Онлайн чтение книги Чем займешься во время апокалипсиса? Увидимся ли мы ещё хоть раз? What Do You Do at the End of the World? May I Meet You, Once Again?
3 Красноречивый мертвец и причина жить [бессердечные люди]

3.1 Мужчина без дома

Он думал, что, скорее всего, ему не удастся вернуться живым.

Но в глубине души он всё ещё надеялся на это.

Он намеревался бороться до конца, не теряя этой надежды. Какой бы запредельной, нереальной, похожей на мечту она ни казалась, он был намерен не сдаваться до самого конца.

Более того, у него была надежда.

Предположим, что, если он действительно умрёт.

Даже если он погибнет в следующем бою, даже если он не сможет вернуться живым, он всё равно надеялся, что его товарищи, сражающиеся на других полях сражений, а также люди, оставшиеся в его родном городе и по всему материку, будут в безопасности. В мире, который он и его друзья завоевали, он сможет жить более стабильной жизнью, чем сейчас.

Конечно, он надеется, что они будут немного грустить из-за его смерти, но он также хочет, чтобы они поскорее подняли настроение и жили как обычно с улыбкой.

Так он надеялся и молился.

И это желание было не только гораздо более реалистичным, чем если бы он выжил, но и не было чем-то запредельным.

Эта история произошла более пятисот лет назад.

Молодой квази-храбрец, получивший квалификацию, признанную церковью, и ставший членом команды, победившей Гостя Элк Харкстен...

История молодого человека Вильема Кмеча.

Эбон Кендл – один из Пото, служащих Гостям, а также первый доверенное лицо Элк Харкстен. По легенде, именно он начертал на мире законы жизни и смерти в период творения.

Он не был противником, с которым человеческое тело могло бы бороться, и тем более невозможно было его победить.

В то время Вильем перевернул эту невозможность, полностью уничтожив бессмертного бога и приведя его в состояние полного бессилия. Прошло много времени, прежде чем он смог воскреснуть.

Это одновременно чудесная победа и чудо всего происходящего сейчас.

Вильем Кмеч отказался от идеи выжить во время той битвы.

Он несколько раз неоднократно использовал заклинания и уловки, которые могли использовать только мёртвые воины, рисковавшие своей жизнью. В противном случае он не смог бы победить своих противников, неспособных защитить человечество, а у важных людей, живущих за его спиной, не было бы завтрашнего дня. У него не было другого выбора, кроме как полностью полагаться на методы, которые считались табу.

«...Изначально я планировал вернуться живым.»

«...Но почему всё так получилось?»

Глядя на своё окаменевшее тело, он думал о своих друзьях.

Люди, которых он больше никогда не увидит, должны жить жизнью, к которой он больше никогда не сможет прикоснуться, и это была его мечта.

На самом деле, в этот момент он чувствовал себя немного счастливым. Хотя мы и не достигли самого идеального будущего, мы находимся всего в одном шаге от него. И когда он закрыл глаза, он всё ещё верил в будущее, которого жаждал больше всего.

Ему даже казалось, что если бы он мог просто вот так закрыть глаза, то это счастье длилось бы вечно.

Однако...

Он проснулся в темноте.

Пока он бежал сквозь ночь, к нему постепенно возвращалось сознание.

Он бродил по опустевшему городу, собирая необходимые знания о ситуации.

По дороге он встретил человека с волчьей головой и взял на себя инициативу поговорить с ним. Он не слушал внимательно, что говорил другой человек, а вместо этого разбирался в воспоминаниях, которые медленно возвращались к нему.

Позже...

***

Хотя мужчина велел ему оставить его в покое, женщина в инвалидной коляске – Айсея не смогла этого сделать. Она потащила его за уши к начальнику полка.

Быстро выслушав объяснение ситуации, Армадо спросил:

— ...Это реально?

Это были его первые слова.

— У меня тоже сильно болит голова, но, похоже, это правда.

— Честно говоря, что бы я ни услышал, я думаю, что это просто плохая шутка.

— В конце концов, этот человек кажется плохой шуткой...

Мужчина подумал про себя, стоит ли ему понизить голос, произнося такие слова, чтобы заинтересованный человек их не услышал?

Главнокомандующий на мгновение задумался и взял новую сигарету.

— Третий день инцидента в Разе Ликовилло. 

Он внезапно произнёс эту фразу.

У мужчины сложилось впечатление об этом. Он помнит его как...

— Военный офицер третьего класса, подозреваемый в контрабанде оружия, был арестован. Первоначальная история, которую признала его жена, не соответствовала данным о цели контрабанды, поэтому было решено возобновить расследование. На следующий день были найдены новые улики, не согласующиеся с мнением обеих сторон, и расследование зашло в тупик.

— ...

Сигарета выпала изо рта главнокомандующего.

— Какой секретный код использовало транспортное отделение Третьего патрульного поста прошлой зимой?

— S-RC, ключ – Нуар 06. Но из-за ошибки рядового солдата он был записан как Нуар 08 в течение трёх дней, так что его отпуск пошёл насмарку.

— Когда произошел инцидент с Крапивой, где было ложное место взрыва?

— Район Мемориального зала, северо-восток № 7, бывшая резиденция барона МакГиннесса и старая шахтная станция B3. Бомба, установленная внутри «Крапивы», – настоящая бомба, поэтому её не нужно включать, верно?

— Инцидент на Радужной горе.

— Этот скандал возник из-за игры низкого уровня, в которую играли имперские дворяне, но, поскольку он включал в себя политические сделки высокого уровня, внешнему миру было объявлено, что это был несчастный случай, произошедший во время церемонии Ордена муравьиных доспехов Якори. Кстати, было добавлено, что эта информация не была доведена до сведения военного офицера четвёртого класса Феодора Джессмана. По его воспоминаниям, ему потребовалось много времени, чтобы тайно выяснить это.

Вопросы подошли к концу, и глава делегации снова начал размышлять.

— Я сказал, что это, кажется, настоящий человек.

— Поэтому я и сказала это только что.

Айсея опустила плечи и ответила.

— Кто ещё знает об этом?

— Только близкие мне люди: Тиат, Паннибаль, Коллон, Найглато и Нофт. Рядовой Накс и торговец гражданской разведкой просто знали, что этот человек существует, и не осознавали, что он такой внутри.

— Вот оно как...

Он выглянул в окно.

— Погода действительно хорошая.

— Хорошо, пожалуйста, немедленно прими реальность и не убегай.

— Это то, что я сказал, но эти два человека, технический офицер второго класса Вильем Кмеч и военный офицер четвёртого класса Феодор Джессман имеют разное прошлое, они оба «казнённые преступники», верно?

Вильем Кмеч превратился в Зверя и стал врагом группы летающих островов, а сам его труп был совершенно секретным. Феодор Джессман также стал виновником аналогичного инцидента всего несколько дней назад.

«Я не помню, чтобы совершал какие-либо серьёзные преступления.»

Мужчина пробормотал про себя.

— В таком случае его нельзя ни открыто отпустить, ни снова приговорить, и, похоже, его трудно задержать.

— Увы...

Проблема в том, что другие варианты, кроме как отпустить его, практически невозможны.

Какую бы камеру ни подготовили, этот человек должен быть в состоянии легко из неё выбраться. А поскольку он использовал тело мертвеца, то, скорее всего, не было никаких лекарств, которые могли бы подействовать.

Более того, он древний мастер с подозрением к Бесам. Его могут бросить в тюрьму или дать лекарство. Вопрос в том, что он может сделать, чтобы успешно подчинить его?

— Но лучше спросить себя об этом, правда? Что ты хочешь делать сейчас? Планируешь ли ты унаследовать цель Феодора или Вильема?

— Цель...

Он почесал голову.

— Нет, то, что они хотят сделать, сейчас не имеет ко мне прямого отношения. Кроме того, у меня нет возможности изменить мир, и у меня нет никаких идей на этот счёт.

— Вот как.

Главнокомандующий кивнул.

— Раз ты так сказал, мы ничего не можем с этим поделать. Ну, я не знаю, следует ли мне называть тебя военным офицером или техническим офицером, но, в любом случае, ты можешь идти. Спасибо, что пришёл.

— Хм?

Айсея посмотрела на главнокомандующего с удивлённым выражением лица.

— В этом нет ничего удивительного, правда?

— Нет, технический офицер второго класса Вильем Кмеч обладает удивительным количеством талантов, и он ужасный человек, который выбирает необъяснимые ситуации, чтобы использовать свои навыки! Он просто немного неуклюж и может показать, насколько он талантлив, только перед детьми. Когда он действительно хочет что-то сделать, он всегда делает то, чего никто не может понять. Он неконтролируемый человек, который говорит и делает всё молча!

Ты действительно знаешь, о чём говоришь?

— Раз уж ты хочешь это сказать, я также знаю, кто такой Феодор.

Главнокомандующий спокойно ответил:

«Он реалист, полный противоречий. Он глубоко понимает, насколько он бессилен, но всё равно преследует слишком высокие идеалы. Он также является экспертом в области боевых действий и считает, что должен изменить эту безнадёжную реальность. Неважно, половина это или нет, но факт в том, что он нам сейчас нужен.»

— Так!

— Из-за этого он сейчас бесполезен, и я не собираюсь заставлять его работать.

— Ты закончил говорить?

Мужчина быстро повернулся к двери.

— Мы будем относиться к тебе как к гостю и выдадим тебе удостоверение личности. Кроме того, нам вёе равно придется держать тебя под наблюдением.

— Решать вам, у меня нет с этим проблем.

Он ответил, не оглядываясь, и вышел из комнаты.

***

Кто я? Размышлял мужчина.

Ответ был прост. Он был одним из двух людей, которых здесь не должно быть, и двух трупов, которых здесь не должно быть.

Некуда идти, некуда возвращаться, фатально потерянный сын.

***

Красноволосая женщина, которую, кажется, звали Найглато, внимательно осмотрела его тело.

«Давай поговорим наедине.» После осмотра она вывела его на улицу.

Дождь прекратился.

Луна слегка выглянула из-за облаков.

Ночь была не совсем тихой. Хотя ремонтные работы на разрушенных объектах с наступлением ночи прерывались, солдаты, предаваясь радости победы, не переставали шуметь. Как только ветер менял направление, из города доносился шум.

— В целом я понимаю, что произошло, но всё равно это немного сбивает с толку.

Женщина, идущая рядом с ним, сказала это слегка дрожащим голосом.

— Это потрясающе. Но я даже не уловил ситуацию, когда рассказал тебе это.

— Когда ты так говоришь, мне становится очень сложно.

Найглато посмотрела на луну.

— Прежде всего, это правда, что твоё тело – тело Вильема Кмеча, и ты помнишь, что ты – Вильем Кмеч. Однако твоя память сохранилась только до того момента, когда ты окаменел на поверхности, а после этого ты ничего не помнишь.

— ...Похоже на то. Я слышал, что я также был благодарен за заботу о складе фей и тому подобном.

— Для тебя то время было очень странным, верно?

— Это верно.

Найглато всё ещё смотрела вверх, и было слишком темно, чтобы разглядеть выражение её лица.

— Я... Мы все это очень хорошо помним. Хотя ты пробыл на складе фей непродолжительное время, мы многому от тебя научились. Когда ты внезапно исчез, и когда Айсея и остальные видели тебя в последний раз, они были очень... Очень...

Её голос постепенно слабел.

Он чувствовал что-то вроде беспокойства по этому поводу, и ему не хотелось, чтобы она договорила до конца.

— Должно быть, Вильему Кмечу, как ты его называешь, потребовалось много времени, чтобы воодушевиться до такой степени, верно?

Как будто для того, чтобы прервать воспоминания Найглато, он вмешался.

— Тогда, пожалуйста, пойми, что половина меня сейчас – это парень, который ещё не взбодрился. У меня нет никаких ожиданий от этого мира, и я не хочу иметь никаких ожиданий.

— ...Значит, ты наполовину тот Вильем, которым был раньше, верно?

— Угу.

— А вторая половина… это память Феодора, да?

— Но не того Феодора Джессмана, о котором ты говоришь, который посеял хаос в городе Корна ди Люче. Я обладаю воспоминаниями и эмоциями только до того момента, когда он проник в секретный склад ноль и случайно..., — он указал на своё глазное яблоко. — До того момента, пока сила Беса не обрушилась на труп.

— Однако способность говорить на общем языке материковой группы – это всё благодаря ему, — добавил он со смехом. Но Найглато не ответила и быстро изобразила улыбку.

— Труп.

Найглато повторила эти два слова, а затем сказала:

«Кстати, я только что сказала тебе во время осмотра, что твоё тело совершенно похоже на труп. Раны, идущие от твоей спины до груди, несомненно, смертельны. Надо ли говорить, что твои легкие бесполезны, и твоё сердце бесполезно. Но оставим это в стороне, тебе вообще не нужны дыхание и сердцебиение.»

— ...Я ведь дышу, не так ли?

Он не хотел шутить, но был обеспокоен и спросил

— Это для того, чтобы говорить, и, кроме того, именно для того, чтобы говорить, нужно дышать, верно? Или, может быть, это просто привычка моего тела.

Действительно. Когда его воскресили в темноте секретного склада № 0 – нет– когда он проснулся, казалось, что он действительно не дышит. Позже, когда он попытался закричать, он вспомнил, что нужно использовать лёгкие, чтобы вдохнуть воздух.

— Может быть, это и не относится к делу, но почему ты держишь правый глаз закрытым?

— Без особых причин.

Мужчина не стал нагнетать обстановку и просто открыл закрытый глаз.

Найглато пригляделась и увидела чистую белую массу, которая выглядела так, словно в неё был вставлен полированный мрамор.

— Не спрашивай меня, почему, я не знаю. Кажется, когда это тело превратилось в какого-то Первого Зверя, изменения сосредоточились в этом глазу.

Он говорил это, но в глубине души не принимал это заявление.

— Я слышал от Айсеи и Тиат, что пять лет назад этот глаз излучал золотой свет чтобы уничтожить всё, верно?

— Что?

— Теперь, как ты можешь видеть, тело души самого важного Зверя, похоже, не находится в этом теле.

— ... Эй, правда. Что, чёрт возьми, происходит?

Найглато покачала головой.

— В теле нет кровообращения, нет температуры тела и нет разложения. Что ещё более важно, ты сейчас совсем не выглядишь аппетитно, что явно ненормально.

— А?

Наконец, всплыло прилагательное неизвестного значения. Хоть он и хотел спросить об этом, но заколебался, увидев грустное выражение лица Найглато.

— Это ненормально? Просто потому, что труп может двигаться и говорить, это ненормально, верно?

— Да, я согласна с этим.

— В таком случае, как ты объяснишь мою нынешнюю ситуацию?

— Сила глаз Беса Феодора.

Другой возможности, в конце концов, нет. Он так и думал, но вместо того, чтобы прервать её, он призвал её продолжать.

— Я не очень уверена, но из-за инцидента с Лакеш я услышала кое-что от старшей сестры Одетт. Разве это не способность «обмениваться фрагментами душ двух людей»? И если поддерживать это состояние в течение длительного времени время, твой дух будет в состоянии замешательства, что приведет к коллапсу всего человека.

Будет ли это так?

В имеющейся у него памяти Федора нет подробных сведений о силе глаз Бесов. Он знал только, что это были остатки способности его предков сбивать людей с толку, и что это была небольшая форма гипноза с низким уровнем успеха и без каких-либо чудесных эффектов.

Даже если на самом деле это более сильная сила, это неудивительно.

— Я думаю, что природа этой силы должна быть чем-то большим. Возможно, Одетт была ограничена словом «душа» и не заметила этого.

— Что это значит?

— Это то, что некромантия называет телом души, когда ты и другой человек отрезаете по кусочку для обмена. Хотя это похоже на обмен душами, это... отправка живой души в твоё тело, оставляя тебя полуживым в состояние мертвеца.

— Э?

Он нахмурился. Все теории магии и колдовства основаны на рассуждениях, а в этой области Вильем Кмеч не силён, по крайней мере, когда дело доходит до поверхности.

— Это всё больше и больше напоминает паранормальное явление.

— Существуют призраки и бессмертные. Конечно, сверхъестественные явления – это тоже медицинская наука, но я просто перефразировала то, что сказала моя старшая сестра. Пока придерживаешься этого таким образом, можно чётко объяснить свою ситуацию.

Честно говоря, подобные рассуждения показались ему почти игрой слов. Но, несмотря на это, пока что он мог с этим согласиться.

— Мёртвые всё ещё мертвы. Могут ли они вернуться к жизни, не воскреснув...

Как бы это ни выглядело со стороны, это не то, что называется воскресением. Труп остается трупом, а мёртвый остается мертвецом, но марионеткой, движимой внешними факторами.

— Это также объясняет, почему ты можешь свободно передвигаться, даже несмотря на проклятие Сеньориса…?

Другими словами, это тот, кем он сейчас является на самом деле.

На данный момент он мог принять это, но ничего не мог сделать, чтобы прояснить этот момент.

— Верно.

Найглато слегка надула щёки и сказала:

«В конце концов, ты понятия не имеешь, кто я, да? Будь то память Вильема или память Феодора»

— Ну, неважно, с какой стороны, однажды увидев тебя, я не смогу этого забыть, верно?

— О, ты действительно хорошо говоришь.

В конце концов, эта женщина была тем самым троллем, который застыл на месте и чуть ли не пускал слюни, как только она его заметила, так что стереть его из памяти должно быть не так-то просто.

— Правда, Вильем до того, как очнулся в группе летающих островов, и Феодор до того, как сбежал с этой базы, никогда со мной не встречались... Мне всегда кажется, что меня отодвинули на второй план, поэтому мне немного одиноко.

— Это ведь не повод для беспокойства, верно?

В воздух взлетела гроздь фейерверков, расцветая в воздухе.

Звук, доносившийся издалека, слегка потряс кожу.

— Возможно, благодаря памяти Феодора, ты сейчас уделяешь миру больше внимания, чем Вильем, когда впервые попал на небеса.

— Неужели?

— Но...

Она спокойно продолжила:

— Но... ты ни на кого не смотришь, верно?

Его... обвиняли?

— Что ж, твоё наблюдение верно. Вильем Кмеч не смог никого защитить.

Хоть это и нельзя было назвать опровержением, ему всё же было что сказать.

— Дело не только в поверхности и людях. Ктолли, верно? Разве он также не позволил девушке, которая разделила с ним его сердце, легко умереть в этом небе? Я знаю это по памяти Феодора.

— Ну...

Найглато хотела перебить, но он пропустил мимо ушей и продолжил говорить:

— То же самое касается Феодора Джесмана. Никто не мог защитить его, и он героически и красиво погиб вместе с Лакеш...с феями-солдатами, которых он был полон решимости защитить. Я узнал об этом из дешёвой газеты.

— Это тоже...

— Я узнал о смерти этих людей только из слухов, поэтому я не понимаю и не интересуюсь их собственными мыслями и обстоятельствами в то время. Я просто думаю, что то, как они закончили свою жизнь, прискорбно.

Он потряс рукой, словно что-то отбрасывая.

— Так вот, я вообще ничего не хочу от них унаследовать, и я не настолько насыщен событиями, чтобы намеренно продолжать историю после трагического финала с тяжёлыми жертвами.

Выслушав, Найглато...

Женщина-тролль, которая общалась и с Вильемом Кмечем, и с Феодором Джессманом, медленно подняла опустившееся лицо.

— Действительно, ты больше не являешься ни одним из них.

Звезды на небе отражали слёзы на её глазах.

— Ни Вильем, ни Феодор никогда бы такого не сказали.

Эти слова должны быть восприняты как прощание.

Не сказав больше ничего, Найглато быстро прошла мимо мужчины и покинула место происшествия.

— ... Действительно.

Мужчина, который остался один, почесал пальцами волосы и посмотрел на небо.

Ему хотелось плакать так же сильно, как и ей. К счастью или к сожалению, это тело – всего лишь труп, и у него нет возможности лить слёзы.

На самом деле он это очень хорошо знает.

В этом небе Вильема Кмеча действительно любили окружающие его люди в месте под названием склад фей. Он заслуживает того, чтобы его лелеяли люди, и был счастливым в окружении людей, которые готовы лелеять его.

В этом небе Феодор Джессман действительно сбежал из пятой дивизии Гвардии и вступил в бой. Даже когда человек, которым он дорожил, угасал, он всё ещё отчаянно цеплялся за надежду и боролся до конца.

Это, должно быть, очень ценные вещи.

Должно быть, это вещи, достойные уважения.

Поэтому.

— Я не хочу притворяться хорошим или разумным человеком.

Потому что теперь я это понимаю.

— ...Я не настолько бесстыден, чтобы небрежно отбирать у других важные вещи.

3.2 Трясущаяся земля

Как следует из названия, летающие острова – это острова, летающие в воздухе.

Относительное положение летающих островов обычно не меняется, но они всё равно будут двигаться медленно, поскольку они не зафиксированы.

Поэтому иногда случается, что два летающих острова оказываются очень близко.

Когда они пересекаются друг с другом, иногда случаются небольшие столкновения.

Конечно, «небольшое столкновение» огромного летающего острова было бы огромным землетрясением для жителей острова. Горы рушатся, озёра распадаются, и даже целые ландшафты могут измениться.

Как и предполагалось, летающий остров № 38 и летающий остров № 39 вступили в контакт.

Произошло столкновение.

Горы рухнули, со склонов посыпались огромные массы песка и вырванных с корнем деревьев. Реки извивались, вода в них становилась мутной. Бывшие медные карьеры один за другим погружались в землю и исчезали. Сотрясался и город Лайель: повсюду рушились наблюдательные вышки, трещали газовые трубы, отслаивались медные пластины, рвались водопроводные трубы; здания, давно не ремонтировавшиеся, становились хрупкими и разрушались от нескольких толчков.

Это всё на данный момент.

Фактически ущерб, нанесенный столкновением, был сведён к минимуму. В ответ на этот момент почти все городские функции были временно заморожены, а жители и зрители были собраны в укрытиях, не нужно было беспокоиться о повреждении детонаторов и водопроводных труб, вызывающих масштабные вторичные катастрофы.

И изгнанный Одиннадцатый Зверь больше не вторгался.

Летающие острова движутся очень медленно, и состояние контакта друг с другом не продлится лишь короткое мгновение.

Два острова слегка терлись о скальные стены друг друга, два куска земли продолжали двигаться, и в это время на острове постоянно происходили землетрясения разной силы. Но по сравнению с разрушительной силой первого толчка последующие можно назвать нестрашными.

В данный момент, конечно, мэрия Лайеля оплакивает ошеломляющую рабочую нагрузку. В конце концов, повреждённый город должен найти способ восстановиться, а гром и водопровод не могут перестать функционировать навсегда. Ущерб окружающей среде городов напрямую отразится на промышленности. Предстоит решить массу дел, включая подтверждение аварийной ситуации в различных частях города, организацию ремонтных работ, обеспечение и транспортировку техники. Численность персонала резко сократилась за последние полгода, а пополнить штат всего за несколько дней не успели. Это начало сверхурочного ада.

С другой стороны, почти все участники рынка снова радовались, потому что только что возник последний кризис. Раз он пережил эту трудность, значит, Лайель определённо выжил и каждый теперь может продолжать жить в этом городе.

При этом Крылатая гвардия – это организация, которая защищает группу летающих островов от угроз.

Она не вмешивалась в гражданские беспорядки и внутренние дела, да и не могла вмешиваться.

Поэтому они не могут оказать помощь в усилиях по восстановлению после стихийного бедствия.

В то время как весь город кипел от активности, они мало что могли сделать.

Большинству солдат было приказано просто стоять в стороне.

Это значит, что делать сейчас нечего, поэтому можно пойти куда угодно, чтобы убить время.

***

На пустынной площади, называемой тренировочной площадкой.

С резким и коротким звуком деревянный меч взвился в воздух.

Деревянный меч, вращаясь с огромной скоростью, упал по параболе и воткнулся в землю.

— Хахаха!

Женщина зашаталась и упала на землю.

— Это потрясающе... ты потрясающий! Я никогда не слышала, чтобы ты стал таким сильным!

Она улыбалась и выглядела очень счастливой, вполне наслаждаясь происходящим.

— Для тебя большая честь. С точки зрения силы и взрывной мощи, э-э... тебя зовут Нофт, верно? Ты немного сильнее меня, не говоря уже о том, когда дело доходит до активации магической силы.

Человек, который отбил деревянный меч женщины – Нофт, был стройным черноволосым мужчиной. Он не пролил ни капли пота, его поза совершенно не изменилась, и он спокойно стоял на месте.

Со скучающим выражением лица он потянулся, чтобы поднять верхнюю часть тела Нофт.

— Однако это тело и воспоминания слишком привыкли к сражениям с мастерами и имели воспоминания двух людей. Можно сказать, что совместимость определяет результат.

— О чем ты говоришь? Будь то твоя привычка сражаться с мастерами или твоя совместимость, разве так называемая сила не определяется суммой этих вещей?

Она улыбнулась и надулась, как будто её это не убедило.

— ...Верно.

Мужчина слегка опустил глаза.

— Эй, черт возьми! У Ктолли была такая интересная тренировка, это так несправедливо! В самом деле, почему мне пришлось оставаться на поверхности в то время!

Она только что села, но тут же снова легла, размахивая руками, словно ребёнок, закатывающий истерику.

Неподалеку две женщины наблюдали за этой сценой.

— Они, кажется, очень счастливы.

Синеволосая женщина – Рантолк Итри Хистория прошептала сложным тоном, как будто она была ошеломлена, но в то же время и немного завидовала.

После того, как она позаботилась о чрезвычайной ситуации, она пришла на этот летающий остров издалека. Когда она увидела лицо черноволосого мужчины, она застыла и не пришла в себя до сих пор.

— Это верно. Хоть я и мало спала, я всё ещё могу быть такой энергичной.

Айсея тихо пробормотала и посмотрела в сторону.

Айсея увидела, как Ран сидела на корточках и рисовала по земле палкой, которую она взяла. Прямые линии и кривые, точки и поверхности, эти линии причудливо переплетены различными компонентами. Если бы это оценивали и называли картиной, её название, вероятно, было бы «Большое количество лапши из винтов и шестерён».

— Что ты делаешь?

— Делаю кое-какие приготовления.

Так какие там приготовления... Айсея решила не спрашивать. Ран, казалось, была очень сосредоточена на рисовании каракулей непонятного значения. Поскольку её разум был не здесь, Айсея не могла получить желаемый ответ, сколько бы раз ни спрашивала.

Взгляд Айсеи вернулся к профилю черноволосого мужчины.

Она снова подумала, что лицо было точно таким же, как в её памяти.

Прошло около девятнадцати лет с тех пор, как она пришла в этот мир, а субъективно, возможно, немного дольше. За это время она провела с ним всего два коротких месяца.

Если рассматривать всю жизнь, то два месяца – это даже не один процент. В течение этого короткого периода времени она всегда смотрела на него глазами, полными настороженности, интереса, ожидания, зависти... и смеси других эмоций.

— Кстати, Ран, почему ты единственная, кто опаздывает? Я слышала от Нофт, что у тебя внезапно появилось что-то срочное или что-то в этом роде.

— ...Да, ну, это просто... — Ран почему-то заколебалась. — У городского правительства, военных и дворян были некоторые споры по поводу того, как поступить с трупами жертв предыдущего инцидента. Хотя я не имела права вмешиваться, они всё равно пришли спросить моего мнения.

Трупы.

Должно быть, скончался кто-то, имевший особое политическое значение.

— Ты закончила?

— Поскольку тело было украдено, дополнительной информации нет. — ответила Ран, прекратив рисовать граффити и взглянула на Айсею.

— Айсея, ты не слишком взволнована?

— А-а!

Её плечи задрожали от испуга.

— С этого момента ты повторяешь действие: смотришь на него, а затем отводишь взгляд. Теперь ты можешь сдерживать себя, потому что ты монополизирована Нофт. На самом деле, тебе очень хочется заплакать и сразу же броситься к нему, верно?

— Нет, как бы это сказать...

Нет, это другое. Я не хочу кокетничать, я просто смотрю на него с ностальгией. Тем более, что мы уже не дети и техник не постарел, поэтому внешний вид и другие аспекты у нас уже не те как и раньше. Если бы я сейчас была кокетливой с ним, это было бы слишком позорно...

Она тяжело проглотила эти слова.

— Может быть, он будет относиться ко мне нежно.

— Ну и в чём проблема?

— Есть так много проблем. Хаха, я могу понять чувства Ктолли в то время. Если сейчас со мной будут обращаться как с ребёнком, то я действительно могу превратиться обратно в ребёнка. Сейчас я в состоянии брать на себя ответственность, и было бы плохо, если бы я стала такой, не так ли?

Ран не сказала ни слова.

Сегодня Айсея – взрослый военный офицер второго класса и прекрасно осознает всю тяжесть обязанностей, которые ей придется нести во взрослом возрасте.

— Я глубоко чувствую, что ты действительно дисциплинированный человек.

— Ах-ха-ха…

В ответ она могла лишь горько улыбнуться.

Рантолк встала, и внезапный сильный ветер развевал её волосы.

— Что ж, мне почти пора идти.

— Хм? Куда идти?

— Пять лет назад между мной и этим человеком было много нерешённых вопросов. Неважно, что сам он ничего не помнит или по сути является другим человеком. Теперь, когда мы снова встретились, нет причин не бросить ему вызов.

— ...Ран?

Айсея тревожно позвала её, но она, вероятно, не стала слушать.

Она сосредоточила свой острый взгляд на черноволосом мужчине.

— Нофт, отойди с дороги, будь осторожна, чтобы не пораниться!

Она щёлкнула пальцами.

Узор, только что нарисованный на земле, начал светиться.

— Ах.

Слово пришло Айсее на ум.

Чудотворство.

Ходили слухи, что это последний оставшийся в мире отголосок силы богов, создавших этот мир. По всем признакам, это была система знаний и технологий, которая исчезла вместе с человеческой расой во время гибели земной поверхности.

— Эй, подожди, Ран, ты не можешь!

— Сначала церемония встречи!

Как и велела Ран, здесь собрались тайны Древней Эпохи.

Ураган, который не нарушил атмосферу напрямую обрушился на разрушительный вихрь, который разрушил бы даже городские стены, безжалостно царапая окружающую землю, проносясь мимо тренировочной площадки.

***

Вместе с сотрясающим землю взрывом снесло угол тренировочной площадки.

Как будто переключатель был включен, Рантолк пошла вперёд с насмешкой.

— Чёрт возьми, ты пытаешься меня убить! — крикнула Нофт.

Невредимый черноволосый мужчина почему-то молчал и с обеспокоенным выражением лица покачивал головой.

Тиат посмотрела на тренировочную площадку из окна второго этажа общежития и вздохнула.

Этот человек, казалось, представлял собой смесь Вильема до того, как он пришел на склад фей, и Феодора до того, как он сбежал отсюда.

Хотя подобное было необъяснимо, но, поскольку уже был прецедент с Лакеш, Тиат с трудом может принять тот факт, что здесь существует персонаж, который не знает, кто он – Вильем или Феодор.

Проблема возникла после этого.

Как бы это сказать, ей не очень-то хотелось с ним сближаться, как это делали её сёстры.

Что касается Уильяма, то она призналась, что он ей очень понравился. Немного повзрослев, она поняла, насколько нежным он был в прошлом с группой беззаконников, обожая их, не забывал их контролировать, а самое главное – вести их вперёд. Теперь, когда она немного подросла, она уважает всё, что он делал, хочет научиться у него разным вещам, хочет извиниться за то, что произошло, когда он умирал, хочет обнять его плачущим. Это касается не только её самой, но и Лакеш.

Независимо от того, нравится ей или не нравится Феодор, она очень хочет увидеть его снова. Ей хотелось ему пожаловаться, ударить его по лицу со всей силы, а потом схватить за воротник и трясти туда-сюда, это все факты.

Однако он не они.

Вильем в теле черноволосого мужчины, казалось, был тем, кто находился в периоде разрушения на поверхности земли задолго до того, как пришёл на склад фей.

Феодор, слившийся с ним, казалось, помнил только то время, когда он сбежал из города Корна ди Люче, что произошло вскоре после смерти Лакеш.

Этот Вильем был не тем Вильемом, которого она знала.

Хоть она и знала, что Феодор... она всё равно чувствовала себя по-другому.

Человеком, которому она хотела пожаловаться, был Феодор, враг и друг феи Тиат. Они питали взаимное уважение друг к другу, иногда ссорились друг с другом, а иногда работали вместе. Феодор, который никогда не сталкивался с этим, даже если бы он появился перед ней в этой нежной маске, она не хотела снова с ним разговаривать.

— Уф...

Это сложное душевное состояние создало между ними дистанцию, и теперь она может только стоять в этом здании, наблюдая, как мужчина и её сёстры сражаются и сражаются на расстоянии (район страдает от серьёзных бедствий).

— Тиат, что с тобой не так, у тебя депрессия?

Паннибаль вдруг молча появилась перед её глазами.

Она к этому привыкла и не испугалась, она просто протянул руку и толкнула её.

— Нет, так не должно быть.

— Эм?

Паннибаль моргнула и послушно попятилась.

— Моё сердце на другой стороне… Хм, у меня такое чувство молодой девушки, чему действительно можно позавидовать.

— Что это...

Хотя они были почти ровесниками, она сказала это так, как будто это не имело к ней никакого отношения – она изначально хотела так парировать, но почему-то потеряла уверенность, как только заговорила, и не сказала до конца.

3.3 Значит, мы встретились снова?

Глаза Коллон переместились вправо.

— Предлагать то, что хотят клиенты, и готовить необходимую им продукцию – это железные правила ведения бизнеса и минимальное достоинство.

Затем она перевела взгляд влево.

— Не все клиенты знают, чего они хотят. Передача того, что может понадобиться клиенту, и подготовка товаров, которые могут порадовать клиента, – это секреты ведения бизнеса и минимальное достоинство.

Она снова посмотрела направо.

— Тогда давайте поговорим о качестве товара. Ты говоришь, что для того, чтобы заставить продавать некачественный товар, нужно облечь его в излишнюю спекулятивность и притянуть к нему большое количество гостей, которые не понимают, насколько нечиста информация, которую им дали. Обязательно ли так свысока смотреть на гостей, чтобы иметь возможность делать подобные вещи?

Она снова посмотрела налево.

— Качество товара, верно? Ты говоришь, что если хочешь принудительно продавать загадочные товары, то будешь продавать их только тем клиентам, которые могут их понять, то есть ты не будешь продавать информацию людям, которые не обладают достаточной квалификацией, а те будут просто ждать, пребывая в неведении... Не слишком ли высокомерно твоё заявление?

Так было с этого момента.

Справа от неё – рядовой Накс Сельзель, а слева – лис, который ранее утверждал, что он Бертольт Шиффер. После того как они познакомились и немного поболтали, поняв, что оба занимаются «бизнесом по продаже информации», они продолжили спорить.

— Вы оба.

Она нашла подходящий момент и прервала их бесконечный спор.

— Почему вы здесь, в казарме?

— Конечно, потому что...

Они одновременно посмотрели друг на друга.

— Как бы это сказать... — Накс почесал щеку. — Изначально я планировал отвезти Одетт в кабинет командира и немедленно уйти, но он сказал, что ему нужен кто-то с хорошим зрением, и меня поймали, когда я собирался бежать. Он также сказал, что мой предыдущий побег можно рассматривать как отпуск. в любом случае, мне больше нечего делать, поэтому я подумаю о восстановлении на некоторое время.

— Что касается моих слов... — Бертольт наклонил голову. — ...Наверное, он остался здесь, пока возвращал пропавшего человека. Я догадывался, что этот молодой человек стал героем большой новости, но не ожидал, что он знакомый девушек. — пробормотал Бертольт, поправляя шляпу, которая вот-вот упадет.

Коллон всё ещё смотрела налево.

— Собираешься ли ты продать информацию этого парня другим?

— Я не могу решить.

Он потеребил свою бороду.

— Кто этот загадочный человек, которым восхищаются герои... Однако, вероятно, невозможно найти покупателя с таким уровнем знаний. Выдумывать факты и выдавать их за необоснованные новости – это прекрасно, но продать это за хорошую цену невозможно. Если бы я мог узнать больше о его происхождении...

— Он человек.

— Что?

Коллон сказала с беспечным выражением лица:

— Он одновременно человек и Зверь, а другая половина Бес в его теле – солдат и предатель.

Лисиное лицо Бертольта было искривлено, и на его лице ясно говорилось: «О чём, чёрт возьми, говорит эта девушка?»

У Накса тоже было такое же выражение лица, но его брови слегка приподнялись, когда он услышал «Бес».

— Это всё конфиденциальная информация. Ты хочешь её продать?

— Ха-ха.

Бертольт улыбнулся.

— Если ты так скажешь, я не буду действовать опрометчиво. Ни одна газета этому не поверит.

— Я не лгу тебе.

— Обычным людям слишком сложно рассуждать о том, что правда, а что ложь, нам это не так важно. Если мы можем воспринять это и использовать как тему для разговора, и чувствовать, что мы что-то знаем об этом, то это «правда» для нас, а если нет, то «ложь».

— Ты думаешь о чём-то очень сложном.

— Близость к сердцам людей – это то, чем мы, поставщики разведывательных данных, гордимся больше всего.

Она взглянула на Накса и увидела, как уголки его губ слегка дернулись, как будто он хотел что-то сказать.

— Но… если это так, то я не заработаю никаких денег, если продолжу тебя беспокоить. Мне почти пора уходить.

— Ты так торопишься уйти?

— Да, моя семья всё ещё ждет меня.

Что-то было не так, но она не могла понять, что именно.

Коллон не стала вдаваться в подробности, а просто кивнула. В конце концов, не было никаких мотивов задерживать его.

— Будь осторожен.

— Я буду осторожен. Я приеду снова, когда у меня будет какая-то информация, которую будет удобно написать. Передай привет этому молодому человеку, который является человеком, Зверем, Бесом, солдатом и предателем.

Бертольт опустил шляпу, чтобы прикрыть глаза, коротко поклонился и вышел.

Накс посмотрел ему в спину с несколько сложным выражением лица.

— В чём дело?

Коллон обернулась и спросила.

— Всё в порядке, просто мне кажется, что он выглядит немного странно.

— Эм?

Похоже, она была не единственной, кто чувствовал, что что-то не так. Коллон почувствовала душевное спокойствие, но, подумав об этом некоторое время, так и не смогла понять, откуда взялось самое важное странное чувство.

— Семья...семья...

В этот момент раздался грохот, как будто рухнул книжный шкаф и разбросал вещи по полу.

Недалеко небесно-голубая фигура упала на спину и упала на землю. При более внимательном рассмотрении выяснилось, что это был миниатюрный ребёнок.

— Риэль!

Ситуация ясна с первого взгляда. Этот ребёнок, который больше всего любит шалости, высоту и острые ощущения от падения, решительно осуществил свой безрассудный план восхождения.

— Эй! Разве я не говорила тебе много раз, что это опасно и здесь нельзя ползать!

Коллон отложила в сторону всё, что сделала несколько лет назад, и отругала Риэль вот так. Если бы её услышали другие феи или Найглато старше её возраста, они бы обязательно ответили ей: «Имеешь ли ты право критиковать других?»

В результате Риэль не плакала и не робела, а выглядела растерянной.

Феи не боятся смерти. Они не боятся пораниться и не содрогаются при мысли о том, что впоследствии пострадают. Если дорасти до определённого возраста и научится быть одержимым «жизнью», то эта ситуация, похоже, в какой-то степени изменится. Однако, по крайней мере, Риэль не изменилась так сразу после того, как пришла в мир.

Коллон с облегчением вздохнула и крепко обняла Риэль.

— В последнее время ты либо спишь, либо попадаешь в неприятности.

Хм?

Коллон редко жаловалась, но Риэль, конечно, не слушала. Она продолжала махать руками, как бы говоря: «Отпусти меня!»

И она что-то крепко держала в руке.

Это синий карандаш.

Таким образом, в верхней половине книжного шкафа действительно лежал набор полноцветных мелков.

— Это то, что тебе нужно? — спросила Коллон и отпустила её руки. Риэль тут же повернулась и побежала в угол комнаты, держа в руках мелок и царапая бумагу. Синий цвет растёкся по белой бумаге в мгновение ока.

— Аааа, проблем не будет, верно? Есть ли тут какие-нибудь дорогие книги?

Накс начал разбирать книги, разбросанные по полу, а Коллон последовала за ним, чтобы чуть позже навести порядок.

Мелок шуршал по белой бумаге, что-то изображая.

Это была девушка с длинными небесно-голубыми волосами, тихо лежавшая на пустой серой пустыне.

***

Тонкие кончики пальцев скользили по коже мужчины.

— Это так прекрасно.

Рантолк выпалила тихим голосом.

Вероятно, это предложение не предназначалось никому, но на таком близком расстоянии можно ясно услышать его, даже если не хочешь его слышать.

— Верно.

Он отвернулся и пробормотал в ответ.

Даже если сердце перестало биться, духи, населяющие это тело, всё ещё молодые люди, а именно восемнадцатилетний Вильем Кмеч и семнадцатилетний Феодор Джессман. Оба они стремятся контролировать свою жизнь и им некогда отвлекаться. Дело не столько в том, что они не так хорошо знакомы с отношениями между противоположным полом, сколько в том, что они мало думали об отношениях между противоположным полом в своей жизни. Поэтому одно только присутствие рядом с ними лица молодой женщины может вызвать у них волнение сердца.

Если сердцебиения нет, выражение лица не может измениться. Другими словами, внутреннее смятение не будет раскрыто, и за это следует быть благодарным. Он отстранился, как ни в чем не бывало.

Рантолк с лёгким сожалением убрала палец.

— Это действительно совершенное проклятие, тонкое, но живучее. Хотя в целом оно простое, детали тщательно продуманы. Это действительно то, что сделал Сеньорис?

— Это именно то, что сделал Сеньорис. Ничто не может это повторить. — сказал он, поправляя расстёгнутую рубашку.

— ...Похоже, что претензии на звание сильнейшего реликенного оружия слишком недооценены. Этот вид силы просто несопоставим с другим реликвенным оружием.

— Не стоит относиться к этому так серьёзно.

Даже на поверхности прошлого статус Сеньориса был таким же, как и сейчас. Почти никто не заботился о его сущности и просто называл его сильнейшим святым мечом.

В любом случае это такое оружие.

Оружие, которое может убить противника, является сильным, а оружие, которое может убить противника точно, является самым сильным. Для большинства людей этого достаточно и дальнейший анализ не требуется.

— А как насчёт того, есть ли способ снять проклятие?

Он просил об этом только для того, чтобы усложнить ситуацию.

Он ожидал услышать ответ: «Невозможно».

— Это занимает много времени.

В результате она дала невероятный ответ.

— Поскольку общая структура очень проста, если хочешь снять проклятие, у тебя не должно возникнуть проблем с применением метода прямой атаки в последовательности. Однако ты не можешь рассчитывать на прорыв в сокращении времени, используя атаку вперёд. Если проклятие должно быть совершенно неэффективным, то самым быстрым будет...

Её глаза блуждали.

— ...Около двухсот лет.

Могу только сказать, что это занимает много времени.

— Я действительно не знаю, восхищаться ли силой Сеньориса или восхищаться тобой, любимым учеником Свона.

— Время каждого ограничено, так что это всё равно практически невозможно. Это бесполезно, даже если ты мной восхищаешься.

— «Фактически невозможного» достаточно, не так ли? Теоретически возможно просто создать карту, ведущую к месту назначения. Самый эффективный способ сделать невозможное возможным – это придумать новые аргументы, чтобы доказать этот факт. Это не невозможно. Даже если технологии станет более продвинутым или в будущем появятся революционные идеи, без исходной карты ничего бы из этого не началось.

— Бесполезно говорить о такой ерунде.

Рантолк безмолвно вздохнула.

У этой женщины всегда было несчастное выражение лица. Сколько же страданий пришлось пережить незнакомому ему Вильему Кмечу? Ему внезапно стало любопытно, но ему не обязательно было это знать, поэтому он решил больше не задавать вопросов.

— Однако, даже если проклятие можно снять, лучше этого не делать, верно? Если я не сохраню состояние трупа, я превращусь в Зверя и устрою хаос, верно? Не говоря уже о том, что мы еще не нашли альтернативного пользователя для Сеньориса.

— Это... действительно верно.

— Тебе не нужно показывать это выражение. Мертвец всегда будет мертвецом, труп всё равно будет трупом, а законченная история всё равно останется законченной историей. Нарушение порядка не приведет к хорошим результатам.

После недолгого молчания Рантолк усмехнулась.

— В чём дело?

— Ничего страшного, я просто не думаю, что это ты сказал это.

— Что ты имеешь в виду?

— Сон мёртвого боге, призраки без тела – это мы. И тот, кто может продолжить историю фей, которая должна быть закончена, – это не кто иной, как технический офицер второго класса Вильем Кмеч.

— ...Оу.

Всё оказалось вот так.

Неужели Вильем Кмеч, которого он не знал, действительно сделал это?

Это действительно замечательно. Вероятно, он принял такое решение после многих страданий. Хотя это не имеет к нему никакого отношения, в конце концов это сделал один и тот же человек, так что это предположение не может быть ошибочным.

— В таком случае ... Тогда, прошу прощения...?

— Хе-хе.

В этот момент он впервые увидел счастливую улыбку Рантолк.

— Хотя мне нужно сказать тысячу слов, и я долгое время находился в депрессивном настроении, но это больше не имеет значения. Видя выражение твоего лица, я чувствую небольшое облегчение и...

Она, наверное, не осознавала, что радостно грозила пальцами, и в то же время продолжала преследование:

— Мы до сих пор сотрудничали с твоим глупым своенравием. Независимо от того, что мы хотим делать дальше, ты готов молча наблюдать со стороны, верно?

Как бы это сказать? Она действительно женщина с плохим характером.

— Что случилось?

— Почему ты спрашиваешь?

— Ты говоришь это так многозначительно, что даже не задумываешься об этом. Может быть, то, что вы планируете делать дальше, лишит меня возможности молча уделять внимание со стороны?

— ...Кто знает.

Рантолк подняла глаза и слегка приподняла уголки рта.

— Поскольку главнокомандующий и Айсея всё ещё хранят секреты, я не могу тебе рассказать, верно? Так что это секрет.

Это для того, чтобы разжечь его аппетит?

Она действительно женщина с плохим характером, – он снова обдумал вывод, к которому пришёл несколько секунд назад.

***

— С этого момента повсюду раздаются звуки тряски. — Нофт оглянулась на звук и пробормотала.

— В конце концов, остров только что испытал сильное сотрясение. Многие места, вероятно, легко обрушатся. — ответила небрежно Паннибаль.

Она протянула правую руку и взяла верхнюю бумагу из стопки.

Просматривая содержимое некоторое время, она бросила её в стопку бумаги слева.

Это было множество писем из города героям, спасшим остров: приглашения на выступления, письма поклонников, приглашения опубликовать автобиографию, любовные письма. Неизвестно, что за бред там творится, но есть и письма от людей, предлагающих обручить своих дочерей с героем.

Это не те письма, которые нужно читать, и, кроме того, Крылатая Гвардия никогда публично не заявляла о существовании солдат-фей. Просто слухи распространяются без разрешения, а люди, которые верят слухам, пишут письма без разрешения. Нет смысла обращать на них внимание, но...

«Несмотря на это, я не могу полностью игнорировать это.»

Так думает Паннибаль.

Это была её собственная прихоть, поэтому она не стала просить Коллон и Тиат читать их вместе. В это время внезапно появилась Нофт, которая всегда была известна своей спонтанностью, и они начали болтать.

— Многие вещи повреждены, поэтому сейчас хорошее время, чтобы многое восстановить. Разве не было бы здорово, если бы общество медленно двигалось к будущему?

— ...Ну, ты можешь интерпретировать это так.

Нофт несколько формально согласилась со словами Паннибаль.

— Не волнуйся об этом. Говоря об этом человеке, я видела его только пять лет назад, когда он был партнёром Ктолли.

Нофт перехватила письмо, брошенное Паннибаль в воздухе, и сказала, просматривая его содержимое:

«Ну, как бы это сказать? На мой взгляд, он всегда улыбался и притворялся взрослым.»

— Улыбался?

— Да, улыбался. У него нет слабых мест, но он не выглядит сильным. Но, оглядываясь назад, я понимаю, что в то время моя сила в бою с ним была так велика, и я была единственной, кто не видел, как он дерётся. Так произошла последняя решающая битва, и я была единственной, кто отвечал за наблюдение за домом. Такого рода вещи действительно несправедливы.

— …Это так?

Паннибаль также не участвовала в финальном сражении, о котором рассказала Нофт, и тоже сожалела об этом. Однако, когда её спросили, станет ли она завидовать Тиат и Лакеш, которые случайно присутствовали в это время... ответ — нет.

— Итак, я знаю его как техника после того, как он пришел на склад фей, и половина серьёзного и мрачного человека сейчас – это Вильем до того, как он пришел на склад фей, верно? Это не похоже на одного и того же человека. Вы, ребята, такие удивительные, что можете так сильно изменить человека.

Это верно.

В этом месте действительно много людей, заслуживающих оценки «удивительные», например, Найглато, Айсея Майс Валгарис и Нефрен Рук Инсания.

... И Ктолли Нота Сеньорис.

— Я не отрицаю эту оценку, но моё впечатление отличается от твоего.

Нофт всё ещё смотрела на письмо и только снова повернулась к ней.

— А? Что ты скажешь?

— Изначально он был весёлым, добросердечным, мягким и обыкновенным молодым человеком с немного злыми намерениями. По крайней мере, насколько я знаю, это совершенно не изменилось ни до, ни теперь после того, как он слился с Феодором.

— Правда? Но…

— Когда человек серьёзно ранен, у него нет возможности оставаться нормальным.

— ... Да, это верно.

— Я думаю, его нужно утешить. Может быть, это чья-то обязанность, а может быть, остаётся только ждать времени. Но самое трудное, что он не хочет этого делать сейчас, а другое...

— Его ситуация слишком сложна для понимания, и мы даже не знаем, как долго эта ситуация может продолжаться, верно?

— Это верно.

Паннибаль кивнула.

— Учитывая эту редкую возможность, я изначально хотела попробовать так называемую сыновнюю почтительность... К сожалению, это имело неприятные последствия.

— Вот именно, сыновняя почтительность.

Нофт повторила эти слова, как будто услышала что-то интересное.

— Это действительно интересно, и этот парень, и ты.

— Ну, а почему ты меня причисляешь?

— Кто знает, подумай сама.

Нофт бросила на стол несколько писем и озорно улыбнулась.

3.4 Ежедневная тема конца

Найглато была расстроена.

Возможно, потому, что она быстро говорила, она сказала что-то очень возмутительное сгоряча.

«Действительно, ты больше не являешься ни одним из них.»

«Ни Вильем, ни Феодор никогда бы такого не сказали.»

Это почти то же самое, что сказать что-то подобное, чтобы выразить гнев.

С самого начала и до самого конца именно она позволила себе иметь ожидания, она позволила себе предположить, что её предали, и вышла из себя. С точки зрения другой стороны, это, вероятно, было бы совершенно невыносимо.

Она вздохнула с ненавистью к себе и ткнула Риэль в щёку, пока та спала у неё на руках. Мягкая.

Хотя основная причина, по которой она пришла на этот летающий остров, заключалась в том, чтобы навестить Тиат и других, только что закончивших битву, была просто удобством. Первоначальная цель заключалась в том, чтобы забрать Риэль. С остальными детьми она уже познакомилась и успешно удержала Риэль на руках, логически говоря, теперь она может вернуться на склад фей (учитывая детей, которые присматривают за домом, лучше вернуться сразу).

— Я чувствую, что сейчас немного занята…?

Она осторожно поместила Риэль в ротанговую люльку, которая, по слухам, была тщательно изготовлена инженерами пятого отряда.

Затем она посмотрела на небо за окном и вспомнила, что видела здесь.

Вильем (хотя он уже не тот Вильем), безусловно, играет большую роль. Его появление определенно повергло всех в хаос, и все их первоначальные планы были разрушены.

Однако она чувствовала, что дело не только в этом.

Репутация Найглато, так долго заботившейся о феях, не прошла даром. Если они что-то скрывали, она всё равно иногда могла сказать, что они что-то скрывают. Особенно когда они готовы к трудной битве, им не следует даже пытаться скрыть это от неё.

У неё было плохое предчувствие.

— Найглато.

Она повернула голову, когда услышала зов, и обнаружила, что дверь тихо открылась, и Рантолк стояла снаружи и Тиат высунула голову из-за неё.

— Я хочу тебе кое-что сказать. Ты теперь свободна?

— Это...

Найглато опустила глаза и взглянул на Риэль. Её дыхание было ровным.

— Пока всё должно быть хорошо.

— Тогда иди сюда. Я не хочу, чтобы кто-нибудь ещё об этом услышал.

Ааа...

Её охватило чувство, похожее на головокружение, и Найглато взяла себя в руки.

Конечно, это было не головокружение, а просто паника, вызванная умело использованным слепым пятном сознания. Люди и нечеловеческие существа будут чувствовать себя в растерянности, если вещи, которые они подсознательно проигнорировали бы, если бы не думали об этом, подверглись удару прямо спереди.

— Могу я тоже послушать? — спросила Тиат, слегка завивая кончики волос пальцами.

— Ты хочешь знать? Тогда я не буду скрывать это от тебя. Хотя ты можешь пожалеть об этом, услышав это.

— Хорошо.

— Тебе решать, хочешь ли ты рассказать об этом позже Коллон и Паннибаль. В любом случае, пожалуйста, постарайся не распространять эту информацию.

Найглато, казалось, слышала, как Тиат сглатывает слюну.

***

Поскольку это военный объект, естественно, здесь есть несколько помещений, оборудованных шпионскими средствами. Если не хочешь, чтобы твой разговор услышали другие, это самый простой и надёжный способ пройти формальности и занять одну из комнат.

Однако Рантолк не захотела проходить формальности и оставлять запись о «тайных беседах с другими». Убедившись, что вокруг больше никого нет, они пошли в ливневой лес рядом с седьмым запасным складом.

Даже если бы она напрягла уши, чтобы прислушаться, она могла бы слышать только шум листьев, воды и их шаги. Поле зрения идеальное, и можно сразу обнаружить приближающегося человека.

— Ты тоже слишком осторожна?

Рантолк многозначительно улыбнулась растерянной Найглато и начала говорить.

Она говорила о мире.

Летающий остров № 2, это священное и неприкосновенное святилище, было заблокировано.

Боги (удивительно, но они действительно существуют!) заморозив летающий остров №2, больше не могли использовать силу для охраны, или охраняла группу летающих островов.

Кроме того, Нефрен, ставшая бессмертной, теперь несет это бремя. Однако, конечно, она не могла продержаться долго.

— Ложь...

Голос Найглато дрожал.

— Нефрен... этот ребёнок в одиночку поддерживает этот мир...?                                                                                                                     

— Тебя это волнует больше, чем конец света?

— Конечно!

Хранительницу склада фей нельзя недооценивать. В период, когда феи гибли на поле боя каждый месяц, она уже несколько раз испытывала ощущение конца света. Думая о тех детях, которые умерли, а также о страданиях и боли, через которые они, должно быть, прошли, она не могла не расплакаться. Уничтожение группы летающих островов было не чем иным, как катастрофой, поразившей одновременно множество людей.

Оглядываясь назад на Нефрен, можно сказать, что она не то чтобы пережила пытки и боль, но она страдает от этого в данный момент. Неважно, рано или поздно, эта пытка будет продолжаться до тех пор, пока её разум не перестанет держаться.

Не нужно думать о том, кто из них важнее другого.

— ...Значит, в конце концов все погибнут.

Тиат говорила тихо, без каких-либо эмоций в голосе.

— Альмите и остальным трудно жить здоровой жизнью... Единственное, что хорошо, это то, что все вместе, поэтому они не будут чувствовать себя одинокими, хм...

Тиат которую провозгласили героем только что пережила битву, и одержала множество побед. Даже если бы все её усилия не были напрасными, они бы только компенсировали друг друга, и она не могла не чувствовать себя бессильной. В этот момент...

— Стоп, подожди минутку,

— Неужели это всё, что есть в этом деле? Нет ли никаких скрытых продолжений?

— Хм?

Найглато был ошеломлена этим инцидентом, а Рантолк была удивлена реакцией своей младшей сестры.

— Разве это не так? Об этом знает не только старшая сестра, не так ли? В таком случае, невозможно, чтобы кто-то знал, но ничего не делал, верно?

— ...Может быть, никто действительно ничего не сделал?

— Невозможно.

Тиат намеренно прищурила глаза и настаивала.

— В этом мире живут самые разные люди, у каждого из них свои соображения. Если бы они узнали, что наступит конец света, то нашлись бы люди, которые решили бы, что нужно что-то сделать, чтобы не наступил конец света, или что нужно сделать что-то до конца света, или что можно использовать разрушение мира, чтобы что-то сделать. Определённо будет больше людей с разными идеями, таких как Фео...

Тиат проглотила имя, произнесённое наполовину.

Она случайно прикусила язык и завыла.

— Да... верно. Ты права, в этом вопросе будут последствия. Пока ты делаешь всё возможное, есть способы избежать разрушения.

У Рантолк всё ещё было то же выражение лица.

— Причина, по которой группа летающих островов не может быть сохранена, заключается в том, что сила Бога Земли не может быть передана, а причина, по которой сила Бога Земли не может выйти из второго летающего острова, заключается в том, что Последний Зверь, который полностью выросший на этом острове, всё ещё занимает его... Пока эту ситуацию можно изменить, результат разрушения можно обратить вспять.

— Ах... вот в чём дело!

Выражение лица Найглато стало весёлым.

Летающий остров № 2 – сад богов, появлявшийся только в детских книжках с картинками и автобиографиях причудливых искателей приключений – о нём ничего не известно. Это был почти первый раз, когда она услышала о настоящем месте и не могла себе представить, что это за место.

Поэтому она не могла себе представить, насколько сложно будет пойти туда и разобраться со Зверем. Однако она чувствовала, что может, по крайней мере, быть позитивной, и пыталась убедить себя принять тот факт, что «существуют контрмеры».

Рантолк спокойно сказала:

«Есть много проблем с этим планом. Самая большая проблема в том, что второй летающий остров имеет очень прочный барьер, и я боюсь, что он не сможет сломать его раньше срока.»

— Подожди, — на этот раз её прервала Найглато. — Я только что упомянула, что барьер на втором летающем острове является ядром барьера всей группы летающих островов, верно? Разве нет проблем с его разрушением?

— Да, конечно.

Рантолк слегка улыбнулась, а Найглато вздохнула с облегчением, увидев выражение её лица, но...

— Конечно, без проблем не обойдётся. Если мы не будем осторожны, то в итоге можем своими руками похоронить группу летающих островов.

Она тут же получила удар в лицо.

— Однако, даже если барьер будет повреждён, вся группа летающих островов не падёт сразу. Если богов земли на острове можно спасти до того, как произойдет фатальная ситуация, должен быть способ её восстановить... Это мои предположения.

— Хочешь пройти по канату?

— Правильно. Это просто идти против бури по тонкой нити, которая вот-вот порвётся. Кстати, нет никакой гарантии, что после того, как мы пройдём, будет берег.

— Действительно...

Голос Найглато ослабел, а затем исчез.

— В любом случае, именно это и произошло.

Рантолк хлопнула в ладоши, чтобы развеять тяжёлую атмосферу.

— Вкратце, на этом всё. Конечно, сейчас мы собираем силы всех, кто в курсе, и ищем перелом в ситуации. Некоторые люди уже предложили решения, и мы их неоднократно обсуждали. Мы не можем быть оптимистами, но и не должны быть пессимистами.

Её тон был ярким.

Найглато всё ещё могла сказать, что это ложь, скрывающая правду под нежными словами. Рантолк, должно быть, заметила, что она разглядела её ложь. Другими словами, Рантолк молча умоляла её пока относиться к этому так.

— ...Я понимаю, тогда я оставлю это тебе. — ответила Найглато, чувствуя себя так, будто она натёрла своё сердце солью, а затем поджарила его на огне.

— Как я только что упомянула, вам решать, сообщать ли это Паннибаль и Коллон. Этот вопрос уже согласован с Айсеей, но, пожалуйста, помните, чтобы новости не распространялись дальше.

Краем глаза Найглато увидела, как Тиат медленно кивнула, и ей удалось лишь выдавить из горла ответ «Хорошо».

Вокруг нет ни дыхания, ни чьей-либо фигуры.

Даже если бы она напрягла уши, чтобы прислушаться, она могла бы слышать только шум листьев, воды и их шаги.

После того, как все трое завершили свой секретный разговор, тролль и две феи покинули это место и вернулись к военному зданию.

— Так вот оно что.

Такое предложение прозвучало из места, где никого не должно было быть.

Дело не в том, что они не были достаточно зоркими, если бы это был обычный преследователь, они бы легко распознали его с их уровнем бдительности. Однако, в конце концов, они солдаты на поле боя и каннибалы на кухне, поэтому уровень внимания у них только соответствующий.

Черноволосый мужчина вышел из-за деревьев.

Как ранее сказал глава миссии, он получил удостоверение посетителя и, как напомнил ему глава миссии, находится под наблюдением. До сих пор чуть поодаль всё ещё прятались солдаты высшего класса. Очевидно, они не прошли профессиональной подготовки, но их навыки скрытности и слежения неплохие.

Тем не менее, это просто «неплохая» техника.

С точки зрения Вильема Кмеча, противник не более страшен, чем убийцы, преследовавшие его на поверхности. Кроме того, есть ещё память о Феодоре Джессмане, и место проведения, и соперник явно освоены. Он не воспринял всерьез попытку избавиться от противника, но, обогнув два или три угла склада, он больше не чувствовал этого взгляда на своей спине.

В этом случае было бы очень просто проследить за Рантолк и остальными, используя ту же технику.

— Мы должны прорваться через барьер второго летающего острова...

Он прикусил большой палец и снова и снова обдумывал то, что только что услышал.

«Если вы примените грубую силу, чтобы уничтожить его, у вас не будет достаточно времени. Моя сестра ранее строила планы по преследованию группы летающих островов различными способами.»

Вильем Кмеч знал характеристики барьера и знал, как его разрушить.

Феодор Джессман, с другой стороны, очень хорошо знает личность Одетт, а также знает, что она пыталась сделать до недавнего времени. Проще говоря, «уничтожение группы летающих островов» на первый взгляд казалось её конечной целью, но на самом деле это было лишь средство для достижения более амбициозной цели. Он согласился с тем, что такой подход действительно очень ей подходит.

Два вида памяти и мышления позволили человеку быстро прийти к выводу.

«Уничтожение мира, чтобы защитить его. Этот извращённый метод лобовой атаки очень похож на вывод, к которому пришла сестра. Причиной, по которой парни из империи, которые выглядели как влиятельные люди, были здесь несколько дней назад, был помощник, которого она выбрала для осуществления плана уничтожения.»

Он вспомнил провокационные слова, сказанные ранее Рантолк.

Она сказала, что что бы они ни хотели делать дальше, он будет просто смотреть и молча смотреть.

Конечно, ей не нужно было напоминать ему, он уже это спланировал. Он был здесь совершенно посторонним человеком, не имеющим ни морального права, ни обязанности что-либо делать. Что бы они ни собирались делать, ему незачем было вмешиваться.

Очевидно, так было решено, но...

«Аа, чёрт возьми.»

Он энергично почесал голову, как будто не остановится, пока не дочешет голову.

Что происходит у тебя в голове? Чего жаждет твоё сердце? Он не мог разобраться даже в этой самой фундаментальной проблеме и сходил с ума.

Маленький ребёнок снова стоял на тусклой песчаной равнине.

То, что упало перед ним, было все таким же, как тогда, когда он вошел сюда по ошибке ранее: жалкий труп, покрытый шрамами, и полупрозрачный объект с видом синеволосой девушки, стоящий рядом с трупом.

Никаких изменений нет, правильнее было бы сказать, что никаких изменений здесь не будет с самого начала. Так называемая смерть – это то, чем она должна быть.

... Хм.

Ребёнок, как и тогда, потянул полупрозрачный предмет за щеку, но...

Дин!

... А?

Малыш остановился и посмотрел в другую сторону.

Казалось, что-то было слышно.

Это был слабый звук, похожий на лёгкие удары вилки.

Малыш наклонил голову и на мгновение задумался.

Кажется, там что-то есть.

Эта штука, казалось, звонила сама себе.

Это кажется очень радостным событием.

... Хм!

Для маленьких детей мир полон неизведанного. Увидеть глазами и прикоснуться руками – это способы соприкоснуться с этими неизвестными вещами. Это само собой разумеющееся.

Поэтому, когда возникает вопрос, это означает вывод.

Давай пойдём и посмотрим.

Малыш побежал по песчаной равнине.

... Ах.

Малыш оглянулся.

Трупы и полупрозрачные предметы лежали на том же месте.

Подумав немного, малыш снова побежал вперёд.

Он побежал в том направлении, откуда (как ему показалось) доносился звук.

Бежал в том направлении, где он не знает, что его ждёт.

3.5 Зверь без родины

Есть чувство, которое называется желанием вернуться в родной город.

Хотя там никого не было, ничего не осталось.

Так думает большинство людей с летающего острова № 39, иммигрировавших на другие острова. Распространилась новость о том, что это место было разорено Зверем и от него ничего не осталось. Но предполагается, что сама Земля всё ещё существует. Если это так, то не лучше ли возделывать эту землю и обрабатывать почву, как в прошлом? Даже если мы не можем возродить прежние вещи, разве невозможно найти новые вещи на том же месте?

«Цепляние ли это за прошлое или описание будущего; отрицательное оно или положительное, в любом случае действительно трудно судить.»

В темноте.

Около десяти орков толпились в узкой комнате дирижабля среднего размера.

Все молчали, скрывая свои ауры.

Летающий остров № 39 освобожден от угрозы Зверя.

Контакт с летающим островом №38 также прервался, и два острова снова начали дистанцироваться.

Однако Гвардия пока не сняла блокаду. Они сказали: «Не подтверждено, что он безопасен». Военный дирижабль всё ещё находится неподалеку и отказывается приближаться к обычным людям.

Это имеет смысл. Еще несколько дней назад загадочный Зверь всё ещё покрывал поверхность земли. Хотя он был истреблён, не каждый его уголок был идентифицирован. Даже если от Зверя остались только фрагменты, он весьма смертоносен. Семнадцатый зверь, ассимилирующий и пожирающий всё, с чем соприкасается, может снова вырасти на острове № 39.

Эта часть ситуации стала достоянием общественности. Хотя информация, связанная с Последним Зверем, полностью скрыта, жители окружающих летающих островов знают, что не следует приближаться к нему, поскольку это может быть опасно.

Поэтому.

Так называемое «может быть опасно» также означает, что опасности может не быть.

Причина, по которой к нему нельзя приближаться, заключается в том, что Крылатая гвардия будут осуществлять ненадлежащее подавление.

На самом деле летающий остров № 39 уже давно безопасен, но Крылатая гвардия этим пользуется.

Так утверждали некоторые люди. Почти никто в это не верил, но все же была небольшая группа людей, которые с этим соглашались. Кривая теория, к которой обычно даже не прислушивались, но они верили в неё, потому что хотели в неё верить. Проще говоря, до тех пор, пока такое мышление приводит к ожидаемому выводу, эти люди слепы к реальным рассуждениям.

Они чувствуют, что могут вернуться на летающий остров № 39, потому что имеют на это право, поскольку родились и выросли там, и препятствия со стороны Крылатой гвардии не оправданы, и игнорировать их – правильный подход. Да, им хотелось в это верить, поэтому они верили.

Тогда они приняли меры.

Теперь два острова находятся ближе всего, и даже если нет средств дальнего перелета, всё равно есть способ перекинуться между двумя островами. Особенно при прохождении отсюда, так как локация летающего острова №39 низкая, прыгать нужно только с чуть более высокого места. Конечно, необходимо подготовиться к мягкой посадке или планированию, но наём крылатого безбилетника легко решит эту проблему.

Хотя Крылатая гвардия находилась под усиленной охраной, их внимание было в первую очередь сосредоточено на внешнем небе, особенно на имперских дирижаблях, расположенных в ближнем небе.

Воспользовавшись слабым освещением в сумерках и небольшой удачей, попытка увенчалась успехом.

Люди, родившиеся на летающем острове №39, один за другим высадились на родине.

Ах ах...

Все они издавали звуки, по которым невозможно было понять, были ли они взволнованы или плакали.

Радость от того, что они оказались в месте, куда, по идее, невозможно вернуться, и печаль от того, что всё исчезло на глазах.

Позади восьми человек, вернувшихся в родной город...

«Ну это нормально...»

Мужчина средних лет из расы лис рассеянно посмотрел на эту сцену.

В настоящее время мужчина называет себя журналистом-фрилансером Бертольтом Шиффером. Он выискивает информацию, которая может понадобиться публике, немного её шлифует и продаёт газетам... Он зарабатывает этим на жизнь и ежедневно зарабатывает деньги на еду.

«Тогда пора приступать к работе.»

Хоть он и приехал сюда среди безбилетных пассажиров, он приехал сюда не для того, чтобы скучать по родному городу – по крайней мере, так думал этот человек.

С 38-го летающего острова было видно, что остров уже оголился. И деревья, и улицы, и люди – всё было поглощено чёрно-фиолетовым кристаллом (Кроянс) и исчезло, оставив лишь холодную каменную плоть, которая, похоже, не подвергалась эрозии. Те, кто живет на острове №38, хорошо знают, или, лучше сказать, ясно видят эти вещи.

Но всё же были вещи, для осознания которых нужно было побывать здесь. Что ещё более важно, если другие люди, стоящие здесь, такие как он, будут наблюдать за выражениями лиц этих людей, которые чрезмерно тоскуют по дому, и нарушают запрет один за другим, он сможет написать достаточно шокирующий отчёт.

В прошлом это была очень плоская сельскохозяйственная территория с небольшим количеством укрытий; однако на каменистой местности в горной местности было много холмистых слоёв, где можно было укрыться. Несмотря на небольшой обходной путь, подобраться к городу оттуда было нетрудно, не говоря уже о том, что он когда-то был местным жителем.

Две ноги двинулись без разрешения.

Не для того, чтобы догнать кого-то, или подготовиться к поимке, а просто для того, чтобы ноги сами понесли его туда, где раньше был город.

Он быстро заметил одну вещь – большинство каменных зданий всё ещё оставались в своем первоначальном виде. Кирпичные здания в той или иной степени сохранили свой строительный материал, но большинство из них разрушились до неузнаваемости. Что касается деревянных зданий, то они, конечно же, бесследно исчезли.

Поэтому для него было естественным узнать, где он находится в том месте, которое когда-то было городом.

В его сознании не было ни малейшего замешательства.

Прошло всего пять лет с тех пор, а ноги всё ещё помнили дорогу.

Идти по улице спиной к горам-близнецам, свернуть за угол башни с часами, пройти по мосту через ручей, избегая особняков с их злобными собаками, пройти по переулку между сигаретной и стекольной лавками.

Тогда можно увидеть аккуратную маленькую квартирку. Арендная плата составляет восемнадцать черепаховых панцирей в месяц, а дешевизна – самая большая… или, можно сказать, единственная привлекательность. Помещение здесь маленькое, вентиляция плохая, от торговой улицы далеко, да и остальные жильцы, живущие под одной крышей, все пьяницы.

Но даже такое место, несомненно, было замком для этого человека-лиса, который теперь называл себя Бертольтом Шиффером.

Есть жена.

Есть дети.

Есть также ясная и легко осуществимая мечта – как можно скорее накопить денег и переехать в лучшее место.

И всё это должно исчезнуть отсюда.

Когда он собирался повернуть за последний угол, его зрение на мгновение затуманилось.

«...А?»

Не совсем верно.

Он подумал про себя: где это?

Пейзаж не изменился. Путь, по которому он только что шёл, и путь, по которому он собирался идти дальше, вроде бы тоже не изменились. Однако что-то было не так. Казалось, что он по ошибке попал в другое место с теми же декорациями, и всё вокруг как будто внезапно сменилось декорациями.

Он как будто пересёк барьер и случайно попал в другой мир.

«Это потому, что я устал? Нет, потому, что я слишком взволнован, что противоречит моему характеру...»

Он снова повернул за угол.

Логически говоря, впереди не было бы ничего.

Логично, что там никто не будет ждать.

Однако, там были два силуэта.

— Что...

В душе на мгновение вспыхнуло удивление, но затем он отбросил эту мысль. Он не был настолько наивен, чтобы верить в чудеса, и не был настолько добр, чтобы ожидать их.

Правда заключалась в том, что эти две фигуры, эти две кажущиеся фигуры, не были его семьей.

Даже портрета нет.

Если бы ему пришлось привести аналогичный пример, это, вероятно, были бы куклы. Из белой глины лепили туловище, на него надевали голову лисы и приделывали несовместимые конечности, чтобы она держалась в стоячем положении. Одна из них была примерно такого же размера, как у Бертольт, а другая – в два раза меньше.

— Это действительно…

Он подумал, что это чья-то шутка.

Хоть он и не имеет права делать безответственные замечания, это действительно вульгарно и плохо.

В брюхе белого объекта была огромная продольная трещина.

Трещины развернулись изнутри, обнажив бесчисленные белые зубы и красно-чёрный рот. Существо брызнуло слюной и сделало шаг ближе к лису.

Что за чёрт? Что здесь происходит?

Он побежал. Он пережил много ситуаций, связанных с жизнью и смертью, поэтому не остановился от шока или страха, и, хотя в голове у него всё путалось, он не забывал бежать.

— Это... Что, чёрт возьми, это такое?

Пока он бешено бежал, он вдруг о чём-то подумал. С этого момента вокруг стало слишком тихо.

Очевидно, здесь было восемь человек, которые ожидали возвращения домой и приземлились здесь вместе с ним, но каким-то образом все они разбежались и были внезапно втянуты в город. Причём он явно закричал и убежал, но дыхания вокруг него не было.

Он вспомнил свою прежнюю иллюзию. Как будто его вырезали из его первоначального мира, а затем заключили в коробчатый мир с плохим вкусом.

Конечности были такими тяжелыми.

Он не знает, может быть, это потому, что он так нетерпелив, что его тело плохо слушается.

Как будто всё его тело связано гирями, и он как будто борется в воде.

Ощущение постоянного хождения по кругу во сне...

Казалось, что плач ребёнка доносится откуда-то издалека.

3.6 Зов Сеньориса

Что я такое? Теперь мужчина снова задумался над этим вопросом.

Он не был отцом фей, сражавшихся до конца на своем собственном поле боя – Вильем Кмеч.

И не Король Демонов, сражавшийся до конца на своем поле боя, – Феодор Джессман.

Внутри него находились всего лишь два несчастных парня, которые хотели защитить важные вещи, но случайно потерпели неудачу. И отголоски их рыданий сделали его тем, кем он является сегодня.

Он никак не мог взять себя в руки, как Вильем Кмеч.

Не было и возможности начать действовать, как Феодор Джессман.

Наверное, его тоже не будут любить и ненавидеть, как их. Он должен быть прозрачной нежитью, исчезнуть в любой момент и никому не причинить вреда. В этот момент он не может и не позволяет себе иметь никаких ожиданий.

В таком случае, как же ему развеять то беспокойство, которое росло в его пустом сердце? Вернее, как он мог смириться с этим беспокойством?

... Эта серия мыслей сама по себе была весьма негативной и бесперспективной, и она вызвала у него желание побить себя. Он знал, он знал всё, но ничего не мог поделать.

— Ох... как это неловко...                                                

Людей смешит то, что Вильем и Феодор часто сокрушались о своем несчастье. Он, в теле которого находились фрагменты этих двух людей, даже копировал такое поведение, так что не знал, было ли это случайностью, неизбежностью или же злой шуткой богини судьбы.

В очередной раз потеряв наблюдателей, он шагнул в запретное место.

Это темный секретный склад №3.

Большие мечи, которые были очень плотно завёрнуыт в толстую ткань, были помещены на специальную подставку.

— Игнарео... Пургатрио... Хисториа и Мурсмуреа...   

Он стоял перед этими мечами и называл их названия одно за другим.

— Катена, Орасион... Э-э, вау, Морнен! Зачем вы вообще откопали такую опасную вещь...

В прошлом Вильем Кмеч сталкивался со многими квази-героями на полях сражений на поверхности. Теперь они и их любимые мечи выставлены на всеобщее обозрение.

С ведома Феодора он знал, что это не первая их встреча после долгого отсутствия. Вильем Кмеч уже встречал реликвенное оружие... эти священные мечи снова в месте, называемом складом фей.

Тем не менее, с точки зрения вовлеченного лица, сегодня – первое воссоединение.

Только взглянув на мечи, он вспомнил нескольких их пользователей.

И его не покидала мысль о том, что все они ушли из жизни пятьсот лет назад.

— Я думал, что они все – кучка неубиваемых ребят. Я был так разочарован.

Если бы они это услышали, они, вероятно, сказали бы ему в ответ: «Ты не в том положении, чтобы так говорить». И самое неприятное в том, что он не может это опровергнуть.

— Тогда что же дальше…

Он остановился перед мечом.

Затем он повернулся лицом к мечу и сел на место.

— ...Кажется, ты всё тот же, Сеньорис.

Он положил руку на шрам на груди и горько улыбнулся.

— Ты, как и раньше, служишь партнёром «самого невезучего человека в мире»?

У Вильема Кмеча в поверхностный период сложилось не очень хорошее впечатление об этом мече.

Это особый меч, которым могут пользоваться лишь немногие люди. Его готовы использовать только люди, которых бросило всё на свете и которые просто разыграли всю лотерею мира.

Он всегда думал, что просто быть выбранным этим мечом означало бы лишить владельца всей жизни и всякого счастья.

Только те, кто, как надеется Сеньорис, будет счастлив, могут держать его рукоять.

В его сознании возникло несколько лиц. Нильс Д. Форейнер, Лилия Асплей, Лакеш Никс Сеньорис (в памяти Феодора).

— А... и та девушка по имени Ктолли, верно?

Он произнёс это имя со странным чувством.

Говорят, что она являлась любовным увлечением Вильема Кмеча, о котором никогда всерьёз не ходили слухи на поверхности земли. Хотя у него нет соответствующих воспоминаний и, по сути, это чужое дело, ему всё равно любопытно. Интересно, что она за девушка? Заботливая и элегантная? Зрелая и стабильная? Или стоит положиться на...

Ах, но одно можно сказать наверняка.

Она определённо хорошая девушка.

В конце концов, Сеньорис признал в ней мастера.

В конце концов, от одного только произнесения её имени у него без всякой причины сильно заболела грудь.

— ...Вызов.

Пора идти.

Здесь нельзя было задерживаться надолго, и было неловко, что он так надолго отстал от солдат наблюдения. С этими мыслями он уже собирался встать...

Слабый звук, похожий на легкое постукивание вилки, донёсся до его ушей.

— Хм?

Он посмотрел в направлении звука.

Это был Сеньорис.

Внешний вид меча не изменился. Это, конечно, так. Несмотря на то, что этот священный меч обладает особой силой, превосходящей здравый смысл, он ничего не мог сделать без своего пользователя. Тело меча не будет сиять, и оно никого не превратит в труп.

Однако сейчас был звук...

— Что с тобой не так...

И только в тот момент, когда он, не ожидая того, попытался спросить у Серниориса, он наконец понял.

На секретном складе есть ещё одно дыхание, которое не принадлежит ему.

Это дыхание слишком неземное, и он не чувствует в нём воли, но это действительно чьё-то дыхание, которое здесь есть.

«Я даже не понял, когда другой человек был так близко... труп действительно медленный!»

Что ж, теперь наступил небольшой кризис. Раз ему удалось так искусно скрыть свою волю, значит, противник – весьма впечатляющий эксперт. Если противником является такой эксперт, а он в данный момент находится в совершенно пассивной позиции, то ситуация действительно не очень хорошая.

Прежде всего, он должен отказаться от своего плана сбежать без травм. Он может только быть морально готов понести небольшой урон, сначала сдержать противника движением, а затем воспользоваться возможностью отрегулировать дистанцию между ими двумя.

Приняв такое решение, он молниеносно развернулся, поднял руку на высоту шеи и использовал «коготь тигра».

...Он перестал двигать рукой.

Ответ...

По-прежнему не было ни звука, ни воли, ни дыхания.

После того, как оппонент подошёл, он напрямую ударил по его животу.

— Ах.

Он совсем не ожидал такой ситуации, и даже его боевой дух был сбит с толку. Смутившись, он посмотрел вниз и увидел чистые небесно-голубые волосы.

«Ах...»

В этот момент память Феjдора Джессмана мягко перевернулась.

Стоит маленький ребёнок, который смотрит на него.

Зефирка. Нет...

— Риэль...

Имя ребёнка с трудом слетело с губ мужчины.

На секретном складе № 3 центр священного меча был окружён.

Маленькая фея, которая не должна была здесь появляться, сейчас утыкается кончиком носа в живот мужчины.

Он не хотел, чтобы она заметила, что в его теле сохранилась память Феодора, и он не хотел, чтобы она нашла в нём тень своего отца. Он провёл несколько секунд в такой робости.

Ситуация неправильная.

— Риэль?

Он оттащил её.

Длинная струйка соплей соединила рубашку с её лицом.

Риэль не ответила. Её глаза были тусклыми, и вместо того, чтобы смотреть на него, она блуждала в пустоте, словно что-то рассеянно искала.

— Ну...

— Риэль!

Он погладил её по щеке.

Хотя реакция была не очень, она, наконец, изменилась. Только глаза превратились в растерянные, сонные, и, оглядевшись по сторонам, она пробормотала: «Где это...»

— Ты...

Он вздохнул с облегчением и взял на руки Риэль.

— Не беспокойся об этом. Э-э, это не я, это другая фея. Я совсем не волнуюсь, в конце концов, мы с тобой незнакомцы, встретившиеся в первый раз. Нет, в общем, это счастье, когда рядом есть близкие, которые беспокоятся о тебе, так что ты должна ими дорожить, хорошо?

Риэль ничего не ответила. Несмотря на то, что она находилась в объятиях мужчины, её взгляд всё ещё блуждал по сторонам.

Она что-то искала, верно?

Или, возможно, что-то звало её.

— ...Ни за что.

Он повернул голову.

В поле зрения попал величайший древний святой меч, Сеньорис, который содержал в себе необоснованную силу, противоречащую здравому смыслу.

Он вспомнил таинственный шум, который только что услышал. Он не знал, что это такое и что это значит. Но если сделать вывод, что нет никакой связи с появившейся здесь Риэль, то оснований на данный момент слишком мало.

— Пойдём.

Он встал с Риэль на руках.

Риэль всё ещё выглядела растерянной и не сопротивлялась...

Прозвенел пронзительный звонок.

— ...Контактный звонок?

Мужчина пробормотал, воспользовавшись знаниями Феодора.

В контактный звонок звонят только тогда, когда возникает острая необходимость передать сообщение всей базе. По сравнению с колокольчиками, которые слышали раньше, на этот раз он был относительно нежным, повторяя ритм из трёх ударов и одного удара.

Этот колокол сообщает всем следующее.

— Возможно, в воздухе будет битва, пожалуйста, будьте начеку…?

Вокруг началась суматоха.

Солдаты поспешно бегали вокруг, и голоса, отдающие приказы и вступающие в контакт, стихали один за другим.

А-а-а, вот оно что.

Мужчина задумался невзначай.

Опять будет война. Эти девушки идут на поле боя с мечами, оставляя вне досягаемости только свои спины.

— Ах! Я нашёл тебя, подозрительный парень!

Солдат-наблюдатель, которого только что выбросили, в панике бросился к нему.

— Я давно тебя ищу, зачем ты в такое трудное время создаёшь проблемы? Пожалуйста, узнай место, ситуацию и своё положение, чрезвычайная ситуация, и без того суматошная, и ты должен был слышать звон колоколов в своих маленьких ушах, это признак ухудшения ситуации... Что это?

Солдат посмотрел на ношу, которую он прижимал к груди, его глаза блуждали в замешательстве.

Сама ноша медленно дышала и крепко спала.

— Я оставлю её тебе. Отнеси её к опекуну.

— А? Э, куда ты идёшь?

— Есть место, куда я хочу пойти».

Он быстро ушёл.

— Пожалуйста, подожди немного. Твой статус означает, что тебе не разрешено свободно передвигаться. Более того, это чрезвычайная ситуация. Ты должен отправиться в безопасное место как можно скорее. Ты должен чётко понимать это...

— Ну да, то, что ты сказал, имеет смысл.

Он проигнорировал это, завернул за угол ближайшего склада и бесследно исчез.

— А-а!

Сзади послышался крик, неясно, был ли это плач или рёв, и он слегка ускорился к месту назначения.

3.7 План переговоров

Соответствующий персонал собрался в первой боевой комнате.

Это подвал без окон, только один вход и выход и никаких смежных помещений.

Боевой стол, который был настолько большим, что можно было только задаваться вопросом, почему его туда перенесли, в настоящее время был пуст. Обычно там была подробная городская карта Лайеля, которая заполняла бы весь стол, когда она была развёрнута.

— Я не хочу слышать слова «ужасно». Сентиментальность и самоанализ оставляем на потом, пожалуйста, быстро обменяйтесь необходимой информацией.

Это выразил генерал Шуфукириха, пухлая гигантская сова Императорской армии.

Разумеется, сама по себе эта политика не нуждалась в особых словах, и все присутствующие хотели, чтобы так оно и было. Не было времени уклоняться от ответственности или делить её между собой.

— ...Есть много вещей, о которых нам нужно быть честными, но, пожалуйста, не выходите за рамки предыдущего контракта с сертификатом Крыльев.

Выслушав вступительную речь Армадо, Шуфу кивнул, уткнувшись шеей в перья, и ответил: «Понятно».

— Хотя некоторые предположения основаны на ситуации, на данный момент Крылатая гвардия узнала следующее: девять человек с тридцать девятого летающего острова ускользнули от глаз и ушей сотрудников службы безопасности и тайно перебрались на остров около двух часов назад. Вскоре после этого мы обнаружили барьер средних размеров в районе первоначальной гавани летающего тридцать девятого острова. Со стороны он выглядит как комплексное сооружение, но, конечно, не мы его устанавливали, и форма у него гораздо хуже.

— Просто переходи к делу.

— Последний Зверь, который должен был ещё спать, проснулся и принял меры.

— Понятно

Гигантская сова тяжело кивнула.

— Одетт Гандакар, есть ли в обнаруженном на этот раз барьере новорождённый Последний Зверь?

— Не совсем верно. Барьер, обнаруженный на этот раз, – это сам новорождённый Последний Зверь.

Одетт ответила спокойным и оживлённым тоном.

— Теперь, когда дело дошло до этого, мы можем выбрать только одно. Должны ли мы уничтожить мир, уничтожив барьер, или нам следует следовать принципам обращения со Зверем и сбить его с воздуха. Однако если принять последний вариант, то, похоже, придется сбить и весь летающий остров.

Одетт слегка улыбнулась, а затем сказала: «Это очень просто и легко понять, не так ли?»

— Так называемая простота также означает, что возможные действия ограничены.

— Не лучше ли избавить себя от путаницы? Поскольку вариантов не так много, нужно просто выбрать метод с высоким шансом на успех и действовать без колебаний, верно?

Судя по буквальному смыслу, это действительно мудрое высказывание, и можно было убедиться, что не стоит относиться к этому легкомысленно.

А как насчет доступа внутри и снаружи барьера? — спросил Шуфу.

— Это ещё не подтверждено, но предполагается, что это возможно. — ответил командир полка.

— Всего барьеров девять, каждый диаметром около ста девяноста миль, не очень большие. По результатам дальнего наблюдения каждый барьер блестящий и полупрозрачный... Кстати, они похожи на мембрану из мыльной воды. Брошенный камень может пробить мембрану, а верёвку можно вытащить обратно. Мы еще не посылали сюда солдат.

— Как насчёт того, чтобы напрямую атаковать эту мембрану и уничтожить её?

— Предположительно это невозможно. Судя по реакции на только что проведенный эксперимент, не существует даже объекта, способного противостоять пулям или пушечным ядрам.

Наступило короткое молчание.

— Вот и всё...

Гигантская сова сильно повернула шею, в качестве вступления сказала: «Хотя сейчас такая ситуация», а затем сказала:

«Но сначала я хочу услышать ваш ответ о содействии всему «плану голосования».

— Сейчас?

Главнокомандующий кричал, что было редкостью.

— Да, необходимо решить этот вопрос сейчас. Если мы хотим решить вопрос с летающим островом тридцать девять, мы должны согласиться на доступ наших дирижаблей в небо, а также на печать Крылатой гвардии. Вы ведь можете понять этот вопрос?

Несмотря на то, что выражение лица Армадо было нелегко различить, оно заметно исказилось.

— Теперь, когда вы потеряли стратегический корабль «Крапива», вы никак не сможете сбить тридцать девятый остров без нашей помощи. Я ошибаюсь?

— ... Это использование ситуации в своих интересах, не так ли?

— Неважно, что ты думаешь. Но ведь очевидно, какой путь правильный, верно?

С другой стороны, неизвестно, правда это или притворство, но выражение лица Шуфу выглядит расслабленным.

— Половина летающих островов в любом случае должна пасть, иначе погибнет сама группа летающих островов. Зная это, нужно ли вам ещё тратить время и рабочую силу, чтобы спасти остров, который рано или поздно падёт? Всё в этом месте разрушено. Ведь там уже всё разграблено, и ресурсов не осталось, верно?

— Это...

— Мы определились с летающими островами, которые будем лично сбивать в ближайшие полгода. Среди них третий, десятый, одиннадцатый, четырнадцатый, пятнадцатый, семнадцатый, двадцать первый и двадцать второй. — После произнесения нескольких цифр он продолжил: «Теперь я просто добавляю число тридцать девять в начало этого списка, вот и всё.»

Это был предварительный просмотр убийств и разрушений в чрезвычайно большом масштабе.

Однако в то же время это всего лишь разумная стратегия выживания в чрезвычайно больших масштабах. Это правильный шаг, позволяющий гарантировать выживание летающих островов, не включённых в список.

— У нас есть козырная карта против Зверя.

Айсея запротестовала жёстким тоном:

«Пока мы можем провести крестовый поход с минимальным количеством времени и персонала, нет необходимости расточительно сокращать земли. Наша цель – не разрушение.»

— Я слышал об этом козыре, это феи-солдаты? Пока противник может быть уничтожен физическими атаками, это действительно непобедимая боевая сила. Однако, если противник – это весь мир, реликвенное оружие, которым вы гордитесь, бесполезно, не так ли?

Здесь нет места для опровержения. Она хотела сопротивляться, но не могла найти причину или оружие.

Айсея лишь тихо опустила голову.

Атмосфера была вялой и тяжёлой.

— В этом нет ничего зазорного, не так ли?

Она услышала голос.

Конечно, это был голос, который она узнала.

Айсея оглядела комнату и, конечно же, здесь были только те люди, которые должны были быть здесь. Генерал-командующий со слегка искажённым выражением лица, Рантолк с ошеломлённым выражением лица, Гинкакуса с плохим выражением лица, Одетт с нахмуренным выражением лица и генерал Кириха и его подчинённые, которые повернули шеи и осмотрелись.

Ах.

Когда, нет, как он попал внутрь? Она увидела человека, опирающегося на книжный шкаф рядом со стеной. Его действительно не было здесь до сих пор.

У него чёрные волосы, тёмные глаза и стройная фигура, которая создает впечатление худощавого человека. Это был тот Вильем, с которым они были хорошо знакомы – последний облик его предшественника.

Однако в прошлом Вильем никогда не показывал такого выражения лица.

Это была сдержанная и спокойная улыбка, но за ней явно скрывалась искренняя улыбка.

— Что это такое...

Голос Одетт дрогнул в редкой для неё манере.

Это вызвало у Айсеи странное чувство.

Эта женщина, которая всегда была спокойна и, казалось, всегда всё знала, теперь запаниковала.

Эта женщина узнала лицо Вильема Кмеча. Она видела тело Нефрен, которое вывезли, когда она сбегала со второго летающего острова, и говорили, что в её теле были фрагменты сердца и памяти Нефрен, но это всё. Никакой дополнительной информации она не получила. Она никогда не слышала, чтобы труп мог двигаться, и тем более невозможно было ей представить, чтобы к этому трупу смешались фрагменты воспоминаний её брата Феодора.

— Разве ты не должен быть...

— Сейчас не время задаваться вопросом, кто я, верно? Какова реальная ситуация?

То, что он сказал, было очень провокационным.

Одетт подавила своё внутреннее смятение и скрыла его под бесстрастной маской.

— Разве ты не понимаешь...? Так называемое разрушение барьера заключается в том, чтобы найти ядро, узнать секрет, а затем демонтировать его. Столкнувшись с неизвестным врагом, ты думаешь, это можно сделать так легко?

Мужчина слегка пожал плечами.

— Понятно. Если этот путь рискован, то найди другой путь. Это твой план, Одетт Гандакар? В конце концов, ты выбираешь путь, который гарантирует как можно больше жизней, и пытаешься уменьшить стратегию, которая будет зависеть от битвы.

— А что в этом плохого?

— Я не сказал, что это плохо, не так ли?

Мужчина самодовольно улыбнулся и покачал головой.

— На самом деле, это хороший метод. Даже если будут какие-то несовершенства, всё равно необходимо обеспечить выживание всех. Что же касается ненависти, которая сопровождает это, то он должен переносить её в одиночку. Это именно тот стиль, которым должен обладать дьявол. О, я действительно усвоил урок. Хотя то, что вы хотите сделать, ближе к обычному храбрецу.

— Что...

О чём говорит этот человек?

И что именно он хотел выразить?

Не только Одетт, но и Айсея и все присутствующие не могли понять его слов, не говоря уже о его истинном намерении.

— Позвольте мне сказать тебе кое-что хорошее. Священные мечи, ах, это реликвенное оружие, используемое здешними героями. Они очень подходят для разрушения барьеров мира. Дело не в исполнении, а в структуре. Десятки талисманов из которых состоит меч, будут напрямую оказывать на мир различные нагрузки, пока мир не рухнет. С точки зрения ортодоксальных ритуалов экзорцизма в человеческом мире в прошлом квази-герои почитались больше, чем монахи.

Этот человек сказал так много в несколько более быстром темпе речи без колебаний.

— Вот почему здесь есть шанс победить. Если выиграешь здесь, разве не легче будет делать многие вещи после этого?

Он смотрел не на Одетт и Айсею.

— Правильно, генерал Шуфу Мунервасиас Курогане Кириха?

Он посмотрел прямо на гигантскую сову, которая была генералом империи.

— Что ты имеешь в виду?

— Даже если мы примем форму боя вместе с Крылатыми Стражами, теперь, когда мы добились результатов в победе над Зверем, у нас будет больше гибкости в будущих битвах, не так ли?

— Ты!

Командир пятой дивизии Гвардейской армии издал восклицание, похожее на вопль.

Такая реакция была вполне логичной. В конце концов, вооруженным группам, кроме Крылатой Гвардии, не разрешено сражаться со Зверями. Именно этот принцип требовал существования Крылатой гвардии, так что они не могли просто сделать исключение. Именно по этой причине в Элписе в своё время произошли беспорядки.

— Это то же самое, что разбить этот летающий остров силой моих летающих крыльев, верно?

— Тебя будут считать сбежавшим только в том случае, если ты проиграешь в схватке один на один. Поскольку мы собираемся начать агрессивную войну против большинства островов группы летающих островов, лучше всего обратить внимание на моральный дух наших собственных войск, верно?

Нет, нет нет нет.

Как это? Как это может быть правдой?

Айсея изо всех сил старалась подавить панику в своём сердце, скрывая выражение лица.

Этот человек имел в виду, что, если он не примет это предложение, слух о том, что «он должен был победить Зверя, но убежал», распространится среди Имперской Армии. Для Имперской Армии, которая гордится своей честью, невозможно оставить такое без внимания.

Не говоря уже о том, что они станут врагами большинства летающих островов и в конечном итоге вторгнутся в сады богов.

— Это угроза?

Он несколько раз махнул руками кровожадной гигантской сове, а затем ответил:

— Не смею. Это всего лишь предложение, поэтому мы должны подсчитать прибыль и убытки. По крайней мере, нет ничего постыдного в том, чтобы честно забрать упавшую с неба победу.

Гигантская сова замолчала. Независимо от эмоций, вызванных провокацией, рациональность подсчёта прибылей и убытков не может игнорировать слова мужчины. Более того, как генерал, он никогда не должен был поддаваться эмоциям.

В это время взгляд мужчины обратился к Одетт.

Затем он подарил ей самодовольную улыбку.

— Вот и всё, Одетт Гандакар.

— Ты...

— Чтобы достичь своей цели путём минимизации жертв, ты, не колеблясь, пойдёшь на любые жертвы. Я признаю, что ты права, и у меня нет намерения винить тебя. Я даже думаю, что ты достойна восхищения. Посвятив своё тело и разум защите мира – это поступок святого.

«Но…» Он покачал головой и продолжил:

«Похоже, что мы все от души не переносим таких самоотверженных святых. Поэтому...»

Он показал свирепую улыбку.

— ...Я хочу остановить тебя.