Неужели ты думаешь, что я смогу избежать наказания, если причиню тебе вред?»

Мужчина чувствовал, что ее слова были небезосновательны, но он не то, чтобы подозревал, что у нее есть злые намерения, он просто очень сильно боялся!

Гу Цзяо решительно схватила его за запястье. Она так хорошо умела обращаться с непослушными пациентами, что мужчина даже не успел ойкнуть, как Гу Цзяо уже провела тест на коже.

Мужчина посмотрел на маленькое пятнышко на запястье: «... Хм?»

Лучшим лекарством для лечения этого венерического заболевания** является пенициллин. Но, к сожалению, в древние времена пенициллина не было, поэтому устранить первопричину было очень сложно, и случаев излечения имелось немного. Вот почему мужчина чувствовал, что у него уже нет надежды.

Но в случае с Гу Цзяо эта болезнь на самом деле не была неизлечимой.

Результаты кожного теста показали, что у него не было аллергии на пенициллин.

Гу Цзяо подошла к нему со шприцем: «Потерпи немного».

Когда мужчина увидел, что игла в несколько раз больше той, которую он видел только что, его руки и ноги затряслись от страха!

Оказывается, мужчины могут бояться иголок, какими бы сильными они ни были!

Мужчина прикусил подушку и выдержал одно из самых ужасных испытаний.

Гу Цзяо собрала свои вещи и сказала ему: «Хорошо, теперь побудь в карантине и приходи через семь дней».

......

Тем временем, после переговоров с Сяо Люланем управляющий Чжоу сразу же отправил с голубем письмо семье Линь в столицу провинции.

Когда Господин Линь узнал, что Сяо Люлань готов обучать его сына, но только если последний приедет за его наставлениями к нему домой лично, Господин Линь, не сказав и двух слов***, упаковал и отправил в путь своего сына.

И вот, одним погожим деньком, пухленький и беленький Линь Чэнъе появился у входа в академию Тяньсян.

Лицо Линь Чэнъе было настолько юным, что он выглядел на 16 или 17 лет, хотя ему уже исполнился 21 год.

Сжимая тяжелую сумку с книгами, он нервно и беспокойно спрашивал: «З- … з- … здесь?»

Он заикался - проблема детства, и чем больше он нервничал, тем больше заикался.

Управляющий Чжоу тайком покачал головой: такой умный мальчик, но был заикой, и он не знал, будут ли над ним насмехаться и игнорировать, когда он начнет посещать академию.

Да, у Линь Чэнъе всегда обучался дома, потому что он боялся, что над ним будут смеяться, когда он пойдет в школу.

Но теперь другого выхода у него не было. Хотя Линь Чэнъе сдал экзамен и получил ученую степень сюцай, он был лишь цзэншэн****. И ему все еще нужно было приложить много усилий, чтобы выделиться среди многих студентов-линьшэн.

«Это здесь». Управляющий Чжоу серьезным тоном предупредил: «Через мгновение выйдет сюцай Сяо, Шестой Молодой Господин помнит, что я говорил?»

«Помню, помню». Линь Чэнъе кивнул: «Ме…меньше ра…разговоров!»

Управляющий Чжоу кивнул с облегчением: «Да, говори поменьше, чтобы никто не заметил, что Шестой Молодой Господин заикается».

«Да». Линь Чэнъе опустил голову.

Два человека не долго ждали, скоро Сяо Люлань вышел из частной школы с маленьким Цзин Куном и Гу Янем, а за ними следом шли Гу Сяошунь и Фэн Линь.

Фэн Линь недавно начал обедать вместе с ними.

Управляющий Чжоу с улыбкой вышел вперед и сложил руки у груди в знак приветствия: «Сюцай Сяо!»

Затем его взгляд упал за Сяо Люланя.

Сяо Люлань представил своих спутников: «Мой младший брат Гу Сяошунь и мой одноклассник Фэн Линь».

Управляющий Чжоу вежливо улыбнулся: «А, так это младший брат Гу и младший брат Фэн, мое почтение».

Фэн Линь ответил на его приветствие, сложив руки в ответном жесте.

Гу Сяошунь посмотрел на него и спросил Сяо Люланя: «Шурин, кто он?»

Сяо Люлань ответил: «Управляющий семьи Линь по фамилии Чжоу».

«Ах, он!» Конечно, Гу Сяошунь знал, что его шурин собирается кого-то наставлять. За последние шесть месяцев было похоже, что в его шурина словно вселился злой дух, и его успеваемость улучшилась в разы. Теперь многие хотели получить его наставления.

Управляющий Чжоу подозвал Линь Чэнъе и представил его Сяо Люланю: «Это Линь Чэнъе, Шестой Молодой Господин семьи Линь. Он очень замкнут и мало говорит, поэтому я рассчитываю, что сюцай Сяо будет заботиться о нем с этого момента».

Сяо Люлань посмотрел на молодого человека и сказал: «Сегодня ты должен сдать экзамен, и ты сможешь войти в академию только если сдашь его, ты понял?»

Линь Чэнъе кивнул головой: «Да, я понимаю».

Управляющий Чжоу почувствовал облегчение от того, что Молодого Господина не разоблачили при ответе.

На самом деле, не имело значения, даже если он провалит экзамен, в крайнем случае, его запихнут в зал Чжунчжэн декана Ли, тогда Сяо Люланю придется пропускать занятия, чтобы учить его, однако он ему этого не сказал.

Сяо Люлань привел Линь Чэнъе к декану Ли.

Дин Ли готов был сделать все возможное, чтобы завоевать своего любимого ученика, и впервые в жизни он дал кому-то пройти через черный ход*****.

Однако Линь Чэнъе оказался весьма конкурентоспособным. Он выполнил все до единого экзаменационные задания, которые ему дал декан Ли. Он хорошо справился и с экзаменом по Канону, и с эссе, но не с восьмичленным сочинением. Несмотря на это, этого было достаточно для поступления.

Его определили в Небесный класс Б, где он сидел за одной партой с Сяо Люланем.

Линь Чэнъе не собирался жить в общежитии, и управляющий Чжоу потратил много денег, чтобы снять дом неподалеку от академии.

Сяо Люлань выкраивал время, чтобы позаниматься с ним: один час в полдень, полчаса после школы и еще полчаса утром, если приходил рано.

«Ах, почему бы сюцаю Сяо тоже не остаться здесь? Почему бы не избавить себя от длительного путешествия?» - с улыбкой предложил управляющий Чжоу.

«Моя жена будет сердиться», - Сяо Люлань безжалостно отказался.

Управляющий Чжоу: «...»

Но когда он не смог оставить Сяо Люланя на ночь, управляющий Чжоу был вынужден найти другой способ угодить ему, например, он заменил шаткую повозку Второго дядюшки Луо на свою роскошную карету, или предоставить Сяо Люланю и его компании обед и место для отдыха во время обеда.

Гу Янь и Маленький Цзин Кун были любителями поспать после обеда, и лучше было прилечь в комнате отдыха, чем в классе.

Сяо Люлань не возражал против этих двух договоренностей.

Поскольку он занимался с Линь Чэнъе, они все поздно возвращались в деревню, но, зная, что Сяо Люлань пытается заработать деньги, чтобы поддержать свою семью, Гу Янь и Маленький Цзин Кун не жаловались.

Гу Сяошунь сосредоточился на резьбе по дереву, и у него было еще меньше жалоб.

«Проголодались? Почему бы вам не поужинать здесь?» - обратился управляющий Чжоу к трем младшим братьям: Гу Яню, Гу Сяошуню и Маленькому Цзин Куну.

Все трое ответили в унисон: «Нет!»

Управляющий Чжоу был потрясен. Нет, разве еда здесь не пахнет вкусно? Все было приготовлено искусным поваром! Неужели маленькая госпожа из вашей семьи обладает лучшими навыками, чем здешний повар?

Три брата: Хех, как ароматно готовит Цзяо Цзяо (моя сестра), вы, простые смертные, даже представить себе не можете!

......

Провинциальные экзамены на получение второй ученой степени проводились каждые три года. То, что Сяо Люлань сдал экзамен на сюцая в этом году, просто совпадение, большинству экзаменуемых приходилось дожидаться его целых два года.

По мере приближения провинциального экзамена на получение второй ученой степени атмосфера в академии становилась все напряженней и напряженней. Даже учителя прекратили свои ежедневные лекции и начали больше уделять внимания экзаменационным вопросам.

Сяо Люлянь также задавал Линь Чэнъе вопросы, и его вопросы были еще более сложными и хитрыми, чем у учителей. Линь Чэнъе всерьез подозревал, что Сяо Люлань не спал каждую ночь и специально просматривал Четыре книги и Пять Канонов, чтобы дать ему такой отрывок, который никто никогда не запоминал!

Сегодня в полдень Гу Янь и Маленький Цзин Кун отправились в комнату отдыха на послеобеденный отдых, а Гу Сяошунь, как обычно, занялся резьбой по дереву во дворе.

Линь Чэнъе в это время был в раздумьях над экзаменационными вопросами Сяо Люланя.

Управляющий Чжоу стоял на страже у двери, как вдруг к нему подошел мальчик.

Управляющий Чжоу отошел в сторону и спросил шепотом: «В чем дело?»

«Путевой дом был затоплен, и старший брат Чжэн был унесен водой. Он вернулся в резиденцию Линь всего несколько дней назад. Сейчас он восстанавливается после болезни».

Старший брат Чжэн был тем самым молодым человеком, который ранее пришел в дом Гу Цзяо, чтобы пригласить в город для разговора. Он был сыном одного из заместителей управляющего семьи Линь.

После того как Сяо Люлань отказался поехать к семье Линь, молодой человек по фамилии Чжэн вернулся к себе домой, но он никогда не думал, что на полпути встретит большой потоп.

«Когда это произошло?»

«Полмесяца назад».

Дорога в столицу провинции шла в гору, поэтому путешествие было медленным, а путь из столицы провинции шел под уклон, что было быстрее. В результате чего Линь Чэнъе, прибывший из столицы провинции, смог избежать потопа.

Но если бы Сяо Люлань отправился в столицу провинции с управляющим Чжоу, он попал бы в тот же поток, который затопил путевой дом, что и молодой человек по фамилии Чжэн.

Когда Сяо Люлань вышел после занятий с Линь Чэнъе, он увидел, что управляющий Чжоу выглядит так, будто пережил катастрофу, и спросил: «Что-то случилось?»

«А, дело вот в чём …» Управляющий Чжоу рассказал ему о затоплении путевого дома полмесяца назад.

Этот путевой дом был известен Сяо Люланю. Это был единственный путевой дом на этой официальной дороге. Другими словами, если нужно было ехать в столицу провинции, то обязательно приходилось останавливаться в этом путевом доме.

Судя по времени, можно с уверенностью сказать, что они оказались бы там как раз во время великого потопа.

Линь Чэнъе не попал в наводнение, так как его путь из столицы провинции был более быстрым, и поэтому он до происшествия уже преодолел путевой дом.

Сяо Люлань вдруг вспомнил, как Гу Цзяо воспрепятствовала его поездке в столицу провинции.

Подобное совпадение случалось уже не в первый раз ...

Из-за того, что она попросила его купить османтусовые пирожные, он смог избежать неприятностей в медицинском зале.

Он также избежал обрушения потолка в своей комнаты в общежитии, потому что она пришла к нему, чтобы вместе пообедать.

Затем он избежал снежной бури на обратном пути домой, потому что по ее предложению они провели ночь в городе.

Один или два раза – это еще может быть совпадением, но три или четыре раза – это уже повод, чтобы задуматься.

Вечером Сяо Люлань, вернувшись домой, отправился на кухню, чтобы помочь Гу Цзяо.

Последняя готовила еду, пока он подкладывал дрова в печь.

На плите стояли две кастрюли: в одной варились на пару сладкий картофель и пампушки из кукурузной муки, в другой - суп из древесных грибов. Густой суп булькал, и в кухне стоял потрясающий аромат.

Сяо Люлянь сломал сухую ветку и положил ее в печь, сказав, как бы невзначай: «Сегодня управляющий Чжоу сказал, что полмесяца назад путевой дом Цишань подвергся наводнению. Как повезло, что я не поехал в столицу провинции, иначе меня бы смыло водой».

Гу Цзяо: «О».

Сяо Люлань поднял глаза и посмотрел на нее: «Ты не удивлена?»

Гу Цзяо сделала небольшую паузу и снова ответила: «О!».

Сяо Люлань: «...»

Сяо Люлань спросил ее опять: «Ты знала, что будет большое наводнение?»

Гу Цзяо, выглядя спокойно, ответила: «Нет».

Сяо Люлань посмотрел на нее глубоким взглядом, а затем опустил голову и сломал еще одну сухую ветку: «В этот раз, когда я поеду в столицу провинции, я планирую остановиться в доме семьи Линь».

Гу Цзяо пошевелила лопаточкой в руке и сказала: «Разве ты не сказал, что не останешься там?»

Сяо Люлань сказал с серьезным лицом: «Будет удобнее, если я остановлюсь в доме семьи Линь, и я уже попросил об этом управляющего Чжоу. Он сказал, что хотя дочери семьи Линь красивые, но все они уже замужем, и ни одна из них не осталась в доме семьи Линь, так что тебе не стоит беспокоиться об этом».

Разве я беспокоилась о дочерях семьи Линь? Я беспокоилась о племяннице семьи Линь!

Неужели ты не хочешь получить благословение на всю оставшуюся жизнь?

Гу Цзяо затаила дыхание, но не могла сказать этого, ее маленькое личико мгновенно потемнело до глубины души!

Сяо Люлань чуть не рассмеялся от того, как она хотела разозлиться, но не могла.

Разговор уже собирался продолжиться, когда вбежал маленький Цзин Кун с маленьким цыпленком на руках: «Цзяо Цзяо! Щенок брата Гу Яня укусил моего цыпленка!»

Только после того, как маленький щенок Гу Яня поселился в доме, семья в полной мере почувствовала, что означает настоящий переполох.

Стоило маленькому щенку и цыплятам одновременно выйти на прогулку, как повсюду разлетались куриные перья и собачья шерсть.

Маленький щенок был крупнее, но цыплят было больше, и они могли формировать боевой строй, поэтому обе стороны безжалостно сражались.

Гу Цзяо спросила его: «Твои цыплята снова клевали щенка брата Гу Яня?»

Маленький Цзин Кун на мгновение замолчал.

Маленький Цзин Кун поднял голову и сказал милым голосом: «О, как вкусно пахнет! Ой, я вдруг вспомнил, что еще не закончил свое домашнее задание, пойду-ка я сделаю его!»

Маленький монах, который только что подтвердил поговорку "виновный жалуется первым", вприпрыжку покинул кухню, Цзяо Цзяо была так очарована им, что совсем забыла рассердиться.

Вприпрыжку достигнув заднего двора, он засунул цыпленка обратно в курятник, а затем сразу же убежал!

______________________________________________________

Примечание:

* - кожный тест на пенициллин – специальной раздвоенной иглой царапается кожа и капают каплю пенициллина, а затем наблюдают за появлением аллергической реакции, например зуда или сыпи;

** - возможно речь идет о сифилисе, поскольку упоминалась стадийность болезни;

*** - не сказав и двух слов - в значении - без слов и пояснений, без возражений;

**** - цзэншэн - сверхштатный студент, в системе государственных экзаменов кэцзюи при дин. Мин и Цин такое звание носили те сюцай студенты, которые на годичных экзаменах удостоились высоких оценок, но не прошли по конкурсу на звание линьшэн (казённоштаного студента); цзэншэны казённого продовольственного пайка не получали и считались студентами второго разряда;

***** - идти через чёрный ход – обр.выражение - использовать блат, по блату;