Онлайн чтение книги Сказка о сахарном яблоке The Silver Sugar Master and The Black Fairy
1 Маленькая кондитерская в лесу

⠀

⠀

⠀

— Ты готова? 

Глаза Энн Хэлфорд ярко сияют, когда она задает этот вопрос, ожидая реакцию собеседницы. Всякий раз, когда Энн собирается представить сделанные своими руками леденцы людям, которые желают их, её сердце замирает от предвкушения и волнения.

Посреди леса сахарных яблонь с зелеными листьями, растущими на тонких серебристо-серых ветвях, одиноко стоит маленький домик. В этом доме Энн принимает милую гостью, которая через несколько дней будет праздновать свой седьмой день рождения.

Это дом Энн и одновременно её мастерская. 

Энн наклоняется, чтобы оказаться на одном уровне глаз с собеседницей. Её волосы, чуть более золотистые, чем цвет колосьев пшеницы, блестят еще ярче, когда на них попадают лучи солнца, проникающие из окна.

Перед Энн и её маленькой гостьей стоит верстак для изготовления леденцов, на котором лежит одно кондитерское изделие, покрытое белой тканью. Энн хватает края ткани и спрашивает:

— Хорошо? Сейчас я сниму ткань.

Гостья с глазами цвета ясного неба и прямыми чёрными волосами, несмотря на свой юный возраст, кивает с серьёзным выражением лица. Эта сосредоточенность придает ей еще более милый вид.

— Тогда, пожалуйста, взгляни.

Когда ткань приподнимается и появляется сахарная конфета, маленькая гостья восхищенно восклицает:

— Ух ты!

Свет из окна освещает сахарный леденец в форме маленького домика, который уместится на двух ладонях. Домик, частично двухэтажный, с лицевой стороны выглядит как магазин, на котором висит вывеска «Мастерская Пауэлл-Хэлфорд».

Этот домик из серебряного сахара является точной копией реального здания. Лестница, ведущая на второй этаж, кажется узкой и ненадежной, а конец водосточной трубы немного мятый. Все эти детали отражают реальную картину.

Но в то же время, слегка округлая форма крыши, яркие цвета стен и красота древесных узоров придают дому неземной вид, словно реальный дом припорошили волшебной пылью из сказки. Это впечатление усиливают сверкающие стены, крыша, двери и ставни, которые выглядят так, будто в них добавлены маленькие драгоценные камни. Дом простой, но хорошо обустроенный, уютный и полный тепла.

— Это наш дом! Смотри, Кит, это же «Мастерская Пауэлл-Хэлфорд»! Так мило.

Она весело прыгает и обнимает своего опекуна Кита Пауэлла, молодого человека, который присматривает за ней.

— Замечательная работа. Мириам, теперь на твой день рождения обещано большое счастье.

Кит смотрит на Мириам своими светло-карими глазами и нежно гладит её по голове.

Мириам отпускает Кита и обнимает за талию Энн.

— Спасибо, Энн, мне очень нравится! Мне очень нравится этот сахарный леденец. И «Мастерская Пауэлл-Хэлфорд» мне тоже очень нравится.

Энн сделала именно этот дом, потому что знает, что Мириам любит его.

Когда Мириам стала круглой сиротой, Кит взял ее к себе, и с тех пор она живет в его мастерской. Энн хорошо понимает, что Мириам испытывает привязанность к Киту больше, чем к кому-либо другому, а его мастерская, которая теперь является ее домом, – самое счастливое место для нее.

— Спасибо, Энн.

Кит смотрит на Энн с благодарностью во взгляде. Будучи хорошим другом, он всегда доброжелателен в общении.

— И тебе спасибо. Ты выручил, дав мне эту работу. В отличие от твоей кондитерской, ко мне заходят не так много покупателей, — шутливо говорит Энн, и Кит отвечает усмешкой, переводя взгляд на окно.

— Твой дом слишком далеко от Льюистона.

Дом Энн расположен на окраине королевской столицы Льюистона. Жителю столицы, чтобы добраться до дома Энн, требуется целый день – полдня на дорогу туда и полдня обратно. На самом деле и сам Кит взял отгул на работе и приехал с расчётом на целый день.

— Мне нравится это место, но Шалль и Мифрил Рид Под продолжают надо мной смеяться. Они говорят, что я ничем не лучше Кэта, — шутя, Энн пожимает плечами. 

Услышав имя известного сахарного кондитера, который, несмотря на бедственное положение, считается одним из лучших мастеров, Кит смеется. Альф Хингли по прозвищу Кэт – один из лучших сахарных мастеров в королевстве, но и в неумении вести бизнес он тоже один из первых в королевстве.

Энн постоянно говорят, что она такая же неумелая в торговле, как и Кэт, говоря: «Ты мчишься к нищете» или «Деловая хватка у тебя отменная». Эти двое, живущие с ней в одном доме, при каждом удобном случае поддразнивают ее.

В этом доме живут Энн и еще двое персон.

Это дом для троих.

— Я понимаю, почему они вдвоем говорят так. Но...

Кит щурится от яркого света.

— Даже если ты не продаешь много леденцов, каждый раз ты находишь свой подход к покупателю, стремясь создать работу, которой будут довольны и покупатель, и ты. Это так похоже на тебя. Я думаю, ты делаешь свою работу так, как это свойственно тебе.

Энн с улыбкой кивает на слова полного одобрения.

— Как бы то ни было, мне это по душе. И Мириам тоже очень рада.

— Да, да! Спасибо!

Радость Мириам, которая прижимается головой к Энн, передается и ей.

В такие моменты она искренне радуется, что стала кондитером.

В Королевстве Хайленд есть деревья, которые называются сахарные яблони. Красные плоды этого дерева перерабатываются в серебряный сахар. Те, кто делает леденцы из этого сахара, в Королевстве Хайленд называются сахарными кондитерами.

Кит, опекун Мириам, также является кондитером. Однако, похоже, он не собирался сам делать леденцы для дня рождения Мириам и попросил об этом Энн.

Когда она спросила о причине, он с улыбкой ответил: «Я еще не серебряный сахарный мастер. Я хочу подготовить на день рождения Мириам леденец, сделанный серебряным сахарным мастером, чтобы ее посетило невероятное счастье. Но в этом году я планирую получить королевскую медаль, так что в следующем году я тоже стану серебряным сахарным мастером. В следующем году я сделаю леденец сам.»

Мастеров сахарных изделий, чье высочайшее мастерство признано королевской семьей Королевства Хайленд, называют серебряными сахарными мастерами.

Раз в год на ярмарке, организованной королевской семьей, только один человек, получивший на ней королевскую медаль, становится серебряным сахарным мастером. Сейчас во всем королевстве меньше тридцати серебряных сахарных мастеров.

Почему же королевство дает кондитерам звание серебряных сахарных мастеров?

Это связано с тем, что сахарные леденцы обладают особой силой.

Сахарные леденцы приносят счастье и отгоняют несчастья. Их называют сладким обещанием счастья, и они незаменимы на праздниках и церемониях. И чем красивее форма леденца, тем большей силой привлечения счастья они обладают. 

Заплатив два креcса и получив леденец, Кит и Мириам вместе с Энн выходят из дома. Они вдвоем поднимаются на кучерскую скамью повозки, запряженной одной лошадью, на которой они и приехали, после чего Кит берется за вожжи. Мириам, сидящая рядом, бережно держит на коленях леденец, накрытый тканью.

— Не урони леденец, — мягко предупреждает Кит, и, прежде чем карета трогается с места, Мириам утвердительно кивает с выражением решительности на лице, как будто говорит, что никто не должен обращаться к ней, когда она выполняет свою важную миссию.

Кит оглядывается по сторонам, сидя на месте кучера.

Ослепительное солнце позднего лета заливает все вокруг.

— Через полтора месяца сахарные яблоки начнут краснеть. Начнется время сбора урожая.

Вокруг дома растут деревья примерно той же высоты, что и рост Энн, образуя небольшой лес.

Это роскошные деревья с тонкими стволами и бесчисленными веточками размером с человеческий палец. На концах ветвей висят зеленые плоды размером с куриное яйцо. С наступлением осени плоды окрашиваются в насыщенный красный цвет. Эти деревья – сахарные яблони.

Как только плоды сахарных яблонь окрашиваются в красный цвет, кондитеры собирают урожай и перерабатывают его в серебряный сахар. Это самое напряженное и важное время года для мастеров.

— Да. Еще немного.

Откликнувшийся голос звучит задорно. Как только приближается время сбора урожая, каждый год Энн чувствует прилив радости.

— Кстати, а где Шалль и Мифрил Рид Под? — спрашивает Кит, оглядываясь по сторонам в поисках двух фей, живущих в доме Энн.

— Они пошли ухаживать за цветными сахарными яблонями, которые выращивает Мифрил Рид Под. Шалль выглядел недовольным, но Мифрил Рид Под силой заставил его пойти с ним…

В этот момент бодрый громкий голос прерывает слова Энн и эхом разносится по лесу сахарных яблонь.

— Эй, Энн! Энн! Пришло письмо, письмо! Гонец из замка Сильвер Уэстолл принес тебе письмо от Хью.

Обернувшись на голос, она видит, как из глубины леса сахарных яблонь, подпрыгивая в подлеске, приближается белоснежный конверт, но это не совсем так.

Маленький мальчик, размером с ладонь, держит конверт обеими руками над головой и прыгающей походкой направляется в их сторону. За его спиной видно одно полупрозрачное крыло. Второе крыло, которого нет на спине, обернуто вокруг шеи, как шарф.

Он фей. Он друг Энн и один из тех, кто живет вместе с ней в маленьком домике в лесу сахарных яблонь. Его зовут Мифрил Рид Под.

— Письмо? От Хью?

Энн и Кит переглядываются.

Хью Меркури. Так зовут виконта Серебряного Сахара, который находится на вершине иерархии кондитеров королевства в настоящее время.

— Интересно, что может быть в письме от Хью?

Энн наклоняет голову в замешательстве, но Кит, похоже, тут же о чем-то догадался.

— Если оно пришло в это время года, может быть, это письмо о порядке сбора сахарных яблок, который был принят в прошлом году.

Энн только собирается спросить подробнее, но тут раздается бодрый голос.

— О, Кит?! Ты здесь?

Маленький фей подходит поближе, наконец высоко подпрыгивает и приземляется на плечо Энн.

— Давненько не виделись, Кит. И с малышом тоже! — важным тоном здоровается и выпячивает грудь маленький фей с серебряными волосами и глазами цвета озера, а Кит только улыбается в ответ и говорит: 

— Давно не виделись, Мифрил Рид Под. 

Но Мириам только бросает на него быстрый взгляд.

— Что такое? Даже не поздороваешься, малыш?

На его недовольный голос Мириам, не отводя взгляда от леденца на коленях, отвечает:

— Я не здороваюсь, потому что это отвлекает. Кроме того, я не малыш.

— Как ни посмотри, ты маленькая.

— Ты намного меньше меня.

— Ч-ч-ч-что ты сказала?! Ты назвала великого меня маленьким, малыш!

Мифрил Рид Под с угрожающим видом встает, расправив плечи, словно собираясь наброситься на Мириам, но Энн поспешно хватает его обеими руками. Если бы он напрыгнул на Мириам с таким пылом, то мог бы серьезно повредить леденец.

— По... подожди, Мифрил Рид Под! Успокойся! Ну же!

— Как я могу успокоиться, когда малыш обозвала меня маленьким?! Пусти, Энн.

— Подожди, успокойся. Мифрил Рид Под, ты вовсе не маленький! В смысле, понимаешь... У тебя очень широкая душа, больше, чем у кого бы то ни было! И ты никому не проигрываешь в этом!

Остановившись, Мифрил оборачивается на Энн.

— Я никому не проигрываю?

— Да! Ведь у тебя самое большое сердце!

— Ну, в общем-то да… — говорит Мифрил, сощурившись, и Энн почти облегчённо вздыхает, но тут...

— Но телом он меньше меня, — тихо говорит Мириам, метко попадая правдивыми словами.

«Мириам! Слишком честно!»

Энн бледнеет, а Мифрил наоборот становится ярко-красным и начинает бушевать.

— Ну всё, я этого так не оставлю! Я всерьёз разозлился.

Энн отчаянно пытается успокоить яростно брыкающегося Мифрила, приговаривая: 

— Но ведь у тебя широкая, такая широкая душа. 

Кит взволнованно поддерживает ее:

 — Прости, Мифрил Рид Под. Мириам сейчас увлечена леденцом...

 — Какое это имеет отношение к тому, что она называет меня маленьким?!

Мириам упорно не сводит глаз с леденца на коленях, словно показывая, что она не может отвлекаться от своей миссии.

В это время…

— Поторопись вывести карету, мальчик. Если он запрыгнет на место кучера, сахарный леденец точно разобьется, — раздается низкий, но приятный голос за спиной отчаявшейся Энн. Она невольно оборачивается в надежде на помощь от того, на кого всегда можно положиться.

— Шалль! — восклицает Энн и поворачивается. Но в этот миг она расслабляется, а Мифрил вырывается из ее рук и резко взмывает вверх. Энн протягивает руки, чтобы поймать его, но хватает лишь воздух.

— Заставь этого малыша взять свои слова назад! Этот малыш... Ух!

Рука стремительно протягивается из-за спины Энн и хватает Мифрила.

— Пусти! Шалль Фен Шалль! Я не успокоюсь, пока не скажу этому малышу пару ласковых.

— Вы оба маленькие. Слишком бесполезный спор.

Юноша со стройной фигурой, на голову выше Энн, держит Мифрила с крайне равнодушным видом, словно ему совершенно все равно. У него черные волосы и обсидиановые глаза. На его ресницах пляшут блики летнего солнца. Сколько бы раз, день за днем, Энн ни смотрела на него и ни проводила с ним время, его облик пленяет ее взор и даже сердце. Даже в такой момент.

«Ах… Такой красивый.»

У него – Шалля – на спине тоже есть одно полупрозрачное перо, доходящее до колен. Он тоже фей, живущий вместе с Энн в её доме. Вряд ли кто-то при первой встрече догадается, что этот прекрасный юноша – фей-воин, обладающий устрашающей боевой мощью. Любой, кто встретит его впервые, ошибочно подумает, что это декоративный домашний фей.

Более того, к удивлению большинства людей, не знающих его, он и Энн…

— Сказал, что оба маленькие.

Мириам косится на Шалля с недовольным видом. Он же, продолжая держать брыкающегося Мифрила, усмехается.

— Я выше тебя. На мой взгляд, все здесь меньше меня. Возражения будут? Малыш.

Мириам кривит губы и снова переводит взгляд на леденец.

— Ужасно бесит, но я тебя прощаю. Но учти, я прощаю тебя только потому, что ты муж Энн. Иначе ни за что бы не простила.

— Вот как. Я должен поблагодарить за это Энн.

Говоря это, Шалль, словно демонстративно, обнимает свободной рукой Энн за талию.

«Что?!»

Энн смущается этим внезапным действием, и её уши становятся горячими, но он выглядит так, будто это само собой разумеется.

«Понятно. Наверное, так и должно быть. Ведь мы муж и жена, так что... это нормально?»

Шалль – муж Энн.

В прошлом году Энн и Шалль поженились. Уже прошел почти год, но Энн до сих пор до конца не понимает, как должны вести себя супруги, и поэтому часто теряется. Энн с самого раннего детства росла только с матерью. Она слышала, что ее отец погиб на гражданской войне сразу после ее рождения.

Возможно, причина ее растерянности спустя год после свадьбы заключается в том, что у нее не было перед глазами образца того, как должна вести себя супружеская пара.

Однако поведение Шалля также вызывает сомнения в том, насколько оно правильно для мужа. Он обнимает и притягивает Энн к себе при каждом удобном случае. По сравнению с другими супружескими парами это кажется даже чересчур...

— Отпусти, отпусти! — все еще кричит Мифрил, вырываясь из рук Шалля, но Кит облегченно вздыхает, что ситуация как-то разрешилась.

— Приветствую, Шалль. Прости за такое, хотя мы так долго не виделись. В любом случае, спасибо тебе. Я переживал за то, что будет с леденцом, который Энн сделала для нас.

— Как обычно. Не стоит благодарности. Будьте осторожны по дороге домой.

Поблагодарив, Кит снова берётся за поводья и отправляется в путь.

Мириам на прощание одаривает Энн улыбкой, полной благодарности, но в следующий момент показывает язык Шаллю и зажатому в его руках Мифрилу. Кит мягко ругает её, и она напускает на себя вид обиженной, но всё же говорит: «Простите.»

— Вот же мелкая, я ей этого не прощу!

Мифрил всё ещё кипит от злости, но Энн, наблюдая за удаляющимися Китом и Мириам, чувствует тепло в своём сердце. Хоть Кит и слишком молод, чтобы быть ей отцом, но приятно видеть, как эти двое, бывшие неловкими соседями с большой разницей в возрасте, постепенно выстраивают отношения, похожие на семейные.

«Семья...»

Это слово витает у неё в сердце.

Мать Энн умерла, когда той было пятнадцать.

Энн осталась совсем одна на белом свете, но встретила Шалля и Мифрила, пережила множество событий, и теперь... у неё есть муж Шалль, который находится рядом. И под одной крышей с ними живет Мифрил.

Она бездумно уставилась на лицо Шалля, смотрящего вслед повозке Кита.

«Шалль и Мифрил Рид Под – моя семья.»

В ее груди трепещет радостное, щекочущее чувство. Неужели это и есть счастье? Прошел почти год с их свадьбы, но она не только не привыкла к этому ощущению счастья, но и кажется, что оно лишь растет день ото дня. 

— Что такое? — с недоверием спрашивает Шалль, похоже, заметив ее взгляд.

— Ничего. Кстати, а куда делось письмо от Хью? Эй, Мифрил Рид Подд.

Мифрил, борющийся в руках Шалля с криками: «Отпусти!», растерянно моргает, словно только опомнившись.

— А... Верно, письмо. Где оно было... Ах, вот оно!

Шалль ослабляет хватку, и Мифрил быстро выскальзывает, подбирает лежащее чуть поодаль письмо и снова запрыгивает Энн на плечо.

— Опасно, опасно. Чуть не потерял его. Это все из-за того малыша.

— Потерять письмо от Хью, виконта Серебряного Сахара... Была бы беда.

На сургучной печати на письме, которое передал Мифрил, без сомнения, изображен герб виконта. Энн вскрывает конверт, и по мере того, как она читает письмо, у нее между бровей залегает складка.

— И что это значит?

— Что там написал этот тип? — спрашивает Шалль, и Энн поднимает взгляд от письма.

— Не совсем понятно, что это значит. Там написано: «Именем виконта Серебряного Сахара я избираю Энн Хэлфорд представителем мастеров, не принадлежащих ни к одной из гильдий.»

— И это все?

— Нет. Дальше сказано: «В связи с этим прошу прибыть в замок Сильвер Уэстолл через шесть дней.»

По всей видимости, Энн была избрана для какого-то дела и получила приглашение от виконта Серебряного Сахара. Кит упоминал что-то о порядке сбора сахарных яблок, но что это может значить?

Энн никогда не слышала ни о каком порядке сбора. Теперь она жалеет, что не расспросила об этом подробнее.

— Ты поедешь, Энн? Этот Хью иногда позволяет себе какие-то шалости. Я немного волнуюсь.

Мифрил заглядывает в письмо и скептически морщит нос.

— Хью и правда иногда переступает границы, но приказ виконта Серебряного Сахара нельзя игнорировать. Придется ехать. К тому же, тут написано, что Шалль и Мифрил Рид Под тоже должны приехать со мной.

— Ах! Этот Хью! Он дописал снизу: «Захвати с собой бонусы.»

Мифрил поднимает брови.

— Ага, так что получается, Шалль и Мифрил Рид Под, вы тоже должны поехать вместе со мной.

— Я не позволю Хью относиться ко мне как к бонусу! Это неуважение к великому мне, Мифрилу Рид Поду, который собирается стать цветным феем. Я не поеду.

Мифрил выглядит рассерженным, но Шалль хранит молчание.

«Наверно, никому не захочется, чтобы его называли бонусом. Хью не стоило так писать.»

Энн внутренне поражена подобной пакостью Хью.

— Это вопрос достоинства. Нет, ты тоже не поедешь, Шалль Фен Шалль!

— Поеду, — без раздумий отвечает Шалль, отчего Мифрил, сидящий у Энн на плече, чуть не падает вниз.

— Почему ты поедешь?!

— Я не позволю своей жене путешествовать одной.

«Н-н-н-назвал… женой!»

Смущённая тем, что её назвали женой, Энн опускает голову. С тех пор как они поженились, Шалль называл ее женой бессчетное количество раз, но она никак не может привыкнуть к этому. Каждый раз, когда он ее так называет, она смущается и не может смотреть Шаллю в глаза.

«Не могу привыкнуть. Совсем не могу. И вообще, этот день когда-нибудь настанет?»

Словно заметив состояние Энн, вдруг Шалль с улыбкой наклоняется к ее уху.

— Все еще не привыкла? Может, мне стоит называть тебя так почаще, чтобы ты привыкла?

«Шалль такой злой!»

Энн краснеет ещё больше от дыхания Шалля, ощутимого у её уха, и глаза Мифрила сразу загораются от этого зрелища.

— Ооооу! Понятно... Понятно, да! Значит, Шалль Фен Шалль, ты едешь, да? Хорошо, тогда я тоже поеду. Наблюдать со стороны за тем, как Энн и Шалль Фен Шалль нежничают в совместном путешествии – это ж какое наслаждение!

Шалль смотрит холодным взглядом на маленького фея, раздувающего ноздри.

— Может, сначала избавимся от этого парня, прежде чем начнем готовиться к поездке?

— Это немного… В любом случае, мы сможем втроем отправиться в Уэстолл.

Энн натянуто улыбается, все еще чувствуя смущение.

Она не понимает, почему ее вызвали. Кажется, что впереди ожидается какое-то сложное дело. Но...

«Прошло много времени с тех пор, как мы втроем путешествовали вместе.» 

Пока они не поселились в этом доме, они втроем жили в постоянных путешествиях. Вспоминая об этом, Энн чувствует ностальгию и радуется тому, что они снова могут отправиться в путешествие втроем.

— Отлично! — Энн воодушевлённо закатывает рукава. — Нужно готовиться к поездке!

С энтузиазмом объявив о путешествии, Энн шагает легкой походкой домой, обсуждая с Мифрилом, сидящим на её плече, что им нужно взять с собой.

Смотря на её энергичную фигуру, на губах Шалля невольно появляется улыбка.

«Она выглядит счастливой.»

С момента свадебной церемонии прошел почти год.

Их брак был основан на глубоком взаимном понимании и непоколебимой уверенности, что это лучший путь к их совместному счастью. Однако сам факт, что им потребовалось так много решимости, свидетельствует о существовании некоторых тревог и сомнений.

Именно поэтому Шалль чувствует облегчение, когда видит, что Энн счастлива.

Он хочет и дальше быть с Энн, поэтому не желает, чтобы к этому дому приближались какие-либо неприятности, насколько это возможно. Произошло множество событий, прежде чем они нашли это место, где могут жить в мире и покое. Он не хочет, чтобы кто-то нарушил то мирное время и дом, которые наконец у них есть.

«Надеюсь, вызов виконта Серебряного Сахара не доставит много хлопот.»

Дует ветер, в лесу колышутся ветки сахарных яблонь, а яркие солнечные блики игриво мерцают на стенах дома.

— Шалль?

Энн, которая ненадолго вошла в дом, вдруг выглядывает из дверного проема.

— Ты не зайдешь? Пойдем пообедаем.

— Уже иду.

Ступая по траве, Шалль направляется к своей жене, которая ждет его на пороге маленького уютного дома.

Энн – сахарный кондитер и признана одной из лучших, получив титул серебряного сахарного мастера. Однако самым выдающимся кондитером в Королевстве Хайленд, несомненно, является виконт Серебряного Сахара.

Виконт Серебряного Сахара – это вершина мастерства среди кондитеров. Это мастер, которому королевская семья даровала титул виконта и приняла к себе на службу для изготовления сахарных изделий. Кроме того, виконт Серебряного Сахара обладает полномочиями контролировать и руководить всеми кондитерами королевства.

Нынешнего виконта Серебряного Сахара зовут Хью Меркури.

Он также возглавляет одну из четырех гильдий кондитеров – гильдию Меркури.

Два года назад произошла ситуация, из-за которой переработка сахарных яблок стала невозможной. Когда казалось, что серебряный сахар исчезнет и сила, приносящая счастье королевству, пропадет, Хью Меркури по приказу короля собрал и руководил мастерами со всего королевства, чтобы создать леденцы невиданных масштабов, заполнившие улицы столицы Льюистон. Благодаря силе привлечения счастья этих грандиозных и прекрасных сахарных творений, кондитерское искусство было сохранено в Королевстве Хайленд.

Хью Меркьюри, виконт Серебряного Сахара, должен войти в историю как виконт Серебряного Сахара, который не только был искусным мастером, но и преодолел величайший кризис для кондитерского искусства.

Резиденция виконта Серебряного Сахара – замок Сильвер Уэстолл в северном городе Уэстолл.

⠀

⠀

— Мы подъезжаем к замку Сильвер Уэстолл. Он красив, как и прежде, — отмечает Энн, сидя на месте кучера и держа поводья в руках.

Покинув свой дом в пригороде королевской столицы Льюистон, на утро третьего дня они наконец добрались до Уэстолла.

Для путешествия в Уэстолл они используют повозку, формой напоминающей коробку, доставшейся Энн в наследство от матери Эммы.

Путь на этой повозке втроём напоминает Энн о первом путешествии, когда она встретила Шалля и Мифрила четыре года назад. С тех пор произошло много событий, и сама Энн изменилась, поэтому ей казалось, что это было очень давно.

Продвигаясь по пологим улицам Уэстолла и глядя на приближающийся впереди белый замок, она прикрывает ладонью глаза от ослепительного утреннего солнца.

— Этот замок слишком хорош для никчемного человека, который в нем живет, — бесцеремонно говорит Шалль, сидя рядом с Энн, скрестив руки и длинные ноги, о приближающемся замке.

Они не виделись с Хью примерно год, с тех пор как Энн и Шалль поженились. Он, будучи виконтом Серебряного Сахара, очень занят и редко встречается с Энн, простым кондитером. Если же они встречались, как правило, это означало что-то серьезное, как того опасались Шалль и Мифрил.

Либо ей приказывали перенять секретные техники, скрываемые серебряными сахарными феями, либо поручали работу по выращиванию серебряных сахарных фей, либо приказывали участвовать в масштабном производстве леденцов, вовлекающим кондитеров со всего королевства.

«Дело не в том, что Хью плохой человек, но бывают трудные времена, когда он вынужден действовать, так что это неизбежно.»

Город Уэстолл, столица провинции Шармей, – процветающий город, служащий перевалочным пунктом для распространения шерстяных тканей, производимых на севере королевства.

Улицы города Уэстолла раскидываются на пологом склоне. На самом верху склона находится открытое плато с озером, окруженным лесом. По обе стороны озера стоят замки, одинаковые по форме, но разные по цвету – белый и черный.

Черный замок является резиденцией графа Даунинга, главы провинции Шармей и опекуна виконта Серебряного Сахара, и называется замком Уэстолл.

А другой, белый замок, называется Сильвер Уэстолл.

Изящный замок с внешними стенами из белого камня окружен лесом. Озеро, в котором отражается сам замок и лес, придает тому торжественную и таинственную атмосферу. Внешний вид замка подобает месту, которое считается священным для кондитеров.

Замок был построен около двадцати лет назад после гражданской войны, чтобы в нем было удобно жить, и он был красив как здание. Поэтому перед воротами замка нет страшного падающего решетчатого моста.

Стражники у ворот, похоже, знают о ситуации, и как только Энн произносит свое имя, появляется слуга, чтобы поприветствовать её и сопровождать внутрь замка. Поставив карету, они заходят в него, и их ведут к двери комнаты, которая, по-видимому, предназначается для гостей.

— Одна комната на троих, так? Не хочу спать с Шалль Фен Шаллем в одной комнате, — ворчит Мифрил на плече Энн, провожая слугу взглядом.

На что Шалль со всей серьезностью отвечает:

— Не волнуйся. Мне тоже тяжело терпеть твое скрежетание зубами. Я вышвырну тебя ночью.

— Это тебе нужно уйти, а не мне.

— Эм, но, но... Но разве не хорошо быть втроем? Будет весело и шумно... Ой!

Пока они ссорятся, Энн открывает дверь и в тот же момент коротко вскрикивает от удивления.

— Что случилось?!

Шалль делает шаг вперед, обнимая Энн за плечи, словно защищая ее, и когда он видит человека, который находится в комнате, на его лице отражается раздражение.

— Почему ты здесь, виконт Серебряного Сахара?

— Хэй, мистер и миссис Хэлфорд, а также будущий цветной фей. Почему, спрашиваешь? Потому что это мой замок.

Напротив находится распашное окно, ведущее на балкон. Окно открыто, занавески развеваются от легкого ветерка, яркий свет льется на пол комнаты.

У окна стоит диван, на котором, закинув ногу на ногу, непринужденно сидит мужчина. На нем простая, но хорошо сшитая одежда, однако благородная ткань не может скрыть исходящее от него ощущение дикости. Он небрежно приглаживает непослушные каштановые волосы, а в глазах мелькает нечто вызывающее.

Это Хью Меркури, виконт Серебряного Сахара.

— Я слышал, что этой комнатой пользуются приглашенные серебряные сахарные мастера?

— Ага, так и есть. Пользуйтесь. Не стесняйтесь.

Смотря на Шалля, который выглядит раздраженным, и совершенно непринужденного Хью, Энн чувствует, как ее переполняет усталость от путешествия.

— Хью... Тебе весело нас удивлять?

— Весело, — уверенно признает свой поступок Хью. 

Он встает, направляется к сундуку у стены и начинает перебирать лежащие там пачки документов. Перебирая их, он небрежно машет рукой.

— Ну же, заходите. Несомненно, эта комната приготовлена для вас. Я мог бы позвать вас в свой кабинет, но это хлопотно. Мне сказали о вашем приезде, и я пришел сам.

В комнате стоит кровать с балдахином, достаточно большая, чтобы трое взрослых могли комфортно спать, также имеется кувшин с водой для умывания и прочее, так что это определенно комната для гостей.

Энн заходит внутрь и оглядывается по сторонам.

— А где Салим? Он не с тобой?

Хью всегда держит рядом с собой смуглого молодого человека, родом с континента, в качестве телохранителя. Обычно он, как тень, находится поблизости, но сейчас его хищного, напоминающего животное из семейства кошачьих, силуэта не видно.

— Он в замке. Здесь охрана мне не нужна. Я хочу спокойно ходить один, и также, пока мы в замке, я хочу, чтобы он расслабился.

— Понятно. Ведь для тебя этот замок – твой собственный дом.

Энн никак не может принять тот факт, что это величественное сооружение является чьим-то жилищем.

— Завидуешь? Может, разведешься с Шаллем и выйдешь за меня замуж? Ты сможешь здесь жить, — говорит он с усмешкой.

Без сомнения, это шутка, но на редкость плохая. Глаза Шалля становятся острее из-за нее. Хью, забавляясь реакцией Шалля, продолжает:

— Можешь бросить своего устрашающего мужа. В последнее время ты стала заметнее женственнее. Я бы с радостью принял тебя.

— Эм... Хью... Эта шутка немного...

Если бы Хью не был виконтом Серебряного Сахара, Энн могла резко возразить, но как сахарный кондитер она не может это сделать. Энн в изнеможении пытается его остановить, но Шалль с серьезным видом перебивает ее:

— Спрошу у своей жены. Можно ли сделать так, чтобы этот человек больше не мог говорить?

— Нет-нет-нет, будут проблемы! Нельзя. Хью просто шутит.

Энн цепляется за руку Шалля, но Мифрил глубоко кивает, сидя на ее плече.

— Да. Шутка плохая, поэтому можно немного подкрутить.

— Говорю же, нельзя крутить, вы двое!

— Какие вы жестокие, мешаете чужой любви.

— Я же сказала, Хью!

В отличие от Энн, покрывшейся холодным потом, Хью усмехается. Пожав плечами, он широким шагом подходит и хлопает Шалля по плечу.

— Ладно, достаточно глупых приветствий. Успокойся.

Шалль с неприязнью косится на Хью.

— Теперь я прекрасно понимаю, почему Кэт ненавидит тебя.

— Когда в следующий раз увидишься с Кэтом, бросьте парочку язвительных фраз обо мне для развлеченья. Давайте, заносите свой багаж в комнату.

Устроив суматоху, Хью торопит Энн так, будто это она медлит, и снова направляется к сундуку у стены.

«Действительно, вот из-за этого Кэт и не любит Хью.»

Кэт, серебряный сахарный мастер, который, как говорят, находится на одном уровне с виконтом Серебряного Сахара. Но хотя Хью находится выше него, Кэт называет его тупым ублюдком и не может его терпеть.

Пока Энн ставит багаж рядом с кроватью, Хью возвращается на диван с пачкой документов и чем-то вроде свернутой в трубочку карты.

— Прости за вызов, но до вчерашнего дня у меня были встречи, и я не мог отлучиться. Так что мне ничего не оставалось, как попросить приехать сюда.

Энн, следуя его взгляду, садится на кресло напротив него.

— В письме было написано: «Именем виконта Серебряного Сахара я избираю Энн Хэлфорд представителем мастеров, не принадлежащих ни к одной из гильдий.» Когда я спросила Кита, он сказал, что это, наверное, касается порядка сбора урожая сахарных яблок. Но я не знаю об этом порядке.

— В прошлом году во время сбора урожая сахарных яблок ты была не в лучшем состоянии. Поэтому мы ничего тебе не рассказывали.

Вспомнив то время, она склоняет голову.

— Прости за прошлый год. Я даже не замечала, как все заботились обо мне. Наверное, я доставила тебе немало проблем и хлопот, Хью.

С позапрошлой осени до прошлой осени, во время сбора урожая сахарных яблок, Энн провела время в печали и тревоге, не зная, жив ли Шалль. Она старалась вести себя как всегда и работала как обычно, но для окружающих она наверняка выглядела ненадежно.

— Не надо извиняться. Я был ближе всех к вам и знал обо всем, что происходило.

Хью прищуривается. В его взгляде видно искреннее сочувствие, словно он от всего сердца поздравляет Энн и Шалля.

— Ну так вот. Я не рассказал тебе в прошлом году, но от имени виконта Серебряного Сахара было заключено важное соглашение касательно урожая сахарных яблок. Речь идет о контроле над урожаем сахарных яблок.

Сахарные яблоки не могут быть выращены руками человека. Их можно собирать только с деревьев, которые естественным образом выросли и превратились в лес.

Почему нельзя вырастить их самостоятельно?

Причина в том, что глубоко в горах Бирсес находится родоначальная сахарная яблоня, и все деревья связаны с ней. Однако лишь немногие знают об этом факте.

Поскольку люди не могут сами вырастить и собрать сахарные яблоки, кондитеры изо всех сил стараются заполучить их. Они ищут леса сахарных яблонь, ведут переговоры с владельцами земли, а если земля заброшена, они борются за то, чтобы заполучить и обеспечить себя сахарными яблоками.

Если мастер принадлежит к одной из четырех основных гильдий кондитеров, то организационная сила гильдии облегчает получение сахарных яблок. Но кондитерам вроде Энн, не входящим ни в одну гильдию, каждый год приходится ломать голову над тем, как добыть сахарные яблоки.

— Три года назад был плохой урожай сахарных яблок, а два года назад их было невозможно переработать. Эта ситуация заставила меня осознать необходимость контроля за урожаем сахарных яблок. Нужна основа для создания правил, которые позволят нам быстро реагировать в случае возникновения проблем. Поэтому в прошлом году я привлек много людей, чтобы определить местоположение лесов сахарных яблонь по всему королевству. Смотри, вот результат.

Хью берет с дивана свернутую карту, встает и идет к кровати. Затем он разворачивает карту на аккуратно застеленной постели.

Это огромная карта королевства, занимающая половину кровати. Везде, где есть леса сахарных яблонь, нарисованы соответствующие символы. Метки разного размера рассыпаны по всей карте. В расположении лесов сахарных яблонь нет никакой закономерности.

— Невероятно... Действительно, по всему королевству.

Для такого исследования потребовался бы как минимум год и, вероятно, значительное количество задействованных людей. Энн впечатлена умением Хью руководить и достигать цели. Он думает наперед и предпринимает конкретные шаги.

И хотя он раздражает Энн своими неудачными шутками, в конце концов она уважает его как виконта Серебряного Сахара не только за его умение делать сахарные кондитерские изделия, но и за его способность все продумать и осуществить таким образом.

Мифрил тоже с интересом заглядывает Энн через плечо и удивленно распахивает глаза.

— И что дальше? — подталкивает Шалль, стоя рядом с Энн и глядя на карту.

— Мы хорошо изучили яблоневые леса по всему королевству. Кроме того, мы завершили переговоры с владельцами земель о сборе урожая. В обмен на сбор сахарных яблок мы предложим владельцам определенную сумму вознаграждения. Размер вознаграждения определен, а выплачивать его будет виконт Серебряного Сахара.

Энн наклоняет голову.

— Другими словами, все сахарные яблоки во всем королевстве принадлежат виконту Серебряного Сахара? Тогда как же ремесленники получат сахарные яблоки?

— Сахарные яблоки со всего королевства, которые заполучил и закрепил за собой виконт Серебряного Сахара, будут распределены между четырьмя гильдиями, замком Холлилиф и группой ремесленников, которые не принадлежат к какой-либо гильдии. Вчера в этом замке состоялось собрание, посвященное этой цели. Собрались заместитель главы гильдии Пейджа – Коллинз, заместитель главы гильдии Меркури – Киллейн, глава гильдии Рэдклифф и представитель замка Холлилиф – Кэт.

Услышав это, Энн резко поднимает голову и поворачивается к Хью.

— То письмо! То есть я представляю кондитеров, не входящих в гильдии?! Вот в чем дело?! Но ведь собрание закончилось еще вчера? Значит, доля сахарных яблок для кондитеров, не входящих в гильдии, не определена?

В панике она начинает задавать вопросы, но Хью отмахивается, чтобы успокоить ее порыв.

— Не спеши с выводами. Собрание было формальностью. Подумай сама. Если мы попытаемся решить вопрос распределения путем переговоров, то из-за столкновения интересов гильдий мы только зря потратим время. Поэтому я выяснил количество кондитеров в каждой гильдии, необходимый объем для замка Холлилиф за год, а также число кондитеров, не входящих в гильдии. И справедливо распределил сахарные яблоки в соответствии с этими цифрами. Собрание нужно было только для того, чтобы заставить их одобрить это решение. И они одобрили.

Если подумать, это разумный подход.

— Я сделал тебя представителем кондитеров, не входящих в гильдии, но это чисто номинально. Твое имя будет значиться только на бумаге, не принимай это всерьез. Среди независимых кондитеров звание серебряного сахарного мастера есть только у тебя и Кэта. А поскольку Кэт представляет замок Холлилиф, то естественно, что представителем стала ты. В прошлом году я назначил Пауэлла твоим заместителем.

— Понятно, мне не нужно было присутствовать на собрании. Но тогда почему ты вызвал меня в другой день? Если уж вызывать, то можно было вчера...

— Причина, по которой я тебя вызвал, отличается от темы собрания. Я хотел спокойно поговорить с тобой, потому что это связано с твоими личными обстоятельствами. Поэтому я специально не пригласил тебя в день собрания.

Хью указывает на одну точку на карте, разложенной на кровати, давая понять, что сначала нужно выслушать.

— Посмотри сюда.

Он указывает на большой лес сахарных яблонь к северу от Уэстолла. 

— Владелица этой земли не идет на переговоры. Это географически удобный и обширный лес сахарных яблонь, но в таком случае мы не сможем собрать урожай. Сахарные яблоки этой земли пропадут зря.

— Эй, Хью. Ты же виконт Серебряного Сахара, верно? Но этот титул довольно бесполезен, раз уж ты не можешь провести переговоры.

Мифрил легкомысленно произнёс чрезвычайно грубое замечание, но Хью пожимает плечами, словно его это не заботит.

— До этого года он был полезен, знаешь ли. В прошлом году владелица этих земель легко пошла на переговоры, и мы собрали сахарные яблоки.

— То есть в этом году она внезапно отказалась от переговоров? В чем причина?

Хью качает головой в ответ на вопрос Шалля.

— Не знаю. Мой представитель, отправившийся на переговоры в этом году, был внезапно отвергнут со словами: «Мы не будем вести переговоры с виконтом Серебряного Сахара.»

— Как это связано с причиной, по которой ты вызвал ее сюда? — спрашивает Шалль беспокойным, полным подозрений тоном. Наверное, он чувствует предвестие беды. И Энн тоже начинает чувствовать слабый намек на это.

— Имя владелицы земли – Скарлетт Эйворт. Она торговец шерстяными тканями из Уэстолла. Энн, тебе знакомо это имя?

— Нет, никогда не слышала.

Хью нахмуривает брови и, словно в раздумье, подносит руку к подбородку.

— Вот, значит, как? Я думал, вы можете быть знакомы… Но, в любом случае, после того, как она категорически отказалась вести переговоры с виконтом Серебряного Сахара, она отправила письмо с условием, что готова вести переговоры, если в качестве представителя виконта будет выступать другое лицо – серебряный сахарный мастер Эмма Хэлфорд.

У Энн перехватывает дыхание от неожиданного имени, произнесенного Хью.

— Серебряный сахарный мастер Эмма Хэлфорд… Моя мама? Но она давно умерла.

— Именно так. Однако есть вероятность, что Эйворт не знает о смерти Эммы, потому что она всю жизнь путешествовала. Если бы это было все, мы бы просто сообщили ей, что Эмма умерла, и попытались бы провести переговоры снова. Но есть еще одно странное обстоятельство.

— Что странного?

— Человек, который отправил письмо от имени Эйворт, был Гилберт Хэлфорд.

— Хэлфорд? Та же фамилия, что у мамы и меня.

— Ты не знаешь? — удивленно переспрашивает Хью. Энн не остается ничего, кроме как недоуменно смотреть на него.

— Что?

— Однажды я навел справки о твоем отце по приказу графа Даунинга.

Энн несколько раз беседовала с графом Даунингом, бывшим опекуном виконта Серебряного Сахара и герцогом провинции Шармей. Во время инцидента, который привел графа к отставке, граф рассказал об ее отце.

— Помню. Кажется, это было, когда мы ездили в Северный Блоу на переговоры со Стоу. Граф Даунинг сказал, что папа был мастером по каретам, но погиб в гражданской войне. И что карета, на которой мы с мамой путешествовали, возможно, была сделана папой. Так это ты проводил то расследование, Хью?

— Да. Насколько я выяснил, твой отец был изготовителем карет и погиб в гражданской войне семнадцать лет назад. Он должен быть мертв.

— И какое отношение этот человек, Гилберт, имеет к маме и папе?

Помолчав мгновение, Хью тихо говорит:

— Отец. Гилберт Хэлфорд – это имя твоего отца, Энн.