Онлайн чтение книги Кодзи Судзуки - Звонок: Эс (2012) Koji Suzuki - Ring: S (2012)
4 Кольцо

«Слава богу, сейчас начало лета», подумала Аканэ, любуясь видом за окном. Хотя было уже больше семи вечера, на улице было ещё светло. Если бы дело близилось к зиме, пейзаж вдоль железнодорожной линии давно бы погрузился во тьму.

Таканори велел ей побыстрее возвращаться домой, и она попыталась так и поступить, но пришлось присутствовать на заседании драмкружка в качестве помощника ведущего, и в итоге она ушла довольно поздно. Они никак не могли определиться с программой школьного фестиваля, который должен состояться осенью, и каждый раз, когда кто-то предлагал потенциальную пьесу для выступления, группа подробно обсуждала этот вариант. Затем президент клуба Михо Иидзава предложила ей написать оригинальное произведение, и встреча переросла в перепалку.

У Иидзавы самые высокие оценки в классе и она не по годам развитая девочка, так что не то, чтобы ей не хватало литературного таланта. Однако драмы, которые она написала раньше, довольно ужасны и даже травмирующие для других членов клуба, и тот факт, что она не обращала на это внимания, усугублял проблему.

Пьеса «Ансамбль», которую она написала в прошлом году о закулисных действиях членов клуба, за исключением того, что они постарались распределить между исполнителями равные роли, была подвергнута жесткой критике. Каждый эмоциональный всплеск выражался в криках и реве, и вся пьеса была полна такого переигрывания, на которое способны только «Такарадзука Ревю», так что ни сами актеры, ни зрители не могли эмоционально включиться. Возможно, эта работа предназначалась для того, чтобы удовлетворить самого президента клуба, и хотя все участники были по горло сыты, она не поняла намека, предложив им написать ещё одну драму для исполнения. Даже Аканэ, помощница ведущего, вздохнула.

В конце концов, завершив встречу и покинув школу всего десять минут назад, она вскочила в поезд «Кэйхин Экспресс», который ехал в город.

Поскольку обсуждение вопроса о том, что делать на школьном фестивале, было отложено, вскоре они неизбежно должны были вернуться к тому же пункту повестки дня.

Пока она размышляла о том, как успокоить юную Иидзаву, поезд подкатил к станции Аомоно-Екочо. Поскольку на противоположных путях поезда не было, Аканэ, прислонившись к дверям, могла видеть выходную платформу.

Как раз перед тем, как они полностью остановились, её взгляд привлек одинокий мужчина, стоявший в центре платформы. Он разговаривал по телефону и пошел дальше. Едва не столкнувшись с другим пассажиром, он высоко поднял руку с телефоном и развернулся на цыпочках, как танцор. В этот момент его лицо медленно повернулось к ней, появившись в поле зрения.

«Возможно, это тот самый парень, которого я видела в прошлый раз».

В голове словно вспыхнула лампочка. Её привлекало не только лицо, но и его строгий стиль, белый пиджак в сочетании с летним галстуком. Он был похож на того странного мужчину, которого она видела возле дома Таканори. В тот раз мужчина стоял на тротуаре на другой стороне улицы, поэтому она не могла разглядеть черты его лица, но жесты, когда он пользовался мобильным телефоном, и то, как он оглядывался по сторонам, когда разговаривал, полностью совпадали.

На этот раз их разделяла только одна сторона железнодорожных путей, то есть они были значительно ближе, чем раньше.

Мужчина, стоявший спиной к Аканэ и разговаривавший по телефону, казалось, не замечал, что она стоит прямо за ним и их разделяет только стекло в дверях поезда.

В такие моменты когнитивные способности Аканэ обострялись. Она быстро сопоставляла в уме всю информацию, полученную от Таканори, как если бы была профессиональным крупье.

...Самоубийство через повешение, транслировавшееся в прямом эфире, было снято в квартире-студии, а не в тюремной камере для казней.

...Квартира находилась прямо возле станции Аомоно-Екочо на линии «Кэйхин Экспресс».

…Это была квартира 303 в жилом комплексе «Синагава Вью Хайтс».

...Человека, который там жил, звали Хироюки Ниимура.

...Был ли какой-нибудь шанс, что странный парень, которого она видела возле дома Таканори, был Хироюки Ниимура?

Двери на противоположной стороне все ещё были открыты.

Люди на платформе ждали, когда сойдут пассажиры.

В мгновение ока Аканэ решила сойти, проскользнув между другими пассажирами на платформу. Она не хотела упускать эту возможность. Это был шанс избавиться от неудобств, связанных с преследованием. Если бы этот мужчина, стоявший перед ней, зашел в квартиру 303 в «Синагава Вью Хайтс», предположение о том, что за ней следил Хироюки Ниимура, было бы верным. Это поставило бы её на шаг впереди с точки зрения информации, которой каждый из них обладал.

«Я смогу это сделать», подбадривала она себя.

Как только поезд тронулся, Аканэ направилась к лестнице, ведущей вниз, к билетной кассе. Затем она достала из сумки сотовый телефон и выключила его. Если бы за её действиями следили с помощью приложения для отслеживания GPS, выключение телефона наверняка отключило бы эту функцию.

Тем не менее, она знала, что также разрывает связь с Таканори.

Примерно в то время, когда Аканэ отключила свой телефон, Таканори был у себя на кухне. Из радиоприемника, стоявшего на столе прямо за его спиной, доносилась беззаботная мелодия джаза Босса Новы.

Он отхлебнул из бокала красного вина и добавил его немного в карри из говядины, которое тушил на медленном огне. Он смутно припоминал, что где-то видел рецепт, в котором говорилось, что красное вино хорошо сочетается с карри из говядины. Кровавый оттенок смешивался с заправкой для карри и издавал слабый аромат. Говядина становилась вкусной и нежной.

Как только у них родится ребёнок, Таканори будет чаще работать дома, а если Аканэ сохранит за собой должность учителя на полный рабочий день, у него будет ещё больше возможностей готовить им еду. На данный момент его репертуар был все ещё довольно ограничен, и карри с жареный рисом — единственное блюдо, которое он мог прилично приготовить. При этом он неохотно посещал кулинарные курсы или обращался к кулинарной книге.

Он, конечно, хотел выполнять свои обязанности мужа и отца, но считал, что для этого нужно максимально использовать свою мужественность, а не копировать манеры типичной домохозяйки. Черты его лица были далеки от того, чтобы походить на сурового мужчину, но бывали моменты, когда Таканори хотелось быть именно таким.

«Как долго варится карри?» — задумался он. Высунув голову из кухни, чтобы взглянуть на часы в гостиной, он увидел, что уже далеко за семь вечера.

Перед уходом тем утром Аканэ сказала, что будет дома около семи или около того.

Где она могла быть? Возможно, она вышла в Роппонги и направилась к нему домой, или, возможно, все ещё в метро. Таканори предположил, что она не могла до сих пор находиться в поезде «Кэйхин Экспресс». Представив себе Аканэ в пути, он вспомнил о приложении для отслеживания GPS, установленном на её телефоне.

Помимо опасений по поводу её психического состояния, существовала также вероятность того, что она может напороться на какого-нибудь незнакомца, и поэтому Таканори решил установить приложение с согласия Аканэ, подобно тому, как родитель дарит своему маленькому ребенку мобильный телефон, оснащенный GPS.

Как инструмент, позволяющий узнать, где находятся близкие, оно действительно полезно.

Таканори убавил огонь в кастрюле с карри и вытер руки. Пройдя в гостиную, он взял свой мобильный. Когда он запустил приложение и попытался найти местонахождение Аканэ, он заметил, что её телефон выключен.

«Зачем ей его выключать?»

Поскольку она почти никогда не выключала телефон, ему показалось, что что-то не так.

Когда он продолжил поиски, на экране появилось место, где был выключен её телефон.

Точка на карте указывала на станцию Аомоно-Екочо на линии «Кэйхин Экспресс». Более того, телефон был выключен после того, как она вышла на платформу, а не в поезде.

Насколько знал Таканори, между Аканэ и Аомоно-Екочо нет никакой связи. Начиная с того, что у неё там нет ни родственников, ни друзей.

«Почему Аомоно-Екочо?»

Естественно, это место ассоциировалось у него с видеозаписью повешения. Квартира, где, вероятно, снималось видео, находилась всего в двух шагах от вокзала.

«Могла ли она действительно направляться туда?»

Это была одна из самых больших загадок, с которыми он столкнулся. Он понятия не имел, как связаны события, связанные с делом Кашивады, «Синагава Вью Хайтс» и Хироюки Ниимурой — жителем этого жилого комплекса. Единственное, что он знал — адрес и имя, и у него не было никаких зацепок относительно того, что за человек был Ниимура. Однако Таканори почти уверен, что в нём было что-то жуткое.

Таканори охватило зловещее предчувствие, и у него сразу пропал аппетит.

Расстояние было недостаточным, чтобы заподозрить слежку. Аканэ прошла через турникеты и свернула в переулок в жилом районе, и всего через две минуты она увидела квартиру, которую искала. Это было старое семиэтажное здание с рядами квартир-студий одинакового размера — «Синагава Вью Хайтс», в котором Таканори тоже однажды побывал.

Во время короткой поездки от станции Аомоно-Екочо Аканэ продолжала наблюдать за мужчиной позади. Если бы на улице было посветлее, она могла бы разглядеть все его черты, но в тусклом свете заходящего солнца очертания мужчины таяли в темноте.

На вид ему было за тридцать, у него было стройное, высокое телосложение, и даже со спины она могла сказать, что он опрятный и ухоженный. Чем больше она наблюдала за ним, тем больше он казался тем же человеком, что и вчерашний незнакомец.

Мужчина, который шел примерно в тридцати футах перед ней, остановился. Увидев это, Аканэ направилась к ближайшему овощному магазину, притворившись, что выбирает овощи с уличных лотков, и проследила за ним взглядом.

Нацелившись носком ботинка в основание столба электропередачи, он с невероятной скоростью пнул его и продолжил свой путь как ни в чем не бывало.

Аканэ продолжила преследование. После того, как он вошел в вестибюль жилого комплекса «Синагава Вью Хайтс», как она и ожидала, она посмотрела на основание столба, куда мужчина пнул ногой, и обнаружила останки мотылька, прилипшие к бетонной поверхности. Брызги телесных выделений раздавленного жука были намного больше, чем размер его крыльев.

Аканэ вздрогнула. Казалось, этот поступок был полной противоположностью тому, как вел бы себя человек, который выглядел таким опрятным. Она просто не могла понять, зачем уничтожать мотылька.

Она заглянула в вестибюль, но его нигде не было видно. Лифт работал, и она слышала стон мотора. Дисплей показывал, что лифт останавливается на третьем этаже. Как только она услышала тихие шаги по коридору, мотор издал другой звук, и лифт опустился.

Не было никакой гарантии, что этот человек не окажется там, когда откроется дверь. Она огляделась в поисках какого-нибудь места, где можно было бы спрятаться, и заметила место в стороне от почтовых ящиков жильцов, как раз рядом с комнатой уборщика, занавеска которой была задернута, поскольку было нерабочее время.

По обеим сторонам помещения выстроились почтовые ящики, а у дальней стены стояли три пары стиральных и сушильных машин с монетоприемником. Одна из стиральных машин работала, и незадолго до окончания цикла отжима весь агрегат затрясся, как будто его сотрясали предсмертные судороги.

Уже собираясь войти в здание, Аканэ заметила номер «303» на почтовом ящике. Квартира 303 была квартирой Хироюки Ниимуры.

Аканэ заглянула внутрь и обнаружила единственную открытку, брошенную на дно ящика. Прорезь открылась сразу же, как только она потянула её вниз кончиком пальца. Открытка гласила: «Продолжай».

Оглянувшись и убедившись, что за спиной никого нет, она взяла открытку и положила её в сумку. Лифт снова пришел в движение. Слева и справа от неё на стенах были развешаны почтовые ящики, а дальше вдоль стены стояли стиральные и сушильные машины, и она оказалась в тупике, не имея возможности выбраться.

Возможно, кто-то спускался вниз, рассчитав время, когда стиральная машина остановится.

Аканэ, затаив дыхание, стояла в углублении между почтовыми ящиками, высунув в коридор только нос. Не издав ни звука, прямо перед её лицом прошла женщина. Застигнутая врасплох, Аканэ замерла, скрестив руки на груди, и с её губ сорвался тихий вскрик.

Элегантной походкой женщина направлялась к велосипедной стоянке, когда услышала крик Аканэ и остановилась.

На даме было платье без рукавов, большие солнцезащитные очки и туфли-лодочки на босу ногу. Её профиль был прямо перед Аканэ; волосы спускались до середины спины, а плечи, затылок и линия подбородка были практически белоснежными. Нос Аканэ уловил специфический аромат, не похожий ни на какие духи, и она инстинктивно задержала дыхание. Не то чтобы запах ей не понравился, но в нем чувствовался слабый запах земли, к которому Аканэ была особенно чувствительна.

«Ты вернулась ко мне», — произнес нежный голос, казалось бы, из ниоткуда, заставив Аканэ вздрогнуть.

— Мама... Почему ты здесь?

Как только она произнесла это, призрак её матери исчез. Женщина выглядела точь-в-точь как мать Аканэ в юности.

Её иллюзия всегда появлялась примерно раз в год, но сейчас, казалось, она стала проявляться всё чаще.

С помутившимся рассудком Аканэ вышла на улицу, обошла здание и посмотрела на окна третьего этажа. Свет горел только в третьем доме справа.

Она была уверена, что это квартира Хироюки Ниимуры.

Убедившись в этом, она направилась к вокзалу, по пути включив телефон.

«Ладно, мне лучше поехать к Аомоно-Екочо».

Все, что связывало Аканэ с Аомоно-Екочо, — квартира 303 в «Синагава Вью Хайтс». Таканори, по крайней мере, определил, где она находится.

Невозможность выяснить, что его там ждет, раздражала. Переодевшись из спортивных штанов в джинсы, он бросился в подъезд.

Он сунул ноги в кроссовки, но в спешке из-за инерции споткнулся и ударился головой о дверь, и как раз в этот момент зазвонил сотовый.

На дисплее высветилось имя Аканэ. Когда нахлынуло облегчение, силы покинули его, и он чуть не рухнул на коврик у входной двери.

Беспокойству не было конца. И все же он полагал, что, по сути, именно это и означает любить кого-то. Ты должен принять все, что влечет за собой любовь, включая заботы.

Усевшись поудобнее на коврике, Таканори нажал кнопку вызова на телефоне и услышал голос Аканэ на другом конце провода.