Онлайн чтение книги Чем займешься во время апокалипсиса? Увидимся ли мы ещё хоть раз? What Do You Do at the End of the World? May I Meet You, Once Again?
4 Связывающие узы [союз – это сила]

Том 5 глава 4 Связывающие узы [союз ­­– это сила]

4.1 Феодор

«Я слышала о твоей силе глаз. Я также знаю, что, если я останусь рядом с тобой, я причиню тебе боль. Единственное значение этого тела – быть рядом с тобой. Но я не собираюсь заставлять тебя страдать из-за этого. Поэтому я хочу уйти отсюда и отправиться в какое-нибудь отдаленное место, чтобы это тело не было лезвием, которое ранит тебя.

Ты человек очень любящий, поэтому я понимаю, насколько жестоки для тебя эти слова. Учитывая это, я хотела бы попросить тебя кое о чём: пожалуйста, забудь обо мне. Береги тех, кто остается с тобой...»

— Почему...

Он подсознательно увеличил силу своих пальцев. С шумом записка в его руке была раздавлена.

— Почему это происходит?! — крикнул Феодор.

Он понимает почему.

Опасность силы глаз будет возрастать по мере сокращения расстояния... Хотя он никогда не слышал о таком, но он может понять, если это так. На самом деле, до этого, чем дольше она была рядом, тем сильнее была его головная боль, и она утихала, когда они были врозь.

Пока существует физическое расстояние, трудно общаться друг с другом. Если это так, то, по его мнению, в этом есть смысл – и ему немного жаль многих людей в мире, которые находятся в отношениях на расстоянии.

Однако, его это не так уж и сильно волнует. Будь то сильная головная боль или разрушение разума, Феодор Джессман должен вынести все эти боли. Причина, по которой он внезапно упал на этот раз, была просто в том, что он был слишком слаб. Если бы он был сильнее и выносливее, то, возможно, не было бы никаких проблем.

Он знал. Эта идея просто не имеет смысла. Даже если постоянно твердить о своей силе, те, кто не обладает такой силой, просто не получат такого будущего. Более того, даже если человек переживет боль с помощью сверхчеловеческой силы, он не сможет избежать смерти, которая вскоре наступит. Конец все равно наступит, вопрос только в том, рано или поздно. Но даже так, он все еще чувствовал себя очень неохотно.

Может быть, он что-то может сделать. Может быть, он просто не нашел пути к другому будущему. Он не мог не ругать себя за слабость, крича: «Ты что, шутишь!»

Связь между ними не прерывалась. Он интуитивно чувствовал где находится Лакеш издалека, слабо. Она ещё жива. Пока он находится достаточно близко, он мог определить более точное местоположение. И если он захочет, то сможет догнать её.

Погнаться за ней, догнать её, а потом... что делать?

Ничего не было решено, и не было абсолютно никаких оснований для отмены её решения. Другими словами, сколько бы он, ничтожный человек, ни плакал и ни умолял, она бы всё равно немедленно развернулась и снова ушла от него.

С учётом всех обстоятельств, просто держать её на расстоянии и не подпускать к себе было лучшим решением. Это непоколебимая истина.

«Но разве это... не было бы похоже на то, как если бы я прогнал тебя...»

Он развернул скомканную записку.

В углу записки была маленькая строчка: «Я иду с ней», написанная Спадой. Почему ребёнок пошел с ней? Что произошло, чтобы довести дело до такого состояния? Он не понимал и не мог себе представить.

— Хей. — Маленькая ладонь Тиат легла ему на плечо. — Не хочешь пойти прогуляться?

***

Порыв привёл в беспорядок чёлку, и даже поляризованные очки, используемые для переодевания, чуть не сдуло, так что он быстро прижал их пальцами.

Они были на холме с широким обзором.

Вокруг никого не было, и скамейки не нашлось, поэтому он просто сел на траву. Чувство холода медленно проникало сквозь брюки.

— Ах, какой приятный ветерок! — радостно воскликнула Тиат и села рядом с Феодором.

— Это верно. — Феодор уткнулся лбом к согнутым коленям и пробормотал этот ответ себе под нос.

— Эй, посмотри на себя, подними голову. Пейзаж тоже потрясающий. Ты знаешь, где это? Хотя кажется, что чужак знает, но это всё ещё известное живописное место, и я также чувствую, что это очень противоречиво.

Он поднял голову и огляделся вокруг.

— Я видел это в истории с записывающим кристаллом, это последняя сцена «Заводного устройства любви и мечты»? — Он слабо ответил.

— Правильно! Вот именно! Кстати, эй, ты видел это?

— Моему брату очень нравилось это место, поэтому он часто просил меня посмотреть его вместе с ним.

Брат Феодора, заместитель начальника военно-воздушных сил обороны Элписа, был казнен как виновник инцидента в Элписе пятью годами ранее. Хотя интеллигенция с тех пор взяла на себя смелость выдумывать его характеристику, для Феодора он был хорошим братом без единого изъяна.

— Автомат главного героя сломался под тем деревом, верно? И его охраняет группа горожан.

— Правильно! Правильно, правильно, правильно, правильно!

Тиат кивала, как толчённый чеснок, её голова яростно тряслась вверх и вниз.

— Эта сцена была великолепной. Несмотря на то, что все предыдущие эпизоды были смешными, это было единственное место, где мне было грустно. Это единственный раз, когда старик, который обычно такой плохой, становится таким нежным.

В это время она сказала, как будто вдруг вспомнив: «...Эй, я не ожидала, что буду говорить с тобой о таких вещах в таком месте».

— Это верно.

Пейзаж здесь немного отличается от того, что в отражении. Ведь вполне естественно, что он будет отличаться от того, что было снято почти сорок лет назад. Однако пейзажи, увиденные в реальности, кажутся более яркими и радующими глаз.

Город все еще жив. Возможно, не так сильно, как во времена его былого расцвета, но, тем не менее, здесь много людей, которые верят в будущее и живут настоящим.

— Как твоя головная боль?

— Стало легче. Хотя и не совсем безболезненно, но она почти прошла.

— В таком случае, суждение Лакеш верно. Побочные эффекты силы твоих глаз будут временно подавлены, если ты будешь держаться на расстоянии. Хотя я не знаю, будет ли все в порядке все время, но приятно знать, что есть надежда, что она и ты оба сможете жить в добром здравии.

— Это верно.

— Ты не выглядишь очень счастливым, ты всё ещё привязан к её телу?

— Конечно... Э-э, нет! Это не имеет никакого отношения к телу или привязанности, это просто общее значение, конечно, мне будет грустно видеть, как она уходит, и я тоже буду переживать за неё!

— Да, да, здесь нет никакого различия, вообще никакого.

Тиат, сидевшая рядом, что-то искала в бумажном пакете.

— Что ты делаешь...

— Тебе.

Не успел он закончить свой вопрос, как ему вручили ответ. Ответ был круглый, с отверстием посередине, и от него исходил сладкий запах.

— Пончик?

— А иначе на что, по-твоему, похожа эта штука, Феодор? – снисходительно сказала Тиат и запихнула ему в рот пончик.

Так мило.

— Это в честь твоего выздоровления. Я уже приготовилась. Рядом с убежищем есть магазин, который выглядит восхитительно, поэтому я пошла осмотреть его. — Тиат торжествующе фыркнула, снова порылась в бумажном пакете, а затем достала пончик, покрытый шоколадом, и надкусила его.

— Ооо, превосходно. — Она сделала восторженное выражение лица, жуя свою еду и одновременно что-то говоря. Она была такой неуправляемой.

Феодор покосился на неё, глядя на то, как она ест, взял пончик, который она ему дала, и откусил второй кусочек. Если не считать присутствия сахара, который был немного сильным, это был очень простой вкус. Он не был удивительно вкусным, но он бы сказал, что это соответствовало цене, или что порция была вполне адекватной, или что аромат пронизывал всё измученное тело, или что он давно не чувствовал себя так, но в любом случае...

— Вкусно.

Он прожевал, а потом проглотил.

— Да. — Проглотив еду во рту, Тиат сразу же кивнула и ответила.

Он испытывает ностальгию. Не так давно он, казалось, воспринимал это как должное.

— Поговорим о тебе. — Тиат посмотрела прямо на пейзаж и спросила расслабленным тоном. — Тебе нравится Лакеш?

— Конечно.

— Не говори мне о чувствах босса к своим подчиненным, потому что тебя давно уволили. Она преградила выход.

— Не говори, что тебя не интересуют неотмеченные. Ты ведь не из тех парней, которые оценивают расы сквозь цветные очки, не так ли?

Ещё один выход был заблокирован. У него нет спасения.

Феодор решил ответить одной фразой, без дальнейших объяснений: «Конечно, она мне нравится».

Сказав это, он понял, что потерпел неудачу. Он намеревался промолчать, но оказалось, что, хотя это был всего лишь ответ, но он шёл от сердца. Когда он заплакал, было уже слишком поздно, крышка была снята с того, что было запечатано, и спутанные эмоции вылились наружу, охватив всё тело Феодора.

Только сейчас он осознал, какую поддержку ему оказала её готовность оставаться рядом с ним, сколько сил он получил от утверждений, которые она давала ему без упрёка, и как сильно она помогала ему, несмотря на то, что была связана силой глаз Бесов и движима неестественными чувствами. И как сильно он всегда полагался на её мягкость.

Тиат рядом с ним посмотрела на его лицо. Она наблюдает за ним. Поняв это, он отвернулся.

— Хорошо. — Она тяжело вздохнула. Как это называется, сила глаз? Если ты используешь эту силу, чтобы обращаться с ней как с покорной марионеткой, просто чтобы таскать её за собой, то я убью тебя. Но из-за твоего жалкого выражения лица, я не буду спрашивать слишком много подробностей.

— Ты права, я всегда считал её послушной марионеткой.

Сила зрачков Бесов связала её сердце невидимой веревкой. Он не собирался убегать от этого.

— Хотя я не хочу быть убитым тобой, я не избегу этого факта.

Он сжал кулаки, хотя его пальцы едва проявляли силу.

— Вот как?

— Что ещё ты хочешь, чтобы я сказал?

— Нет, я не это имела в виду... вот и всё.

Он откусил пончик. Разжевал, а затем проглотил.

Он пристально смотрел на уличные фонари, простирающиеся перед ним. Время шло медленно.

— Я действительно не могу быть такой, как Ктолли и остальные...

Этот немного одинокий, но счастливый шёпот донёсся до его ушей.

Теперь необходимо было ускорить темп. Даже днем раньше или даже секундой раньше, он хотел освободить фей как можно скорее. Поэтому он бежал безостановки. Он упорствовал до сегодняшнего дня. Драгоценное время, которое постепенно сокращалось, прошло впустую.

— Кстати, Феодор, можно ещё кое-что тебя спросить?

— Да? — Он рассеянно жестом попросил её продолжать.

—Тебе знакомо имя Маргарита Медичи?

— А? — Он подозревал, что ослышался.

— Разве это не настоящее имя той «Спады»?

Он не мог не сглотнуть слюну.

— Где ты услышала это прозвище?

— Когда я была на предыдущем задании в другом месте. Но ничего страшного, если ты не ответишь, я могу представить это по твоему выражению вашего лица.

Тиат посмотрела на небо.

— В конце концов, тот ребенок тоже ушёл, увы... Я изначально хотела иметь с ней хорошие отношения.

— Я не понимаю, о чем ты, объясни.

— Я не хочу.

Тиат зло ухмыльнулась.

Что бы потом ни спрашивал Феодор, она отказывалась говорить ему ответ.

4.2 Аристократический особняк

Фыркнув, Лакеш открыла рот и слегка чихнула.

Её тело слегка дрожало, вероятно, от холода.

Оглянитесь – это так называемый особняк. Если быть точным, то в прихожей. Потолок такой высокий, с картинами, которые кажутся торжественными, и свисает с него большая на вид тяжелая хрустальная люстра. Глядя вниз, можно увидеть большой портрет спереди, лестницу, ведущую на второй этаж, и ворота, соединяющие интерьер особняка.

На портрете – бордовая волчья голова, на которую тяжело смотреть. Ей показалось, что его мех выглядел тёплым.

Этот особняк, возможно, был построен этим человеком. Эта прихожая слишком широка, и ей, как неотмеченной довольно холодно. Такие неотмеченные, как она, хотят, чтобы все жили вместе в немного узком здании, и тепло было бы в самый раз.

— Какого чёрта, это ведь неотмеченная! — Недовольный громкий голос разнёсся по всему залу.

Высокий пухлый орк с белой волчьей головой смотрел на них с недовольным выражением лица. Лакеш взглянула на него, а затем перевела взгляд на мужчину, стоявшего рядом с ней.

— О, мой господин, я должен был рассказать Вам о расе этих детей раньше.

Накс показал неискреннюю улыбку и сказал: «Вы очень терпимы и сказали мне не беспокоиться об этом так сильно, просто привести их сюда».

— Хм, но...

— Я думал, Вы знали, что должны принять их.

— Вот это ... – совсем другое дело, не путай это со мной! Я говорю о том, что у тебя хватило наглости принести мне что-то грязное, ты плохо соображаешь!

Лакеш задалась вопросом, что здесь происходит.

Похоже, им не были рады, это она понимала, и понимала, что их клеймили в довольно грубых выражениях, но это было всё.

— В конце концов, он торговец информацией в отдалённом районе. Кажется, ему всё ещё не хватает аристократических соображений!

— О, может быть, это верно.

Глядя на взволнованно ругающегося волкоголового, Накс только пожал плечами.

— Тогда, пожалуйста, с этими детьми дела обстоят так же, как я говорил раньше.

— Я знаю! Свекровь достаточно раздражает!

Волкоголовый выгнул плечи, источая недовольство, направляясь внутрь особняка.

Служительница проводила их в их комнату.

— Извините, все комнаты для гостей уже заняты, мне жаль, что я могу только попросить вас использовать эту комнату.

Это небольшая, но уютная комната. В комнате нет никакой мебели. Вероятно, это комната, расположенная на чердаке, потолок ненамного выше и наклонный. По другую сторону окна была штукатурная стена других зданий, расположенных ненамного дальше друг от друга. Может быть, из-за того, что не светило солнце, или из-за того, что вентиляция плохая, воздух в помещении слегка влажный.

— Я не ожидала, что комната окажется довольно хорошей, — пробормотала она.

— Глядя на этот угрожающий вид, я думала, что меня бросят в конюшню.

— Хозяин очень вежлив и не сделал бы ничего, что могло бы унизить достоинство его гостей, даже если они неотмеченные.

— Верно...

Хотя слова были уважительными, содержание действительно звучало не очень вежливо. При этом не похоже было, что это дразнилка. Столкнувшись с объектом своего искреннего отвращения, они, должно быть, пошли на самые большие уступки, какие только могло вынести их сердце.

— Ну, тогда я ухожу. Я принесу обед позже, и если вам что-нибудь понадобится, просто позвоните мне вон в тот колокольчик.

Служитель низко поклонился и вышел из комнаты.

В комнате остались только Лакеш, Накс и Спада, который молча сжимал рукав Лакеш. Это все трое, включая Марго.

— Действительно удивительно. — Она выпалила такие мысли.

Многие расы людей возмущались, ненавидели и испытывали отвращение к неотмеченным видам. Это было общеизвестно на летающих островах, и Лакеш знала это в глубине души. И у Лакеш, и у Эльбы есть несколько воспоминаний, которые вызвали злобу по расовым причинам.

Однако такого обращения, как в этот раз, нет в памяти.

— Мне жаль, но владелец этого места – дворянин, который не признает прав человека кроме орков. Не смотрите на его отношение сейчас, он многое пережил и стал более мягким.

Накс бессовестно рассмеялся.

— Кстати, он, кажется, не очень любит крылатые расы вроде меня. Он всегда утверждал, что город Корна ди Люче – город только для темношёрстных орков, а другие расы должны быть изгнаны.

Тело Марго сильно дрожало.

Если этот ребёнок относится к неотмеченным, её тело немного ближе к зверочеловеку Ликантропу. Если этот мужчина увидит её лицо или, лучше сказать, её уши, его отношение может смягчиться. Однако вовлеченный человек, похоже, не хотел снимать капюшон плаща, так что он ничего не мог с этим поделать.

— Зачем ты снова привел нас сюда?

— Конечно, есть необходимость. Разве вы, ребята, не хотите тайно доставить воздушный корабль туда, куда вы хотите?»

— Верно, но, судя по тому, как он выглядит, не похоже, что он хочет нам помочь.

Первыми, кого она подумала попросить о помощи, были торговцы орки, представленные Гиггиром. Однако в конце концов они всего лишь помощники Феодора, и им нет смысла помогать Лакеш лично, и если с ними плохо обращаться, они могут доставить Феодору ещё больше неприятностей.

Хотя то же самое можно сказать и о Наксе, но почему-то всегда казалось, что с ним легче говорить, легче задавать вопросы, и его не стыдно было использовать. Вот почему они просят его познакомить их с людьми, которые могут им помочь.

— Не волнуйтесь, у этого дворянина, кажется, сейчас небольшие проблемы, и он очень нуждается в помощи, что даже отменил на время свою доктрину и пропаганду.

— Это называется поворот.

— Вот что бывает, когда ходишь по кругу. И в любом случае, он должен быть готов помочь организовать секретный дирижабль, если честно согласится на обмен.

Условия обмена. У Лакеш было плохое предчувствие, но она была не в том положении, чтобы просить о безвозмездной помощи, и не было другого выхода, кроме как принять её.

— Хорошо, я собираюсь уйти первым, а вы сами придумаете, что делать дальше.

— А? Ты оставляешь нас?

— Не волнуйтесь, даже если мы разные, мы говорим на одном языке, и даже если у нас не одинаковый ум, у нас одинаковые интересы. Я уверен, что у Лакеш всё будет хорошо, я гарантирую это.

— Тебе не нужно гарантировать это, по крайней мере...

— Вот и всё.

Слова должны быть исполнены. Накс слегка махнул рукой и немедленно вышел из комнаты.

— Эх. — Она села на кровать и тихо пробормотала.

На душе всегда очень неловко.

Накс сказал, что мы говорим на одном языке. Однако, вспомнив только что состоявшийся разговор, она почувствовала себя немного неловко. В данный момент Лакеш не очень уверенно чувствовала себя в этой области переговоров.

— Однако беспокойство – не решение проблемы.

Мягкое прикосновение. Что-то тёплое накрыло оба уха.

Марго протянула перед собой руки и осторожно погладила Лакеш за уши.

— Марго?

— Ты успокоилась?

— Э-э, это... ну, да.

Оказалось, что уже упоминалось, что прикосновение к задней части уха может успокоить.

Кажется, это основано на собственном опыте Марго, но кошачьи уши этого ребёнка отличаются от её, можно ли относиться к ним так же... Нет, что более важно...

— Моё выражение лица выглядит таким тяжелым?

— Совсем немного.

— Вот как.

Она решила изменить свой образ мыслей.

Во-первых, главной целью в начале было держаться от Феодора на расстоянии, и это дело до сих пор полностью достигнуто. Невероятная связь с ним все еще остается, и она может смутно уловить приблизительное расстояние и ситуацию, следовательно, она уверена, что он цел и невредим. Но, поскольку они все ещё в одном городе, она всё равно хочет как можно скорее отправиться на другие летающие острова.

Тогда встаёт вопрос о переезде на другие летающие острова. Хотя никаких устных обещаний сделано не было, в некоторых отношениях переговоры должны идти хорошо. Хозяин особняка, волкоголовый, явно недолюбливал её из-за неотмеченного вида, но не прогнал, а пока оставил в особняке. И это потому, что Лакеш выполняет для него важную функцию.

Важная функция.

Она подумала о Сениорисе. Можно сказать, что это величайшая функция Лакеш Никс Сениорис, а также причина её существования. Однако этого меча сейчас нет в её руке. Она не думала, что будет хорошо убежать с мечом, поэтому осталась.

Она закрыла глаза и стала копаться в воспоминаниях.

«Лакеш» раньше испытывала смешанные чувства по поводу этого меча. Это был меч, которым владела её сестра, сестра, которую она уважала в прошлом. Говорят, что этим мечом могут пользоваться только те, кому суждено умереть. Быть избранным этим мечом также означает, что будущее «Лакеш» обречено на плохой конец.

«Я думаю, что... Ситуация и так уже трагична.»

Потеря личности и то, что её тело и воспоминания забрал кто-то другой.

Она, как человек, о котором идет речь, также считала это чрезмерным.

Кроме того, согласно другому воспоминанию «Лакеш» сразу после того, как она была соединена с этим мечом, она собственными руками заколола человека, который был для неё как отец.

Для нынешней Лакеш воспоминания о «Лакеш» похожи на содержание книги, которую она читала раньше, возвращающиеся в её сознание. Это была всего лишь чужая история, а не воспоминания с реальными чувствами.

Тем не менее, её сердце немного болело.

— Не беспокойся об этом.

Марго нежно погладила ее по уху.

— Я ...буду рядом с тобой.

— Да, спасибо.

Она тихонько засмеялась и позволила себе погрузиться в нежные прикосновения этих пальцев.

«В любом случае»... — В её голове внезапно возник вопрос. — «Я забыла спросить, как звали того непобедимого дворянина?»

***

В переулке немного в стороне от особняка.

После того, как вокруг никого не было видно, Накс Сельзень остановился как вкопанный.

— Я продал его, как ты сказал... но это действительно нормально? — спросил он у темноты с несчастным выражением лица.

— Это не незнакомец. Неужели так легко выбросить?

— Ты всё ещё спрашиваешь об этом? — В темноте ответил женский голос.

— Чужой он или свой, в жизни нет разницы, и, конечно, неважно, мужчины это, женщины или дети. Как вы думаешь, скольких людей я уже утопила в море крови?

— А как насчет детей, которые как семья?

— Значит, лучше убить, не так ли? Кроме того, если ты не можешь ударить кого-то в спину, потому что это семья, то ты не можешь быть Бесом.

Накс прикусил нижнюю губу.

— Это действительно неприятно.

— Правда? Оказывается, у тебя нормальное мышление. Я немного удивлена.

— Перестань болтать, не жалей об этом.

—Хе-хе, сейчас действительно слишком поздно говорить такие вещи. — Женский голос рассмеялся.

— Знаешь, в чём хитрость совершения плохих поступков, которые не разрешены природой? Я скажу тебе, что это в том, чтобы продолжать выбирать путь наибольшего сожаления. И продолжать накапливать ошибки, за которые даже хочется убить себя. Я выбрала такой путь жизни. Теперь мне никак не избежать сожаления.

— Ах, вот оно что. Что ж, я больше ничего не скажу.

Накс почесал волосы, не обращая внимания на голос в темноте, и двинулся вперёд.

— Как ты смеёшься, когда доводишь своё самое ненавистное «я» до грани. — пробормотал Накс шёпотом, чтобы никто не услышал.

— Только в этом пункте сёстры и братья совершенно одинаковы.

4.3 Беглец

Бесчисленные деревянные бочки катились вниз по лестнице.

С криками в дело вмешались шестеро имперских солдат, переодетые гражданскими, и упали с лестницы.

— Сюда, поторопитесь!

Найглато откликнулась на зов, схватила за большую руку бегущего рядом циклопа и бросилась в боковой переулок.

После бегства, когда преследователей уже не было в поле зрения, они продолжали удаляться на небольшое расстояние.

— Фух... Извини, Грик, я внезапно позвал тебя сюда. — Магомедари вздохнул и прислонился к стене.

— Я великий крылатый солдат, который повелевает ветром и дождем. Беглецы не связываются со мной. Будьте осторожны, я вас арестую. — Счастливо улыбаясь, зеленый орк протянул руку – поскольку он не мог коснуться его плеч, вместо этого он похлопал его по талии.

— Среди моих друзей ты единственный, кто не будет лгать себе. Независимо от твоей нынешней позиции, я верю, что ты, по крайней мере, выслушаешь меня.

— Эй, как ты смеешь так говорить. — орк Грик Грейкрек радостно сплюнул.

— Давно не виделись, Грик.

После того, как Найглато заговорила с ним, он сказал «о» и усмехнулся.

Вероятно, потому, что ему казалось слишком заметным носить наряд спасателя, он редко переодевался в обычную повседневную одежду. Верхняя часть одежды представляла собой рубашку для удобства передвижения, а нижняя – свободные штаны длиной до колена; несколько небольших сумок висели у него на поясе сбоку, которые выглядят как украшения.

— Ха, а где Нофт? Она должна быть под твоим присмотром, не так ли?

— О, ускользнула с кем-то другим, где-то в городе, наверное.

— О нет, разве это такая уж обычная вещь – быть под присмотром лейтенанта или выше?

— Хаха, не бери в голову, даже если это обнаружится самое худшее, что может случиться, это то, что я потеряю работу, и опять же... — Он понизил голос. —У Крылатой гвардии в городе сейчас нет времени наказывать за нарушения такого масштаба одно за другим. Вы же видите, сколько преследователей гонятся за вами, верно? Их действительно подталкивают к тому, что у них нет выбора, кроме как поступить правильно.

— Ты прав.

В течение многих лет Найглато работала в качестве помощника Крылатой гвардии на складе фей. У неё был минимум знаний о положении такой организации, как Крылатая гвардия. И, обладая этими знаниями, было ясно, что город находится в другом состоянии.

— Мне, кстати, благодаря доброте здешнего начальника, не дали никакой информации. Вы хотите услышать, почему ситуация стала такой проблематичной?

— Конечно, это идея. — Магометан энергично кивнул.

— Но давайте поговорим об этом по ходу дела, сейчас нам нужно двигаться дальше.

— Это так, но в этом районе не так много безопасных мест, где можно спрятаться. Есть ящики на внешнем краю команды спасателей, отсюда недалеко идти пешком.

Магомедари мягко улыбнулся.

— Не волнуйся, я знаю место, которое нам подойдёт.

— О? Как и ожидалось от тебя, чувак. Какой магазин ты имеешь в виду? «Соломенная шляпа»? Или «Кресло на куриных ножках»? Нет, может быть, это что-то вроде «Розового друга»?

— Дело не в этих магазинах. Разве ты только что не говорил, что в этом районе не так много безопасных мест, где можно спрятаться?

— А?

— Я имею в виду место, в которое обычным людям труднее попасть и которое больше подходит для разговоров. Более того, может быть, там мы сможем получить нужную нам информацию.

Он пошевелил толстыми пальцами из стороны в сторону.

— То есть место убийства.

***

За это время один за другим были убиты многие важные сотрудники, связанные с армией Крылатой гвардии.

Серийные убийства, известные внутри как «Черный кинжал», на самом деле были операцией, близкой к чистке в Крылатой гвардии. Годли отдал приказ помощнику офицера «убить этих ребят», и его подчиненные добросовестно выполнили задание.

Поразительно, но последней жертвой стал сам помощник офицера Годли. Остальные люди также не знают причины и цели этого приказа.

Магомедари был шестым – человек, который чуть не стал последней жертвой. Более того, он был также единственным, кто обнаружил причину, «почему был отдан приказ убить их», прочитав имена всех жертв.

«Это связано с этим термином. Ночь Морнен...»

«Шесть человек, знающие настройку фей, все они сообщники...»

«Воспоминания о той ночи всегда пугали нас...»

Я действительно не понимаю.

С тех пор Магомедари не делал никаких дальнейших разъяснений.

Что такое ночь Морнен? Почему он сказал, что шестеро из них были сообщниками? Почему он не сомневался в смерти остальных пяти человек, просто пытаясь смириться с тем, что его собираются убить? Что заставляет Магомедари неукротимого (физически) человека, так бояться?

Слишком многого я не понимаю, надо сказать, что нет ни одной вещи, которую бы я поняла.

Но Магомедари сказал: «Ни о чем не спрашивай, просто доверься мне», и Найглато согласилась. Поэтому, не задавая никаких вопросов, она сопровождала Магомедари в его путешествии.

Она была уверена, что все будет так, как он сказал, и что будущее её любимых детей можно найти впереди на этом пути.

***

В центре двери висела заметная табличка «Вход воспрещён».

Замок был безжалостно сломан и заменён тяжёлым мотком толстой проволоки, который закрывал дверь так плотно, как только можно.

Найглато взялась за ручку двери и слегка толкнула её. Ручка скрипнула, проволока порвалась, и дверь открылась.

— О, я открыла её вот так, я действительно неосторожна. — Найглато приложила палец к щеке и сказала это в шутку... Однако двое мужчин, которые шли с ней, лишь держали напряжённые лица и не смеялись.

Если бы это была какая-то злобная человеческая раса, в это время они, вероятно, ответили бы несколькими дразнящими словами... или что-то в этом роде, она на мгновение отвлеклась. Она тут же вспомнила, что сейчас не время для таких вещей, поэтому выпрямилась.

Они прошли через железные ворота.

Запах лекарств глубоко ударил в ноздри.

Повсюду были разбросаны разбитые пробирки, мензурки, бесчисленные книги и листки бумаги. С первого взгляда было ясно, что это исследовательский центр, и что он был поврежден до неузнаваемости.

— Человек, который был убит здесь, был членом секретной исследовательской организации, которая сотрудничала с Крылатой Гвардией. Этот человек был моим коллегой. — Доктор Магомедари Бронтон, который едва не стал последней мишенью в череде убийств важных сотрудников, сузил глаза с тоскливым выражением.

Затем, болезненно глубоким голосом, он пересказал историю своего погибшего друга: «Я специализируюсь на настройке фей, а он выбрал путь разгадки тайн реликвенного оружия. Однако, так как ему нечему было учиться, а бюджета не предвиделось, он, похоже, быстро сдался. Говорят, что в течение десятилетия он был пристрастен к выпивке и азартным играм. Фактически, он был одним из первых техников реликвенного оружия второго класса...» — Говоря это, он вошел во внутреннюю комнату и подошел к пустой книжной полке, откуда были выброшены все книги. Он залез внутрь своими толстыми пальцами и вытащил металлические детали, которые удерживали книжную полку на полу. Он без всяких усилий сказал «раз-два», обняв книжную полку рукой и отошёл в сторону. — «Кроме того, он парень, который любил делать такие механизмы.»

За книжной полкой нет стены.

— Тёмная... потайная дверь? — Грик широко раскрыл глаза и был ошеломлён.

— Земля в этом районе была довольно дорогой, и на самом деле не имело смысла выделять место под комнату, которую обычно нельзя использовать. Тем не менее, похоже, он настоял на этом, потому что ему нужно было что-то скрыть, и потому что это был личный интерес.

— О, да, ну... Если это личный интерес, то с этим ничего не поделаешь.

— А? Ты с этим согласен?

— Что в этом странного, так как я живу в погоне за собственным романом, конечно, я должен уважать роман других людей настолько, насколько это возможно... хех.

Грик достал из маленькой сумки сопутствующий огонек и зажёг его. Он сузил круг света, чтобы исследовать другую сторону двери.

— Довольно просторно, но, возможно, для тебя узковато, чувак.

— Ничего, и я не в том положении, чтобы жаловаться.

Магомедари медленно вошел в дверь, действительно чувствуя себя очень стеснённым, согнувшись всем телом и оглядываясь по сторонам. Увидев записки, разбросанные на скромном столе, он немного пролистал их.

— Ну, это верно. Его вывод аналогичен моему.

— Да, это хорошо, — Грик почесал затылок. — И что же происходит? Почему эти опасные парни охотятся за твоей жизнью, доктор, и почему у тебя на лице появилось выражение прозрения?

— Хорошо, я тебе расскажу. — сказал Магомедари спокойным голосом.

Найглато сглотнула. То, что Магомедари собирался начать рассказывать, было тем, что он долгое время держал в полном секрете. Здесь будет содержаться причина, по которой он держал это в тайне, и причина, по которой он теперь может нарушить это табу.

— Два Беса брат и сестра, вероятно, близки к тому, чтобы узнать правду, потому что я случайно произнес ключевое слово. Таким образом, нет смысла скрывать всё от вас. — Магомедраи сузил свой единственный глаз и улыбнулся мягко и немного печально.

— Но прежде я хочу, чтобы вы знали одну вещь. То, что я сейчас скажу, – это знание, которое не может остаться в этом мире. В частности, если вы узнаете это, вы попадёте в то же положение, что и я, и ваши жизни станут мишенью для Крылатой гвардии.

— Подожди. — вмешалась Найглато. — Разве причина, по которой за твоей жизнью охотятся, не в том, что ты знаешь, как настроить лепреконов? Как бы я ни хотела узнать этот способ, сейчас не стоит говорить о нём в этом месте, не так ли?

— Я не собираюсь объяснять метод настройки. Они не могут стать взрослыми, каждый из них может быть настроен только на реликвенное оружие, всё это было намеренно спланировано... и то, что я сейчас скажу, является причиной этого.

Найглато перевела дыхание.

— Есть ещё один момент. Пока вы будете знать об этом, угроза со стороны Морнен будет возрастать. Несмотря ни на что, даже если вам придётся пожертвовать своей жизнью, вы должны остановить его активацию. Я надеюсь, что вы будете готовы к этому, прежде чем выслушаете то, что я скажу.

4.4 Воспоминания и расследования, связанные с реликвенным оружием Морнен

В любом случае, на самом деле, текущая ситуация немного неприятна.

Потому что Тиат была рядом с ним.

Судя только по внешности, за исключением ярких волос цвета листьев и зрачков, она обычная девушка неотмеченного вида. Она был ниже Феодора ростом, руки и ноги тонкие, лицо у неё было невинное, поведение было немного детское, и она действительно не могла представлять никакой угрозы.

Тем не менее, ситуация была, по сути, немного тревожной. Однако проблема заключается в том, что, будучи феей, с использованием Вененума, она способна проявлять силу, с которой Феодор не может сравниться. Она может разбивать камни с размаху, бегать быстрее ветра, летать по воздуху и дышать огнем... Нет, что-то вроде дыхания огнем невозможно, но не будем обращать на это внимания.

 — Я не позволю тебе сбежать.

Такой сильный противник следил за ним с очень близкого расстояния.

Столкнувшись с этим противником, он мог бы сбежать на время, но не навсегда, он не мог одолеть её, если бы он полагался на свои слова... он мог бы обмануть её с помощью экстремальных уловок, но последствия были бы катастрофическими.

Если бы Лакеш, которая была сильнее Тиат, была бы здесь, всё снова было бы по-другому. Однако сейчас они находятся в мире двух людей, которых совершенно не тревожат.

«Это действительно действует на нервы...»

С этим хлопотливым наблюдателем передвигаться было бы невозможно.

Допустим, он хотел бы вернуться к торговцам, которые помогли бы ему в Корна Ди Люче. Но сделать это сейчас означало бы раскрыть внутреннюю историю своему врагу, Тиат. А это было бы нехорошо.

— Почему за бывшим офицером следит фея? Не должно ли быть всё наоборот?

— Кто сказал, что это неправильно.

Ему было трудно опровергнуть эту фразу.

— Я тоже обеспокоена, ясно? — надувшись, сказала Тиат, идя по пустынной дороге.

— Хотя я очень хочу вернуть тебя на 38 летающий остров как можно скорее, но если люди из первой дивизии найдут тебя сейчас, у тебя будут проблемы.

Феодор, шедший рядом с ней, почесал щеку.

— Даже если я вернусь в пятую дивизию, меня все равно ждёт ужасный конец.

— Ну, то есть, конечно, ты должен понести соответствующее наказание за то, что ты сделал. Но если ты попадёшься здешнему отделу, твой конец может быть ещё более несчастным.

С предателями часто случается либо смерть, либо пожизненное заключение. Вероятно, в 1-й и 5-й дивизиях было то же самое, в лучшем случае вопрос лишь в том, пройдут ли они процедуру пыток перед смертью.

— Я не позволю тебе умереть. Поскольку я твой враг, я не позволю тебе сбежать таким образом, — радостно сказала Тиат. — Тебя запрут в деревне на принудительные работы, вот что ты получишь.

— О, ты хочешь, чтобы я взял кирку в руку и отправился на шахту с суровыми условиями труда или что-то в этом роде?

Федор плохо владел ручным трудом. Это действительно жестокое наказание, когда тебя заставляют делать то, что тебе не нравится всю жизнь. Он так и думал, но...

— О чём ты говоришь? Даже если ты отправишься в такое место, от тебя будет мало пользы.

— Это правда. Но какая разница, если будет мало пользы, это же наказание, в конце концов.

— В любом случае, правильное место – это очень важный момент. На самом деле, я уже придумала, где тебе больше подойдет, просто приходите к нам на склад работать разнорабочим.

— Разнорабочим?

— Ты должен делать всю работу по дому... Например, заботиться о многих детях, таких как Риэль.

Это действительно жестокая и тяжелая работа, а по степени усталости не уступающая наказанию копанием кирки, и звучит как неплохое будущее.

— Не будем об этом, — сменил тему Феодор. — Наши интересы должны совпадать, и я надеюсь получить твою помощь.

— Я не хочу.

— Я еще не закончил, не спеши отказываться. Проще говоря, мы не можем двигаться, пока Первая дивизия не стабилизируется, не так ли? В таком случае, давай просто поможем этим ребятам решить их проблемы. Таким образом, мы втроём... мы вдвоём сможем вернуться на 38-й остров без проблем, верно?

На ум пришло лицо Лакеш и он тут же стёр его.

Феодор тоже хотел поскорее вернуться на плавучий остров № 38. До запланированной атаки на «Одиннадцатого зверя» осталось всего несколько дней. Если результатов не будет как можно скорее, Коллон и Паннибаль будут отправлены в битву.

Феодор не знал, что под далеким небом первоначально назначенное время передвинулось, и битва уже началась.

— Позволь мне сказать тебе, что так называемый инцидент относится к инциденту с серийным убийством и похищением циклопа-доктора. Хотя я не знаю, насколько ты хороший детектив, но раскрыть инцидент действительно легко...

—Бывший заключенный – Крылатый гвардеец. Точнее, помощник офицера Годли и его подчиненных. Доктор Магомедари Бронтон сбежал сам и теперь должен быть с Найглато.

— Хм? — Тиат остановилась. — Крылатые гвардейцы – преступники... Э, как же так? Почему так получилось? Надо сказать, откуда ты вообще знаешь о таких вещах?

— Я уже говорил тебе, что однажды встречался с доктором Магомедари. Я много услышал от него тогда, и я также использовал полученную информацию, чтобы размышлять друг с другом. Хотя есть ещё много недостатков. возникла проблема...

Внезапно Феодор тоже остановился.

Да, он собирал информацию. Однако в ней было слишком много недостающих деталей. Этого не было даже в секретах Крылатой гвардии, а только в голове Магомедари, который был полон решимости не раскрывать это, независимо от того, кто был объектом.

Ночь Морнен. Событие, связанное с реликвенным оружием Морнен.

— Всё ещё... странно, не так ли?

В тот день произошло определенное событие. Это не имеет значения. Подробности события настолько опасны, что их нельзя разглашать. Это тоже не имеет значения.

Проблема в том, что само существование события является секретом, но, несмотря на это, информация о реликтовом оружии, Морнен, считается общим секретом. Если бы Морнен был опасен, было бы нормально думать, что нужно было бы позволить передать эту историю другим. Если сам инцидент был забыт, он может повториться в будущем.

— Что с тобой?

— Ничего, просто...

Ситуация непоследовательна, что очень неестественно. Противоестественное имеет свои причины. Конечно, возможно, что в системе управления информацией Крылатой гвардии есть изъян, или что то, что следует рассматривать как конфиденциальное, не считается конфиденциальным, а то, что не должно считаться конфиденциальным, считается конфиденциальным.

Но, если это не так, если никто не ошибся.

— Это не содержимое ночи Морнен ли опасно? — Феодор выпалил гипотезу.

— Знание самой ночи Морнен – серьезная проблема, которой достаточно, чтобы помощник генерала Годли и остальные приняли смерть... Ты это имеешь в виду?

— Эй! Я имею в виду тебя! Феодор! Ты будешь досаждать пешеходам, если будешь останавливаться на обочине дороги и что-то бормотать! Эй, ты слушаешь?

Конечно, он не слушал. Феодор глубоко задумался.

«Если это так... значит... Чтобы сделать абсолютно невозможным соответствие фей с Морненом, был добавлен шаг настройки. То, что сказал доктор, связано с этим. Другими словами, Морнен имеет потенциальную опасность, не соответствующую спецификациям...»

***

— Уникальный талант реликвенного оружия Морнен заключается в том, чтобы «управлять всеми теми, кто знает его способность... — Магомедари медленно пролистал страницы записей, оставленных его предшественником, и сказал это мягким голосом с интонацией, похожей на смертный приговор. — Это наша догадка, и в конце концов, это только догадка, и в руководстве она подробно не прописана. На самом деле, я боюсь, что последовательность событий, которые произошли в результате активации Морнена, является простым переводом явления в слова. Тем не менее, я думаю, что это очень правильное объяснение.

У Грика широко открылся рот.

Найглато прикрыла рот обеими руками.

— В записях, оставленных человеческой расой, упоминается, что Морнен - это меч, который «сочетает в себе силу напарников», но это далеко не то, что мне известно. Я не знаю, то ли первоначальные записи неверны, то ли природа Морнен изменилась за последние пятьсот лет.

— Я правда... не понимаю, — простонал Грик. — Так вот что это значит? Если бы Морнен захотел, все трое из присутствующих стали бы его подчинёнными?

— Вот именно. Крылатая гвардия полностью устранила информацию, и все, кроме меня, погибли в инциденте с «почерневшим кинжалом». В результате риск относительно сдержан.

— Если я сейчас пойду по городу и расскажу об этом, весь город будет завербован?

— Конечно.

— Э-э, нет, всему есть предел, верно? Как ты думаешь, сколько людей в этом городе? Всех их завербовать невозможно...

Глядя на Грика, который вспотел и пытался отшутиться, Магомедари безжалостно остановил его.

— «Ночь Морнен» — это инцидент, вызванный лепреконом в прошлом, потому что он соединился с реликвенным оружием Морнен. Инцидент произошел на двадцать седьмом летающем острове, который является очень процветающим островом, хотя город не такой большой, как Корна ди Люче, он тоже огромен по своим масштабам. — Он медленно покачал головой и продолжил: — Если вы увидите человека, находящегося под контролем Морнен, вы поймете, что это способность Морнена контролировать человека; если вы поймете эту способность, вы будете под контролем Морнена. Так возникает эффект цепочки: от одного к двум, от двух к четырем, от четырех к восьми, и пока кто-то там есть, это не прекратится. Это лишь вопрос времени, когда весь город будет поглощен, и люди начнут разрушать свое окружение, как Звери.

***

«Обладание знанием о «Ночи Морнен»... нет, просто знание о ней, стало бы толчком к повторению катастрофы... Если это так, то это объясняет такое отношение доктора Магомедари. Причина, по которой он намеревался скрыть всю необходимую информацию, могла заключаться в том, что любая незначительная информация столь же опасна, или в том, что, опять же, он не мог точно понять, какой уровень информации был бы опасен для начала ... в таком случае ...»

— Алло!

Со стуком рулон бумаги ударил Феодора по голове.

— ...Тиат.

— Почему ты делаешь такое лицо, как «я забыл, что ты была здесь», ты, мальчишка.

Феодор пришел в себя.

— Ах... нет, извини. Я просто думал о многих вещах.

— Хм, я поняла это, когда взглянула на тебя. Так о чём же ты думал?

Когда его спросили так прямо, он не мог не замолчать.

— Разве ты только что не сказал, что тебе нужна моя помощь? Хотя я не знаю, что ты собираешься делать, но ты хочешь помочь большому доктору и Найглато, верно? Разве ты только что не думал о том, что делать дальше?

Это очень близко к этому.

— В любом случае, учитывая твой характер, ты, должно быть, думал о том, как освободить нас, фей, от нашей миссии или что-то в этом роде, верно?

Как она и сказала, это было правдой.

— Что ж, тебе придется рассказать мне правду о том, что будет после этого. Я не знаю, что ты задумал, но я послушаю, что ты скажешь. Кроме того, после того, как я всё услышу, я решу, хочу я тебе помочь или нет.

Взгляд Тиат прикован к Феодору.

Он не мог не отвести взгляд.

Он таил в себе чувство вины, а в этих зрачках была скрыта способность сопереживать, которую он не мог контролировать. Поэтому он не мог встретиться взглядом с девушкой.

— Мне нужно реликвенное оружие Морнен.

— Морнен?

Услышав незнакомое имя собственное, Тиат выглядела ошеломленной.

— Это опасный меч. При неправильном использовании он может легко обрушить два летающих острова. Но, напротив, при правильном использовании он должен стать сильнейшим оружием для защиты фей.

«Что это такое? Я никогда не слышала об этом. Что это? Риск слишком велик. Что это? Слишком много сомнений.» — Негативные слова, которые могла произнести Тиат, возникали одно за другим в голове Феодора. Он также морально подготовлен, и какую бы фразу Тиат ни произнесла наяву, его это не удивит. На самом деле, он не мог сказать ничего убедительного, никакой софистики, которая затушевала бы риски, или слов, которые обелили бы сомнения.

— Хм.

В результате Тиат не была ни ошеломлена, ни рассержена, но слегка отреагировала: «Значит, если мы сможем получить этот меч, большой доктор и Найглато больше не будут преследоваться Крылатой гвардией, Коллон и Паннибаль также смогут благополучно вернуться, а Альмита и другие также смогут восстановить свое здоровье?

— Э-э... ну да, это правда. — Феодор неопределённо кивнул.

— Ну, для меня нет ничего особенного в получении такого результата. Однако этого недостаточно. Если ты хочешь получить мою помощь, ты должен добавить одну или две конечные цели.

— Э? Нет, подожди минутку. Это уже очень сложно в настоящее время, и невозможно сделать больше. Следует сказать, что история с погоней за слишком многим и ни к чему не приведшим в итоге...

Кто-то когда-то сказал, что Бесы – это раса, которая зарабатывает на жизнь тем, что открывает рот. Но Феодор бессвязно выпалил бесполезные слова.

Тиат протянула палец и твёрдо указала им на кончик носа Феодора.

— Ты должен жить счастливой жизнью с Лакеш и остальными.

— А?

Эти слова стали для него полной неожиданностью. Но, если подумать, это было похоже на то, что сказала бы Тиат.

— Кстати, Лакеш сказала, что теперь она очень счастлива, так что единственная оставшаяся проблема – твоя. Ты больше не можешь использовать слова «у меня нет такой квалификации» как предлог, чтобы сбежать. Ты должен подумать о своём будущем и о том, куда тебе следует вернуться.

— Нет, я предатель, моя жизнь уже подошла к концу.

— Разве я тебе не говорила? Тебя отправят на склад фей. Кроме того, кто сказал, что предатели не могут думать о своём будущем?

Конечно же, тот, кто в старые времена издавал военный закон.

Она просила о чём-то очень сложном. В самом деле, это было неприемлемое условие. И все же, даже после всех этих разговоров, было ощущение, что Тиат не откажется от своей просьбы.

— Понятно, хорошо. — Феодор пришел к выводу, что ему остаётся только уступить.

В любом случае, это всего лишь устное соглашение, и всё равно можно найти способ его разорвать позже.

— Отлично! — Тиат удовлетворенно улыбнулась. На её улыбающемся лице не было и тени уныния, и было ясно, что сейчас она искренне счастлива.

***

Феодор чувствовал, что в этой ситуации он остался в стороне. Ведь он сам не был участником различных событий, происходивших в городе. В отличие от доктора Магомедари Бронтона, который, даже если бы молчал, все равно был бы втянут в самую гущу событий. Не говоря уже о том, что его положение – это отчаянная попытка собрать информацию и получить представление о событиях со стороны.

Пришло время взять на себя инициативу. Для этого он должен лично вмешаться в ситуацию, изменить форму событий, сдвинуть основную позицию и позволить ситуации развиваться в направлении, которое никто, кроме него самого, не сможет понять.

На самом деле изначально он должен был использовать Лакеш независимо от своего образа, а затем отказаться от неё.

Сильнейшие солдаты-феи, которые нестабильны и взорвется в любой момент. Если бы им не пришлось скрывать своё существование, а просто показать их как силу, с которой нужно считаться, ни Крылатые гвардейцы, ни имперские солдаты, ни его сестра, ни доктор Магомедари больше не смогли бы игнорировать существование Феодора.

Разумеется, он не мог своими руками сделать то, что разрушит конечную цель. Однако такая ситуация сложилась в результате того, что он настаивал на том, что это «невозможно», и он должен был принять этот факт.

Ему нужны карты кроме неё. Мощная закрытая карта, которую никто не может игнорировать, достаточно, чтобы сделать Феодора участником ситуации.

— Следующий.

Феодор остановился на углу улицы.

Тиат подозрительно посмотрела на него, он остановил её, а затем просто перевёл глаза в сторону. Там была припаркована небольшой гражданский автомобиль. Его внимание было сосредоточено не на водительском сиденье на другом конце, а на самом окне, которое зеркально отполировано.

— Хей. — Крикнул Феодор в другой конец окна машины.

— Йоу. — Ответ пришел с другой стороны окна машины.

Брови Тиат нахмурились, а глаза метались туда-сюда между лицом Феодора и автомобилем. Это было вполне естественно: в конце концов, внутри автомобиля вообще никого не было. Для посторонних это выглядело так, будто он здоровается с водительским местом, где никого не было.

— Ситуация стабилизировалась... я не могу этого сказать. Я почти на исходе, так что я собираюсь убедиться, что ты тот, кто ты есть.

— О?

Темноволосый мужчина, отражавшийся в окне автомобиля, радостно приподнял уголки рта. То есть он однозначно отреагировал на возглас Феодора.

— Когда мы разговаривали раньше, я мог отвечать только как попугай. Но, судя по твоему выражению лица, ты, похоже, ожидал, что теперь сможешь со мной общаться. Почему?

Феодор узнал темноволосого мужчину. Это было тело, лежащее в ящике с надписью «Черный агат смерти».

Из-за чрезвычайно строгого процесса транспортировки этой коробки все говорят, что это наследие великого мудреца, и позже она была помещена на секретный склад № 0 по указанию Айсеи, которая имела отношение к военному офицеру второго класса. По безответственным слухам, это может быть действительно последнее наследство, оставленное ушедшим из жизни великим мудрецом, некоторые даже говорят, что самая страшная беда запечатана внутри, и её нельзя открывать...

— Это потому что прошло много времени? Это было потому, что ты не привык к общему языку группы летающих островов... Нет, ты не привык говорить, поэтому ты так отреагировал, не так ли?

— О?

На этот раз это был голос восхищения.

— Кроме того, у меня просто такое чувство. Хотя я ожидал этого, но я не уверен. Однако это всего лишь разговор, и даже если я ошибаюсь, терять нечего, ставки в мою пользу.

Его мягко потянули за рукав. Тиат пристально посмотрела на него, взгляд, казалось, говорил: «С кем ты разговариваешь? Что ты видишь? Ты ведь не съел какую-то странную штуку, которую подобрал?» Он протянул руку, чтобы остановить её первым, и она слегка надула щеки.

Хотя это не имеет никакого отношения к тому, верен ли его прогноз или нет, дело в том, что Тиат недовольна. Холодный пот струился по его лбу, но сейчас у него не было времени беспокоиться о её настроении.

— Значит, ты... демон? Дух, который жил в умах людей давным-давно и привел их к гибели...

— Большая ошибка. Однако это можно расценивать как тонкое схватывание сути.

Темноволосый мужчина хмыкнул, не понимая, чему он радуется.

— Духовное тело в целом верно, материальное тело, как ты видишь, уже мертво, и поскольку оно находится под проклятием Сеньориса, то вряд ли вернется к жизни. Это просто существо, которое честно умерло вместе со своей половиной тела, ожидая наступления конца света.

Молодой человек в зеркале сравнил свое лицо с большим пальцем и продолжил: «Я, который сейчас здесь, – это своего рода воображаемое тело, которое твои глаза высосали из того трупа.»

Он не слышал термина «воображаемое тело». Это обеспокоило его, но нужно было сосредоточиться на более важном моменте.

— Ты сказал, что находишься под проклятием Сеньориса. — спросил он низким голосом. Тиат рядом с ней изменила своё лицо, когда услышала очень знакомое имя собственное.

— Это секретное оружие с очень ограниченным числом людей, которые могут его использовать, и очень ограниченным временем для его использования. Только Лакеш может использовать его, когда захочет сразиться с Зверем. Это значит...

— Если быть точным, то и до Лакеш были подходящие феи, но если вернуться на сотни лет назад, то ситуация совсем иная. Но это не важно, что ты хочешь сказать?

— Другими словами, ты... — У него пересохло во рту, и он сглотнул слюну. — Один из Семнадцати Зверей, верно?

Глаза Тиат расширились, а рот открывался и закрывался, как будто она хотела что-то сказать. Она схватила Феодора за рукав и уставилась на пустой автомобиль.

— Ха-ха! — Темноволосый мужчина засмеялся. Его правый глаз сияет жутким золотым светом. На этот вопрос его отношение уже является лучшим ответом.

— Вот как.

Феодор тоже засмеялся.

Существо, угрожающее группе летающих островов. Враг всего сущего. Виновник, вынудивший фей выйти на поле боя. Самое ужасное из зол, ни добро, ни зло.

Он действительно сорвал джек-пот. Эмоции напряжения, радости, страха и надежды заставляли его тело неудержимо дрожать. Хотя это была очень мощная карта, она, несомненно, была именно той мощной закрытой картой, которая ему была нужна прямо сейчас.

— В таком случае, давай договоримся снова, Чёрный Агат.

Раз они говорили на одном языке и знали желания друг друга, значит, был способ договориться. Если есть возможность договориться, значит, есть возможность контролировать и использовать. Пока есть Бесы... нет, пока есть проницательный язык Федора Джессмана, это будет возможно.

— Можешь одолжить мне свою силу? — предложил Феодор, с удивительным чувством фамильярности. — Я заставлю летающие острова упасть.

4.5 Лакеш, реликвенное оружие и то, что в ней спит

«Не знаю, чем сейчас занимается Феодор. Даже без меня он не должен чувствовать себя одиноким... Нет, было бы грустно, если бы он действительно не чувствовал себя одиноким.»

Она надеялась, что ему будет немного одиноко. Но не стоит забывать об этом. Хотя она не хотела причинять ему боль, она все же хотела оставить небольшой шрам или что-то в этом роде. Это было тонкое и нежное настроение, в котором она сейчас находилась.

«Нет, о чем, чёрт возьми, я думала?»

Она испустила долгий вздох.

Может быть, именно потому, что она думала об этом, она долго не могла уснуть.

Она открыла окно и посмотрела на небо.

Высоко летящие серые облака закрывали большую часть неба. Большая, ослепительная луна несколько раз исчезала в серых тучах, а затем появлялась вновь, словно запыхавшись.

— На такое небо противно смотреть, — пробормотала Лакеш.

Марго, которая жила в том же общежитии, лежала на своей подстилке, буквально свернувшись в клубок, и спала. Казалось, она приобрела привычку прятаться в маленьких уголках, как она всегда это делала. То, как она обнимала свои колени, было очень мило с чисто зрительной точки зрения.

— Кроме того...

Ветер был влажным, и чувствовался странный запах. Это был запах человека, пытающегося скрыть свое дыхание, и звук, словно кто-то подкрадывался на цыпочках.

Лакеш решила, что это было желание причинить вред. Кто-то пытался причинить вред остальным. И не один или двое, а группа из десяти или более человек, спокойно окружавшая особняк.

Казалось, не было никаких признаков готовящегося нападения.

Лакеш прищурилась, надела вязаную куртку поверх тонкой пижамы и вышла из комнаты.

Полагаясь на лунный свет, льющийся из окна, она шла по длинному темному коридору.

Прямо впереди мерцал свет маленького фонаря. Когда свет медленно приблизился, из темноты появилась фигура слуги с кошачьей головой.

— Так это Вы... Я чуть было не подумала, что это кто-то подозрительный.

На лице слуги не было и следа паники, она просто равнодушно сказала: «Пора отдыхать, пожалуйста, возвращайтесь в свою комнату».

— Я говорю о подозрительных людях, они уже окружили нас, Вы заметили? — Лакеш указала на окно. Служанка посмотрела в том направлении, а затем сказала, как будто её осенило: «Так вот что Вы заметили? Вы довольно нервный человек.»

Это не было похоже на комплимент.

— Это скрытый солдат Империи Благородного Крыла. Он не причинит никакого вреда, он как маленькое летающее насекомое летом. Можете спать спокойно.

— Правда? Их численность и подготовка остаются прежними.

— Именно поэтому. Они – организация. И борьба между организациями – это не то же самое, что спор о пистолетах, мечах и прочем варварском оружии. Никто не собирается причинять вред знаменитой семье Биллубалунхомлон, в городе Корна ди Люче нет такого беспринципного человека.

— Биллу...Э-э, что?

Хотя она не расслышала имени, она знала, что если спросит ещё раз, то точно расстроит собеседника, поэтому решила проигнорировать это.

— Значит ли это, что никто не осмеливается возиться с ним, потому что он такой замечательный?

— Это неуклюжий способ выражения, но понимание правильное. Семья Биллубалунхомлон — одна из старейших дворян. Нанести удар по ним означало бы нанести удар по истории и чести города Корна ди Люче. Какими бы глупыми и невежественными ни были люди, не так-то просто решиться на это.

— Хм.

Она не знала основания для такого уверенного утверждения слуги, но всё же ответила: «Корна ди Люче – красивый город, не так ли?»

— А? Ну, да. Более четыреста лет назад этот город был построен довольно красиво, и он существовал в этом небе. Это все сделали благородные предки орков. Мы всегда гордимся этим.

— Вот как.

— Да, эта гордость принадлежит нам и только нам, и никогда не будет отдана тем, кто недавно пробился сюда.

Ну, не то чтобы она не понимала, что пыталась сказать служанка.

Утверждения окружающих сейчас сводятся, проще говоря, к следующему. Их родители построили прекрасный особняк. Они унаследовали его и счастливо жили в нём, когда пришли незнакомцы, не являющиеся орками, и сказали что-то вроде «Разве мой дом не прекрасен?» и начали хвастаться перед окружающими. Они считают, что это неправильно и никогда не может быть прощено.

Это односторонний аргумент.

И он только односторонний. Слово орк подчеркнуто, но это самый благоприятный способ классифицировать их, чтобы оправдать ту честь, которую они себе присваивают. Если посмотреть на это немного иначе, то можно сказать, что честь, принадлежавшая людям 400 лет назад, перешла к ныне живущим.

Беда в том, что они от всего сердца верят в эту истину как в обман. Тот, кто верит, не сомневается, а без сомнений не произойдет никаких изменений. Что бы им ни говорили, они будут следовать тому, во что верят, до самой смерти.

«Это должен быть самый простой способ не провоцировать их.»

Она двусмысленно улыбнулась и почесала щеку.

Оставив в стороне такие вещи, как честь, вероятно, так оно и есть сегодня.

Солдаты Благородной Империи, скрывающиеся в городе Корна ди Люче, по определенной причине жаждут чего-то в этом особняке. С точки зрения другой стороны, они хотели применить силу, чтобы немедленно уладить дело. Однако эта аристократическая семья по имени Биллу обладает финансовыми ресурсами и властью, которые они не могут игнорировать. Если бы они спровоцировали их, это стало бы весьма проблематичным с политической точки зрения. Поэтому они могли только наблюдать издалека и ждать удобного случая, чтобы действовать.

— Однако, пока нет опасности, всё в порядке. Мы живем под забором, и я просто хочу сказать, что если есть что-то, что может помочь, я могу помочь Вам...

У Лакеш вдруг возник вопрос.

— Кстати говоря, я не знаю, что такое так называемая услуга за услугу.

— Что Вы имеете в виду?

— Что Вы хотите, чтобы мы сделали? Вы так сильно ненавидите другие расы, кроме орков, но всё же готовы войти в дом с введением орлокрылых. Нам должно быть нужно что-то сделать?

Служанка слегка кивнула в знак понимания.

— В таком случае, если бы это была битва, я бы смогла сыграть хорошую роль. Но кроме этого, у меня нет никаких особых навыков.

— Нет, всё в порядке. Золото имеет свое применение, и камни имеют своё применение. Мы приготовили для Вас особое задание. Пожалуйста, подождите ещё немного, пока не наступит день.

— Это секрет... значит, содержание по-прежнему секрет?

— Пожалуйста, простите меня. — Служанка низко поклонилась.

Хотя место назначения было выбрано по прихоти, она все равно спешила и не хотела слишком долго откладывать. Однако неоспоримым фактом является то, что она не имеет права проталкивать это дело силой.

— Я иду спать.

Больше нечего сказать. Приняв такое решение, она повернулась и вернулась в комнату.

— Желаю Вам сладких снов.

Свет фонаря в руке служанки колебался позади неё и исчезал.

Тени в коридоре заплясали.

В общем, ничего хорошего не предвиделось.

Она зевнула.

Лакеш, как и многие люди, не любит проблем. И этот особняк кажется сборищем всяких особо хлопотных вещей. Ей хотелось как можно скорее избавиться от этого тернистого дела, а затем сесть на дирижабль.

Для этого ей сначала нужно было выспаться. Так она думала, шагая по коридору.

«Огромный красный мир.»

— А?

Лакеш остановилась на своем пути.

Она почувствовала мгновенное головокружение, а затем увидела что-то похожее на видение.

«Звук чего-то сокрушительного». «Ощущение чего-то сокрушительного».

— Что...

Её щёки похолодели, и не успела она опомниться, как упала на пол.

Она не могла заставить свои руки или ноги работать. Она попыталась использовать свои дрожащие руки, чтобы поддержать себя, но несколько раз безуспешно.

Это было внезапное и непредсказуемое событие. Она не была подготовлена и не знала об этом, поэтому находилась в состоянии растерянности. Не говоря уже о том, что, пытаясь справиться с этим, она даже не могла осознать ситуацию; она не знала, что происходит и что с ней не так.

Ещё меньше она знала, что что-то должно произойти.

Однако есть только одно. Несмотря на то, что её разум не мог нормально функционировать, она была уверена в одном.

То есть она знала это чувство.

Когда-то, может быть, много раз, она испытывала чувство, что...

«Кто-то, кто развалился, как мусор», «Пылающее пламя», «Неудержимый крик», «Бурная ночь», «Горящий и падающий дирижабль», «Сожаление».

— А...

Несколько обрывков изображений пронеслись перед глазами в одно мгновение.

Несколько обрывков воспоминаний моментально выбили из сердца воду и исчезли.

«Серая земля», «Хочу жить», «Незаменимая цель», «Ночь неведения», «Насания», «Бесчисленное количество рук, обвивающих лодыжки», «Невозможная мечта», «Конец реальности», «Крик, похожий на улыбку как звук», «Бесконечная пещера», «Магомедари Бронтон, военный врач-исследователь», «Голос тоски по Родине», «Оружие Морнен в руинах», «Сильное чувство возвращения», «Бесконечная серая пустыня», «Четырнадцатый зверь света», «Сердце горит», «Связывание», «Связывание», «Пожирание» и «Тогда».

Это...Точно. Это принадлежит Эльбе. Фея-солдат Эльба Эф Мурсмуреа.

«Перед смертью», «Воспоминания», «Вот-вот станет Морнен», «Поглощение», «Крах», «Исчезание», «Конец».

— Аааааааа!

Разум ломается, а тело сопротивляется этому. Она вытолкнула весь скопившийся в лёгких воздух с такой силой, что у неё разорвалось горло, и издала крик.

Ногти пяти пальцев ткнулись в грудь сквозь ночную рубашку, царапая её, словно желая разорвать. Боль оказала небольшое влияние на поддержание разума.

— Ааааааааааааааааааа!

Она не была в состоянии вспомнить это, она всё время забывала вспомнить. Где и как сражалась и умерла Эльба Эф Мурсмуреа. Подсказка была в её сознании, но она подсознательно сопротивлялась прикоснуться к ней.

И вот теперь эти воспоминания, одно за другим, пробуждались.

Бой с Насанией, рыжие волосы, золотой мёд, который был стряхнут, зов издалека, сознание, вторгшееся в её разум, далёкое воспоминание о ком-то, бесконечный гнев и ненависть ко всему, что парит в небе. Сцена серой пустыни, всплывшая в её памяти, и ностальгия, которую она испытывала по ней.

Разум постепенно улетучивался, она это точно чувствовала.

Что-то запечатанное глубоко внутри неё вот-вот вырвется из своей оболочки и пробудится. Она была уверена в этом.

Если так будет продолжаться, она исчезнет. У неё было такое предчувствие.

— Тиат... Паннибаль... Коллон...

С этими словами она опустилась на пол, подняла окровавленную руку и потянулась в пустоту, и с перерывами называла имена людей, которые были ей достаточно близки.

— Феодор...

Её рука сжалась в кулак, собрав воедино физические силы, которые могут иссякнуть в любой момент.

«Нет, теперь всё кончено.»

Ей повезло. Ей повезло, что она прожила так долго. В этом не было сомнений, и она не собиралась сомневаться. Вот только в её сердце всё ещё жила привязанность.

Она была уже мертва, и находилась в таком положении, что должна была умереть быстро, но она твёрдо жаждала жить. Она предпочла ползать по полу, чтобы жить. В таком случае она, конечно же, не может уступить такому противнику в таком месте.

Хотя эти два места были разделены, ей хотелось смотреть в ту же сторону, что и Феодор. Она так надеялась, так жаждала. Так подними голову и смотри вперед. Это долг и обязанность того, кто общается с кротким Бесом, испытывает к нему влечение и беспокоится за него.

«Давно не виделись. Ты всё та же, полностью игнорируешь желания другого, просто идешь вперёд с таким энтузиазмом»

Из укушенной губы капала кровь.

«Но прости, я не позволю тебе овладеть мной, как в прошлый раз, из-за воли женщины. Если тебе нужно моё сердце, дай мне осознанность, чтобы вести затяжную битву, Морнен.»

Дрожащая улыбка появилась на её лице, когда ее расфокусированные глаза смотрели в темноту впереди.

«Нет, это Четырнадцатый Зверь Плетения Света, Винкра!»

***

Большая сокровищница седьмой виллы, принадлежащая семье Биллубалунхомлон.

В центре плотно запечатанной стальной комнаты находится меч. Это красно-серый гигантский меч, которым расы обычного размера не могли владеть одной рукой.

Более того, корпус меча, кажется, сделан из бесчисленных металлических пластин и покрыт бесчисленными трещинами.

Эти трещины слегка приоткрылись.

Внутри трещины, в месте соединения металлических частей, появился слабый свет.

Те, кто знаком с реликвенным оружием, должны знать, что это явление, когда меч «срабатывает» в ответ на магическую силу пользователя. Но, конечно, в этом хранилище никого не было. Само собой разумеется, что человека, державшего рукоять меча, не существует, как не существует и того, кто был свидетелем этой сцены.

Толчок меча длился всего лишь короткое мгновение.

Свет постепенно тускнел и вскоре исчез.

Трещина закрылась, и меч вернулся в свою первоначальную форму.

Затем – реликвенное оружие Морнен снова затихло во тьме.