Онлайн чтение книги Чего ты желаешь своим мутным взором? What Do You Wish For With Muddy Eyes: Record of Highserk War
1 - 100

В порту, куда Саачеф привёл Уольма, выстроились в ряд несколько парусных кораблей. Даже издалека размеры кораблей внушали уважение, но вблизи их величие становилось ещё более ощутимым.

Уольм уже бывал на паромах при переправе через реки, но это было совершенно несравнимо с видом большого парусника. Разница напоминала сравнение маленькой рыбки с китом.

Множество рабочих переносили на корабль воду и продовольствие. Тяжёлые бочки, обмотанные канатами, спускали прямо на палубу с помощью подъемника. Напоминало, как муравей затаскивает еду в своё убежище, только масштабы здесь были совсем иные. Объём грузов был просто несоизмерим с перевозками по суше.

Несмотря на то, что всё вокруг казалось новым и интересным, Уольм не мог позволить себе вести себя слишком свободно. Он лишь внимательно осматривался.

«Ну, вот он, корабль — Аделина» — заявил Саачеф, указывая на большой парусник, пришвартованный у причала.

Уольм, увидев корабль, невольно сглотнул.

Длина деревянного корпуса достигала пятидесяти метров. Носовая и кормовая части выглядели так, словно принадлежали крепости. Ширина корабля позволила бы выстроить на палубе целый отряд. Высота главной мачты доходила до пятидесяти метров — высоты, с которой сложно было осматривать даже ближайшие окрестности.

На носу корабля была установлена статуя женщины с весьма пышной грудью. Уольм не знал, было ли это желанием капитана или задумкой мастера, строившего судно, но он явно ощущал вкус того, кто решил установить эту статую.

«Впечатляет, правда?»

Говоря это, Саачеф гордо ухмылялся. Уольм, однако, не мог понять, гордился ли тот размерами корабля или грудью статуи. Несмотря на замешательство, возразить он не смог.

«Да, впечатляет. Думаю, этот корабль мне понравится»

«Рад, что он тебе по душе. Ты ведь слышал в таверне, но повторю ещё раз: меня зовут Саачеф»

Уольм понял намёк и представился.

«Уольм»

«Уольм, значит? Ну что ж, с этим закончили. А теперь пойдём, познакомлю тебя с капитаном»

Похоже, погрузка на Аделину уже почти завершилась. В отличие от других кораблей, стоявших у причалов, движение людей и грузов на этом судне было не таким интенсивным. Когда они подошли к борту, Уольм поднял взгляд на корпус корабля. Среди поручней, напоминавших перила, была подвешена сходня.

«Не упади»

Саачеф без труда взобрался на доску, словно шёл по ровной земле. Уольм осторожно поставил ногу на доску, чувствуя лёгкое покачивание под ногами. Волны заставляли сходню слегка раскачиваться между неподвижным причалом и кораблём.

Шаги Уольма были не такими уверенными, как у Саачефа, но и не выглядели неуклюже. Вскоре он благополучно добрался до верхней палубы.

На палубе временно разместили большие бочки и мешки из грубой пеньки, которые матросы переносили с места на место.

«Эти мешки не в трюм. Несите на камбуз, это для сегодняшнего ужина»

«Медленнее! Опускай медленно! Берегись люка»

Саачеф, заметив, что Уольм начал отвлекаться, махнул ему рукой, приглашая следовать за собой.

«Поначалу это может показаться необычным, но, поверь, к долгому плаванию ты быстро привыкнешь. Пойдём дальше»

Пройдя к корме, они поднялись по лестнице, ведущей на шканцы.

«Саачеф, зачем ты привёл наёмника? Мятеж, что ли, затеяли?» — выкрикнул пожилой мужчина, облокотившись на поручень шканцев.

После этих слов взгляды остальных матросов обратились к Уольму.

«Боцман, давайте без неудачных шуток.»

«Ха-ха-ха, моя вина. Капитан в своей каюте.»

Саачеф, проигнорировав негодование матросов, сделал знак Уольму следовать за ним.

Дойдя до каюты капитана, они остановились перед дверью, украшенной серебром и позолоченными ручками.

«Извините за вторжение, капитан» — сказал Саачеф, скромно постучав и открыв дверь.

Войдя внутрь, Уольм увидел комнату, где царила атмосфера строгости и практичности. В центре помещения сидел капитан.

Капитан находился в центре комнаты. Его лицо было покрыто глубокими морщинами и отметинами, а вокруг рта располагалась густая, но ухоженная борода. Судя по внешности, ему, вероятно, приближалось шестьдесят. Однако взгляд из-под полей его шляпы оставался острым, а высокая переносица лишь усиливала впечатление силы. Этот человек, казалось, обладал большим опытом в управлении людьми, и его аура внушала уважение.

На столе перед капитаном лежали морские карты, компас, линейки и листы с расчетами. Это была самая подробная карта архипелага, которую Уольм видел в своей жизни.

«Я привёл пассажира, который хочет попасть в Лабиринтный город» — сообщил Саачеф.

«Ты рассказал ему правила?»

«В общих чертах, да»

«На стене висит бумага с правилами. Ты можешь их прочитать?»

Капитан обратился к Уольму с вопросом, на который тот уверенно ответил:

«Могу»

На стене, куда указал капитан, висела рамка с прикреплённым текстом правил.

Уольм внимательно прочитал их по пунктам. Помимо того, что он слышал ранее, там были дополнительные правила, но, на его взгляд, они не представляли сложности, если только не произойдёт что-то из ряда вон выходящее.

«Я ознакомился. Никаких проблем нет»

Уольм заметил, что его тон стал более официальным. В комнате царила строгая атмосфера, а обсуждение правил заставило его поневоле напрячься.

«Судя по твоему виду, ты опытный наёмник, но не похож на человека, склонного к насилию. Пассажиры вроде тебя всегда желанны. Добро пожаловать на мой корабль»

После слов капитана Уольм заплатил за проезд и покинул его каюту вместе с Саачефом. Следуя за ним, он направился к люку, ведущему на нижние палубы.

Спустившись по лестнице, они прошли мимо матросов, которые сновали между средним и нижним палубами, занимаясь переноской грузов.

Вдоль основы мачт были закреплены грузы, а в проходах стояли многочисленные ящики и мешки. Старание матросов, которые экономили каждый дюйм пространства, было очевидным.

«Вот и пассажирская каюта. Хотя, если честно, на долгих рейсах она превращается в склад» — сказал Саачеф, показывая Уольму отведённое для него место.

Внутри временно разделённого перегородками помещения находились другие пассажиры. Судя по виду, среди них были наёмники, авантюристы, торговцы и обычные граждане. На других кораблях, возможно, пассажиров разделяли бы по статусу, но здесь богатых или привилегированных людей не было.

«Я думал, здесь будут полки или койки для разделения групп» — заметил Уольм.

«Ещё остались корабли с двухъярусными койками, но они больше проблем создают. Гамак можно повесить где угодно, да и перегородка делает из любого места приличную каюту. А с койки в шторм и упасть можно. Свалишься — шею себе свернёшь,» — ответил Саачеф, постукивая Уольма по голове.

Уольм согласился: падение действительно могло привести к серьёзным травмам.

«Твоя койка — там. У меня ещё дела, так что я тебя покину, но давай ладить. Если что-то случится, обращайся ко мне. Я ведь за тебя монету получил»

С этими словами Саачеф махнул рукой и поднялся обратно на верхнюю палубу.

Оставшись в «элегантной» пассажирской каюте, Уольм сразу подошёл к своей койке.

Гамаки, которые он предполагал увидеть грубо сплетёнными из верёвок, оказались сделаны из прочной ткани. Они могли служить как запасные паруса или даже как импровизированная защита в бою. Успокоившись тем, что спальное место было вполне удобным, Уольм положил свою поклажу под изголовье и лёг в гамак.

Четыре дня непрерывного пути и напряжение последних часов накопили усталость, о которой он даже не подозревал. Сдерживая зевок, Уольм почувствовал, как веки становятся всё тяжелее. Борьба со сном быстро уступила место покою, и, вздохнув, он позволил себе немного отдохнуть.