Онлайн чтение книги Молчаливая ведьма Silent Witch
Глава 12 - Чего желал добрый принц

── Месть

Для Моники это слово всегда было ужасающе сладким.

Когда умер ее отец, у нее был выбор: поддаться гневу и ненависти и жить ради мести.

Но Моника просто плакала, горевала... и уходила в мир цифр.

Не то чтобы она не испытывала гнева или ненависти к человеку, убившему ее отца. Но она боялась отдаться этим сильным чувствам.

"Я не буду возражать, если ты убьешь меня. Давай, задуши меня или сожги в пепел своей магией".

"Я не могу..."

Даже когда Моника ответила дрожащим голосом, Исаак продолжал прижимать ее руку к своей шее, не желая отпускать.

Рука Исаака была ледяной.

"Если это ты, ты могла бы раскрыть все мои и герцога Крокфорда деяния и заявить о невиновности своего отца".

Если бы Моника раскрыла правду о подмене тел десять лет назад, она могла бы заявить о невиновности своего отца, поскольку его казнили, чтобы скрыть эту правду. Но Моника этого не сделала.

Разыскав правду о казни Бенедикта Рейна семь лет назад, можно раскрыть правду о подмене тел.

И тогда казнь Исаака будет неизбежна.

"...Да, если бы я все обнародовала, то, возможно, смогла бы утихомирить недовольство отца".

При разработке операции по спасению Исаака именно это вызвало у Моники наибольший конфликт.

Если она сохранит двусмысленность и спрячет правду в темноте, то сможет спасти Исаака.

Но тогда она не смогла бы добиваться признания невиновности своего отца.

"...Если бы я сказала правду, они бы узнали, что отец не был злым... что отец был удивительным... Я бы могла громко кричать об этом всем..."

Как бы ей хотелось прокричать это на собрании Верховного Совета.

"Но даже так... даже так, я..."

Капля за каплей слезы падали на щеки Исаака.

Рука Исаака ослабла. Его лазурные глаза в замешательстве смотрели на Монику.

Моника скорчила гримасу и пробормотала дрожащим голосом,

"...Я хотел спасти тебя, того, кто сейчас жив".

Положив на одну чашу весов честь своего отца, а на другую - жизнь Исаака, Моника выбрала жизнь Исаака.

Она снова и снова мысленно извинялась перед отцом.

Моника сползла с Исаака и вытерла глаза рукавом мантии. Затем она достала из сумки, лежащей на диване, дневник в кожаном переплете.

Как только Исаак увидел обложку, он, кажется, понял, что это такое. Его глаза распахнулись, и он уставился на дневник.

"...Это... Арк..."

Да, подлинный дневник Феликса Арк Ридилла, который Моника получила из северного монастыря.

С тех пор как Моника прочитала этот дневник, она приняла решение.

Она обязательно спасет Айка и покажет ему этот дневник.

"Пожалуйста, прочитайте это".

Когда Моника протянула ему дневник, Исаак взял его с напряженным выражением лица и осторожно погладил обложку кончиками пальцев.

Он вздохнул, и в его профиле показалось, что он вспоминает прошлое.

Исаак открыл обложку дневника. Затем он медленно прочел одну за другой все страницы. Моника молча наблюдала за происходящим.

Некоторое время единственным звуком в тихой комнате был шелест переворачиваемых страниц.

В конце концов, когда дневник достиг своей второй половины, появился образ "идеального принца".

Рядом с иллюстрацией принца были указаны условия идеального принца. Одно из них - "добрый ко всем" - было обведено кружочком, который Исаак обвел пальцем.

"Ах, да. Это я его обвел".

Он пробормотал что-то полувопросительное, и Исаак закрыл глаза.

"Я довел своего самого дорогого друга до самоубийства, сжег его тело и занял его место... и все же я не смог оставить после себя достойное наследие, едва выжив".

Палец Исаака перевернул страницу. На следующей странице было записано отчаяние Феликса, когда он узнал правду.

И его детская затея освободить Исаака.

"...Я ведь не мог стать добрым принцем, правда, Арк?"

Его хриплый голос звучал почти как исповедь.

Не сумев стать добрым принцем и не оставив после себя достойного наследия, он отныне будет жить как Феликс Арк Ридилл.

Не имея больше возможности претендовать на трон.

"Пожалуйста, дочитай до конца".

Моника, которая все это время молча наблюдала за ним, вцепилась в подол мантии, беззвучно говоря ему об этом.

"Там написано истинное желание Феликса".

"Его... истинное желание...?"

Желание, которое, по мнению Исаака, было у Феликса, - "остаться в памяти людей".

Он выразил это, ссылаясь на историю короля-основателя: "Я хочу оставить после себя свое имя, чтобы оно сияло, как созвездие".

Но желание, которое Феликс оставил прямо перед тем, как помочь Исааку сбежать из поместья, было совсем другим.

Когда Исаак перевернул страницу и его взгляд упал на слова, он замер.

Может, я и не смогу стать королем, но я все равно буду стремиться стать добрым принцем, которым Айк сможет гордиться.

Даже если мне не удастся стать великолепным созвездием, вошедшим в историю, Айк наверняка никогда не забудет меня и будет помнить.

А когда он вырастет, я пойду и снова встречусь с Айком. Как Арк, близкий друг Айка.

Я хочу услышать всевозможные истории от повзрослевшего Айка. Какую жизнь он выбрал. Какие чудесные вещи он открыл для себя. Каких замечательных людей он повстречал на своем пути.

Я хочу вести такие разговоры с Айком за выпивкой.

Неважно, стану ли я к тому времени стариком или даже пожилым человеком.

Когда-нибудь я обязательно, непременно, пойду на встречу с Айком.

Отныне это моя мечта".

Феликс помог Исааку выбраться из поместья, желая, чтобы они встретились снова.

Даже если ему не удастся оставить после себя грандиозное наследие или стать великолепной звездой, он верил, что его близкий друг Айк никогда его не забудет.

"...смерть Феликса не была самоубийством... это должно быть был несчастный случай".

＊ ＊ ＊

Воспоминания о той ночи живо всплыли в памяти Исаака.

Даже спустя десять лет воспоминания оставались свежими и яркими.

Они вдвоем тайком выбрались из поместья, чтобы полюбоваться на звезды. Сильный порыв ветра растрепал их волосы.

Ветви качались, листья шелестели, а рука Феликса, сжимавшая его руку, была совершенно холодной.

"Ветер усиливается. Давай вернемся, это вредно для наших тел, если мы останемся здесь дольше, Арк".

"Да..."

Верно. В ту ночь был сильный ветер.

Лестница была прислонена к балкону верхнего этажа усадьбы.

На крыше тускло блестели золотистые волосы Феликса.

Подул сильный ветер, и из-за облаков выглянула круглая луна.

Мерцающие звезды окружали тускло светящуюся луну.

Как будто наконец-то увидев их, Феликс протянул руку к сияющим звездам... именно так, он отпустил одну руку.

А потом он упал.

＊ ＊ ＊

"Это был... несчастный случай...?"

Правда, Феликс устроил переполох, чтобы помочь Исааку сбежать, но у него не было намерения покончить с собой.

Феликс, брошенный своим дедом, не выбрал смерть в отчаянии.

Он искренне мечтал когда-нибудь воссоединиться с Исааком.

"Феликс хотел, чтобы ты жил свободно. Чтобы ты нашел вещи, которые тебе нравятся, людей, которые тебе нравятся... а потом, когда-нибудь, встретить тебя, когда ты найдешь эти вещи".

Опущенные глаза Исаака были скрыты.

Но Моника видела, как падающие слезы впитывались в страницы дневника.

"...Арк".

Его хриплый голос произнес имя ушедшего друга.

Исаак винил себя в том, что довел Феликса до гибели. Поэтому он попытался избавиться от своего лица и имени, чтобы стать Феликсом, полагая, что это исполнит желание юного Феликса.

Но... истинным желанием Феликса всегда было счастье Исаака.

Отныне Исааку придется жить как второму принцу этой страны. Уже однажды отбросив свое лицо и имя, он больше не мог жить как Исаак Уокер.

Даже тогда... - подумала Моника.

"Думаю, с этого момента ты все равно можешь кое-что сделать, чтобы исполнить желание Феликса".

Даже если его действия были ограничены, Исаак все равно был жив.

Пока он жил, он мог сделать многое.

"Найдите много-много интересного, того, что тебе нравится, для себя и больше ни для кого... Потому что это... то, чего желал Феликс".

Пока Моника отчаянно пыталась сплести слова воедино, Исаак медленно поднял лицо.

В его лазурных глазах плескалось смятение, но... огонь одержимости исчез из их глубины.

Моника нахмурила брови и улыбнулась Исааку.

"...Так что, пожалуйста, живи. Никогда не думай, что тебе будет лучше умереть. Если ты умрешь... желание Феликса никогда не исполнится".

Исаак некоторое время молча смотрел на Монику.

Хотя Моника была напряжена, она смотрела на него, не отводя глаз.

"Ты..."

Губы Исаака слегка дрогнули.

"Почему ты зашла... так далеко..."

Почему она зашла так далеко, почему она сделала так много для человека, который был причиной смерти ее отца?

К недоумению Исаака, Моника выпрямила спину и прочистила горло.

"Знаешь... кто-то однажды сказал мне кое-что, что сделало меня счастливой, и сейчас мне захотелось это повторить".

"......?"

В ответ на недоумение Исаака Моника надула грудь и заявила.

Именно эти слова Лана однажды сказала Монике, когда та извинялась за то, что ее всегда спасали.

"Тебе не нужна причина, чтобы помочь другу, Айк!"

＊ ＊ ＊

Казалось, что комок, который так долго находился в его груди, тает.

Когда он глубоко вдохнул, свежий воздух наполнил его легкие. Словно впервые за целую вечность он вздохнул полной грудью.

Верно, он всегда чувствовал себя задушенным... чувством вины.

Девушка, которая магией развеяла то, что связывало Исаака, казалось, собиралась гордо выпятить грудь, но потом сгорбилась и нервно сцепила пальцы.

"А, эм, ну, возможно, с моей стороны было бы самонадеянно называть себя другом... поскольку, ну, мы просто друзья по ночной жизни... и..."

Это плохо.

Исаак издал язвительный смешок и провел пальцами по своим взъерошенным волосам.

Увидев, как Моника озабоченно нахмурила брови, Исаак прищурился.

Пустота в груди заполнилась теплым чувством.

...Как я мог не влюбиться в нее?

Поддавшись порыву симпатии, Исаак заключил Монику в объятия. Из-под его подбородка донесся приглушенный звук "бва".

Исаак хихикнул, и прошептал Монике на ухо.

"Спасибо, Моника".

Затем он нежно прижался губами к ее румяной белой щеке.

Стройное тело, которое он держал в объятиях, стало жестким, как доска. Моника прижала руку к щеке, покраснев дрожа.

"Чт…чт…чт…чт…"

"Что?"

Исаак откинул голову назад с искренним смехом, которого он не испытывал уже целую вечность.

За дверью Неро пробормотал "Я кот, который умеет читать атмосферу", держа в руках маленькую баночку с мазью и подавляя зевок.