Онлайн чтение книги Я был принесен героиней в жертву герою (в книге) I was sacrificed by the heroine to the hero (in the book)
1 - 100

"Брат Цзинхань..."

Ся Сяому не мог его так назвать, он умолял о пощаде, краснея и зовя его "брат".

Он не сопротивлялся этому интимному имени, просто особенно смутился, также попытался сделать усилие, чтобы сказать, но после нескольких раз, все еще сдерживался, его лицо окрасилось в алый цвет.

Лу Цзинхань повернул голову и увидел его, как он слегка опустил голову, покраснел и беспомощно почесал уши, милый, как маленький пушистый зверек.

Его глаза потемнели, ему очень хотелось сжать человека в объятиях... заставляя его тонуть в сладких пытках, пока он не закричит.

Но это не имело значения, Лу Цзинхань сдержал еще один намек на улыбку и спросил его низким голосом:

"Как насчет того, чтобы продолжить то, на чем мы сегодня остановились?"

Сердце Ся Сяому подпрыгнуло, а лицо стало еще краснее.

Когда они были дома, он пообещал Лу Цзинханю кое-что, после чего получил сигнал бедствия от Нин-Нин и был занят до сих пор.

Первоначально он и вовсе забыл об этом, но теперь, когда об этом заговорил Лу Цзинхань, он вдруг снова вспомнил это чувство.

Особенно только что в баре, когда он увидел Лу Цзинханя неимоверно сильным, чтобы приструнить банду лис и собак, в сердце поднялось чувство гордости, которое до сих пор не угасло.

Он хотел лежать в объятиях такого сильного человека, быть обнятым им, быть любимым им.

Просто, он посмотрел на время, нерешительно сказал:

"Да, конечно, но разве сейчас не поздно? До дома мы доедем только в два часа ночи. Завтра ты должен пойти в компанию..."

Лу Цзинхань поднял руку и ласково размял его красные уши:

"Тогда не поедем домой".

Машина повернула за угол и остановилась перед зданием.

Ся Сяому выглянул: ...отель.

"...Брат, но у нас с собой ничего нет".

"В машине все есть!"

Лу Цзинхань одной рукой открыл ящик между двумя сиденьями впереди, и там оказались флакон, коробка и тюбик мази, на которых были написаны слова на немецком языке.

В каком же отчаянии был этот человек!

Ся Сяому собирался рассмеяться над этим, Лу Цзинхань купил много таких вещей. Они были у него в сумке, в машине, он даже проносил их с собой, когда приходил к нему домой, он все время думал, как бы это сделать!

Если подумать, то с момента первого секса прошло уже больше недели. Никто лучше Лу Цзинханя не мог знать, как ему было тяжело сдерживаться.

"Ты, ты не боишься, что кто-то увидит это".

"Никто не смеет трогать вещи в моей машине".

Лу Цзинхань подобрал их и засунул в карман своей одежды, открыл дверь и выскочил из машины.

Не дожидаясь, пока Ся Сяому отстегнет ремень безопасности, он подошел и открыл для него дверь машины, очень по-джентльменски помог ему выйти из машины, а также прошел рядом с ним боком, помог ему подняться по ступенькам, придержал открытую дверь лифта и пригласил его войти первым.

Как сильный, красивый и верный рыцарь, он держал свою осанку и с вкрадчивой заботливостью охранял его на каждом шагу.

Было приятно, когда тебя обнимал такой мужчина, но за это нужно платить.

…

Ся Сяому лежал на кровати в отеле, концентрируясь на шуме воды в ванной и начинал дрожать от страха.

Один раз обжегся - дуешь на все подряд.

Когда эти двое пошли до конца неделю назад, они не знали, что их ждет и были бесстрашны, особенно Сяому.

В результате он не мог контролировать себя во время процесса и был бессилен вырваться на свободу.

После этого его тело как будто развалилось на части, болело везде, он лежал в постели в течение дня после пережитого, у него, казалось, даже была психологическая травма.

Хотя сильное желание близости возникло снова, но в глубине души он все равно боится до смерти.

Когда Лу Цзинхань вышел, на нем было только банное полотенце на талии, он подошел и с силой обнял человека, одной рукой ловко проникая внутрь халата.

"Цзин… брат Цзинхань, можешь ли ты быть более мягким на этот раз?"

Ся Сяому сказал это... и захныкал от страха.

Лу Цзинхань поцеловал уголки его глаз и тихим голосом мягко спросил:

"Почему ты плачешь, ничего же еще не происходит".

"Я, я просто боюсь..."

"Не бойся, предоставь это мне".

~~~

В прошлый раз Лу Цзинхань был неопытным, еще неподготовленным и слишком пылким. Вся его любовь, как бурный поток, выплеснулась наружу, но из-за неумелости и несдержанности причинила Сяому боль и напугала его.

На этот раз он произвел совсем другое впечатление, удивив и Сяому и себя самого. Он был гораздо, гораздо более искусным, сдержанным и чутким.

Когда Ся Сяому проснулся, он с наслаждением перевернулся, привычно упираясь руками и ногами в сильное, теплое тело рядом с ним, и с облегчением жмурился от счастья.

Ранний утренний свет проникал сквозь высокое окно, падая на белую кожу Ся Сяому, отбрасывая на него яркие блики так, что даже слегка завитые волосы отражали золотистую дымку.

Нет ничего лучше в жизни, чем нежный запах любимого человека в твоих объятиях.

Сердце Лу Цзинханя было настолько умиленным, что он нежно поцеловал его волосы:

"Малыш, ты проснулся?"

"Ммм."

Ся Сяому лениво мурлыкал, его глаза были закрыты, не желая вставать, его тело все еще сворачивалось в клубок, довольное и счастливое от послевкусия прошлой ночи.

Лу Цзинхань: "Есть ли какой-то дискомфорт?"

Ся Сяому слегка покачал головой, хмыкнул, все еще отказываясь открыть глаза, его голос был мягким.

Лу Цзинхань сел, опираясь на спинку кровати, и поднял одеяло:

"Дай-ка я посмотрю, нет ли повреждений".

Теплое одеяло было поднято, и когда его ноги почувствовали прохладный воздух, они тут же свернулся калачиком: "Нет, нет, все хорошо".

"Будь умницей, детка, я только посмотрю, не трогая. Если я увижу своими глазами, мне станет легче".

Лу Цзинхань нежно ласкал его, мягко поглаживая, постепенно снимая его скованность и напряжение, позволяя ему постепенно становиться податливым.

Ся Сяому лежал плашмя, схватив одеяло, чтобы закрыть лицо, его тело было покрыто слоем красноты.

Все говорило о том, что слова «я только посмотрю» не заслуживают никакого доверия. Это было не только посмотрю, но использую мазь, а потом это превратилось в один из сеансов «адаптации».

Сяому почти сжевал угол одеяла, чувствуя как Лу Цзинхань действует и движется все бесцеремоннее.

Когда Ся Сяому попытался спрятаться, его прижали к постели, Лу Цзинхань двигался властно и мягко.

Он прошептал: "Назови меня правильно".

Тон был заманчивым и соблазнительным, но его касания были такими, от которых нельзя было абстрагироваться.

"...муж".

Ся Сяому позвал, почти инстинктивно, и слабо вскрикнул.

Небеса знают, что только после того, как он звал его мужем бесчисленное количество раз до хрипоты этой ночью, пока они продолжали снова и снова закреплять этот навык, его наконец-то отпустили. А теперь еще и утром… Сяому все-таки устал.

Удовлетворившись тем, что он сдался, Лу Цзинхань вернулся в постель, повернул к себе лицо Сяому, зарытое в одеяло, и в награду поцеловал его покрасневшие и опухшие губы.

Ся Сяому действительно хорош, он думал, что это займет некоторое время, но не ожидал, что для его образования понадобиться всего одна ночь. Оказалось так легко взять его в свои руки, завладеть его сердцем и делать все, что он захочет.

При взгляде на Ся Сяому, который застенчиво сжался под одеялом и не решался поднять голову, у Лу Цзинханя снова поднялось сильное желание обладать им.

Такой чистый и красивый человек вызывал у него внутреннюю дрожь и желание постоянно быть рядом, каждую минуту, и никогда не расставаться.

Не говоря уже о посторонних, прикасающихся к нему, даже при одном взгляде на него, Лу Цзинхань не мог сдержать огонь в своем сердце.

"Ты хочешь китайскую или западную еду на завтрак, я закажу ее для тебя сейчас".

"Я хотел бы поесть густой суп-пюре с паровыми булочками", - капризно сказал Ся Сяому.

"Хорошо".

Лу Цзинхань посмотрел на меню завтрака в отеле, но там не было ничего подобного. Он должен был позвонить Ли Хаю и попросить его быстро купить это.

"Потерпи еще немного, где-то полчаса, Ли Хай принесет чистую одежду и завтрак".

Ся Сяому сжульничал и надулся: "Но я так голоден, я хочу есть сейчас".

"Тогда давай... ты выберешь что-нибудь другое".

Лу Цзинхань улыбнулся и прижался к нему, его рука снова потянулась куда не следует, и поясок на халате ослаб.

"Брат..."

Ся Сяому схватил руками его слегка прохладные волосы, низким, немного дрожащим голосом слегка вскрикнул.

"Неверно", - ответил Лу Цзинхань.

Лицо Сяому почти дымилось от внезапно прихлынувшей крови. Но в этот раз он был упрямее, сжал зубы и отказывался говорить.

Лу Цзинхань, ласкавший его грудь, лукаво поднял на него глаза, а затем прикусил зубами нежную кожу. Ся Сяому задрожал и закричал рыдающим голосом: "...брат".

….

Когда Ли Хай постучал в дверь, Ся Сяому с красными глазами сидел, прислонившись к краю кровати, и что-то обвиняюще выговаривал.

"Вот как хорошо ты подготовился! У тебя даже есть лечебная мазь на случай если ты, как дикая собака искусаешь кого-то!!!"

Лу Цзинхань все еще держал в руке мазь и негромко уговаривал:

"Нет, это на всякий случай".

"На всякий случай, ага, но нам все равно придется это использовать. Мне не нужно, чтобы ты это делал, я сам все сделаю".

"Детка, не бойся, я буду нежен и обещаю больше не причинять тебе боли".

"Черта с два я тебе поверю!"

Усвоив урок из прошлого, Ся Сяому крепко держался за свой халат, не позволяя ему дотронуться до себя.

Когда раздался звонок в дверь, Ся Сяому рефлекторно нырнул под одеяло, словно мышь:

"Не дай Хаю увидеть меня".

"Чего ты стесняешься, ну и что, что он увидит? Будто он не знает о нас".

"Иди и открой дверь, я хочу есть, я умираю с голоду!» - ворчал Сяому из-под одеяла.

Дверь номера открылась, и Ли Хай стоял снаружи, удерживая в руках две сумки:

"Брат Хань, вот я привез то, что... ты просил".

При этих словах возникла пауза, и он немного запнулся. Он смотрел на лицо Лу Цзинханя, пытаясь изо всех сил сохранить самообладание и профессионализм.

Когда Лу Цзинхань укусил его, Ся Сяому схватил его лицо обеими руками и яростно поцарапал его. Несколько красных следов со следами крови немедленно появились на обеих сторонах его лица, что действительно не соответствовало его холодному и красивому образу.

Лу Цзинхань взял два пакета и слегка улыбнулся:

"Сяому поцарапал, сильно заметно?"

В его тоне не было недовольства, вместо этого в нем звучала гордость, как будто он выиграл какую-то медаль.

Как у квалифицированного помощника, поддержание имиджа своего босса было частью работы Ли Хая.

Ли Хай сдержал смех и ответил с искренним лицом:

"Когда ты придешь в офис позже, если кто-нибудь спросит, я скажу, что ты случайно поцарапался во время бритья".

Лу Цзинхань болтал, нисколько не заботясь: "Что тут скрывать, просто скажи правду".

Ли Хай не мог больше сдерживать свой смех: "Да……… я понял тебя".

Ся Сяому ясно слышал их разговор, слово за словом, и ему стало так стыдно, что захотелось кого-нибудь ударить, и он глубже спрятался под одеялом, не смея пошевелиться.

Ему нужно пойти в офис позже! Если бы кто-нибудь увидел его, то смог бы догадаться обо всем!

Я должен был укусить его за плечо, если бы только знал!

Во время завтрака Ся Сяому позвонил Нин-Нин и остальным, чтобы узнать о ситуации.

Нин-Нин:

"Фэтти и Фей будут выписаны из больницы сегодня. Учителю Чжао нужно проверить заживление раны на голове через сутки, и ему придется остаться еще на один день".

Сяому: "Это хорошо, а где господин Чжао, как он?"

Нин-Нин: "Он в порядке, он уже снова ведет себя как извращенец".

Ся Сяому с облегчением услышал, что тон Нин-Нин вернулся к прежней бодрости, и спросил с улыбкой: "Если вам что-нибудь нужно, я привезу".

Нин-Нин: "Нет, эта больница слишком хороша, VIP обслуживание на высоте, даже нижнее белье и носки предоставляется, это все благодаря твоей удаче.

Кстати, спасибо твоему мужу за то, что произошло прошлой ночью, если бы не он, Лян Вэй бы стер нас в порошок со своими отморозками."

Ся Сяому посмотрел на Лу Цзинханя, который стоял рядом с ним и ждал, пока он откроет рот, чтобы поесть, держа ложку в одной руке. Его сердце снова подскочило.

Такой могущественный человек… оказывается был ручным, мягким и внимательным в отношениях.

Когда его рот открылся, ложка в руке Лу Цзинханя подалась вперед, умеренно теплый и густой суп с приятным ароматом оказался у него во рту, он был настолько счастливым, что согласился игнорировать боль от укуса на груди.

Закончив завтрак, Ся Сяому вскочил с кровати легко и бодро, в отличие от прошлого раза, когда было больно даже стоять. Если не считать некоторых маленьких нюансов, он был полон сил и вполне счастлив.

Когда Лу Цзинхань увидел, что он действительно в порядке, он сначала отправил его домой, а затем пошел в офис.

Когда Ся Сяому вернулся домой, он увидел, что входная дверь на удивление не заперта, он толкнул ее, встал у входа и замер.

Се Вэнь стояла посреди гостиной в фартуке и держала в руке поднос, похоже, направляясь наверх.