Онлайн чтение книги После переселения она стала матерью двоих детей After Transmigrating, She Became the Mother of Two
Глава 14

— Су Аньжань?

Су Аньжань встал рядом с Лян Цинь и быстро поднял голову. В дверях стоял высокий мужчина. Его лицо было жестким, а темперамент спокойным и холодным, как глубокое море. Люди не могли ясно видеть его внутренние мысли.

— Папа! — Су Аньжань удивленно улыбнулся. Он бессознательно побежал вперед, не отдавая отчет своим действиям, но вдруг остановился. Его улыбка исчезла, лицо снова стало спокойным. Выражение его лица было точно таким же, как у Су Цзисюаня.

Цзянь Иань обернулась и увидела равнодушный взгляд Су Цзисюаня, скользнувший по ее лицу. Внезапно ее сердце охватила паника. Поймет ли он, что она не была его женой? Что он будет делать, когда узнает? Во всяком случае, они ведь спали в одной постели. Все виды мыслей проносились в ее голове, и, прежде, чем она смогла понять, как действовать, она увидела, как Су Цзисюань слегка кивнул Су Аньжаню. Он пришел с портфелем и поздоровался с Лян Цинь, выражение его лица не изменилось, но он слабо спросил:

— Ты останешься здесь на ночь?

Цзянь Иань на мгновение замерла и вдруг подумала о первоначальном владельце и о нем вместе. Ее щеки покраснели, потом она отчаянно замотала головой и в панике сказала:

— Нет, нет, я просто…

Что он будет делать, если узнает, что она не была его прежней женой? Она не признает этого и продолжает жить под именем оригинала? В любом случае Цзянь Иань еще не была готова.

Плач Су Аньци прекратился. Слезы повисли на ее ресницах, когда она посмотрела на Су Цзысюаня. Су Цзисюань, как обычно, кивнул. Его ладонь мягко коснулась головы Су Аньжаня.

— Как дела с мамой? — холодно спросил он.

Когда Цзянь Иань предложила Су Аньжаню присоединиться к ней в шоу, сначала Су Цзысюань отказал. После он подумал, что отношения матери и сына не должны быть слишком жесткими. Это было не очень хорошо для роста ребенка.

Су Аньжань подсознательно взглянул на Цзянь Иань. Когда его глаза встретились с глазами матери, он увидел в ее глазах след ожидания. Он кивнул Су Цзисюаню:

— Это было хорошо.

Маленькие движения Су Аньжаня были отслежены Су Цзисюанем, и он кивнул. Казалось, что решение, которое он принял, было правильным. Отношения между ребенком и его матерью стали более близкими.

— Хорошо.

Он поднял свою крепкую руку, и посмотрел на дорогие часы. Он взглянул на жену, его веки опустились, и его темперамент изменился. Он внезапно превратился из слегка мягкого человека обратно в того холодного бизнесмена.

— Мне нужно кое-что сделать, — тихо сказал он, — мы поговорим позже.

Кивнув Лян Цинь, он снова обратился к Цзянь Иань:

— Если хочешь остаться, скажи маме.

Затем он опустил голову и потер маленькое личико Су Аньци. Он взял портфель и вернулся в кабинет.

Цзянь Иань почувствовала обжигающий жар на своем лице. Она быстро опустила голову, боясь, что кто-нибудь может это заметить. Су Цзисюань оказался совсем не таким, каким она его себе представляла. Она думала, что он вообще не заботится о двух детях и предан работе, но теперь оказалось, что из-за того, что первоначальный владелец редко встречалась с ними, она просто не знала подробностей. Су Цзисюань все еще очень беспокоился о детях. Хотя такого рода беспокойство не было очевидным, это уже было хорошо. В конце концов, между ее мыслями и реальностью все еще оставался большой разрыв.

Лян Цинь смотрела вслед сыну. Когда она не могла больше его видеть, она грациозно повернулась и сказала Цзянь Иань:

— Поскольку ты не останешься здесь сегодня вечером, пожалуйста, возвращайся пораньше…

То, что Цзянь Иань хотела сказать, Лян Цинь предсказала самостоятельно:

— Сначала ты попросила меня забрать детей, а теперь хочешь взять их обратно. Иань, в этом мире многое не так просто, как ты думаешь. Да, теперь вы должны заплатить определенную цену, если хотите забрать свои собственные вещи.

Цзянь Иань была ошеломлена, глядя в ее яркие глаза. Казалось, она видела высокие горы и текучую воду, как будто они содержали бесчисленные тайны. Она чувствовала, что в ее словах что-то есть. Неужели это все ее план? Нет, нет, нет, Цзянь Иань поспешно выбросила эту мысль из головы. Эта идея была действительно нелепой! Как это было возможно!

Хотя Лян Цинь не была плохой по отношению к первоначальному владельцу, она всегда была высокомерной, не заботясь о ней. Она очень отличалась от обычной свекрови. О таком поведении можно было сказать, что в нем нет любви, как она могла думать об этом?

Цзянь Иань успокоилась, посмотрела на Су Аньци, которая перестала плакать, а затем посмотрела на Су Аньжаня, и в ее голове промелькнуло безразличное лицо Су Цзисюаня.

— Тогда я вернусь сейчас.

С этим Цзянь Иань ожесточила свое сердце. Она отвернулась, перестала смотреть на Су Аньжаня и Су Аньци и быстро пошла к двери. Позади нее раздался еще один оглушительный крик, это плакала Су Аньци. Она плакала, и всхлипывала, словно задыхаясь. Иань навострила уши, но не услышала успокаивающего голоса. Ее шаги немного замедлились, а затем она решительно пошла вперед, изо всех сил стараясь не оглядываться. Сегодняшнее расставание было для лучшей встречи завтра. Ее свекровь была права. Все шло не так, как ей хотелось. Просто сейчас у нее не было права выбора.

— Мама... — голос Су Аньци донесся издалека, и Цзянь Иань не повернула головы. Она подумала о том времени, когда ее удочерили, когда ее впервые привезли в приют, и она была ребенком. Сцена была той же, и директор была такой же, она не оглядывалась. В то время она ненавидела ее, она чувствовала, что та слишком жестока. Теперь она подумала, что директор, должно быть, очень расстроилась просто потому, что была вынуждена притворяться безжалостной, чтобы запутать других и себя.

Су Аньжань отвел взгляд и посмотрел на Цзянь Иань. Его глаза были тусклыми, ничего не выражающими. Он присел на корточки перед Су Аньци и принялся раскачивать ходунки взад-вперед. Он несчастно утешал ее:

— Не плачь, ты можешь увидеть ее на следующей неделе.

Лян Цинь удивленно взглянула на Су Аньжаня с едва заметной улыбкой. Она посмотрела на напряженную спину Цзянь Иань и кивнула. Она сказала Ли Шэннань:

— Возьми Су Аньци поесть, она может быть голодна.

Ли Шэннань кивнула. Она слегка присела на корточки, взяла Су Аньци сбоку, осторожно вытерла ей слезы и повела в столовую, не обращая внимания на ее плач. Су Аньжань встал и с некоторым недовольством посмотрел на Ли Шэннань. Он опустил глаза, когда понял, что Лян Цинь смотрит на него. Он опустил голову и встал рядом с бабушкой. Лян Цинь взяла маленькую ручку Су Аньжаня и утешила его:

— Маленькие дети обычно плачут. Ты не знаешь, как сильно ты любил плакать, когда был ребенком, но через некоторое время перестал.

Су Аньжань посмотрел на Лян Цинь сложным взглядом. Это был не тот взгляд, который мог быть у пятилетнего ребенка. Затем он последовал за Лян Цинь в столовую на ужин. Однако в его сознании появилась Цзянь Иань. Когда Су Аньци плакала, она нежно обнимала ее, и он завидовал ей. Он чувствовал, что плач сестренки прекратится, потому что кто-то уговаривает ее, а если нет, то она продолжит плакать беспрерывно. Все эмоции были скрыты под его спокойными глазами, никто ничего не замечал, никто не знал, они были запечатаны глубоко в его сознании.

Шаг за шагом Цзянь Иань быстро выбежала из виллы семьи Су. Ее сердце стало тверже. Она должна держать своих двоих детей рядом. Независимо от того, с каким испытанием она столкнется, она смело встретит трудности. Не потому, что двое детей были ответственностью этого тела, а потому, что она чувствовала, что ее существование должно изменить эти ненормальные отношения.

Отец, очевидно, любил своих детей, но обращался с ними как с собственными подчиненными; мать, без сомнений, была здорова, но бросила детей свекрови; бабушка, явно полная энергии, полностью отдала детей на попечение слуг. Точно так же, как в управлении компанией, они приходили только для решения проблем. Если нет, они просто стояли и смотрели.

Цзянь Иань вернулась на свою виллу, а персонал все еще работал не покладая рук, снимая ее и собирая новые материалы. Цзянь Иань бросилась в свою комнату с головной болью. Она лежала на кровати и постоянно думала о словах Лян Цинь. Независимо от того, под каким углом она смотрела, слова свекрови явно что-то подразумевали. Сколько же она должна заплатить, чтобы получить желаемое?