Онлайн чтение книги Молчаливая ведьма Silent Witch
Глава 11 - Право мести

Исаак дошел до входа в приемную, но остановился перед дверью и опустил руку, которую поднял, чтобы постучать.

Интересно, с каким выражением лица я должен смотреть ей в глаза...

Даже зная истинную сущность Молчаливой ведьмы, Исаак все еще не мог до конца принять все происходящее.

Чувства, которые Исаак питал к ней, были слишком сложными.

Уважение и восхищение, с которым относились к Молчаливой Ведьме из Семь Мудрецов.

Чувство вины перед Моникой Рейн, девушкой, которая потеряла отца из-за Исаака.

Все эти переполнявшие его эмоции, не перевариваясь, копошились в глубине его желудка.

И все же он не мог стоять здесь вечно.

Исаак сделал небольшой глубокий вдох и постучал в дверь, которая открылась изнутри. Открыл ее черноволосый и золотоглазый слуга.

"Йоу, Искорка".

Как обычно, Черный Дракон не собирался запоминать имена людей и озорно ухмылялся, приглашая Исаака войти.

В комнате Моника аккуратно сидела на диване.

Одетая в мантию цвета морской волны, которую разрешалось носить только Семи Мудрецам, с красиво уложенными светло-каштановыми волосами, Моника медленно подняла лицо, заметив Исаака.

Ее зеленые глаза, мерцающие в свете фонарей, смотрели на Исаака. Как только их взгляды встретились, Исаак почувствовал, что в груди стало тесно, как будто ее сжимают. Слова не могли вырваться наружу.

Когда Исаак застыл перед дверью, Моника медленно поднялась с дивана и...

"Фуа!?"

Она наступила на подол своей мантии и упала лицом в пол.

Гулкий треск эхом разнесся по тихой комнате.

"........"

"........"

Неловкую тишину нарушил жалкий звук, похожий на сопение Моники.

"Неро... принеси мне... мой посох..."

"Хорошо, держи".

Он обнаружил одну интересную деталь. Имя этого Черного Дракона, назвавшегося Варфоломеем Александром, похоже, было Неро.

Если подумать, мне кажется, что она иногда бормотала "Неро" под нос... Может быть, она имела в виду его?

Неро передал Монике посох, прислоненный к стене.

Выдохнув "Фух-фух", Моника ухватилась за посох и встала.

Однако ее ноги неуверенно подрагивали, она была более неустойчивой, чем новорожденный олененок.

"...Вы не повредили ногу при падении?"

Когда Исаак спросил об этом, Моника энергично покачала головой.

"Сегодня каблуки на моих туфлях были просто... такими высокими..."

Сказав это, Моника раздвинула большой и указательный пальцы как можно дальше друг от друга, чтобы продемонстрировать их высоту.

Понятно, так вот почему она выглядела сегодня очень высокой - не из-за величественной осанки, а из-за огромной высоты каблуков ее туфель.

"После того как я целый день проходил в этих туфлях... мои пальцы на ногах были на пределе..."

Сжимая посох, Моника попыталась идти, но Исаак поднял руку, чтобы остановить ее.

"Пожалуйста, оставайтесь на месте. Могу я присоединиться к вам вон там?"

"О, конечно!"

С облегчением вздохнув, Моника присела на самый край дивана.

Найдя это весьма забавным, Исаак занял место рядом с ней.

Тонкие плечи Моники дернулись, а ее заплаканные глаза избегая взгляда Исаака и устремились в пол.

Ее совершенно опустившаяся фигура совсем не походила на ту, что так гордо несла себя в зале Верховного совета.

Исаак наклонился и положил руку на лоб Моники.

"О, Боже, у тебя лоб распух".

Он нежно погладил место, которое она сбила об пол, а затем взглянул на Неро.

"Не могли бы вы принести мазь из лазарета?"

"А, я понял, в чем дело. Вы хотите, чтобы я был внимательным, да?"

"Ваша проницательность очень ценна".

Моника смотрела на Неро с открытым ртом.

Нерон фыркнул и кивнул в ответ.

"Ну, я ведь внимательный слуга, знаете ли. Ладно, я быстро принесу что-нибудь".

С этими словами Неро, шаркая, покинул комнату.

Рядом с ним Моника издала голос полного отчаяния: "Ааааах.....".

Когда дверь с грохотом закрылась, Моника застыла как статуя.

＊ ＊ ＊

Что мне делать, что мне делать, что мне делать, что мне делать!?

Моника обильно потела, внутренне сжимая голову.

Она намеревалась держаться перед Исааком с достоинством, как Молчаливая ведьма.

Но в тот момент, когда она споткнулась о подол своей мантии и упала, ее дух как-то... сломался.

Падая, она просто воскликнула "Фуа!?", и после этого уже никак не могла сохранить чувство собственного достоинства.

К тому же все слова, которые она хотела сказать Исааку, вылетели у нее из головы, когда она упала. Ах, если бы только цифры и формулы было так же легко забыть!

"Моника".

Исаак назвал ее по имени. Не леди Эверетт, а Моника.

Повернувшись к нему, Моника скорчила гримасу, как отруганный ребенок, и опустила голову.

"Эм... Мне очень жаль, что я так много лгала..."

Она действительно хотела оправдать его ожидания, став Молчаливой ведьмой.

Но, израсходовав все силы на совете, Моника больше не имела никаких резервов, чтобы красоваться перед Исааком.

"...Уверена, ты разочарован тем, что я - Молчаливая Ведьма... Мне жаль..."

"Я ничем не отличаюсь от тебя. Я тоже врал".

Тихим голос сообщил он об этом.

Когда Моника замолчала, Исаак спокойно спросил,

"Что это был за фокус с Черной чашей?"

Король и Исаак не были кровными родственниками, но Черная чаша стала алой.

В ответ на сомнение Исаака Моника неловко рассмеялась.

"Ну, видишь ли... эта чаша - настоящий магический инструмент".

Черная чаша была представлена в качестве доказательства. Если бы ее оценили в Минерве или Ассоциации магов, было бы доказано, что это настоящий магический инструмент.

Решающей частью этого обмана было то, что "Черная чаша" является подлинной.

"Кровь, которую я тогда влила в Чашу... принадлежала Его Высочеству Альберту".

"Альберта?"

Третий принц Альберт не мог присутствовать на заседании Верховного совета, но в данный момент он находился во дворце.

Перед самым началом совета Моника взяла у Альберта образец крови и поместила в пробирку, спрятав его в рукаве.

Когда пришло время влить кровь Исаака в Чашу, она коснулась его руки, чтобы кровь из флакона естественным образом попала в Чашу с ее рукава.

Когда Моника объяснила это, Исаак выглядел удивленным.

"...Значит, Альберт был одним из ваших соучастников".

Он пробормотал, пристально глядя на Монику.

"Ты знала, что я самозванец, и все же... почему ты так помогла мне?"

Исаак улыбнулся горькой самокритичной улыбкой.

Его лазурные глаза казались тусклыми и пустыми.

"Я был бы не против, даже если бы меня в это время казнили".

"Ты... Ты не можешь!"

Моника инстинктивно проговорилась.

Слова, которые она хотела сказать, путались в голове и никак не складывались в единое целое.

Но она не могла молчать.

"Ты не можешь говорить такие вещи. Столько людей отдали свои силы, чтобы помочь тебе... Лорд Сирил, леди Бриджит, Гленн и другие...!"

Одна Моника не смогла бы завершить Черную чашу или собрать такое количество свидетельств.

Более того, если бы Гленн и остальные не задерживали Луиса, он мог бы раскусить их обман.

"Все хотели помочь президенту, которым они восхищались. Они хотели пойти на выпускной вместе с тобой. Так что... они все, они все так много помогали..."

Когда Моника отчаянно взмолилась, холодное, лишенное выражения лицо Исаака смягчилось, и его тусклые лазурные глаза устремились на нее.

"Ученый Бенедикт Рейн... он был вашим отцом, не так ли?"

Упоминание имени ее отца, прозвучавшее из уст Исаака, пронзило грудь Моники.

"Да, именно".

Когда Моника ответила дрожащими губами, Исаак внезапно схватил ее за запястье и притянул к себе.

"Хайа!?"

В итоге Моника оказалась на диване, оседлав лежащего на нем Исаака, как будто сама столкнула его на диван.

Пока Моника моргала широко раскрытыми глазами, упираясь руками в грудь Исаака, он направил ее руки к своей шее.

"Я был причиной смерти твоего отца... Моя одержимость и одержимость герцога Крокфорда убили твоего отца".

Прижимаясь к его шее руками, Моника чувствовала, пульс сквозь тонкую кожу.

"Ты имеешь право отомстить мне".