Онлайн чтение книги Избалованная жена Великого Секретаря The Grand Secretary's Pampered wife
Глава 111 - Удар по лицу

Изначально Гу Цзяо действительно собиралась пойти в железную мастерскую, но по дороге столкнулась с небольшой проблемой.

Еще когда она только въехала в город, она заметила, что в городе стало намного больше военных чиновников. Она не знала в чем причина, поэтому спросила у хозяина баоцзы*.

Хозяин баоцзы был добрым и радушным человеком и не отказывался разговаривать с ней только потому, что она не покупала его паровые булочки: «Девушка, ты верно ничего не знаешь об этом? Я слышал, что в наш город прибыл ван из столицы, и этим военным чиновникам поручено охранять его!»

Однако в городе присутствовали не только военные чиновники. Гу Цзяо также заметила, что в этой, казалось бы, неприметном, на первый взгляд, скоплении военных чиновников было довольно много экспертов, одетых как гражданские лица.

Это было довольно необычно.

Дорога к железной мастерской была перекрыта, поэтому Гу Цзяо просто решила пойти туда в другой день.

Она направилась обратно в частную школу, чтобы дождаться маленького Цзин Куна и Гу Яня. Неожиданно по дороге туда она столкнулась с Гу Цзиньюй.

Последняя приехала в город, чтобы вместе с Молодой Госпожой Чжуан отправиться за покупками. Они вдвоем ждали готовых османтусовых пирожных от Ли Цзи.

Молодая Госпожа Чжуан, естественно, не собиралась стоять в очереди. Она потратила серебро, чтобы приобрести все османтусовые пирожные в магазине, но их, к сожалению, не могли приготовить так быстро.

«Сестра». Когда Гу Цзиньюй увидела Гу Цзяо, она отпустила руку Молодой Госпожи Чжуан и подошла поприветствовать Гу Цзяо.

Гу Цзяо не хотела обращать на Гу Цзиньюй особого внимания и бросила на нее лишь взгляд мельком, не собираясь останавливаться.

Гу Цзиньюй догнала ее: «Сестра!»

Гу Цзяо почувствовала раздражение: «Я же сказала тебе, что я тебе не сестра, так что не называй меня так больше».

Гу Цзиньюй открыла рот, чтобы сказать: «Но ...»

«Эй! Как ты разговариваешь?»

Молодая Госпожа Чжуан внезапно появилась рядом с Гу Цзиньюй.

Благодаря тому, что последняя подарила ей свиток с каллиграфией и пела ей дифирамбы, Молодая Госпожа Чжуан перевела свои отношения с Гу Цзиньюй в ранг приятельства и теперь считала ее своей подругой.

Если ее подруга разговаривала с кем-то в такой покорной манере, а другая сторона относилась к ней как к пустому месту, Молодая Госпожа Чжуан почувствовала себя униженной.

Гу Цзяо не знала Молодую Госпожу Чжуан, да и не собиралась знать ее, поэтому она отошла от них с ничего не выражающим выражением лица.

Молодую Госпожу Чжуан еще никогда не игнорировали подобным образом, и она гневно выпалила: «Остановись!»

Гу Цзиньюй потянула за рукав Молодую Госпожу Чжуан, сказав: «Молодая Госпожа Чжуан, забудь об этом».

Молодая Госпожа Чжуан сказала в недовольной манере: «Да, что ты такое говоришь? Как она посмела унизить дочь из семьи маркиза! У кого она позаимствовала свое мужество?»

«Она ...» - с трудом произнесла Гу Цзиньюй, - «Она моя сестра».

Молодая Госпожа Чжуан усмехнулась: «Какая еще сестра? Как такая смутьянка может быть достойна этого звания?»

Гу Цзиньюй объяснила: «Я не лгу. Она действительно дочь моего отца».

Молодая Госпожа Чжуан посмотрела на Гу Цзяо сверху вниз: «Такая нищая и уродливая ... Ах, эта Молодая Госпожа понимает, она незаконнорожденная дочь твоего отца!»

Было известно, что у маркиза Гу была только одна признанная дочь, и если у него были другие дети, то они, должно быть, были незаконнорожденными, а незаконнорожденные дети рождаются от незаконной связи с женщинами!

Гу Цзиньюй схватила ее за руку и сказала: «Нет, Молодая Госпожа Чжуан ... все немного сложно ... я все объясню тебе позже ...»

Молодая Госпожа Чжуан холодно фыркнула: «Ты не должна говорить за нее, она просто сучье отродье, почему ты должна давать ей лицо? Я встречала много подобных людей только потому, что их собственные матери владели несколькими навыками лисицы**, они уже считали себя важными людьми. Однако им невдомек, что гадкий утенок останется гадким утенком, и никогда не сможет стать прекрасным лебедем***!»

Это замечание должно было оскорбить Гу Цзяо, но Гу Цзиньюй почувствовала, что эти слова относились больше к ней, отчего ее лицо запылало.

Гу Цзяо же выглядела очень спокойной, как будто оскорбляли вовсе не ее.

От этого сердце Гу Цзиньюй сжалось еще сильнее.

Эта Молодая Госпожа Чжуан, проклинающая людей, также была способна легко оскорбить людей из своего же собственного лагеря .....

Молодая Госпожа Чжуан продолжала произносить оскорбления, не замечая, как это задевало ее подругу. Вдруг она почувствовала, что она зря сотрясает воздух****. Она сделала несколько шагов вперед и указала на нос Гу Цзяо, сказав: «Ты, немедленно извинись перед моей подругой!»

Гу Цзяо посмотрела на нее, как на дурочку.

Этот взгляд еще больше разозлил Молодую Госпожу Чжуан. Как раз в это время занятия в частной школе закончились, и Гу Янь с маленьким Цзин Куном вышли на улицу.

Они сразу же увидели Гу Цзяо, и Маленький Цзин Кун стремглав побежал в ее сторону.

Гу Янь не мог бежать, поэтому он мог только смотреть, как маленький монах обнимает Гу Цзяо.

Маленький Цзин Кун крепко обнял свою Цзяо Цзяо!

Молодая Госпожа Чжуан стояла очень близко к Гу Цзяо, поэтому, когда маленький Цзин Конг, пробегая мимо нее, случайно наступил на подол ее юбки.

Молодая Госпожа Чжуан мгновенно взорвалась: «Как ты ходишь? Ты испортил мою юбку!»

Глаза Гу Цзяо стали холодными.

Выражение лица Гу Яня также стало холодным.

Маленький Цзин Кун не услышал в ее словах острия, направленного на него. Он разжал свои маленькие ручки, крепко обнимающие Цзяо Цзяо, и принялся критически изучать юбку Молодой Госпожи Чжуан, спрашивая: «Я испачкал твою юбку? Где? Дай посмотреть!»

Молодая Госпожа Чжуан яростно выдернула подол своей юбки из его рук: «Не трогай меня своими грязными руками!»

Гу Янь холодно подошел, достал платок, опустился на колени и взял руку маленького монаха, тщательно вытирая ее.

Маленький Цзин Кун с недоумением посмотрел на Гу Яня.

Гу Янь не раздумывая отбросил платок, которым он вытирал руки маленького монаха, на землю, одновременно наставляя его: «В будущем не трогай грязные вещи на улице».

Глаза Молодой Госпожи Чжуан расширились в недоумении.

Я ведь не ослышалась?

Этот парень имел в виду, что это моя юбка была грязной?

Молодая Госпожа Чжуан была в ярости.

Только что она подумала про себя насколько этот молодой человек был хорош собой, но теперь она узнала, что он просто высокомерный грубиян!

Гу Цзиньюй посмотрела на Гу Яня и сказала: «Яньэр, это Молодая Госпожа Чжуан, она младшая сестра Ань Цзюньвана».

Молодая Госпожа Чжуан нахмурилась: «Ты знаешь его?»

Гу Цзиньюй кивнула: «Он сын моего отца, он и моя сестра – двойняшки».

Молодая Госпожа Чжуан бросила на Гу Яня презрительный взгляд: «Они двойняшки, значит, он тоже незаконнорожденный сын? Я слышала, что в поместье маркиза Диньаня есть дохляк, ты ведь он и есть?»

Это замечание было настолько жестоким, что даже лицо Гу Цзиньюй побледнело.

Гу Цзяо сказала Гу Яню: «Вы двое, идите туда и ждите меня».

«О». Гу Янь взял маленького Цзин Куна за руку и отвел его обратно в частную школу.

Как только они скрылись из виду, Гу Цзяо вскинула руку и отвесила Молодая Госпожа Чжуан сильную пощечину!

Молодая Госпожа Чжуан была поражена до глубины души: «Ты ... ударила меня?»

Гу Цзяо сказала холодным голосом: «Если я хочу дать тебе пощечину, я дам ее тебе, разве мне нужно выбрать день для этого?»

Гу Цзиньюй была поражена: «Сестра, как ... ты могла ... а ...»

Хлоп!

Гу Цзяо также отвесила пощечину и ей!

«Разве это убьет тебя, если ты будешь говорить правильно? Разве необходимо запинаться и заикаться, чтобы четко объяснить все одним предложением, почему тебе нужно делить его на три или четыре части? Неужели в поместье маркиза тебя кормили слишком большим количеством жира, и все это повлияло на твой мозг?»

«Ты ... ты ...» Когда Гу Цзиньюй подверглась такой словесной атаке, она была просто ошеломлена, не зная что ответить.

_________________________________________________________

Примечание:

* - баоцзы – лавка с паровыми булочками;

** - навыки лисицы – обр.выражение – навыки обольстительницы;

*** - дословно было фазан останется фазаном, и даже если он взлетит на ветку, то не станет фениксом;

**** - дословно бить кулаком по вате.

В это время маркиз Гу и Ань Цзюньван, сидевшие неподалеку и попивавшие чай, услышали шум, поднятый их подчиненными, и подошли посмотреть, что случилось, и увидели, что лица Молодой Госпожи Чжуан и Гу Цзиньюй распухли и превратились в паровые булочки.

«Старший брат!» Молодая Госпожа Чжуан бросилась к Ань Цзюньвану, демонстрируя ему свое израненное лицо и указала пальцем на Гу Цзяо: «Она ударила меня! Она ударила меня!»

У маркиза Гу голова вспыхнула от гнева, когда он увидел Гу Цзяо.

Как опять эта девчонка?

Взгляд Ань Цзюньвана упал на лицо Гу Цзяо, которое нельзя было назвать красивым из-за родимого пятна на левой стороне лица, но ледяная отстраненность ее облика имела немного больше темперамента, чем у так называемых столичных красавиц.

Гу Цзиньюй тоже подошла к маркизу Гу со слезами на глазах и выражением покорности.

Маркиз Гу был в смятении: «Что здесь произошло?»

Ань Цзюньван также посмотрел на Гу Цзиньюй, как бы ожидая, что она скажет.

Гу Цзиньюй опустила глаза и ответила: «Между моей сестрой и Молодой Госпожой Чжуан возникло некоторое недопонимание ... На самом деле, я тоже виновата в том, что мои слова не были понятны, это все моя вина, отец не вини мою сестру».

Маркиз Гу задохнулся и чуть не упал навзничь: «Так значит, она действительно ударила?»

Эта девушка имела наглость не только избивать своего собственного отца, но также избивать свою собственную сестру и сестру цзюньвана, сколько же у нее жизней?

Не боится ли она, что вместе с ней будет похоронено все поместье маркиза?!

Маркиз Гу сложил руки перед грудью и поклонился: «Ваше Высочество ...»

Ань Цзюньван, однако, посмотрел на Гу Цзиньюй и спросил: «В чем именно заключалось недопонимание?»

Гу Цзиньюй опустила глаза и ответила: «Я сказала, что это моя сестра, но не совсем ясно выразилась, из-за чего Молодая Госпожа Чжуан неправильно поняла, что она незаконнорожденная дочь моего отца».

Молодая Госпожа Чжуан гневно посмотрела на Гу Цзяо и сказала: «Что еще за недопонимание? Разве может быть, что это не так?»

Маркиз Гу скрипнул зубами и поклонился Ань Цзюньвану: «Она плоть и кровь этого маркиза и его жены».

Услышав это, недоуменный взгляд Ань Цзюньвана упал на Гу Цзиньюй. Последняя под этим взглядом почувствовала себя, как на иголках. Однако, в конце концов, Ань Цзюньван не стал задавать ей никаких вопросов.

Однако Молодая Госпожа Чжуан не могла не открыть рот: «Если она родная дочь, то что с этой?»

Первая часть предложения относилась к Гу Цзяо, а вторая - к Гу Цзиньюй.

Ладони Гу Цзиньюй крепко сжались.

Маркиз Гу покрылся холодным потом и неловко ответил: «Цзиньюй ... Цзиньюй также является дочерью этого маркиза и его жены».

Молодая госпожа Чжуан спросила: «Значит, это не двойняшки, а тройняшки?»

Маркиз Гу хотел сказать "нет", но когда он повернул голову, то увидел Гу Цзиньюй с красными глазами, и этот обиженный взгляд мгновенно смягчил его сердце.

Он ничего не сказал, и Молодая Госпожа Чжуан решила, что она правильно догадалась.

Молодая госпожа Чжуан холодно посмотрела на Гу Цзиньюй: «Раз уж она твоя родная сестра, ты должна была говорить яснее!»

Гу Цзиньюй прошептала: «Я хотела сказать это, но Молодая Госпожа Чжуан не дала мне шанса ...»

Ань Цзюньван сказал: «Только потому, что ты дала неправильное представление о ней, как о незаконнорожденной дочери, моя сестра нагрубила ей?»

Гу Цзиньюй виновато ответила: «Нет, вообще-то ... Молодая Госпожа Чжуан подумала, что сестра издевается надо мной, и вступилась за меня, сказав ей несколько слов».

Ань Цзюньван перевел взгляд на Молодую Госпожу Чжуан: «Что ты сказала ей?»

Глаза Молодой Госпожи Чжуан забегали: «Я ... я ничего особенного не сказала ... всего несколько слов...»

«Каких слов?» - серьёзно спросил Ань Цзюньван.

Молодая Госпожа Чжуан пробормотала тоненьким голоском: «Слова были о том, что она незаконнорожденная дочь».

Ань Цзюньван посмотрел на толпу зрителей и небрежно указал на простолюдина: «Ты, подойди сюда и говори».

Мужчина с испуганным выражением лица был приведен охранниками к Ань Цзюньвану. Только что он слышал, как этот господин назвал его Ваше Высочество. Он был ваном из столицы!

«Что она сказала ей?» Ань Цзюньван посмотрел на простолюдина, а затем его взгляд переместился на собственную сестру.

Сначала мужчина не решался заговорить.

«Ты невиновен, поэтому тебя помилуют, что бы ты ни сказал». Ань Цзюньван сказал это без колебаний.

Мужчина посмотрел на Молодую Госпожу Чжуан, которая угрожающе смотрела на него. Хотя у Ань Цзюньвана был спокойный тон, но он почему-то чувствовал, что этот Ань Цзюньван был более опасен, чем эта Молодая Госпожа Чжуан.

Он откровенно признался в холодном поту: «Она ... Она назвала эту девушку незаконнорожденной дочерью ... и сучьем отродьем ... назвала мать этой девушки лисицей ... и также ... она также плохо отозвалась о другом человеке ... сказав: Что в поместье маркиза Динъаня есть дохляк, ты ведь он и есть?»

Неважно, что этого человека здесь не было, ее фраза "в поместье маркиза Динъаня есть дохляк" была очевидна для всех, кто ее слышал, ею она оскорбляла Гу Яня.

Гу Янь был болен с детства, и имперский доктор предсказал, что он не доживет до пятнадцати лет, но диагноз имперского доктора - это одно, а быть осмеянным как дохляк - совсем другое.

Эта девушка была не только родной дочерью маркиза Гу и Яо Ши, но и единокровной сестрой Гу Яня.

Мало того, что ее оскорбили, назвав незаконнорожденной и сучьем отродьем, так еще ее собственную мать обозвали лисицей, а младшего брата - дохляком. Если бы она не дала пощечину, то кто бы это делал?

Маркиз Гу тоже замолчал.

Ань Цзюньван сложил руки у груди и слегка поклонился маркизу Гу и Гу Цзяо: «Слова и поступки моей младшей сестры не что иное, как дерзость. Я здесь, чтобы извиниться перед маркизом Гу и госпожой Гу».

Маркиз Гу поспешно удержал его от поклона: «Нет! Не делайте этого! Это просто ссора между молодыми девушками, не нужно принимать это близко к сердцу».

Ань Цзюньван искренне сказал: «Я позже преподам сестре хороший урок».

Маркиз Гу неловко ответил: «Ваше Высочество воспринял все это слишком серьезно ...»

В ответ он бросил на Гу Цзяо многозначительный взгляд, что сейчас самое время для того, чтобы ей извиниться и попросить прощения за то, что она ударила кого-то под влиянием импульса.

В результате Гу Цзяо развернулась и пошла прочь, полностью игнорируя его многозначительный взгляд.

Маркиз Гу: «......»

Молодая Госпожа Чжуан, увидев ее уход, гневно упрекнула ее: «Ты, ты ... я не отпущу тебя! Мне плевать, что ты дочь маркиза! Ты ударила меня, я запомню это! Тебе лучше поклониться этой молодой госпоже сейчас же и признать свою ошибку! Тогда эта молодая госпожа будет милосердна и пощадит тебя! В противном случае, как только ты вернешься в столицу, эта молодая госпожа найдет тебя!»

Веки маркиза Гу сильно подергивались!

Гу Цзяо продолжила игнорировать их и сделала шаг в направлении частной школы.

Легкие Молодой Госпожи Чжуан готовы были взорваться от гнева: «Это возмутительно! Ты хоть знаешь, кто я такая? Великий Тайфу Чжуан - мой дедушка! Вдовствующая Императрица - моя двоюродная бабушка! Когда я вернусь в столицу, я попрошу Вдовствующую Императрицу наказать тебя до смерти!»

Маркиз Гу был так встревожен, что его прошиб холодный пот.

Безжалостная Вдовствующая Императрица Чжуан, как известно, покрывала недостатки своих людей. Если бы кто-то обидел ее племянницу, она действительно могла бы оторвать тому голову .......

Эта девчонка! Неужели ты развалишься, если поклонишься и попросишь прощения?

Ведь тогда ты лишишься головы!

«Заткнись!» - холодно отчитал ее Ань Цзюньван и сказал охранникам, - «Отправьте Молодую Госпожу обратно в горное поместье!»

«Да!»

Молодая Госпожа Чжуан была так рассержена, что в гневе закричала: «Я не вернусь! Я не хочу! Откуда ты, собака, взялся, как ты смеешь меня трогать! Я прикажу отрубить тебе руки!»

«Простите этого подчиненного за оскорбление!»

Охранник взял плащ из рук служанки, накинул его на руку Молодой Госпожи Чжуан, и "проводил" ее до кареты, касаясь ее руки через плащ.

Ань Цзюньван коротко кивнул маркизу Гу и прошелся взглядом по лицу Гу Цзиньюй, которая тут же опустила голову. Больше ничего не сказав, Ань Цзюньван тоже сел в карету.

Когда госпожа Чжуан увидела своего старшего брата, она была просто в ярости: «Ты совсем не держишь своего слова! Ты сказал, что больше не будешь помогать чужакам издеваться надо мной!»

Ань Цзюньван мягким голосом сказал: «Дай старший брат посмотрит».

Молодая Госпожа Чжуан отвернулась от него: «Прекрати! Я тебе вообще безразлична!»

Ань Цзюньван: «Старший брат даст тебе ...»

Молодая Госпожа Чжуан закрыла уши: «Нет, нет, нет, я не хочу подарок! Никогда больше не пытайся меня подкупить! Я хочу вернуться в столицу, хочу увидеть своих родителей, хочу увидеть Вдовствующую Императрицу! Я хочу сказать им, что ты издеваешься надо мной с помощью чужаков!»

Ань Цзюньван тихо вздохнул: «Я собирался провести в этом городе еще несколько дней, но раз ты настаиваешь, давай отправимся в столицу. Скоро Четвертый дядя вернется в столицу, пусть он проверит тебя в учебе, чтобы узнать, есть ли у тебя прогресс».

Как только она услышала, что Четвертый дядя Чжуан будет проверять ее знания, Молодая Госпожа Чжуан тут же замолчала.

Она убрала руки, закрывающие уши, и слабо сказала: «Тогда ...  как насчет того, чтобы ...... поиграть здесь еще несколько дней?»

Ань Цзюньван ответил: «Тогда тебе больше не позволено причинять неприятности».

«Я знаю, я знаю!» Ответ Молодой Госпожи Чжуан был безукоризненен, но в душе она тайно поклялась, что когда вернется в столицу, то сразу же отправится к Вдовствующей Императрице и попросит ее схватить эту маленькую шлюшку из поместья маркиза Динъань и прилюдно дать ей сто затрещин!