Онлайн чтение книги Чем займешься во время апокалипсиса? Увидимся ли мы ещё хоть раз? What Do You Do at the End of the World? May I Meet You, Once Again?
4 Идти по путям, которые не пересекаются друг с другом [идти разными путями]

4.1. После этого

С той ночи прошло три дня. В каком-то смысле эти три дня были спокойными.

Лакеш много спала. По словам Магомедари, это естественно, что ее тело и разум нуждались в отдыхе после того, как у неё появились проблемы, связанные с разрушением личности. Из-за этого она, возможно, переутомлялась и спала слишком мало... Услышав это, Феодор не встревожился,но почувствовал, как сжалось его сердце.

За выращивание ингредиентов отвечали Орки, а за приготовление ингредиентов отвечала Найглато.

– Не знаю, понравится ли это девочкам... – Несмотря на ее скромность, еда, которую она готовила, была за гранью воображения. Блюда, особенно те, которые она готовила из баранины с изысканными специями, даже вызывали у меня зависть, так как я представлял, как Тиат и другие выросли питаясь такой вкусной едой.

Феодор продолжал носиться днем и ночью по улицам.

Личные связи клана Орков, финансовые ресурсы, возможности сбора разведданных в настоящее время использовались во всю. Однако у этого были свои недостатки. Различные секретные операции, нельзя было доверять другим людям. В конце концов, лучше всего было бегать, стать свидетелем этого и самому все сделать. Время от времени он возвращался в свое убежище, ел, глядя на всех, а затем снова выходил на улицу. Он поспешно начал обсуждать с Магомедари планы их побега и дальнейшие приготовления.

***

Солнце пригревало в полдень. Возле фонтана на площади дети рода крылатых кормили голубей. Каждый раз, когда они разбрасывали измельченные жареные бобы, голуби слетались к ним. Дети радостно смеялись, снова разбрасывали бобы, и тут же с одного края неба слетал еще один голубь.

Феодор сидел на конце скамейки, рассчитанной на четверых. Он вынул из бумажного пакета рулет завернутого ягненка, купленный у ближайшего продавца и откусил кусочек. Овощи были мягкими, а баранина - немного холодной и жесткой. Он слышал, что это фирменное блюдо города, и купил его, чтобы попробовать, но вкус оказался несколько иным, чем он ожидал. В конце концов, еда была не так уж и плоха, тем более он был голоден. Он сделал большой укус и съел почти половину оставшегося куска, а затем сделал еще три укуса и съел все. Затем он сжал остаток бумажного пакета в маленький шарик и положил его в карман.

– Ты использовал глаза Бесов на той девушке, да? – голос обратился к нему, но он не испугался. Он уже догадался, что его собираются навестить, и именно поэтому он пришел сюда один.

– Да. – Он кивнул, его глаза переместились на другой конец скамьи, чтобы увидеть лицо Одетт, его родной сестры, сидящей в элегантной позе.

– И сила глаз кажется немного сильнее, да?

В этом мире было много разных существ. Ящерицы, которые сливались с ландшафтом и прятали свои тела. Скаты, которые стреляли молнией из своего тела прямо перед тем, как их настигнет добыча. Крысы и другие мелкие животные, которые испускали неприятные запахи, чтобы держать врагов на расстоянии.

Сила глаз, которыми обладают Бесы, могут считаться одними из таких умений. К тем, кто встречается на очень близком расстоянии, они могут применять психологическое внушение, снижая их враждебность и настороженность, давая им на мгновение иллюзию, что человек перед ними - их хороший друг. Это своего рода гипноз. Это не очень мощная сила - скорее, бесполезная. Кроме того, условия для ее использования довольно требовательны. Мало того, что глаза должны быть на очень близком расстоянии, так еще и вокруг должно быть темно в этот момент, и обе стороны должны находиться в приподнятом состоянии. Как можно привлечь защищающегося противника? Даже если бы эти условия можно было преодолеть, процент успеха был бы невелик. Кто захочет использовать такую силу? Условия не соответствуют результатам. Это действительно очень непрактично... По крайней мере, Феодор так думал.

– Да, она мощнее, чем я думал.

Силу, которая сейчас действовала на разум Лакеш, нельзя было назвать легким гипнозом. Было ясно, что эта сила делает ее чрезвычайно зависимой от Феодора.

– Так и есть, мой брат - гений.

– Ну, это не так.

– Не говори так, позволь мне сделать комплимент. Не часто мне удается похвалить своего глупого брата.

– Я серьезно, хватит.

Его сестра, казалось, искренне гордилась собой. Он отвел от нее глаза.

– Тебе есть что сказать, да? Это не похоже на тебя - ходить вокруг да около, сестренка.

Наступила небольшая пауза.

– Ты должен убить её.

Вдруг дюжина голубей, собравшаяся на площади, одновременно взлетела вверх. Их серые перья купались в солнечном свете и светились семью цветами.

– Ты, должно быть, почувствовал это, верно? Настоящая сила этих глаз - это не маленький удобный гипноз. Только в результате ослабления организма к нему относятся подобным образом. По своей сути это нечто иное – Тихим голосом сказала Одетт – Мы обмениваем частички себя на частички сердца другого человека - это способность силы, которой гордятся наши предки.

– Предки?

– Да. В прошлом Бесы были гибридной расой, рожденной от людей и враждебных духами... демонами. Хотя сейчас они привязаны к физическому телу, как сейчас, через череду поколений, их происхождение близко к происхождению духа.

Феодор нашел это удивительным.

Знание о происхождении Бесов само по себе не было таким уж шокирующим. Бесы были одним из видов расы призраков, а призраки были расой, которая сформировалась более пятисот лет назад в результате мутации человеческой расы, родословной, вырвавшейся из расовых рамок. На данный момент это не совсем общеизвестно, но широко известно. Только о том, что Бесы были духовными существами, обретшими плоть, он услышал впервые, и это произвело на него большое впечатление. Ведь это было похоже на форму существования фей, которых он знал.

– Разорвать границу между собственным разумом и разумом объекта, и таким образом слиться воедино. Вот что делает эта сила. В очень малом масштабе вызываемый эффект - это просто ощущение, что в сердцах друг друга есть что-то, что их связывает... Что касается результата, то создается лишь легкое ощущение близости. – Голос Одетт был жестким. – Вот только, что произойдет, если обменяться большим количеством частей разума? Чувства и воспоминания начнут смешиваться, а границы между ощущениями и мышлением постепенно сотрутся. Это удобно во всех отношениях, но это, конечно, опасное состояние. Если оставить всё как есть, твоя собственная личность разрушится и исчезнет.

Феодор сделал небольшой глоток воздуха, сам того не осознавая.

– Что смешного?

– А?

Когда она спросила, Феодор понял, что уголки его рта были иксривлены. Он провел по ним рукой, чтобы убедиться в этом. Действительно, на его лице была улыбка.

– После этого ты начнешь страдать от слуховых галлюцинаций и галлюцинаций. Когда ты будешь один, ты также будешь видеть кого-то рядом с собой и даже разговаривать с ним. А это тревожный знак того что ты находишься на последней стадии.

Он прикрыл рот, чтобы подавить улыбку. Значит, слуховые галлюцинации и галлюцинации - это знак терминальной болезни? Это уже серьезная проблема. Он использовал свои зрачки не только на Лакеш Никс Сеньорис, но и на темноволосом мужчине. Видимо, он не убрал свою силу после того, как использовал её на Лакеш. В этой темноте он и чёрный агат встретились, и, вероятно, тогда глаз снова сработал, смешав их разумы.

– Способ отменить этого очень прост, нужно убить другого человека. Потребуется немного времени на восстановление, но ты сможешь вернуть свой собственный разум.

– Это твой личный опыт, сестрёнка? – спросил он.

– Да.

Он получил простой ответ. Это было иронично, подумал он. Разрушение разума, смешение личностей, а затем угасание собственного существования, исчезновение, сведение к небытию. Всё начиналось и проходило по-разному, но разве это не было похоже на фей? Это случилось с ним по воле случая, он начал действовать, чтобы лишить этих детей возможности выжить, а теперь он делает шаг к такому же концу. Более того, эта сила и такое положение дел теперь вызывали опасения за жизнь Лакеш.

Всё становится сложнее - подумал он про себя.

Инстинктивный страх того, что он исчезнет, также охватил его. Он ощутил сильное чувство потери, как будто все его тело провалилось сквозь скамейку и землю, прямо в землю. Затем, таким же образом в его сердце возникло то же чувство радости. Это был тот самый страх, который был у фей. Теперь он почувствовал, как его притянуло чуть ближе к спинам девушек, которые продолжали сражаться вдалеке.

Именно по этой причине он улыбнулся.

– И что? Ты пришла сюда, чтобы дать мне совет?

– Ну, это одна из тем. Я собираюсь быть доброй сестрой в той степени, в какой я могу заботиться о здоровье моего брата.

Ха-ха-ха, достойная представительница рода Бесов, способная мастерски говорить ложь, в которую невозможно не поверить. Нужно поучиться у неё.

– Другая главная тема такова. Я хочу, чтобы ты на этот раз помог мне с доктором Магомедари.

– Я не хочу.

– Почему? Разве дать феям адаптироваться к взрослой жизни не является твеой целью? Тогда ты знаешь, что другого выхода нет, верно? Если ты будешь продолжать в том же духе, его убьёт Крылатая Стража.

– Это действительно проблемно.

– В таком случае...

– Ты хочешь, чтобы на этот раз я использовал их как Имперское оружие и выбросил их?

– Ну, да. И это должно быть хорошо для тебя.

– О? – Он нахмурился и заставил её продолжать.

– Империя Благородного Крыла жадна, и как только они получат эффективных фей, они будут использовать их как оружие для агрессии. Не говоря уже о том, что если это будет достаточно сильное оружие, чтобы исключить вмешательство Крылатой гвардии. Более того, это как раз подходит для твоей первоначальной цели. Ты планируешь "уменьшить количество парящих островов", да?

– Ну, это правда...

Он зевнул.

Он определенно не считал эту тему скучной, но ему хотелось поговорить о чем-то лёгком.

– Феодор?

– Я хочу немного поговорить о прошлом. Сестра, ты помнишь Марго? – Спросил он.

Маргариту Медичи. Так звали невесту Феодора. Когда они впервые встретились, Феодору было десять лет, а Марго - семь. Обе семьи, конечно, хотели, чтобы у них завязались отношения, но в то же время оба совсем не соответствовали их ожиданиям. Они стали как семья - как младшая сестра и старший брат, который заботился о ней, и их отношения постепенно развивались.

– Ну - конечно, я это помню. – Одетт кивнула, её голос кажался немного жёстким.

– Я не люблю детей. Малейшая нежность с ними - и они тут же прилипают. Навязчивые, приставучие и капризные. О чем бы я не думал, им все равно.

– Феодор...

– И она исчезла, не успел я и глазом моргнуть. Даже попрощаться не успел. – Пробормотал Феодор.  – Я был счастлив. Да, я признаю это. С Марго было очень весело. Но я не могу вспомнить, каким было ее лицо, когда я видел её в последний раз. Я даже не знаю, плакала она или смеялась. – Он не мог говорить нормально. Он даже не мог контролировать эмоции, которые звучали в его голосе.

– Несмотря на это, я думал, что смогу забыть. Бороться за общее благо, продолжить незаконченное дело моего брата, и если я проживу свою жизнь таким образом, то после этого мне не придется думать об этом. Но... – Он перевел дыхание. – Но нет, я продолжаю повторять одни и те же ошибки. Ко мне подходят дети, приклеиваются, кусают, радуются, но, опять же, я не мог перестать смотреть на это. Яблоко исчезла, и даже не было возможности попрощаться. И снова я не могу вспомнить, каким было её лицо, когда я видел ее в последний раз. – Он сделал паузу на мгновение и медленно поднял голову, чтобы посмотреть на небо. – Поэтому я больше не хочу их никуда отправлять.

– Феодор, ты...

– Я знаю, что веду себя нелепо и неразумно, но я просто говорю неуместные вещи в порыве эмоций. Я всё это знаю.

Но, тем не менее... В конце концов, все это потому, что он сам сказал, что хочет изменить мир ради своих идеалов. Как только он нашел тот идеал, который хотел, он не смог от него отказаться.

– Поэтому любой, кто намерен использовать их как оружие, будь то Крылатая гвардия, Империя Благородного Крыла или даже сами феи, - мои враги.

Часы медленно тикали. Одетт поднялась на ноги.

– Я так разочарована в тебе.

– Какое совпадение, я тоже.

Он горько улыбнулся в ответ на холодный голос.

– Меня не интересуют твои детские идеалы. Мы схватим доктора, и если ты попытаешься встать на пути, я убью тебя без пощады.

– Ты права, я никогда не отдам его тебе.

Феодор поднялся на ноги. Он повернулся спиной к Одетт и зашагал прочь...

– Могу я спросить кое-что ещё?

Он остановился на месте. Это было подло - задавать вопрос, когда кто-то уходит. Была ли это тактика, направленная на то, чтобы нанести удар в тот момент, когда напряжение в разговоре спадёт, чтобы выведать истинную суть темы - уже неважно, это не имело значения.

– О чём ты хочешь спросить?

Впрочем, это его не беспокоило, в конце концов, он уже признался ей в своих сокровенных мыслях. Не было в Феодоре такого секрета, который бы его беспокоил, если бы его сейчас раскрыли.

– А что, если... – Одетт с чувством нерешительности спросила. – Если, если Рита ещё жива... ты бы хотел встретиться с ней снова?

– А? – Он подумал, что это жестокий вопрос.

Была надежда, что трудно просто предполагать, думать о возможностях. Её вопрос относился к этой категории.

– Мы ведь никогда не встретимся, правда? – Феодор преувеличенно пожал плечами. Оба они сейчас стояли спиной друг к другу, поэтому он знал, что бы он ни делал, сестра не сможет его увидеть.

– Нежного брата, которого она так любила, того, кто был рядом с ней, того, кто был её женихом, больше не существует. Как я могу встретиться с ней теперь, когда я так запятнан грязью?

– Да? – Она почувствовала уныние. – Вы все так говорите.

Не понимая, что это значит, Феодор повернул голову. Однако Одетт, казалось, не собиралась больше бросать слов на ветер, её спина давно скрылась, собираясь исчезнуть в другом конце толпы. Это было очень похоже на его сестру - продолжать и заканчивать разговор без разрешения. Беспричинно и капризно, не давая никому понять, о чем она думает, и никогда не имея в виду ничего хорошего. Она была такой с самого начала, и это ничуть не изменилось.

– А? – Ему показалось, что он увидел фигуру с крыльями, приближающуюся к Одетт. Хотя он попытался рассмотреть её получше, но, моргнув глазами, увидел только толпу.

– Накс? – Создавая ассоциацию из крыльев, Феодор не мог не выплюнуть имя своего друга сокола. Но это, конечно, было невозможно. Если не считать подработки, его настоящей работой была работа рядовым солдатом Пятой дивизии, и прямо сейчас он находился на Летающем Острове №38, отлынивая от военных обязанностей. Сказать, что это была галлюцинация, вызванная помутнением рассудка, тоже было бы неправдой. Он не использовал свои зрачки на Наксе, и сейчас не чувствовал его рядом. Может быть, именно ослабление духа и вызвало у него иллюзию.

– Ну же взбодрись.

Он осознавал с тяжестью тот факт, что был "врагом своей сестры".

Так называемые Бесы были теми, кому нельзя было доверять даже в качестве товарищей, но как только они станут врагами, они станут чрезвычайно опасными. Эта сестра, в отличие от Феодора Джессмана, была настоящим Бесом. Он только что объявил войну действительно грозному противнику и не мог позволить себе больше медлить. Феодор хлопнул себя по щекам обеими руками и набрался сил.

4.2. Пара, которая не любит друг друга

Как только я увидел календарь, внутри меня все больше и больше нарастала тревога. До дня битвы на Летающем Острове 38 оставалось совсем немного времени. Когда наступит этот день, три вида оружия - Тиат, Коллон и Панибаль - будут использованы по назначению. До этого времени я должен был найти способ решить проблему со складом фей, а затем рассказать им об этом, чтобы они сохранили уверенность в том, что даже если они не пожертвуют собой, их товарищи останутся живы и невредимы, и перебороть их первоначальное глубоко укоренившееся чувство смерти.

Итак...

– Воздушный корабль, о котором мы говорили в прошлый раз, готов к отправке. – Услышав это объявление от огра, он чуть не подпрыгнул от радости, как человек, провалившийся сквозь потолок. Говоря "в прошлый раз", он имел в виду корабль контрабандистов. Корабль контрабандистов был более скрытен, чем дирижабли, на которых Феодор прилетел на этот Летающий Остров. Циклоп был бы достаточно заметен, и не было бы смысла, если бы место назначения было известно. К тому же это отняло много времени, поскольку в последние дни Крылатая Стража усилила охрану в портовом квартале. Но было еще не слишком поздно. А пока не поздно, из любой ситуации можно найти выход. Он найдет выход. Он никогда бы не послал их в бой, ни Тиат, ни Коллон, ни Панибаль, ни Риэль.

– Итак, мы можем собираться в путь! – громко объявил он, вбегая в комнату. Он был в особенно приподнятом настроении, потому что не спал всю ночь. Магомедари и Найглато вздрогнули от страха и посмотрели на него.

– Приготовления к полету готовы. Я хочу улететь до рассвета, поэтому, пожалуйста, будьте готовы. Огры будут продолжать поддерживать нас, так что по прибытии в пункт назначения будет хлопотно заново покупать личные вещи, которые слишком тяжелы для полета. Что случилось? – Он посмотрел на этих двоих.

– Ничего... Итак. Все готово.

Магомедари встал со своего кресла для особых поручений.

– Феодор, могу я задать тебе вопрос? Хотя я знаю, что сейчас не самое подходящее время, я хотел бы подтвердить свои догадки, пока мы здесь, если можно.

– Какой вопрос?

– Если бы ты положил на чашу весов мир Летающих островов и жизнь Лакеш, какую сторону ты бы выбрал?

Что?

– Это психологический тест? Там будет написано, что у меня сексуальная репрессия или что-то в этом роде?

– Может быть, что-то вроде теста, но не более.

Он подумал об этом всего мгновение.

– Я бы выбрал Лакеш.

– ...И я так думаю. Но почему?

– Есть две причины. Первая причина в том, что мне плевать весь этот мир и покой на летающих островах. Было бы лучше, если бы миру угрожала более явная опасность, и каждый должен был пройти через страх, травмы и подготовки к битве, а затем научиться сражаться. Иначе дети, которых усиленно подталкивают к тому, чтобы пройти через травмы и сражения, ничего не получат взамен. Я не могу смириться с тем, что их усилия не вознаграждаются. Это возмущение глубоко укоренилось в моём сердце.

Магомедари замолчал, жестом показывая, чтобы он продолжал.

– Вторая причина в том, что я никогда бы не бросил Лакеш. Это я причинил ей такую боль, поэтому мой долг сделать её... - он проглотил слово "счастливой". – Чтобы ей больше не причиняли вреда. Эта решимость укоренилась и во мне.

– Так. – Магомедари осторожно покачал головой. – Похоже, ты сексуально подавлен.

– Ты ведь сказал, что не придешь к такому выводу!

– Я просто шучу. Но я знаю, что ты за человек. Раз у тебя есть такой четкий план действий, что ж, беспокоиться не о чем.

Магомедари несколько натянуто улыбнулся и хлопнул его по спине. Он, конечно, контролировал силу удара, но чувствовалось, что каждый удар был такой силы, что мог бы разрушить стену. Спина Феодора адски заболела.

– И я тоже решил, что позабочусь о маленьких феях, я не причиню им вреда.

– Доктор!

Радости Феодора не было предела. Это было оно, это было то, что он всегда хотел услышать.

– Найглато тоже думает, что это нормально, да?

Он повернулся к женщине-троллю, которая сидела с несколько мрачным выражением лица - у нее почти всегда было такое выражение в эти дни, так что, возможно, она всегда была такой.

Она задумалась, затем кивнула.

– Я доверюсь вам.

– Я рад.

Разговор между ними двумя казался немного тяжелым, и даже чувствовалась грустная решимость. Однако Феодор этого не заметил. Радость от того, что дело наконец-то движется в хорошем направлении, была для него слишком велика, чтобы заботиться об этом.

***

Каким бы ярким ни был свет, важно было тщательно подготовиться. Феодор должен был собственными глазами убедиться в том, что путь от его укрытия до портового блока пройден. По пути ему неизбежно пришлось бы пройти мимо мемориальной площади Фальситы.

– ...Ну, надеюсь всё будет в порядке.

Это очень известная туристическая достопримечательность. Из-за ее близости к портовой зоне, сюда приходило довольно много людей. Многие оперы и видеокристаллы выбирали это место в качестве сцены. Из-за этого фактора это место кажется особенным для любителей романтики, и многие пары всех рас называют его лучшим местом для свидания (здесь и крылась проблема...). Уже глубокая ночь, солнце опускалось, и улицы были освещены лишь слабым свечением фонарей. За исключением некоторых ночных рас, ночь - время отдыха для большинства. Поэтому на улицах меньше народу, что хорошо для людей, которые хотят скрыться из виду. Это место, однако, кажется исключением. Даже на первый взгляд это сразу бросается в глаза. В каждой тускло освещенной части площади было две группы людей, между которыми царила напряженная атмосфера. Здесь можно было увидеть собак, кошек, ящериц, даже голубей и орлов. Они едва видят ночью, и им пришлось пройти через многое, чтобы попасть сюда, но они готовы были пойти на такое, чтобы провести здесь романтический вечер.(Они, похоже, ничего не видят вокруг себя, так что это не должно быть проблемой). Он вышел на площадь, не обращая внимания на окружающую обстановку. Как он и ожидал, обе пары пристально смотрели на своих партнеров, не обращая внимания на Феодора, который шел один. Да, счастье - это такая штука, которая затуманивает зрение и заставляет терять из виду многие вещи. Феодор задумался над этим, пока шел дальше. В центре мемориальной площади Фальситы стояла статуя Великого Мудреца. Говорили, что это легендарный человек, который увел многих жителей поверхности, которым угрожали Звери, на Летающие Острова. Он до сих пор находился где-то на этом континенте, наблюдая за будущим мира.

– ...Если это так, то не просто наблюдайте, но и защищайте нас. – После этой жалобы ему сразу стало стыдно.

Перекладывать обязанности на способных людей, принимая это как должное и обвинять их при разрушениях, винить в ущербе недостаточную власть или халатность этого защитника - таков образ мыслей у тех, кого Феодор недолюбливал. У каждого свои обстоятельства. У каждого есть что-то важное. Есть что-то, что важно для них, что-то, что они могут предложить в меру своих возможностей. Естественно, что никто другой об этом не знает.

То, что он собирался сделать, на самом деле не имело никакого смысла, но было просто сомнением в правильности существования в мире, которое все принимали как должное. Эта мысль даже пришла ему в голову, но поскольку он был настолько отвлечен подобными вещами, он понял это слишком поздно.

– Э?

– А?

Перед ним стояла молодая девушка и тоже смотрела на статую Великого Мудреца. Яркие волосы девушки цвета травы, кажется, ослепительно сияли в ночной тьме.

– Что...

– Почему...

Они оба широко открыли рты, собираясь разинуть их от удивления - но избежали этого, прыгнув вперед, чтобы одновременно закрыть друг другу рты.

Его разум был в смятении. Он не знал, почему Тиат здесь. Он не знал, но это было плохое расстояние. Тиат, похоже, тоже была одета в гражданскую одежду и не вооружена. Если бы они оба были безоружны, он бы ни за что не смог победить в драке.

– Ты... - он чуть не укусил Тиат за палец и отдернул её руку. – Что ты делаешь в таком месте? – спросил он шёпотом, не желая привлекать внимание.

– Это... – его палец был укушен так легко, что стало больно. – Я пришла за тобой. – Тиат, казалось, была озабочена тем же, и она тоже понизила голос. – Что ты задумал на этот раз?

– Ты же знаешь, да? – ответил он.

– Знаю.

– Вот и хорошо, сейчас я тебе расскажу. Я нашел доктора Магомедари, и он согласился мне помочь. Жизни твоих сестер больше не в руках Крылатой гвардии.

– Лжец. – Глаза Тиат расширились. – Но я слышала, что это Найглато сбежала с тем дядей.

– Она теперь с нами. Я знаю всё об этом, и она готова мне помочь. – Он энергично продолжил. – Тебе больше нет нужды сражаться или умирать. Нет, я сделаю так, что больше не будет в этом нужды.

– Ты дурак, ты знаешь это? Самый настоящий дурак! – Тиат тяжело вздохнула, словно была ошарашена, а точнее, потеряла дар речи.

– В любом случае, так оно и есть. – Его взгляд метался в другом направлении. – Причины, по которым ты должна выполнять приказы военных, скоро исчезнут, и тебе, Коллон, Панибаль и Риэль не придется сражаться с Одиннадцатым Зверем...

– Тсс!

Внезапно, Тиат подошла поближе. Всё его тело рефлекторно напряглось, но руки Тиат обхватили его сзади и обняли, почти как в объятьях влюблённых.

– Подожди... Эй!

– Тссс!

Так как они не сильно отличались друг от друга по росту, теперь их губы были прижаты к ушам друг друга. Резкое дыхание Тиат пронеслось над ухом Феодора.

– Кто-то патрулирует.

Услышав её слова, он обратил внимание на всё окружение. Действительно, на площадь выходило несколько человек, и каждый из них, похоже, имел при себе меч и пороховой пистолет. По крайней мере, они не выглядели так, будто пришли сюда, чтобы насладиться свиданием со своими возлюбленными.

– Крылатая Стража? – спросил он шепотом.

На Мемориальной площади Фальситы обнимающиеся пары были заменой заднего плана. Это хороший способ не привлекать внимание. Но даже если это притворство, это значит нужно обнять человека, который тебе не нравится, чтобы притвориться? Они были в состоянии повышенной готовности, их нервы были на пределе, и они не оставляли ничего на волю случая.

– 1-я дивизия придерживается иного подхода, чем 2-я и 5-я дивизии, и объявила вас в розыск. Если тебя поймают сейчас, думаю, дела могут быть не очень хороши.

– А конкретно?

– В комнате для допросов может произойти несчастный случай.

Звучит мрачновато...

– Ты думаешь, это хорошая идея?

– Нет. Именно поэтому я и делаю это, не так ли? Я приехала в этот город, чтобы поймать тебя, а теперь я занимаюсь тем, что помогаю тебе сбежать. Я не знаю, что я делаю, но ничего не поделаешь...

Послышались шаги. Остановились неподалеку. Феодор вскрикнул в недоумении и поспешно обхватил Тиат руками за спину, обняв её чуть крепче. Все тело Тиат дрожало от страха.

– Прости, мне кажется, что они что-то заподозрили.

– Я знаю.

Теперь они крепко обнимали друг друга. Он знал, что Тиат слегка дрожит. Хотя она притворялась, что шутит, он чувствовал, как она подавляла страх. Что она видела, что чувствовала и чего боялась в последние несколько дней, когда она все еще была частью Крылатой гвардии и видела текущую ситуацию?

– Замечательно.

Он почувствовал успокоение от шепота Тиат.

– Ты выглядишь таким посвежевшим. Всегда кажется, что каждый день происходит что-то удивительное, поэтому я немного испугалась, думая, не пострадал ли ты... или не умер ли ты.

– Ты имеешь в виду: "Я единственная, кто поймает его, и не позволю никому другому поймать его?

– Не смеши меня, я говорю серьёзно. Почему ты так поступил?

Отругав его, Тиат прошептала поучительным тоном.

– Ты явно не очень силен, и нет никакой причины, почему ты должен спасать нас. Почему ты должен делать такое опасное дело?

– Я сильный, и есть много причин спасать вас. Думаю, с нас достаточно. Мне не нравится идея вновь подтверждать, что мы параллельны.

– Но... ты тоже можешь передумать.

– Нет, не передумаю. А если и передумаю, то только если ты передумаешь первой. Я передумаю, если вы все пойдёте и потребуете лучше обращаться с вами и объявите забастовку прямо сейчас.

– Ну, мы же оружие, а не солдаты.

– Нигде в трудовом законодательстве не сказано, что оружие не может устраивать забастовку.

Не пытайся сказать, что это необоснованный аргумент. Ненормально, что оружие может действовать, и оно находится вне закона. Просто не имеет смысла, чтобы тот, кто не находится под защитой закона, был связан им. Слегка ослабив объятия, он обхватил голову Тиат руками и приблизился к её глазам. Затем их взгляды пересеклись.

– Мне просто не нравится, как ты живешь. Все, что не ценит вас, выводит меня из себя. И вы сами не исключение...

До его ушей раздался звук шагов. Они приближались. Это был солдат Крылатой гвардии. Мне было интересно, случайно ли он пришёл сюда, или он точно подозревал нас. Нам придется прикидываться влюбленными. Лицо Тиат перед ним казалось немного нервным. Её глаза дрожали. Его губы приблизились. Их выдохи переплелись. Тиат закрыла глаза. Он не знал, что делает его тело. По какой-то причине его голова была пустой.

– ...Что ты делаешь со мной? –  истеричный голос Тиат привел его в чувство.

Он увидел, что девушка с покрасневшими щеками недовольно морщится.

– А? Стр... странно? Я просто....

Всего за несколько секунд тело вышло из-под контроля. Его тело действовало по собственной инициативе, следуя желаниям.

– Ты знаешь, что это за место? Перед статуей Великого Мудреца на площади памяти Фальситы, где, как говорят, двое людей, давших друг другу клятву любви, будут благословлены пятью годами счастья.

В таком случае, похоже, что он слышал о подобной примете. Это романтично, но научного обоснования этому пока нет, так что, скорее всего, это просто суеверие.

– Ты привыкла к таким вещам?.

– Почему ты так говоришь?

– Потому что, ну, ты не сердишься.

– Ну, в этом нет ничего такого... - сказала она, слегка отводя взгляд. – Это не считается, если ты не делаешь это с тем, кто тебе нравится

– Это нормально?

– Если ты так не думаешь, я задушу тебя до смерти прямо сейчас!

Ну, допустим, так оно и есть. Кстати говоря, эта девочка всегда тосковала по своей старшей сестре. Она была очень сильной, идеальной и прожигала свою жизнь из-за очень сильной любви. Она бы с удовольствием провела такое время с замечательным мужчиной и наслаждалась пятью годами счастья. И такая мечта, наверное, была омрачена им только что.

– Как поживает Лакеш? Она в порядке?.

Она сменила тему, и Феодор мягко кивнул в знак согласия.

– ...В порядке, хотя и немного изменилась.

– Это хорошо. Ну, тогда позаботься о ней. Она немного боится одиночества, и будет плакать, если останется одна. – сказав это, она будто что-то вспомнила. – Не делай ничего странного!

– Я не буду этого делать! Почему в этот момент ты вдруг ведешь себя как родитель, который заботится о своем ребёнке? – прошептал он. Это было трудно, но он ничего не мог с собой поделать.

– Потому что, я её сестра.

Тиат родилась всего за несколько месяцев до неё. Эта мелочь заставляла Тиат гордиться собой.

– Мне бы не понравилось, если бы какой-нибудь плохой парень связался ней. Но я не стану вмешиваться, если она будет не против этого. Счастье моей сестры - в приоритете, со всем остальным я могу смириться.

Это тоже были очень хорошие намерения. Дыхание патрульных медленно удалилось. Они отпустили тела друг друга. Порыв ветра пронесся мимо, и тепло, оставшееся на их коже, тут же исчезло. Лишь смутное воспоминание о мгновении нежности осталось на их губах.

(... если это не с тем, кто тебе нравится, это не считается.)

Если это так, значит так оно и есть. Однако независимо от того, считается это или нет, это все равно было то, что невозможно забыть за короткое время. По крайней мере, для неё.

Тиат подняла кулак в воздух и сказала. – Абсолютный сокрушительный кулак отцовской любви... Таинственный удар был нанесен мягко, а связующая сила казалась слишком слабой, что даже яйцо не разбить, и она лишь слегка ткнула Феодора в грудь.

Ему, конечно, не было больно.

– ...действительно не работает, эх.

– Что это значит?

– Ничего, это просто сон, который я видела. – Тиат произнесла этот мимолетный ответ, а затем посмотрела в даль.

– Холодно, я пойду домой. – Она отошла подальше.

– То, что я только что сказал – правда. Твои сестры могут быть приспособлены к жизни вне армии. Больше нет причин заставлять вас сражаться. – Он догнал её и пристроился рядом.

– Даже если это правда, мне трудно в это поверить, когда только ты это говоришь, и опять же...

Наступило короткое молчание.

– ...Что ещё?

– Ну, ничего. Более того, на этот раз я отпущу тебя, но в следующий раз, когда я тебя встречу, я тебя схвачу, запомни это.

Она протянула указательный палец и нацелилась на него. – ...Извини, я не буду ни с кем договариваться, чтобы увидеть тебя в следующий раз. Я уже приняла это решение.

Он схватил её указательный палец и двинулся в другом направлении. – Мне все равно, если ты хочешь, просто будь честной и согласись, чтобы в следующий раз я тебя поймал.

Тиат хмыкнула, почему-то говоря так, как будто это было очень важно.

– Может, ты будешь внимательнее слушать, что говорят люди, и уважать их решения?

И так они шутили друг с другом, пока шли к выходу с площади.

Феодор вдруг вспомнил кое-что. Это был тот самый, упомянутый ранее, случай, когда двое любящих друг друга людей дают обет вечной любви и получают пять лет счастья. Хотя его слегка заинтересовал момент, во что так называемая вечность перейдет после того, как пройдет пять лет, акцент был сделан не на этом, а на счастье, которое наступит между этими пятью годами. Ему было интересно, что именно представляет собой это время. (По меньшей мере - никаких войн и взрывов в промежутке между этими пятью годами). Если это правильное объяснение, то, наверное, жаль, что он только что был там. Разве не было бы у Тиат пяти лет счастья, если бы они просто признались друг другу в любви с помощью хитростей и тому подобного, и дали клятву в вечной любви с помощью актерской игры и тому подобного?

(Такого ведь не может быть, правда?)

Он стряхнул с себя эти иллюзии.

– Тогда увидимся в следующий раз! – сказала Тиат, энергично подняв одну руку.

– Ну, увидимся в следующий раз...

Слова "до следующей встречи" выскользнули из его рта, когда он рефлекторно поднял одну руку из-за лёгкого заблуждения, все еще остававшегося в уголке его сознания. Он вскрикнул от недоверия и закрыл рот рукой, но было уже поздно. Увидев довольную улыбку Тиат, он развернулся и убежал.

– Черт возьми... я попался. – Он смотрел на небо, прикрыв рот рукой. Она всегда так мешала ему, не давая возможности продолжать быть тем человеком, которым он хотел быть. – Вот почему я тебя ненавижу.

***

Той ночью, когда Феодор вернулся в свое убежище. В доме никого не было. Он не ожидал этого. Неужели его сестра забрала его? Или Крылатая гвардия ворвалась в дом и похитила его? Или Найглато съела его? Но вскоре он узнал, что ни одно из этих событий не было правдой. На столе лежало письмо "Феодору", написанное красивым почерком на лицевой стороне, и незаметная восковая печать на обороте, означавшая, что его еще никто не вскрывал. Феодор разрезал восковую печать ножом для писем. Затем он вытащил бумагу и бегло просмотрел ее.

– Господину Феодору Джессману...

Письма были написаны мелким, изящным почерком, не знаю, как они могли быть написаны при таком огромном теле и толстых пальцах, но письмо начиналось с этого абзаца.

– То, что я только что написал, не является ложью. Мы намерены сделать все возможное для будущего склада фей. Мы благодарим вас за вашу искренность и добрую волю до сих пор. И пусть вы сможете победить на том поле боя, которое вам подходит.

Он перечитал письмо несколько раз, но ни содержание, ни контекст письма ничуть не изменились. Даже когда он открыл окно и выглянул на улицу, то, конечно же, не увидел огромной спины.

Так ли это?

– Они выбрали свой собственный подход, ах. Я немного удивлен, что потребовалось столько времени, чтобы дойти до этого момента. – Он прислонился спиной к стене, бормоча, словно разочарованный и усталый.

Такое развитие событий не было совершенно неожиданным. Однако, поскольку до сих пор путешествие проходило так гладко, он надеялся, что до конца путь будет максимально безопасным и спокойным. Однако в действительности Магомедари двигался на своих собственных условиях. Он больше не позволял никому тянуть себя за собой, и прежние толчки вины, от которых его тело сжималось, были все еще велики. Что изменило его, Феодор не мог знать.

– Я ничего не могу с этим поделать...

Как бы ни изменилась ситуация, его цель оставалась прежней, и то, что нужно было сделать, не менялось. В любом случае, он только что дал слово Тиат, что с девочками-феями все будет в порядке. Он не хотел и не должен был допустить, чтобы это оказалось ложью. Он почувствовал некоторое облегчение, увидев, что Лакеш мирно спала в соседней комнате. Хотя он совсем не думал, что эти двое причинят девушке вред, все же оставался шанс, что они могли забрать её. Раз эти двое не сделали этого, значит, у них было какое-то намерение сделать следующий шаг. И, в будущем, или в ближайшей перспективе, придется доверить эту девушку Феодору Джессману.

– Спасибо за искренность и добрую волю... до сих пор? Вы так долго жили и имели дело с моей сестрой, вы - дядя, который не понимает опасностей мира. Как может искренность и доброжелательность Бесов быть правдой?

Да, такое развитие событий не было совсем уж неожиданным. Предательство, просчеты и провал плана не могли остаться в стороне от его расчетов. Поэтому, конечно же, у него была готова следующая тактика. Это был следующий лучший вариант на случай, если ему не удастся сбежать из города. Эта ситуация была не самой худшей. Хотя он не был уверен, что все пройдет хорошо, но если все будет сделано правильно, то это окупится с лихвой, даже больше, чем если бы план побега удался. Но если честно, он действительно не был уверен, что все пройдет хорошо. У него выступил холодный пот. Да, поскольку бежать было некуда, оставался только один путь. Говорили, что пятьсот лет назад началось разрушение земли далеко внизу. Человеческая раса вымерла, эльфы и драконы вымерли. После этого другие расы, не принадлежащие к вышеперечисленным родам, продолжали бороться за выживание любыми возможными способами. Посреди всего этого погибло множество людей, и многие расы исчезли. Даже после того, как им показали путь к Летающим Островам, ситуация не сильно улучшилась. Разрушение по-прежнему следовало за разрушением. Кто бы ни перестал бороться за жизнь, в тот же миг на его плечо ляжет костлявая рука смерти. Кто бы это ни был, он живет в таком мире. Он прищурился на темноволосого юношу, отражавшегося в стекле окна. Из-за неудачного ракурса он не мог разглядеть выражение его лица. Поэтому Феодор поджал уголки рта и улыбнулся про себя.

– Нужно выстоять в битве и взять все на себя.

Он собрался с мыслями и заговорил о своей миссии.

4.3. Две переплетённые девушки.

Затуманенное сознание внезапно пробудилось. В то же время ее телом овладело смятение. Где она? Кто она? Оглядевшись вокруг, она увидела незнакомое место, вернее, место, которое она не могла даже назвать. Вокруг неё была бесконечная тьма. В этой темноте повсюду были разбросаны какие-то белые осколки. Белый цвет менялся на семь цветов в зависимости от угла обзора. В мире, где совсем не было света, каким-то образом только эти вещи можно было разглядеть достаточно четко. И казалось, что место, на котором она стояла и был одним из тех осколков. Простая белая, узкая площадка была размером примерно с особняк.

– Это... сон, не так ли? – пробормотала она с полной уверенностью.

Видение было настолько далеко от реальности, что это был очевидный и понятный осознанный сон. У нее было много мыслей, но сначала она собиралась поднять упавший к ее ногам осколок, поэтому протянула руку и коснулась его кончиками пальцев.

– Лакеш, ну же, поторопись, иди сюда!

Она рефлекторно отдёрнула пальцы. Она услышала голос. Нет, сцена повторилась в её сознании. Ей показалось, что она увидела в лесу молодую девушку с волосами цвета травы, которая махала ей руками. Что это было? Даже если бы она хотела узнать ответ на этот вопрос, осколок, к которому она только что прикоснулась, рассыпался перед ней как песок и был засосан землей - вернее, другими осколками вокруг её ног. Она коснулась другого куска.

– Хи-хи, выиграй первой!

Она увидела, как другая девушка откусила кусочек хлеба с открытым ртом. Она коснулась до другого осколка.

– Хахаха, такая реакция действительно в твоем стиле. – Другая молодая девушка бежала радостно хихикая. Взгляд следовал за её спиной, в то время как в углах зрения появлялись крошечные осколки. Следующий осколок... она отвела руку, прежде чем коснуться его. Она поняла несколько вещей. Все это были воспоминания феи по имени Лакеш Никс Сеньорис, её воспоминания из детства. Девушки, которых она видела в своих воспоминаниях, Тиат, Коллон и Панибаль - были важными друзьями, родственниками и спутниками Лакеш.

– Лакеш Никс Сеньорис..?

Это должно быть её имя. Это было имя, которое произнес Феодор, протянувший к ней руку, когда она бегала под дождем без имени и прошлого. И другие, кого она встречала до и после этого, называли так её, нет - это тело. Она была Лакеш, но она потеряла память (и, похоже, ее личность немного изменилась) из-за чрезмерного использования Яда, и тот факт, что она все еще была феей, которой ее называли, не изменился. Она всегда верила в это и хотела верить. Неизвестно, знал ли Феодор, о чем она думала, но он всегда относился к ней так, как к Лакеш. Вот почему она могла спокойно думать об этом. Но если она была права, то почему она не чувствовала никакой ностальгии, когда видела воспоминания той Лакеш своими глазами? Как будто она читала чужой дневник, и всё, что на неё навалилось, - это чувство вины.

– Может это просто моё воображение...

Она огляделась вокруг.

Возможно, это была просто череда плохих событий. Все воспоминания, которые она видела, просто трудно было связать с её нынешней "я", поэтому все это не имело смысла. Если она поищет, то должно быть найдет воспоминание, которое даст ей ощутимое чувство, что это ее прошлое. Она поверила в это и огляделась вокруг.

– Что... это.

Вот оно.

Чуть дальше плавал необычайно большой осколкок. И еще несколько довольно больших осколков, которые образовывали дорожку, похожую на лестницу. Не было необходимости расправлять крылья, хотя без них требовалось чуть больше усилий. Когда она увидела этот осколок, то почему-то сразу поняла, что он отличается от других кусков, от других воспоминаний. Она была уверена, что прошлое, которое она пробудила, прикоснувшись к нему, должно быть напрямую связано с её собственной личностью. Она уже собиралась подойти к нему, но её потянули за рукав. Повернув голову, она увидела размытую, светящуюся фигуру. Она сузила глаза, чтобы разглядеть её. Фигура была маленького роста, а цвет ее волос - хотя они и сами светились - был ярко-оранжевым. На вид ей было лет пятнадцать, и ей показалось, что она уже где-то видела её, вернее, это было лицо, которое она видела в зеркале каждое утро в течение последних нескольких дней.

– Лакеш... – Она произнесла это имя удивительно спокойно.

Свет померк.

Перед ней предстала молодая девушка с выражением лица, которое, казалось, было обиженным и испуганным. Она выглядела одновременно нежной и ранимой, создавая впечатление, что её нужно защитить. Однако в ней была и какая-то сверхъестественная решимость, из-за которой казалось, что все вокруг должны быть защищены ею в свою очередь.

– Да, это ты.

Она была уверена, что эта девушка - настоящая Лакеш Никс Сеньорис, за которой присматривал Феодор, с которой взрослели Тиат, Коллон и Панибаль. Более того, она, вероятно, совершенно другой человек, нежели та, кто стоит сейчас здесь. Это понятно, если взглянуть на эту внешность со стороны, как будто это кто-то другой.

Приняв это, она с грустным выражением лица посмотрела на стоящую перед ней девушку.

– Почему у тебя такое выражение лица? – Это ей хотелось плакать. Эта "она", эта "кто-то", у кого не было воспоминаний о Лакеш и связи с ней, теперь она снова потеряла всё, включая свое имя, включая прошлое, о котором она слышала от других, и даже причину, по которой за ней приглядывал Феодор. Он мог знать об этом. Или он тоже не знал? Что бы это ни было, она не удивилась бы, но любой из этих вариантов приводил ее в уныние.

– Хорошо! – Поняв это, она, конечно же, решила, что нужно сделать следующее: пойти и узнать что находится в осколке, которое, несомненно, должно быть связано с ней, и пробудить себя. Как только она собралась сделать шаг вперед, её талию крепко обхватили.

– Нет, нет, нет, ты не можешь идти туда... – Ей показалось, что она услышала чей-то голос.

– Эй, хватит, отпусти! Почему ты меня держишь! – Она надавила на голову Лакеш, чтобы оттащить её, но Лакеш сопротивлялась с большей силой, чем она могла себе представить.

– Какая разница? Я, в отличие от тебя, никто. Если Лакеш - твое имя, то у меня даже собственного имени больше нет.

Если в ней и были какие-то чувства, так это доверие к Феодору. Но даже это было то, что он с помощью своей силы вложил в ее почти пустой разум. Таким образом, единственная эмоция, которая действительно была в ней с самого начала, раньше, чем она восприняла доверие, был огонь ненависти, которому некуда было деться. Что бы это ни было, она хотела вернуть что-то, что, как она могла с уверенностью сказать, принадлежало ей.

– Мне жаль! – Она оттолкнула Лакеш так сильно, как могла. Затем она бежала, используя несколько осколков в качестве опоры, чтобы прыгнуть в ночное небо, приближаясь к своей цели и протянула к осколку руку.

– Нет... нет...

Она проигнорировала звук, или скорее мысли сзади себя и...

– Пылающее пламя!

Пылающий огонь начал стекать с её кончиков пальцев.

– А?

Это ничем не отличалось от того, что она только что видела, но осколок, которого она коснулась кончиками пальцев, потерял свою форму и растворился как воспоминание о прошлом. Если и была разница, то в том, что это не было похоже на чтение чужого дневника, она даже была уверена, что это то, что, несомненно, было у нее.

"Постоянный крик печали", "тьма, где не видно звезд", "сожженные останки", "сожаление", "ненавистные глаза", "сильная молитва", "незаменимая цель", "ночь неведения", "она, которая была дорогим другом", "бесчисленные руки, обхватившие ее лодыжки", "молитва, которая не дошла до нее", "желание, которое не было понято", "дети, которые смеялись, горели и падали", "пещера, которая упала на дно", "одноглазый призрак, взывающий о чем-то", "голоса, которые эхом отдавались в ее ушах, голоса, которые эхом отдавались в ее ушах, голоса, которые эхом отдавались в ее ушах". Голоса, голоса, голоса, голоса, отдающиеся эхом в моих ушах, удар древнейших реликвий, сильное желание вернуться, бесконечная серая пустыня, четырнадцатый зверь света, горящее сердце, горение, горение, горение, горение, горение.

Как будто прорвалась плотина... нет, это отдавалось эхом изнутри. Это было похоже на разрозненные фрагменты, размытые образы, которые она не знала можно называть воспоминаниями или нет. Огромный объем этого, в сочетании с импульсом, который, казалось, смывал сам себя, захлестнул её. Она тут же пожалела, что проигнорировала Лакеш. Лакеш знала, что в этом осколке не было ничего хорошего. Она повернула голову и посмотрела назад. Лакеш бежала к ней с таким выражением лица, словно вот-вот разрыдается.

Прости меня.

Хотя эти три слова пришли ей на ум, её губы произносили слова слова "эхо молитв", "переплетенные кончики пальцев", "связывающая желания вещь", "поглощенная грозовыми тучами", "падающая и тонущая", "тонущая", "тонущая", "тонущая"...

***

Она открыла глаза. Её сердце билось так быстро, казалось, что оно разорвется в любой момент. Она прижалась к груди, отчаянно пытаясь выровнять дыхание.

– Я...

Со временем дыхание и сердцебиение мало-помалу успокоились. Но единственное, что не утихало так легко - это внутреннее смятение.

– Я... что это было? – Что это был за поток мыслей? Если это действительно были её прошлые воспоминания, то каким было её "прошлое я"? Было ли оно хорошим, плохим, вредным или...

За столиком сидели только два человека.

– Как долго я могу оставаться с тобой? – спросила она у Феодора.

Это был первый вопрос, который она до сих пор не задавала. Юноша наклонил голову и задумался.

– Пока я тебе не надоем, я полагаю.

– То есть, пока смерть не разлучит нас?

– Ах... ну если не вникать в глубокий смысл, тогда да, наверное? – Он застеснялся.

Выражение его лица было удивительно милым, и она не могла не рассмеяться. У нее возникла сильная мысль. Этот человек так дорожил Лакеш, что дорожил и ею. Он прикрывал её, а она прикрывала его. Она чувствовала себя счастливой из-за этого и признавала, что в этом нет ничего плохого. Если бы только она была девушкой, которую называли этим именем.

Девочка, которую я видела во сне, действительно подходила ему. Она была из тех девушек, которые подходили как для того, чтобы любить, так и для того, чтобы быть любимыми. А как же монстр, которым я являюсь?

– Разве ты не думаешь, что я опасна?

– Я знаю что ты опасна, но это уже не имеет значения.

Он чувствовал это, не так ли? Он не просто держался подальше от опасных фей, он даже привел ее сюда, так что в его словах не было никаких сомнений. Конечно, то, что он имел в виду под "опасностью", не совпадало с тем, чего боялась она, но это не отменяло чувство любви, которую он хранил в своем сердце, и ее драгоценность. Она чувствовала это. Хотела чувствовать это.

– Лакеш? Что-то случилось сегодня утром?

– Нет, ничего. – Она покачала головой.

– Доктор Магомедари и остальные в пути. С этого момента то, что долгое время считалось секретом, должно раскрываться одно за другим, и мы будем немного заняты. Если тебе не хорошо...

– Я же говорю, это ерунда. Мальчиков, которые постоянно пристают - ненавидят.

– Ну... – Хотя Феодор не мог беспокоиться о том, что его будут ненавидеть, он все равно откинул все дальнейшие вопросы.

Да, я положусь на доброту этого мальчика.

Ему нужна была Лакеш. Но правда заключалась в том, что именно она была здесь и сейчас. Пока он не бросил её, она будет рядом с ним и станет его помощницей. Она должна быть грешником, чтобы её винили за одно только её существование. Поэтому не имело значения, что теперь к списку добавилось еще одно или два обвинения.

Да. – Девушка, которая теперь носила имя Лакеш Никс Сеньорис, мысленно приняла решение.