Онлайн чтение книги Я сдаюсь, я больше не играю [Новости индустрии развлечений] I'm giving up, I'm not acting anymore [Entertainment Industry]
Глава 42: Прощай

   Ло Сяо сначала хотела избить его, так сильно, чтобы даже его родная мать не смогла бы узнать его. Но Линь Цзыу держал её за руку, прижимая ладонь к своей щеке, и тепло его прикосновения вызывало у неё беспокойство. Она поджала губы и убрала свою руку. Линь Цзыу посмотрел на неё, его тёмные глаза были тёплыми и ясными, словно у озорной собаки, которая тихо и тревожно ждала выговора. Ло Сяо смотрела на него, горло пересохло, гневные слова сжимались в комок, но она не могла вымолвить ни слова.

Она наконец выдохнула и медленно сказала: — Уходи.

Её голос был тихим, этот холодный ответ по сравнению с пощёчиной и руганью, поразил его гораздо сильнее. Мужчина молча опустил голову, в его глазах была печаль, но он не сопротивлялся, просто послушно встал и приготовился уйти. Но ноги словно налились свинцом, и он едва мог передвигаться. Наконец он обернулся, решившись на отчаянный шаг. В палате, кроме них двоих, никого не было. Уже был полдень, солнечный свет заливал белоснежную комнату, мерцая на её одеяле. День выдался ясным, солнечным после дождя. 

Высокая, стройная фигура Линь Цзыу была окутана золотистым сиянием. Он посмотрел на неё и медленно произнёс: — Ло Сяо, я знаю, что ты меня ненавидишь. Мне жаль, прости меня.

Он замолчал, глубоко вздохнул и невольно сжал в кулак руку, в нервном, в отчаянном порыве.

— Прежде чем я уйду, я хочу сказать тебе, что ты мне очень, очень нравишься. Не как друг... Ты всегда была добра ко мне только как старшая, запрещая мне переступать черту. Я не хотел тебя расстраивать, поэтому продолжал играть роль младшего брата, от которой так хотел избавиться, довольствуясь тем, что просто был рядом с тобой. Но я уже не тот, кем был раньше, понимаешь? Когда я был рядом с тобой, когда я видел тебя, я изо всех сил играл твоего младшего. Ладно одну-две серии, десять-двадцать — ещё нормально, ты хотела, чтобы я растянул на семьдесят или восемьдесят серий, и я старался продолжать играть. Но, Ло Сяо, какой бы длинной ни был сериал, он когда-нибудь заканчивается. Актёрам всегда нужно заканчивать съёмки, мы снимаем маски и удаляем грим, возвращаясь к своему истинному я. А как  насчёт тебя? Сценарий, который ты мне дала, кажется таким неопределённым, как будто ты ожидаешь, что я буду терпеливо играть её всю оставшуюся жизнь. Если ты счастлива, я продолжил бы играть, но я... я так больше не могу. Я не могу продолжать играть.

Он посмотрел на неё, его глаза краснели, а голос был сдавленным от эмоций. Он искренне и печально сказал: — Ло Сяо. Ты мне нравишься.

  Произнеся эти слова, он почувствовал, как будто огромный груз свалился с его сердца, оставив чувство облегчения и пустоты, слегка запрокинул голову, уставившись на белоснежный потолок. После долгой паузы он моргнул, а затем, не взглянув больше на Ло Сяо, повернулся и вышел из палаты.

    Ло Сяо сидела на кровати, её мысли были в смятении, она в оцеплении откинулась на подушки. Затем она наклонила голову, чтобы посмотреть на край кровати, где только что сидел Линь Цзыу. Там всё ещё были едва заметные морщинки, словно он только что проснулся, встал признался ей в своих чувствах, признание которое ей трудно было переварить. Но его слова прозвучали как безнадёжное прощание. Она протянула руку и прикрыла вмятины на краю кровати, его тепло исчезло, Линь Цзыу действительно исчез.

***

  Глава компании OF Entertainment, с потемневшим от гнева лицом, свирепым взглядом, курящий сигару, словно холеный и упитанный король волков пристально смотрел на мужчину, за столом из розового дерева, появившегося в его кабинете

— Ну что ж, Линь Тяньван, суперзвезда Линь, ты разве не гей?

Линь Цзыу стоял перед столом, не выражая никаких эмоций, и сказал: — Хозяин, мы можем приступить к съемкам. Завтра я лечу в Синин.

— К чёрту! Съемочная группа сжигает деньги каждую минуту. Как мы можем терпеть, что ты появляешься и исчезаешь по своему капризу? И разве ты не гей?!

Линь Цзыу сохранял спокойствие: — Лу Чжэ уже отправился к съёмочной группе, чтобы помочь с организацией подготовки к съёмкам, и остальные актёры тоже на месте. Изначально я взял отпуск на месяц, и можно было договориться о времени, чтобы молодые актёры могли снять первую половину истории. Теперь я возвращаюсь раньше, начальник, я лично не думаю, что это большая проблема. 

— Чушь! — начальник схватил пепельницу и бросил её в короля Линя: — Не большая проблема? Ты разве не гей?

— Хозяин, ты уже трижды это сказал. Почему тебя так волнует моя сексуальная ориентация?

Начальник был в ярости, борода у него встала дыбом, и злобно посмотрел на него. Он чувствовал, что Лу Чжэ и Линь Цзыу, два предателя, его эксплуатируют: — Заткнись! Разве ты не гей?!!

Линь Цзыу: — .......... 

Начальник: — Почему бы тебе с Лу Чжэ не объединиться и не выиграть премию «Малина» за лучшую мужскую роль и лучшую мужскую роль второго плана? Ты настоящий актёр, правда? Объединились, чтобы взять отпуск? Если ты гей, зачем  на руках несёшь женщину в больницу с пятьюдесятью тюбиками смазки и пятьюстами коробками презервативов! Впечатляет! Линь Цзыу, я и не знал, что у тебя такая бурная личная жизнь! – воскликнул начальник, громко хлопая в ладоши и с преувеличенным выражением лица подбадривая Линь Цзыу.

Линь Цзыу был совершенно растерян: — Что? Какая смазка? Какой презерватив?

— Всё ещё притворяешься! — взревел начальник, ударив кулаком по столу и вставая: — Линь Цзыу, послушай меня! Твоя личная жизнь не только твоя! Будь осторожнее! Развлекаться это нормально, но не создавай проблем! Иначе, оплачу ли я счёт за твоё безрассудное поведение!

— ... — Линь Цзыу помолчал несколько секунд, а затем сказал: — Начальник, во-первых, моя личная жизнь, как она может быть не  только моей? Во-вторых, как я могу быть не осторожен? Директор Чжан даже снял короткое видео с твоей вечеринки в честь НП на прошлой неделе и с гордостью выложил его в WeChat Moments. По сравнению с тобой я ничто. В-третьих, и это последнее, я не просто развлекаюсь.

Начальник уже был настолько раздражён первым и вторым комментариями, что хватался за грудь и тянулся за таблетками нитроглицерина. Услышав третий, он чуть не забил его ногами, надрав ему задницу. 

— Линь Цзыу! Что ты сказал?

Выражение лица Линь Цзыу было серьёзным: — Я не просто развлекаюсь, — спокойно ответил Линь Цзыу: — Я серьёзно к ней отношусь.

— .............

 Начальник долго молчал, его щёки дрожали, и он был по-настоящему шокирован. Какой чудак! Настоящий чудак в индустрии развлечений. В их кругу измены, обмен жёнами и секс за деньги были обычным делом. Если бы эти отношения были раскрыты, они, вероятно, были бы плотнее паутины. И всё же Линь Цзыу, который годами был подобен божеству, отчуждённый, отрешённый от мира, отказывавшийся от физических связей с другими, вдруг сказал: Я серьёзно к ней отношусь.

Серьёзно? Чушь! Возомнил себя гуру любви? Ты что, в средней школе учишься? Ты взрослый! В наши дни физическое влечение, а не эмоциональная связь — вот основа этикета взаимодействии, понятно? Линь Цзыу, ты что, из 50-х годов прошлого века перенесся? Иди на хер!!!

Начальник погрузился в глубокий самоанализ и самобичевание. Он невольно задался вопросом: не слишком ли много романтичных сценариев в духе Мэри Сью он принял для Линь Цзыу за эти годы?

— Если больше ничего, — холодно сказал Линь Цзыву, равнодушно взглянув на начальника, который ещё не мог оправиться от шока, — То я пойду.

— Подожди минутку!!! — лицо начальника исказилось: — Стой!

— Хозяин, что-нибудь ещё?

Начальник подумал: Как я смогу осмелиться подумать о чём-то другом? Тысячи проклятий проносятся в моей голове. Я бы спросил, нет ли у тебя свободного пастбища.

— Ло... — он пытался вспомнить, но не мог вспомнить имя Ло Сяо. Он облизал потрескавшиеся губы и медленно проговорил: — В следующий раз, если у твоей старшей сестры возникнут проблемы, скажи ей, чтобы она пошла в больницу нашей компании. Иначе будут проблемы, если СМИ узнают.

В тёмных глазах Линь Цзыу мелькнула меланхолия: — Это больше не будет проблемой. Это была моя вина. Это больше не повторится.

— Что?

— Ничего, — тихо пробормотал Линь Цзыу, не желая повторять, чтобы «свинья» не услышал. Он кивнул подтверждая, что понял, а затем добавил: — Начальник.

— Хм?

— Её зовут Ло Сяо.

Начальник: —........................

Чёрт возьми, я бы лучше назвал её Ло! Эта чертова старшая! Ло-что-то-Сяо! Иди на хрен! Называй её как хочешь! Я не запомню её имя! Я тебя разозлю!

Линь Цзыу бросил на него пронзительный взгляд: — Если у начальника плохая память, не гарантирую, что запомню, то, что он мне велел.

Начальник молча показал ему большой палец вверх: Отлично, Линь Цзыу. Ты такой жестокий. 

— Понял, а теперь вали отсюда! — начальник отчаянно затряс свои крысиные щёки, рыча на Линь Цзыу хриплым голосом.

Я стерплю! Мудрый человек не ведёт проигрышную битву! Подожди, пока тебя не выбросят, мелкий ублюдок — я отправлю тебя в космос! 

... Проблема в том, когда же этого мелкого ублюдка выбросят? Tа та-та та

  Линь Цзыу вышел. Он вернулся в студию, проинформировал Бай Сяо Чуй о ключевых моментах, согласовал детали проекта с другими членами съемочной группы и подготовился к полету в Синин на следующий день для съемок фильма «Облепиха».

   Всё шло к краху. Ло Сяо не хотела его больше видеть. Он лично сорвал с себя маску, которую носил десять лет, положив конец самой мучительной роли в своей актёрской карьере.

  Кинокритик однажды описал Линь Цзыу как человека, чья внешность и актерское мастерство были настолько гармоничны, что невозможно было сказать, кто лучше – актёр или идол. Опытный критик также сказал, что, пожалуй, нет роли, которую Линь Цзыу не смог бы сыграть, возможно, пока не написана. Линь ЦзыУ был горд и тщеславен, когда-то он без всякой скромности считал, что слова критика верны и правдивы. Но он ошибался. Даже король не может сыграть все роли, каким бы мастером своего дела он ни был. В конце концов, он не был идеальным актёром.

    С наступлением ночи небо слегка побледнело, а затем сквозь облака прорвался лёгкий красный отблеск и медленно поплыл над аэропортом вместе с золотым солнечным светом. Наконец наступил рассвет. Линь Цзыу стоял на люке спецсамолёта OF. Красивые и сексуальные стюардессы были вежливы, с улыбкой приняли его багаж и поклонились, приветствуя его. Все они были прекрасными новичками, недавно принятыми на работу в компанию. У них были амбиции и мечты, они надеялись, что им посчастливится получить предпочтение известного актёра, как можно скорее выделиться и избежать множества окольных путей. Они тепло и одержимо улыбались, но Линь Цзыу не замечал их. Вчера он отправил Ло Сяо сообщение, сообщив, что уезжает из Шанхая, и попросил её поберечь себя. Он сжимал телефон так крепко, что его корпус блестел от пота. Но Ло Сяо не ответила ему, до самой посадки.

   Он оглянулся на рассвет в Шанхае. Небо было свинцово-серым, в конце облаков бледно-розовый утренний свет распускался, словно тычинки цветов. Восходящее солнце, окутанное нежнейшим красным светом, медленно выходило из моря облаков. В одно мгновение золотистый свет заполнил небо, и мир засиял. Кристаллический свет был медового цвета, как её кожа, а затянувшаяся ночь была чёрной, как её глаза. Бесконечное, необъятное, бурлящее утреннее сияние было красным, как горячая кровь, текущая по его венам, каждая капля которой была любовью к ней, вливающейся в его бьющееся сердце. Он стоял у двери кабины, глядя на её кожу, на её глаза, наблюдая, как солнце наконец-то поднимается и наконец висит высоко. Тысячи золотых стрел пронзали томительные сны прошлого.

  В утреннем сиянии дул прохладный ветерок. Стюардесса посмотрела на него смущённо и сдержанно и невольно спросила: — Господин Линь?

— Входите, – тихо ответил Линь Цзыу, глядя вдаль. Его зрачки были прозрачно-янтарными, а красивое утонченное лицо оставалось бесстрастным.

— Пошли.

☆、Автору есть, что сказать: Спасибо, маленькие ангелы