Онлайн чтение книги Я сдаюсь, я больше не играю [Новости индустрии развлечений] I'm giving up, I'm not acting anymore [Entertainment Industry]
Глава 41: Между трезвым и пьяным ☆、18+

     Ло Сяо открыла глаза, её внимание привлекли белоснежные стены и полог кровати. Она была укрыта белым больничным одеялом, а железное изголовье кровати было выкрашено в молочно-белый цвет.

 Эта сцена была так похожа на лазарет, который ей снился, когда она была без сознания, она даже подумала, что всё ещё спит. Слегка повернув голову, она увидела У Ши, сидящего у её кровати, с тёмными бровями и длинными прямыми ресницами. Подумав об этом, она с трудом отвернулась, чувствуя легкое замешательство.

 В этот момент она почти была уверена, что это сон, потому что увидела У Ши, сидящего рядом с ней и чутко спящего, подперев лоб рукой. Он был молод и красив, со светлой и подтянутой кожей, которая, будто слегка светилась. Но через несколько секунд, когда её взгляд постепенно сфокусировался и зрение  прояснилось, она поняла, что этот человек на самом деле не был похож на У Ши. Молодой человек, прислонившийся к её больничной койке, был более утончённым, с более глубокими бровями и прямым носом. Черты его лица были гораздо более чёткими, чем у У Ши, и лицо было полнее. Спящий он выглядел несколько по-детски: влажные губы поджаты, а светлые щёки пылали неповторимым румянцем юности. Этот человек не У Ши. Её мозг постепенно начал работать. Этот человек...

    Воспоминания о той ночи перед тем, как она потеряла сознание, промелькнули в её голове, словно молния. Лил проливной дождь. Шу Юнь привезла Линь Цзыу домой... Он крепко обнял её перед диваном... Нож, кровь, её грубо бросили на кровать... одежда была разорвана, из живота текла кровь... он был в полном бессознательном состоянии. Алкоголь, высокая фигура, сильные и мощные руки, обнажённая, упругая, нефритового цвета грудь. 

  Когда сознание вернулось, лицо Ло Сяо становилось всё бледнее и бледнее, пока её губы почти не потеряли цвет. Она вспомнила, что произошло до того, как она потеряла сознание. Запах алкоголя, тяжелое дыхание мужчины, от чего её чуть не стошнило. Мягкая кровать не давала ей опоры, и она глубоко в неё провалилась. Руки, отталкивавшие его, были сцеплены, крепко переплетены и вдавлены в одеяло. Он страстно целовал её, его кадык дернулся, он давно жаждал, он посасывал её губы, дыхание вырывалось тихими вздохами. Ло Сяо крепко прижималась к его горячему, тяжёлому телу; ошеломляющий жар, исходивший из-под одежды, заставлял её неудержимо дрожать, всё тело сотрясалось.

— Нет, не хочу...— она начала кричать во все легкие и постепенно перешла на тихий, отчаянный и мягкий умоляющий голос.

  То, что случилось с У Ши, повторилось и с Линь Цзыу, только на этот раз разница в силе была настолько велика, что у неё не было шансов на спасение, она могла лишь терпеть его поцелуи, пока он неистово рвал на ней одежду. Звук рвущейся ткани в темноте был очень резким.

Ло Сяо наконец не выдержал, слёзы потекли по её лицу, и она пробормотала рыдая: — Линь Цзыу, отпусти... отпусти меня... не надо...

Она была близка к отчаянию. Когда губы Линь Цзыу коснулись её глаз, он резко остановился. Похожие на росу, слёзы, казалось, внезапно погасили его похоть, даруя мгновение ясности. Он широко раскрыл глаза, ошеломлённый, полусонный, глядя на неё пустым взглядом.

Он хрипло прошептал:  — ..Ло...Сяо?

   За окном лил сильный дождь, капли падали на стекло спальни, создавая шумный и тревожный звук. В комнате воцарилась полная тишина. Слышались лишь его всё ещё прерывистое дыхание, тяжёлое и учащённое сердцебиение и тихие всхлипывания Ло Сяо.

— Линь Цзыу... отпусти меня...

  Его взгляд был затуманен, но, услышав её плач, несмотря на то, что он был пьян, внезапно прекратил свои безудержные нападки. На его лице отразилось смятение, скорее душевная боль. Он не знал, что сделал или что он сделал не так. Он лишь неуверенно протянул руку, помедлил несколько секунд и медленно коснулся щеки Ло Сяо.

— Ло Сяо, ты...плачешь?

Ло Сяо не произнесла ни слова. Она кусала губы в темноте ночи, безудержно рыдая. Его пальцы медленно ласкали, касаясь ещё влажных следов слёз на её лице. Он отдернул руку, будто его ударило током, и уставился на неё в оцепенении. Через мгновение он наклонился. Его верхняя часть тела была уже обнажена, его раскаленная грудь прижалась к ее сердцу, но он не совершал никаких грубых действий.

Он держал её, осторожно, беспокойно: — Ты дрожишь.

— Линь Цзыу...

Сильный страх мешал ей говорить связно; она съежилась, губы её сильно дрожали.

— Отпусти...

 Линь Цзыу был погружен в свои собственные ощущения и не услышал её тихую мольбу. Он обнял её, прижавшись своей горячей щекой к её холодному лицу, и прошептал: — Ло Сяо, не плачь. Не плачь... 

   В комнате внезапно стало тихо. Кровать, ещё мгновение назад наполненная желанием, страстью, вдруг наполнилась нежностью. Он обнимал её, то потираясь щекой о её волосы, то упираясь подбородком ей в лоб, снова и снова пытаясь утешить её. Он казался таким неуклюжим и не понимал, почему она боится. Он лишь чувствовал, что долго утешал её, но женщина в его объятиях всё ещё дрожала. Он горел желанием, его глаза покраснели, но он сдержанно держал её в своих объятиях, гладя по волосам.

— Ло Сяо, не бойся... Не бойся.

 Он нежно поцеловал её вспотевший лоб, совершенно не осознавая, что именно он был причиной её страха, и заговорил твердо и нежно: — Держи меня крепче, я с тобой.

 И без того хрупкое сердце Ло Сяо словно ударило огромным камнем, падающим с бездонной скалы, боль и дым взрывались в её груди. Давным-давно она принесла свою невинность и наивность своей юности в жертву человеку по имени У Ши. Когда он был трезвым: он спокойно улыбался ей и говорил бесчисленное множество нежных слов, которые заставляли её сердце трепетать, пробуждая в ней первую любовь. Но когда он поцеловал её, пьяный и пахнущий алкоголем, из его уст вырвалось имя другой девушки.

  С тех пор она больше никогда не осмеливалась влюбляться легкомысленно. Она боясь любви, избегая любых ухаживаний или флирта от мужчин, словно ядовитых змей и зверей. Она боялась, что её снова ужалят. 

  Мужчина перед ней был с ней уже десять лет. Он был словно ледяная луна на холодном небе. Он был равнодушен ко всем, но с ней независимо от того, был ли он пьян или трезв, или даже в самом разгаре страсти, больше всего его волновало, плакала ли она, боялась ли она или дрожит. Даже с пустым взглядом и запутанным разумом, он горячо повторял её имя.

— Ло Сяо.

Он держал её, прижимаясь губами к её лбу, повторяя её имя снова и снова.

— Ло Сяо...

 Голос был тихим, но каждое слово ударяло по её барабанным перепонкам, отдавалось в сердце и заставляло дрожать. Этот шёпот не представлял никакой угрозы, но пугал её ещё сильнее. Она медленно покачала головой, а затем вдруг попыталась поднять руку и закрыть рот Линь Цзыу.

— Перестань кричать.

 Она была рассеянна, сердце её было в смятении, бурлящем море эмоций.

— Лин Цзыу, заткнись!

Почему её сердце так быстро бьётся? Что это за горячее, жгучее чувство разливается в груди? Она не смела думать об этом, не хотела думать об этом и инстинктивно сопротивлялась и отвергая. Она твердила себе, что даже если Линь Цзыу разрежет своё сердце, чтобы показать ей, она не должна верить, что это любовь. Её уже однажды обманули.

Её схватили за запястье и медленно,решительно отодвинули её руку. Он смотрел на неё, на её учащённое дыхание, на её вздымающуюся грудь. В черных, как смоль, в глазах мужчины огонь, потушенный её слезами, постепенно разгорался с новой силой и в конце концов распространился подобно лесному пожару. Он снова наклонил голову, чтобы поцеловать её в губы, его влажный, обжигающий язык проник в её рот. Её глаза расширились, зрачки сузились, а хрупкое тело слегка задрожало в его объятиях.

— Нет.....

   Несмотря на алкоголь, в дыхании можно было смутно различить его обычный чистый и простой запах, запах, который был ей наиболее знаком и не менялся более десяти лет. Её разум был пуст, как будто она оказалась в море тумана и облаков. Она хотела вырваться из его объятий, но её тело казалось таким слабым, бессильным, а её руки, сжимавшие простыни, были крепко сжаты в его ладонях. Она чувствовала себя пьяной, её сознание затуманилось, а шум дождя за окном постепенно затих. Единственным ясным и сильным чувством был мужчина, прижимавшийся к ней, целующий её страстно и нежно, сдержанно, но томительно, забирающий каждый её вздох.

— Лин... Цзы У... — прошептала она, и сердце, казалось, отреагировало на эти три слова химическим взрывом, фейерверком вспыхнувшим в её сознании. 

 Она произнесла его имя, намереваясь умолять его отпустить её. Но, услышав её, он замер, как пораженный молнией, резко остановив свои движения. Поднимаясь, он пристально посмотрел на лицо женщины под ним. В его черных как смоль глазах, за пылающим жаром, постепенно появился слой влажного тумана. Казалось, он ждал вечность, чтобы услышать, как она произносит его имя. Неконтролируемая радость распространилась по его чистому лицу, а его глаза медленно покраснели. Когда она увидела выражение его лица, слово «отпусти», которое вот-вот должно было вырваться из её горла, вдруг застряло там, как рыбья кость. 

 Любовь на его лице казалась такой настоящей. На мгновение у неё даже закружилась голова, и она поверила, что он искренен. Вдруг она вспомнила, что он актер... Он сыграл столько преданных главных героев, каждый из которых был настолько реальным, что трогал сердце, настолько настойчивым, что вызывал слезы. Она оставалась в этом противоречивом, туманном состоянии ума, пока он снова не покорил её поцелуем, жгучим и страстным. Последние остатки ясности в её сознании растворились в его дыхании. Затем последовали бессвязные фрагменты воспоминаний, эти разрозненные осколки вызывали дрожь, пугая ее, заставляя бояться вспоминать их.

  Она безучастно смотрела на человека, крепко спавшего возле больничной койки, и чувствовала, как её лицо становится всё горячее и горячее, как будто она могла поставить чайник себе на голову и вскипятить воду. Она действительно не могла поверить, что в конце  концов сошла с ума и наполовину сопротивляясь, наполовину поддаваясь ему, делала с ним такие вещи, от которых у неё мурашки по коже бежали, когда она думала об этом.

 Кровать была в беспорядке, одежда разбросана по полу, а её учащённое дыхание смешивалось с учащённым дыханием другого. Этот мужчина, казалось долго терпеливо ждал, желая вернуть всё с лихвой. Она тоже потеряла рассудок в тумане сонливости и гормонов, её разум был очарован им. Она слушала, как он снова и снова шептал её имя, его выражение лица было одновременно чувственным, сексуальным и невинным. 

  Её горло сжалось, умоляя его остановиться, но он привязал её к спинке кровати, когда она попыталась вырваться, и больше не слушал её. Во время яростного слияния она чувствовала, дрожь в сердце, смутно осознав впервые, что, возможно, она не совсем сопротивляется ему. Вспомнив всё, Ло Сяо почувствовала, что мир вот-вот рухнет у него на глазах.

Что она сделала? Что она опять натворила??? Почему...как это может быть...ясно...

 Её мысли были в смятении, и она с ужасом увидела, как Линь Цзыу, который чутко спал, положив лоб на кровать рядом с ней, пошевелил глазами, его ресницы слегка задрожали, и через несколько секунд он медленно открыл глаза. Он проснулся.

Ло Сяо: — ......

Линь Цзыу: —.....

 Когда Линь Цзыу только проснулся, его взгляд все еще был расфокусирован, Ло Сяо внезапно разволновалась, действуя импульсивно, словно повинуясь условному рефлексу или как инстинкту самозащиты, с резким хлопком её рука без малейшего колебания ударила Линь Цзыву по щеке. Линь Цзыву, все ещё полусонный, от удара онемел. Он слегка приоткрыл рот и ошеломлённо посмотрел на Ло Сяо. На  его белоснежной щеке мгновенно появились пять отпечатков пальцев. Постепенно его взгляд заметался, и он пришёл в сознание. Красные следы были уже не от пальцев; всё его лицо залил румянец. Он шевелил губами, но не мог произнести ни слова. Один человек подумал, что односторонне изнасиловал другого, и почувствовал стыд и онемение. Он мечтал, чтобы Ло Сяо дала ему ещё миллион пощёчин, лишь бы она смогла заставить его чувствовать себя менее ненавистным. Другой человек точно знал, что произошло. Она никак не могла смириться с тем, что она сдалась и переспала с Линь Цзыу. Ей хотелось ударить его сто тысяч раз, а затем заколоть его ножом, чтобы он замолчал, и избежать дальнейших неприятностей, до тех пор, пока никто не вспомнит, что они вдвоем сделали.

Оба смотрели друг на друга, лицо одного покраснело сильнее другого. Наконец, Линь Цзыу внезапно стиснул зубы и решительно схватил её за руку.

Ло Сяо чуть не подскочила, взъерошившись: — Что ты делаешь??!!

Линь Цзыу потянул её руку, и прижал к своей щеке, его тёмные глаза сияли, а голос был пылким:

— Ты можешь бить меня столько раз, сколько захочешь, — он глубоко вздохнул, почти без надежды: — Если только... ты сможешь простить меня.. Мне всё равно, сколько раз ты меня ударишь, или даже если ты порежешь меня ножом сотни или тысячи раз...

   

  ☆、 Автору есть что сказать: Главный герой наконец-то был освобожден, после трёхдневного заточения в тёмной комнате. QAQ