Онлайн чтение книги Я сдаюсь, я больше не играю [Новости индустрии развлечений] I'm giving up, I'm not acting anymore [Entertainment Industry]
Глава 31: Поскольку кинозвезда — гей, то

Лу Чжэ нахмурился и понизил голос: — Линь Цзыу, ты что, дурак? Если бы я не прибежал, ты бы рассказал начальнику, что влюбился в Ло Сяо?

— Есть ли что-то, чего я не могу сказать?

— К чёрту твою наивность. Пожалуйста, включи мозги и подумай. Если бы ты рассказал, что тебе нравится обычная девушка, не из индустрии развлечений, он бы обрадовался и поддержал тебя? Согласился бы он позволить тебе остаться с ней в Шанхае? — Лу Чжэ помолчал и сердито продолжил: — Думая, что у тебя засорились мозги, немедленно отправил бы тебя в Синин на съёмки. Что касается Ло Сяо, он постарался бы избавиться от неё, как можно подальше от тебя. Мой дорогой господин Линь, ты знаешь, что сейчас ты дойная корова начальника? Думаешь, есть что-то, чего он не сможет сделать, чтобы удержать тебя?

Линь Цзыу был одновременно удивлен и раздражен: — Тебе ведь не обязательно было заходить так далеко и говорить, что у нас с тобой роман, не так ли?

Лу Чжэ закатил глаза: — Ты единственный во всей компании, кто не понимает, что глава считает тебя главным кандидатом на роль мужа для своей племянницы. Какую бы знаменитость ты ни назвал, он тебя не отпустит.

Линь Цзыу: —...

Лу Чжэ уверенно сказал: — Ты должен мне доверять, поверь мне, роман со мной лучший выбор. Ладно. Во-первых, он настолько травмирован, что его мозг не может сразу осознать изъяны в моей истории. Во-вторых, он ни за что не станет распространять эту новость и ничего мне не сделает, если только не сойдёт с ума. В-третьих, поверь мне, поскольку я твоя тайная любовь, если я завтра поеду в Синин готовиться к съёмкам, шансы, что он согласится оставить тебя в Шанхае, значительно возрастут. Пока он верит, что у нас роман, у него нет причин желать, чтобы мы были вместе в Синине.

Выслушав его, Линь Цзыу застыл в оцепенении, а затем вдруг просиял от радости и крепко обнял Лу Чжэ. Несмотря на отчаянные попытки увернуться, Лу Чжэ в конце концов сдался, с отвращением взглянув на него.

Линь Цзыу бодро сказал: — Хорошо! Тогда решено! Я люблю тебя, Бэмби.

  На следующий день Лу Чжэ вылетел в Синин на съёмки фильма «Облепиха». Как и ожидалось, услышав новость, начальник не стал заставлять Линь Цзыу немедленно лететь. Теперь, даже увидев Линь Цзыу в лифте, он смотрел на потолок, притворяясь, что не замечает его. Начальник глубоко сожалел о своём глупом решении выдать племянницу замуж за гея.

***

 Бай Сяо Чуй обеспокоено спросила Линь Цзыу: — Господин Линь, почему мне кажется, что начальник сегодня относится к вам странно?

Линь Цзыу, в приподнятом настроении, ответил, поедая картофельные чипсы: — Не волнуйся, скоро всё наладится. Вот, возьми Lays со вкусом огурца и лимона.

Бай Сяо Чуй всё беспокоилась из-за едва заметной перемени в поведении начальника. Недолго думая, она протянула руку и схватила несколько чипсов из пакета, который ей передал Линь Цзыу, сунула их в рот и шумно прожевала..

Они смотрели, как их глава уходит, через стеклянное окно студии. Линь Цзыу, изображая безразличие, спросил: — Маленький Молоток, у тебя есть парень?

Бай Сяо Чуй так испугалась, услышав его вопрос, что чуть не подавилась чипсами: — Господин Линь! Клянусь, я абсолютно предана своей работе! Я не буду встречаться ни с кем в течение пяти лет, не выйду замуж в течение десяти лет! У меня не будет детей в течение пятнадцати лет и в течение двадцати пяти лет...

— Ты станешь бессмертной, — Линь Цзыу закатил глаза: — Я просто болтаю с тобой о повседневных делах, зачем ты так волнуешься? Мы же как семья.

Бай Сяо Чуй запаниковала ещё сильнее, скрестив руки на груди и прикрывая пакетом чипсов свою плоскую грудь, что, очевидно, было совершенно лишним: — Господин Линь! Вы же не пытаетесь меня соблазнить, правда?

Лицо Линь Цзыу потемнело: — О чём ты думаешь? Я просто хотел спросить... эх, о чём вы, девушки, думаете? Если я хочу ухаживать за девушкой, как мне это сделать?

Трудно поверить, что Линь Цзыу задал такой вопрос. Он прожил больше двадцати лет, и даже преследуя мечту стать актёром, он ни разу не понизил свою гордость. Требовать от него приложить все усилия, чтобы ухаживать за девушкой сложнее, чем просить его сняться в постельной сцене с Шу Юнь в категории R.

Бай Сяо Чуй тупо смотрела на Линь Цзыу, широко раскрыв рот. Боясь, что она неправильно поймёт, Линь Цзыу слегка кашлянул и быстро добавил: — Я... я снимаюсь в фильме "Облепиха" и не совсем уверен, как передать образ мышления главного героя, поэтому ищу вдохновения.

— О, — преданность Линь Тяньвана съёмкам хорошо известна в индустрии, естественно, у Бай Сяо Чуй больше не осталось сомнений. Подумав хорошенько, она сказала: — Умение завоевывать девушек - это целое искусство. Для таких гетеросексуальных мужчин, как вы, если только вы не родились с исключительным талантом, это, по сути, пожизненный курс обучения.

Линь Цзыу согласился и кивнул.

Бай Сяо Чуй: — Главная ошибка, которую совершают все гетеросексуалы, — это думать, что можно завоевать девушку, просто покупая ей вещи и говоря пару ласковых слов. Так это не работает. Самое главное в ухаживаниях за девушкой — сначала понять, какой мужчина ей нравится, а затем попытаться двигаться в этом направлении. Только так можно получить шанс. В противном случае, если ей явно нравится нежный и меланхоличный учёный, а вы постоянно демонстрируете перед ней свою мускулистую и энергичную сторону, сколько бы вещей вы ей ни купили, всё, что вы получите в ответ, лишь «спасибо за участие».

Линь Цзыу внимательно выслушал, а затем лаконично похвалил её, в своей обычной манере генерального директора, указывая на неё пальцем: — Ты права, в этом месяце я повышу тебе зарплату.

Бай Сяо Чуй помедлила, затем решила пренебречь гордостью своего кумира в вопросе денег: — Господин Линь, у вас нет таких полномочий, они есть только у начальника.

Линь Цзыу холодно и решительно ответил: — Запишу это на мой счёт. Неважно, что я сказал раньше, пусть начальник катится к чёрту. 

 Как говорят, «на человека влияет общество», и Бай Сяо Чуй, проведя столько времени с Линь Цзыу, тоже усвоила жизненный принцип «кто меня кормит, тот мне и мать», поэтому тут же кивнула и поклонилась Линь Цзыу.

— Я вернусь к тебе позже, если у меня будут вопросы, — усвоив урок, Линь Цзыу взял ещё один чипс, отправил его в рот и вытер руки: — Ты получишь свою справедливую долю вознаграждения.

— Спасибо, господин Линь!

Бай Сяо Чуй с огромным волнением смотрела, как Линь Цзыу выходит из офиса. Перед уходом этот дьявольский человек слегка улыбнулся стажёру, которая недавно вошла в компанию и сидела у двери. Девушка тихонько рылась в ящиках, пытаясь что-то найти, но улыбка Линь Цзыу была настолько пленительной, что она застыла, уставившись на него с открытым ртом.

Линь Цзыу наклонился и тихо спросил: — Вы ищете чипсы, которые оставили на столе в полдень?

Молодая женщина покраснела и пробормотала: — Ах, ах, да, да! Откуда господин Линь узнал?

У Линь Цзыу чуть не вырос пушистый лисьи хвост, он лукаво покачивался, и загадочно сказал ей: — Открою тебе секрет, Маленький Молоток забрала их. Если ты сейчас же найдёшь Сяо Чуй, пакет чипсов будет у неё.

От близости Линь Цзыу молодая женщина даже задыхалась, запинаясь: — Тогда отставлю их сестре Чуй. В конце концов, это не так уж дорого.

Линь Цзыу просто надеялся на хаос: — Я всегда считал, что бережливые девушки самые красивые.

Стажёр несколько секунд молчала, её уши горели от гнева. Они с Линь Цзыу переглянулись, и вдруг она встала и очень уверенно сказала Линь Цзыу: — Хорошо, господин Линь, я пойду попрошу сестру Чуй вернуть восемь юаней и шестьдесят копеек за чипсы.

— Ну, молодец, — Линь Цзыу улыбнулся, словно лис, обретший бессмертие, его персиковые глаза прищурились: — Давай, удачи! — сказав это, старый лис, любивший доставлять неприятности без причин, в мгновение ока исчез.

    Линь Цзыу поехал обратно в свою виллу в районе Сюйхуэй, слушая музыку и чувствуя себя бодрым. Когда он приближался к дому, его внезапно осенило. Он несколько секунд смотрел пустым взглядом, его глаза слегка расширились, прежде чем радостное волнение в груди медленно утихло, а затем быстро иссякло. Линь Цзыу внезапно понял, что, несмотря на то, что он знал Ло Сяо так много лет, он, похоже, так и не понял, какие мужчины на самом деле нравятся Ло Сяо. Машина въехала на парковку виллы, но он остался внутри, не выходя. Из стереосистемы тихо играли французские песни. Он сжимал руль обеими руками, подбородок опирался на локти, глаза его были широко раскрыты в тусклом свете. Ло Сяо какой тип мужчин тебе нравится?

  Черт возьми, какие мужчины нравятся Ло Сяо? Холодок пробежал по его спине, когда он пытался вспомнить Ло Сяо из средней школы, Ло Сяо, которую он встретил снова много лет спустя. Порывшись в памяти, он не нашёл ничего, что было бы связано с романтическими отношениями Ло Сяо. Он был совершенно ошеломлён. Он вспомнил, что Ло Сяо в этом году исполнилось двадцать семь, и за все годы, что он её знал, она всегда была одиночкой, никогда не общалась с мужчинами и даже не проявляла к ним особого интереса. Её равнодушие к мужчинам, возможно, было причиной того, что Линь Цзыу всегда считал себя особенным. Когда-то он думал, что Ло Сяо испытывает к нему какие-то чувства. Если ей кто-то и нравился, то это должен был быть он, тот, кто всегда был  рядом и ближе всех к ней. Но только сейчас, после разговора с Бай СяоЧуй, этот бедный, ничего не смыслящий гетеросексуал осознал: Ло Сяо не только не любит его, он даже не имел ни малейшего представления, какие мужчины нравятся Ло Сяо!

Неужели Ло Сяо лесбиянка? От этой мысли Линь Цзыу закричал, схватившись за голову и ударившись ею о руль. Нет, нет, она определённо не лесбиянка. Тогда кто же ей нравился? Скромный учёный или жизнерадостный юноша? Начитанный ум или подтянутый пресс?

Он самая яркая звезда современной индустрии развлечений; если ему дать сценарий, он сможет сыграл любую роль, но Ло Сяо вручила ему лишь тонкий листок бумаги с двумя словами: Младший брат.

Десять лет он играл эту роль, и теперь он больше не мог и не хотел продолжать играть её. Он хотел попросить о новой роли, но она ничего ему не дала. Внезапно он оказался за кулисами. Реквизит и декорации были установлены, зрители уже суетились, свет горел. Он был полон решимости выйти из-за кулис на передний план, приложить все усилия и труд, использовать свой многолетний актёрский талант, чтобы сыграть понравившегося ей персонажа. Его состояние уже превышало 100 миллионов юаней, но он всегда был равнодушен и сдержан.

　　Он репетировал за кулисами бесчисленное количество раз, внезапно превратившись в статиста, одновременно боящегося и жаждущего быть в центре внимания. Его ладони вспотели, сердце колотилось, грудь грохотала, как боевой барабан, его кадык съехал, и он желал бы разрезать себе грудь, чтобы она увидела, что каждая капля крови внутри была любовью, любовью, которая замерзнет лишь покровом смерти.

В тот момент, когда он вышел на сцену, занавес раздвинулась, и он заставил себя открыть глаза под ослепительным белым светом, жгучими слезами. В непреодолимом, нахлынувшем потоке тоски он снова и снова всматривался в кричащую и ликующую толпу. Сколько бы раз он ни проверял, сколько бы раз ни искал, он не мог увидеть это нежное, героическое лицо с глубокими ямочками и едва заметными шрамами, смотревшее на него с той же нежностью, что и в юности. Снова и снова.

  Сам того не желая, он наконец признал, что это место в зале было забронировано специально для неё – но её там никогда не было.