Онлайн чтение книги Младший сын графа ― чернокнижник Count’s Youngest Son is a Warlock
264 Если зубов нет, используй десны (2).

«…»

Хайнт и Краун просто моргнули.

Не могли поверить, что его поймали.

[Разве это не слишком просто?]

После выговора Рассела послышался голос Шейлы.

— … А. Разве это не удивительно?

Глаза Шейлы сверкнули от силы, использованной Люционом.

— Действительно ли черная магия возможна в такой степени?

— Нет. Это сила Ратты, а не моя.

Люцион потряс лапу Ратты в своих руках.

<Кхм. Ратта умница!>

«…»

Шейла, а также Краун и Хайнт не могли держать язык за зубами.

[Ты, ты…]

Даже рот Рассела задрожал.

Но Рассел больше ничего не сказал, потому что знал, какое важное решение принял Люцион.

Только Вефиль и Юм улыбнулись решению Люциона.

— Ратта...

Люцион на мгновение поколебался, а затем снова открыл рот.

Я набрался смелости от мысли, что если со мной что-нибудь случится, кто-то должен будет защитить Ратту.

— Это божественный зверь тьмы.

<Ратта — это Ратта.>

Ратта поворачивала голову из стороны в сторону и поднимала нахальный нос, словно подражая Расселу.

— … Что? Подожди, подожди, божественный зверь? Божественный зверь тьмы? - спросил Хайнт.

Какие сюрпризы продолжают появляться?

Слова Люциона о том, что еще многое предстоит сделать, не были ложью.

— Этот… Милый лисенок — божественный зверь тьмы?

— Конечно, Трой признал это, как и Бриллин, божественный зверь в форме птицы, которого я недавно спас.

Когда Шейла была удивлена, Люцион слегка рассмеялся.

— Мистер Хамель… Он действительно тот, кому не видно конца.

Краун не мог держать язык за зубами.

Какому невероятному человеку он служил.

— И, возможно, вы их не видите, но вот мой учитель Рассел Пол и мой единственный рыцарь Вефиль Левисти.

Люцион указал лапой Латы туда, где были Рассел и Вефиль.

На губах Рассела появилась легкая улыбка, и Вефиль посмотрела на Люциона дрожащими от волнения глазами.

Насколько важное решение вы приняли?

Они не смогут увидеть их.

— Рад встрече. «Меня зовут Краун Зелл, и я исполняю обязанности капитана организации Эль.

Краун первым склонил голову.

Не было причин колебаться, поскольку он уже знал, что Люцион может видеть невидимых существ.

Скорее, ему просто было грустно, что он не узнал об этом раньше.

— Меня зовут Шейла Крония, старшая сестра Люциона.

Шейла на мгновение колебалась, но поверила Люциону и опустила голову.

Нет, скорее она подумала, что более правдоподобным было то, что рядом с Люционом был кто-то и что он вырос чернокнижником благодаря этому человеку.

— Со сколькими проблемами вам обоим приходится всегда сталкиваться, чтобы останавливать Люциона?

Рассел рассмеялся над словами Шейлы.

[Шейла тоже думает, что ты создаёшь проблемы?]

[Я… Я не смеялась.]

Вефиль заговорила, опустив шлем.

— Вы, вероятно, многое знаете о Люционе, и мне не обязательно вам рассказывать. Мне нет оправдания моему упрямству, но, поскольку он такой хрупкий ребенок, пожалуйста, позаботьтесь о нем.

Это был никто иной, как учитель и рыцарь, выбранные Люционом.

Как было бы здорово, если бы мы могли поговорить с глазу на глаз.

[Я буду стараться остановить лорда Люциона.]

Вефиль положила руку с кулаком на левую грудь и слегка опустила голову.

— Меня зовут Хайнт Триа. Несмотря на отсутствие у меня навыков, я постараюсь изо всех сил работать в качестве преданного эскорта в Люционе. Насколько вы, должно быть, расстроились, когда увидели меня?

Люцион рассмеялся, услышав представление Хайнта.

— Брат, ты сделал все, что мог. Я убежал, как вьюн*.

(*означает «ловкий/изворотливый»)

— Я так рада, что ты знаешь. Я почувствовал облегчение.

Хайнт вздохнул.

[Я должен признать это безоговорочно.]

Рассел тоже хихикнул, показал ладонь и слегка приподнял ее.

— Теперь, когда знакомство окончено, я расскажу вам, что я слышал и что знаю.

Бац.

Как только Люцион закончил говорить, Хайнт ударил его по лбу.

— Почему… почему вдруг?

Шейла нахмурилась, как будто увидела что-то, чего не могла видеть.

— Посмотри сам, насколько ужасны слова, которые вылетят из уст твоего брата.

Как человек, который имел непосредственный опыт, Хайнт слушал слова Люциона более неторопливо.

— Я тоже с этим согласен. Тот факт, что Хамель заговорил, означает, что вот-вот произойдет что-то большое.

Краун заранее решился и сглотнул сухую слюну.

Мне уже хватило Неваста.

— Почему бы вам сначала не переодеться, а потом удобно лечь на кровать и поговорить?

Юм посмотрел на Люциона и коротко выдохнул.

Возможно, это было носовое кровотечение, но под носом Люциона и на его одежде были видны пятна крови.

<Верно! Люциону пора отдохнуть!>

Ратта слегка укусила Люциона за руку, а затем потерла ее лапой.

<Ратта наказала Люциона, потому что он не дорожил собой.>

Люцион рассмеялся, увидев, что Ратта с беспокойством смотрит на него.

* * *

— … Безумие.

Шейле казалось, что ей хочется прямо сейчас рвать на себе волосы.

В Невасте собирают порчу, чтобы воскресить тех, кого Люцион назвал «злом», и даже планируют использовать жителей Неваста в качестве цены.

Она пришла защитить Люциона и остановить его, если произойдет несчастный случай.

Но внезапно произошел инцидент столь огромного масштаба.

Хайнт, который не мог держать язык за зубами из-за того же шока, посмотрел на Шейлу и захихикал.

— … Не смейся.

— Я знал, что так произойдет. Люцион такой смешной... Я думал, ты расскажешь большую правду.

Хихиканье Хайнта медленно перешло в смех.

Даже подумав об этом еще раз, он был шокирован.

Я уже мог себе представить, как он удивится, если передаст эти слова Кетлан.

[Это не может не быть шоком. Даже я, который все знал, был шокирован.]

Ратта кивнула на слова Рассела.

<Ратта тоже. Ратта не знает, почему люди намеренно пытаются совершать грустные поступки.>

— Мистер Хамель.

Краун нахмурился и позвал Люциона.

— Да.

— Итак… Всё будет в порядке?

— Все должно быть в порядке.

— Я рад, что теперь знаю, с кем сражается Хамель, но боюсь, что это будет слишком обременительно.

— Шшш.

Хайнт внезапно поднес палец к губам, и Шейла применила заклинание, чтобы заглушить звук.

Стук.

Вскоре в дверь постучали, и Люцион посмотрел на Юма.

Юм кивнул и слегка приоткрыл дверь.

— Кто пришел?

— Равид Бахал прибыл.

Выслушав доклад рыцаря, Юм снова закрыл дверь и обратился к Люциону.

— Говорят, приехал Равид Бахал.

[Какого черта он пришел сейчас к господину?]

Вефиль была потрясена и стиснула зубы.

Люцион посмотрел на Шейлу, затем на Хайнта и Крауна, затем открыл рот.

— Давайте взглянем.

Трое людей встали со своих мест и вышли первыми, следуя за Юмом.

<Ратта ненавидит этого человека. Я собираюсь залезть под одеяло.>

Ратта быстро прыгнула в кровать и спряталась под одеялом.

— Мне искренне жаль, святой.

После того как все трое ушли, Равид склонил голову и вошел внутрь.

— Случилось что-то срочное? – спросил Люцион.

— Нет. У меня не было времени поговорить со святым отдельно, кроме сегодняшнего дня, поэтому я пришел сюда, рискуя показаться грубым.

— … Ах. Я составил краткий график. Это потому, что этого графика изначально не существовало.

— Все нормально. Неваст всегда ждал прихода святого.

— Пожалуйста, сядьте.

— Спасибо за ваше внимание.

— Я не знаю, что вы пытаетесь сказать, но я хотел бы попросить вас о добрых словах.

Люцион слегка улыбнулся.

— Я просто пришел поделиться своими старыми заботами, поэтому надеюсь, что у вас нет никаких ожиданий.

— Вы беспокоитесь?

Люцион сделал вид, будто он полон интереса.

Мы встретились впервые, и он собирается рассказать мне о своих опасениях?

Казалось, он пытался заставить меня почувствовать, что в нем что-то есть.

— Тогда вам следует сотрудничать.

Люцион продолжал мысленно кричать, показывая, что хочет услышать его опасения.

— Есть ось баланса. С одной стороны солнце, а с другой луна.

Как только Равид заговорил, Люцион почувствовал себя так, словно его ударили по затылку.

«…Что такое, ублюдок?»

Это было настолько абсурдно, что я не мог не выругаться.

Разве он не упомянул ось баланса, из которой состоит нынешний мир?

Судя по всему, луна – это тьма, а солнце – свет.

— Эта ось баланса по какой-то причине внезапно рухнула. Когда солнце становится больше, луна умирает, а когда луна становится больше, солнце умирает.

Люцион посмотрел на Равида, не отвечая.

— Возможно, вы были ошеломлены внезапным упоминанием оси, но я надеюсь, что вы проявите снисходительность, потому что я пытаюсь позаимствовать вашу мудрость.

— Ты можешь продолжать говорить.

— Ось теперь наклонена к Солнцу. Как известно, солнце и луна не могут встретиться друг с другом и плохо уживаются. Какое решение принял бы святой в этой ситуации?

— Всё просто.

Люцион не волновался.

— Просто?

— Вам не нужно ничего делать.

«…?»

Равид тупо посмотрел на Люциона, гадая, что это значит.

— Невозможно, чтобы ось могла наклониться без причины. Разве ты не знаешь, что оно наклонено к солнцу?

— Солнце… Вы хотите сказать, что они давит на луну?

[Я это хорошо знаю.]

Рассел сказал.

Люцион просто заключил:

— Какова бы ни была причина, в конце концов, солнце теперь больше и сильнее. Итак, с точки зрения Луны, Солнце должно быть очень страшным существом, верно? Но что, если мы не сможем встретиться? Тогда, думаю, я ничего не смогу сделать. Так что тебе не придется ничего делать.

Равид наложил ограничения на разговор, и не были ли выводы сделаны с самого начала из-за этих ограничений?

— Если бы вы встретились друг с другом, какой бы вы сделали вывод?

Равид бессовестно изменил ограничения.

Несмотря на это, результат не изменился.

— Но тебе не следует ничего делать.

— Причина в том, что… Что вы думаете?

— Солнце есть солнце, луна есть луна. Если солнце что-то сделает с луной, солнце не станет луной. Скорее, солнце будет просто опьянено своей силой и ошибочно поверит, что сможет восстановить баланс. Должна быть причина, по которой баланс смещается. Будь то солнце или луна.

— Эта луна… А что, если она причинит вред?

— Равид.

Люцион громко позвал Равида.

— Да, святой.

— Что, черт возьми, ты хочешь сказать? Вы просто говорите, что Луна была неправильной и плохой с самого начала, и вы хотите подтолкнуть ее к этому? Или вы самонадеянно полагали, что солнце должно приручить луну? Если не это тоже...

Уголки рта Люциона приподнялись.

— Ты просто хочешь убить луну?

— Я…

— Но я не думаю, что любой из этих способов поможет сбалансировать ситуацию. Солнце не отпускает свою силу, поэтому, что бы вы ни делали, подавляете ли вы луну или нет, все никогда не будет справедливым по отношению друг к другу. Баланс – это равенство, но я думаю, нам нужно изменить мышление.

— Когда солнце приводит все в баланс, луна может атаковать солнце.

— Итак, ты продолжал спрашивать. Я не знаю, что требуется сделать.

Равид выглядел немного смущенным словами Люциона.

— Для баланса солнце должно отпустить то, что у него есть. Если вам это не нравится, вы не должны ничего делать. Вероятно, это не изменится.

— … Спасибо тебе, святой.

Равид поднялся со своего места, не успев совладать с дрожащим разумом.

— Нет. Что ж, надеюсь, мне удастся облегчить беспокойство Равида. Спокойной ночи.

— Да. Спите спокойно.

Равид вышел с трепещущим сердцем.

Баланс.

Почему он не знал этого факта?

Но Бог повелел.

Убить столько света, сколько уменьшилась тьма.

«Отложить все это? Мы?»

Что же происходит с теми, кто получил благословение света?

Разве те, кто был благословлен тьмой, которая до сих пор подавлялась, не нацелились бы на них?

Надолго ли.

Есть ли гарантия, что гнев, продолжавшийся так долго, не нападет на них?

То, что он делал сейчас, было лучшим.

Это был способ защитить и свет, и тьму.

— … Это софистика*. Те слова, которые сказал святой, — всего лишь слова, произнесенные незрелым ребенком.

(*софистика – искусство ведения спора, при котором главное - отстоять свою правоту, активно возражать против иной точки зрения, при этом активно применяются различного рода словесные и логические уловки.)

Ничего не делать.

Имеет ли смысл ничего не делать, хотя мы знаем, что мир рухнет, если баланс будет потерян?

Хоть Равид и отрицал это, он не мог совладать со своим дрожащим сердцем.

Мне казалось, что вопросы, которые я сдерживал, вырвутся наружу от нескольких слов Люциона.

Равид, вернувшийся в комнату, открыл ящик и попытался открыть дверь, в которой был заперт Божественный зверь.

«… Нет.»

Но он это вытерпел.

Если бы он увидел Божественного зверя сейчас, он мог бы открыть все, что отрицал.

— Я не ошибаюсь.

Равид сжал руки, словно молясь Богу, надеясь и желая, чтобы Бог услышал его голос в этот момент.

Но ни звука не было слышно, и когда тяжелое и страшное чувство «вины» медленно вышло из его сердца, Равид снова пробормотал.

— Ты… Ты не ошибаешься.