Онлайн чтение книги Я был принесен героиней в жертву герою (в книге) I was sacrificed by the heroine to the hero (in the book)
1 - 56

Заказ на картину маслом, который Цяо Цзинь сделал на прошлой неделе, еще не был выполнен.

Но в этот момент Ся Сяому сидел перед мольбертом, совсем не интересуясь живописью.

Он беспокоился за Ся Цяньбая, в основном из-за таинственного покупателя картин, который приходил к отцу домой раньше и заставил Ся Сяому почувствовать беспокойство.

Этот человек явно имел какие-то намерения и постоянно напоминал ему о том, что произошло в его старом мире.

Ся Цяньбай страдал социофобией, и поэтому был неспособен управлять своей собственной деятельностью, и если бы кто-то захотел воспользоваться этим в отношении него, было бы достаточно легко купить его картины и проштамповать их своей печатью, чтобы сделать себе имя.

Как и в его собственной предыдущей жизни, им воспользовались, потому что он с детства был наивным и влюбленным в живопись ребенком.

Но Ся Цяньбай - взрослый человек, которому уже за сорок, и, несмотря на свое социальное расстройство, он, в принципе, может хотя бы понимать добро и зло.

Его бы так просто не использовали в своих интересах, не так ли?

Возможно, телефон вышел из строя, или счет не оплачен.

Ся Сяому стоял перед своим мольбертом для рисования с палитрой в руке, беспорядочно смешивая краски. Хотя он продолжал успокаивать себя, он все еще не мог подавить беспокойство в своем сердце.

Именно так!

Он может попросить господина Лю, который работает привратником в доме, помочь проверить, дома ли Ся Цяньбай.

Хотя Ся Цяньбай живет в этом фамильном доме уже несколько десятилетий, он не общается с соседями, плюс у него длинные волосы и борода, и он ведет себя странно, поэтому соседи в основном избегают его.

В последний раз, когда Ся Сяому возвращался назад, он боялся, что если с Ся Цяньбаем что-то случится, то спросить в округе будет некого, поэтому ему пришлось попросить номер привратника дома.

Когда на звонок ответили, изнутри доносился звук телепередачи в прайм-тайм. Мужской голос был басистым и кричал: «Кто это?»

Ся Сяому: «Господин Лю, это Ся Сяому, который однажды купил для вас сигареты. Я звонил отцу, но не смог дозвониться, могу ли я побеспокоить вас и попросить, чтобы вы поднялись в 408-ю квартиру и постучали в дверь, чтобы узнать, дома ли мой отец Ся Цяньбай?»

Мужчина ответил слегка нетерпеливо: «Айо, уже так поздно, на улице холодно, а мне придется подниматься на четвертый этаж».

Ся Сяому: «Вы правы, уже поздно. Когда я приеду из города С, я куплю вам дим-самы, как насчет этого?»

«Да кому нужны дим-самы, просто купи мне пачку сигарет!»

Через десять минут дедушка Лю подошел к телефону: «Дома никого нет, стучал пять минут, никто не ответил».

Нет дома.

Сердце Ся Сяому завибрировало.

«Дедушка Лю, проверьте, пожалуйста, дома ли его фургон, он припаркован рядом с клумбой».

«Почему так много проблем». Дедушка Лю ворчал.

Ся Сяому поспешил сказать ему что-нибудь приятное: «В следующий раз, когда я вернусь, я принесу вам 2 блока сигарет!»

Дедушка Лю снова вышел на улицу ради двух блоков китайских сигарет.

Он вернулся через несколько минут: «Я прошел через весь двор, но не вижу фургона твоего отца».

Машины тоже не было дома.

В таком случае, вполне возможно, что Ся Цяньбай выехал на машине, чтобы порисовать на природе?

Ся Сяому слегка успокоился.

Было уже так поздно, давай попробуем позвонить еще раз завтра. Сейчас нужно было срочно закончить заказ для клиента.

Он продолжал стоять перед огромной пустой картиной и начал рисовать, постепенно вовлекаясь. Было уже близко к часу ночи, когда он внес окончательные коррективы.

Как только он начал рисовать, он потерял счет времени и простоял целых четыре часа, из-за чего чувствовал себя измотанным. Он пошевелил ноющими плечами и руками и, даже не упаковав свои инструменты, прилег на диван, чтобы отдохнуть.

Взяв в руки мобильный телефон, он увидел, что Лу Цзинхань отправил ему сообщение в 9 часов:

[Я буду дома поздно, ложись пораньше.]

Уже так поздно, неужели брат Цзинхань еще не вернулся?

После вчерашней пьяной выходки кажется, что они стали немного ближе. Давай хотя бы пожелаем спокойной ночи лично.

Он плюхнулся на диван, размышляя об этом, но постепенно задремал.

Когда Лу Цзинхань вернулся, было уже близко к двум часам ночи. Умывшись в своей комнате, он вышел на террасу и увидел, что свет в соседней комнате Ся Сяому все еще горит.

Он еще не спал.

С оттенком нежности в своих немного усталых глазах Лу Цзинхань вышел и постучал в дверь Ся Сяому.

Никто не ответил.

Постучал еще раз.

По-прежнему никакого ответа.

Дверь не была заперта, поэтому Лу Цзинхань осторожно нажал на дверную ручку и толкнул ее, открывая. С первого взгляда он увидел Ся Сяому, который уютно устроился на диване, обняв подушку, и крепко спал.

В комнате горел яркий свет, следы масляной краски на холсте еще не высохли, использованные кисти для масляной краски были брошены на подносе, не будучи вымытыми, а некоторые большие и маленькие тюбики и баночки с масляной краской были еще открыты.

Лу Цзинхань улыбнулся, беспомощно покачал головой, подошел и наклонился, чтобы поднять его.

Ся Сяому крепко спал, и когда он что-то почувствовал, он хмыкнул и позвал: «Брат Цзинхань».

Словно ища тепла, он плотнее зарылся в теплые и щедрые объятия Лу Цзинханя, потираясь лицом о его мягкую серую пижаму.

Маленький, похожий на котенка.

Сердце Лу Цзинханя сжалось и защекотало. Он осторожно положил его на кровать и накрыл одеялом.

Ся Сяому тут же протиснулась к нему и положил на него одну руку и одну ногу, прямо как большую подушку для объятий.

На этот раз он не мог уйти даже, если бы захотел.

Лу Цзинхань не сдержал улыбку и посмотрел на Ся Сяому, который находился близко к его глазам. Его глаза были плотно закрыты, густые ресницы покрывали веки, как веер, а кончик длинных тонких глаз изгибался красивой дугой.

Он спал очень мирно, его белое лицо было оттенено слоем румянца, рот слегка приоткрыт, уголки рта влажные. Он выглядел не как взрослый мужчина 19 лет, а скорее как прекрасный ребенок.

Лу Цзинхань нежно опустил поцелуй на его лоб, затем щеку, уголок рта и губы...

В дополнение к запаху геля для душа и шампуня, его тело также несло намек на уникальную свежесть Ся Сяому, и он не мог не захотеть попробовать еще несколько...

Ся Сяому почувствовал щекотку, нахмурился и хмыкнул несколько раз, обнял теплую «большую подушку» и потерся о нее всем телом.

Лу Цзинхань перестал целовать его и осторожно лег обратно, его глаза, полные удовольствия, медленно закрывались.

~~~

Ся Сяому приснилось, что в свой 18-й день рождения он проявил любопытство и отправился на аукцион.

В тот раз он обнаружил, что его работа, подписанная именем его учителя, была выставлена дилером на аукцион за десять миллионов долларов.

Он наконец-то понял, почему его учитель на протяжении многих лет уделял ему столько заботы и внимания, помогая ему во всем, предоставив ему лучшую студию и превосходные материальные условия.

Оказалось, что на самом деле он был художником-призраком, которого держали в рабстве.

В этот момент он понял, что такими темпами он до конца жизни сможет рисовать только для своего учителя, а имя Ся Сяому никогда не появится в художественном кругу.

Он попытался жить самостоятельно, планируя вырваться из хватки своего учителя.

Но, в конце концов, он был обнаружен.

Учитель, который всегда был мягким, вдруг стал суровым: «Ты думаешь, что твоя картина стоит 10 миллионов? Это потому, что к ней добавляется моя репутация, что делает её более ценной».

«Если ты мне не веришь, можешь попробовать, наклей на нее этикетку с именем Ся Сяому и посмотри, найдется ли в этом мире кто-то, кто купит твою картину».

В свои восемнадцать лет он ничего не знал.

Он хотел позвонить в полицию, хотел найти адвоката, хотел попросить помощи у окружающих.

Но в итоге он обнаружил, что никто не верит тому, что он, 18-летний парень без славы и власти, говорит правду.

Никто не хотел обижать известного художника, который уже зарекомендовал себя как живописец и имел связи в мире бизнеса и политики.

Никто не помог бы ему, да и сам он не смог бы сразиться с таким большим человеком.

Вместо этого он вынудил своего учителя убить его за то, что он сопротивлялся снова и снова.

В тот день, выпив стакан воды, он постепенно слабел и терял сознание, а отвратительное лицо учителя подходило все ближе и ближе...

Страх, беспомощность, желание убежать...

«Ааааа!» - раздался крик.

Ся Сяому сел на постели в шоке, его лицо было бледным и покрытым потом.

Лу Цзинхань проснулся в потрясении и поспешно поднялся, чтобы обнять его: «Сяому, что случилось?»

Ся Сяому некоторое время не мог понять, где он находится.

Он тяжело дышал из-за сильного страха и тревоги.

В тот раз, когда он потерял сознание и снова очнулся, он стоял в кампусе университета S. Это был тот самый день...

Ему потребовалось много времени, чтобы сбавить темп и медленно понять, где он находится и кто этот человек перед ним с озабоченным лицом, мягко успокаивающий его.

Его голос все еще немного дрожал: «Брат Цзинхань, я... я...»

«Приснился кошмар?» - мягко спросил Лу Цзинхань, нежно поглаживая его по спине.

«Мгм».

Ся Сяому немного успокоился, страх в его сердце немного исчез, и его дыхание постепенно выровнялось.

Это была правда, что дневные думы становятся ночными грезами.

Именно потому, что он беспокоился о Ся Цяньбае, ему приснились события изначального мира.

Нет! Я не могу оставить Ся Цяньбая одного, вдруг с ним тоже случится что-то подобное?

Ся Сяому медленно сказал: «Я ужасно беспокоюсь о своем отце».

Словно инстинктивно ища успокоения, он медленно наклонился к Лу Цзинханю и, наконец, забился в его теплые объятия, мало-помалу рассказывая о своих тревогах.

«На днях в дом приходил странный человек, который искал его, чтобы купить картину, а сегодня я не смог с ним связаться, поэтому...»

Лу Цзинхань потрепал его мягкие волосы и предложил ему: «Если ты действительно беспокоишься, давай поедем в твой город, чтобы увидеть его?»

Ся Сяому поднял на него глаза, немного смущенный: «Но я спросил у привратника во дворе, он сказал, что в моем доме никого нет, а моей машины нет у дома».

Лу Цзинхань все еще гладил его волосы: «Давай сначала поедем домой, чтобы посмотреть, что происходит, если его действительно нет дома, спросим соседей поблизости, мы всегда можем попросить подсказки».

Его голос был тихим и спокойным, что постепенно умиротворяло сердце Сяому.

Он кивнул.

Это был единственный выход.

Лу Цзинхань обхватил его руками и укрыл одеялом: «Ты можешь поспать еще немного, а когда станет светло, я отправлюсь с тобой домой».

Ся Сяому залез под одеяло, посмотрел на него и спросил: «Завтра же пятница, разве ты не занят?»

«Все в порядке, просто объясню подчиненным что делать, а Ли Хай свяжется со мной, если что-то случится».

Он снова лег, прислонившись к теплым, крепким объятиям Лу Цзинханя, непринужденно и крепко. Сон навалился снова, и когда он почти дремал, он вдруг снова открыл глаза: «Брат Цзинхань, почему ты, почему ты... спал у меня?»

Такой важный вопрос, а он только сейчас отреагировал.

Как получилось, что Лу Цзинхань захватил его собственную кровать?

Да еще и спал так спокойно.

Лу Цзинхань обнял его и не отпускал: «Ты уснул на диване, я отнес тебя обратно в кровать, потом ты потянул меня за одежду и не отпускал».

«Ах, вот как?»

Ся Сяому не был уверен, что он говорит правду, но помнил, что заснул на диване.

«Не будь таким, дай мне поспать еще немного, завтра я должен отвезти тебя домой».

Голос Лу Цзинханя постепенно становился ленивым, с сильным ощущением сонливости.

Ся Сяому не мог больше задавать вопросы, свернулся калачиком в более удобной позе, вдохнул намек на свои любимые духи, исходящие от тела Лу Цзинханя, и полностью успокоился.

На следующее утро они вдвоем небрежно собрали вещи и поспешно ушли. По дороге Ся Сяому еще несколько раз звонил Ся Цяньбаю, но все еще безрезультатно.

Обычные дороги были пустыми, и Лу Цзинхань ехал очень быстро, прибыв к дому в маленьком городке примерно через три часа.

Ся Сяому было плевать на то, что бедность его семьи увидят посторонние, поэтому он взял с собой Лу Цзинханя и поднялся на четвертый этаж, достал ключ и открыл дверь.

Присмотревшись, он увидел записку, положенную на пол.

«Мистер Ся, если вы считаете, что цена не подходит, мы можем обсудить это еще раз. Цена, которую я предлагаю, определенно удовлетворит вас, обращайтесь ко мне».

Сзади был телефонный номер. Однако контактного имени по-прежнему не было.

Ся Сяому передал записку Лу Цзинханю: «Это человек, который преследовал моего отца, чтобы купить картину».

Лу Цзинхань взял записку и прочитал ее: «Ты видел его, знаешь ли ты, откуда он?»

«Я знаю только, что это мужчина средних лет в очках».

«Эта записка, должно быть, была подсунута после того, как твой отец ушел из дома, я попрошу Ли Хая проверить этот номер».

Лу Цзинхань достал свой мобильный телефон, сфотографировал записку и отправил ее Ли Хаю.

Он добавил: «Не волнуйся слишком сильно, по крайней мере, это означает, что этот человек не был с твоим отцом».

Ся Сяому кивнул: действительно, так оно и было.

Ся Сяому пошел в комнату-студию, чтобы еще раз все проверить, но чертежной доски, мольберта, коробки с масляными красками, держателя для кистей и других инструментов для рисования дома не оказалось.

В принципе, было подтверждено, что Ся Цяньбай ушел рисовать.

Если он не отвечал на звонки, то, скорее всего, это было связано с тем, что у его мобильного телефона разрядилась батарея или он был без зарядки.

Ся Сяому выпустил долгий вздох облегчения.

«Какая у тебя модель машины, и какой номер?»

Лу Цзинхань продолжал спрашивать его, пока держал свой телефон и отправлял сообщение.

После того как Ся Сяому сообщил ему об этом, он спросил: «Это чтобы что-то проверить?»

«Если ты захочешь выехать из города в другую префектуру, есть перекресток на шоссе, на который ты должен въехать, и наблюдение на шоссе может отследить, куда едет машина твоего отца».

Это требовало отношений с Министерством транспорта, чтобы иметь возможность проверить.

Лу Цзинхань убрал телефон: «Требуется время, чтобы отследить информацию об автомобиле, подожди немного, чтобы узнать новости, ты голоден, я отведу тебя пообедать?»

Ся Сяому был немного знаком с этим маленьким городком, и все здешние рестораны - средние.

На Лу было пальто, которое стоило десятки тысяч долларов, прямые брюки, блестящие кожаные туфли, высокий, красивый и аристократичный молодой господин.

Сяому не мог вынести, чтобы такой красивый Лу Цзинхань сидел на улице за жирным столом и ел.

Он пошел на кухню, порылся в холодильнике и нашел две коробки с едой ручной работы:

«Почему бы мне не сварить тебе рис и не приготовить вонтоны?»

Лу Цзинхань улыбнулся: «Хорошо».

В гостиной все еще было немного грязно, на диване и журнальном столике навалено много коробок из-под еды на вынос и разбросанных вещей. Дом не убирали несколько дней, и на пол и стол опустился слой пыли.

Ся Сяому знал, что Лу Цзинхань всегда был чистоплотен, и чувствовал себя особенно неловко.

Но на удивление, Лу Цзинхань был довольно равнодушен к грязи, и великодушно оглядывая комнату и касаясь ее то тут, то там, спрашивая:

«Это то место, где ты вырос?»

Это не так...

Ся Сяому уже был на кухне, начиная ставить кастрюлю, чтобы вскипятить воду:

«Мой дом немного потрепанный, ты не возражаешь?»

Лу Цзинхань поднял фотографию Ся Сяому в детстве, размещенную на столе, и пробормотал:

«Как я могу, просто я сожалею, что не встретил тебя раньше».

Именно так ты должен себя чувствовать, когда думаешь о человеке, которого любишь.

Рука Ся Сяому, которая тянулась к миске из буфета, на мгновение приостановилась: если бы это было раньше, то человек, которого ты встретил, не был бы мной, Ся Сяому!

Он сказал бесстрастно: «Сейчас... тоже не слишком поздно».

Две коробки замороженной еды в холодильнике были упакованы вручную из магазина на рынке внизу. Вкус неплохой, придется обойтись этим.

Лу Цзинхань позади него, прошептал: «Действительно, еще не поздно, тебе только 19, мне только 23, мы можем быть вместе в будущем, впереди еще десятилетия».

Сердце Ся Сяому чуть не выпрыгнуло от его слов.

Лу Цзинхань был очень сдержан, и до этого момента не говорил напрямую, что Сяому ему нравится.

И тут вдруг выдал предложение, которое было слишком щекотливым!

Не означает ли это, что слова «вместе» равны «всегда»?

Через пятнадцать минут Сяому вынес две исходящие паром миски с вонтонами.

Они вдвоем сидели лицом к лицу за деревянным резным столом. Они смеялись и болтали друг с другом, как будто долгое время жили вместе, как молодые муж и жена.

Скромная и холодная комната постепенно становилась теплой и любящей.

Вскоре после этого раздался телефонный звонок от Ли Хая.

«Номер телефона принадлежит кому-то, кто находится в отдаленном горном районе, и идентификационная информация не может быть найдена, поэтому это должен быть не обычный номер мобильного телефона. Я только что отправил троянское сообщение на этот номер, человек еще не нажал на него, так что все еще есть способ контролировать этот телефон».

Лу Цзинхань замер с палочками в руке: это было действительно подозрительно.

Не прошло и минуты, как человек из бюро дорожного движения, которому он поручил проверить машину Ся Цяньбая, также прислал ему несколько сообщений.

Это были фотографии наблюдения за автомобилем отца Ся Сяому и информация о слежении за ним.

Фотографии показали, что Ся Цяньбай повернул на шоссе и маленького городка два дня назад.

Лу Цзинхань кликал на фотографии и сообщения и читал их одно за другим. Маршрут путешествия Ся Цяньбая постепенно прояснялся, пока он не увидел последнюю фотографию, на которой он съезжает с шоссе, пальцы Лу Цзинханя на мгновение замерли.

Это направление, как ни удивительно, было горной местностью, о которой Ли Хай ему только что говорил.

Нехорошо!

Лу Цзинхань поднял глаза и взглянул на Ся Сяому.

Ся Сяому открыл рот, чтобы съесть вонтон и неопределенно спросил: «Что случилось, есть какие-нибудь новости?»

Лу Цзинхань выключил свой мобильный телефон и положил его в карман, равнодушно сказав: «В принципе, мы выяснили направление, в котором поехал твой отец, он отправился в горный район, расположенный более чем в 300 километрах отсюда».

Ся Сяому был озадачен: «Что он делал в горах в такой холодный день? Может быть, он хотел нарисовать снежный пейзаж?»

Лу Цзинхань предложил Ся Сяому: «Почему бы нам тоже не последовать за ним туда? Как насчет того, чтобы завтра отправиться в путешествие на все выходные?»

«Путешествие?»

Ся Сяому удивился, затем сказал: «Я готов, но боюсь, что ты занят?»

Лу Цзинхань: «Я не буду занят в эти выходные, мы отправимся после еды».

Ничего себе, путешествие для двух человек.

Сердце Ся Сяому подпрыгнуло: неужели Цзинхань устроил это специально, чтобы найти Ся Цяньбая? Так романтично.

И в его школьной сумке лежит набор из двух частей, все еще в оригинальной упаковке.

Будет ли... он использован?

Миска с супом поднялась вверх, завиваясь горячим туманом, и в этот момент все лицо Ся Сяому окрасилось красным и горячим дымом.

***

PS. Принимаются версии о содержимом набора из двух частей.