Онлайн чтение книги Руководство правильной жизни для ранкера The Rankers Guide to Live an Ordinary Life
Глава 74 - Мир чертовски тесен, а дел просто дохрена (5)

Кхх-кхем!

— Вы в порядке?

— А, да. Простите. Просто поперхнулся на мгновение.

Бэк До Хён вытер уголки губ и осторожно поставил чашку на стол.

С противоположной стороны на него смотрели с любопытством.

— Даже такие мастера, как вы, могут поперхнуться. Удивительно.

— Благодарю за добрые слова, но я тоже человек. Разве вы — нет, госпожа Гоя?

Хон Гоя рассмеялась:

— Конечно, я тоже человек. Со мной это тоже иногда случается.

На эти слова Бэк До Хён ответил лёгкой улыбкой.

Прямая осанка, взгляд без малейшей дрожи.

Исходящие от него боевой дух и энергия были чисты, как кристалл.

«Приятно встретить такого молодого человека после долгого времени», — подумала Хон Гоя, оценивая Бэк До Хёна.

— Я слышала о тебе столько раз, что уже и устала, но всё равно хотела увидеть. Проверить, что за человек отнял у меня место, которое я так долго удерживала.

— И каков же ваш вердикт?

— Достойно.

Хон Гоя, смеясь, хлопнула себя по колену и с довольным видом поднялась.

— Не знаю, с какой целью ты хотел увидеть мою внучатую племянницу… Но человек твоего уровня вряд ли представляет угрозу.

Бэк До Хён осторожно последовал за ней, стараясь не отставать ни на шаг.

Бывший №10 в национальном рейтинге Республики Корея.

А благодаря появлению Бэк До Хёна она опустилась на одиннадцатое место — величайший специалист по таинственным боевым формациям, Хон Гоя.

Её дом, естественно, был наполнен всевозможными ловушками и механизмами. Один неверный шаг — и можно было оказаться запертым в иллюзорной формации на целый день.

В отличие от осторожного Бэк До Хёна, Хон Гоя шла уверенно, размашистой походкой.

Она была охотницей первого поколения, ровесницей Ын Сок Вона — одного из немногих оставшихся в живых.

Несмотря на возраст, она сохраняла удивительную бодрость. Оглянувшись через плечо, Хон Гоя спросила:

— Кстати, я уже поблагодарила тебя?

— А?

— Да, благодаря священной траве, которую ты посоветовал Хэя, её состояние немного улучшилось. Хэя всё ещё остаётся в Вольгесе.

— Я слышал об этом.

— Значит сегодняшний визит связан с каким-то новым методом?

— Нет. Сегодня я действительно пришёл только чтобы повидаться. Просто тот, кто должен был прийти со мной, внезапно исчез.

Бэк До Хён горько усмехнулся, вспоминая ту, чей телефон всё время был выключен.

Они продолжали идти по коридору.

И, наконец, остановились.

Это было самое глухое место в сложной структуре традиционного дома.

Тах, тах, тах!

По жесту Хон Гоя с глухим звуком начали открываться одна за другой двери.

Пока Бэк До Хён шагал внутрь, Хон Гоя пробормотала у него за спиной, голос её внезапно стал тяжелее:

— Я не знаю, кто это, но… это бесполезно.

— …

— Потому что есть только один человек, которого ищет Далья.

Холодно.

Сразу после открытия двери в лицо ударила тяжёлая энергия.

Речь шла не о температуре. Это было...

Леденящее дыхание смерти.

Лицо — бледное, словно у трупа.

Высохшее тело юной девушки-подростка, напоминающей засохшую ветку старого дерева.

Близнец Хон Хэя — Хон Далья — слабо пошевелила губами:

— Чжо…

✧

Утро в буддийском храме начинается раньше, чем где бы то ни было. Намного, намного раньше.

Половина пятого утра.

Всё вокруг ещё тонуло в синеватом предрассветном сумраке.

Кён Гымхи с раздражением втиснула ноги в обувь. Отряхивая ещё влажные волосы, она закричала в сторону комнаты:

— Эй, Кён Чжио! Быстрее выходи! Мы уже опаздываем! Мама уже ушла вперёд!

— Подожди-и-и… — донёсся сонный голос, пропитанный дремотой.

— Ох, да проснись ты уже! Сколько можно спать? Ты ведь вчера в восемь вечера уснула!

— Нееет... Я совсем не спалаа... Я только под утро вернулась...

До неё донеслось невнятное бормотание о каком-то «регрессоре», «Хэе» и прочей чепухе.

Тем не менее, из комнаты доносился шорох — видимо, она всё-таки кое-как натягивала на себя одежду.

Чёртова черепаха.

Понимая, что это займёт кучу времени, Кён Гымхи села на веранду и начала проверять скопившиеся сообщения на телефоне.

— Кстати, Гым Гым... а зачем мы вообще туда идём?

— Ты не слышала? На утреннюю молитву. Как там... 108 поклонов? Ну, что-то вроде того, — не отрывая головы от руки, Кён Гымхи невнятно ответила.

Минута... три минуты... пять минут...

Ответа не последовало. Да и звуков из комнаты тоже.

Стоп, звуков?

«Неужели…»

У неё появилось тревожное предчувствие.

Кён Гымхи вскочила и резко распахнула дверь в комнату.

Комната, где ещё сохранилось тепло.

Одежда, разбросанная от центра до окна, будто сброшенный панцирь цикады.

И… никаких следов хозяина этой одежды.

Тело Кён Гымхи начало дрожать. Это... это...

— БЕЗДУШНАЯ ГАДИНА, КОТОРАЯ ПРОВАЛИЛА ЭКЗАМЕНЫ ТРИ РАЗА!!!

Сбежала, едва услышав про 108 поклонов! Вот же сучка!

✧

Хаа... хаа...

Маленький послушник тяжело карабкался в гору.

Хотя он поднимался сюда уже не раз, дорога каждый раз казалась такой крутой, что к ней невозможно было привыкнуть.

«Эх… Нашла же самое глухое место», — вздохнул он, вытягивая шею, чтобы разглядеть вдали знакомый силуэт, растянувшийся на плоском камне.

Настоящая бездельница, честное слово.

Он покачал головой.

— Великий наставник…!

...Но, погодите-ка.

Что-то тут не так.

Тот человек казался слишком маленьким… и короткие волосы?

Послушник в панике закричал:

— К-кто вы?!

Лежащий человек тоже закричал в ответ:

— А ты кто?!

— То есть... если кратко, вы обычный человек, проходящий темплстей в Вольгесе?

— Ну да.

— Т-тогда... как вы вообще сюда попали...?

— Просто пришла. Сколько раз ещё объяснять?

— Н-но это ведь запретная зона...!

— Что значит запретная? Вход запрещён? Ого, ты что, господин владелец Сораксана? Владелец горы? Ах, простите, невежда я, не признала такую великую личность.

— Н-нет! Дело не в этом!

Послушник скорчил гримасу. 

Собеседник был абсолютно несговорчив.

«Она точно обычный человек?»

Сердце Сораксана, эта священная гора, с древних времён, с эпохи Троецарствия, была сокрыта Великой Печатью.

Раз в десять лет Великий Хранитель, наследник тайного искусства, сам приходил проверять её состояние.

Это было место, скрытое Великой Печатью, установленной для защиты жизненной силы корейского полуострова — энергетического стержня, протянувшегося от гор Чирисан до горы Пэктусан, вдоль хребта Пэктудэган.

Если бы это был обычный человек, он бы, даже случайно оказавшись поблизости, внезапно вспомнил о срочных делах или ощутил бы необъяснимую тревогу и немедленно повернул обратно.

А не валялся бы так вольготно, словно у себя дома, будто загорая на солнышке.

— Чего это у тебя за гадкий взгляд? Ты ведь тоже хочешь заставить эту бедную, невинную Кинг Чжио пройти через варварские 108 поклонов и промыть ей мозги, да, монах?!

— 108 поклонов — это не промывка мозгов, а духовная практика, помогающая стабилизировать разум и тело... — пробормотал он.

— Что?! Ты когда-нибудь видел такого монаха?

— М-монаха ругать нельзя…

«Да ещё и какая-то мания преследования… Знакомый запах беспринципного отморозка. Очень знакомый».

Он начал медленно пятиться назад.

Смысла продолжать спор не было — трата времени.

Нужно срочно отступить. С этой мыслью он бросился прочь.

«Подозрительный тип!»

— Ха, хаа...! — тяжело дыша, маленький монах бежал вниз по горной тропе.

В запретной зоне возникла проблема.

Это происшествие случилось в запретной зоне — нужно срочно сообщить в школу!

Из-за спешки он даже не заметил, как переступил на опасную границу.

Когда осознал — было уже поздно.

Шурх, шурх-шурх!

КИИИ-КИКИКИКИК!

«Вне защитного барьера...!»

Маленький монах побледнел и попятился.

Он забыл, что солнце ещё не взошло.

А значит, нужно было быть особенно осторожным возле запретных рубежей.

Недоброе предчувствие уже нависло над ним.

Вдруг раздался скрежет металла, будто кто-то когтями скрёб по железу.

За ним последовал хор звериных криков.

И быстрое движение, окружающее его со всех сторон.

— Аааах! — вскрикнул он.

Что-то длинное и мохнатое скользнуло по его лодыжке, и он упал лицом вниз.

Белая шерсть! Несомненно!

— Ча-чансанбом [1]! — закричал монах.

В ту же секунду в темноте вспыхнули светящиеся глаза.

Из чудовищно перекрученной шерстяной шкуры проступила гигантская, оскаленная звериная морда.

Маленький монах в панике полез за амулетами.

Дрожащими руками он поднял один из них и выкрикнул:

— О-ом яксам... на, на-на-я чон... нара...!

КИ-КИКИКИКИ!

Крики монстра заглушили его голос.

Он и сам не мог бы договорить. Что толку в мантрах, произнесённых в страхе?

Чудище, почуяв его слабость, ухмыльнулось, обнажая бесчисленные клыки и раскрывая пасть.

— Спас... спасите меня... 

— Спасите меня.

— !

— Помогите. Защитите.

Если уж кричать о помощи, то чётко.

— Сигнал бедствия надо подавать ясно. Не знал?

[Активирована характеристика «Героический меч».]

Шшшах!

Впереди поднялся вихрь — или, скорее, поток клинков.

Нет, магия, похожая на меч.

Заострённая, как лезвие, энергия рассекла зверя пополам.

И одновременно маленький монах увидел перед собой приземлившуюся фигуру — в развевающемся монашеском облачении стояла Кён Чжио.

Она спокойно посмотрела на него сверху вниз.

— Эх ты, монах-как-монах.

— Э-э…

И тут-

Из темноты, намного быстрее, чем ранее появившийся монстр, со скоростью, разрывающей воздух, с целой серией магических взрывов ворвался кто-то ещё.

Жжжжах — БУМ-БАБАХ!

Чжио инстинктивно отступила на шаг.

Её способность [Абсолютный барьер] активировалась даже быстрее, чем она успела осознать угрозу.

«Разлом…?»

Если Чжио была шокирована, то её противник — ещё больше.

Искажённое лицо злобно смотрело на неё. Бурлящая энергия напоминала скорее зверя, чем человека.

Как… дикое животное.

Или демон.

— Ты, ёб****! Какого чёрта!

Растрёпанные фиолетовые волосы развевались.

Грубая, свирепая аура. Взгляд — острый, как у хищной птицы.

8-е место в корейском рейтинге. Второй S-ранг в стране.

Страж гильдии <Хэта>.

«Якша» Чхве Давид.

Примечание:

1. Чансанбом — это мифический корейский зверь-людоед, аналог японских «нэкомата» или китайских «яоху». Чан — длинный, Сан — гора, Бом — тигр. Гигантский тигр с неестественно длинной шеей (может вытягиваться, как змея). Белая или рыжая шерсть, светящиеся глаза.