Онлайн чтение книги Избалованная жена Великого Секретаря The Grand Secretary's Pampered wife
Глава 114 - Провинциальный экзамен на соискание второй учёной степени цзюйжэнь

Старушка заставила У Яна провести весь день у них дома, используя его как инструмент, чтобы есть сладости. В один момент У Ян заявил: «Госпожа Гу, я голоден, я хочу съесть цукаты», а в следующий момент: «Госпожа Гу, я хочу пить, можно мне суп из зеленых бобов, суперсладкий ...»

Когда он вернулся в горное поместье, У Ян уже во многом сомневался.

Когда Ань Цзюньван встретил его в своей комнате, он спросил: «Как все прошло? Ты видел Вдовствующую Императрицу?»

У Ян побледнел: «Я видел ее ...»

Но действительно ли это была Вдовствующая Императрица Чжуан?

У Ян рассказал Ань Цзюньвану о том, что ему пришлось пережить за этот день.

Ань Цзюньван был потрясен. Он вспомнил, что вчера, когда он был в деревне, ему показалось, что он тоже слышал какие-то странные слова из уст Вдовствующей Императрицы. Но, во-первых, в то мгновение он был слишком взволнован, чтобы принять это близко к сердцу, и позже, придя в себя, он подумал, что Вдовствующая Императрица, должно быть, притворяется сумасшедшей, чтобы отвлечь семью Гу, которая держала ее под домашним арестом.

«Этот подчиненный так не думает». У Ян размышлял: «Когда госпожа Гу пошла за водой, в комнате остались только Вдовствующая Императрица Чжуан и этот подчиненный. Если Вдовствующая Императрица Чжуан просто прикидывалась сумасшедшей, то без присутствия посторонних у нее не должно быть причин не быть честной со мной».

Но нет, Вдовствующая Императрица Чжуан просто зарылась головой в свою миску с яйцами в сладком супе, и каждый раз, когда он пытался заговорить, она поднимала руку, чтобы прервать его.

Как я раньше не замечал, что Вдовствующая Императрица Чжуан такая прожорливая?

Вдовствующая Императрица, которую помнил Ань Цзюньван, была не из тех, кто пренебрегает делами ради небольшой порции еды, но, правда, она не могла есть слишком много сладостей, и императорский врач советовал ей, что с возрастом пожилой женщине лучше есть понемногу.

Ань Цзюньван пробормотал: «Как такое может быть? Неужели Вдовствующая Императрица потеряла память? И это вызвало большие перемены в ее характере?»

Или это и была ее изначальная сущность, а во дворце она носила маску десятилетиями, не имея возможности снять ее?

У Ян не осмеливался строить догадки: «Что собирается делать Ваше Высочество? Вы все еще хотите отвезти Вдовствующую Императрицу Чжуан обратно в столицу?»

«Я не знаю», - Ань Цзюньван вздохнул.

Вдовствующая Императрица, у которой весь день одна еда в голове, не годилась в противники Его Величеству, но он очень не хотел оставлять ее здесь, под присмотром маркиза Динъань.

Ань Цзюньван задумался на мгновение и, что-то вспомнив, обратился к У Яну: «Есть несколько вещей, которые я не понимаю».

«Какие?» - спросил У Ян.

Ань Цзюньван открыл окно и посмотрел на двор, полный цветов и растений: «Как Вдовствующая Императрица потеряла память? Имеет ли это дело какое-либо отношение к резиденции маркиза Динъань или нет?»

У Ян тут же поинтересовался: «Ваше Высочество имеет в виду, что они намеренно сделали Вдовствующую Императрицу Чжуан глупой?»

Ань Цзюньван окинул его ледяным взглядом.

Шея У Яна втянулась, и он склонил голову: «Этот подчиненный оговорился».

Как можно было сказать, что Вдовствующая Императрица Чжуан глупа? Хотя она действительно выглядела немного глуповатой.

Ань Цзюньван спросил: «Вы выяснили личность этой госпожи Гу?»

У Ян ответил: «Да. Она старшая сестра из двух двойняшек. В тот год, когда госпожа маркиза рожала в храме, ее ребенка и ребенка одной деревенской женщины по ошибке перепутали. Гу Цзиньюй должна быть дочерью женщины из той деревни. Однако из-за привязанности семьи к ней, воспитывавшей ее столько лет, даже узнав несколько дней назад правду, они не отправили Гу Цзиньюй обратно в ее настоящую семью. Что касается настоящей госпожи Гу, то говорят, что она не захотела возвращаться в поместье маркиза. Кроме того, она уже вышла замуж. Ее муж не из деревни Цинцюань и прибыл туда из другого места».

Ань Цзюньван спросил: «Кого ты спросил об этом?»

У Ян ответил: «Этот подчиненный напрямую спросил об этом госпожу маркизу».

Яо Ши не считала это секретом, и когда У Ян пришел спросить, она сказала ему правду.

Ань Цзюньван задумчиво сказал: «В таком случае, госпожа Гу не была специально помещена в деревню маркизом Гу?»

У Ян покачал головой и сказал: «Скорее всего, нет. Этот подчиненный предполагает, что Вдовствующую Императрицу Чжуан, потерявшую память, просто приютила госпожа Гу. Но, не понятно, ... как она стала тетей мужа госпожи Гу?»

«Проказа», - Ань Цзюньван прищурил глаза и ответил.

«Что?» - У Ян замер.

Ань Цзюньван поднял руку и коснулся горшка с бегонией на подоконнике: «Разве ты только что не сказал, что муж госпожи Гу не из этой деревни?»

У Ян все еще не улавливал сути: «Да, но какое отношение это имеет к тому, что они приютили Вдовствующую Императрицу Чжуан? Возможно ли, что муж госпожи Гу - родственник Вдовствующей Императрицы Чжуан?»

Нет, этого не может быть, как может Вдовствующая Императрица Чжуан, такая знатная и благородная дама, породниться с бедным мальчиком из деревни?

Ань Цзюньван задумчиво сказал: «А что, если Вдовствующая Императрица, болея проказой, упала в обморок на пороге дома госпожи Гу, а госпожа Гу случайно прикоснулась к ней, что бы ты сделал на ее месте?»

Глаза У Яна сразу же расширились: «Как такое может быть? Проказа настолько заразна, что даже если кто-то прикоснется к больному, то его сразу отправят на гору для прокаженных! Может ли это быть ...»

Ань Цзюньван слабо поджал уголки губ: «Верно, чтобы их не отправили на гору для прокаженных, они могли только принять и вылечить Вдовствующую Императрицу, а чтобы не вызвать подозрений, они солгали, что она является тетей мужа госпожи Гу, и приехала к ним в гости».

У Ян вдруг понял: «Да, ведь муж госпожи Гу не из этой деревни, поэтому, естественно, тетя мужа тоже оказалась чужаком, так что никто их не заподозрил!»

Ань Цзюньван держал перед собой нежно распустившийся цветок бегонии: «Мне вот что интересно, как эта госпожа Гу вылечила от проказы Вдовствующую Императрицу?»

Маркиз Гу сказал, что она была всего лишь маленькой знахаркой, так что, похоже, он и сам до конца не знает свою собственную дочь.

У Ян внезапно посмотрел в глаза Ань Цзюньвану: «Ваше Высочество, если она может вылечить проказу, то ...»

Ань Цзюньван поднял ладонь, чтобы остановить то, что он собирался сказать дальше: «Я все еще не могу доверять ей».

У Ян вздохнул со сложным выражением лица: «Ясно. Тогда ........ с вопросом о Вдовствующей Императрице Чжуан, что именно намерен сделать Его Высочество?»

Ань Цзюньван задумчиво сказал: «Вдовствующая Императрица потеряла память. Она не уедет со мной, даже если я приеду к ней лично, чтобы опознать ее. Это не является мудрым шагом. Найди людей, чтобы выкрасть Вдовствующую Императрицу в полночь!»

У Ян: «Выкрасть, мы собираемся выкрасть человека?»

Почему это утверждение кажется мне немного неправильным?

У Ян действовал быстро. Ночью он отправился в деревню Цинцюань с семью экспертами, чтобы выкрасть ...... э-э нет, вернуть одного человека.

Когда они прибыли в дом госпожи Гу, то обнаружили двух тайных телохранителей, притаившихся неподалеку.

Эти двое - тайные телохранители из поместья маркиза Динъань, которые тайно охраняют двойняшек. У Ян решил, что лучше сначала выманить их, иначе возникнут проблемы, если Вдовствующая Императрица Чжуан будет разбужена шумом.

Но в отличие от обычных охранников, вряд ли они оба одновременно покинут своего хозяина. Как раз, когда У Ян обдумывал, как осуществить свой план, двое тайных телохранителей вышли из дома и скрылись в горы, не понятно зачем.

У Ян: «...»

Эй, это нормально вот так вот взять и просто уйти?

Как бы там ни было, время дорого, нужно действовать прямо сейчас!

У Ян жестом приказал семерым экспертам в черном действовать. Последние взмыли в воздух и приземлились на заднем дворе.

У Ян также намеревался пробраться на задний двор, но прежде, чем он успел подняться, раздался громкий удар, и человека в черном отшвырнуло, как мешок с песком.

У Ян был немного ошеломлен.

Неужели мы вошли не туда?

У Ян быстро вскочил на стену.

В этот момент второй человек в черной одежде пронесся мимо его глаз и завершил красивую параболу в воздухе тяжело приземлившись на открытое пространство перед домом.

В этот момент У Ян был совершенно ошарашен.

Разве тайные телохранители только что не ушли? Неужели они вернулись так скоро?

Он посмотрел в сторону заднего двора, но где же тайные телохранители? Это ведь госпожа Гу, которая ударила по лицу Гу Цзиньюй и Чжуан Мэнъюнь!

В тот день он подумал, что госпожа Гу зашла слишком далеко, издеваясь даже над слабой женщиной, не имеющей никакой власти, но теперь, похоже, она тогда действительно проявила милосердие!

Иначе, с силой ее кулака, способного сбить с ног эксперта боевых искусств, если бы она тогда всерьез взялась за дело, она бы просто вышибла мозги у Гу Цзиньюй и Чжуан Мэнъюнь.

Люди, которых У Ян привел с собой, не были экспертами первого класса, но все же они были намного лучше обычных экспертов, однако они были избиты госпожой Гу, даже не сумев ответить ей.

У Яну захотелось плакать.

Он, наконец-то, понял, почему два тайных телохранителя из поместья маркиза Динъань внезапно скрылись в лесу: они были не уверены в собственных способностях и боялись, что если посмеют ворваться сюда, то испортят этой госпоже все веселье.

У Ян мысленно оценил, что он тоже не ровня госпоже Гу.

«Мне очень жаль, госпожа Гу».

У Ян достал из-за спины арбалет, зарядил короткую стрелу, прицелился в плечо Гу Цзяо и спустил курок.

Но в этот самый момент задняя дверь дома внезапно открылась и оттуда вышла старушка, зевая: «Что за шум?»

Рука У Яна дрогнула от шока, и стрела отклонилась от своей первоначальной цели!

И так получилось, что она полетела в сторону старушки. Сердце У Яна дрогнуло!

Скорость полета стрелы из арбалета была в несколько раз выше, чем у стрелы, выпущенной из обычного лука, и ему уже было поздно догонять свою стрелу!

В это время Гу Цзяо подскочила к старушке и оттащила ее в сторону, стрела задела ее руку и воткнулась в стену позади них.

Рука Гу Цзяо была поцарапана, и теперь весь рукав ее одежды был в крови.

Она выдернула из стены стрелу здоровой рукой и злобно швырнула ее в ту сторону, где в темноте скрывался У Ян!

Скорость стрелы была невероятно быстрой, настолько быстрой, что даже такой эксперт, как У Ян, не смог бы от нее увернуться.

Со стрелой в правом плече, и с приглушенным стоном он сказал лежащим на земле людям в черном: «Отступаем!»

После ухода их группы в деревню вернулся мир и покой.

Увидев кровь на руке Гу Цзяо, старушка воскликнула: «Цзяо Цзяо, ты ранена!»

Гу Цзяо не беспокоилась об этом: «Ничего страшного, просто небольшая царапина».

Старушка тут же выругалась: «Теперь, когда наша жизнь наладилась, к нам повадились ходить эти воры!»

Воры?

Последние несколько раз, когда приходили воры, они не были настолько опытными и оснащенными.

Вглядываясь в бесконечную ночь, Гу Цзяо чувствовала, что эта группа пришла не за серебром. Они пришли на задний двор прямо к двери комнаты, которую занимала старушка.

......

У Ян вернулся в горное поместье раненным и сразу же отправился в комнату Ань Цзюньвана, даже прежде, чем смог обработать свои собственные раны.

Последний вопросительно посмотрел на него: «В чем дело?»

У Ян опустился на одно колено и со стыдом сказал: «Этот подчиненный не смог выполнить приказ и вернуть Вдовствующую Императрицу Чжуан ... и ... едва не ранил ее ...»

Он не решился ничего скрывать и сообщил обо всем, что случилось Ань Цзюньвану.

В глазах последнего промелькнул след удивления: «Я не ожидал этого ...»

У Ян был глубоко поражен: «Да, я тоже не ожидал, что эта госпожа Гу, выросшая в деревне, будет обладать такими навыками!»

Ань Цзюньван дернул уголками губ: «Нет, чего я не ожидал, так это того, что она рискнет своей жизнью ради спасения старушки, которая не имеет к ней никакого отношения».

Очевидно, что вначале она пыталась спасти себя, и теперь, когда старушка вылечилась, она могла бы отослать ее или, по крайней мере, не рисковать своей жизнью, чтобы спасти ее.

Из рассказа У Яна было ясно, что если бы госпожа Гу просто хоть немного уклонилась от стрелы, то последняя пробила бы старушке сердце.

Он действительно больше не понимал эту госпожу Гу.

Он посмотрел на яркую луну в ночном небе и пробормотал себе под нос: «Госпожа Гу, как много еще ты скрываешь такого, чего я не знаю?»

У Ян попросил: «Ваше Высочество, этот подчинённый вернется туда завтра вечером ...»

Ань Цзюньван равнодушно прервал его: «В этом нет необходимости, раз она так оберегает Вдовствующую Императрицу, просто позволим ей остаться рядом с ней».

У Ян был потрясен: «Ваше Высочество!»

Ань Цзюньван посмотрел вдаль: «Сейчас действительно не самое лучшее время для возвращения Вдовствующей Императрицы в столицу, я доложу своему деду и сделаю все необходимые приготовления, прежде чем вернуть ее в целости и сохранности. Госпожа Гу, мы скоро встретимся снова».

На следующий день Ань Цзюньван попрощался с маркизом Гу и Яо Ши: «Приближается дата провинциальных экзаменов на соискание второй ученой степени, я не могу больше оставаться здесь и должен как можно скорее вернуться в столицу. Я благодарен маркизу и маркизе за их гостеприимство в эти несколько дней. Этот младший крайне признателен».

Его беспрецедентное использование слова "младший" напугало язык маркиза Гу до предела!

Нежный взгляд Ань Цзюньвана упал на лицо Яо Ши: «Маркиза, ваша дочь превосходна и лучше бесчисленных тысяч девушек в столице. Если у вас есть возможность, пожалуйста, приведите свою дочь в нашу резиденцию, чтобы побеседовать с Мэнъюнь».

Яо Ши поклонилась, чтобы выразить свою благодарность.

Позади них Гу Цзинъюй не могла не покраснеть.

Неужели Ань Цзюньван сделал ей комплимент?

Чжуан Мэнъюнь тоже подумала, что ее брат делает комплимент Гу Цзиньюй, и состроила презрительную гримасу. Теперь она знала, что в семье Гу не было никаких тройняшек. Гу Цзиньюй была ребенком, которого по ошибке отдали семье маркиза, а та девушка была их настоящей дочерью!

Ни одна из них не была хорошей. Ей не нравилась ни та, ни другая!

Брат и сестра отправились в обратный путь в столицу.

Карета уже уехала далеко, но Гу Цзиньюй все еще не оправилась от комплимента Ань Цзюньвана.

Ань Цзюньван был благословенным сыном небес. Не было ни одной девушки, которой бы не нравился такой молодой человек, как он, просто для абсолютного большинства это были лишь несбыточные надежды.

Но что, если ...... именно Ань Цзюньван первым проявит интерес к какой-нибудь девушке?

Насколько она знала, Ань Цзюньван еще не договорился о браке; Были ли его слова, сказанные только что ......, намеком на что-то для ее отца и матери?

Гу Цзиньюй тайком взглянула на маркиза Гу и Яо Ши. Оба выглядели спокойными, очевидно, не догадываясь ни о чем.

Она не могла не испытать некоторого беспокойства.

Дело в том, что отец в этом отношении – просто пень*, на него в этом вопросе совершенно нельзя положиться; а у матери сейчас на уме только собственная дочь, она вообще обо мне не заботиться.

Вот интересно если бы ... мать узнала, что Ань Цзюньван заинтересовался Молодой Госпожой из поместья маркиза? Позволила бы она Гу Цзяо выйти за него замуж?

В мгновение ока Гу Цзиньюй успела напридумывать в своей голове множество вещей.

С одной стороны, она была растеряна, потому что комплименты Ань Цзюньвана щекотали ее нереальные фантазии; с другой стороны, она отчаянно хотела вернуться в столицу и получить совет от императорской наложницы Шу.

......

Гу Цзяо, наконец-то, получила сельскохозяйственные инструменты из железной мастерской. Она не могла унести их все самостоятельно, поэтому работника медицинского зала Тунфу отправили за ними.

Когда он уходил, старый кузнец окликнул его: «Младший брат, как фамилия твоей госпожи?»

Работник сказал: «Ты имеешь в виду девушку Гу? Она не моя госпожа».

Старый кузнец был ошеломлен: «А? Тогда она ...»

Этот работник ничего не знал о медицинской деятельности Гу Цзяо, поэтому он ответил: «Она друг нашего Хозяина».

Старый кузнец снова спросил: «Не могли бы вы сказать мне, где она живет, чтобы я мог прийти к ней и выразить свою благодарность?»

Работник сказал: «Девушка Гу объяснила, что по вашему соглашению, если она преуспеет, ее освободят от платы за сельскохозяйственные инструменты, вот и все».

Старый кузнец: «Но ...»

Работник не стал дожидаться продолжения его «но» и уехал с несколькими повозками, гружеными сельскохозяйственными инструментами.

Старый кузнец смотрел вслед удаляющимся повозкам и долго не мог прийти в себя.

Тем временем поляна на полпути вверх по склону горы оставалась до сих пор нетронутой. Гу Цзяо наняла жителей близлежащих деревень, чтобы они вспахали поле под лекарственные травы, вырыли пруд для рыбы и канаву, чтобы вода, стекающая с гор, попадала в пруд.

Тайные телохранители Гу стали самыми усердными работниками на горе, их каждый день посылали копать канавы и засевать поля, и за месяц они оба превратились из белокожих красавчиков в сильно загорелых, словно уголь.

В мгновение ока наступила осень.

Лето в этом году не было исключительно жарким, но осенний тигр**, который вернулся, чтобы напасть на нас, был настолько жарким, что мы обливались потом.

Сяо Люлань и его компания находились в столице провинции уже довольно долгое время, и по тщательному уговору семьи Линь они остановились на самом роскошном постоялом дворе, который находился ближе всего к экзаменационному двору.

Управляющий Чжоу несколько раз предлагал Сяо Люланю стать гостем в доме семьи Линь, но Сяо Люлань отказывался.

Линь Чэнъе в последние месяцы подвергался пыткам со стороны Сяо Люланя. Когда он приехал в город Цинцюань, он был довольно сбитым молодым человеком, но после возвращения в столицу провинции похудел на два килограмма.

Всякий раз, когда Сяо Люлань читал ему лекцию по какой-либо теме, он испытывал чувство просветления, и он не понимал, почему Сяо Люлань был так сведущ, намного больше, чем все приглашенные учителя в его доме вместе взятые.

Однако, когда Сяо Люлань дал ему вопросы для теста, Линь Чэнъе потерпел полное фиаско.

По крайней мере, он проходил через уездные, провинциальные экзамены и вступительные экзамены в академию, поэтому обычные экзаменационные вопросы не вызывали у него затруднений, но были ли вопросы Сяо Люланя обычными? Он же просто резал его без ножа!

На самом деле, даже Четыре Книги и Пять Канонов имели свой порядок изучения, некоторые главы нужно было заучивать, а некоторые нет.

Сяо Люланю не было до этого никакого дела, он просто выдал список вопросов, и больше половины из них не относились к ключевым главам.

Голова Линь Чэнъе становилась квадратной, и он отощал от учения Сяо Люланя.

Однажды Линь Чэнъе пожаловался Фэн Линю, однако тот сказал: «Ты неправильно его понял. Он не то, чтобы специально игнорирует задавать вопросы из ключевых глав, он просто не знает какие из них ключевые».

Этот парень ни разу не сосредоточился только на изучении ключевых главах. Он никогда не придавал им особого значения, он изучал их все от первой и до последней! От слова до слова! Вдоль и поперек!

Несмотря на то, что Сяо Люлань подвергал его ежедневным пыткам, Линь Чэнъе не стал останавливаться в доме семьи Линь, когда вернулся в столицу провинции, а остановился на постоялом дворе вместе с Сяо Люланем и Фэн Линем.

Провинциальный экзамен на соискание второй ученой степени состоял из трех сессий, каждая из которых длилась три дня.

Первая сессия была назначена на восьмой день восьмого месяца, то есть на завтра, и в настоящее время на постоялом дворе, переполненном кандидатами, царила напряженная атмосфера.

Единственным человеком, который был спокоен, был Сяо Люлань.

Фэн Линь тоже немного нервничал, но у него было слишком много дел, поэтому он даже не заботился о том, чтобы сильно переживать.

«Младший Линь, иди и помоги мне!» Фэн Линь позвал Линь Чэнъе на маленькую кухню постоялого двора.

Эта маленькая кухня была арендована семьей Линь за большие деньги, и для работы на ней был нанят специальный повар.

Во время провинциального экзамена никто не обращал особого внимания на еду кандидатов. Повар собирался просто приготовить еду для них, но Фэн Линь отказался.

Перед уходом Гу Цзяо дала ему список с некоторыми заметками и соответствующими рецептами.

Рецепты были четко разделены по категориям, и Гу Цзяо даже учла погоду: нужно было использовать первый рецепт, если погода будет прохладной, и второй, если погода будет жаркой.

«Лепешка из кукурузной муки, вяленое мясо, танжерин***, маринованные овощи ...»

Фэн Линь и Линь Чэнъе работали на кухне весь день, и, наконец, приготовили все необходимое. Вяленое мясо поджарили сами, и аромат от мяса был настолько ошеломляющим, что его жаждали попробовать все посетители постоялого двора.

Овощи были замаринованы несколько дней назад, и теперь они уже были готовы к употреблению. У Фэн Линя получились три маленькие баночки.

Лепешки из кукурузной муки не хранились долго, поэтому повар начал готовить их перед самым рассветом. Фэн Линь проинструктировал, что лепешка должна быть сухой и не содержать влаги.

На каждом провинциальном экзамене было два главных экзаменатора, главный экзаменатор и заместитель экзаменатора, оба они назначались императорским судом.

На шестой день восьмого месяца они вместе с местными уполномоченными входили в экзаменационный двор, чтобы провести церемонию, во время которой экзаменаторы проходили через занавес в задний зал, а затем занавес опечатывался местными уполномоченными.

Эти экзаменаторы, также известные как чиновники по проверке экзаменационных работ, оставались там со дня входа до окончания провинциального экзамена, они не могли уйти, пока не закончат проверять работы всех экзаменуемых.

Весь процесс может занять до полумесяца, в течение которого им не разрешалось общаться с внешним миром, даже с надзирателями за занавесом.

На восьмой день восьмого месяца кандидаты рано утром начали прибывать к экзаменационному двору.

Хотя каждая сессия занимала три дня, фактически же у кандидатов оставался только один день – второй по счету - для самого ответа на экзамен, так как первый день отводился на регистрацию и въезд в экзаменационный двор, а третий день - на выезд.

Рано утром у входа в экзаменационный двор образовалась длинная очередь.

Сяо Люлань, Фэн Линь и Линь Чэнъе прибыли ни слишком рано, ни слишком поздно, встав в очередь примерно сотыми.

Эти трое не волновались, но управляющий Чжоу в стороне был очень встревожен.

На провинциальном экзамене на соискание второй ученой степени другим людям не разрешалось вставать в очередь вместо кандидатов. В противном случае семья Линь уже давно бы наняла людей, чтобы они стояли за них в очереди в экзаменационный двор!

«У тебя есть вода?» - спросил Линь Чэнъе управляющий Чжоу.

Линь Чэнъе кивнул головой: «Да».

Управляющий Чжоу снова спросил: «Ты взял с собой всю еду?»

Линь Чэнъе снова кивнул: «Да».

Ему удалось ответить дважды, не запинаясь.

Управляющий Чжоу все еще не мог избавиться от беспокойства и сказал: «Тогда ... на тебе толстая одежда? Я боюсь, что ночью будет холодно».

«Будет жарко», - просто ответил Линь Чэнъе.

Управляющий Чжоу вздохнул. Увы, погода в этом году действительно была необычная, не жарко, когда должно быть жарко, но и не прохладно, когда должно быть прохладно, и говорили, что урожай в сельской местности растет плохо.

Когда управляющий Чжоу хотел сказать что-то еще, Линь Чэнъе нахмурился и сказал: «Уходи, мешаешь».

Управляющий Чжоу: «...»

«Ой!»

В тот момент, когда управляющий Чжоу не успел сделать и двух шагов, крик Фэн Линя так его напугал, что он споткнулся и чуть не упал.

«В чем дело?» - спросил он, обернувшись.

Фэн Линь ответил: «Я забыл передать это вам! Девушка Цзяо сказала, что, если погода будет жаркой, мы должны принести это в экзаменационный зал. Она сказала, что он освежает разум, отпугивает комаров и предотвращает зуд».

Это были три бутылочки эфирного бальзама.

Просто Гу Цзяо заменила современную стеклянную бутылку на древнюю фарфоровую зеленого цвета, добавила пробку и запечатала ее сургучом.

«Разве можно брать с собой это?» - спросил управляющий Чжоу, он думал, что во время провинциального экзамена кандидаты не могут приносить с собой ничего, кроме воды и еды.

Фэн Линь объяснил: «Это можно использовать наружно, а также принимать внутрь. Девушка Цзяо сказала, что, если кто-то спросит, просто выпейте немного при нем».

Глаза Сяо Люланя немного сузились, когда он сказал: «Кажется вы очень хорошо ладите ...»

Фэн Линь, не замечая опасного взгляда своего собеседника, нахально заявил: «В прошлом я был невежественным и неправильно понимал девушку Цзяо, на самом деле она необычайно мила! Люлянь, действительно, это счастье для мужчины получить такую жену! Я тоже хочу ......»

Взгляд Сяо Люланя был подобен ножу, что окончательно лишило Фэн Линя возможности не замечать его взгляд.

Фэн Линь обиженно втянул шею и сказал: «Хорошо, я вовсе не хочу».

Сяо Люлань взял в руки бутылочку эфирного бальзама.

Это опять была вещь из той коробки?

Он уже видел подобное название. На некоторых вещах, выкатившихся из коробки той ночью, имелось такое же название.

Но в тот вечер он не видел этих зеленых фарфоровых бутылочек.

Значит, это действительно была не просто моя иллюзия? В этой маленькой коробке умудрялись появляться странные вещи, и всегда без повторений?

Может быть, у нее был какой-то необычный трюк или тайный механизм внутри?

Раз эти фарфоровые бутылочки были лекарством, то и те, что я видел раньше, тоже могли быть лекарством?

Это была маленькая коробка для лекарств?

Каким бы умным ни был Сяо Люлань, он не мог разгадать маленькую коробку Гу Цзяо. Вскоре настала его очередь, когда внешние стражники обыскивали его вместе с Фэн Линем и Линь Чэнъе.

Чтобы доказать, что они несут воду, Фэн Линь открыл зеленую фарфоровую бутылочку и выпил каплю, но он чуть не умер от умопомрачительного вкуса!

Черт, это было слишком освежающе!

После входа в экзаменационный зал, кандидаты распределялись по своим каопэнам****. Некоторые люди также называли их пронумерованными комнатами.

Эти комнаты были простыми и скромными, с двумя деревянными досками, одна для стола, другая для скамьи, встроенными в углубления по обе стороны комнаты. Ночью кандидаты складывали две доски вместе, чтобы сделать кровать, на которой можно было спать.

В течение этих трех дней кандидатам не разрешалось покидать свои комнаты, они будут есть, пить, испражняться, мочиться и спать внутри нее.

Первый экзамен состоял из изложения по памяти и поэзии, все основанное на трактатах "Аналекты Конфуция", "Срединное и неизменное", "Великое учение" и "Мэнцзы", а также стихотворение в пять слов и восемь рифм***** собственного сочинения.

Однако в этом году провинциальный экзамен на соискание второй ученой степени был особенно ненормальным, поскольку в него был включен дополнительный трактат - "Канон сыновнего благочестия".

Строго говоря, "Канон сыновнего благочестия" не был длинным, менее 2 000 слов, но проблема была в том, что ... до этого он не включался в экзамены!

Кто будет запоминать его, если он не включен в экзамен, верно?

У Линь Чэнъе волосы встали дыбом, когда он увидел, что в этот раз в экзамен включен "Канон сыновнего благочестия"!

Нет, он не испугался, а наоборот обрадовался!

Благодаря Сяо Люланю, этот экзамен он точно сдаст!

Сяо Люлань был очень строгим учителем. Он заставлял Линь Чэнъе пересдавать экзамены, которые он не смог сдать, не только два, но и три, и даже четыре раза, пока Линь Чэнье не сдавал их.

Линь Чэнъе не только похудел, он был на грани облысения в столь юном возрасте из-за мучений Сяо Люланя.

Однако в данный момент Линь Чэнъе просто был несказанно благодарен за пытки последнего!

Линь Чэнъе точно знал, что мало кто здесь знал наизусть "Канон сыновнего благочестия". Скольких кандидатов он опередит только на первой сессии экзамена?

________________________________________________________

Примечание:

* - дословно было корень вяза - обр.выражение о глупом, упрямом человеке, в русском есть подходящее слово – пень));

** - осенний тигр – так в Китае называют наше «бабье лето»;

*** - танжерин – цитрусовое растение, разновидность мандарина;

**** - каопэн – экзаменационная кабинка;

***** - пять слов и восемь рифм – восемь срок в каждой по пять слов.