Онлайн чтение книги Почему вы одержимы безответной любовью? Why Are You So Obsessed With Rejecting Affection?
Глава 71 - Как начать контратаку (V)

Когда Шуэлина сказала, что хочет посмотреть западную часть императорского дворца, на лице Лукаса появилось недоумение.

— Шуэлина, боюсь, ты не знаешь, но всё, что стоит посмотреть, обычно находится в восточном крыле. Там в основном слуги ходят…

В западной части императорского дворца обычно жили люди низкого происхождения.

Простолюдины, чей статус был ниже, чем у дворян, служивших пажами и горничными.

Если ты хочешь увидеть роскошные достопримечательности и украшения, которыми славится императорский дворец, тебе следует идти в восточное крыло.

Лукас решил, что я не знаю об этом.

'По изначальному сюжету, именно там жила Шуэлина, когда её сделали служанкой при главной горничной принцессы.'

Я знала.

Но почему-то мне захотелось увидеть это место своими глазами.

Я хотела увидеть своими глазами то место, где страдала Шуэлина, а не просто прочитать об этом.

— Всё в порядке. Я хочу сначала посмотреть западную часть.

Я упрямо ответила, и Лукас кивнул.

Наверняка он и сам там редко бывал.

Это место теней, которые существуют, но незримы в императорском дворце.

В итоге, рядом с Лукасом шёл его слуга, который должен был всё объяснять, а мы направились в западное крыло.

— Кстати, Ваше Высочество, я хотел спросить… Вы позволили моей сестре называть вас по имени?

Пока мы вчетвером шли, Уиндерт, который выглядел не в своей тарелке, неожиданно спросил Лукаса.

Он говорил вежливо, но довольно резко, так что любой мог почувствовать неприязнь Уиндерта.

Имя? Ах да, Лукас всё это время звал меня по имени!

Я была погружена в свои мысли и совсем не замечала.

— Прошу прощения, молодой господин, но не подобает так неуважительно обращаться к Его Высочеству Наследному Принцу…

— Стоп. Молодой господин, я точно получил разрешение от Шуэлины.

Слуга Лукаса решил, что это недопустимо, и попытался вежливо остановить Уиндерта. Хотя сам Лукас остановил своего слугу.

Но что он такое говорит? Когда я давала разрешение…

'Однажды принцесса – навсегда принцесса! Вы же сами назвали меня принцессой!'

'Звучит неплохо. Однажды моя сестра – навсегда моя сестра. Я же первым назвал тебя сестрой.'

Ах, точно, тот сад! И я не возразила!

Я застонала про себя и посмотрела на Лукаса.

Как бы то ни было, считать это разрешением – слишком вольная интерпретация!

— Правда?

— Э-э…

Уиндерт нахмурился и повернулся ко мне.

Я хотела покачать головой, но увидела слегка печальную улыбку Лукаса и замолчала.

'Странно. Он должен меня раздражать, но почему-то от такого выражения его лица мне становится не по себе.'

Я думала, что ненавижу и Лукаса, и Императора, но… Когда он так выглядит, я начинаю переживать.

В итоге я кивнула Уиндерту.

В конце концов, когда он впервые назвал меня Шуэлиной, я его не остановила… Так что тут есть и моя вина.

— Моя сестра слишком добрая, вот её беда.

Уиндерт покачал головой и пробормотал.

Лукас, увидев мою реакцию, посмотрел на меня с каким-то восторгом.

'Стоит тебе сказать хоть слово, и я сразу же всё отменю!'

Я послала ему полный решимости взгляд, и Лукас, шевельнув губами, кивнул.

Сразу после этого Уиндерт встал между нами, и разговор прервался.

В итоге мы шли в полном молчании в сторону западного крыла.

— Кстати, тебе не понравилась одежда, которую мы приготовили?

— Что?

— Мы с отцом старательно выбирали… Но женские вещи – это так сложно.

Пока мы шли, Лукас вдруг осторожно спросил меня, горько усмехнувшись. Он говорил так, словно долго колебался и, наконец, выпалил.

Я не поняла, о чём он, но потом увидела, что он смотрит на мою одежду, и закусила губу.

Я не знала, что они сами выбирали одежду в той гардеробной…

『"И это, по-твоему, подарок?"

"Как ты смеешь дарить Императору эти сорняки, ты в своём уме?"』

Я вспомнила сцену из книги. Лицо Императора, швырнувшего на землю венок из полевых цветов, которые Шуэлина старательно собирала, было таким живым, словно я видела его своими глазами.

И холодный взгляд Лукаса, смотревшего на Шуэлину с презрением.

Раньше я могла лишь смутно представлять их лица, но теперь, когда я встретила их, всё казалось ещё реальнее, и от этого было тяжело.

Я должна была злорадствовать и наслаждаться пусть и невольной, но победой, местью…

'Но почему мне совсем не весело?'

Почему-то стало грустно.

Неужели он так посмотрел на меня тогда из-за этой одежды?

Я знала, что Великий Герцог и Уиндерт придают большое значение одежде, но я не подумала, что Лукас может расстроиться.

Я не знала, что это они с Императором выбирали… И к тому же, в моих глазах они были теми бессердечными людьми из книги.

Я закусила губу, посмотрела на Лукаса и отвернулась.

— У Шушу есть свобода надевать ту одежду, которую она хочет, и отказываться от подарков, которые ей не нравятся.

И снова Уиндерт прервал наш разговор.

От его слов Лукас, который пристально смотрел на меня, бессильно кивнул. А потом попросил слугу рассказать о западном крыле.

— Это Мост Славы. Горничные и слуги обязательно проходят по нему, когда идут на работу.

Я шла по мосту, соединяющему западное и главное крыло, и оглядывалась по сторонам.

Завидев нашу компанию, одетую явно роскошно, другие слуги не осмелились идти по мосту и опустились на колени с одной стороны.

Обычно в той части, где обитали простолюдины, выполнявшие чёрную работу, не было аристократов, а тем более членов императорской семьи, так что они, должно быть, испугались.

Надо бы пройти побыстрее… Но меня вдруг затошнило.

'Хм, и правда, этот путь кажется мне смутно знакомым.'

Словно дежавю, передо мной проносились пейзажи, которых я не могла знать, но всё равно они казались мне знакомыми.

Словно я иду под водой, сердце сжималось. Я закусила губу и остановилась.

— Шушу, ты в порядке? Может, отдохнём?

Похоже, у меня неважный вид. Уиндерт посмотрел на моё лицо и обеспокоенно спросил.

Я покачала головой, а он вдруг подхватил меня на руки.

— Ноги болят? Брат понесёт тебя.

— Я в порядке…

— Тсс. Нет.

Уиндерт понёс меня по мосту, стараясь держать меня так, чтобы я не болталась.

Я прижалась лбом к его шее, почувствовала его прохладную температуру и поняла, что у меня небольшой жар.

Я зажмурилась, и веки тоже показались горячими.

— Ты побледнела. Надо вернуться и позвать императорского врача.

Лукас с беспокойством посмотрел на меня и остановил Уиндерта, схватив его за руку.

Нет. Нельзя. Я должна увидеть это место своими глазами.

Разумом я понимала, что лучше показаться врачу и отдохнуть, но в этот раз меня непреодолимо тянуло идти дальше.

Туда, где жила Шуэлина, чтобы убедиться, что те ужасные воспоминания, которые не давали мне покоя, реальны…

Я упрямо замотала головой и слезла на пол.

— Нет. Я пойду дальше.

— Но, Шуэлина. Ты сейчас не видишь своего лица.

— Я просто немного прошлась, и мне стало жарко, вот и всё.

Я кое-как отмахнулась, потянула Уиндерта за руку и пошла дальше.

К этому моменту я уже плохо видела, что происходит вокруг, кроме изначальной цели.

Словно ноги сами несли меня, я шла к самому концу западного крыла.

И наконец нашла.

'Чёрная дверь.'

Это была комната в самом конце на верхнем этаже западного крыла.

Войдя в комнату, я увидела небольшую дверь в соседней стене.

Чёрная дверь выглядела очень прочной. Я помедлила и открыла её.

— Кхе…!

Внутри было полно пыли. Так грязно, что трудно дышать.

— …Что это?

— Разве в императорском дворце есть такое место?

На мой вопрос Лукас удивлённо переспросил. Похоже, он и сам здесь впервые.

— Наверное, это заброшенный склад.

Слуга тоже смущённо огляделся и неуверенно пробормотал.

В комнате было полно хлама, который, похоже, не трогали несколько десятков лет.

К тому же, это был хлам, которым пользовались слуги, так что всё выглядело убого.

Тут так давно не убирались, что в воздухе висела пыль.

Мы затаили дыхание и оглядели маленькую комнату.

Она была такой крошечной, что наша компания из троих детей и одного слуги заполнила её целиком.

Наследный Принц, живущий в этом дворце, не знал о существовании этой комнаты, и даже слуга видел её впервые.

Я вспомнила крошечную мебель в этой комнате и спросила слугу:

— …Разве горничные живут в таких местах?

— Это склад, госпожа. Здесь не живут.

Слуга покачал головой с видом, словно я сказала нечто невообразимое. А потом, пробормотав, что даже после уборки тут невозможно жить, усмехнулся.

Как будто я не разбираюсь в таких вещах.

— Вот как…

Я опустила голову и пробормотала.

'Выходит, Шуэлина не человек.'

Это место, где Шуэлина жила до самого конца книги.

Её прогнали сюда, когда все решили, что она не может быть принцессой.

Это место было не лучше потайной комнаты в особняке маркиза, где Шуэлина провела всё своё детство.

Холодная комната без окон и вентиляции.

Самый дальний угол императорского дворца, куда никто не заглядывал.

Каждый день Шуэлине приходилось выживать в темноте при тусклом свете маленькой свечи.

Никого не волновало, как живёт Шуэлина.

Раз уж всеми делами во дворце заправляла Императрица, должно быть, это она намеренно выделила ей эту комнату.

'Самую убогую комнату в императорском дворце.'

Чтобы посмеяться над глупой Шуэлиной, которая, не зная своего места, пыталась стать частью семьи.

— Хаа…

Я сжала кулаки, стараясь сдержать слёзы, и протяжно вздохнула.

Глаза и нос мгновенно защипало, а в голове загудело.

— Мне пора идти. От пыли слезятся глаза.

Я прошептала, хватая Уиндерта за рукав.

Он тут же взял меня за руку и быстро вышел из комнаты.

Когда от пыли у меня перехватило дыхание, он достал платок и прижал его к моему рту.

— Шуэлина, как ты себя чувствуешь?

Не знаю, что за наваждение на меня нашло.

Я поплелась по коридору и села на маленький стул, стоявший там, а Лукас осторожно спросил.

Он с беспокойством смотрел на меня, как будто я не в порядке.

В то же время он искоса поглядывал на Уиндерта, который заботился обо мне, словно ревновал.

'Хотя раньше он даже не замечал, как жалко жила Шуэлина.'

Когда они жили вместе, он не обращал на Шуэлину внимания, а теперь, когда всё немного изменилось, он вдруг передумал.

С точки зрения Лукаса, это события, которых ещё не было, так что, возможно, он был бы несправедлив.

Но… Что тогда делать с Шуэлиной из книги, которая пережила всё это?

Словно всё это было на самом деле, всё из книги отпечаталось в моей памяти.

'Неужели та жалкая Шуэлина из воспоминаний просто исчезнет?'

Раз уж об этом помню только я, нужно ли мне считать, что ничего не было?

'Нет, не может быть. Ведь Императрица… И в тех воспоминаниях, и здесь она всё ещё охотится за мной.'

То, что мне угрожает опасность, реально, а значит, я уже не могу просто считать, что ничего не было.

Я не знаю, как будет правильно, но я не могу вот так сдаться, опустить руки.