Онлайн чтение книги Макгаффин MacGuffin
1 - 22

Обычно И Суха просыпался раньше меня и суетился по дому, но сегодня не вышел из спальни даже тогда, когда я уже закончил собираться. Не похоже было, что он спит. Наверное, всё из-за вчерашней ссоры. Это походило на своего рода протест.

Когда я вернулся в спальню под утро, чтобы проверить, как он, его глаза оказались красными и воспалёнными от слёз. Пока я смотрел на ночной пейзаж, стараясь унять усталость и раздражение, он беззвучно плакал.

Этот образ стоял у меня перед глазами весь день, не давая сосредоточиться на работе.

В итоге я даже отменил важную встречу и вернулся домой раньше обычного. Но И Суху не обнаружил. Возможно, тому просто нужно было развеяться. Я пытался думать так, но тревога всё сильнее разъедала изнутри.

Позвонил ему. Он не ответил.

— Блять…

Слово вырвалось само собой.

Не переодеваясь, я сел на диван в гостиной и стал ждать его возвращения. Время близилось к полуночи, а он всё не появлялся и не писал. Я уже начал подозревать, не сбежал ли он, чтобы наказать меня.

И в тот момент, когда сомнения сменились злостью, услышал, как открылась входная дверь.

Он вошёл в гостиную, и я холодно бросил:

— Ты припозднился.

И Суха медленно моргнул, его лицо оставалось безмятежным.

— Почему не отвечал на звонки?

— Я не знал, что вы звонили.

— Чем был так занят, что не заметил?

— Думал.

— А, вот как, думал он.

— Именно.

Я усмехнулся. Вчера племянник выглядел таким жалким, а сегодня уже начал дерзить. Наверное, так даже лучше.

— И что же ты надумал, раз потратил на это целый день?

— Зачем вы спрашиваете? Всё равно мои мысли вам не важны.

— …

— Ни мои мысли, ни мои чувства ничего не значат. Вот и весь вывод.

Он имел в виду, что понял: ни уговоры, ни слёзы, ни признания не изменят моего решения. Но облегчения это не принесло. Я не знал, что ему ответить. Любые слова казались бесполезными.

— Когда моя мать ушла от отца, то сразу вышла замуж за другого. Мы впервые встретились только на его похоронах. Тогда я и спросил её о причинах таких поступков. Знаете, что она ответила? «Я его любила, но он мне был не нужен». Честно? Это прозвучало абсурдно. А потом добавила, что отказалась от меня из-за стыда. И снова начала что-то говорить о любви. Такое чувство, будто пыталась оправдаться. Но звучало это как полнейшая чушь. Если честно, всё, что вы вчера мне сказали, ничем не отличается. Очередной бред.

Он говорил ровным, безжизненным тоном.

— Вы — мудак.

— …

— Знаете, в мире полно таких ублюдков. Людей, которые относятся к омегам как к чему-то постыдному и грязному. Пользуются ими столько, сколько нужно, а потом выбрасывают, как мусор. Я часто об этом слышал. Видел. Но никогда не думал, что сам окажусь в такой ситуации. Наверное, ошибка была в том, что я верил: со мной такого не произойдёт.

— Это не поэтому.

— Именно поэтому. Вы сказали, что я должен определиться с тем, как вас воспринимать. Вот я и сделал вывод.

«Это что, стенания?»

— Я решил, что это правильнее всего.

***

Несмотря на всё, напряжение не продлилось долго.

С наступлением нового дня он словно стёр произошедшее, стал удивительно спокойным.

Прошло всего два дня с момента, как всплыла тема моей помолвки. После короткой суматохи И Суха вернулся к своему обычному состоянию.

Спокойный. Тихий. Иногда — рассеянный. Он не обвинял меня, не жаловался на судьбу, не умолял не жениться. С виду — принял ситуацию и смирился.

Но именно это его спокойствие казалось мне странным.

Разум подсказывал: с ним что-то не так. Не оставляй его одного.

Но мне катастрофически не хватало времени, чтобы понять, в чём дело.

Работа и вопрос помолвки отнимали слишком много сил. К тому же в компании как раз запускалась рабочая группа по созданию филиала в Дубае, и меня назначили руководителем проекта. Это была и проверка от старика, и попытка укрепить моё положение как наследника. Не знаю, передалось ли мне это упрямство по наследству, но если я за что-то берусь, выполняю по всем правилам. Делать вполсилы просто не в моих привычках. Раз уж взялся, значит, довести до конца — единственный вариант.

Что ставить на первое место — вопрос выбора.

В итоге я просто-напросто оставил И Суху.

И спустя совсем немного времени стало ясно, что за странное чувство я тогда проигнорировал.

Ужасная цена моей ошибки.

***

21 сентября.

Утро, когда предстояло раз и навсегда разобраться с делом под названием «помолвка».

Я как обычно позавтракал и надел заранее подготовленный костюм. Наряд почти не отличался от тех, что я обычно ношу на работу, так что ощущение было скорее как перед обычным рабочим днём.

Для меня, как, впрочем, и для девушки, на которой я собирался «жениться» — эта церемония являлась не более чем ненужной формальностью. Всё происходило исключительно ради тех, кому это действительно было нужно. Прежде всего — для родителей с обеих сторон. На бумаге главными героями были мы, но на деле помолвка предназначалась нашим отцам.

Закончив с последними приготовлениями, я вышел из гардеробной и увидел, как И Суха одиноко сидит на кровати.

— Чего встал так рано? Мог бы ещё поспать.

— …

В последнее время он почти не разговаривал, и сейчас просто молча моргнул.

Я не говорил ему прямо, что за день сегодня, но уверен — он знал. Однако, в отличие от того, чего я опасался, подавленным парень не выглядел. Скорее…просто чуть более отрешённым, чем обычно.

— Я пошёл. Не забудь позавтракать.

Утешение или извинение уже не имело смысла. Сухо бросив эту фразу, я направился к выходу. И вдруг — тихий голос остановил меня:

— Господин Хэвон.

Я обернулся. Его губы едва двигались, но слова прозвучали чётко:

— Обнимите меня перед уходом.

Он говорил не о простых объятиях.

С тех пор, как всплыла тема помолвки, мы не прикасались друг к другу. То ли от нехватки времени, то ли потому, что я считал — он не захочет. И Суха тоже не проявлял особого желания.

Но сейчас…сейчас он сам просил.

Из-за этой церемонии, несомненно.

Я взглянул на часы.

8:05.

До помолвки три часа, до зала ехать около часа. Если учесть подготовку и встречу гостей — времени впритык. Но стоило ли перенапрягаться ради этого фарса?

Как бы там ни было, я поддался. Потянуло сильнее, чем обычно. Возможно, из-за того, что слишком долго себя сдерживал.

Я не стал долго думать. Просто скинул пиджак на пол и расстегнул рубашку до ключиц. Когда подошёл ближе, он уже лёг на спину, раздвинув ноги. Я залез на кровать и устроился между его бёдрами. Он тут же обвил меня руками и с силой притянул к себе. Я впился в его пересохшие губы, одновременно стянув с него нижнее бельё.

— Ах…мх…

Я поднял руку и посмотрел на часы.

9:30.

«Пора выезжать».

Я схватил его за бёдра, раздвинул и ускорил движения. Входил без остановки — резко, глубоко, грубо. Узкое отверстие принимало член, жадно обхватывая и сжимая его. Вид того, как самое потаённое место его тела заглатывает меня — всегда казался неприлично возбуждающим.

Мы давно не занимались сексом. И, конечно, одного раза было недостаточно. Хотелось всё бросить к чёрту и остаться с ним здесь на весь день, предаваясь похоти. Но график не позволял. И потому даже во время близости я не мог сосредоточиться полностью.

Вскоре знакомое напряжение сковало низ живота.

Я прижал его затылок к кровати рукой, на которой были часы, всё не дающие мне покоя, раздражающие. И начал быстро вгонять в него член, словно одержимый пёс.

— Ых..мх…

От ещё более яростных толчков И Суха застонал громче. Моё собственное тяжёлое дыхание тоже участилось.

Перед тем, как кончить, я вынул член из его попки. Не хотел, чтобы сработал инстинкт, и мы повязались. Случись узел, мы бы не смогли разойтись ещё несколько часов.

Прервав стимуляцию на самом пике, я несколько раз сжал болезненно пульсирующий орган — и сперма хлынула наружу. Я облил его покрасневшие бёдра и поясницу, затем поднялся с кровати.

Сдёрнул измятую рубашку и зашёл в гардеробную. Накинул на себя первое, что попалось под руку, и снова вышел в спальню, хватая пиджак. И Суха лежал, тяжело дыша, не в силах пошевелиться. Сам я тоже ещё не до конца остыл.

Я цокнул языком, глядя на его измождённое тело. Да, мы не успели насладиться как следует — но куда хуже, что не было времени даже помочь ему прийти в себя.

— Полежи, если тяжело. Я быстро. Как только всё закончится, сразу вернусь.

«Подумаешь, пара часов. Вернусь, искупаю, успокою…»

Когда я уже выходил из спальни, его голос догнал меня:

— Идите.

Я нахмурился.

«Что это было?»

Он уткнулся лицом в простыню, и я не смог разглядеть его выражение лица.

«Что-то не так».

Тревога накрыла меня. Стоял, не в силах сдвинуться с места, просто смотрел на него. И только когда телефон в кармане завибрировал, словно подгоняя, я, нехотя, вышел из дома.

Дороги оказались свободны. Подъехав почти к самому залу, я остановился на светофоре. Постукивая пальцами по рулю, невольно вернулся мысленно к тому, что он сказал.

— Идите.

Проговорив слово вслух, я вдруг понял, насколько странно оно звучит.

И тут зазвонил телефон.

Не глядя, потянулся к нему — кто-то наверняка спешил узнать, почему меня до сих пор нет. Но на экране высветилось имя, которое заставило меня без промедления нажать на кнопку ответа.

— Слушаю.

— …

— И Суха?

Я поторопил его, не в силах слушать молчание.

Снова невыносимая тревога.

— Кажется, я не сказал вам этого раньше.

— Что именно?

— Поздравляю с помолвкой, дядя.

От того, как он обратился ко мне, я поморщился. И Суха всегда нарочно называл меня подобным образом, когда хотел продемонстрировать своё недовольство.

— Не будьте счастливы.

Злой и прямолинейный.

Это даже развеселило. Ни помолвка, ни будущая свадьба не обещали мне счастья. Так что, пожалуй, его пожелание вполне сбудется.

— Милое поздравление. Спасибо.

Я отнёсся к словам как к шутке.

— Как только всё закончится, сразу приеду. Может, прокатимся куда-нибудь? Поужинаем вместе, а потом можно и в отеле остаться на ночь.

Он, конечно, делал вид, что всё в порядке. Но очевидно, ему было тяжело. Наверное, именно поэтому соблазнил меня с утра — хотел хоть как-то заглушить свою боль. Зря я вёл себя так отстранённо.

— Хм…думаю, не получится.

— Почему?

— У меня другие планы.

«Решил куда-то уехать один? Взять время, чтобы остыть?»

— Я собираюсь лечь в могилу.

Мурашки пробежали по спине.

— Что ты сейчас сказал?

И Суха рассмеялся громко и звонко. Я никогда раньше не слышал от него такого смеха.

— Удивлены?

— Что ты делаешь прямо сейчас?

— Готовлюсь сделать вас несчастным, дядя.