Онлайн чтение книги Принц сват Matchmaker Prince
39 Громкий блокбастер

Морган

После того как мы взяли кофе, мы вернулись к Аластеру, который успел занять для нас столик. Он улыбнулся, когда я протянул ему чашку, и я надеюсь, что кофе ему нравится — ну, по крайней мере, в Этрии. Хотя, судя по его глазам, полным ужаса, после первого глотка — скорее нет, чем да.

— Что это за мерзкий грязный сок?! — восклицает Аластер, и Лусиана с трудом удерживается, чтобы не выплюнуть кофе обратно в чашку (что было бы настоящим преступлением — этот чёртов кофе стоил около двенадцати баксов! Но я жертва кофеина, зависим от сахарного кайфа, потому что иначе как мне не спать до 4 утра и писать пикантные фанфики?)

— Мерзкий грязный сок, — смеётся Лусиана. — Ты что, никогда не пил кофе, Аллен?

— Кофе, — повторяет Аластер, едва не поперхнувшись. — Но не такое, как это. В вашем мире...

Я незаметно щипаю Аластера под столом. Он издаёт совершенно нехарактерный писк, и Лусиана смотрит с подозрением.

— Эм, я хотел сказать, кофе здесь сильно отличается от того, к которому я привык, — говорит он с виноватой улыбкой.

— О, ты не местный? — уточняет Лусиана.

Вот почему он вообще не должен был соглашаться на эту встречу. Она начинает задавать вопросы, на которые у нас нет ответов! Нам надо было заранее придумать легенду для Аластера, раз уж он остался у меня.

— Я из королевства далеко-далеко отсюда.

Окей, Шрек, сбавь обороты.

— Из Англии. Он шутит про «королевство», — вставляю я. — Он из Англии и у него действительно потрясающий американский акцент.

— Да, я из Англии* и очень люблю практиковать свой Прекрасный Американский Акцент, — говорит он с такой уверенностью, как будто реально знает, что такое Англия и Америка. Хотя я вот сейчас осознаю, что он не знает. Надо было и географию ему подучить.

*Он немного неправильно произнес слово Англия.

— Вау, это круто. Я всегда мечтала съездить в Англию! — хлопает в ладоши Лусиана. — А как давно ты в США?

— США? — повторяет Аластер и бросает на меня взгляд, в котором читается всё: что за чёрт, что такое США, почему я тут, и при чём тут Англия и Великий Акцент?

Мы провели слишком много времени вместе, раз я уже умею читать его мысли по выражению лица.

— Около десяти лет, — отвечаю я за него. — Поэтому у него такой хороший акцент.

Вот почему писателям вроде меня нужно придумывать истории — потому что импровизация у нас чаще всего хромает.

— А зачем ты вообще используешь этот акцент? Просто ради фана? — спрашивает Лусиана. Она слегка раскачивается на месте — возможно, от интереса, а возможно, просто слишком быстро выпила кофе. — Или ты, может быть, начинающий актёр, который вот-вот тайно появится в новом большом блокбастере?

Прикусив губу, Аластер наклоняется ко мне и шепчет:

— Этот «Большой блокбастер» как-то связан с теми любительскими фильмами, о которых упоминал Джонни Браво? И если да, то почему Лусиана так радуется мысли о моём возможном любительском фильме?

Лусиана с воодушевлением смотрит на нас по очереди, не подозревая, в какую грязную сторону ушли мысли Аластера.

— Он делает это ради веселья, — отвечаю я, похлопывая Аластера по руке. — Правда ведь? Тебе просто нравится тренировать акценты.

Аластер кивает, хотя его глаза продолжают задавать тысячу немых вопросов.

— Да, да, я обожаю практиковать акценты. Исключительно ради развлечения, и это никак не связано с любительскими… — Я снова ущипнул его за ногу. — Эм, с блокбастерами.

— Ну, может, однажды ты и правда снимешься в фильме, возможно, даже как актёр озвучки! Это было бы так круто. Я всегда мечтала попробовать, но у меня никогда не получалось менять голос, — с энтузиазмом болтает Лусиана, наконец переводя разговор на другую тему. Волна облегчения накрывает меня — и ещё одна, когда её телефон вдруг звонит.

— Извините, — говорит она, потянувшись к телефону, чтобы прочитать сообщение. Она ахает. — Ах, я совсем забыла, что опаздываю на встречу, когда наткнулась на вас! Мне надо бежать! — Она торопливо вскакивает, почти перевернув стол, если бы не Аластер, удержавший его. Она улыбается ему: — Было так приятно познакомиться, Аллен. Давай как-нибудь поедим вместе?

— Да, мне бы этого очень хотелось, — отвечает он. Лусиана прощается со мной и спешит к выходу.

Аластер машет ей вслед, но как только она исчезает из виду, он поворачивается ко мне и спрашивает:

— Кто такой менеджер? Почему она менеджер? И почему так много людей интересуются моим фильмом?

— Крупный блокбастер — это не порно, — шепчу я, озираясь по сторонам, чтобы убедиться, что нас никто не слышит. — Это просто очень популярные фильмы, например, тот «Парк юрского периода», который мы недавно смотрели.

— Ах, с динозаврами! — Аластер восторженно хлопает в ладоши. — Мне он действительно понравился.

— А Лусиана… как бы руководит мной. Она следит, чтобы я писал и сдавал главы вовремя. Плюс она занимается публичной частью — помогает представить мою историю миру. И, как ты видел, она обожает «Отважную сагу Аластера».

— Она мне нравится, — ухмыляется Аластер, потягивая кофе, который он либо теперь находит терпимым, либо даже полюбил. Причмокивая губами с выражением одновременно отвращения и интереса, он задаёт следующий вопрос, от которого меня мороз по коже пробирает:

— А что такое Комик-Кон? Почему ты не хочешь раскрыть там свою личность? Я подслушал, пока вы стояли в очереди.

Я начинаю ёрзать на месте:

— Это… мероприятие, где люди, которым нравятся комиксы — вроде той арт-книги, которую я тебе показывал — собираются вместе и общаются по интересам. Иногда туда приходят создатели, чтобы поговорить с публикой, но я не собираюсь этого делать. Я аноним по определённой причине.

— И этой причиной является?

— Я люблю своё личное пространство.

— Но ведь ты мог бы пообщаться и подружиться с людьми, которые разделяют твои интересы. Ты бы увидел тех, кто любит твою историю, узнал бы, за что именно. Мог бы насладиться их восхищением. Может, даже завёл бы друзей… и нашёл партнёра? — Аластер мягко улыбается, потому что, по всей видимости, искренне верит, что всё это легко — просто прийти и подружиться. Но это не легко. Никогда не было.

Вместо того чтобы снова объяснять, почему я не хочу идти, я меняю тему, напоминая Аластеру:
— Разве мы сегодня не должны были тренироваться по программе «девица в беде»?

Он не дурак. Я вижу по его глазам, что он прекрасно понимает, чего я добиваюсь. Он делает последний глоток кофе, словно давая мне шанс всё же заговорить. Когда я этого не делаю, он вздыхает и подыгрывает.

— Ты прав. Нам стоит начать, — говорит он, и я надеюсь, что разговор о прошлом наконец закрыт навсегда.